Текст книги "Огненный лед"

Автор книги: Клайв Касслер

Соавторы: Пол Кемпрекос
сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 24 страниц)

Президент положил кальку на карту и тихо чертыхнулся.

– Они почти совпадают!

Остин кивнул.

– Наверняка Разов выбрал Роки-Пойнт для испытаний искусственного цунами именно потому, что район схож с его главной целью.

Президент уронил голову на руки и потянулся к телефонной трубке.

– Достаточно. Я созываю экстренное совещание кабинета министров и Объединенного комитета начальников штабов; надо обсудить варианты ударов с моря, с неба и вообще откуда угодно. Не исключено, что города придется эвакуировать. Сколько у нас времени?

– До начала операции осталось меньше суток, – сказал Хирам.

– Всеобщая эвакуация населения вызовет панику, и потерь может быть не меньше, чем от цунами, – возразил Сандекер. – Господин президент, у меня есть другое предложение.

Рука Уоллеса замерла в воздухе.

– Слушаю. Только помните, что я верховный главнокомандующий и обязан действовать соответственно.

– Вне всякого сомнения. Установлено, что опасность грозит Бостону и, возможно, еще двум крупным городам. По словам Хирама, центр управления операцией находится на яхте. Я предлагаю захватить его, а для страховки отправить группы захвата на все три судна и обезвредить заряды. Кроме того, потребуется под любым предлогом задержать остальные суда «Атамана».

Президент задумчиво почесал подбородок.

– Идея мне нравится. Официально я, конечно же, не вправе санкционировать операцию в нейтральных водах. Если что-то пойдет не так, мне придется все отрицать.

– НУПИ не впервой действовать без официальной санкции, – заметил Сандекер.

– Да уж, – сухо бросил президент. – Что скажешь, Сид?

– Нельзя спускать Разову с рук такое вероломство. У меня руки чешутся стереть его с лица земли. Предлагаю держать самолеты и подлодки наготове. Если спецоперация провалится, они должны потопить яхту и суда с зарядами.

– Разумно. Что ж, адмирал, считайте, что я поддержал ваш план, но пусть все сказанное останется в стенах этого кабинета. Сид, действуй. Немедленно свяжись с военными и спецназом. – Уоллес бросил взгляд на часы и поднялся. – А теперь прошу меня простить, надо идти: бойскауты из моего родного штата уже ждут в розарии.

Когда Овальный кабинет опустел, Сандекер отвел вице-президента в сторонку.

– Не могли бы мы побеседовать наедине?

Спаркман посмотрел на него озадаченно.

– Конечно. Давайте прогуляемся. Заодно обсудим, как нам сохранить в тайне совместную операцию.

Они вышли из президентской резиденции через южный портик. Сандекер окинул взглядом ухоженные газоны.

– Красиво, правда?

– Во всем Вашингтоне красивее места не сыщешь.

– Жаль, что тебе сюда ни за что не перебраться.

Спаркман расхохотался, но как-то чуть неестественно.

– Нет, я уж лучше у себя в Военно-морской обсерватории поживу. Здесь на одном отоплении разоришься.

– Не прибедняйся, Сид. В Вашингтоне любой скажет, что следующий президентский срок – твой.

– Нет никаких гарантий, что меня выдвинет партия.

– Зря ты увиливаешь. Иметь политические амбиции вовсе не стыдно.

– Да, в этом городе каждый ведет свою игру. И ты тоже.

– Не буду спорить. – Сандекер резко повернулся к собеседнику. – Вот только мои амбиции не финансирует свихнувшийся русский. Скажи, Сид, что Разов тебе пообещал? Только не изображай оскорбленную невинность. Доказательства неопровержимые.

Блеф удался. Казалось, что сейчас Спаркман выйдет из себя – но он сломался и будто съежился.

– Мне досталась бы большая часть залежей метангидрата у побережья США. Миллиардные прибыли. – Голос вице-президента дрожал.

– Теперь-то ты понял, для чего затевалась разработка месторождений?

– Конечно, понял! Ты ведь слышал, что я выступал за самые жесткие меры. Я требовал немедленно покончить с Разовым.

