Текст книги "Потерянная империя"

Автор книги: Клайв Касслер

Соавторы: Грант Блэквуд
сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 22 страниц)

ГЛАВА 21

Чтобы не наследить, ящик перетаскивать не стали, тем более приземлился он, по счастливой случайности, идеально – в русло пересохшего ручья неподалеку от реки. Фарго замаскировали его ветками, а потом, заметая импровизированными вениками отпечатки ног, выбрались с песка на твердую почву. Прятаться решили в глубине леса. Через сто ярдов их взорам предстала окаймленная поваленными бревнами низина, десять на десять футов, из которой отлично просматривался и ящик, и проход к реке.

Немного пошарив по земле стволами автоматов – вдруг под бревнами притаились змеи или иная ползучая мерзость? – Фарго начали раскладываться в новообретенном убежище. Пока Сэм высматривал незваных гостей, Реми проверила содержимое рюкзаков.

– Напомни, чтобы я отправила благодарственное письмо «Зиплоку», – сказала она. – Отличные у них пакеты! Почти ничего не промокло. Спутниковый телефон вроде в порядке.

– Аккумулятора еще надолго хватит?

– На один звонок точно. Может, на два.

Сэм взглянул на часы. Два часа ночи.

– Пожалуй, пора воспользоваться предложением Эда Митчелла.

Выудив из рюкзака визитку пилота, Реми передала ее мужу. Сэм набрал номер.

Митчелл поднял трубку лишь после четвертого звонка.

– Да, – скрипуче ответил он.

– Эд, это Сэм Фарго.

– Что?

– Сэм Фарго… Два дня назад ты отвозил нас на остров Мафия.

– А, точно… – сонно пробормотал пилот. – Э-э… который час-то?

– Примерно два. У меня мало времени. Нам нужно срочно эвакуироваться.

– Давненько не слыхал этого слова. Попали в переделку?

– В некотором роде.

– И где вы?

– На материке. Четыре с половиной мили прямо на восток от Большого Сукути. – Сэм быстро описал местность.

– Ого, ребята, где вы ТОЛЬКО не побывали! – присвистнул Эд. – Минуточку, не отключайтесь.

Сэм услышал шорох бумаги. На какое-то время воцарилась тишина.

– Да вы ведь в самом сердце крокодильего ада! – вдруг взбудораженно воскликнул Митчелл.

– Уже знаем.

– Самолету там не сесть. Нужен вертолет. Придется кое-что предпринять.

– Твой хлопоты окупятся с лихвой, – заверил его Сэм.

– Не сомневаюсь. Но меня волнует другое. До рассвета мне туда не попасть. Продержитесь?

– Куда деваться… – вздохнул Фарго.

– А стрелять в меня там, случайно, не будут, когда прилечу?

– Чего не обещаю, того не обещаю.

Секунд на десять повисла пауза. Митчелл неожиданно рассмеялся.

– Ну и черт с ним! Жизнь – или отчаянное приключение, или вообще не жизнь.

Сэм тоже засмеялся.

– Что верно, то верно.

– Ладно, лежите тихо. Явлюсь с первым лучом солнца, – пообещал Эд. – Если в зоне приземления обнаружится конкурент, я выпущу голубой дым, чтобы вы меня не подбили.

Фарго отключил связь.

– Вот, выпей, – сказала Реми.

Он глотнул из фляги, взял кусок вяленой говядины и пересказал разговор с Митчеллом.

– Отныне его имя пожизненно внесено в наш рождественский список, – объявила жена. – Значит, он прибудет через четыре-пять часов?

– Надеюсь.

Какое-то время они молча ели. Сэм проверил время.

– С острова мы улетели сорок минут назад.

– Ты ведь не думаешь, что они… – начала Реми, но муж вдруг предупреждающе вскинул руку.

Реми притихла и через несколько секунд негромко сказала:

– Слышу. Где-то на реке.

Фарго кивнул.

– По-моему, «ринкеры». Будем пока придерживаться этой версии.

– Мы далеко от океана?

– Четверть мили, может, чуть больше.

