Текст книги "Огненный лед"

Автор книги: Клайв Касслер

Соавторы: Пол Кемпрекос
сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 24 страниц)

ГЛАВА 31

Бостон, штат Массачусетс.

Кэлла Дорн ждала на берегу Бостонской бухты у Причала Содружества, а лимузины нескончаемым потоком подвозили все новых и новых важных гостей, которые тут же становились в очередь для отправки на яхту. Фургоны телевизионщиков ощетинились антеннами и спутниковыми тарелками, напоминая причудливый инопланетный огород. Пока Кэлла вглядывалась в толпу, сзади подошел высокий мужчина и поздоровался. Едва скользнув по нему взглядом, девушка вежливо ответила тем же, но сразу пожалела, поскольку незнакомец вкрадчиво проблеял:

– Простите, кажется, мы где-то встречались.

Она посмотрела на мужчину и отметила, что тот похож на пополневшего… как же его звали? Какой-то певец…

– Нет, – заявила Кэлла насмешливо. – Не встречались.

– А я-то думал, ты простила меня за тот несостоявшийся ужин в Стамбуле.

Кэлла вгляделась повнимательнее, отметила широкие плечи…

– Боже милосердный! Я тебя не узнала.

– Не зря меня прозвали «человеком с тысячей лиц», – заявил Остин с мефистофелевской улыбкой и развел руки в стороны. – Разве не так одеваются журналисты из успешных таблоидов?

Курт явился весь в черном: брюки, футболка, пиджак и даже солнечные очки эпохи семидесятых. Это при том, что уже давно стемнело. Обутый в стоптанные кроссовки, на шею он нацепил золотую цепь, а светлые волосы спрятал под темно-русым париком.

– В Голливуде так одеваются гробовщики, – сказала Кэлла. – Шевелюра особенно удалась. – Она прищурилась. – А что ты сделал с лицом?

– Специальный гель. В эпоху видеокамер и систем распознавания без него никуда.

Кэлла вспомнила, как звали певца.

– Системы примут тебя за Роя Орбисона.

– Буду знать на случай, если попросят автограф. Ладно, с проверкой покончено. Как дела?

– Все в порядке. Здорово, что ты позвонил.

– Может, заглянем куда-нибудь после работы?

– Не откажусь, – кокетливо повела головой Кэлла.

Темно-серый брючный костюм подчеркивал фигуру девушки, и Остин вдруг понял, что не может оторвать взгляд от этой неописуемой красоты. Могучим усилием воли он выбросил из головы все неуместные мысли. Для них еще будет время.

– Вот и договорились. Выпьем по коктейлю в «Рице». – Он оглянулся на толпу гостей в смокингах и вечерних платьях. – Ну, вперед на вечеринку?

Кэлла повесила ему на шею ламинированный пропуск.

– Теперь ты наш звукооператор Хэнк Симпсон. Ничего сложного. Данди в основном приходится таскать оборудование да держать микрофон. Я тебе помогу. Микки ждет возле катера для прессы. Бери вон те чемоданы и прикинься дурачком.

– Дурачком? С этим я справлюсь.

Остин легко, словно два перышка, подхватил тяжелые металлические кофры и вслед за Кэллой зашагал к участку причала с табличкой «Пресса». Пустой катер как раз подошел за очередной порцией журналистов.

Навстречу им тут же шагнул крепко сбитый коротышка с камерой на плече – Микки Ломбардо.

– Я пока поснимал семейство Кеннеди. – Несмотря на маскировку, он сразу узнал Остина и усмехнулся: – О, а вот и наш ангел-хранитель. Здорово, приятель.

Остин приложил палец к губам и огляделся.

– Точно, я и забыл! – Ломбардо перешел на театральный шепот: – Оделся ты правильно. Одобряю.

Сам Микки, как и Остин, был весь в черном.

– Если кто спросит, говори, что мы – «Братья Блюз». [11]11
  «Братья Блюз»– музыкальный проект, созданный в 1978 году американскими актерами-комиками Дэном Экройдом и Джоном Белуши. «Братья Блюз» всегда одевались в черное и исполняли композиции в стиле «блюз» и «соул» вместе со многими известными музыкантами того времени. Проект лег в основу нескольких голливудских фильмов.


[Закрыть]

– Простите, что прерываю вашу беседу, но нам пора, – сказала Кэлла.

