Текст книги "Потеряшка (СИ)"

Автор книги: Константин Хвостополосатов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 43 страниц)

– Надежных нет, – поставила точку в недолгом молчании Шила. – У нас как-то не случалось нужды заниматься такими большими партиями столь необычного товара.

– Решено, – подвел я итог. – Паркуемся на этой станции, пока решаем вопросы, можете путешествовать, где хотите, хоть на планеты, если пустят. Кстати, как станция-то называется?

– Штурм ты шутишь что ли? – меланхоличный взгляд двух пар глаз борт-меха уперся в меня. – Проснулся непонятно где?

– Там долгая история, – замялся я. – Можно мне в кои-то веки своих скелетов в шкафу оставить?

– Ты о чем? – удивилась Шила. – Тебя разыскивают где-то за убийство?

– Нет, Шила, это – такая поговорка, – вздохнул я. – Надеюсь, никто, кроме друзей, меня пока не ищет.

– Станция называется «Кордон-12», – милостиво сообщил Ося. – Нам, вообще-то, без разницы ищут тебя или нет.

– Почему так прозаично и почему номер двенадцать? – не удержался я.

– Это бывшие базы таможенного и миграционного контроля между двумя планетами, – ответил Ося. – Сейчас всё уже в прошлом, планеты объединились, на данный момент это – просто торговые станции. А твое недовольство номером мне вообще не понятно.

– Да так, странные совпадения, – отмахнулся я. – Могли бы назвать, к примеру, «Аукцион-2», было бы куда как оригинальнее.

– Шерш, я по приходу в систему Алурис просмотрю локальную сеть, поищу, можно ли сбыть наше добро, – предложила Шила. – Ты не против?

– Ни в коем случае, – ответил я. – Это я и хотел тебе предложить. Нужно же проверить благонадежность нашего хитрого «дядюшки».

– Ладно, давайте готовиться к прыжку, – решила закончить Шила наше совещание. – Может, этот час для нас деньги сэкономит.

– Кто о чем, а Шила о деньгах, – усмехнулся я, вставая.

* * *

Точку выхода из скачка я прочувствовал наиболее близко к границе разрешенного пространства Алуриса, чтобы сократить время на подход к обитаемой системе планет, станций и баз снабжения. Время полета почему-то оказалось на удивление нервозным. Мы, наверное, все же нуждались в общении с другими разумными, в посещении культурных мест, да и элементарно могли устать друг от друга. А может, сказывалась некоторая напряженность перед очередным сложным участком нашей жизни. Занятия на симуляторе не ладились, да и удовольствия не приносили. Я даже начал вспоминать различные компьютерные игры, которые успел вкусить на Земле. Вот что могло стать спасением для рутины полета. Столило прошерстить местную сеть на повод подобных штучек.

Оставшиеся пять маяков находились в одном трюме, находки, предназначенные для продажи – в другом. У меня оставалась надежда, что хотя бы за часть груза Ссорташш рассчитается сразу. Золото и камни можно было считать довольно прогнозируемым и хорошо ликвидным товаром.

– Интересно, дядюшка не попытается нас кинуть, – задумался я. – Не хотелось бы повторения истории с гостиничной стрельбой. Что я вообще знаю про этого космического прохиндея?

По всему выходило, что кроме хороших воспоминаний и ощущений – ничего. С другой стороны, наши ощущения и предчувствия зачастую многого стоят, человек незаслуженно отбросил свои инстинкты, которые не одну тысячу лет честно хранили его. Что ж, будем им и дальше доверять.

Четверо суток, большую часть которых с перерывами на сон и прочее мы провели за игрой в преферанс, наконец, подошли к концу. Мы находились в виртуальной системе корабля и готовились к всплытию из надпространства со всей серьезностью, несмотря на вроде бы мирную точку выхода. Я взял на себя контроль, проверив на всякий случай еще раз точку прибытия, как ни крути, выходили мы на самом краю разрешенного интервала, что могло обернуться и некоторыми неприятностями.

