Текст книги "Десять тысяч небес над тобой (ЛП)"

Автор книги: Клаудия Грэй

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 20 страниц)

Клаудия Грэй

ДЕСЯТЬ ТЫСЯЧ НЕБЕС НАД ТОБОЙ

ЖАР-ПТИЦА – 2

Перевод для сайта https://vk-booksource.net

Переводчики:

Редакторы:

Оригинальное название:

Глава 01

В первый раз, путешествуя между измерениями, я намеревалась забрать жизнь. Теперь я пыталась её сохранить.

Но я не могла сделать этого, не спасая свою жизнь. Прямо сейчас я бегу по извилистым улочкам почти-средневекового Рима, пытаясь ну попасть на костер.

Нескончаемое веселье путешествий между измерениями.

– Дочь колдунов! – кричит кто-то из толпы. – Она несет колдовской инструмент!

Её голос и улюлюканье толпы эхом отражается от брусчатки. Некоторые из них держат горящие факелы, чтобы преследовать меня в ночи.

Мои родители – учёные, а не колдуны. В этой вселенной, похоже, никто не понимает разницы.

То, что я несу в кармане своего платья или плаща, или как там называется эта бесформенная красная штука, это не колдовское орудие. Это подзорная труба, то есть примитивный ручной телескоп. Устройство длиной в шесть дюймов выглядит как стимпанк-аксессуар, бока из черепахового панциря, латунные соединения, линзы ручной работы. Но это, должно быть, инструмент, который вытащит это измерение из темных времен, если только сначала не приведет к убийству всей моей семьи.

Тяжело дыша, я ныряю за каждый угол, мимо которого пробегаю. Я всё равно не имею понятия, где нахожусь. Когда я прыгаю в одно из своих других воплощений, другую Маргарет, которая живет в этом параллельном измерении, у меня нет доступа к их памяти. Некоторые их знания и умения остаются, но это только самые глубокие, почти подсознательные вещи. Но знать, где я черт возьми в этой версии Рима? Нет, мне так не может повезти.

Всё, что я знаю, это то, что я должна скрыться. Найти Замок Святого Ангела¹, и Пола, который должен быть там, ну, это должно подождать.

Конечно, я в любую минуту могу сбежать из этого измерения, спасибо тяжелому кулону на цепочке, висящему у меня на шее. Для любого в этом измерении он будет казаться не более чем большим, тонко сработанным кулоном с секретом, если они даже заметят его, но скорее всего на него не обратят внимание.

Это не просто какое-то старое колье. Оно не принадлежит этому миру. Это Жар-птица.

Жар-Птица – это единственное устройство, которое позволяет человеческому сознанию путешествовать сквозь измерения. Изобретение моей матери, доктора Софии Коваленко, с помощью моего отца. Эта вещь может унести мой разум из этой вселенной, и доставить меня в моё тело, в мой дом и в безопасность. Даже несясь по альтернативному Риму в шерстяном платье по щиколотки и плаще, скользя жесткими ботинками по влажным от дождя булыжникам мостовой, я держу Жар-птицу в одной руке. Если я её потеряю, я пропала.

Но я не уйду. Я не могу оставить это измерение, пока не выполню то, за чем пришла.

Я должна спасти Пола Маркова.

Несколько еще изгибов и поворотов темной аллеи, и я наконец отрываюсь от толпы. Хотя я все равно слышу бормотание и крики на расстоянии, у меня есть немного времени, чтобы перевести дыхание. Бешеный стук моего сердца начинает замедляться. Я прижимаюсь спиной к стене терракотового цвета, единственное освещение исходит от ламп и свечей, виднеющихся сквозь окна без стекол. И, конечно, от звезд. Я смотрю вверх, и сразу же поражаюсь тому, сколько видно на небе звезд, если нет светового загрязнения.