Еще несколько минут они молча прислушивались к нарастающему рокоту моторов. Неожиданно все стихло.

– Подплыли к берегу, – проговорил Сэм.

Они проверили оружие: два автомата Калашникова – один с полным магазином, из другого Реми израсходовала патронов двенадцать на «кушман»; «Магнум-357»; «Хеклер-Кох П30». Хватит ли этого на случай перестрелки, никто не знал. Пока что в схватке с Риверой им везло, но Фарго не обольщались – в открытом бою спецназовцев не одолеть.

– Нужно устроиться поудобней, – заметил муж.

– И понезаметней, – добавила Реми.

Затолкав рюкзаки под гнилое бревно и присыпав их землей, Фарго во весь рост вытянулись рядом друг с другом и тоже забросали себя грунтом. Расположились так, чтобы просматривались все подходы от берега. Сэм протянул жене комок грязи – замазать лицо – и намазался сам.

– Сэм, пообещай мне кое-что, – натираясь землей, сказала она.

– Люкс в «Мовенпике»? – попробовал угадать Сэм.

– Вообще-то я хотела попросить горячий душ и сытный завтрак, но, раз ты предложил, начинаю составлять список…

Выглядывая в зазор между бревнами, в сотне ярдах от низины Реми заметила свет. Слегка хлопнув Сэма по плечу, одними губами она произнесла: «Фонарь» – и указала на восток. Луч как будто парил в воздухе, то появляясь, то исчезая среди деревьев, послушный пробирающемуся через лес хозяину.

– Скорее всего, Ривера, – прошептал Сэм. – Точно пес с костью.

– Наверное, то же самое он сказал и о нас, только выразился покрепче. Ждем, пока не увидим белки глаз? [1]1
  «Не стрелять, пока не увидите белки их глаз!» – вошедший в историю призыв полковника У. Прескотта к американским бойцам экономить боеприпасы во время сражения при Банкер-Хилле во время Войны за независимость.


[Закрыть]

– Нет, держим пальцы крестиком в надежде, что они и не подумают сюда завернуть.

– А почему бы им сюда не завернуть?

– В Африке темнота и лес – те же хищники.

– Спасибо, я обошлась бы и без этого познавательного наблюдения.

– Прости.

Вдалеке, как специально, хрипло заурчал кто-то из семейства кошачьих. Такой звук им доводилось слышать и раньше – на сафари или за надежными стенами охотничьего домика. Здесь же, в дикой чаще, от урчания хищников по коже бежали мурашки.

– Не бойся, это далеко, – успокоил жену Сэм.

Вскоре к первому лучу фонаря присоединился второй, а затем третий и четвертый. Противники двигались в ряд, одной линией, точно загонщики на охоте. Наконец вырисовались и темные силуэты людей, вооруженных винтовками.

Через пять минут группа преследователей собралась на песчаной отмели. Большей частью говорил один – видимо, Ривера, – указывая то на берег реки, то на чащу леса. Лучи заскользили по песку, по воде; дважды свет падал на торчащую из реки лопасть винта, однако она никого не заинтересовала. Неожиданно один из преследователей протянул руку в сторону реки. Почти одновременно все четверо скинули с плеч винтовки.

– Заметили зубастых приятелей, – прошептала Реми.

Так, с оружием наготове, группа осторожно отступила с отмели к кустарникам. С минуту посовещавшись, они разбились на пары – двое отправились вниз по реке, двое вверх. За последними Фарго наблюдали с особой тревогой: река вплотную примыкала к северному краю леса, поэтому тропа проходила всего в пятидесяти футах от укрытия.

– Когда мы летели, я немного осмотрелся. Ближайшая переправа тут на расстоянии мили, вниз по течению. Теперь поглядим, насколько решительно они настроены.

Явно опасаясь речных хищников, преследователи держались от воды на почтительном расстоянии. Сэм и Реми проводили их настороженными взглядами. У поворота, за которым река сливалась с лесом, напарники свернули на юго-восток, по пути шаря фонарями среди деревьев. На расстоянии в двадцать ярдов силуэты людей обрели относительную четкость. Один особенно выделялся – высокий, худощавый, шагающий собранной, стремительной походкой военного человека. Это был Итцли Ривера.

