Текст книги "Золотой Будда"

Автор книги: Клайв Касслер

Соавторы: Крейг (Крэйг) Дирго
сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 23 страниц)

Глава 12

– Образец проверен, – сказал компьютерный миллиардер по телефону.

Спенсер решил больше не экспериментировать с изменяющим голос оборудованием, его голос дрожал от страха, и заготовленная речь прозвучала гораздо менее гладко.

– Значит, вас интересует мое предложение? – спросил он.

– Естественно, – ответил миллиардер, – но я решил, что сам займусь транспортировкой. У меня сложилось впечатление, что вам можно доверять не более, чем лису, забравшемуся в курятник.

Спенсер нахмурился. Он чувствовал, что его замечательный план трещит по всем швам. Наделанные долги делали быструю продажу единственным спасением – не было времени искать другого покупателя. Он чувствовал себя хуже некуда. Он был продавцом с товаром на руках – и у него был покупатель, который диктовал свои условия.

– В таком случае, вам придется приехать сюда и забрать груз, – сказал Спенсер.

– Сюда – это куда?

– В Макао, – нехотя ответил Спенсер.

Миллиардер взглянул на календарь, стоявший на столе.

– Я буду там вечером на празднике Страстной Пятницы.

– В таком случае, я хочу наличные, – сказал Спенсер. – Никаких банковских переводов.

– Договорились, но не вздумайте ничего выкинуть, я привезу с собой подкрепление.

– Вы привозите деньги, – сказал Спенсер, – и я передам вам статую.

Миллиардер отсоединился, и Спенсер на мгновение задумался и застыл в кресле.

У него оставалось совсем мало времени.

– Моника приглашена, – сказал Кабрильо, рассматривая лист с записями. – В этой операции она будет играть роль самого последнего члена Датской королевской семьи.

– Всегда одно и то же, – сказала Крэбтри со скандинавским акцентом.

– Тебе придется подделать заикание и совместить его с этим акцентом, – сказал ей Хэнли. – Задержись в «Волшебном магазинчике», и мы поставим тебе во рту такую штучку, с помощью которой ты будешь здорово шепелявить.

– Отлично! – заметила Крэбтри. – Я буду играть роль шепелявой старой девы.

– Могло бы быть еще хуже, – вставил Кабрильо. – Линда будет вместо курящей без перерыва португалки Изельды, распорядительницы праздника.

– Еще лучше, – рассмеялась Линда Росс. – Я с трудом бросила курить несколько лет назад, а теперь, по милости Корпорации, снова подцеплю эту пагубную привычку.

– Кроме того, – добавил Хэнли, – мы считаем, что Изельда принадлежит к сексуальному меньшинству.

– Выходит, что я курящая лесбиянка из Португалии, работающая распорядителем праздников, – подвела итог Линда. – По крайней мере, это лучше, чем когда я была немецким транссексуалом.

– Я помню, как это было, – уточнил Мэрфи. – Ты выглядела точно как Мадлен Кахн в том фильме Мела Брукса.

– Я помню, ты был так добр тогда, – вспомнила Росс.

– Да, мы собирались использовать Джулию, но не смогли, по причинам личного характера, – заметил Кабрильо.

Джулия Хаксли, корабельный врач, усмехнулась.

– Я всегда знала, что, когда я вырасту, моя большая грудь мне обязательно пригодится.

– Ты всегда выглядела лучше Памелы Андерсон, даже в ее лучшие годы, – улыбнулся ей Хэнли.

– Я тоже буду играть женщину? – весело спросила Хаксли.

– Ага, подружку одного из музыкантов, – уточнил Кабрильо.

– Это то, что надо, – еще больше воодушевилась Хаксли. – Макс может сделать мне пару временных татуировок, если считаешь нужным.

– С удовольствием, – ответил ей Хэнли. – Мы можем изобразить даже пирсинг, если хочешь.

– Вернемся к группе, – сказал Кабрильо. – Я играю на клавишных – в большинстве песен они не предусмотрены, значит, у меня будет время осмотреться. Мерфи – соло-гитара, Казим будет на ударных, а Франклин отвечает за бас.

– О, да, – сказал Линкольн. – Ритмы переполняют меня.

– А кто будет петь? – спросила Хаксли.