– Разумеется, это никак не связано с тем, что в случае гибели Разова твоя тайна пойдет ко дну вместе с ним?

Спаркман вяло ухмыльнулся.

– А ты умеешь брать быка за рога… Ладно, чего ты хочешь?

– Во-первых, имей в виду: если до Разова дойдет хоть слово из сказанного сегодня утром, я с тебя живьем шкуру спущу.

– Адмирал, я, конечно, пожадничал, но я не предатель; теперь, узнав о его планах, я не намерен помогать Разову.

– Хорошо. Во-вторых, как только все закончится, ты подашь в отставку.

– Но я не могу…

– Сможешь. Иначе о твоей роли в заговоре будут талдычить по Си-эн-эн двадцать четыре часа в сутки.

– Ладно, – испуганно прошептал вице-президент.

– И последнее. Ты сообщишь Разову, что мы до сих пор не поняли, зачем ему понадобилась подлодка.

Спаркман кивнул.

– Благодарю, господин вице-президент. Не буду отнимать у вас время. Вам ведь нужно выполнять поручения президента.

Спаркман расправил плечи.

– Мои люди свяжутся с вами, чтобы скоординировать усилия.

Они не стали пожимать друг другу руки. Вице-президент вернулся в Белый дом, а Сандекер отправился на парковку, где его дожидались остальные. Он злился и на себя – неприятно рушить человеку карьеру, и на Спаркмана – как можно быть таким идиотом?

Сев за руль, адмирал произнес:

– Джентльмены, пришло время найти борзым мистера Разова подходящую клетку.

ГЛАВА 34

В море неподалеку от Бостона.

– Слушай, а что, собственно, происходит? – спросил Завала. – Объясни, а то читатели моих мемуаров ничего не поймут.

– Мы на борту подлодки ВМФ США, по поручению НУПИ выполняем научные исследования для Сибирского управления по борьбе с сельскохозяйственными вредителями, – сообщил Остин. – Официально нас здесь нет.

– Тогда не стану я писать мемуары, – покачал головой Джо.

– Не переживай. – Курт оглядел просторную кают-компанию. – Тебе все равно никто не поверил бы.

Им приходилось перекрикивать хриплые голоса дюжины суровых мужчин в черном спецназовском облачении. Все столпились в дальнем конце комнаты и наносили на лица черно-зеленую камуфляжную раскраску. Бойцы громко шутили и хохотали, умолкая лишь для того, чтобы глотнуть водки из пущенной по кругу бутыли. Петров, одетый в такую же черную форму, закрасил шрам на щеке и что-то бросил по-русски. Его замечание ужасно развеселило остальных. У одного даже слезы на глазах выступили, и он хлопнул Ивана по спине с такой силой, что у обычного человека треснула бы пара ребер.

Петров, прихватив бутылку, подошел к Курту с Завалой.

– У вас там прямо Кремлевский клуб юмористов. Почему все смеются?

Иван расхохотался и предложил выпить водки.

– Я больше текилу люблю, – вежливо отказался Завала.

Остин подумал, что за все время их знакомства Иван впервые чувствует себя в своей стихии.

– Я напомнил ребятам русскую пословицу: «С волками жить – по-волчьи выть», – объяснил он и, перехватив озадаченный взгляд Остина, добавил: – Это примерно как «одного поля ягоды».

Его собеседники ничего не поняли, и Петров вздохнул.

– Ладно, потом… – Он нанес на лоб и щеки Остина камуфляжную раскраску, сделав его похожим на индейского вождя. – Вот теперь ты готов.

– Спасибо, Иван. – Курт подправил раскраску. – Думаешь, тебе стоит туда соваться?

– Я, по-твоему, старик? Не забывай, я на месяц моложе…

– Знаю-знаю, – сказал Остин. – Досье. Не кипятись. Тебя ведь немного зацепило в Бостонской бухте.

– Да уж, великая битва. Никогда не забуду, как ты летел над палубой, словно Тарзан! У меня обыкновенная царапина. Я в полной боевой готовности.

– Надеюсь, твои ребята – тоже. Им бы стоило в трубочку подышать.

Петров только отмахнулся.

