Текст книги "Десять тысяч небес над тобой (ЛП)"

Автор книги: Клаудия Грэй

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 20 страниц)

В тот вечер она считала, что с Тео произойдет самое худшее.

Он мог умереть, потому что Ватт Конли отправил шпиона, который снова и снова накачивал его наркотиками, и это продолжалось в течение нескольких месяцев. Из-за игры во власть Ватта Конли. Из-за его грандиозной мечты о господстве в мультивселенной.

Я думала, что не смогу ненавидеть Ватта Конли еще сильнее. Но я ошибалась.

Всю ночь я терзала себя из-за этого.

Почему я так глупо себя вела с Тео? Он принял, что я выбрала Пола, и никогда не пытался поставить нас в неудобное положение. Если бы я поверила его словам, поверила, что он смирился с тем, что я с Полом, может быть, я бы проводила с ним больше времени. Тогда, может быть, я бы поняла, что что-то не так.

На следующий день приехала Джози, и я рассказала ей это всё, но она не поддалась.

– Слушай, Маргарет, – Джози стояла в нашей кухне и пила третью чашку кофе. Кофеин должен был компенсировать то, что она сменила рейс на 6:30, чтобы добраться домой как можно скорее. – Ты не знала, потому что Тео не хотел, чтобы ты знала. Он прятал симптомы от всех, поэтому это его вина.

– Это не похоже на Тео, хранить такие секреты, – возразила я. Пол? Конечно. Он запирал свои чувства и страхи внутри, иногда слишком долго. Но Тео любит болтать обо всем, от хоккейных команд до парковок в Беркли. – Если бы он не чувствовал себя неуютно со мной и Полом, он бы что-нибудь сказал.

Джози поставила кружку и положила руки мне на плечи.

– Я знаю, что в последнее время легко было упустить это из виду, когда Триада считает тебя Святым Граалем, но не все происходит из-за тебя, понимаешь?

Это было неприятно.

– Тогда почему Тео перестал нам всё рассказывать ни с того, ни с сего?

– Честно? Я думаю, что симптомы напугали его. Вероятно, он пытался отрицать, что происходит что-то серьезное. Он не мог рассказать вам что происходит, пока не признался в этом себе.

Я взвесила сказанное и поняла, что в этом была доля правды. Нет, это было еще не всё. Но по меньшей мере, я почувствовала, что снова могу дышать.

– Когда можно увидеть Тео? – спросила Джози. – Должны же быть часы для посещения? Когда его родители приедут из Вашингтона?

– А Тео тебе не сказал? Они уже не в Вашингтоне, – супруги Бек работают в Министерстве Иностранных Дел, и это значит, что они передвигаются по всему земному шару. Большую часть времени они в Вашингтоне, изучают новые языки, занимаются дипломатической работой, но Тео родился в Чили, ходил в детский сад на Филиппинах, и в среднюю школу в Исландии. Иногда я думаю, что из-за этого он такой хипстер, он пытается доказать, что освоил американскую культуру, что даже лучше знает её, чем все остальные. – Два месяца назад они переехали в Монголию. Вернуться будет небыстро. Они смогут приехать только через несколько дней.

– Его мама, наверное, сходит с ума, – вздохнула Джози и потерла виски. – Ну, мы можем позаботиться о Тео, пока они не приедут. А где любовничек?

– Пожалуйста, прекрати так называть Пола.

– А что? – Джози улыбнулась в первый раз с тех пор, как мы забрали её из аэропорта. – Он еще не твой любовник?

Развитие моей сексуальной жизни Джози не касается. Хотя я могу рассказать ей что угодно, Джози не понимает, почему нам с Полом не надо торопиться. У неё самой всегда были короткие, но бурные романы.

Так что тем утром я сказала:

– Ты его смутишь. Он всё ещё никак не привыкнет к этому.

Я сделала размашистый жест, который должен был обозначать наши запутанные отношения.

– Пол никогда ни с кем не встречался, ведь так? – спросила Джози.

Я покачала головой. Он признал, что он целовал двух девушек до этого, и один из них был поцелуй со сжатыми губами, который даже не считается. Вот что бывает, когда парень поступает в колледж, не достигнув полового созревания. Пол провел большую часть последнего десятилетия, окруженный девушками на пять или десять лет старше него.