– Этим займется мистер Халперт, – сообщил Кабрильо.

Собравшиеся за столом повернулись и посмотрели на Майкла Халперта. Заведающий финансами член команды, казалось, занимал не свое место. Он был самым консервативным человеком на борту, но особенно всех веселил тот факт, что у него была странная привычка гладить свои носовые платки. Сделать из него рок-музыканта было так же неожиданно, как если бы кому-нибудь в голову пришла идея пригласить Кортни Лав на роль Девы Марии.

– К сожалению, солистом «Минитмен» является очень высокий и худощавый человек, а хозяин дома видел запись с выступлением группы. Если никто не придумает ничего лучше, роль солиста придется исполнить Майку.

– Я справлюсь, – быстро сказал Халперт.

– Ты в этом уверен? – поднял брови Хэнли. – Тебе не сможет помочь даже «Волшебный магазинчик».

– Чтобы ты знал, я вырос в Колорадо, – ответил ему Халперт. – Я знаю о рок-музыке гораздо больше, чем вы все вместе взятые, можете мне поверить.

Единственным, кто знал все о членах Корпорации, был Кабрильо, у него был доступ ко всем личным файлам, для остальных сообщение о детстве Халперта было новостью.

– Теперь вы в курсе, откуда я родом, – сказал Халперт. – Моим дедушкой был Джерри Джефф Уокер, командор Коуди учил меня кататься на велосипеде.

– А я-то думал, что знаю тебя, – развел руками Хали Казим.

– Давайте вернемся к делу, – предложил Кабрильо. Он знал, что воспитание Халперта доставило ему много проблем: в день, когда он вступил в морское подразделение, отец перестал с ним разговаривать. Прошло десять лет, прежде чем они поговорили снова, и даже теперь их отношения были напряженными.

Халперт ждал, что Кабрильо скажет дальше.

– Прямо сейчас двое наших людей готовят нам плацдарм на берегу. Они должны поставить параболические микрофоны на деревьях. Микрофоны будут записывать вибрацию стекол в доме, и мы сможем услышать все, о чем говорят внутри.

– У нас появились проблемы с прослушиванием телефонных линий, – заметила Линда Росс. – Обычно мы подключались через главный канал, но с тех пор как китайцы занялись телефонными системами, они перенесли главные каналы через водное пространство в Гонконг. Мы приложим все усилия и постараемся влезть в распределительную коробочку, ведущую непосредственно к дому, но мы не уверены, что сигнал будет достаточно сильным.

– Есть вероятность, что мы сможем слышать только односторонние разговоры по телефону? – спросил Хэнли.

– Все верно, – ответила ему Росс. – Любой, говорящий по телефону внутри дома, будет создавать вибрацию на стекла, которую мы сможем расшифровать.

– Я не совсем в этом уверен, – заметил Кабрильо, – но мы обязательно должны перерезать телефонные линии, ведущие в дом: сигнализация завязана именно на них.

– Это мы можем, – сказала Росс, – но люди все равно смогут пользоваться мобильной связью.

Планирование операции растянулось на несколько часов. До праздника оставалось чуть больше суток.

Наподобие вертящегося на месте дервиша, оракул принялся трястись и кружиться вокруг своей оси.

Дворец в Индии был намного меньше, чем в Потале, но по обстановке почти не отличался. Дом далай-ламы и его советников, храм, спальни и большая комната встреч с каменным полом, где сейчас на высоком троне восседал далай-лама, наблюдая за оракулом.

Оракул был одет в церемониальные одежды, поверх которых была накинута золотая шелковая ткань, на груди висело зеркальце, отделанное аметистами и цирконием. Все его снаряжение было украшено маленькими флажками и знаменами и весило, по меньшей мере, фунтов восемь. Как только оракул переоблачился и вошел в транс, его ассистенты надели ему на голову тяжелый металлический шлем и крепко застегнули.

Если бы оракула не наполнили силы духов, тяжесть от шлема и церемониальных одежд была бы для него совершенно непосильна. Вместо этого, как только он достиг пика прозрения, стало казаться, что вес снаряжения испарился, и он начал двигаться наподобие астронавта на поверхности луны. Он танцевал по комнате, перемещаясь из одного угла в другой. Странные гортанные звуки исходили откуда-то из недр его тела, в то время как серебряный меч, зажатый в левой руке, выписывал замысловатую ритуальную восьмиконечную фигуру в воздухе.