Пейзаж, лежавший вокруг меня, мог сойти с любого из сотен ранних итальянских полотен, которые я изучала. Это мир без электричества, где только огонь указывает путь после наступления темноты. Тележка, которую тянет осел, дребезжит в отдалении, набитая мешками с чем-то, вероятно, зерном. Забудь о Wi-Fi, планшетных компьютерах или самолетах, здесь даже паровые двигатели изобретут через много веков. Но я не переместилась назад во времени, Жар-Птица этого не позволяет. Но некоторые измерения развиваются быстрее, некоторые медленнее. Я уже была в футуристичных мирах, где все общаются с помощью голограмм и путешествуют на летательных аппаратах. Это только вопрос времени, когда я попаду в мир, где Эпоха Возрождения в самом разгаре.

Но это не совсем то же самое, что наша Эпоха Возрождения. Одежда больше похожа на десятый или одиннадцатый век, и все равно подзорная труба, которую изобрели мои родители, появилась в нашем мире еще нескоро после этого. Однако, по какой-то причине, кажется, здесь нет старого различия полов, и вообще хоть какого-то различия полов. Священник, отдавший меня на растерзание толпе, был женщиной. Я порадуюсь равенству полов чуть позже.

Мужчина, с которым я заговорила, сказал, что я могу найти Паоло Маркова из России в Замке Святого Ангела. Я представляю, что Пол прикован цепями в подземельях замка, его избивают или даже пытают, и хочу заплакать.

Сейчас нет времени для слёз. Я нужна Полу. Плакать будем потом.

И когда я решу всё остальное, то разберусь с Ваттом Конли.

Злобное жужжание толпы стихло. Куда идти дальше? Я окружена темными, изгибающимися аллеями и лабиринтом зданий, наполненных людьми, которым я не могу доверять. Говорят, что Замок Святого Ангела на востоке, но где восток? Без солнца в небе я не могу догадаться, в какую сторону идти. И всё равно, нужно с чего-то начать. Еще один глубокий вдох, и я иду по узенькой улице, которая ведет на относительно тихую дорогу…

… и вскрикиваю, когда мне на плечо ложится рука.

– Не сюда, – шепчет женщина. Дворянка, понимаю я, её лицо почти полностью скрыто под синим бархатным плащом. – Они могут ждать у Пантеона.

Я не знаю, что это, но, если толпа пойдет туда, я двинусь в другом направлении.

– Спасибо.

Я и моя новая подруга говорим на языке, который, как я предполагаю, или поздний латинский или ранний итальянский. Я не знаю, какой именно, но, благодаря глубоко врезавшимся знаниям Маргарет из этого мира, я говорю на нём.

– Твои родители ведут нас к мудрости, – мягко говорит дворянка. – Другие боятся того, чего не понимают.

Она делает шаг вперед, достаточный для того, чтобы тусклый свет бросил отблеск на её лицо, густые золотистые волосы, сильная квадратная челюсть, и я делаю всё, что в моих силах, чтобы на таращиться на неё с открытым ртом.

Мы уже встречались.

Её зовут Ромола. Если я когда-нибудь знала её фамилию, то забыла её. Я наткнулась на неё в самом первом измерении, которое посетила: в футуристическом Лондоне, где она была дочерью герцогини. Богатая, испорченная, под кайфом и пьяная от шампанского, Ромола таскала меня из клуба в клуб, и я пила столько же, сколько она. Я была измождена, испугана и с разбитым сердцем. Это было всего через два дня после того, как полиция сообщила моей семье, что папа умер. Оказалось, что папа в порядке, ну, если «порядок» включает в себя «похищен и спрятан в другом измерении». Но тогда я этого не знала. Поэтому эти ненастоящие, больные, жалкие часы с Ромолой в моей голове занимают больше места, чем должны. Кажется, я всегда знала её, а не только один странный день.

Я не должна удивляться, что снова её вижу. Мы узнали, что пути людей пересекаются во многих измерениях, не важно, насколько отличаются миры, судьба сводит нас вместе.

– С тобой всё хорошо? – Ромола кладет руку мне на лоб, как делала моя мама, когда я была маленькой. – Ты, кажется, не в себе. Это не твоя вина, учитывая, через что тебе пришлось пройти.