Сэм вдруг почувствовал скользящую по лодыжке когтистую лапу. Непроизвольно, он в ужасе взбрыкнул ногой. Невидимая тварь с визгом шмыгнула в кусты.

Резко остановившись, Ривера поднял сжатый кулак – универсальный военный жест, означающий «Стоп!». Напарник мгновенно застыл на месте. Оба медленно опустились на колено. Фонари погасли. Преследователи закрутили головами, присматриваясь, прислушиваясь… Вновь вспыхнули фонари; по деревьям забегали лучи, притормаживая то там, то сям. Мексиканец оглянулся через плечо и рукой подал знак товарищу. Одновременно поднявшись, они осторожно двинулись в глубь леса к укрытию Фарго.

Рука Реми легла Сэму на плечо. Он ободряюще ее стиснул.

Ривера с напарником приближались. До них оставалось тридцать футов.

Двадцать. Десять.

Преследователи остановились, глянули вправо, влево; между бревнами, вокруг Сэма и Реми, заплясал свет. Хрустнули ветки. Ривера что-то шепнул напарнику. Бревно над головами Фарго просело на несколько дюймов. На краю появились носки ботинок, низину озарил луч фонаря.

Прошло пять бесконечно долгих секунд.

Фонарь погас. Ботинки исчезли – судя по глухому двойному стуку, Ривера сошел с бревна. Постепенно шаги преследователей стихли вдали.

Сэм досчитал до ста и, медленно приподняв голову, выглянул в просвет между бревнами. Озаренные светом фонарей, два темных силуэта, лавируя между деревьями, все дальше уходили на юг, к песчаной отмели. Понаблюдав с минуту за их перемещениями, он прошептан жене в ухо:

– Уходят. Останемся пока на месте – вдруг вернутся?

Еще двадцать минут, вжимаясь в землю, Фарго лежали тише воды, ниже травы, пока не услышали отдаленный рокот заведенных «ринкеров».

– Еще чуть-чуть. – Выждав пять минут, Сэм выкатился из-под бревна. – Пойду осмотрюсь.

Он выполз из низины и растворился в темноте. Вернулся через десять минут.

– Ушли.

Фарго помог Реми выбраться из укрытия.

Она тяжело выдохнула:

– Надеюсь, колокол того стоит…

– Еще несколько часов – и мы у цели.

Эд Митчелл оказался не только человеком слова, но и дела. Едва лес озарили первые лучи солнца, в небе зашумел вертолет. На всякий пожарный Сэм и Реми вновь затаились в укрытии, изредка посматривая наверх, по мере того как нарастал гул винтов. Вдалеке на западе показался желто-белый «Белл» – вертолет мчался от океана вдоль русла реки в глубь материка. Зависнув над песчаной отмелью, пилот приоткрыл дверь. Спустя миг по земле заклубился голубой дым.

Фарго дружно выскочили из убежища.

– Ну что, домой? – бодро спросил Сэм.

Реми отрицательно качнула головой. Он рассмеялся.

– Точно! Извини. Сначала горячий душ и завтрак.

Через час вертолет приземлился в Рас-Кутани – с надежно закрепленным в салоне грузом и пассажирами. Пока Митчелл отправился за своим самолетом, на котором они собирались лететь в Дар-эс-Салам, Сэм и Реми по спутниковому телефону заказали разговор с Сельмой – изрядно запоздалый, надо сказать, разговор.

– И куда вы пропали? – с места в карьер поинтересовалась глава исследовательской группы. – Я от телефона ни на шаг не отхожу!

– Иными словами, ты намекаешь, что беспокоилась о нас? – уточнила Реми.

– Вот именно. Рассказывайте же, что стряслось!

Сэм вкратце пересказал события последних дней, сообщив в конце, что им удалось заполучить колокол обратно. Сельма вздохнула.

– Конечно, хотелось бы воскликнуть, что вы не зря теряли время…

– В смысле? – насторожился он.