После этого он внезапно остановился перед троном и отряхнулся, как собака после купания в реке.

Как только оракул пришел в себя, заговорил далай-лама.

– Уже пришло время возвращаться домой? – спросил он.

Оракул заговорил не своим голосом.

– Далай-лама вернется, но в маленький Тибет.

– Пусть оракул объяснит, – попросил далай-лама.

Прыжок назад, взмах руками, снова полная неподвижность.

– Ключ на севере, – сказал громко оракул. – Мы отдадим агрессору земли, ранее принадлежавшие Монголии, и тогда они уйдут.

– Мы можем доверять западу? – спросил далай-лама.

Оракул упал на колени и закружился вокруг своей оси.

Снова оказавшись лицом к лицу с далай-ламой, он заговорил.

– Скоро у нас будет то, что им нужно; наш дар поможет нам укрепить мощь и дружбу. Наша власть возвращается – наш дом совсем близко.

Затем, в мгновение ока, как будто его скелет растворился внутри его тела, он содрогнулся и рухнул оземь. Ассистенты засуетились вокруг него, отстегивая шлем и снимая церемониальное облачение. После этого они начали омывать оракула прохладной водой, но прошло не меньше часа, прежде чем он снова открыл глаза.

Глава 13

– На линии, – прошептал техник Корпорации.

На борту «Орегона» радист получил его сообщение. Звук прошел через его наушники. Он включил запись, а затем проделал то же самое со своим микрофоном.

– Порядок, – сказал он, – мы записываем.

Техник слез с дерева и собрал разбросанные им обрывки проводов, после этого он провел еще несколько часов, работая в кустах. Когда он наконец закончил всю работу и залез в арендованный грузовик, уже прошло время ланча. Подойдя к служебному входу, он протянул счет управляющему поместьем. После этого он вернулся к грузовику и уехал прочь.

На «Орегоне» радист записывал все разговоры во дворце и делал пометки в желтом блокноте. Ничего особенного пока не произошло, но все могло измениться в любой момент.

В «Волшебном магазинчике», одной палубой ниже, новая группа проходила первую спевку. Кевин Никсон сделал им знак остановиться, чтобы подключить панель управления.

– Все в порядке, – сказал он, – еще раз, сначала.

Мерфи взял в руки свою гитару, и комната заполнилась звуками первых аккордов «Песни надежды». Остальные члены бэнда старательно выводили свои партии. Голос Халперта оказался на удивление приятным. После редактирования на компьютере его с трудом можно было отличить от оригинального. Двигался он тоже довольно сносно – в отличие от большинства новоявленных музыкантов.

Кабрильо, стоя за клавишными, выглядел так, будто только что принял хорошую дозу амфетаминов. Казим пытался подражать движениям Бадди Рича. Линкольн выглядел получше – ему удавалось двигать ногами в такт музыке, при этом закрыв глаза и играя на бас-гитаре; проблеме же была в том, что у него были слишком большие руки, и казалось, что его пальцы оставались неподвижными. Никсон подождал, когда закончится песня.

– Не так уж плохо, – вынес он приговор, – у меня тут есть несколько видеокассет с записями концертов, и я предлагаю вам на них взглянуть, прежде чем мы займемся хореографией.

Через три часа группа была в лучшей форме, чем от нее вообще можно было ожидать.

Для Изельды наступила самая любимая часть работы – попридираться в последний момент к незначительным деталям.

Она заглянула в свою сумочку и вытащила пачку длинных коричневых сигарет. В отличие от большинства курильщиков, она не придерживалась какой-то определенной марки, предпочитая носить с собой как минимум четыре пачки разных сортов. Изельда выбирала яд, исходя из множества причин. Боли в легких, першение в гортани, нехватка никотина, необходимого для работы, – вот только некоторые из возможных причин. Ментоловые из-за мятной свежести; тонкие сигары – когда она хотела повышения гонорара; длинные, тонкие сигаретки с ярко-горящим кончиком – когда надо было расставлять акценты во время разговора. Она использовала их виртуозно, как маэстро свою палочку. Она щелкнула зажигалкой и сделала затяжку.