– Я в порядке. Правда, – я собираюсь с силами для оставшегося пути. – Мне нужно в Замок Святого Ангела. Куда надо идти?

Ромола дает мне наставления. Большая часть названий мне не знакома (Фламиниева дорога?²), но она указывает на дорогу. Я благодарю её и снова начинаю бежать.

Дома, я думаю, что могу пробежать несколько миль и не запыхаться. Кажется, эта Маргарет не так много тренируется. У меня в животе все сжимается от спазма и дыхание слишком быстрое. Несмотря на прохладный воздух раннего апреля, моя кожа покрылась потом. Кажется, одежду нагрузили камнями. И ботинки – скажем, что обувная промышленность дома гораздо лучше. На пятках и пальцах ног уже набухли волдыри.

Но мне нужно добраться до Пола так быстро, как только можно. Он может быть в ужасной опасности…

Или он может быть в порядке. Может быть, он один из стражей замка. Он может быть даже принцем! Я возможно отвлеку его во время банкета или что-то в этом роде.

Сколько он уже был здесь? Мы пытались не паниковать, когда он не вернулся в наше измерение через двадцать четыре часа, после сорока восьми часов мы все поняли, что что-то произошло. Мы действительно испугались, когда начали искать его во Вселенной Триады и поняли, что он ушел оттуда, но не вернулся обратно домой. Мама и Тео превзошли себя, обнаружив возможность отследить последний прыжок Пола, и он был в это измерение.

У Пола не было причин приходить сюда. Если бы он нашел то, что искал, лекарство для Тео, он бы вернулся прямо домой. Так мы поняли, что его похитили. Я не могла спать.

Просто вернуть его. Мы все придумаем потом, как спасти Тео, как победить Триаду. Это может подождать до тех пор, пока Пол не вернется домой.

Я узнаю Замок Святого Ангела, как только виду его. Огромное каменное строение на вершине холма, освещенное факелами. В свете огня видно, как тускло поблескивают черные пушки, торчащие из отверстий в крепостной стене. Подойдя, я вижу, что стражи одеты во что-то одновременно смехотворное и устрашающее, широкие полосатые бриджи, яркие желтые куртки с огромными рукавами, металлические нагрудники и шлемы, и мечи, которые выглядят так, словно могут за секунду разрезать человека пополам. Хотя солдаты обращают на меня внимание, когда я подхожу ближе, очевидно, запыхавшаяся девочка-подросток не входит в их представление об опасности.

Что, если Пол здесь – заключенный? Я не знаю, как поведут себя стражи, но есть только один способ узнать. Несколько глубоких вдохов, и я говорю так твердо, как могу:

– Я пришла поговорить с Полом Марковым из России.

Стражи переглядываются и ничего не говорят. Дерьмо. Может. нужно было назвать его Паоло, итальянской версией имени? Или Павел, русской? Или может быть он узник, или его вообще здесь нет…

– Следуй за мной, – говорит один из стражей. – Ты можешь подождать в обычной комнате.

В обычной комнате? Мне приходится подавить улыбку, следуя за ним в маленькую каменную комнатушку. Конечно, мы с Полом знаем друг друга и в этом мире.

Мы всегда находим друг друга.

В моем мире Пол – один из ассистентов моих родителей, и он работает над докторской диссертацией в Беркли. В первые полтора года после знакомства я по большей части думала, что он странный: тихий, неловкий, и слишком велик для любой комнаты, в которой находился. Когда он говорил, то говорил резко. Большую часть времени он не говорил совсем. Но проходило время, и я начала понимать, что его резкость это не из-за того, что он был груб или недобр, это был такой необработанный вид честности, то, что иногда сложно слышать, но это всегда правда. Его неловкость была только от застенчивости, от того, что Пол считал, что никогда не впишется никуда. И он проводил столько времени в доме моих родителей не потому, что у него не было жизни или ему было некуда пойти. Это происходило потому, что никто никогда раньше его не принимал. Он никогда не был в семье, которая любила друг друга, никогда у него не было настоящего друга, до тех пор, пока он не встретил другого ассистента моих родителей, Тео.

