Текст книги "Гарри Поттер и заклятье смерти (СИ)"

Автор книги: Константин Риндевич

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 26 страниц)

Глава 4. Авада Кедавра

Хотел бы Гарри сказать, что он увидел напавшего первым, подобно любым книжным главным героям. Им полагалось быть самыми наблюдательными и замечать всё, что упускают глупые взрослые. Конечно, до кучи к бытию самыми смелыми, самыми сильными и прочими самыми-самыми.

Гарри считал, что он уже был достаточно взрослым для такого, не то чтобы его кто-то спрашивал.

А ещё мальчик справедливо винил поездку на тележке. Та захватывала дух в самом ужасном смысле. Гоблины точно ненавидели всех волшебников в целом и самого Поттера лично. Гарри не знал, за что конкретно, но был в этом уверен – носатые карлики сделали свои проклятые тележки специально, чтобы маги сходили с ума уже ко второй поездке.

Рельсы над пустотой, резкие повороты, внезапные рыки драконов с разных сторон – или это был один и тот же ящер? И мальчик был уверен, что видел отсвет магмы пару раз и точно слышал потоки воды. И вроде бы, однажды они ехали по потолку, а потом тележка вовсе упала, перевернувшись в воздухе. Или ему показалось?

В общем, любой получит акрофобию – или как там называется боязнь высоты? А во второй раз на таких аттракционах и вовсе сойдёт с ума. Что уж говорить о тех бедолагах, что такую фобию уже имели? Как Гарри, например. Они, фобии, знаете ли, появляются после падения с двухсот метров.

* * *

Это был один из дней, когда Гарри тренировался в телепортации – уже после того, как пострадали волосы и одежда. Простое закрепление, перемещение через пустой парк. Мальчик уже уверился, что отлично освоил эту магию, но на секунду потерял концентрацию – и вот двести метров сменили направление.

Оказавшись на огромной высоте, Поттер сперва растерялся. А когда пришёл в себя, земля уже стремительно приближалась, и сосредоточится для новой телепортации никак не получалось. Мальчик пытался сделать хоть что-то, даже махал руками в дурацкой попытке полететь, не то чтобы это сколько-то помогло.

Время будто растянулось, Гарри успел подумать десятки вещей – и извинится перед дядей с тётей, и сказать им, что любит их, и ужаснутся будущему состоянию своего тела. Даже посмеяться, представив лицо возродившегося ужасного тёмного волшебника, который узнает о столь нелепой смерти своего убийцы.

Гарри вскинул руки в глупой попытке защитить голову. Ветер в ушах, земля всё ближе, и вот удар…

Он расцарапал локти.

Он упал с двухсот метров, и расцарапал локти.

Чёрт побери, он просто расцарапал локти!

Даже штаны остались сухими, чему Гарри сам удивился.

Мальчик не знал, сколько времени просто лежал в той же позе, как упал, а сколько – катался по всему парку, давясь чем-то средним между смехом и слезами. И, чёрт возьми, у него был повод! Наверное, так себя ощущает приговорённый к смерти и уже посаженный на электрический стул, когда его вдруг освобождают и говорят: ошиблись мол, бывает.

Ну или тот, кто упал с двухсот метров и расцарапал локти.

К счастью, тётя Пэт не заметила его состояние – цветочный бизнес тогда как раз шёл в гору, и женщина слишком устала для внимательного изучения племянника. А локти Гарри легко объяснил падением в парке, что выглядит совершенно невинно, если не знать подробностей. Нюансы-нюансы, как любит повторять мистер Эльгаузер…

Тётя Пэт смерила его подозрительным взглядом, но приняла объяснение. Дяди Тома же вовсе не было тогда дома, а когда он вернулся, Поттер благоразумно умолчал о случившемся.

Естественно, после этого Гарри стал бояться высоты. Изучив немного психологию под руководством дяди, Поттер понял, что его могло и качнуть в другую сторону, но он не вообразил себя неуязвимым. Пронесло, слава богу.