Это говорило о том, что он очень хорошо научился целоваться, и очень, очень быстро.

Джози кивнула с самым невинным выражением лица.

– У вас с Полом всё хорошо?

– Да.

Мы с Полом однажды ездили в Мур Вудс, где мы держались за руки, пока он объяснял природу космоса. Я возила его в Сан-Франциско, чтобы посмотреть Golden Girls Drag Show, что удивило его так же, как удивил бы визит внеземной цивилизации. Мы поехали на автобусе в Окленд, чтобы посмотреть кино в элегантном старом кинотеатре в Гранд Лейк, потом пили кофе с пончиками в крутой старой пекарне неподалеку. Так что у нас были особенные события. Но лучше всего было то, что мы с Полом просто были вместе. В некоторые вечера я часами рисовала, а он читал или работал над формулами, и теперь мы легко разговаривали друг с другом или молчали. Нам было хорошо вместе – лучше, чем я могла мечтать шесть месяцев назад.

– У меня всё еще не укладывается это в голове, – признала Джози, проходя мимо меня и плюхаясь на диван. Она была одета в тот же самый флисовый пуловер и леггинсы, которые надела бы для пробежки в пять километров. – То ты терпеть не можешь парня, то ты влюблена в него.

– Это неправда.

Она подняла бровь.

– Не выносила – это слишком сильно сказано. Я просто думала, что он немного… странный. Это всё.

– Пол действительно немного странный, – сказала Джози. – Но это в хорошем смысле слова.

– Тогда почему ты так непонятно относишься к тому что мы с ним вместе?

Вместо того, чтобы сразу ответить, Джози сделала глоток кофе, погрузившись в мысли. Наконец, она сказала:

– Сразу после того, как ты вернулась домой с папой, когда ты только увлеклась Полом, ты рассказала мне, что поняла, что полюбила его, пока вы были в России.

Я вспомнила, как мы вальсировали с лейтенантом Марковым вдвоём в огромной богатой комнате Зимнего Дворца, музыка доносилась из патефона в углу, и его теплую руку у меня на пояснице.

– Да. Так и было.

– Ладно, – она помедлила, я поняла, что она боится, как бы не оскорбить меня. Джози обычно не волнуется о том, чтобы задеть чьи-либо чувства. – Ты уверена, что ты любила не только Пола из того мира? Потому что, когда ты рассказала мне об этом, Маргарет, я поняла, что ты правда сильно влюбилась в Лейтенанта Маркова. И хотя это другая версия Пола, это не тот же самый мужчина.

Она явно ожидала, что я взорвусь. Но я не разозлилась. Джози не путешествовала в другие измерения. Это значит, что она не могла понять того, что я узнала.

– Лейтенант Марков не идентичен моему Полу Маркову, – сказала я. Я это знаю. И всё же, что-то в них одинаковое. Что-то глубокое, самая глубокая и значительная часть нашего сознания, и эта часть живет в каждой вселенной. В каждом человеке, которым мы можем быть. Я влюбилась в того Пола, и в моего Пола, потому что я люблю то, что внутри них – их души, если хочешь так назвать. Или Душу. Единственную. Одну.

Моя сестра не выглядела убежденной.

– Ты правда в это веришь? Что ты любишь всех Полов, везде?

– Я не верю, – сказала я. – Я знаю.

Навещая Тео в больнице в тот день, мы заметили насколько всё в его палате депрессивно: чистые безрадостные стены, телевизор, висящий на металлическом регулируемом кронштейне, показывающий обычный боевик, и в довершение всего, регулируемая кровать, оправленная в пластик. Тео сел и улыбнулся, увидев нас, но он всё еще был очень бледен. Однако он, казалось, радовался, чтобы не волновать нас.

– Вы показались как раз вовремя.

– Я принес тебе кое-какие вещи, – сказал Пол.

– Хоть ты и останешься здесь ненадолго, -

быстро добавила я. -

Но ты, наверное, захочешь, чтобы у тебя было что-то своё.

– Дом, милый дом, а? – улыбнулся Тео. Боже, мы так старались подбодрить его и у нас не получалось.