И он никогда не влюблялся до тех пор, пока не познакомился со мной. Он просто не умел этого выразить.

Я уже посетила несколько дюжин измерений. Мы с Полом знаем друг друга, в многих мы уже вместе. Судьбы и математика снова и снова сводят нас вместе. Тезисы диссертации Пола включают в себя формулы, которые показывают, что судьбы – это реальная вещь… но для того, чтобы убедить меня, математика не нужна. Я сама видела это столько раз, начиная с России, в которой престол не был свергнут.

На секунду я думаю о Лейтенанте Маркове, о Поле, которого я узнала там, и мое горло сжимается. Но в эту секунду в каменной арке комнаты появляется фигура в темной мантии.

Пол делает шаг вперед, и смотрит на меня так грустно, что я страдаю за него, даже не понимая, почему:

– Ты знаешь, что не должна приходить, – мягко говорит он.

– Я должна была.

Притворяться свой в разных измерениях иногда может быть сложно. Когда сомневаешься, нужно давать говорить жителям этого измерения столько, сколько можешь.

И сейчас я говорю Полу всего пару слов. Я замечаю разницу в мелких деталях, почти незаметные вещи, которые любой другой пропустил бы: например, то, как он ходит, или то, как он легко себя чувствует в средневековой комнате. Сознание моего Пола, его душа, должно быть, в этом теле, но не управляет им, не может действовать, не может думать, и едва ли может помнить. Сейчас он не помнит и не осознает, кто он такой. Это происходить с большинством людей, когда они путешествуют через измерения, их поглощает другое их воплощение, они не могут сбежать, или даже подумать о побеге.

Это как сказка наоборот. Принц спит в хрустальном гробу. Я должна разбудить его.

Если бы только поцелуй сработал.

Пол делает шаг ко мне, мигающий свет ламп окрашивает его лицо золотым светом. Он крупный мужчина, почти устрашающий, шесть футов два дюйма и широкоплечий. Эта его версия не так мускулиста, или может быть, я не вижу этого под его черной одеждой.

Погодите. Это сутана священника?

– Я молился и молился, – шепчет Пол. Его серые глаза ищут мои, я бы хотела не понимать, каким потерянным он выглядит. Каким одиноким. – Конечно, я не могу нарушить обеты, данные Богу. И всё же, если он не хотел, чтобы я женился как другие мужчины, чтобы я чувствовал желание и любовь, зачем он привел тебя ко мне?

Я не знаю остальной истории, но этого достаточно, чтобы я растаяла. Маргарет из этого мира, должно быть, влюблена в него так же, как и он в неё, иначе они бы не разговаривали об этом. Значит, я могу сказать:

– Нас свела вместе сила, гораздо большая, чем каждый из нас. Что-то большее, чем наш мир.

Это не просто романтическая фраза, это научный факт.

Пол тяжело дышит, как борющийся человек. Я думаю о том, какой была его жизнь здесь, он, конечно, родился в России. В Средние Века детей посвящали церкви, когда они были еще маленькими, поэтому у них не было возможности выбора между саном священника, или монашеством, или чем-то другим, если Пол уже принес обет через месяц после своего двадцатого дня рождения, должно быть, так с ним и произошло. Возможно, он приехал в Рим служить Папе. Потом он встретил дочь изобретателей и всё изменилось.

Я надеюсь, у Пола и Маргарет из этого мира будет возможность быть вместе. В любой другой раз мне хотелось бы остаться дольше и помочь, если бы я смогла. Но сейчас ничего не имеет значения кроме спасения моего Пола и возвращения его домой.

– Пол? – я делаю шаг к нему. Огонь бросает легкий красноваты отблеск на его светло-русые волосы. – Подойди.

– Мы не должны, – говорит он, как человек, отчаянно этого желающий.

– Не для этого. Всё хорошо, – я поднимаю глаза к нему и улыбаюсь так мягко, как могу. – Поверь мне.