– Вчера мы получили первую партию экспонатов из музея Мортона. В этой коллекции нашлось нечто вроде дневника, точнее, личный журнал Блэйлока.

– Прекрасно! – обрадовалась Реми и осторожно добавила: – Разве нет?

– Прекрасно… если бы не один факт, – ответила Сельма. – Я почти на сто процентов уверена, что ваш Уинстон Ллойд Блэйлок, Мбого из Багамойо, был безумен, решительно и бесповоротно.

ГЛАВА 22

Голдфиш-Пойнт, Ла-Хойя, Калифорния

Фарго, вконец вымученные, мечтали поскорее добраться до дома. Во время перелетов они много спали и ели, стараясь не думать о «диагнозе», поставленном Сельмой Уинстону Блэйлоку. Вондраш не имела привычки раздувать из мухи слона, поэтому к ее подозрениям Сэм и Реми отнеслись серьезно. Если это правда, рискованная охота за колоколом с «Шенандоа», как ни печально, того не стоила. Впрочем, колокол в любом случае представлял историческую ценность. А загадочные надписи на его внутренней поверхности вкупе с одержимостью Блэйлока кораблем (толи «Офелией», то ли «Шенандоа», то ли «Эль-Маджиди») сулили новую, еще более головоломную тайну. Ради которой Итцли Ривера и неведомый представитель мексиканского правительства хладнокровно убили девятерых туристов…

Пит Джеффкот и Венди Корден, как и было условлено, поджидали их в зоне выдачи багажа. Пит забрал ручную кладь.

– Какие вы замученные!

– Ты бы видел нас восемнадцатью часами раньше, двенадцать часовых поясов назад, – усмехнулся Сэм.

– Ой, а что случилось? – озабоченно спросила Венди, указывая на его распухшую скулу и перевязанный палец. Палец-то был хотя бы аккуратно забинтован, а вот на разбитой скуле блестела жесткая корка «суперклея» – Эд Митчелл уверял, что это средство намного лучше накладывания швов.

– Понимаешь, Венди, у меня подгорела запеканка. В общем, Реми жутко разозлилась… – ответил он, за что получил от жены легкий тычок в плечо.

– Мальчишки всегда ведут себя как мальчишки, вот что случилось, – объяснила Реми.

– Хорошо, что вы вернулись, – улыбнулся Джеффкот. – Сельма места не находила, ну просто рвала на себе волосы! Только не говорите, что я вам рассказал.

Закрутился транспортер, Пит отправился забирать чемоданы.

– Что там с колоколом? – спросил Сэм Венди.

– В пути. Наверное, уже половину Атлантики одолел. Если все нормально, прибудет послезавтра.

– Хоть намекни, с какой радости Сельма обозвала Блэйлока психом?

Венди качнула головой.

– Она три дня глаз не смыкала, пытаясь все разобрать. Пусть сама и объяснит.

Дом Фарго, и по совместительству их операционная база, представлял собой четырехъярусный особняк в испанском стиле площадью двенадцать тысяч квадратных футов – свободной планировки, со сводчатыми потолками из клена и таким обилием световых люков и окон, что моющие средства для стекол приходилось закупать десятигаллоновыми ведрами.

На верхнем этаже располагалась спальня Сэма и Реми; под ней, пролетом ниже, находились четыре гостевые комнаты, гостиная, столовая и кухня с огромной комнатой для отдыха, эркером выступающей над скалой. На втором этаже был оборудован спортзал для аэробных и круговых тренировок плюс сауна, бесконечный плавательный бассейн, скалодром и тысяча квадратных футов специального деревянного настила, где Реми занималась фехтованием, а Сэм – дзюдо.

Две тысячи квадратных футов первого этажа занимали кабинеты Фарго и студия Сельмы, оборудованные тремя компьютерными станциями «MacPro», подсоединенными к тридцатидюймовым киноэкранам и паре тридцатидвухдюймовых жидкокристаллических телевизоров на стене. Вдоль восточной стены тянулся четырнадцатифутовый аквариум, Сельмина гордость и отрада. В пятистах галлонах соленой воды резвились рыбки всех цветов радуги – Вондраш наизусть знала латинское название каждой.