– Я доверю свою жизнь любому из них – хоть трезвому, хоть пьяному. Не беспокойся. В Российской армии такая традиция – опрокинуть перед боем пару стопок. Секретное оружие, сокрушившее Наполеона и Гитлера. Когда придет время, мои головорезы не дрогнут.

В кают-компанию заглянул молодой подводник.

– Что ж, Иван, время пришло.

Первые контуры совместной операции стали вырисовываться, когда Остин вернулся к себе после встречи в Овальном кабинете. Его уже поджидал Петров. Курт изложил план, и Иван немедленно вызвался штурмовать яхту силами своих людей. Сандекеру эта мысль понравилась, вице-президент тоже возражать не стал. Если русскую яхту захватят русские, связать операцию с президентом США будет куда сложнее.

Юный моряк вглядывался в раскрашенные лица, пытаясь определить, кто здесь главный. Остин помахал ему рукой.

– Капитан говорит, что можно начинать.

Петров что-то коротко скомандовал, и с его людьми случилась поразительная метаморфоза. Болтовня стихла, бутылка водки куда-то исчезла. Вместо ухмылок – плотно сжатые губы на каменных лицах. Руки потянулись к автоматам, и в кают-компании раздался дружный лязг затворов. Пьяные головорезы в мгновение ока превратились в могучую боевую силу.

Иван ухмыльнулся: «Вот видишь».

– Прошу, – сказал он Курту.

Остин захватил свой «боуэн», и моряк провел их на командный пост. Оторвавшись от перископа, капитан Мэдисон объявил:

– Всплываем ровно через три минуты. До цели сто ярдов. Море спокойное, луна за облаками, так что вам повезло.

– Спасибо, что пустили нас с ребятами на лодку, капитан, – сказал Петров.

Мэдисон почесал затылок.

– На моей памяти такое происходит впервые. Но если наши страны могут вместе осваивать космос, то чем море хуже? – Он обратился к Остину: – Серьезные люди там у вас, в НУПИ. Это же надо – снять стратегическую атомную подлодку с боевого дежурства ради операции, которая, вы уж простите мою прямоту, явно проводится по чьей-то личной просьбе!

«Бенджамин Франклин» был специально оборудован для таких спецопераций – именно поэтому задачу поручили именно Мэдисону. Впрочем, даже Сандекер с его колоссальным авторитетом ни за что не убедил бы флотское начальство, не поступи тщательно завуалированный приказ с самого верха.

– Что ж, удачи вам. Мы будем ждать, пока вы не закончите. Как соберетесь домой – сообщите.

– Непременно. – Остин подошел к стене, утыканной мониторами. – Хирам, мы выдвигаемся.

Егер сидел за пультом, а один из электронщиков объяснял ему, как работает компьютерная сеть подлодки. Сандекеру не хотелось отпускать Хирама, но Остин не отступался, полагая, что без компьютерного специалиста не обойтись. Ему пришлось пообещать отправить Егера на борт яхты, только когда информационный центр будет под контролем оперативной группы.

Хирам пожал Курту руку и пожелал удачи.

– Все еще бьюсь над последним зашифрованным файлом. Как разберусь, сразу тебе сообщу.

По знаку Остина Петров отдал команду. Абордажная группа прошла по коридорам подлодки и собралась у грузового люка. Один из подводников поднялся по лесенке, откинул крышку, и внутрь ворвался холодный морской воздух. Первыми на палубу вылезли Остин с Завалой. За ними выбрались и русские. Они волокли два пластиковых контейнера, которые тут же открыли – и воздух с шипением наполнил борта надувных лодок.

– Удачи, – шепнул подводник.

Крышка люка захлопнулась с мягким щелчком.

Лунный свет едва пробивался из-за облаков, окрашивая волны в свинцово-серый цвет. Высокая рубка с горизонтальными рулями напоминала гигантского робота из какого-то фантастического фильма. Остин разглядел во мраке силуэт яхты. Тогда, в Бостоне, она вся переливалась огнями, словно прогулочный пароход на Миссисипи; теперь судно было погружено во мрак – лишь пара огней горела на радиомачтах да светились желтым окна кают.