– Во-первых, – сказала я. – Эта голубая больничная сорочка? Не лучший твой прикид. Так что вот.

Я вынула соломенную шляпу Тео, которую он прошлым летом купил на пляже, из картонной коробки.

Он позволил мне водрузить её себе на голову, потом надел её как Дон Жуан.

– Мне даже не нужно зеркало, чтобы понять, насколько лучше я выгляжу.

– Чертовски сексуально, – подтвердила я.

Пол не беспокоил себя тем, чтобы подбодрить его, просто продолжил:

– Я принес твою электронную книгу, телефон, наушники и пару теплых носков.

Нахмурившись, Тео сказал:

– Носки?

– На случай, если у тебя замерзнут ноги, – ответил Пол, как будто это должно быть очевидно.

Тео вздохнул.

– Ты волнуешься из-за того, что у меня замерзнут пальцы? Поверь мне, это не самая большая наша проблема.

Я думаю, он говорил это как шутку, но мы с Полом переглянулись с возрастающим страхом.

Мы уже поняли, что нужно сделать. На обратной дороге даже не обсуждали другие варианты, просто спорили о том, кому спасти Тео. Я сказала:

– Ты знаешь, что я должна пойти.

– Нет, – сказал Пол своим тоном, говорящим, что дальнейшие споры бесполезны. Это иногда сводило меня с ума.

– Твоя версия из Вселенной Триады убежала в Южную Америку, помнишь?

Мы появляемся в наших других воплощениях, где бы они ни находились, и нам приходится иметь дело с ситуацией, в которую они попали. Я падала с лестницы, просыпалась под водой, если говорить об этом.

Пол настаивал:

– Мне не нужно входить в штаб-квартиру Триады, чтобы добыть информацию. Всё, что мне нужно, это компьютер, беспроводное соединение, и возможность обойти защиту Триады.

– Ты же понимаешь, что Конли наверняка усилил защиту с тех пор.

– Это был бы логичный ход, да.

– То есть, ты видишь проблемы?

– Может быть, я не самый лучший кандидат, но ты ещё хуже.

Прямота Пола казалась ударом в лицо. Но я научилась не обижаться слишком быстро. Он никогда не хочет ранить мои чувства, он просто не знает, как выразить свои мысли. Поэтому я сказала только:

– Не хочешь объяснить?

– По меньшей мере, у меня есть шанс добыть информацию и остаться незамеченным, – уточнил Пол. – У тебя нет.

Я не хотела, чтобы он оказался прав, но так и было. Мое знание компьютеров начиналось и заканчивалось нажатием кнопки питания, волшебная коробочка начинала играть. Почему у меня в семье одни гении? Пол едва ли опытный хакер, но он кое-что знает о том, как обойти фаерволлы.

– И когда ты успел так изучить компьютерную безопасность?

Пол вздохнул:

– Меня научил Тео.

Его свободная рука лежала у меня на бедре, я переплела свои пальцы с его.

– Он с первого дня взял тебя под крылышко, а?

– Не с первого. Но почти сразу, после того, как я заметил ошибку в его формулах. Сначала он очень злился, но на следующий день сказал, что лучше иметь меня в друзьях.

Это казалось правильным. У Тео было эго размером с Мост Золотые Ворота. Его спасает только то, что он может восхищаться другими так же, как и собой.

Пол говорил так неуверенно, как будто он никогда не пытался сказать это вслух, и не знал, как.

– Я ни разу не был в клубе, пока Тео меня не взял. Даже ни разу не пил пива. Он брал меня с собой. Он называл это «ускоренное взросление».

Неудивительно, что Пол сделал из Тео идола. Но он не знал другого Тео. Не так, как знала его я. Это меня он заманил штаб-квартиру Триады, чтобы меня схватил в Ватт Конли, это он физически напал на меня в субмарине. Тот самый, который целовал меня и говорил о своих чувствах, как раз тогда, когда он подстроил папину смерть и подставил Пола.

В Тео было столько хорошего, но и тьма в нём тоже была. Даже в тот день, когда я боялась за него его сильнее, чем когда-либо, я не могла ничего с собой поделать и задавалась вопросом, сколько общего между Тео из Вселенной Триады и нашим Тео.