Не меньшую страсть Сельма питала к чаю; коллекция любимого напитка занимала целый шкафчик. Каких видов чая там только не было! Имелся даже редкий ценный гибрид сорта дарджилинг пхубсеринг-османтус – как подозревали Сэм и Реми, он-то и служил источником практически неиссякаемой энергии главы их исследовательской группы.

Внешний вид Сельмы Вондраш отличался крайней эклектичностью: чуть видоизмененный вариант стрижки «боб» в стиле шестидесятых, болтающиеся на шейной цепочке очки в роговой оправе и неизменный комплект из брюк хаки, кед и «вареной» футболки.

По убежденному мнению Фарго, Сельма могла позволить себе любые странности. В конце концов, никто лучше нее не разбирался в логистике, исследованиях и поиске источников.

Когда Сэм и Реми вошли в студию, Сельма что-то строчила в блокноте над аквариумом. При виде Фарго она предупреждающе подняла палец и, завершив работу, отложила записи.

– Centropyge loricula неважно выглядит, – вздохнула она и тут же перевела: – Ангел-карликовый огненный.

– Одна из моих любимых? – ахнула Реми.

Вондраш грустно кивнула.

– Добро пожаловать домой, мистер и миссис Фарго!

Сэм и Реми давно забросили попытки уговорить ее называть их по имени.

– Да-а… дома хорошо! – отозвался Сэм.

Сельма прошла к стоящему посреди комнаты длинному рабочему столу и села. Фарго на двух табуретах устроились напротив. На кленовой столешнице лежал массивный посох Блэйлока.

– Выглядите замечательно! – улыбнулась Вондраш.

– А вот Пит с Венди так не считают.

– Просто сравниваю ваш нынешний вид с тем, что я себе навоображала за последние несколько дней. Все относительно.

– Что верно, то верно, – согласилась Реми. – Сельма, ты тянешь время?

Та поджала губы.

– Просто не люблю давать неполную информацию.

– То, что для тебя «неполное», для нас «загадочное», – ответил Сэм. – А мудреные загадки мы обожаем!

– Ну, тогда вам понравится… Сначала немного предыстории. Мортоновскую биографию Блэйлока мы с Питом и Венди препарировали, каталогизировали и снабдили примечаниями. Если захотите почитать, она у нас на сервере в формате PDF правда, в кратком изложении. – Открыв папку, Сельма начала читать: – В марте тысяча восемьсот семьдесят второго года Блэйлок прибыл в Багамойо, имея при себе лишь смену одежды, немного серебра, винтовку Генри сорок четвертого калибра, спрятанный в голенище длинный охотничий нож, которым «можно срубить баобаб», и короткий меч у бедра.

– У Мортона явная склонность к творчеству, – заметила Реми и вдруг расширившимися глазами взглянула на мужа. – Помнишь историю об убитой британке?

– Сильви Рэдфорд, – напомнил он.

– Помнишь, что она нашла во время дайвинга?

Сэм улыбнулся.

– Меч. Это крайне, крайне смелое предположение, но, вероятно, найденный предмет принадлежал когда-то Блэйлоку. Сельма, ты не могла бы…

Слова были излишни – глава исследовательской группы уже строчила в блокноте.

– Посмотрим, что удастся выяснить.

– Большой нож легко перепутать с коротким мечом. Возможно, Мортон неверно понял. Извини, Сельма, продолжай.

– Блэйлок, очевидно, напугал местных жителей. Он был на фут выше и на фут шире обычного человека, к тому же отличался угрюмостью. В первую же ночь пребывания Блэйлока в Багамойо полдюжины грабителей решили избавить его от кошелька. Двое наглецов погибли, остальным понадобилась медицинская помощь.

– Он их застрелил! – предположил Сэм.

– Нет. Блэйлок всегда управлялся голыми руками, без винтовки, меча или ножа. С тех пор ему никто не докучал.

– Так вот в чем соль! – Он уважительно покачал головой. – Безоружный разделался с шестью разбойниками… Впечатляет.