Остин отнес ящики с оборудованием. Сиденья на катере располагались рядами, как в автобусе, и Кэлла оказалась между Куртом и Ломбардо. Кругом неловко поеживались во взятых напрокат смокингах корреспонденты газет да суетились бесчисленные ассистенты причесанных волосок к волоску телеведущих. Катер отвалил от пирса и помчался в море, а его место тут же занял следующий.

На вечеринку съехались журналисты со всего Восточного побережья. Американская публика впервые услышала про богатого русского политика, который потратил миллиард долларов, чтобы открыть в Бостоне финансовый центр. Однако главный интерес вызывал именно символ несметных богатств Разова – его огромная роскошная яхта.

Бостонская бухта не видала таких громадин со времен океанских парусников. Вертолеты телеканалов встретили «Казачество» еще на подходе, и снятые ими кадры быстро разлетелись по всему миру. Пожарные суда приветствовали яхту фонтанами воды, а береговой охране приходилось отгонять сотни прогулочных судов, которые так и стремились подобраться ближе.

Стоило яхте бросить якорь, целая толпа политиков, бизнесменов и чиновников тут же пожелала выразить гостю свое почтение, но только самые важные и влиятельные получили приглашение на торжественный прием. Флагману «Атамана» разрешили встать на полпути между городом и аэропортом Логан, чтобы гостей было удобно перевозить на борт прямо с самолетов.

Яхта, как и вся бухта, сияла разноцветными огнями. В честь праздника местные конгрессмены даже упросили руководство ВМФ вывести с чарльстонской верфи фрегат «Конститьюшн» – знаменитого «Железнобокого» – и совершить вечером круг почета по бухте.

Раньше старый фрегат отходил от причальной стенки всего раз в год, да и то буксиры просто разворачивали его другим бортом, чтобы износ оставался равномерным. Однако недавно, после глобальной реконструкции, корабль был частично воссоздан в том виде, в каком его спустили на воду в тысяча семьсот девяносто четвертом, и теперь по особым случаям совершал короткие рейды под парусом. Из разговора телевизионщиков Остин понял, что сегодня «Конститьюшн» пойдет своим ходом, взяв на борт отряд морпехов и орудийный расчет, чтобы салютовать из орудия.

Остин переключил внимание на яхту. Она была точь-в-точь как на фотографиях Гаме: обтекаемая, с острым носом и плавной линией кормы. Курт сразу узнал обводы «Фастшипа», благодаря которым Разов со своим штабом мог за несколько дней перенестись по воде в любую точку земного шара. Их катер занял место в очереди и вскоре пришвартовался у двери в корпусе яхты. Матросы помогали гостям подняться на борт и перепоручали их заботам стюардов, а те, видя карточки «Пресса», просто махали рукой в сторону лестницы. Остин злорадно отметил, что после поездки на катере все телеведущие выглядели так, словно долго стояли перед вентилятором.

Следуя за Кэллой, Курт с Ломбардо втащили оборудование на верхнюю палубу. Все напоминало самый обычный торжественный прием. Журналисты сразу попали в живой коридор из будто бы нанятых через кадровое агентство молодых людей в одинаковых малиновых пиджаках. Те протягивали каждому пресс-кит и сувениры: брелки в форме русских борзых и магниты с эмблемой «Атамана». Затем отводили гостей в специально огороженную зону на корме.

Там журналистов приветствовал симпатичный юноша, высокий статус которого подчеркивала нашивка на пиджаке. Он объяснил, что в пресс-центре состоятся выступления губернатора штата и мэра Бостона. Господин Разов также произнесет короткую речь, но на вопросы отвечать не будет. Зная, что лучший способ получить хорошую прессу – это бесплатная еда и выпивка, он пригласил всех пройти внутрь.

Пока остальные толпились возле барной стойки, Остин с Микки установили оборудование в другом конце зала, где уже стояли микрофоны и софиты. Потом Курт взял Кэллу под локоть и спросил:

– Ну что, пойдем к остальным?

– Сейчас.

Девушка отвела его к борту, откуда открывался роскошный вид на здание таможни и небоскребы «Хэнкок» и «Пруденшиал». На ее милом лице застыло мрачное выражение.

– Сначала я должна спросить. Ты очень хотел попасть на этот прием. Скажи, Разов как-то связан с базой подлодок и напавшими на нас бандитами?