И тот Пол выпрямляется, кивает и сокращает между нами расстояние. Было бы так просто обнять его, ему так легко обхватить меня руками…

… но вместо этого моя рука скользит по его груди, и я чувствую металл под одеждой. Я запускаю руку под воротник его сутаны и вытаскиваю Жар-птицу.

Она всё еще на нём? Я принесла с собой вторую, думая, что Конли украл Жар-птицу Пола. Может быть, она сломана. Это бы многое объяснило.

Пол смотрит на кулон, как будто он только что обнаружил, что она висит у него на груди. Для него она, наверное, появилась магическим образом. Очевидно, он не может представить, что я собираюсь делать, но ничего не говорит, полностью доверяя мне. От этого сложнее настроить Жар-птицу для напоминания. Потому что напоминание болезненно.

Пол кричит от боли и дергается назад. Но сейчас мой Пол пробуждается внутри него, сейчас мы снова вместе и можем вернуться домой.

Только напоминание не работает.

– Зачем ты это сделала? – отец Пол поднимает Жар-птицу и нахмуривается. – Что за устройство висит у меня на шее?

Он не знает. Он правда не имеет понятия. Ничего подобного раньше не происходило. Как может напоминание… просто не работать?

Я провожу рукой сквозь свои кудри, быстро соображая.

– Это последнее изобретение моих родителей. Оно не должно было причинить тебе боль, возможно, оно сломано. Дай мне взять его.

Пол подает мне кулон обратно, всё еще доверяя мне, но теперь он опасается самой Жар-птицы. Я не виню его. Если бы я была еще одним физиком в семье, а не художником, я возможно смогла бы починить его сама. Но сейчас мне придется отправиться домой без Пола. Даже несмотря на то, что я знаю, что смогу вернуться за ним, может быть через несколько минут, я не могу вынести мысль о том, что снова его потеряю.

«Ты – научное чудо двадцать первого века!» – думаю я, глядя на Жар-птицу. Почему ты не работаешь? Может быть, её испортил Конли. Но зачем ему беспокоиться и ломать Жар-птицу, если он мог просто украсть её?

Жар-птица не сломана. Все элементы управления в порядке. Но всё же, когда я еще раз проверяю, Жар-птица показывает сообщение, которого я никогда раньше не видела.

В комнату входит еще один человек и мои глаза расширяются от удивления.

– Позвольте мне перевести это для вас, – говорит он с ухмылкой. – Так выглядит расщепление.

Его красные одежды выглядят средневековыми, но его лицо мне знакомо. Слишком знакомо.

Судьба и математика сводят тебя не только с людьми, которых ты любишь. Они еще сводят тебя с теми, кого ты ненавидишь.

В этом мире они снова привели меня к Ватту Конли.

Глава 02

Кто такой Ватт Конли и почему он такой сукин сын?

Мои родители хорошо объяснили ситуацию на следующий день после того, как я привезла отца домой после нашего первого приключения в параллельных измерениях. В ту ночь мы все плакали от счастья и были слишком ошарашены, чтобы даже подумать, но, проснувшись, мы не могли перестать говорить о нашем путешествии, обо всем, что мы видели и делали. Обо всех, кем мы были.

Тем утром, как оказалось, на физическом факультете было общее совещание. Мама сказала, что это такое же хорошее место для того, чтобы начать объяснения, как и любое другое, поэтому мои родители, Пол, Тео и я направились в университет. Как обычно, я чувствовала себя неуютно, идя по коридорам физического факультета. Как будто там почти витал в воздухе запах формул.

Мы все вошли вместе, прервав совещание. Профессора, сидевшие вокруг длинного овального стола, посмотрели на нас в изумлении.

– Простите наше опоздание, – сказала мама. Даже в своем выцветшем кардигане и мешковатых джинах, она сразу же стала там главной. Мама производила такой эффект на людей.

– Мне нужно поднять срочный вопрос, не входящий в план собрания, а именно роль корпорации Триада в финансировании разработки устройства Жар-Птица.

– А именно, они больше не должны в этом участвовать, – вставил Тео. – Нам теперь нужно стать от них независимыми.