Как ни уговаривал я Вечность, наше появление в реальном мире все же привлекло внимание сторожевого корабля, но неприятностей удалось избежать после недолгих переговоров и передачи точных координат нашей точки выхода, автоматически записанных Анной. Таможенные и иммиграционные формальности заняли всего-то с час. Никто даже и не собирался подниматься на борт, ограничившись сканированием корабля, которое мы позволили сделать, убрав защитные экраны. Груз мы задекларировали честно, так что бояться было нечего. В декларацию не попали камушки, найденные мной в бункере правительства, я посчитал, что они вполне могут сойти за собственные сбережения. Можно было бы потягаться и за другой груз, так как фактически это все тоже являлось нашими сбережениями, но потраченное время того не стоило. В конце концов, пошлина на наш груз оказалась весьма умеренной, видимо, в системе ощущалась нехватка презренного металла. Я опасался, что вещи, найденные нами в бункере, могут быть признаны предметами какого-нибудь искусства, но местная таможня так ничего нам и не предъявила. По большому счету неприятностей мы не искали и утаивать ничего особенного не пытались. Но формально к нам придраться возможности все же оставались. В этом случае я полностью уповал на дядюшку Ссорташша, который – я в том был совершенно уверен – мог легко решить любую проблему с легализацией чего угодно. Маяки мы предъявили транзитным грузом, показав активированный контракт на их установку. Получив обратно декларацию с регистрационным кодом и уведомлением о необходимости оплатить пошлины до продажи товара, мы стали свободны, как плевок в полете.

– Чего они так взбеленились на счет коридора прибытия? – удивился я, наблюдая маневр отхода сторожевика.

– Коридор входа-выхода расположен так, чтобы наилучшим образом контролировать пространство и отследить вторжение, – пояснила Шила. – Все нарушители сразу попадают под строгий контроль, оправданием могут служить только случаи аварий или какие-то другие нестандартные ситуации. Штрафы тут впечатляют. Шерш, ты совсем не интересуешься сводами законов перед посещением системы?

– Ну, правила есть правила, с ними я ознакомился, – буркнул я. – Откуда они взялись, там не написано. Мало ли какие маразмы могут случаться у разумных, к примеру, религия. У местных, кстати, есть религиозные течения?

– Шесть основных, – ответила Шила. – У меня случалась неприятная история с одной из местных конфессий. После этого я тщательно изучила основные постулаты всех здешних религий. Если что – обращайся.

– Предпочитаю воздержаться, – фыркнул я. – У меня свое божество.

– Земное? – серьезно уточнила Шила.

– Нет, космическое, – ответил я, вспомнив подробности рождения божества. – Хочешь присоединиться?

– Ну, позднее, если расскажешь, а лучше покажешь, – состроила мне Шила глазки.

* * *

Ближняя связь в системе Алуриса велась в привычном для землян диапазоне электромагнитных волн или лазерного излучения. По внутренней организации она напоминала некий вариант сотовой связи, когда абонент цеплялся на ближайшую из тоннельных станций связи, а те уже имели постоянное соединение посредством хитрой технологии нуль-шлюза. Так что мы отложили обсуждение дел с дядюшкой не по причине задержки в разговоре, а из чисто конспирационных побуждений. По причине подозрительности мы подготовили дядюшке Ссорташшу послание с описанием темы нашей встречи и с просьбой согласовать время в случае интереса и отослали его на нужный адрес местной сети, которая в общих чертах весьма походила на привычный для меня земной Интернет. Кодированная череда сверх-коротких лазерных импульсов унесла наше послание, а, спустя неполную минуту, мы уже получили положительный ответ относительно нашей встречи.