– Почему ты так решила?

– Не считай меня дурой.

– Прости, я не могу все рассказать. Это ради твоей же безопасности. Да, связь есть.

– Разов виновен в смерти Мехмета?

Остин чуть помолчал, но взгляд ее янтарных глаз оставался непреклонен.

– Косвенно виновен.

– Я так и знала. Он должен за все ответить.

– Я здесь как раз для этого, – сказал Остин.

– Тогда я тоже в деле.

– У тебя будет отличный сюжет, я обещаю.

– При чем тут сюжет? Послушай, Курт, я не какая-нибудь калифорнийская хохотушка, которую раз в жизни выставили из супермаркета за курение, а больше ей и рассказать-то нечего. Я росла в суровых местах и отбывала бы сейчас свою десятку в тюрьме Соледад, не окажись моя мама еще суровей. Я хочу тебе помочь.

– Ты помогла мне пробраться на борт.

– Этого мало. Я же вижу, ты с этого урода шкуру спустишь, и хочу тоже кусочек отрезать.

Остин пообещал себе никогда не становиться на пути у Кэллы Дорн.

– Договорились. Но сегодня мы играем на его поле, поэтому не высовывайся. Я не хочу подвергать опасности вас с Микки. На яхте я работаю сам. Идет?

Кэлла кивнула.

– Самый подходящий момент – когда начнется пресс-конференция. – Она взяла его под руку и повела ко входу. – Но сначала я намерена взыскать долг. Ты обещал угостить меня коктейлем еще в первый день знакомства.

В огромном салоне развлекалась толпа гостей. На мгновение Остин забыл, что дело происходит на яхте. Машина времени словно унесла их на сотню лет назад. Помещение напоминало тронный зал какого-то дворца-казино в Лас-Вегасе: удивительный сплав западной цивилизации и восточного варварства. Ноги тонули в пурпурном ковре, которым можно было бы застелить взлетную полосу аэродрома. Под сводчатым потолком горели хрустальные люстры с фигурками нимф и купидонов. Вдоль стен тянулись квадратные колонны, украшенные резьбой и золотыми листьями.

Здесь собрался весь цвет бостонского общества. С трудом втиснувшись во взятые напрокат фраки, толстые красноносые политики ожесточенно толкались в центре зала у огромного стола, ломившегося от всевозможных русских деликатесов. Их болезненно худые супруги являли собой другую крайность: они сидели за вычурными столиками, придирчиво изучая еду в тарелках, словно та была отравлена. Желчные бизнесмены сбивались в группки и обсуждали, как русскому магнату ловчее потратить его миллионы. Орды юристов, финансистов, лоббистов и обслуги перемещались от стола к столу, словно пчелы в поисках нектара. В дальнем конце зала на небольшой сцене располагались музыканты в костюмах казаков – играли что-то легкое, русское народное.

Пока Остин с Кэллой искали, где бы присесть, музыканты ударили в барабаны, и на сцену поднялся ведущий в пиджаке с нашивкой. Он рассыпался в благодарностях всем пришедшим и объявил, что хозяин хотел бы сказать несколько слов. К микрофону вышел мужчина средних лет в обычном синем костюме. Две царственно-белоснежные русские борзые следовали за ним по пятам.

Остин подобрался ближе, желая получше рассмотреть Разова. Тот совершенно не напоминал злодея. Хищный профиль, мертвенно-бледная кожа, а в остальном внешность совершенно заурядная. Курт помнил, как часто именно такие непримечательные личности несли боль и смерть. Гитлер напоминал голодающего художника, Рузвельт называл Сталина «дядюшкой Джо», словно обычного добродушного старичка, а не жестокого душегуба.

Разов говорил по-английски с едва заметным акцентом.

– Благодарю всех, кто пришел на этот прием, посвященный вашему замечательному городу. – Он обернулся к собакам и добавил: – Саша и Горький тоже рады встрече.

Очевидно, псам надлежало слегка разрядить обстановку. Так и вышло. Когда смех и аплодисменты стихли, собак увели, а Разов помахал рукой и улыбнулся гостям. Голос у русского был глубокий, властный. Выступая, он будто смотрел прямо в глаза каждому из собравшихся. Прошло всего несколько секунд, а гости уже ловили каждое слово. Даже политики у стола прекратили обжираться и стали слушать.