У Пола не было таких сомнений. Его верность всегда была и остается абсолютный. Если ему придется нарушить соглашение с Ваттом Конли, чтобы спасти Тео, пусть будет так.

Конли только сказал, что нам нужно держаться подальше от Вселенной Триады. Но он изобрел ночного вора, и это значит, что если какое-либо лекарство или лечение существует, то это единственный мир, где мы сможем его найти.

Сначала мы вдвоём отправились в комнату в общежитии. Поскольку мы не знали, насколько долгим будет путешествие, нам нужна была отбыть из такого места, которые можно запереть, чтобы быть уверенным, что никого не окажется там, когда он вернется, и его физическое тело снова начнет взаимодействовать с нашей Вселенной. Например, если он отбыл с дивана, но кто-то сидит на нём в тот момент, когда он вернётся, мои родители не на сто процентов уверены в том, что произойдёт, но это может привести к тому, что тела сольются вместе, навсегда, и возможно это будет смертельно, и определённо совершенно отвратительно.

Начиная путешествие из своей комнаты в общежитии, и учитывая, что я запру за собой дверь, Пол обеспечит то, что мы никогда не узнаем, как действительно будет выглядеть слияние.

Мы устроили его на кровати, в удобном положении, так как после нескольких жестких посадок в других измерениях, учишься ценить мягкое возвращение. Я села рядом с ним и наклонилась так, что наши лица почти касались друг друга.

– Если ты подумаешь, что Конли за тобой следит, даже на секунду, возвращайся, – упрашивала я. – Мы можем придумать другие способы достать лекарство.

– Нам придется заключить сделку для этого, а этого не будет, – Пол отвел локон с моей щеки. Почти шепотом, потому что он всё ещё стеснялся говорить об этом, он сказал мне: – Я тебя люблю.

– И я тебя люблю. В любом мире, в любой вселенной.

Его улыбка была надломленной.

– Этого мира достаточно, – Потом он снова стал серьезным. – Иногда я смотрю на тебя и думаю, если бы я не знал, что у нас общая судьба, если бы я не видел доказательства сам, я бы никогда не поверил, что это по-настоящему. Что ты можешь любить меня так же сильно, как и я тебя.

Я чувствовала то же самое.

– У нас действительно одна судьбы. Нам суждено быть вместе. И это значит, что тебе суждено вернуться обратно ко мне. Ты понял?

– Понял, – положив руки на грудь, он обхватил пальцами Жар-Птицу. Наши глаза встретились, и тогда…

Тогда ничего. Пол не растворился в воздухе, не было ни света, ни хлопка, никакого признака того, что он когда-то был здесь. Конечно, его тело оставалось в нашем измерении, неподвижным, прямо здесь, на его кровати, но невидимое и не ощущаемое. Ни один научный инструмент на земле не сможет найти его.

Я медленно положила ладонь туда, где он лежал, где только секунду назад билось его сердце. Его покрывало было всё еще теплым. Я говорила себе, что Пол может сделать всё, что угодно, что он спасет Тео и вернется домой.

Но его ждал Конли. Даже когда я прижимала ладонь к теплу, оставшемуся после тела Пола, его душу разорвали на части.

Глава 05

Когда родители закончили меня жевать за то, что я не рассказала им о путешествии Пола во Вселенную Триады, чтобы найти лекарство для Тео, они решили ждать вместе со мной.

– Пол сказал, что вернется через двадцать четыре часа, – сказала я им, когда мы допоздна засиделись на заднем крыльце. – Или так близко к этому времени, как сможет. Даже если он еще не найдет лекарство для Тео, он вернутся просто для того, чтобы дать нам знать, что он в безопасности.

– Двадцать четыре часа! – мама покачала головой с мрачным выражением лица. – Если Конли придумал, как следить за перемещениями между измерениями, его люди могут поймать пола через несколько минут.

Но Пол из того измерения уже сбежал от Триады, – возразила я. – Он сбежал в Эквадор.

Это совершенно не впечатлило папу.

– Ты думаешь, что такой техно-могул как Ватт Конли не сможет никого нанять в Эквадоре?