Папа делает шаг вперед:

– Триада привела агентов из другого измерения в наше. Они шпионили за нами и контролировали наши достижения в разработке Жар-Птицы. Их генеральный директор, Ватт Конли лично, глубоко вовлечен в это, даже организовал это, в двух словах. И в довершение всего, он изменил пространственный резонанс моей дочери Маргарет, так что она может путешествовать более эффективно, чем любой другой в этом мире.

Мамины глаза сверкнули гневом, и она вмешалась:

– Процедура работает только один раз на измерение. Выбрав нашу дочь, и поставив её в опасное положение, Конли думал, что сможет контролировать нас.

– Конли также надеялся шантажом заставить Маргарет работать на него, быть его шпионом в бесчисленных измерениях. Поэтому меня похитили и заперли в альтернативной вселенной, – сказал папа.

Наступила тишина. Все в комнате просто смотрели на нас, море огромных глаз за толстыми стеклами. Я думала: «они считают, что мои родители наконец потеряли рассудок?» События, о которых мама и папа только что говорили, казались фантастичными, но все физики на факультете (и, вероятно, в мире) знали, что мои родители на грани прорыва, что путешествия между измерениями скоро станут возможными.

Тогда ты его поднял руки, показывая знак тайм-аут.

– Наверное, нам нужно немного притормозить. Оказывается, Жар-птица работает! Путешествия между измерениями возможны! Я думаю, формально туда первым отправился доктор Кейн, потом Пол, потом Маргарет, но, что важно, мы испытали устройства. Жар-птица – это успех. Да, нам стоило начать с этого.

– Не с этого, – сказал Пол с мрачным выражением лица.

Я поняла, куда он клонит, и мои глаза стали огромными. Ой ой.

Пол шагнул вперёд и сказал так формально, как будто защищал диссертацию:

– Мы должны сначала проинформировать Вас, что доктор Кейн жив.

– Ох, – сказал папа, и мама поднесла руку ко рту. – Правильно! Думал, что это вроде как очевидно, но всё равно стоило это сделать. Я не умер! Тело не потерялась в море или в реке, где оно предположительно должно было быть. Меня похитили в другое измерение вместо этого. Мы не упомянули эту важную деталь, так?

– Также, большинство из вас слышали, что я убил доктора Кейн, в то время как у меня ложно обвинили в этом преступлении. Я не виновен, -

продолжил Пол. Потом, взглянув на моего отца, он закончил. – Очевидно.

– Потому что я жив, – папа хлопнул в ладоши, развлекаясь и смущаясь одновременно. ' Конечно. Неудивительно, что вы в потрясении, поскольку для вас кажется, что я только что восстал из могилы. Не могу сказать, что виню вас в этом. Нам стоило позвонить нескольким людям, когда я вернулся прошлой ночью, но мы немного отвлеклись, ну, вы понимаете, на воссоединение семьи и все остальное. Но нет, я не мёртв. Я в порядке. Никогда мне не было лучше. -

Профессора перед нами оставались неподвижными, и я поняла, что некоторые из них побелели от шока. Папа нарушил неловкую тишину. – Ну, так как дела у остальных? Ах, Терри! Сменил прическу, как я вижу. Прекрасно выглядишь.

Тогда кто-то упал в обморок.

Верьте или нет, но это нужно считать положительной реакцией. Годами научное сообщество записывало моих родителей в сумасшедшие, и многие хотели бы сделать это снова. Их коллеги наконец приняли, что перемещения между измерениями могут быть возможны, но шпионы из других миров? Ватт Конли, изобретатель и предприниматель – мозг этой загадочной операции? Триада производит самую современную персональную электронику в мире и продает её в магазинах, который можно найти в любом торговом центре. Их бодрая реклама и изумрудно-зеленые логотипы не создают ощущения того, что они принадлежат главному злодею из фильмов о Джеймсе Бонде. И что Конли должен был сделать со мной? «Изменил» меня? «Шантажировал» меня? Почему миллиардеру вообще понадобилось шантажировать обычного восемнадцатилетнего подростка?