– Я очень рад оказаться тут, в самой колыбели независимости. Отсюда рукой подать до Банкер-Хилла и Лексингтона, где прозвучали те самые выстрелы, эхо которых еще «долго гремело по белому свету». [12]12
  «Эхо выстрелов долго гремело по белому свету» – строка из стихотворения Ральфа Уолдо Эмерсона «Конкордский гимн» (дана в переводе Е. Нечаевой), посвященного первому сражению Войны за независимость США, которое произошло у местечек Конкорд и Лексингтон вблизи Бостона. Банкер-Хилл– холм в предместьях Бостона, на котором 17 июня 1775 года разыгралось крупное сражение между английскими и американскими войсками.


[Закрыть]О вашей системе образования и здравоохранения ходят легенды. Америка очень помогла моей стране, и в знак благодарности я хотел бы объявить об открытии российского финансового центра, который поможет в развитии деловых контактов между нашими великими странами.

Разов пустился в рассуждения о своем проекте, и Остин шепнул Кэлле:

– Самое время пойти осмотреться. Встретимся на катере.

– Буду ждать. – Кэлла крепко сжала его руку.

Остин пробрался к двери. Снаружи было по-вечернему прохладно. Все собрались в салоне и слушали Разова, так что на палубе оказалось пусто, если не считать одинокого официанта, который сунул Курту тарелку с жареным мясом и сосисками. Сначала он собирался выбросить еду, как только официант отойдет подальше, но потом решил, что с тарелкой будет выглядеть менее подозрительно.

Курт не спеша двинулся в сторону носа и скоро уткнулся в веревочное заграждение, на котором висела табличка «Проход закрыт». Дальше тянулась неосвещенная палуба. Боевики Разова не показывались – очевидно, чтобы не пугать гостей. Впрочем, довольно скоро откуда-то появился плечистый мужчина с хорошо заметной под пиджаком кобурой. Увидев Остина, он произнес с сильным русским акцентом:

– Туда нельзя.

Остин пьяно улыбнулся и протянул ему тарелку.

– Сосиску хочешь?

Охранник поморщился и ушел. Курт подождал, пока тот отойдет подальше, и уже собирался нырнуть под заграждение, когда по палубе тихо зашлепали чьи-то быстрые шаги. Остин обернулся. Прямо на него неслись две белые тени. Собаки Разова! Волоча за собой поводки, они прыгнули ему на грудь и тут же уткнулись длинными мордами в тарелку. Курт поставил ее на палубу. Псы шумно проглотили сосиски и мясо, дочиста вылизали тарелку и пристально посмотрели на Остина, словно чего-то ожидая.

Подбежал дрессировщик, который смотрел за собаками. Он что-то бросил по-русски – возможно, извинился, – взял поводки и увел псов. Остин убедился, что его наконец-то оставили в покое, нырнул под веревку и тихо, как призрак, двинулся вперед. Черный костюм делал его практически невидимым в темноте.

Вскоре Курт подошел к большому – в человеческий рост – колодцу вентиляционной шахты. Вытащил из кармана прибор, похожий на компьютер-наладонник, и включил его. Светло-зеленый экранчик загорелся, высветился набор цифр. Сниффер Егера работал.

Егер позвонил Остину, когда тот уже собирался лететь в Бостон.

– Я придумал, как пробраться в компьютер яхты. Вай-фай!

Остин давно привык не пугаться всяких странных слов. Для простоты он считал Егера и прочих компьютерных гениев кем-то вроде инопланетян, которые время от времени переходят на свой родной язык.

Хирам объяснил, что словом «вай-фай» называют беспроводные компьютерные сети, которые все чаще разворачивают в больших зданиях.

– Представь, что ты – директор крупной больницы, – объяснял Егер. – Тебе хочется, чтобы у врачей всегда был доступ к необходимой информации и им не приходилось бы по любому поводу бегать к компьютеру в другом конце здания. Тогда ты разворачиваешь в одном или нескольких зданиях беспроводную сеть, а врачу даешь ноутбук. Достаточно его включить, настроить на нужную частоту – и можно входить в систему.

– Спасибо, Хирам, только я одного не пойму. Как это связано с нашей задачей?

– Да напрямую! На яхте есть вай-фай.