Спутники засекли, что яхта изменила курс, двинулась на юг и в конце концов легла в дрейф у побережья штата Массачусетс, в пятидесяти милях от «Атаман Эксплорера I», который занял позицию к востоку от Бостона. Два других судна находились неподалеку от Чарльстона и Майами.

Бойцы разобрали весла, столкнули лодки с мокрой палубы и расселись по местам. Нацепив приборы ночного видения, они гребли совсем неслышно, точными движениями направляя лодки по спокойному морю.

Холодный ветер пронзал насквозь теплую одежду, и Остин даже пожалел, что не глотнул водки, – хоть согрелся бы. Субмарина погрузилась на его глазах без единого всплеска, лишь самая верхушка ходовой рубки торчала над водой.

Всего несколько минут, и обе лодки мягко коснулись высоченных стальных бортов яхты. Остин почувствовал себя мелкой рыбешкой, что проплывает под брюхом кита.

Вероятность успеха их миссии следовало бы оценить как крайне невысокую, однако шансы здорово подравняла Макс. Копаясь в электронных потрохах яхты, Егер наткнулся на пару интересных вещей. Во-первых, он обнаружил программу самодиагностики. Примерно по тому же принципу работают лампы датчиков на приборной панели автомобиля, только на яхте система была куда сложнее. Она показывала, какие люки задраены, как работают турбины и какое напряжение в бортовой сети, да еще и выдавала информацию обо всех электронных цепях судна. Главное же, что Егеру с ее помощью удалось выяснить, где находится пункт управления, и теперь у каждого в абордажной группе был план помещений.

Вторая находка оказалась более прозаичной, но ничуть не менее важной. В зарплатных ведомостях значились имена и звания едва ли не всех, кто находился на борту. Поскольку яхта служила Разову одновременно домом и штаб-квартирой, на ней держали полный штат прислуги, поваров, бухгалтеров и секретарей. Остина особенно заинтересовал раздел, название которого Петров перевел как «внештатные сотрудники» – речь шла об армии головорезов вроде тех, что охотились за ними в Бостонской бухте. В списке значилось пятьдесят бойцов. Впрочем, Петров заявил, что его ребята справятся.

Главная надежда возлагалась на внезапность. Они незаметно проникнут на судно, захватят центр управления и разнесут его взрывчаткой. С охраной разберутся без лишнего шума. Если придется прорываться с боем, то людей должно хватить, а инициатива будет на их стороне. И все же Петров с Остином были реалистами и понимали: их наверняка обнаружат, и без потерь с обеих сторон не обойтись. Впрочем, ставки высоки, и игра стоит свеч.

Приборы ночного видения окрашивали все в зеленоватый цвет. Остин отметил дверь на нижнюю палубу, через которую они с Кэллой взошли на борт в день торжественного приема. Сейчас ею пользоваться нельзя – на пульт управления сразу поступит сигнал, что дверь открыта. Им поможет проверенный инструмент пиратов, коммандос и бойцов, штурмующих крепостные стены, – абордажные крючья. В сложенном состоянии сами крючья помещались внутри металлических трубок; ими стреляли как из миномета, и в полете зубья выходили. Благодаря прорезиненному покрытию они цеплялись за леер бесшумно, часовой даже с нескольких шагов ничего не услышит.

Два крюка вылетели с легким хлопком. Бойцы подергали за веревки – те были туго натянуты, а значит, крючья держат надежно. Стволы с навинченными глушителями уставились вверх. Всякого, кому вздумается заглянуть за борт, ожидает очень неприятный сюрприз. Стояла мертвая тишина. Началась следующая фаза операции.

Первыми пошли Остин и Петров. Неуклюже перевалившись через леер, они убедились, что вокруг ни души, и дали сигнал остальным. Всего через несколько минут на палубе распласталась вся абордажная группа. Со стороны они, должно быть, напоминали выводок утят.

Отряд разбился на две группы. Остин повел одну по правому борту, а вторая, под командованием Петрова, перебралась на левый. Они должны были встретиться у трапа, ведущего на мостик. Оттуда планировалось подняться на три палубы вверх и захватить командный пункт, расположенный в маленькой каюте за рулевой рубкой. Остин показал Ивану: «Все в порядке». Низко пригнувшись и взяв оружие на изготовку, обе группы устремились вперед.