С фобией он боролся, даже завёл привычку бывать на школьной крыше – самой высокой точке, на которую он рисковал выходить. Это дало свои результаты, пусть совсем не связанное с его страхами.

А вот русские горки оказались под запретом – они выглядели слишком ненадёжно. И поездки на тележке в банке теперь отправлялись туда же.

* * *

Надо узнать у гоблинов другие способы добычи денег из банка, сделал себе пометку Гарри в мысленном блокноте сразу, как гоблин привёз их к сейфу Поттеров.

После второй же поездки, к сейфу Рубеуса, – или скорее Дамблдора, который поручил смотрителю Хогвартса что-то забрать, – мальчик приходил в себя, не обращая внимания ни на какие подозрительные тени. Только любопытство слабо подавало жизнь – что же там было, внутри? Дядя, кажется, что-то знал, иначе точно начал бы задавать вопросы ещё когда они брали деньги Поттеров. Можно было и самому спросить, но для этого пришлось бы открывать рот, что Гарри сейчас совершенно не хотелось.

Вскинулся в тележке Поттер только когда услышал чуждый голос и отчего-то жуткие слова:

– Авада Кедавра!

И вспышка какого-то отвратительно-зелёного цвета, больше похожего на изумрудный, чем на болотный, но отчего-то вызывающего тошноту и мурашки по коже. И какой-то мерзкий свистящий звук, будто-то к потолку пронеслось что-то, отталкиваемое самим миром. И чуждая, неестественная тень у стены – когда Гарри успел выглянуть из гоблинской вагонетки? И голоса, чьи-то крики, такие знакомые голоса, такие знакомые крики…

– Пожалуйста, не надо!

Дёрнувший за шиворот дядя привёл Поттера чувство. Уже падая на пол, Гарри успел заметить не пострадавшего Рубеуса, что уже подбежал к ним и на ходу запрыгнул в тележку. Да, мальчик только теперь заметил, как уже на первых звуках заклятья гоблин дёрнул какой-то рычаг, и вагонетка начала быстро набирать ход.

– Гарри, ты в порядке?! – наконец-то разобрал Поттер слова дяди, когда тот его встряхнул. Это было странно, но мальчику казалось, что он слышал женские крики, а не мужские.

– Д-да, – с трудом ответил Гарри, пытаясь унять стук зубов. С каких пор его бьёт нервная дрожь?

– Рубеус?

– Я в порядке, фух. Слава Мерлину, успел его заметить и бросить нож, да, а то б все там остались. Это было Убивающее Заклятье, Томас, премерзкая штука, скажу я тебе, фух. Любого сразу наповал. Кабы направление ему не сбил… – смотритель Хогвартса ощутимо передёрнулся от такой мысли.

– Крюкохват?

– Гоблины это так не оставят, – буквально прорычал гоблин, управляющий тележкой. – Такой позор – нападение в банке на клиентов, попытка ограбления, угроза сотруднику… Мы смоем его кровью этого ублюдка!

– Ага, ты тоже в порядке, – пробормотал дядя, пока Крюкохват продолжал рычать что-то себе под нос. Кажется, что-то о намотанных на топоры кишках, но Поттер честно старался не прислушиваться.

Остальные всю дорогу, не сговариваясь, молчали. О чём думали дядя с Рубеусом, Гарри не знал, и даже не задумывался на эту тему. Он пытался прийти в себя, и поездка в тележке вот вообще не помогала. И что за женщина тогда отчаянно кричала "Пожалуйста, не надо"? Там не было никого, кроме них четверых и той жуткой тени.

Стоило оказаться в холле банка, как смотритель Хогвартса быстро и решительно вытащил их наружу, буквально расталкивая толпу. Рубеус то и дело напряжённо оглядывался по сторонам, кого-то высматривая. А когда сзади раздались какие-то хлопки, – они втроём уже добрались до самой двери, – смотритель Хогвартса ещё больше ускорился. Гарри успел только раз оглянуться и заметить появившихся людей в красных плащах, которые решительно проталкивались вглубь банка.