Остин пока не понял, к чему клонит Егер, но уже заразился его энтузиазмом.

– Откуда ты знаешь?

– Вообще-то сообразила Макс. Когда мы не сумели расшифровать файлы, она стала собирать всю информацию по яхте. Данных оказалось немного, ведь ее строили на черноморских верфях самого «Атамана». К счастью, с электроникой русские своими силами не справились и купили оборудование в Америке, а монтировала его французская фирма. Макс пробралась в ее архив и выяснила, что на яхте есть сеть вай-фай.

– Про больницу я понял, но зачем она на яхте?

– Смотри. Яхта размером с хороший дом. Допустим, твоя работа – выплачивать команде жалованье, и возник какой-то вопрос, а твоя каюта далеко. Открываешь ноутбук – и пожалуйста, вся информация уже тут. Или кок хочет прямо из своей каюты проверить, сколько осталось припасов. Или первый помощник пошел пообедать, а ему срочно нужно проверить, кто сейчас на вахте.

– Ладно, и как это поможет нам узнать пароль?

Пароль где-то на яхте. Если удастся подключить Макс к судовой сети, то она скопирует всю информацию, а потом мы в спокойной обстановке разберемся.

– Тогда в чем проблема?

– Проблем несколько. Во-первых, информация будет зашифрована. Во-вторых, сигнал в беспроводной сети слабый и доступен только на борту яхты. Нужно протащить на борт сниффер.

– Опять твои компьютерные ребусы.

– Прости. Сниффер – это устройство, которое может проникнуть в сеть, перехватить нужные сигналы и передать информацию в надежные руки Макс.

– Гм, красиво. Но ты говоришь, файлы зашифрованы. Вдруг тебе снова не удастся взломать защиту?

– Не исключено. Правда, здесь шифрование стандартное, и к задаче можно подойти с разных концов. А главное, Макс полна решимости.

– Когда женщина полна решимости, на ее пути лучше не вставать. Даже если она – голограмма. И где мне взять этот твой электронный перехватчик?

– Курьер уже выехал с самим прибором и инструкцией.

Инструкция оказалась нехитрой: включить сниффер, убедиться, что устройство поймало сигнал, и закрепить его при помощи магнита на задней панели передатчика. На всякий случай Егер прислал еще и запасной комплект.

Остин перегнулся через край колодца и прикрепил сниффер подальше, чтобы его не заметили. Затем он подошел к шлюпке и нащупал опору шлюпбалки. Опустившись на колени, отыскал в стальной конструкции подходящую выемку, установил там второй приборчик и стал подниматься, как вдруг сзади послышался тихий щелчок. Что-то твердое уперлось ему в поясницу.

ГЛАВА 32

Забыли об осторожности, мистер Остин. Так и убить могут.

Ствол больше не давил в спину, и Остин обернулся. Лунный свет серебрил белесый шрам на лице Петрова.

– Слушай, Иван, ну зачем сразу ствол под ребра? Я лет на десять постарел от страха. Неужели нельзя просто поздороваться?

– Я так практикуюсь. Не хочу терять хватку.

– Хватка у тебя железная, как и раньше. Как ты очутился в Америке?

– В отличие от вашего несанкционированного вторжения в Россию, я здесь с разрешения Госдепа. Приехал в составе делегации для обмена опытом как представитель Сибирского управления по борьбе с сельскохозяйственными вредителями, а потом попросил консула включить меня в список гостей.

– А как ты меня нашел?

– Заметил в салоне и пошел следом. Признаюсь, трюк с лицом сработал, но плечи и эту уверенную походку так просто не скроешь. Кстати, откуда такой роскошный парик?

– Купил в КГБ на распродаже.

– Я бы не удивился. А зачем нужно ползать в темноте на карачках?

– Потерял контактную линзу.

– Серьезно? В досье про контактные линзы ничего не сказано.

Остин с усмешкой рассказал про снифферы. Услышанное произвело на Ивана сильное впечатление, и он попросил держать его в курсе дела.

– По-моему, нам стоит вернуться в салон, – предложил русский. – Охрана большей частью следит за гостями, но патрули на палубе тоже есть.

Курт понимал, что и так слишком рискует, поэтому они сразу двинулись на свет и громкие звуки музыки, стараясь по возможности держаться в тени. Охранник им попался всего один. Остин с Петровым юркнули за кнехты и через мгновение уже беззаботно прогуливались по палубе.