– Я специально заказывала для коктейлей лед с ледника, – прокричала Изельда поставщику, – а не эти закругленные кубики.

– Вы заказывали и то, и другое, – ответил ей поставщик, – лед с ледника тоже привезли.

– Вы собираетесь принести его сюда?

– Изельда, мы оставили его на складе, – терпеливо продолжал мужчина. – Мы не хотели, чтобы он растаял.

Изельда устремилась по направлению к навесу, под которым рабочий устанавливал снаряжение, создающее клубы пара из сухого льда.

– Нам нужно еще больше пара, – закричала она, затем быстро пересекла лужайку, прошла мимо выстроившихся в ряд машин и начала ругаться с рабочим.

Через несколько минут после переустановки рабочий снова запустил машину. Облака холодного газа повалили из машины и начали стелиться по полу.

– Хорошо, хорошо, – сказала Изельда. – А теперь убедитесь, что у нас достаточно сухого льда.

Неподалеку техник устанавливал освещение, и она поспешила к нему.

На борту «Орегона» техник продолжал прослушивать разговоры во дворце и делать записи в желтый блокнот. Затем он взял в руки микрофон корабельной связи.

– Председатель Кабрильо, – сказал он, – я думаю, вам стоит спуститься сюда.

Лимузин подъехал к воротам, ведущим на летное поле аэропорта Сан-Хосе в Калифорнии. Ему перекрыл дорогу охранник с оружием в руках. Водитель опустил стекло.

– Новые распоряжения по усилению безопасности, – сказал охранник. – На территорию терминала больше нельзя проезжать на личном автотранспорте.

Компьютерный миллиардер тоже опустил окно со своей стороны. Это было неприятной новостью. Просто невыносимой.

– Постойте-ка, – закричал он через окно. – Мы много лет подъезжали прямо к трапу моего самолета.

– Больше не будете, – бесстрастно заметил сторож.

– Вы хотя бы себе представляете, кто я такой? – заносчиво произнес миллиардер.

– Не имею ни малейшего представления, – заявил охранник, – но зато я знаю, кто я такой: я тот человек, который приказывает вам немедленно проваливать прочь от этих ворот.

Ничего больше не отвечая, водитель лимузина дал задний ход, развернулся и поехал к терминалу, затем припарковался перед ним и подождал, пока его хозяин выберется наружу. Стычка с охранником здорово подпортила миллиардеру настроение, и водитель слышал его недовольное ворчание, пока тащил чемоданы, стараясь, на всякий случай, держать безопасную дистанцию.

– Господи, – ворчал миллиардер, – я рассчитывал на хоть какой-нибудь сервис за те деньги, что я плачу за ангар.

Достигнув двери, ведущей к наружу к взлетным полосам, они увидели целую выставку дорогих частных самолетов, ожидавших своих владельцев. Там стояла пора «гольфстримов», один или два «ситасьона», полдюжины «кинг-аэров» и одно бургундское чудище, которое, казалось, принадлежало региональным авиалиниям.

Компьютерный миллиардер любил везде появляться с помпой.

Если богач может позволить себе личный самолет, значит, у него должен быть самый большой. Самолет являлся для него своеобразным сиволом успеха и богатства, как бриллиантовый ошейник для собаки. Его выбором стал «Боинг-737». Салон был оснащен боулинговой дорожкой, а ванна с горячей водой и спальня были больше, чем в некоторых домах. Также там находился большой широкоэкранный телевизор, различное оборудование, а старший пилот проходил подготовку в элитном подразделении «Кордон блю». Пара нанятых танцовщиц уже поднялись на борт. Одна была типичная калифорнийская блондинка, а рыженькая напоминала Анн-Маргарет в молодости.

Миллиардеру было необходимо хоть как-то скоротать время в полете.

Он вышел наружу к взлетным полосам, не дожидаясь водителя с его багажом, и пошел к своему самолету. Затем он поднялся по трапу и зашел внутрь.

– Девочки, – закричал он, – вперед!

Тринадцать минут спустя они уже были в воздухе.

Техник отдавал приказы компьютеру внутри «Орегона», когда Кабрильо открыл дверь и зашел внутрь.

– Что там у тебя? – спросил он, сразу переходя к делу.

– Хо только что поговорил по телефону со страховым агентом, который собирается посетить дворец и взглянуть на статую.