– Не то слово! За неделю Блэйлок устроился телохранителем на сафари к богатому ирландцу. Через месяц сам стал проводником, начал работать на себя. Он и без оружия стоил десятерых, а с винтовкой ему цены не было. Там, где другим европейским проводникам и охотникам требовались крупнокалиберные охотничьи ружья, он обходился винтовкой – одним выстрелом мог уложить африканского буйвола, мбого. Спустя два месяца Блэйлок подхватил малярию. Шесть недель пролежал пластом, почти при смерти. Выходили его любовницы, две женщины-масаи, работавшие в Багамойо. После схватки со смертью Блэйлок, похоже, слегка… тронулся – хотя Мортон, разумеется, ничего подобного не пишет. Поправившись, Мбого на несколько месяцев исчез – отправился, по его словам, в «путешествие поиска видений». [2]2
  Обряд поиска видений известен примерно у половины индейских племен. По обряду, юноша уединяется на несколько дней без еды и питья в месте, якобы посещаемом духами, обычно в горах или у озера, где он молится, прося их о покровительстве.


[Закрыть]Какое-то время он прожил с масаи, завел наложниц, учился целительству у шаманов, уходил в буш, искал копи царя Соломона и город Тимбукту, занимался раскопками в ущелье Олдувай, прошел по пути мансы Мусы [3]3
  Верховный правитель (манса) государства Мали в 1307–1332 гг.


[Закрыть]в надежде найти его золотой посох… Тут даже есть забавная история о том, что первым Ливингстона отыскал Блэйлок. Как утверждает Мортон, Блэйлок отправил в Багамойо гонца предупредить Генри Мортона Стэнли. Якобы вскоре после этого у озера Танганьика и прозвучало знаменитое приветствие: «Доктор Ливингстон, я полагаю?»

– Если верить Мортону, – сказала Реми, – Уинстон Ллойд Блэйлок – просто Индиана Джонс девятнадцатого столетия.

Сэм улыбнулся.

– Охотник, исследователь, герой, мистик, Казанова, непобедимый спаситель-избавитель – и все это он. Так написано в биографии Мортона, верно?

– Ну да.

– Кстати, похоже, что Мортона назвали в честь того самого… Генри Мортона Стэнли.

– Совершенно верно. Судя по генеалогическому древу в конце книги, всех прямых потомков Блэйлока называли, в некотором роде, в честь Африки. Там и географические названия, и исторические события, и выдающиеся личности…

– Ладно, это сведения из биографии. А что с журналом, о котором ты упоминала? – перешел Сэм к главному.

– Я назвала это «журналом» за неимением более подходящего слова. На самом деле это настоящий литературный коллаж: дневник, полевой альбом…

– Можно взглянуть?

– Пожалуйста! Документ в хранилище. – Помимо кабинета у Сельмы имелся архив с регулятором влажности и температуры. – Только состояние не очень: подъеден насекомыми, грязный, размокшие страницы слиплись… Пит с Венди пытаются его восстановить. Мы фотографируем и оцифровываем более-менее сохранившиеся страницы, потом займемся поврежденной частью. Кстати, Блэйлоку он служил еще, видимо, и судовым журналом.

– Что? – переспросила Реми.

– Блэйлок ни разу не упоминает «Шенандоа» или «Эль-Маджиди». Однако, судя по записям, в море он выходил. И порой надолго. А вот об Офелии пишет часто.

– В каком контексте?

– Она была его женой.

– Думаю, этим и объясняется его странная одержимость, – задумчиво проговорил Сэм. – Он не только мысленно переименовал «Шенандоа», но и выгравировал на колоколе имя Офелия.

– Оно явно не африканское, – заметила Реми. – Наверное, так звали его жену-американку.

Сельма кивнула.

– В биографии о ней ни разу не упоминается. Да и в журнале Блэйлок ничего особенно о жене не пишет – пару слов там-сям… То ли он просто тосковал по ней, то ли тут таится нечто большее, не знаю. Но Офелия занимала все его мысли.

– В журнале проставлены числа? – спросил Фарго. – Можно сопоставить с биографией Мортона?