Или так они думали.

После того, как бригада скорой помощи откачала профессора Хавьера, Тео и Полу пришлось отвечать на вопросы в течение почти трёх часов. Ректор университета упрашивал маму и папу не публиковать какое-то время тезисы о Жар-птице. Они пока согласились, даже несмотря на то, что репортеры продолжали названивать, и их вопросы становились все более прозрачными, наводя на мысль о том, что настроение общества сменилось от бездыханного ожидания к сомнениям. Ватт Конли тоже не сделал публичных заявлений, как известно широкой общественности, он все еще занимается своими обычными делами, тридцатилетний генеральный директор, который носит джинсы вместо дорогих костюмов. Его мальчишеское лицо улыбается из-под шапки кудрявых рыжих волос с обложек деловых журналов. Он даже согласился продолжать финансирование исследований моих родителей, как он сказал декану, который передал нам эту информацию, надеясь, вероятно, что мы перестанем быть параноидальными ублюдками по отношению к парню.

Другая сторона Конли лежит прямо под блестящей поверхностью.

Вскоре после совещания на физическом факультете, нам нанес свой первый визит главный адвокат корпорации Триада.

Её звали Сумико Такахара. Если Ватт Конли и управлял огромным бизнесом в джинсах, это было потому, что рядом с ним были такие люди, вооруженные деловыми костюмами и законодательством. Мисс Такахара стояла в нашем доме, так, словно она не могла поверить, что её отправили как девочку на побегушках к этим заурядным людям, без сомнения, она проводила больше времени в суде с мега корпорациями, чем разговаривая с академиками, сидящими за столом, который мы с Джози раскрасили завитушками, когда были маленькими. Несмотря на это, её профессиональный лоск не тускнел.

– Бумаги, лежащие перед вами, представляют лучшее предложение мистера Конли, – сказала она. Её серый деловой костюм немного поблескивал, как акулья кожа. – Вы найдете здесь бумаги о счетах в швейцарских банках для каждого из вас. Суммы на них…

– Повергли бы в шок махараджу, – закончил за неё Тео, потом присвистнул. Пол строго на него посмотрел и Тео пожал плечами. – Это правда.

Мисс Такахара, казалось, приободрилась.

– Если мисс Кейн примет предложение Триады о работе, у меня есть инструкции передать эти счета в ваше пользование, они сразу же будут доступны.

Моя мама передала ей неоткрытую папку.

– Другими словами, это цена, которую Ватт Конли назначил за нашу дочь, – сказала она. – Его предложение отклонено.

Холод в мамином тоне заморозил бы Сибирь посреди зимы. К чести мисс Такахара, она не казалась впечатленной. Вместо этого, она посмотрела на меня.

– Мисс Кейн должна принять или отклонить предложение.

Я подвинула свою папку через стол, обратно к юристу.

– Тогда скажите мистеру Конли, что мисс Кейн отказывается.

Наконец, мисс Такахара замешкалась. Должно быть, она не видела раньше, как люди отказываются от таких денег.

– Это всё, что вы хотите сказать в ответ?

Я еще раз обдумала это.

– Можете еще сказать Конли, чтобы поцеловал меня в…

Так закончились переговоры.

Мисс Такахара доставила следующее предложение прямо в университет к моим родителям, чтобы они передали его мне. Но Конли пытался уговорить их с помощью чего-то большего, чем деньги. На этот раз, он обещал информацию.

– Все исследования проекта Жар-Птица во Вселенной Триады, – сказала мама тем вечером, стоя в очереди за пиццей в Cheese Board Collective. – Он обещал, что они поделится всем, что они узнали. Экспериментальные данные, теоретическая работа, всё.

Эти исследования принесли той версии моей мамы Нобелевскую премию.

– Что вы ответили?

– Честно, какой наглец. Вселенная Триады всего на несколько лет впереди нас. Мы их нагоним, – сказала мама своим спокойным, уравновешенным голосом. – А пока мы сказали Конли засунуть это…

Я хотела рассмеяться, но не переставала думать, что в этот раз наживка Конли была более умной. Для моих родителей знания были бы самым большим искушением.