Мама положила руку на папино плечо.

– Генри, пожалуйста. Это не поможет.

Я представила, что Пола держат в плену. Что его допрашивают люди, для которых Женевская Конвенция – пустой звук. Мой желудок сжался от боли. Неужели мы были так глупы, что ничего не сказали родителям? Я сказала:

– Вы могли бы сделать что-нибудь, чтобы он попал во вселенную Триады незамеченным?

– Ничего, что Пол не смог бы сделать сам, – ответила моя мама. – У него есть возможность. Пол знает об этом. Он сделал это, чтобы помочь лучшему другу. Мы должны уважать его решение.

Она говорила это моему отцу, и он не ответил. Я подумала, что пройдет еще много времени, прежде, чем нас простят, или, по меньшей мере, это не случится до тех пор, пока Пол не принесет Тео волшебное лекарство, которое вернет ему здоровье.

Но так много времени не потребовалось.

К тому времени, как прошло тридцать шесть часов и Пол всё еще не вернулся, папа уже не мог орать на меня из-за этого. Как и все остальные, он был для этого слишком напуган.

– Они не убьют его, – сказала я, меряя шагами больную комнату. – Правда ведь?

– Вряд ли. Было бы слишком глупо со стороны Конли просто уничтожить Пола, а не держать его заложником, – оказалось, что у мамы есть криминальный инстинкт. – И все же со стороны Конли было бы слишком глупо не сказать нам, что он взял Пола в заложники. Мои инстинкты говорят мне, что Пол остается на свободе. Но если он свободен, почему он не вернулся?

– Может быть, у него в разгаре работа над лекарством для Тео, – сказал папа.

– Может быть, – повторила я. Но никто этом не поверил.

За двое суток после путешествия Пола во Вселенную Триады никто из нас не спал больше пары часов. Папа теперь верил, что Конли схватил Пола и теперь играет на наших нервах. Мама теоретизировала, что у Пола сломалась Жар-Птица.

В любом случае, мы знали, что был только один способ удостовериться.

– Я должен пойти, – сказал папа. – Я слишком долго оставлял путешествия молодежи.

– Нет, папа. Я совершенный путешественник. Это должна быть я.

В течение последних трех месяцев мы с Полом периодически посещали новый вселенные, чтобы лучше испытать Жар-Птицу и посмотреть на чудеса мультивселенной. По большей части я видела измерения, подобные нашему, но где мои родители работали над другими исследованиями, учили в других университетах и так далее. Но даже такие миры могли предоставить данные, которые можно использовать для проекта Жар-птица. Я отправлялась туда, потому что я путешествовала более эффективно, чем остальные, Пол шел со мной, потому что у него был опыт, и потому что путешествовать одной было опасно.

Теперь, однако, мне пришлось совершить путешествие одной, и самое рискованное из всех.

Мама сидела за радужным столом, неподвижно сложив руки перед собой.

– Ты заходишь. Ты сразу же используешь локатор, чтобы найти пола. Как только ты узнаешь, где он, ты возвращается и даешь нам полный отчет. Потом мы решим, как будем продолжать.

– Ладно, – значило ли это, что нужно связаться с Полом, если будет возможность или просто собрать информацию? Я решила, что сделаю выбор, когда прибуду во вселенную Триады.

– Если произошла поломка Жар-птицы Пола, – продолжила мама. – Возможно, он пытался вернуться в наше измерение, но вместо этого попал в другую вселенную. Твоя Жар-птица настроена на отслеживание его устройства. Ты сможешь идти по его следам, так сказать, переместиться в тот же мир, где он оказался.

– Пожалуйста, – папин голос сломался. – Разрешите мне это сделать. Для вас троих, оказавшихся в опасности одновременно…

Мои родители любят Пола и Тео почти так же сильно, как меня и Джози. Это сыновья, которых у мамы с папой никогда не было. Я знала, что они беспокоятся за Пола и Тео почти так же, как и я, но я раскололась изнутри, увидев отца насколько расстроенным.

– Папа, я справлюсь с этим лучше, чем остальные, у меня есть способности, у меня есть опыт. Однако, у тебя есть настоящие научные знания о Жар-Птице. Если ты пойдешь, и Кони поймает тебя тоже? Мы будем в ужасном положении.