В сообщении мы вкратце без излишней скрупулезности описали Ссорташшу наш товар, просьбу о модернизации корабля, починки Шилиного скафандра и заказа анабиозных капсул для Краппса и нас с Шилой. Не уповая на одного лишь дядюшку, Шила тут же засела за потрошение местной сети. Благодаря большому числу сетевых ретрансляторов доступ оказался возможен даже за границей интервала для входа-выхода из надпространства. Большинство серьезных компаний информационной индустрии имело зеркала банков данных даже на периферии системы, что обеспечивало довольно быстрый доступ к информации. Как мы и предполагали, специализированные анабиозные капсулы для гуапардов предлагались во множестве несколькими производителями в совершенно безумных комплектациях. А вот предложения по специализированным капсулам для силуки исходили всего лишь от одной, хоть и очень солидной компании, но исключительно под заказ и с довольно большим сроком исполнения. Готовых скафандров для силуки, как мы и ожидали, не предлагалось, только разработка. Это еще раз убедило нас в том, что дядюшка Ссорташш оказался совсем не простым лавочником. На счет продажи «антиквариата» Шилу тоже посетила неудача. Ничего похожего в каталогах даже близко не светилось. Видимо, и тут все наши пути указывали на пройдоху Ссорташша.

До места парковки у Кордона-12 мы дошли на всех «парах» восьмипотоковой энергетической установки за девять часов, уверенно уложившись в отведенные четверо суток. Немного поразмыслив, мы решили снять место на пару местных суток в одном из частных ангаров. Хоть такой выбор и оказался немного дороже, зато процесс снабжения имел совершенно иной качественный уровень, да и выход «в свет» осуществлялся быстрее и комфортнее. Кроме того, мы надеялись довольно быстро договориться с дядюшкой Ссорташшем и передать ему груз, по возможности не привлекая к себе излишнего внимания.

По прибытию мы с Шилой сразу же направились в таможенное управление, а, уплатив налог и получив нужные отметки, непосредственно в контору дядюшки, который ждал нашего прибытия и отложил по этому поводу другие дела. Для предварительного анализа мы взяли один из образцов золотого «лома», найденного на корабле-могиле, камни покоились в одном из контейнеров моей брони, где раньше располагалась запасная батарея «дракончика», а картинки от всех найденных в бункере причиндалов Шила скрупулезно перенесла в цифровой вариант и закинула в память своего скафандра. С ними и ожидалась самая большая сложность.

Лавка нисколько не изменилась, по-прежнему производя впечатление небольшого, но солидного заведения, торгующего наряду с довольно дорогими штучными товарами еще и различным полезными и не очень безделушками прошлого. Дядюшка Ссорташш радушно встретил нас, сразу пригласив в секретные недра своего обиталища. Узнав о наличии такого убежища в первый раз, я даже грешным делом подумал о богатых нелегалах.

– Друзья, я очень рад, что вы не забыли старого Ссорташша, – начал дядюшка. – Что-то мне подсказывает, что мы придем к взаимовыгодному компромиссу. Хотелось бы более детально узнать, что у вас есть предложить мне, прежде чем я изложу ситуацию по вашему заказу. Вы же не хотите, чтоб я умер от любопытства?

– Нет, конечно, уважаемый Ссорташш, – улыбнулся я скорее сам себе. – Удалось продать мой переносной сейф? Я что-то не видел его сегодня, несмотря на выставленную астрономическую цену в прошлое мое посещение вашего укромного уголка.

– Нет, Ссергей, его я оставил для себя, просто хотел понять, сколько он может стоить, – обрадовался дядюшка. – У меня даже по той цене есть несколько заказов на такие изделия. К сожалению, я не нашел где вы их могли взять, надеюсь узнать.

– Боюсь, что разочарую Вас, – ответил я. – К Вам попал поистине редкий образец. Можете считать его экспериментальной разработкой некоей околовоенной научной лаборатории. Относительно же коммерции я бы хотел, чтобы Вы вели дела с нашим капитаном, зовут ее, как вы помните, Шиламаа.

Шила достала образец найденного на корабле-могиле золота и передала на локальный терминал Ссорташша данные по найденным нами предметам былых эпох.