Они продвигались довольно быстро, и все шло хорошо, но стоило бойцам миновать большой зал, в котором Разов устраивал свою бостонскую вечеринку, как дверь внезапно отворилась. Свет хлынул на палубу, слепя приборы ночного видения, и Остин быстро сдвинул очки на лоб. В дверях, словно олень, ослепленный светом фар, замер один из охранников Разова. В одной руке он сжимал бутылку водки, а второй обхватил за плечи молодую горничную. Остин вдруг понял, что их план учитывал все факторы, кроме одного – человеческой похоти.

Пьяная ухмылка сползла с лица головореза, стоило ему разглядеть бойцов с автоматами. Рефлексы наемника сработали мгновенно – надо молчать. Впрочем, его спутница такими рефлексами не обладала. Широко раскрыв рот, она залилась пронзительным криком, который сделал бы честь любой оперной диве. Второй вопль получился еще громче и легко заглушил проклятия Остина. Наконец девушка выдохлась, закатила глаза и рухнула в обморок.

Яхта засияла как новогодняя елка. Всюду захлопали двери. Затопали ноги, грубые голоса стали отдавать приказы, и еще несколько громких визгов слегка разбавили монотонный шумовой фон. Но это были только цветочки. Всего через мгновение разверзся настоящий ад…

ГЛАВА 35

Два «Морских ястреба» неслись над океаном бок о бок, словно валькирии-близнецы. Вертолеты шли у самой поверхности, так что пенные брызги то и дело заливали шасси. На серой маскировочной раскраске номера и опознавательные знаки были почти не видны.

Командир взвода лейтенант Зак Мейсон смотрел в окно правого вертолета и думал о срочном вызове из Вашингтона и приказе поднять в воздух особую боевую группу для выполнения секретного задания.

Точеным профилем и вкрадчивыми манерами он напоминал успешного банкира. Впрочем, при всей своей аристократической внешности Мейсон был решительным и знающим офицером, который прошел все ступени изнурительной подготовки «морских котиков». В тридцать с небольшим лейтенант успел принять участие в несостоявшейся попытке сбить вертолет Саддама Хуссейна, обеспечивал безопасность Олимпиады в Атланте и командовал множеством других операций.

Официально Мейсон руководил всеми подразделениями «морских котиков» на Восточном побережье, неофициально же был правой рукой Объединенного комитета начальников штабов, в подчинении которого находились, кроме «котиков», еще отряд «Дельта» и 160-й авиационный полк с вертолетным подразделением. Комитет был уполномочен наносить упреждающие удары по террористам.

Приказ о начале операции пришел не по обычным каналам. Министр военно-морских сил США лично дал санкцию и поручил эту задачу адмиралу, возглавлявшему штаб специальных операций в Коронадо, штат Калифорния. Адмирал получил приказ обойтись без обычной волокиты и обеспечить принятие оперативных решений в полевых условиях. Мейсон подчинялся непосредственно штабу в Коронадо.

После разговора с Сандекером Сид Спаркман пошел прямо к президенту и признался в том, что сотрудничал с «Атаманом»: соблазнился возможностью заработать миллиарды, однако даже не догадывался о замысле Разова. Он подал письменное прошение об отставке, которое президент мог подписать в любой удобный момент. Кроме того, Спаркман готов был стать козлом отпущения: в случае провала именно он возьмет на себя ответственность за несанкционированную спецоперацию.

Президент Уоллес, человек прагматичный, взял заявление об отставке и велел Спаркману позвонить министру военно-морских сил.

«Морские котики» Зака Мейсона базировались в городе Литтл-Крик, штат Виргиния. Их группу выбрали потому, что она проходила специальную подготовку по десантированию на суда в открытом море. Задача стояла простая: без предупреждения проникнуть на борт и обезвредить бомбу. Впрочем, Мейсон хорошо понимал, что выполнить ее будет вовсе не просто.

– Подходим к цели, – размышления Мейсона прервал ленивый говорок пилота. – Расчетное время прибытия – десять минут.