– Проклятье, – сказал Кабрильо, дотягиваясь до микрофона. – Макс, было бы неплохо, если бы ты занялся коммуникациями, у нас появилась проблема.

Пока техник продолжал выяснять дислокацию исходящего звонка, Кабрильо нетерпеливо мерил шагами комнату.

Спустя несколько минут в комнату зашел Хэнли.

– Что стряслось, Хуан?

– Только что Хо поговорил по телефону со страховым агентом. Он собирается проверить «Золотого Будду».

– Когда?

– В четыре.

Техник нажал на кнопку, и принтер выплюнул листок бумаги.

– Вот откуда звонили, босс, – сказал он. – Я переложил его на карту Макао.

– Нам надо пересмотреть план, – сказал Кабрильо, – и как можно быстрее.

Спенсер жонглировал пилками для ногтей.

Только его долгое сотрудничество с банком в качестве постоянного клиента позволило ему рассчитывать на такой огромный кредит, но менеджер ясно дал ему понять, что хочет получить выплаты не позднее, чем через семьдесят два часа после заключения сделки. Кредитные карты были на исходе, и его лондонский офис разрывали звонки, напоминавшие о сложившейся ситуации. Несмотря на все проценты и комиссионные, Спенсер находился в ужасающем финансовом положении. Как только состоится сделка с компьютерным мультимиллиардером, он тут же окажется на коне, а прямо сейчас он даже не мог себе позволить купить билет на самолет, чтобы добраться до дома.

Все, что от него требовалось сделать завтра, было стащить статую, доставить ее в аэропорт и получить свои, заработанные потом и кровью, деньги. После этого он планировал арендовать самолет и улететь к закату навстречу своей мечте. К тому моменту, когда его клиент из Макао сообразит, что его обвели вокруг пальца, Спенсер уже будет очень далеко.

Глава 14

Хуан Кабрильо сидел за столом кают-компании и в третий раз изучал содержимое папки.

Через девять минут стрелки часов достигнут двенадцати, и Страстная Пятница будет объявлена официально. Это будет решающий день. Дела Корпорации всегда были овеяны романтической дымкой удачи и бесстрашия. На самом же деле, ключ к разгадке лежал в минимизации всевозможных сюрпризов во время тщательного планирования каждой детали операции, и, конечно, всегда имелся план «Б».

Вот в этом Корпорация была непревзойденным мастером.

Единственной проблемой в этот раз был сам объект. Золотой Будда никак не походил на микрочип, который можно было запросто спрятать в карман или утаить в складках одежды. Это был тяжелый объект, величиной в человеческий рост, для которого требовалось собственное средство передвижения и какое-то прикрытие. Другими словами, с какой стороны ни посмотришь, все равно требовались люди для перемещения статуи и машина, чтобы транспортировать ее в безопасное место.

Поводом для подобного решения послужили размер и вес «Золотого Будды».

Кроме этого, следовало учесть и других игроков. Дилер и Хо; люди на вечеринке; китайские власти; а теперь еще и страховой агент. Любой из них мог помешать их плану, а время не давало им возможности перегруппироваться или перепланировать все на месте, непосредственно исходя из сложившейся ситуации.

Кабрильо ненавидел операции, в которых не был предусмотрен хороший путь к отступлению.

Людей могли схватить, ранить, даже убить, а он не ставил ни одну из операций выше человеческой жизни, особенно выше жизней своих товарищей. В последний раз Корпорация понесла людские потери во время операции в Гонконге, где Кабрильо лишился ноги, а остальные – жизни. С тех пор он старался избегать заданий, связанных со слишком большим риском. Операция Золотой Будда начиналась играючи, но, чем дальше двигалось дело, тем сложнее и опаснее оно становилось.

Захлопнув папку, Кабрильо успокоил себя, что это просто обычный мандраж перед началом операции. Сегодня вечером Золотой Будда уже будет у них, и начнется процесс возвращения его далай-ламе. Еще несколько дней, и Корпорация получит деньги, снимется с якоря, и они поплывут в другую часть света.

Уинстон Спенсер сделал глоток виски так, будто это был обычный лимонад.

Великолепный план рассыпался на части. Хо позвонил вечером, и его слова ледяной иглой впились в мозг Спенсера.