– Господин Ссорташш, мы бы хотели через Вас реализовать некоторый имеющийся у нас груз, – начала Шила. – Этот образец металла предназначен для анализа, металла у нас килограмм восемь. Имеются еще кое-какие вещи из драгоценных металлов с некоторой инкрустацией камнями. Вся информация уже у Вас. Сразу хотелось бы описать их историю, так как мы надеемся реализовать их на условиях антиквариата. Кроме металла у нас есть некоторое количество камней, к ним мы перейдем немного позднее, вопрос там довольно простой.

– Откуда эти вещи? – спросил дядюшка, рассматривая голограмму одного из предметов, на мой взгляд, более всего похожий на пепельницу или подсвечник, если бы этот предмет был найден на Земле. – Некоторые вещи весьма необычны.

– Эти вещи были найдены на планете Маятник или же Неваляшка, координаты планеты есть в описании каталога, – ответила Шила. – И мы бы не хотели, чтобы просочились подробности о том, кто выставил вещи на продажу. Место, где были взяты эти вещи, являлось каким-то убежищем на время войны или стихийных бедствий, цивилизации, населявшей планету задолго до повторной колонизации.

– Это маловероятно, – ответил Ссорташш. – Я имею массу знакомых на торговых станциях у планеты Маятник, никто из них никогда не упоминал о наличии каких-то древних находок на планете. Есть информация, что планету первый раз колонизировали относительно недавно и практически не развивали на ней планетарной инфраструктуры. В свое время планета служила некоей базой для строителей орбитальных станций. Колонизаторы ни разу не упоминали о наличии на планете следов какой-либо разумной цивилизации.

– Планета и сейчас слегка населена всяким сбродом, – сказал я. – И, наверняка, они знают побольше ваших друзей о прошлом планеты. Лично мне на одной из орбитальных станций попалось в руки оружие, которому совершенно точно было чрезвычайно много лет от роду. Торговец ссылался только на то, что его нашли где-то на Маятнике, хотя сам в это, скорее всего, не верил. И у меня есть подозрения, что кто-то элементарно не хочет афишировать находки, чтобы не потерять контроль над этой кормушкой.

– Откуда у вас эта информация? – дядюшка в момент взял след, как охотничья собака.

– Я и Шиламаа были внутри бункера, – ответил я. – Нападение на бункер, как и сама эвакуация населения, произошла где-то две тысячи лет назад по исчислению моей родной планеты. Коэффициенты перевода в различные привычные для вас системы есть в пояснении к каталогу.

– Почему же до вас никто не удосужился обследовать развалины? – поинтересовался дядюшка.

– Как нам удалось обойти систему охраны периметра, я рассказывать не буду, – продолжил я. – Могу лишь точно сказать, что она не так уж и плохо сохранилась. Несмотря на еще живые оборонительные рубежи, препятствовавшие разграблению, бункер практически полностью разрушен в результате боевых действий на его территории.

– Но когда информация всплывет, наверняка появятся желающие пробраться туда, – засуетился Ссорташш. – Может, стоит начать экспедицию самим?

– Несомненно, население было куда-то эвакуировано, мы смогли найти лишь забытые и утерянные в спешке вещи, – продолжал врать я, пропустив намек на экспедицию мимо ушей. – Кроме этого, лазить туда не стоит еще по одной причине. Система обороны настроена на самоликвидацию, и в случае занятия бункера противником, к которому однозначно приравняются любые достаточно значительные силы искателей, возможен большой бум, который наверняка вызовет массу фатальных последствий. Нам удалось найти информацию о заложенных в бункере зарядах для самоликвидации совершенно случайно, и как их обезвредить, лично у меня идей нет.

– Раз внутри подземного убежища шел бой, и при этом самоликвидация не инициировалась, возможно, система подрыва выведена из строя, – осторожно предположил дядюшка, – да и время могло внести свои коррективы в ее функционирование.

– Заряды не сработали только по причине отсутствия нападавшей стороны после того, как противник был выбит с территории комплекса, – остудил я осторожный, но очень хорошо заметный интерес дядюшки, – так сказать, база взяла время взаймы. А периметр еще очень даже функционирует, именно для этого нам нужна глубокая, практически капитальная починка брони нашего капитана.