Несмотря на внешнюю невозмутимость, лейтенанта всегда трясло перед высадкой. Мейсон был из тех, о ком говорят «человек действия», и на флот пошел именно ради оперативной работы. Глянув на свои часы «Чейз-Дюрер», он обернулся и показал группе десять пальцев.

«Морских котиков» в черном, с маскировочной раскраской на лицах вполне можно было и не заметить в тускло освещенной кабине. Как и другие элитные подразделения, они пользовались свободой в выборе оружия и амуниции. Некоторые нацепили на голову повязки а-ля Рэмбо, остальные предпочли традиционные панамы, широкие поля которых спереди загибались кверху.

Послышалась возня: бойцы хлопали по карманам жилетов и решительно брались за оружие. Большая часть группы была вооружена штурмовыми винтовками «кольт» под безгильзовые патроны, что сильно увеличивало боезапас. Один из «котиков» – настоящий силач – тащил пулемет М-60, рассчитанный вообще-то на двоих. У другого было помповое ружье двенадцатого калибра, способное пробить металлический лист. Сапер, кроме личного оружия, волок еще и рюкзак со взрывчаткой С-4 и детонаторами.

Взводу Мейсона из шестнадцати человек предстояло десантироваться на правый борт. За левый отвечала группа, которой командовал его заместитель. Впрочем, даже с самым современным вооружением, тридцать два человека – слишком мало для такого гигантского объекта, как «Атаман Эксплорер». «Котики» не собирались ввязываться в бой с превосходящими силами. Они рассчитывали на внезапность и неразбериху в рядах противника.

– Проверка связи, – сказал Мейсон.

У каждого бойца имелась рация «Моторола МХ300» с наушником и ларингофоном. Все отозвались по очереди, в том порядке, в каком сидели. Шестнадцать ответов. Все на связи. Заместитель из соседнего вертолета сообщил, что его группа готова к десантированию.

Мейсон достал мобильный телефон и одной кнопкой набрал номер. По специальному шифрованному каналу он мог переговариваться с остальными группами.

Пока вертолеты его взвода на максимальной скорости неслись над морем к востоку от Бостона, другие подразделения выдвигались на позиции южнее. Отряд «Дельта» выполнял схожую миссию в Южной Каролине, неподалеку от Чарльстона, а бойцы из авиационного полка специального назначения должны были штурмовать самый южный объект – возле Майами.

– Это «Омега-один». «Омега-два», как слышите? – сказал он.

– «Омега-два». Слышу ваши слова.

Мейсон улыбнулся неуклюжему стишку. Во время совместных учений он сдружился с командиром «Дельты» – чернокожим остряком Джо Луисом, которого родители назвали в честь знаменитого боксера.

– Идем точно по расписанию. Десять минут до цели.

– Понял. Слушай, Зак, ну не могло ваше начальство придумать что-нибудь повеселее «омеги»? Скажем, «Три медведя»?

– Адмирал ни за что не согласился бы стать «Златовлаской». И вообще в этот раз позывные придумывали ребята из ВВС.

– Что с летунов взять!.. У меня восемь минут до цели.

– Сообщи, когда будешь в зоне видимости.

– Войдем в зону – свяжусь по телефону. Конец связи.

Затем Мейсон вызвал командира «Омеги-три» Уилла Кармайкла. Тот, в отличие от Луиса, отвечал строго по уставу. Даже самые обычные реплики в его устах звучали формально. Кармайкл сообщил, что его группа движется по графику, а потом вдруг добавил:

– Плевое дело.

Мейсон по своему опыту знал, что десантироваться на большой и, не исключено, хорошо защищенный движущийся объект в открытом море, а потом обезвредить взрывное устройство неустановленного типа – вовсе не плевое дело. Они отрабатывали такие сценарии десятки раз, но теперь все было по-настоящему. Чем позже их обнаружат, тем выше шансы на успех. Именно поэтому для заброски выбрали «Сикорский НН60-Н» – этот почти бесшумный вертолет был оборудован системами постановки инфракрасных помех и снижения теплового излучения, станцией предупреждения об облучении радаром и прочими электронными «глазами» и «ушами». Имелись у машины и острые зубы: два пулемета М-60 и ракеты «Хеллфайр».