– Вы уверены? Вы бы многое узнали.

– Маргарет, мы не задумались об этом ни на секунду, – мама взяла меня за руки и притянула к себе, так, что я обнимала её сзади. Её руки меня сжали. – Не имеет значения, даже если Конли предложил бы нам теорию всего на свете с холодной плавкой сверху, как вишенку на торте. Никакая информация не важна по сравнению с нашей любовью к тебе.

Я крепче обняла её, и в тот вечер уже не беспокоилась о Конли.

Конли, однако, не перестал о нас беспокоиться. Почти шесть недель назад, он снова прислал в нам мисс Такахару. На этот раз она не утруждала сею улыбками.

– Мистер Конли улучшил свое предложение, – начала она.

– Вы уже говорили, что его предложение было лучшим, – заметил Пол.

– Он ее раз всё обдумал и советует вам сделать то же самое. У меня есть инструкции принять от вас сегодня любой окончательный ответ, – мисс Такахара не смотрела в глаза никому из сидящих за радужным столом, если бы она это сделала, то увидела бы «окончательный ответ», написанный на наших лицах. Вместо этого она продолжила. – Не торопитесь. Обдумайте всё, и обсудите между собой. На текущий момент мистер Конли намеревается позволить вам спокойно продолжать исследования. Он просит вас о той же услуге. А точнее, он просит вас воздержаться от путешествий в измерения с координатами, указанными в бумагах перед вами, далее называемую Вселенной Триады. Если вы не исполните эту просьбу, он предупреждает вас, что последствия могут быть опасными.

– Опасными в научном смысле? – спросил Пол. – Или Конли просто угрожает нам?

– Я не передаю угрозы, – фыркнула мисс Такахара. Вероятно, она думала, что говорит правду. Конли возможно и рассказал ей о путешествиях между измерениями, но он ни за что бы не объяснил всё до конца. – Вместо этого у меня есть особенно щедрое предложение от Корпорации Триада. Обдумайте его в свободное время. Когда мистер Конли будет готов услышать ваш ответ, я свяжусь с вами.

После её ухода мама, папа, Пол и Тео погрузились в долгую и жаркую дискуссию о том, что Конли может сделать после того, как наконец поймет, что я не собираюсь работать на него.

– После пряника идет кнут, – сказал папа. Они начали работать над технологией, позволяющей отслеживать Жар-птиц, так что, если бы Конли попытался снова похитить кого-нибудь из нас, мы легко бы нашли этого человека, отслеживая его прыжки через вселенные, неважно, какими длинными и сложными они будут. Пол и Тео занимались тем, что придумывали способ отслеживать деятельность Конли в других измерениях, и, если такой день настанет, Пол сказал, что мы можем заявить на Конли властям.

– Каким властям? – спросила я. Я была уверена, что местные полицейские не могли арестовывать людей в других измерениях. – ФБР? Интерпол?

– Юрисдикция неясна, – признал Пол. Его рука накрыла мою, теплая и успокаивающая. – Но, если он будет тебе угрожать, мы сделаем всё, что понадобится, чтобы ты была в безопасности.

Я обняла его, хотя тогда я себя чувствовала в достаточной безопасности. И «условия» Конли были достаточно просты. Не то чтобы я очень торопилась отправиться обратно во Вселенную Триады и снова навестить Тео, который предал нас всех.

Или Вселенную Лондона, где мое другое воплощение слишком много пила, отчасти, чтобы убить воспоминания о маме, папе и Джози, умирающих в ужасной катастрофе. Или Вселенную Океана, которая, на самом деле, была довольно крутым местом, но где на меня возможно завели уголовное дело за то, что разбила субмарину. Однако во Вселенную России, где я была Великой Княжной Маргаритой, и лейтенант Пол Марков был моим личным стражем и тайной любовью, я бы вернулась. Но я этого не сделала. Отправиться туда снова значило снова столкнуться со смертью того Пола.