– Ну да, ну да… Очень неожиданно… – дядюшка на некоторое время ушел в размышления.

– Безумцы могут сложить свои жизни на алтарь черной археологии, если им пожелается, – решил я аккуратненько направить раздумья полезного нам человека в нужное русло. – Но лучше этого вообще не допускать. Чтобы этого не произошло, можно дать какие-нибудь неверные координаты руин. В случае вопросов или иных проблем, станет легко упрятать концы в песок. Поверхность планеты – пустыня, а в пустыне практически нет ничего постоянного, в том числе и ориентиров.

– Вы задаете интересную и возможно прибыльную задачу старому Ссорташшу, – дядюшка, как чертик из табакерки, выскочил из объятий диванчика. – На этом можно хорошенько тряхнуть стариной, между делом сделав приличное состояние.

– Уважаемый Ссорташш, – привлек я внимание. – Мы с вами неплохо сотрудничали, я бы и дальше хотел, чтобы сотрудничество оставалось продуктивным обеим сторонам. По этой причине я Вам предлагаю следующую сделку. Всю прибыль, которая, судя по вашему интересу, обязательно случится от продажи этих вещей, я предлагаю поделить пополам с вами, за исключением стоимости самого металла, из которого сделаны вещи. Это будем считать нашей премией за риск, которую мы бы хотели получить сразу.

– Предложение очень шикарное, Ссергей, – удивился дядюшка Ссорташш, снова усевшись на диван. – Если удастся продать эти вещи, как находки цивилизации, когда-то существовавшей на Маятнике, их цена может в сотни, а то и тысячи раз, раз превысить стоимость металла.

– Мы – партнеры, – прервал я повисшее молчание. – Свою битву за обладание мы уже выиграли. Ваша битва за взаимовыгодное расставание с вещами еще впереди.

– И вы готовы доверить мне такие ценности? – спросил с сомнением дядюшка.

– Да, – ответил я. – Кто же захочет портить отношения с выгодным и абсолютно неизвестным клиентом. Вы же наводили обо мне справки. Узнали что-нибудь?

Дядюшка Ссорташш промолчал, затем встал и прошелся по кабинету. Что-то решив для себя, сел и ответил:

– Вас не существует. Я долго раздумывал, стоит ли с Вами вести дела. С одной стороны, Вы – совершенно неизвестный посетитель, откуда-то свалившийся на мою голову. Посетитель, сразу же продавший громадную партию весьма дорогого металла, мало того являющегося стратегическим сырьем, состоящим на строгом контроле государства. Скажу честно, я думал, что металл имеет кровавую историю. Отказаться же от таких денег я был просто не в силах. Время шло, я проверял все доступные каналы, но металл так и оставался «чистым». С другой стороны, Вы, наверное, представляете, сколько я заработал на вас денег?

– Нет, – честно признался я.– Что хоть за металл был?

– Ссергей, вы опять шутите, – дядюшка издал аналог смеха для своего вида. – Так вот, Вас официально не существует в обитаемом пространстве нашего космоса. Кроме того…

Дядюшка замолчал, нервно постукивая когтями по подлокотнику.

– Продолжайте, уважаемый Ссорташш, – подбодрил я хитрого торговца. – Мы же с Вами как-никак партнеры, а партнеры должны как можно больше доверять друг другу.

– Хорошо, – согласился дядюшка. – Вы – не силуки и не крайг. Я, как и никто другой в этом куске космоса не знает кто Вы. Вы натворили здесь кучу дел, так и оставшись незамаранным в криминале.

– О чем Вы? – искренне удивился я.