– Я прошу вас прийти на праздник пораньше, – сказал ему Хо. – Я бы хотел, чтобы вы присутствовали, когда агент будет проверять подлинность статуи.

Еще бы только один-единственный день, и Спенсер был бы очень далеко отсюда.

Уругвай, Парагвай, какие-нибудь острова на юге Тихого океана, где угодно, только не здесь. Фальшивый Золотой Будда был очень хорош – он заплатил по-королевски, чтобы тот выглядел, как настоящий – но если инспектор окажется профессионалом, то он, конечно, сразу же поймет, в чем дело. Возможно, что само золото его и устроит. Проблема заключалась в камнях. Если агент хоть чуть-чуть разбирался в них, то он сообразит, что они уж слишком хороши. Массивные минералы такого размера, как те, что украшали статую, были безупречны. Настоящие камни такой величины почти всегда имели недостатки, пятнышки или даже трещинки.

Только камни, искусственно выращенные в лаборатории, могли похвастаться такой чистотой.

Он плеснул себе еще виски и пошел к кровати.

Но кровать скрипела, и было очень трудно спокойно заснуть.

После бегства из Тибета далай-лама продолжал принимать участие в событиях внутри своей страны. Ничто не было способно отдалить от него правды. Как только он пересек границу, сообщения системы внутреннего наблюдения начали просачиваться с юга от его правителей в Литл-Лхасе.

Послания передавались из уст в уста через многих гонцов, которые пересекали горные тропы далеко от китайских постов, а затем доставляли эти послания лично или через посредников. Благодаря сотням тысяч преданных далай-ламе жителей Тибета операция охватила своими щупальцами каждый уголок страны. Докладывалось о каждом передвижении китайских войск, сообщения на юг были перехвачены, телефонные переговоры правительства прослушивались.

Снежные вершины, водопады и другие достопримечательности тоже использовались по максимуму. Туристов исподтишка расспрашивали о китайцах, чтобы узнать побольше фактов. Коммерсанты, имеющие дело с китайцами, докладывали о своих сделках и о поведении китайских войск. Время атак записывалось и отсылалось на юг, то же самое происходило во времена, когда Китай не контролировал население Тибета. Сведения поступали к далай-ламе или к его советникам, и, впервые за время ссылки, перед Индией была гораздо более четкая картина положения в Тибете, чем перед ненавистными китайскими захватчиками.

– Похоже, что Китай начал приобретать больше разных безделушек, – заметил далай-лама.

– Да, – кивнул один из советников, – уникальные тибетские вещицы.

– Хорошо, а когда-нибудь раньше вы уже с этим сталкивались? – спросил далай-лама.

– Никогда, – заметил советник.

– И у нас еще появилась информация о том, что наши склады горючего почти опустели, верно?

– Об этом докладывают тибетские рабочие с баз, – заметил советник. – Количество грузовых рейсов в глубь страны сокращается, и мы около месяца не получали рапортов об использовании цистерн. Такое ощущение, что оккупация движется в крайне вялом режиме.

Далай-лама открыл неподписанную папку и просмотрел ее содержимое.

– Это совпадает с рапортами наблюдающей группы из Виргинии, с которой у нас контракт. Из их последних донесений ясно видно, что экономика Китая находится в полном упадке. Китай имеет самый большой в мире рост импорта нефти, и, в то же самое время, объем инвестиций в этой области быстро снижается. Если президент Хинтао не предпримет в ближайшее время никаких шагов, его страна может погрузиться в самую настоящую экономическую депрессию.

– На что мы можем только надеяться, – заметил один из советников.

– Это подводит меня к главной теме нашего разговора, – тихо проговорил далай-лама. – Давайте используем этот момент для медитации, чтобы очистить наше сознание, и после я все объясню.

Лайнер мультимиллиардера был летающим дворцом.

Компьютерный миллиардер тщательно рассчитывал свою дозу экстази и пилюль для усиления потенции, чтобы с пользой провести время полета. Пилюли разжигали в нем желание, а экстази несколько снижали наполнявший его сексуальный аппетит, который был слегка агрессивным.

В это самое время в передней части самолета бортовой интендант делал записи в блокноте. Как только он закончил, он продиктовал их, используя бортовой телефон, и немедленно отослал. Ему не оставалось ничего другого, кроме как сидеть и ждать ответа.