В смокинге Иван выглядел весьма импозантно. Он закурил американскую сигарету и поинтересовался:

– И каков дальнейший план?

– А где монах?

– Думаю, Разов держит Бориса подальше от любопытных глаз. Возможно, он на яхте, а возможно, и нет. Мы его вряд ли увидим.

– Тогда я, пожалуй, перемолвлюсь словечком с хозяином.

– С Разовым? Хотите вот так просто взять и раскрыть карты прямо в его логове?

– Вдруг он разозлится и допустит ошибку.

– Меня учили, что змею злить не стоит. Впрочем, дело ваше. Я пока выпью и закушу.

– Ты один?

Петров взял с подноса у проходившего мимо официанта рюмку водки, выпил и улыбнулся.

– Я буду поблизости.

Вечеринка была в разгаре, и гости вовсю бродили по палубе с бокалами и тарелками. «Казаки» вместо народных напевов наяривали рок. Петров нырнул в толпу и пропал, словно унесенный бурным потоком сухой лист. Остин заметил группку людей, слушавших Разова, и стал подбираться ближе, прикидывая, что делать с двумя телохранителями. И тут в дело вмешались длинноногие русские борзые. Псы вырвались и помчались к Курту. Упираясь передними лапами в грудь, они лезли языками ему в лицо, и Остин не без труда отпихнул собак ловким движением бедра.

Он схватил поводки у самых ошейников, чтобы неугомонные псы не вырвались. Тут же подбежал дрессировщик, но теперь в его глазах читался искренний ужас. Остин хотел было передать ему собак, как вдруг увидел Разова с телохранителями.

– Вижу, вы уже знакомы с Сашей и Горьким, – мило улыбнулся владелец яхты, забирая поводки.

Он что-то бросил по-русски, и псы послушно опустились рядом. Лапы собак подрагивали – им тяжело было сидеть не шевелясь.

– Я угостил их мясом и сосисками, – объяснил Остин. – Не возражаете?

– Странно, что они стали есть. Обычно их кормят лучше, чем многих людей. Разов. – Он протянул руку, пытаясь прочесть имя на карточке Курта. – Это я устроил наш скромный праздник.

– Знаю. Мне очень понравилась ваша речь. – Он стиснул ладонь русского так, что тот поморщился от боли. – Меня зовут Курт Остин.

На лице Разова не дрогнул ни один мускул.

– Тот самый мистер Остин. Я представлял вас совсем иначе.

– Я вас тоже. Думал, вы выше ростом.

Разов не поддался на провокацию.

– Не знал, что вы с телевидения. Мне говорили, что вы работаете на НУПИ.

– Только на время задания, а так я все еще в НУПИ. Ищу сокровища в Черном море.

– Надеюсь, оно того стоит.

– Недавно у меня из-под носа увели груз с судна под названием «Звезда Одессы».

– Сочувствую. Впрочем, конкуренция среди кладоискателей большая – такая уж работа.

– Я одного не могу понять: зачем богатому человеку пускаться во все тяжкие ради пары побрякушек?

– Мы, русские, ценим эти, как вы их называете, «побрякушки». Мы верим, что кроме собственно драгоценности ее владелец получает еще и особую власть.

– Но сокровища не спасли императора и его семью.

– Царя предали изменники в ближайшем окружении.

– Так значит, вы собираетесь вернуть сокровища русскому народу?

– Что вы знаете о моем народе? – усмехнулся Разов. – Ему нужны не бриллианты, а твердая рука. Вождь, который вернет русским национальную гордость и прогонит врагов, уже слетевшихся, будто стервятники.

– Это при условии, что ваша операция «Тройка» увенчается успехом.

– В «Тройке» нет ничего секретного, – презрительно бросил русский. – Я собираюсь открыть деловые центры в Бостоне, Чарльстоне и Майами. Оглянитесь, мистер Остин, в моем предприятии нет ничего противозаконного!

– А как же резня на судне НУПИ? В ней тоже нет ничего противозаконного?

– Да, читал в газетах… Страшная трагедия. Поверьте, я не имею к ней никакого отношения.