– Я умею собирать лепестки в цветок, Ссергей, – дядюшка Ссорташш напрягся. – Вы устроили проблемы с кораблем на аукционе, в которых не смогли разобраться лучшие военные специалисты. Вас не нашли только потому, что Вы успели исчезнуть со станции, когда спецы столкнулись с сутью проблемы. Скорее всего, Вы же участвовали в перестрелке на территории гостиницы, где останавливались, но Вас никто не видел там во время нее. Кто-то дерзко совершил налет на тайные склады контрабандистов, сообщив затем о приведенном в бессознательное состояние персонале местным властям. Никто не погиб и, похоже, ничего из товара не пропало. Ходят слухи, что контрабандисты пытались обмануть этого кого-то при довольно выгодной сделке. Есть еще масса неувязок и странностей.

– Самые очевидные не опишите? – полюбопытствовал я. – Кстати, с контрабандистами разобрался точно не я, а в гостинице они сами начали, я лишь попытался без ущерба скрыться.

– Да уж…Без ущерба, – задумчиво повторил дядюшка Ссорташш. – Ваша броня и оружие не присутствуют ни в одном из каталогов, они не упоминаются ни в одной истории столкновения или военной операции. Я даже могу сказать с уверенностью, что Вы не относитесь ни к одной военной силе нашего куска космоса.

– Я тоже подозреваю Вас в связи с военными, – улыбнулся я сам себе. – Так мы партнеры или нет?

– Конечно, – расслабился Ссорташш. – Кто бы Вы ни были, с Вами слишком выгодно иметь дело. Я сейчас составлю, и мы активируем договор на счет последней нашей сделки. Я бы не хотел, чтобы ты, Ссергей, передумал.

– Хорошо, – согласился я. – Какова ситуация по нашему заказу?

– Запчасти для брони Шиламы уже у меня, – расслабился дядюшка. – Можете или сразу забрать, или я привезу, когда буду забирать товар, если есть возможность, было бы лучше отдать скафандр в глубокое техническое обслуживание, но тогда уважаемой Шиламе придется довольствоваться лишь стенами Вашего космолета. С переоборудованием корабля оказалось немного сложнее, но дело выгорело. Вас переоборудуют на одной из военных баз, надеюсь, что все останется между нами и цена Вас устроит. Труднее всего пришлось с анабиозными капсулами. Тут опять же пришлось обратиться к военным. Но дело немного осложнено тем, что я не знаю кто ты, Ссергей.

– Я думаю, что мою анабиозную капсулу можно сделать на основе капсулы для силуки, – ответил я. – Неужели военные не смогут разработать капсулу для меня?

– Смогут, – ответил дядюшка. – Но это же – не частная лавка, у них нет военнослужащих твоего вида, а официально работать на гражданку они не имеют права.

– Пути решения есть, – утвердительно сказал я, глядя на Ссорташша из-под прозрачного забрала своей брони. – Иначе уважаемый Ссорташш не стал бы толочь воду в ступе.

– Ваше оружие, – выложил дядюшка, как будто испугавшись. – Военные могли бы на это купиться.

– Уважаемый компаньон, «дракончик» – мое штатное оружие, – покачал я головой. – Я не смогу его Вам отдать. Кроме того, оно не станет столь послушным и понятным для ученых.

– Но как же им пользуется Шиламаа? – показал дядюшка на «дракончик» Шилы.

– Это тёмная история, не имеющая логического объяснения, но Вы тоже можете попробовать, – я протянул свой «дракончик» дядюшке. – Он готов к употреблению, но Вы не сможете им воспользоваться.

Дядюшка неуверенно взял оружие в руки и попытался сделать выстрел в стену. Поупражнявшись еще с пару минут, вернул «дракончика» мне.

– Откуда он у Шилы, пусть будет нашей тайной, – сказал я, соврав далее. – Ситуация там произошла уникальная. Кроме того, оружие обязательно фатально деактивируется при попытке разобрать его на более мелкие детали, чем необходимо для чистки.

– Жаль, – искренне огорчился дядюшка. – Видимо, придется обойтись стандартным оборудованием.

– Шерш, у нас осталась еще одна штука, – Шила осторожно толкнула меня ногой.

– А ведь, правда, кроме того, штурмовая винтовка, так или иначе, уже засвечена в этом уголке космоса,– подумал я, добавив вслух. – Есть вариант, но заранее говорю, военным не очень понравится то, что работать он у них, скорее всего, не согласится.