– Четыре минуты, – пробубнил пилот.

Мейсон показал четыре пальца. Никакой необходимости в этом не было, ведь наушники бойцов были подключены к коммуникационной системе вертолета, но он хотел подчеркнуть важность момента. Напряжение висело в воздухе – хоть ножом режь. Казалось, пролетело всего несколько мгновений, и пилот объявил:

– Цель в зоне видимости.

До десантирования оставалось несколько секунд. В последний миг вертолеты резко сбросили скорость, взмыли вверх и зависли по двум сторонам необъятной палубы в районе кормы. Инфракрасные датчики сканировали корабль в поисках источников тепла – людей.

Всякий знает, что именно в этот момент группа десантников наиболее уязвима. Дальнейшие действия «морские котики» репетировали несчетное множество раз. Конец закрепленного на лебедке троса диаметром пять сантиметров спустили на палубу, а бойцы натянули прочные перчатки. Мейсон стал в проеме, покрепче ухватился за трос и прыгнул. Натренированные долгими упражнениями мышцы легко замедлили контролируемый полет уже у самой палубы, и он быстро откатился в сторону, чтобы не мешать следующему.

За полторы минуты обе группы десантировались на судно. Едва приземлившись, бойцы выбрасывали перчатки. Первые четверо «котиков» расположились по периметру зоны высадки, и каждый следующий занимал позицию, защищая остальных. Вертолеты отпрянули в сторону, словно напуганные стрекозы, и зависли по бокам, в паре сотен метров от объекта, ожидая известий.

Мейсон огляделся и с радостью отметил, что сапер Джо Бэрон высадился благополучно. Лейтенант и сам умел обращаться со взрывчаткой, но Бэрон – настоящий профессионал. Мейсон вытащил из-за пазухи химический фонарь и чуть согнул полимерную трубку, которая тут же загорелась холодным голубым светом. Он помахал фонарем, показывая второй группе, что все в порядке. Через мгновение с другого борта ответили тем же. Пока они обшаривают судно, радиопереговоры было решено свести к минимуму.

Мейсон снова достал телефон.

– «Омега-три». Нахожусь в зоне высадки. Противника не наблюдаю. «Омега-два», ответьте.

– «Омега-два» в зоне высадки. Врагов нет – всем привет.

– «Омега-один». Действуем по плану и завязываем со стишками.

– Вас понял, – отозвался Луис, и Мейсон подумал, что тому, наверное, страшно хочется добавить: «Пора по коням».

– «Омега-три». Все в порядке.

Мейсон скомандовал «вперед». Обе группы разбились на два отделения. Одно занимало позицию, прикрывая стремительный бросок второго. Затем отделения менялись ролями и таким образом, словно играя в чехарду, довольно быстро продвигались вдоль бортов.

Через несколько минут обе группы соединились на носу судна. Заместителя Мейсон отправил разбираться с надстройкой и мостиком, а своих бойцов повел на нижние палубы. Точно так же, двумя отделениями, они в быстром темпе продвигались по трюмам и коридорам, пока не наткнулись на заваренную дверь. Раз туда не войти, то и наружу никто не выберется. Готовые к бою «котики» ворвались в машинное отделение. Никого: ни механиков, ни мотористов. Двигатели, впрочем, работали исправно.

В наушнике прошелестело:

– Надстройка. Осмотрели каюты офицеров и экипажа. Постели застелены. Никого. Жутковато.

– Машинное отделение. Все двигатели работают, и тоже никого.

Они двинулись дальше, но так и не встретили ни души. Обшарив каждый угол, бойцы вернулись на верхнюю палубу.

– Лейтенант, срочно поднимитесь на мостик, – передал по радио заместитель.

Мейсон быстро повел бойцов наверх. «Котики» из второй группы тем временем заняли позиции на палубах надстройки и крыльях мостика.

– Нашли что-то? – спросил он у бойца с помповым ружьем.

– Нет, сэр.

Мейсон шагнул в рулевую рубку, где его ждал командир второй группы со своими людьми. На первый взгляд ничего необычного.

– Что здесь?