– Понятно, что вы не спешите признаваться. Дрянная история. Вы здорово вляпались, Разов. Ваш бешеный пес перепутал суда. Меня не было на «Морском охотнике», и его команда погибла зря. Теперь-то вы, конечно, во всем разобрались.

Глаза Разова гневно сверкнули.

– Я разочарован, мистер Остин. Вы проникли на мою яхту, устроили тут маскарад, едите мою еду, пьете мою водку – и так платите за гостеприимство? Обвиняете меня в преступлениях?

– Хочу посмотреть в глаза убийце и трусу, прежде чем раздавлю его как муху.

Галантный политик уступил место уличному головорезу.

– Раздавишь меня? Да ты блоха!

– Может, и так, только нас, блох, много. И все мы кусаемся.

– Меня не остановит ни НУПИ, ни вся ваша государственная машина, – процедил Разов. – Когда я подниму Россию с колен, ваша Америка будет как жалкий, хнычущий младенец. Отсталая страна без природных ресурсов, со слабым и бездарным руководством… – Разов вдруг понял, что увлекся. – Вы больше не мой гость, мистер Остин. Охрана проводит вас к катеру.

– Я сам найду дорогу. До скорой встречи, мистер Разов.

Курт зашагал прочь.

Разов плотоядно ухмыльнулся.

– Не будет никакой скорой встречи.

Он едва заметно кивнул, и оба телохранителя двинулись вслед за американцем. Остин тихо свистнул. Борзые насторожили уши, завиляли хвостами и бросились вперед, волоча за собой бесполезные поводки. Курт усмехнулся и поймал взгляд Разова. Глаза русского пылали ненавистью.

Остин повернулся и, нырнув в толпу гостей, быстро зашагал к корме. Собаки не отставали. От них нужно было избавиться, чтобы не привлекать лишнего внимания.

Остин погладил псов по голове и вручил поводки ошарашенной девушке в малиновом пиджаке, а очки и парик засунул ей в карман.

– Прошу вас, передайте все это мистеру Разову с моими наилучшими пожеланиями.

Лавируя между людьми, он на полном ходу вылетел из салона и чуть не сбил с ног Кэллу.

– Что за спешка? – спросила девушка.

– Как можно скорее выбирайся с яхты.

– А ты куда?

– Еще не знаю. Встретимся в «Ритце» через час.

Остин чмокнул Кэллу в щеку и бросился к лестнице на нижнюю палубу, к которой швартовались катера. Сначала он рассчитывал просто сесть на один из них, однако двое охранников уже стояли у лестницы и внимательно вглядывались в толпу. Зря он полагал, что Разов не станет устраивать шум при гостях.

Лихорадочно продираясь сквозь толпу, Остин рассчитывал выиграть пару минут и придумать, как выбраться с яхты. Вдруг кто-то схватил его за рукав.

Курт резко повернулся, готовясь к бою… Петров отпустил руку и улыбнулся одними губами. Глаза Ивана смотрели с мрачной серьезностью.

– Туда лучше не ходить.

Петров показал глазами на охранника, который пробирался сквозь толпу. Не отрывая взгляд от Остина, тот что-то говорил в микрофон на лацкане пиджака.

Курт прошел за Иваном в салон, пересек танцплощадку и снова вышел на палубу через другую дверь. Они бросились к лестнице, но там тоже обнаружился высоченный охранник. Поднеся руку к уху, он внимательно слушал, что говорят по рации.

Петров с широкой улыбкой шагнул к нему и что-то сказал по-русски. Верзила посмотрел на него с подозрением и полез за пистолетом. Иван двинул охраннику кулаком в живот. Тот согнулся, хватая ртом воздух, попытался поднять голову, а там его уже ждал Остин с правым боковым. Великан рухнул, словно вековой дуб под топором лесоруба.

Перешагнув через тело, они спустились на нижнюю палубу, и Остин приметил дверь – точно такая же была с другого борта, и именно к ней швартовались катера с пассажирами. Петров повозился с замком, и дверь распахнулась. Курт уже хотел плыть к берегу сам, однако снаружи ждала моторка с работающим двигателем. Человек у румпеля улыбнулся и помахал рукой Петрову.

– Я взял на себя смелость подогнать собственный транспорт, – пояснил русский.

– Ты же говорил, что пришел один.

– Бывшим кагэбэшникам нельзя верить.