– О чем разговор? – уточнил Ссорташш.

– Я Вам покажу, когда будете на борту «Бурундука», – ответил я. – Сколько времени понадобится на переоборудование корабля и изготовление капсул, если Вы сможете договориться с военными?

– Переоборудование закончат за местные сутки, ведь там потребуется лишь установка дублирующих систем, – сказал дядюшка. – Анабиозные капсулы будут готовы приблизительно через трое местных суток, включая медицинское сканирование.

– Где база для переоборудования корабля и где будут делать анабиозные капсулы? – поинтересовался я. – Давайте уже покажите нам расходы, кстати.

– База расположена у зоны отчуждения, там сразу можно уходить в надпространство, – ответил дядюшка, разворачивая перед нами голографическую сферу со сметой расходов. – Анабиозки там же и соберут.

– Думаю, что там же можно будет договориться и на счет анабиозки для гуапарда, – уточнил я, осматривая колонки расходов. – У нас мало времени, а гражданских специалистов для монтажа капсулы, купленной на станции, на военную базу, как я думаю, не пустят. Кстати, нас там смогут заправить?

– С этим проблем нет, – уверил дядюшка. – Сейчас определимся с ценой. Остальные расходы Вас устроят?

– Приемлемо, – ответила Шила, наиболее подкованный наш специалист в области коммерции. – Я даже немного удивлена, что они столь умерены.

– Понимаете, – замялся дядюшка. – Тут ведь такое дело, что это все как бы будет списано на починку военных кораблей… И об этом…

– Партнер, – остановил я дядюшку. – Извини, что прерываю, нас устраивает смета расходов, на что Вы потратите деньги, не имеет значения. Давайте лучше определимся как себя вести на военной базе.

Мы обсуждали вопросы и тонкости нашего поведения на базе еще с час. В общем, все сводилось к тому, что нам не стоит покидать борт «Бурундука» кроме как для медицинского обследования. Уладив эти вопросы, мы оценили прихваченные для продажи камни, окончательно совершив расчет, как по ним, так и по предстоящей операции, исходя из надежды, что штурмовая винтовка КСС достаточно заинтересует военных специалистов. Была у меня, конечно, мыслишка, что тут дядюшка Ссорташш старается для себя, но раз винтовка пойдет в оплату моей анабиозной капсулы, можно считать это бартером.

К кораблю мы поехали на транспорте дядюшки Ссорташша. Я Вам скажу, что бедненьким его нельзя было назвать, хоть я, скорее всего, даже и не подозревал о его действительной стоимости. Золотые слитки с корабля-могилы быстро взвесили, перетаскав в экипаж Ссорташша. В это время двое охранников или телохранителей охраняли периметр работ. Предположительно антикварные предметы дядюшка Ссорташш принял по описи, скрупулезно сверив их с каталогом, после чего мы активировали контракт на продажу. Тут же и произвели окончательный расчет по золотым слиткам и частично за «антиквариат». Часть камушков Шила решила припасти на черный день. Наконец, я вынес штурмовую винтовку и две заряженных баратеи к ней. Дядюшка внимательно осмотрел оружие.

– Было бы неплохо осмотреть и записать на голграфические камеры ее действие, – предложил он немного задумчиво. – Я так полагаю, что в моих руках она работать не сможет.

– Вы правы, партнер, – согласился я. – Тут можно во что-нибудь стрельнуть?

– Сейчас, – сказал дядюшка, доставая аппарат связи.

На переговоры ушло минуты три. Видимо, нам просто указали приемлемое место. До этого места мы добрались минут за пятнадцать. Это оказался давно заброшенный ангар с двумя поврежденными кораблями и несколькими не менее убитыми транспортными средствами для передвижения по базе, стоявшими там, судя по захламленности территории, уже не один год.