– Фух, успели, – Рубеус тоже оглянулся на хлопок и облегчённо выдохнул. – Сейчас с аврорами связываться – эт себе дороже выйдет, промурыжат три дня. У них терь долго кипиш будет – Гринготтс так-то за безопасное место все считают, а тут такое.

– Ты его разглядел? – спросил дядя. – Это из-за того, что Дамблдор вчера попросил тебя забрать?

Гарри отметил в своём мысленном блокноте, что директор заходил к Рубеусу не только из-за заботы о последнем Поттере. Или стоило пойти дальше? Что, если Дамблдор с многими именами вспомнил о мальчике только из-за торта, приготовленного Хранителем Ключей Хогвартса? Нет, это совсем странно уж звучит.

С другой стороны, чем руководствовался директор, прося Рубеуса одновременно проводить мальчика и забрать какую-то опасную штуку?

– Куда там, темень такая, – махнул рукой школьный смотритель. – Ток как-то странный он был, но эт тёмный волшебник, они все со своим прибабахом, а толком присматриваться времени-то не было. А вот он мог меня узнать, полувеликанов у нас маловато.

Рубеус с подозрением осмотрел улицу. Народу было не так уж и много, большую толпу любопытствующих у банка они уже миновали. Волшебники мало отличались от простых людей, как они не хотели обратного, и любое происшествие тут же разлеталось слухами.

– Вас-то он не заметил иль не разглядел, но со мной вам теперь тоже опасно будет. Пойдём-ка мы в Котёл – там есть камин, я в Хогвартс отправлюсь, отдам эту штуку директору, чтоб на руках не висела, а к вам профессора отправлю. Так-т оно по-безопаснее будет.

– Думаешь, нам стоит сидеть в этом баре? Разве этот тип не сунется туда в первую очередь?

– Хм… – Рубеус задумчиво пожевал губу. – Эт я не подумал, да. Если он из банка от гоблинов ушёл, то точно к себе пойдёт, рука у него порезана, опять же. Так что он тоже в камин полезет, ежель аппарацию не освоил. Да и так, с раной-то… А камин-то как раз ближайший в Котле. Паршиво может выйти. Попрошу-ка я Тома вас к мастеру Олливандеру отвести. К нему и последний псих не полезет. А пока вы палочку Гарри найдёте, там уже и профессор придёт. Я ему всю историю расскажу, всё нормально будет.

Глава 5. Ненормальный магазин и его странный хозяин

Лавка Олливандера выглядела непрезентабельно даже на фоне соседних, отнюдь не впечатляющих зданий. Маленькая, обшарпанная, с когда-то видавшей позолоту вывеской – её следы можно было заметить, если хорошо присмотреться. Витрину давно стоило протереть, хотя смотреть там всё равно было не на что – на выцветшей когда-то фиолетовой подушечке лежала единственная палочка, неожиданно опрятная и даже красивая. Слабо верилось, что это магазин самого выдающегося мастера, но Гарри помнил, что маги по большей части ненормальные, и лавка была им под стать.

Сама вывеска тоже не внушала доверия – слабо верилось, что это семейство волшебников не только могло отследить свою историю аж до триста восемьдесят второго года до нашей эры, но и все эти эпохи делало палочки. Гарри не помнил точно настолько древнейшую историю, но тогда на островах ещё даже римлян не было! Мальчик был уверен, что хозяева лавки прилично так заврались с такой датой. Триста восемьдесят второй год нашей эры смотрелся куда ближе к истине, а скорее и вовсе тысяча триста восемьдесят второй.

Не то чтобы его кто-то спрашивал, конечно.

При виде лавке сопровождающий Поттера с дядей бармен нахмурился ещё сильнее, чем раньше. Том вообще был угрюмым стариком, столь древним, что его лысина напоминала уже не бильярдный шар, а грецкий орех. Рубеус не ошибся – бармен не отказал Хранителю Ключа в просьбе, хотя и откровенно посмурнел, услышав о мастере палочек. Поставил протираемый стакан, махнул магу за ближним столом, чтобы занял место за стойкой, – совершенно случайному посетителю, как показалось Гарри, не то чтобы его мнение кого-то волновало.