Остин выругался. В отличие от русского, он недооценил врага и, мечтая встретиться лицом к лицу, не подумал о плане отхода. Нужно будет поблагодарить Ивана за предусмотрительность.

Они прыгнули в моторку. Помощник Петрова пару раз газанул, проверяя двигатель, и лодка рванула с места, зарывшись кормой в воду. Курт с Иваном едва не упали за борт.

Глядя на залитую огнями яхту, Остин с усмешкой представил, как разозлится Разов, когда поймет, что добыча ускользнула. Впрочем, радовался он недолго. По борту лодки вдруг застучали пули, причем стреляли не с яхты, а со стороны берега. В темноте замелькали вспышки, и очередь скосила их рулевого. Захлебнувшись криком, тот повалился на дно, и моторка резко ушла в сторону.

Петров оттащил тело, а Остин занял место у румпеля. Прожекторы шарили по воде, нащупывая лодку. Разов был не дурак и заранее спустил на воду моторки с вооруженными людьми.

Еще одна очередь ударила по борту. Остин понял, что нужно прорываться сквозь строй противника – иного пути нет. Он приметил разрыв в цепочке прожекторов и устремился туда. На мгновение враги прекратили стрелять, опасаясь попасть по своим, но, едва беглецы вырвались на открытую воду, на них обрушился ураганный огонь.

В воде плясали крошечные фонтанчики, ветровое стекло разлетелось на осколки. Петров рухнул на дно, держась за голову. Остин пригнулся пониже, выжимая из мотора все, что можно. Они мчались очень быстро, но враги – еще быстрее. Прожекторы понемногу приближались и справа, и слева.

Остин посмотрел в сторону берега. Нет, не уйти. Если только…

Прямо по носу в ярком свете палубных огней высились мачты «Железнобокого». У них появилась надежда на спасение.

Длинная очередь прошила фиберглассовый борт у самой ватерлинии. Сквозь пробоины хлынула вода. Мотор еще работал, однако вскоре и он умолк, захлебнувшись облаком дыма. Лодка быстро уходила под воду, словно субмарина, и вскоре Остин уже бултыхался в воде. Петров камнем пошел ко дну, но Курт нырнул, ухватил русского за воротник и вытащил на поверхность. В глаза ему ударил яркий свет, послышались громкие крики…

Сильные руки ухватили Остина за ворот пиджака и вытащили из холодной воды. Он протер глаза и увидел, что очутился в тридцатифутовом баркасе. Дюжина парней во флотской форме с черными галстуками дружно налегала на весла. Петров, растянувшийся рядом, вяло помахал Курту. Рана у него на голове кровоточила.

– Сэр, вам помочь? – спросил молодой человек, сидящий у румпеля на корме.

Поверх белой формы у него был еще длинный черный китель с медными пуговицами, черный же галстук и матросская шапка.

– Нет, я только промок немного. Спасибо.

Рулевой протянул руку:

– Джош Слейд, вахтенный офицер с «Конститьюшн». Мы увидели, что вы в воде.

Он указал на «Железнобокого», до которого оставалась всего сотня метров. Высокие мачты фрегата сияли в лучах прожекторов.

– Курт Остин из Национального агентства подводных исследований.

Слейд посмотрел на него как-то странно.

– И что у НУПИ за дела в Бостонской бухте?

Курт провел рукой по лицу. Оказалось, что после купания накладной нос безнадежно съехал вбок. Остин выбросил его за борт.

– Долго рассказывать, – покачал он головой. – Что с моим другом?

– Кровотечение остановилось. На борту ему окажут помощь.

На яхте Разова по-прежнему играла музыка. Остин надеялся, что у Кэллы и Ломбардо все хорошо. Моторки с вооруженными преследователями больше не показывались, однако наверняка они где-то поблизости.

– Вы разглядели лодки, которые шли за нами?

– Видели краем глаза. Они были совсем рядом, но сразу убрались. Мы так и не поняли, почему они вам не помогли и куда потом делись.

– Повезло нам, что вы тут оказались. До берега плыть далековато.

– Пожалуй. «Конститьюшн» обычно отходит от стенки всего раз в год, в День независимости, но сегодня у нас как раз ночной тур. Артиллеристы устроят салют – двадцать один залп. Губернатор штата и мэр договорились с начальством. А что случилось-то? Вы вроде от кого-то убегали, а потом лодка просто ушла под воду.