Он рассмеялся слегка, как будто это было предрешено. Я понимала, что не могу сделать ситуацию проще для кого-либо из нас, но поменьше мере, я могла заставить отца принять то, что нужно сделать.

Или может быть и нет. Может быть, папа всё еще не принимал мысль о том, что я отправлюсь на спасение Пола, как и до этого. Но он больше не возражал, даже когда я обняла их обоих и прыгнула из своего мира…

… И плюхнулась в свое воплощение во Вселенной Триады, которая была в кофейне и смотрела в свой телефон. Я схватилась за стол и осмотрелась, наполовину ожидая что наемники триады ворвутся через дверь с электрошокерами. Вместо этого я увидела только обычную толпу людей, печатающих на своих ноутбуках или болтающих за капучино.

Я сразу же включила локатор на Жар-птице. Он ничего не показал. Моего Пола не было в этом измерении.

Тогда мне это показалось хорошей новостью. Конли не схватил Пола! Это было просто поломка Жар-птицы, как и сказала мама. С улыбкой на лице я привела в движение отслеживающее устройство, чтобы Жар-птица последовала за Полом и привела меня к нему.

Так я оказалась в средневековом Риме, расспрашивая всех, кого могла найти, о Паоло Маркове из России, и пытаясь избежать обвинений в колдовстве.

Так я оказалась здесь, торгуясь с Ваттом Конли за лекарство для Тео и душу Пола.

Кардинал Конли встает на ноги и выпрямляется. Я в первый раз осознаю, как смехотворно он выглядит в рясе. Кажется, что ни одна Вселенная не может ему позволить соответствовать одежде, где бы Конли ни был, он не религиозный, высокоморальный человек. Но опять же, в средних веках по большей части кардиналы такими не были. Такая должность позволяла людям обрести влияние и политическую власть. Неудивительно, что в этой Вселенной Конли стал кардиналом.

Степенно, как священнослужитель, которым он притворяется, Конли говорит:

– Если ты волнуешься о том, что тебя саму расщепят, Маргарет, позволь мне избавить тебя от этих мыслей. Совершенные путешественники не могут быть расщеплены, это ещё одно из наших преимуществ. Но в целом, душу можно разбить на столько кусочков, на сколько хочешь. Дюжины, даже сотни.

От ужаса у меня закружилась голова. Неужели Пол разорван на части даже сейчас, и они разбросаны по всей мультивселенной?

Не беспокойся, говорит Конли тоном, который легко можно принять за сострадательный, если плохо его знать. Его красные одежды кажутся дьявольскими в свете факелов.

– Я пощадил тебя, и не размазал его слишком сильно. Четыре кусочка, в четырех различных измерениях. Ты только что спасла первого! Видишь, как это просто? Я подарил тебе этот осколок знак своей доброй воле.

Он хочет, чтобы я сказала ему спасибо?

– Что я должна сделать, чтобы получить координаты других трёх измерений? – ещё три кусочка души Пола. Ещё три мира, которые мне нужно найти, и еще три спасательных миссии.

Отвратительно удовлетворенный собой, Конли говорит.

– У меня есть несколько поручений для тебя.

И вот, вокруг меня сжимается стальной кулак корпорации Триада.

Но если это цена за душу Пола, я должна заплатить.

– Позволь мне точно объяснить, что мне нужно, – Конли выпрямляется, кардинальская одежда придает ему важность, который он не заслуживает. В мультивселенной есть ещё два измерения, где твои родители очень близки к изобретению Жар-птицы. Я бы предпочел, чтобы они этого не сделали.

Я складываю руки на груди.

– Ты имеешь в виду, что хочешь оставить всю власть себе.

– А кто бы не захотел? – Он пожимает плечами. – Вот как всё будет. Есть два измерения, работающие над Жар-птицей и исследование нужно саботировать так скоро, как это возможно. Следующие два осколка души Пола спрятаны в этих измерениях. Тонкие пальцы Конли показывает на мой кулон Жар-птицу. – Если ты разрешишь, я могу запрограммировать твою Жар-птицу. Ты получишь координаты первого из этих измерений, и ещё программу, которую можно использовать как вирус, чтобы уничтожить исследование твоих родителей и ваше самое ценное оборудование.