И интересно, какая же фамилия у бармена? Только расставшись с Рубеусом, Гарри понял, что так ни разу её не услышал от своего нового друга. Да и в баре все называли его по имени. Надо будет обязательно узнать у Хранителя Ключей потом, пока будет Доу, как у неизвестного Джона, решил Гарри.

Мистеру Джестеру, который пытался завязать разговор, Том-теперь-Доу отвечал кратко и невпопад. Причину нелюбви к Олливандеру Поттеру услышать так и не удалось. Дядя наверняка разговорил бы бармена, но до лавки мастера палочек от Дырявого Котла было недалеко. А увидев их цель, Том и вовсе остановился, махнув рукой Гарри с мистером Джестером, не собираясь приближаться к магазину. Правда, его взгляд вслед мальчик ощущал, пока за ними не закрылась дверь. Видимо, Доу тоже читал книжки и знал, что все опасности подстерегают в последнюю минуту.

Сам магазинчик выглядел именно так, как представлялось по его внешнему виду. Крошечный, пыльный, совершенно пустой к тому же, если не считать хлипкого на вид стула – тот, кажется, застал открытие лавки. Вдоль стен выстроились тысячи узких коробочек, и это было единственным, что намекало, что они пришли по адресу, и тут действительно продают волшебные палочки.

Гарри магазин не понравился. Возможно, кому-то здешние пыль и тишина показались бы полными волшебных секретов, или общий вид напомнил какую-нибудь обшарпанную библиотеку с очень строгими правилами. На мальчика же помещение наводило откровенное уныние и рождало отчаяние – будто брошенный без заботы и внимания древний дедушка, который бы уже и сам был бы рад встретить смерть, да только та уже забыла к нему дорогу.

Дядю вид магазина тоже особо не впечатлил. Он задумчиво осмотрел стул, слегка покачал его, будто тоже сомневаясь в прочности. Видимо, итог его не порадовал, потому что мистер Джестер отошёл к стеллажам с палочками и стал их изучать с задумчивым видом.

– Добрый день, – раздался тихий голос, заставив Гарри подпрыгнуть от неожиданности.

Посреди помещения будто из ниоткуда возник благообразный старик. Мальчик был готов принять незнакомца за духа этого магазина типа брауни – должны же они существовать у магов? – настолько он соответствовал зданию. Особенно выделялись глаза – большие, почти бесцветные, они, казалось, сияли как луны в магазинном полумраке, нисколько не напоминая глаза обычного человека.

Дядя даже не вздрогнул, лишь спокойно обернулся:

– Мистер Олливандер, я полагаю? Мы за палочкой. Нам самую сильную, пожалуйста.

– Сильнейшая палочка? – волшебник поднял бровь и чуть улыбнулся, как-то по-стариковски, с лёгкой грустью, будто вспоминая далёкие молодые годы. – Бузинная палочка, палочка смерти, сделанная из бузины и с сердцевиной из бузины, только с Той стороны… Увы, у меня её нет, и я знаю о ней не больше, чем говорится в сказках у Бидля. Но, полагаю, мы справимся с выбором и так, не так ли, мистер Гарри Поттер?

Мальчик вскинул руку, задев кепку, но пластырь был на месте. Увидев его панику, Мистер Олливандер усмехнулся по-доброму, как дедушка при виде любимого внука, и пояснил.

– Вы очень похожи на своего отца в молодости. Палочка из красного дерева, одиннадцать дюймов, очень гибкая. Прекрасно подходит для трансфигурации.

Мистер Олливандер почти вплотную приблизился к Гарри, будто силясь разглядеть что-то внутри него. От пронзительного взгляда его пробрала дрожь, но желания отодвинуться от странного старика не возникало. Да и магазин был слишком маленьким для этого – стена была почти за спиной.