– В обоих источниках лишь месяцы и годы. В журнале дат вообще мало. Мы пытаемся сопоставить, но пока находим только расхождения. Например, в биографии говорится, что Блэйлок держит путь в Конго, а по журналу он в это время в море. Словом, дело продвигается медленно.

– Кое-что непонятно, – задумался Сэм.

– Кое-что? – фыркнула жена. – Мой список намного длиннее.

– Мой тоже. Но возьмем судовой журнал. Если считать, что Блэйлок находился в море на борту «Шенандоа» – то есть «Эль-Маджиди», – то мы сталкиваемся с противоречием. Как свидетельствуют все источники, султан Занзибара, купив в тысяча восемьсот шестьдесят шестом году «Шенандоа», держал корабль на якоре, пока тот не затонул то ли в семьдесят втором, то ли в семьдесят девятом. Кто-то непременно заметил бы исчезновение судна.

– Здравая мысль, – согласилась Вондраш, делая пометку в блокноте. – Еще любопытный факт: султан Маджид умер в октябре тысяча восемьсот семидесятого года. Власть, а заодно и «Эль-Маджиди», унаследовал его заклятый враг – младший брат Сеид Баргаш бин Саид. Некоторых историков удивляет тот факт, что Сеид не изменил название судна да еще держал корабль поблизости.

– Может, отобразить жизненные перипетии «Шенандоа» – «Эль-Маджиди» на временной шкале? – предложил Фарго. – Тогда легче будет представить очередность событий.

Сельма позвонила в архив.

– Венди, не могла бы ты быстренько набросать начерно временную шкалу – что, когда происходило с «Шенандоа» – «Эль-Маджиди»? Спасибо.

– Разузнать бы побольше о жизни Блэйлока до переезда в Африку, – проговорила Реми.

– Я над этим уже работаю, – кивнула Вондраш. – Связалась со старой приятельницей – возможно, она сумеет нам помочь.

Из архива вышла улыбающаяся Венди, подняла указательный палец: секундочку! – и уселась за компьютер. Постучав пять минут по клавишам, девушка объявила:

– Смотрите!

Сельма защелкала пультом. На экране появился новый график:

Март 1866 г.: «Шенандоа» продан султану Занзибара.

Ноябрь 1866 г.: «Шенандоа» прибывает на Занзибар, судно переименовано в «Эль-Маджиди».

Ноябрь 1866 – октябрь 1870 г.: большую часть времени «Эль-Маджиди» стоит на якоре, изредка выходя в море по торговым делам.

Октябрь 1870 г.: умирает первый султан. К власти приходит брат.

Октябрь 1870 – апрель 1872 г.: «Эль-Маджиди» предположительно стоит на якоре.

Апрель 1872 г.: пострадавший от урагана «Эль-Маджиди» отправлен в Бомбей на ремонт.

Июль 1872 г.: по имеющимся сообщениям, «Эль-Маджиди» тонет по пути к Занзибару.

Июль 1872 – ноябрь 1879 г.: шесть лет простоя. Местоположение неизвестно.

Ноябрь 1879 г.: по имеющимся сообщениям, «Эль-Маджиди» тонет у острова Сокотра по пути в Бомбей.

– Итак, два вроде бы заслуживающих доверия свидетельства о гибели корабля, которые друг другу противоречат, – заговорил Сэм, – и шестилетний промежуток времени, покрытый мраком неизвестности.

– Сельма, с какой даты начинается отсчет в журнале Блэйлока?

– Насколько удалось выяснить, начинается он с августа тысяча восемьсот семьдесят второго года, примерно через пять месяцев после переезда Блэйлока в Африку. Через месяц после первого сообщения о гибели «Эль-Маджиди», когда пошел отсчет загадочных шести лет, – если сравнивать со шкалой.

– Шесть лет… – задумалась Реми. – Где же был корабль все это время?

Мехико, Мексика

В полутора тысячах миль к югу от Калифорнии, в приемной президента Гарсы в ожидании вызова уже целый час томился Итцли Ривера.