– Каким образом я соберу осколки? – Я сжимаю другую Жар-птицу крепче. Также, как настройка напоминания? Просто держать её на нём и набрать комбинацию на кулоне?

– Именно. Видишь? Просто как яблоко.

Когда-нибудь я позволю себе роскошь ударить в Ватта Конли в лицо. Сильно.

Безразличный к моей злости, или забавляясь ей, Конли продолжает:

– Когда ты возьмешь второй осколок души Пола, то получишь координаты следующего измерения, которое нужно саботировать. Почистить, смыть, повторить. Когда ты сделаешь, всё что мне нужно, в каждом измерении, и соберешь два осколка, то вернешься в главный офис. Координаты внесены в Жар-птицу вместе с остальными.

– Главный офис? – он имеет в виду Вселенную Триады. – Я не хочу туда идти.

– Мне нужно будет проверить твою работу. Просмотрев данные на Жар-птице, я узнаю, внедрила ли ты вирус. Если ты будешь хорошей девочкой…

Если и есть выражение, которое я ненавижу больше, чем «хорошая девочка», я не знаю, что это, и слова кажутся еще более отвратительными, когда они исходят из уст Конли.

– … и, если ты приостановила исследования в других измерениях на достаточно долгое время, я отдам тебе и формулу для лекарства Тео, и координаты последнего осколка души Пола. Этот последний осколок – моя страховка, видишь ли. Твоя работа очень проста.

Как будто для меня «просто» предать родителей, тем более, когда я боюсь за жизни Пола и Тео.

– Ты мог бы послать кого угодно, или отправиться сам.

– Есть измерения, куда доступ для меня… ограничен, – Кажется, Конли больно признавать, что он не всевластен. – И да, я бы мог отправить определенных эмиссаров, но, чтобы сделать такую сложную работу, им пришлось бы принимать Ночного Вора очень, очень долгое время. Ты же знаешь, что он делает с людьми, так?

Я помню, как Тео бился в судорогах на нашей террасе, белый как снег.

– Да.

– Мы не ожидали такого побочного действия. Видишь ли, через какое-то время после употребления Ночного Вора, он лишает тебя возможности видеть сны, отсюда и название. Исследователи сна всё еще не знают, почему возможность видеть сны жизненно важна, но это так. Когда ты её теряешь… скажем, что мыслительные процессы начинают быстро и драматически ломаться.

В том, что Тео умирает из-за того, что Ватт Конли больше не позволял ему видеть сны, было что-то невероятно жестокое.

– Что касается психологического ущерба, что же, разве я не должен рассказать тебе и об этом тоже? Ты уже сама обнаружила, что Ночной Вор делает с легкими, мышцами и так далее. Отсутствие быстрой фазы сна убьет Тео раньше, чем остальные эффекты успеют прогрессировать, – улыбается Конли, хотя не знаю, что он считает таким веселым. Я представляю, как забираю меч у одного из охранников замка и втыкаю его прямо ему в живот. Он продолжает: – То есть, подводя итог, выполни мои поручения, и, взамен, ты получишь не один, а два главных приза. Когда ты отчитаешься в главном офисе, я дам тебе формулу для медикамента, который облегчит симптомы Тео и может быть даже обратит их.

– Это не похоже на лекарство, – если Конли хочет, чтобы Тео оставался болен, и хочет использовать его как заложника, я клянусь, я сейчас же отправлюсь за мечом.

Вместо этого Конли становится серьезным, и, вероятно, искренним.

– Маргарет, это лучшее, что у нас есть. Если бы я мог быстро излечивать от последствий приема Ночного Вора, ты бы мне не понадобилась, не правда ли? Но это лечение даст ему возможность выздороветь. Он будет принимать медикамент, и, в конечном итоге, иммунная система его тела должна позаботиться об остальном.

Должна. И все равно, я верю, что он говорит правду, потому что я правда была бы ему не нужна, если бы у него было лекарство.