– А глаза мамины, – со странной ноткой грусти продолжил владелец магазина. – Десять дюймов с четвертью, элегантная и гибкая, из ивы. Какая потеря… Мне жаль, но я продал и ту палочку, что привела к этой трагедии. Тис и перо феникса, тринадцать с половиной дюймов, очень мощная… Слишком мощная в плохих руках…

Старик с печалью покачал головой, смотря на пластырь на лбу Поттера. Гарри мог поклясться, что видел мистер Олливандер скрывающийся там шрам, а вовсе не саму маскировку.

– А вас я не помню, – между тем владелец магазина отошёл от Поттера и обернулся к его сопровождающему. – Полагаю, вы магловский родич мисс Эванс?

– Томас Джестер, муж сестры Лили, – кивнул дядя.

Если его и задело пренебрежительное название простых людей, то он этого не показал. Гарри понимал, что не стоит влетать с ноги в существующие у магов традиции – они с дядей не раз это обсуждали. Ну, по большей части мистер Джестер рассказывал и приводил разные аргументы, но мальчик старался их запоминать и примерять к разным ситуациям. Одно дело – Рубеус, сам сталкивающийся с пренебрежением окружающих, да ещё у них дома, на их, считай, территории. А территория – это важно, дядя не раз на примерах из своей жизни это показывал. Странный старик в ненормальном магазине посреди основного филиала магического мира – совсем другое дело.

– Но вернёмся к делу, – продолжил дядя Том. – Раз у вас нет сильнейшей палочки, какие вы можете предложить? Как нам выбрать палочку Гарри? Тут их многовато чтобы все перебирать.

– О-о, это не волшебник выбирает палочку, нет-нет-нет. Палочка выбирает волшебника, никак иначе. Но вы правы, проверять все было бы чересчур, поэтому мы ей немного поможем, – мистер Олливандер вытащил из кармана длинную измерительную ленту с серебряными делениями и обратился к Гарри: – Какой рукой вы держите палочку, мистер Поттер?

– Палочку? – удивился мальчик. – Никакой, я её в жизни никогда не видел.

Владелец магазина на секунду замер в удивлении, но потом спохватился:

– Ах, простите, стариковская привычка. Конечно, вы слишком юны, чтобы у вас была палочка. Какой рукой вы пишите?

– А, я правша.

Мистер Олливандер начал измерять правую руку Гарри. Сначала расстояние от плеча до пальцев, затем от запястья до локтя, затем от плеча до пола, от колена до подмышки, а затем ещё и окружность головы.

– Вы одни, без преподавателя из Хогвартса? – не прерывая измерений, продолжил разговор старик. – Обычно кто-то из них сопровождают выходцев из простых людей.

Гарри не мог не заметить, что мастер палочек не стал снова использовать слово "маглы". Заметил, что Томасу и Гарри оно не понравилось?

– Нас провожал Рубеус Хагрид, – ответил мистер Джестер, – но у него возникли срочные дела, и ему пришлось уйти. Кто-нибудь из Хогвартса придёт, пока мы выбираем палочку.

– Ах, Хагрид, да, – покивал владелец магазина. – Дуб, шестнадцать дюймов, очень подвижная палочка, да, помню. Хорошая была палочка, жаль, весьма жаль, что её сломали с отчислением бедняги… Весьма странно, он Хранитель Ключей, не преподаватель, он не мог показать магию… Давайте попробуем вот эту палочку, да. Бук и сердце дракона. Девять дюймов. Очень красивая и удобная.

Гарри моргнул. Мистер Олливандер перескакивал с одной темы на другую, и Поттер даже не заметил, когда старик начал доставать коробочки с разных полок, а когда лента упала на пол.

Мальчик взял палочку. Что-то зашевелилось в нём, то самое чувство ожидания чуда, чего-то по-настоящему волшебного. Дядя рассказывал, что палочка является главным, а то и единственным, инструментом настоящего мага. И теперь одну из них – свою! – Гарри держал в руке. Дерево было чуть тёплым, будто лежало на солнце, приятно шершавым. Поттер почти чувствовал, как поток магии идёт сквозь палочку, чтобы вырваться настоящей магией…

Гарри снова моргнул, когда палочка буквально исчезла из его рук, прежде чем он смог хоть что-то сделать.