– Переборки ангара здесь крепкие, – сказал дядюшка. – Так что можно не бояться. Стрелять лучше в какую-нибудь из этих рухлядей, чтоб стало понятно, что собой представляет оружие. Сейчас, я установлю камеры и начнем.

Я активировал винтовку и, включив броню в режим маскировки, приготовился к демонстрации, установив для начала среднюю мощность.

– Начинайте, Ссергей, – сказал дядюшка, внимательно рассматривая мою фигуру. – Такой я эту броню еще не видел, еще раз убеждаюсь, что Вы очень не простой посетитель.

– Это чтоб моя картинка не слишком бросалась в глаза на ролике, – ответил я, выдвигаясь на позицию, решив отстреляться по одному из малых транспортных средств.

Охрана, хоть и должна была бдеть, на время стрельбы отвлеклась. Два плазменных импульса, сделанных с минимально возможным интервалом, сплавили нос транспортного средства в слиток металла и дымящегося пластика. В общем, сплавилась где-то пятая часть транспорта. Убрав мощность до четверти, я тремя импульсами, слитыми в очередь, проделал три сквозные дырки в обоих бортах транспорта величиной: с футбольный мяч в первом и с теннисный во втором. В конце демонстрации я перешел к другому остову наземного транспорта и, выставив максимальную мощность, метров с сорока дал импульс. Плазменное «яблоко» попало в середину транспорта и, пробив в обоих бортах дыру с полметра в диаметре, раскалило до оранжевого цвета кусок борта стоящего метрах в десяти за транспортом остова космического судна. Борту судна это, конечно, не повредило, но зрители впечатлились. Батарея выработала восемь процентов своего запаса, обычно огонь велся на четверти, максимум на половине мощности, полная мощность использовалась редко, как тяжелое вооружение.

Я не стал рассказывать нашему новому партнеру, что такое использование оружия крайне не рекомендовалось внутренними инструкциями. Кроме быстрого разряда батарей в этом случае оружие на некоторое, не такое уж малое по меркам скоротечного боя время, время становилось небоеспособным, восстанавливаясь после каждого выстрела на пределе мощности. На четверти же мощности никаких ограничений на огонь не имелось, при желании можно было выплеснуть очередями практически всю батарею за раз.

Решив, что показанного достаточно, так как нос разбитого транспорта продолжал дымить и местами гореть, я убрал мощность до рабочей четверти и повернулся к дядюшке Ссорташшу, опустив на всякий случай винтовку стволом вниз.

– Вы правы, Ссергей, я думаю достаточно, – глазенки дядюшки алчно горели. – Можно считать сделку принятой.

– Партнер, – сказал я как можно тише, подойдя к дядюшке практически вплотную. – Это же оружие нужно конкретно тебе, военные тут не при чем. Мне все равно, зачем оно тебе, работать в чужих руках оно не сможет. Ответа я не требую, цена обмена меня вполне устраивает.

– А вам ногу на пути не ставь, отдавите, – задумчиво сказал дядюшка, глядя в мою переливающуюся личину брони. – Это хорошо, что мы партнеры.

– Я тоже этому безмерно рад, – согласился я, заменяя подсаженную батарею на запасную из комплекта «дракончика». – Держите.

Винтовка и запасная батарея перекочевали в экипаж дядюшки Ссорташша. Переговорив с кем-то прямо из ангара, дядюшка дал нам окончательные инструкции, где и когда нужно появиться для установки заказанного оборудования. Тепло распрощавшись с дядюшкой, мы с Шилой проводили экипаж, изъявив желание прогуляться до «Бурундука» пешком.

– Он – пройдоха, – подвела итог Шила.

– Да, – согласился я. – Но он без мыла в любую дырку пролезет.

Не уверен, что Шила поняла суть. Ухватив мою руку, она потащила меня на корабль, ибо её ждал там комплект запасных частей для скафандра. Я решил не упорствовать. Скафандр для Шилы являлся одним из главных фетишей в жизни. Я до сих пор до конца не уяснил, что являлось более важным и притягательным для нее процесс «облизывания» скафандра или занятия любовью.