И даже более откровенно Конли говорит:

– И в главном офисе, я так же дам тебе координаты последнего осколка души Пола, вселенной, где ты снова сможешь собрать его. Там не будет поручений, та вселенная не доставляет мне неприятностей. Ты сможешь просто пойти, забрать пола и привести его домой. Хорошо звучит?

Я представляю, как пробуждаю Пола, держу его в объятиях и говорю, что никогда его не отпущу. Мне это нужно даже больше, чем Конли может подумать, больше, чем я когда-нибудь позволю ему осознать.

– Это звучит… необходимо.

И вот опять та усмешка.

– Это значит да?

Однажды, я заставлю Ватта Конли пожалеть, что он связался с нами, но сейчас я должна ему подыграть.

– Да. Теперь дай мне то, что нужно, чтобы сделать работу.

Он вытягивает руки, жестом показывая на каменные стены и горящие факелы.

– Я дам тебе данные, но мне нужно немного более утонченное окружение, чем это. Вернемся на твою родную землю? Я смогу передать первые координаты оттуда.

Он имеет в виду моё измерение. Я с облегчением слышу его предложение. Мама и папа заслуживают того, чтобы узнать, что происходит. Сейчас они уже, наверное, сходят с ума.

– Ладно.

Конли вынимает собственную Жар-птицу из-под воротника тоги. Жар-птица со замысловатым орнаментом и тускло-бронзовым цветом выглядит… загадочно. Больше антиквариатом, чем передовой технологией. Кажется, она скорее принадлежит этому измерению, чем нашему.

– Пройдем?

– Я хочу попрощаться с Полом. С этим Полом.

– Ты так сентиментально относишься к дубликатам, – говорит Конли, тряся головой. – Но я не буду дразнить тебя из-за этого другой я ведет себя точно так же.

Это определенно не то поведение, которое я видела в Конли из нашего мира, но неважно.

– Кроме того, тебе нужно отдать приказ о защите моих родителей. От обвинений в «колдовстве». Так?

– Ох, правда! – он склоняет голову на сторону. – Я сейчас же поговорю с Её Святейшеством. Папа Марта Третья. Сплетни говорят, что рядом с ней Борджиа – просто дети, – начиная двигаться к выходу, Конли добавляет: – Послушай, когда-нибудь, когда ты примиришься с этим и мы уже будем долгое время работать вместе, ты и я вспомним это и посмеемся.

Я не удостаиваю это ответом. Вместо этого, я хочу, чтобы он ушел, и потому буду искать Отца Пола.

Как я и догадывалась, он ждал. Пол стоит на коленях в маленькой комнате, которая оказывается отдельной молитвенной. Фреска с изображением Иисуса, воскрешающего Лазаря, покрывает одну стену. Перспектива сломана и лица стилизованы, и рисунок тоже выглядит более ранним, чем эпоха Ренессанса. Они еще не открыли заново техники древнего мира, и эта цивилизация всё еще выползает из Средних веков. Мигающий свет исходит от горстки сальных свечей в железных подсвечниках. Пол, Отец Пол, молится, но, когда я вхожу, он быстро бормочет что-то на латыни, крестится и поворачивается ко мне.

– Всё хорошо? Кардинал позаботится о твоей семье?

– Я надеюсь, – в комнате нет скамеек, только подставки для того, чтобы преклонять колени. Поэтом я тоже встаю на колени рядом с ним, это единственный способ быть достаточно близко.

Пол бросает взгляд на дверь, без сомнения волнуется, что нас увидят.

– Ты можешь попросить здесь убежища. С сестрами ты будешь в безопасности, пока твои родители не будут под защитой кардинала.

Монахини? Я проведу ночь в монастыре? У Маргарет из этого мира совсем недостаточно развлечений.

Однако, она будет рядом со своим Полом. Этого достаточно. Всё, чего я хочу – это быть рядом с моим.

Я подношу руку к лицу Пола и провожу пальцами по его щеке. Он резко вдыхает. Они хотя бы целовались? Пол нерешительно накрывает мою руку своей, так что я держу в ладони его лицо. Если бы я поцеловала его сейчас, он бы не сопротивлялся. Он бы поцеловал меня в ответ так страстно, что… ну, эта комната бы сгорела.