Девушка-секретарь – чуть за двадцать, с наивным взглядом и изящной, как песочные часы, фигурой – что-то печатала двумя пальцами на компьютере, неуверенно шаря по клавиатуре в поисках нужной буквы. Лицо ее выражало крайнюю озадаченность. «Можно подумать, заполняет последние клетки судоку высшего уровня сложности», – пронеслась в голове Риверы раздраженная мысль. Девушку выбрали на эту должность явно не по профессиональным навыкам.

От нечего делать он вдруг задумался, не приказал ли и ей Гарса взять индейское имя. Интересно, какое? Ответ он получил в тот же миг, как по заказу: из интеркома раздался голос Гарсы:

– Чалчиуитль, проводи ко мне сеньора Риверу.

– Хорошо, господин президент.

Чалчиуитль с улыбкой указала невероятно длинным ногтем на дверь:

– Можете…

– Я слышал, спасибо.

Ривера прошел по ковру к двустворчатым дверям и, войдя в кабинет, плотно их за собой закрыл. У стола президента он встал практически по стойке «смирно».

– Садись, – велел Гарса.

Агент повиновался.

– Я как раз читал твой рапорт, – медленно проговорил президент. – Хочешь что-нибудь добавить?

– Нет.

– Я подытожу, если не возражаешь?..

– Пожалуйста.

– Итцли, вопрос был риторический. После того, как эти кладоискатели… эти Фарго… несколько дней водили вас за нос… ты наконец добываешь колокол, перевозишь его на остров к Окафору – и его у вас крадут!

Ривера кивнул.

– Они похитили не только колокол, но и вертолет Окафора. «Еврокоптер» ценой четыре миллиона долларов!

– Еще я потерял человека. Нотчли упал с вертолета и сломал шею.

Президент Гарса пренебрежительно отмахнулся.

– Ты даже не объяснил толком, как Фарго вообще умудрились добраться до вертолета! Может, расскажешь подробнее? Где ты был в это время?

Сглотнув слюну, Ривера нервно сдвинулся на край кресла.

– Я… потерял сознание.

– Что?

– Тот человек, Сэм Фарго, напал на меня, на яхте. Застал врасплох. Он, очевидно, занимается боевыми искусствами.

– Очевидно, – Гарса развернулся в кресле к окну, с минуту побарабанил кончиками пальцев по крышке стола. – Скорее всего, Фарго не угомонятся. Это может обернуться в нашу пользу. Если они действительно так умны, как кажется, то наверняка отправятся хотя бы в одно из известных нам мест.

– Согласен.

– У тебя есть нужные контакты. Свяжись с сотрудниками иммиграционной службы, служащими аэропортов… Да с кем угодно, кто предупредит нас о появлении Фарго.

– Будет сделано. Начну с Антананариву. Еще что-нибудь?

Гарса смерил прислужника тяжелым взглядом.

– В смысле, наказание за провал?

– Да.

Президент тихо, безрадостно засмеялся.

– Итцли, а ты чего ожидаешь? Как в кино? Что я внезапно пальну тебе в лоб из револьвера с перламутровой рукоятью? Или распахну люк у тебя под ногами?

Ривера изобразил улыбку.

Лицо Гарсы стало бесстрастным.

– На данный момент ты все равно лучший в своем деле. Лучший из тех, кто есть в моем распоряжении. Докажи, что я не напрасно в тебя верю. В идеале Сэм и Реми Фарго должны умереть.

– Будет исполнено, господин президент. Спасибо.

– И еще. Нужно организовать похороны…

– Нотчли, – сказал Ривера. – Да, я…

– Нет-нет, другого – Яотля. Сегодня утром они с женой, по-видимому, разбились в автокатастрофе.

По спине агента побежали мурашки.

– Что?!

– Печально, не правда ли? Не справился с управлением, и машина сорвалась со скалы. Оба мгновенно погибли.

– У них же пятилетний ребенок…

Гарса поджал губы, как будто задумавшись.

– Ах, девочка? С ней все в порядке. Она в это время была в школе. Наверное, ей придется подобрать новую семью. Займешься?

– Да, господин президент.