Вторая ассистентка выглядела более консервативной. Это был ее первый полет на самолете миллиардера, и ее заметно нервировало все происходящее на борту. Отвернувшись от центральной секции самолета, она обратилась к сидевшему рядом блондину.

– Вы давно здесь работаете?

– Это мой первый полет, – ответил мужчина.

– Если бы мне не были так нужны деньги, – сказала брюнетка, – я бы совершила путешествие в один конец.

Блондин кивнул.

– Расскажите мне немного о себе, – попросил он.

Через тридцать минут он улыбнулся. То, что она рассказывала, он уже знал, это была правда – или почти.

– Есть возможность, которая может вас заинтересовать, – небрежно произнес он.

В этот момент послышался голос из центральной части самолета.

– Притащите нам еще пару бутылок шампанского, – приказал миллиардер.

– Продолжим этот интересный разговор чуть попозже, – сказала брюнетка. – Я пойду напою лошадей.

Улицы Макао были заполнены поздними прохожими. Двое мужчин медленно ехали через толпу вдоль авеню Консельхьеро Феррера де Алмейда. Мужчина, занимавший пассажирское место, смотрел на переносную карту GPS и давал указания. Повернув на Солонел Мескита, они устремились по ней на северо-восток, пока не выехали на боковую улочку, которая вела к жилой зоне не более чем в полумиле от земель Китая.

– Найди, где припарковаться, – приказал штурман.

Въехав на обочину дороги прямо под большое дерево, водитель остановился и заглушил мотор. Штурман указал на дом, стоявший дальше по улице.

– Вот этот дом.

– Начнем? – спросил водитель.

Штурман выбрался из грузовика, обошел его спереди и дождался, пока водитель залезет под сидение и достанет оттуда сумку, затем встретил его около кабины.

– Ты заметил, что здесь почти никто не держит собак? – спросил водитель.

– Иногда, – ответил ему штурман, – нам просто улыбается удача.

Они оба были одеты в темную одежду и моментально растворились в темноте. У них были ботинки на резиновой подошве, а на руках надеты черные хирургические перчатки. Они уверенно двигались вперед, не спеша и не суетясь. Бесшумно подкравшись к стене, окружающей дом, они помедлили около ворот. Водитель залез в карман, достал оттуда отмычку, и через мгновение замок был открыт. Он открыл ворота, пропустил вперед штурмана и аккуратно прикрыл за собой створки.

У них не было нужды переговариваться. Оба выучили план наизусть.

Обойдя дом, который был темным и безжизненным, они отключили систему безопасности, вскрыли замок и бесшумно залезли внутрь. Задержавшись у подножия лестницы, водитель открыл маленькую пластиковую коробочку и засунул в ухо наушник. Он направил устройство вверх и замер, прислушиваясь.

Затем он улыбнулся и кивнул своему напарнику.

Сложив руки вместе, он наклонил голову и положил сложенные руки вдоль щеки, пользуясь универсальным обозначением сна. Одним пальцем он указал в дальний конец комнаты в левый угол. Другим пальцем он указал в сторону, где на втором этаже располагалась вторая спальня. Затем снова указал первым на пятно слева. Первая цель там, вторая цель здесь.

Вытянув руки вперед, он сделал что-то вроде реверанса.

После этого он отстегнул с пояса и передал, улыбаясь, штурману восьмидюймовую коробочку. Взяв в руки коробочку, штурман принялся медленно пониматься вверх по лестнице. Прошло несколько минут, а водитель все еще продолжал стоять у ее подножия.

Потом он услышал голос своего партнера.

– Не знаю, как ты, – произнес штурман, спускаясь вниз, – а я бы перекусил.

Водитель вытащил наушник и пристегнул коробочку на место.

– Значит, давай поедим, – сказал он.

Штурман подошел к лестнице и зажег маленький фонарик.

– Мы не сможем спросить наших хозяев, что нам попробовать, – сказал он. – Они находятся в стране сновидений.

– И к тому времени, как они проснутся, – добавил водитель, – мы уже будем очень далеко.

Мужчины прошли на кухню, но им ничего не приглянулось. Тогда они вернулись к своему фургону, доехали до города, зашли в казино и заказали там две порции яичницы с ветчиной.