– В том-то и дело, что ничего, сэр. И никого.

В голубоватом свете мониторов, окруженный мигающими цифровыми индикаторами, Мейсон вдруг понял: кроме них, на этом исполинском корабле нет ни души.

«Омега-два» и «Омега-три» вышли на связь. Луис и Кармайкл рапортовали, что «Атаман II» и «Атаман III» тоже покинуты командой. Разговаривая с ними, Мейсон почувствовал, что судно сбавляет ход. Он подбежал к большому окну, откуда было видно всю верхнюю палубу, и стал вглядываться в темноту. Что-то происходит. Ему показалось, что судно поворачивает.

– Лейтенант! – крикнул один из бойцов. – Посмотрите сюда.

Он стоял у большого монитора, на котором красовалось что-то вроде мишени. Значок корабля находился чуть сбоку от ее центра. В данный момент он поворачивался, направляясь к точке, от которой расходились концентрические круги. По бокам от него мигали красные огоньки. Мейсон сразу понял: судном управляют из другого места.

Он приказал заместителю оставаться на мостике, вертолетам велел садиться, а Джо Бэрону и всем бойцам, кто имел дело со взрывчаткой, – собраться в носовой части палубы. Связавшись с «Омегой-два» и «Омегой-три», Мейсон отправил их выполнять главную задачу: обезвредить заряды. Скатившись по лестнице, он снова повел группу вниз. Ботинки Бэрона и остальных бойцов грохотали за спиной. Вскоре они добрались до заваренной двери.

Сверившись с планом судна, Мейсон убедился, что перед ними – вход в отсек, где размещен заряд. Бэрон мигом прилепил на дверь брикеты взрывчатки, воткнул в тестообразную массу детонаторы и, разматывая шнур, скрылся за углом. Мейсон и остальные бойцы отошли на безопасное расстояние и присели, закрыв руками уши. Бэрон нажал кнопку на пульте управления, и по коридору прокатилось эхо глухого удара. Когда группа подбежала к еще дымящейся двери, в самом ее центре красовалось квадратное отверстие с неровными краями. Тощий как угорь Бэрон без труда протиснулся внутрь. Остальные передали ему свою амуницию, а затем тоже пролезли в дыру. В темноте заплясали лучи фонариков, потом кто-то нашел выключатель, и помещение залил яркий свет.

«Котики» стояли на платформе, в центре которой имелось прямоугольное отверстие. С потолка свисала сигарообразная бомба. От стен к ней, словно заботливые руки, тянулись порталы кранов. В полной тишине бойцы ошеломленно разглядывали гигантский цилиндр, поблескивающий в ярком свете.

– Внимательно! Не время ворон считать! – рявкнул Мейсон.

Бэрон провел рукой по корпусу и осмотрел паутину проводов и шлангов, что спускалась из отверстия в потолке. Он шумно вздохнул.

– Никогда такого не видел.

– Главное, скажи: обезвредить сможешь?

– Спроси еще, живет ли Папа Римский в Риме, – ответил сапер, с усмешкой потирая руки.

– Вообще-то он живет в Ватикане.

– Без разницы.

Порывшись в рюкзаке, Бэрон достал стетоскоп и нацепил его. Прикладывая головку к разным точкам на корпусе бомбы, он то улыбался, то хмурился, словно врач при осмотре.

– Заряжена и готова к пуску. Слышу гул.

– А провода со шлангами? – спросил Мейсон.

– Подача топлива и электричества. Можно их перерезать, но как бы малышка не решила, что это сигнал действовать по программе.

– То есть она тогда запустится?

Бэрон кивнул.

– Нужно вырезать ей сердце.

Он пробежал пальцами по чуть выпирающей крышке панели на боку бомбы, достал набор инструментов и быстро подобрал головку нужного размера, после чего стал по очереди откручивать гайки электрическим гайковертом.

Мейсон, словно спортивный комментатор, передавал по телефону все его действия двум другим группам, которые повторяли их, держась «на шаг позади». Между тем остальные бойцы обшарили отсек и притащили со склада дюймовый трос, который пропустили под стабилизаторами, рассчитывая зафиксировать бомбу.