– Нет, эта не подходит, – уже убирал волшебный инструмент мистер Олливандер. – Давайте попробуем вот эту. Сосна и шерсть единорога, одиннадцать дюймов, прекрасно лежит в руке.

Мальчик взял новую палочку. Вот теперь-то…

– Нет-нет, совсем не то, что нужно, – в этот раз владелец магазина даже не дал додумать мысль. – Так-так-так… Вот эта. Красное дерево и перо феникса, семь дюймов, немного жёсткая.

Как Гарри и ожидал, палочка исчезла из его рук прежде, чем он успел сомкнуть пальцы. Как и следующая, и ещё одна за ней, и три дальше…

– Зачем были нужны все эти измерения?! – не выдержал в отчаянии Поттер, когда счёт подходил к двум десяткам. Он уже даже не пытался запоминать размеры и формы, какая палочка была хлёсткой, а какая гибкой. – Мы же так все палочки будем перебирать, что ли? Может, мне вообще ни одна не подходит, и я не маг?

– Тогда у тебя не было бы всех этих выбросов, – резонно заметил дядя, успокаивающе похлопав мальчика по плечу. – Но и впрямь, мистер Олливандер, я уже и сам собирался вмешаться. Есть какая-то проблема с Гарри? И для чего нужны были все эти замеры?

Старый владелец магазина, излучавший до этого радость, как-то резко осунулся, сгорбился, и, прошаркав к полкам, достал ещё одну коробочку.

– Как правило, у меня есть три-четыре палочки, которым подходит волшебник, зашедший в мою лавку, – устало начал мистер Олливандер, и сейчас он выглядел как бы не старше своего магазина. – Зная все нужные размеры, девяносто семь клиентов из ста берут первую палочку, которую я предлагаю, а остальные забирают хотя бы третью. И если я не хочу отдавать какую-то палочку, я всегда могу подобрать другую. Но вы необычный клиент, мистер Поттер, не так ли? Остролист и перо феникса, одиннадцать дюймов, очень гибкая.

Гарри принял палочку, протянутую стариком, и сразу понял, чем правильная палочка отличается от неправильной. Тёплая волна прошла от пальцев, крепко сжавших дерево, к сердцу и голове, будто вымывая что-то, какую-то грязь, о которой мальчик никогда не подозревал. Палочка будто котёнок – как он мог не любить кошек? – заворчала в руке, прильнула к пальцам. Будто щенок, зовущий поиграть, ну давай, хозяин!

Повинуясь импульсу, Гарри взмахнул палочкой, разрезая стылый пыльный воздух старого магазина, и из неё вырвались разноцветные искры, яркие, будто фейерверк.

– Вау, – не нашлось слов у мальчика, смотрящего на отсветы на стенах волшебной лавки.

– Да, как я и ожидал, – с грустью кивнул мистер Олливандер. – Вы действительно ей подходите. Прекрасная сочетаемость.

– Почему вы сразу не дали эту палочку? – спросил дядя, пока Поттер с благоговением рассматривал свой – свой! – волшебный инструмент.

– Каждая палочка индивидуальна, и нет двух похожих, как нет похожих единорогов, фениксов и драконов, – вздохнул старый волшебник и с печалью покачал головой. – Но очень редко бывает, когда феникс, например, даёт сразу два пера. И тогда палочки оказываются связаны, подобно сёстрам, и связывают своих избранников. Как, например, вас, мистер Поттер, и его.

Дядя поморщился, понимая, к чему клонит владелец магазина.

– Волдеморта, – прошептал мальчик, тоже осознавая, кого имел в виду мистер Олливандер.

– Да, именно так. Я не хотел давать вам эту палочку, укреплять эту связь… Но быть может, однажды и единожды – только единожды! – эта палочка спасёт вас, когда вы с ним снова встретитесь. Только единожды!