Текст книги "Цапля для коршуна (СИ)"
Автор книги: Кира Калинина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 20 (всего у книги 25 страниц)
Глава 29. Откровения княжны Алиаллы
Дион
Она сидела в кресле, закинув ногу на ногу, в струящихся жемчужных шелках, в короне вороньих волос, ослепительно красивая даже без своих туманных вуалей – и абсолютно чуждая.
Алиалла, дочь князя Иэнны, будущая королева Гадарии.
Утреннее солнце, бьющее в окно, не доставало до угла, где стояло кресло, но Алиаллу окутывало невесомое мерцание. Она сама источала свет.
Диону не нужно было сверяться с дифеном, контролирующим охранный кокон, он и так видел: двери в спальню закрыты и заперты на замок. Пара секунд, чтобы убедиться: узоры, оплетающие комнату, тоже остались не потревожены.
– Как ты вошла? – грубо спросил он.
Этот вопрос был важнее другого: "Что тебе надо?" Что – она и сама скажет.
– Испугался? – темные глаза княжны безжалостно сузились. – Уже не интересно, где настоящая Леннея? Боишься, что отниму у тебя жену, когда ты ее только распробовал?
Дион ощутил, как напряглось спина Елены, и осторожно сжал ее плечо, гоня от себя мысль, что уже сегодня место чуда, которое он держит в руках, может занять маленькая злая истеричка.
Елена оторвала голову от подушки, ее пушистые волосы заблестели в утренних лучах – каждая волосинка в свежей позолоте.
– Может быть, вы выйдите и дадите нам возможность одеться?
Она произнесла это великолепным ледяным тоном, без капли смущения, и Дион легко представил, какое у нее при этом было лицо.
Княжна мелодично рассмеялась.
– Как скажете, дети, – она поднялась неуловимым движением – словно призрак. Скользнула взглядом по постели. – Не увлекайтесь тут. У нас мало времени. Во дворце не знают, что я отлучилась. А эфирный двойник введет в заблуждение только прислугу. Жду вас внизу у портала.
"Эфирный двойник?" – успел подумать Дион. Он встречал этот термин в теоретических трудах, но все авторы сходились на том, что при нынешнем уровне развития магии создать автономный конструкт, способный реалистично имитировать человека, не представляется возможным.
А потом он на пару секунд ослеп. Когда пелена спала, княжны в спальне уже не было. Дверь осталась запертой, защитный кокон – нетронутым.
Елена села, решительно откинув одеяло, спустила ноги на пол – изящный изгиб спины скрылся под пологом волос. Дион перекатился на ее половину кровати и успел обнять до того, как она встала. В глубине души боялся, что оттолкнет, но она молча обернулась, прижалась к нему, обхватив руками.
Двадцать ударов сердца он впитывал ее дурманящий запах, тепло нежного тела, ощущал ладонями густые шелковистые волосы и атласную кожу, потом осторожно отстранил от себя, заглянул в глаза.
– Сколько ей лет? – тихо спросила Елена. – Выглядит на двадцать, а взгляд – как будто все сто. Цапля ее боится. Она вообще человек?
Хотел бы он знать!
– Маги Иэнны могущественны, но не всемогущи, – напомнил скорее себе, чем Елене, но она задумчиво кивнула.
И вдруг странно посмотрела на него.
– Ты видел? У тебя шрамы сошли.
Дион развернулся к трюмо с зеркалом в белой ажурной раме и с полминуты смотрел на свое гладкое лицо, перечеркнутое кожаной повязкой, с удивлением понимая, что не чувствует радости. Вообще ничего не чувствует. Прямо сейчас ему безразлично, как он выглядит. На дне души проступила даже тень досады: он не рассчитывал на такое, был с ней не ради этого…
И все же обернулся к Елене, поцеловал в мягкие отзывчивые губы.
– Спасибо…
Он помог ей расчесать волосы, она быстро заплела косу и так же быстро оделась, двигаясь не по-женски собранно и деловито. Как же мало он знал о ней – и как много хотел узнать!
Оба не сговариваясь решили, что под порталом Алиалла имела в виду зеркало с камнями стихий, но когда спустились в подземное убежище Леннеи, княжны там не оказалось.
Белые шары, серые стены, вдалеке – темный зев длинного коридора. Как она жила здесь – без дневного света, без глотка свежего воздуха?
Он понял, что не знает, о ком сейчас подумал – о Леннее или о Елене.
Его жена провела рукой по черной раме, задержала пальцы на бирюзово-голубом аквамарине.
– В первые дни я была уверена, что заставлю его работать. Глупо, да?
– И заставила бы, – раздался знакомый голос, похожий на перезвон хрустальных колокольчиков. – Если бы проявила больше решимости.
То, что раньше было зеркалом – шероховатое деревянное полотно в обрамлении осколков – затянуло ртутным туманом. Туман растекся гладью, затвердел, взблеснул холодными бликами, и из мерцающей глубины выступила княжна Алиалла. Чуть выше Елены ростом, гибкая, как змея, и сотканная, казалось, из той субстанции, что сейчас на их глазах возродила портал, который, по всем законам магии, не мог существовать.
– И ты, – княжна взглянула в лицо Диону, – сумел бы вернуть потерянное, если бы не отступился так быстро.
– Ты пришла шутки шутить? – процедил он сквозь зубы.
Рука жены легла ему на локоть и сжала неожиданно твердо. Он накрыл ладонью белые от напряжения пальцы. Но Елена смотрела только на Алиаллу, вся, как струна, натянутая на разрыв.
– Просто скажите, вы вернете меня домой?
– А ты готова вернуться? – усмехнулась княжна.
Дион заставил себя промолчать. Хотелось схватить Елену в охапку, запереть и не выпускать, пока иэннская змея не уползет обратно под свою колоду. Но это он уже пробовал.
– В любом из нас горит искра Мирового Духа, – заговорила Алиалла. – Дух есть вселенная, для него не существует границ во времени и пространстве, он вечен, един и вездесущ, но познает себя лишь через воплощение в бренных вместилищах. Вокруг каждой искры кристаллизуется сущность, наделенная самосознанием, у каждой сущности есть предназначение, но она вольна воплощаться по своему выбору. Мировому Духу все равно, если сущность ошибется или поспешит, – княжна вперила в Елену взгляд, горящий темным огнем. – Ему одинаково ценен любой опыт. Но для мира, в котором воплотилась сущность, последствия могут быть фатальными. Ведь ее предназначение останется не исполненным. Количество ошибок будет нарастать, сущности лишаются подходящих вместилищ и станут занимать чужие. Вместилища, не дождавшиеся истинных хозяев, достанутся случайным сущностям…
– И вы решили восстановить нарушенный порядок? – прервал ее Дион. – Не много ли вы на себя берете?
Елена пробормотала себе под нос что-то о вульгарном понимании принципа энтропии и помянула каких-то Платона с Гегелем.
– Смотрите, оба, – Алиалла отступила в сторону. В серебряной бездне зеркала мерцали мириады звезд. – Мы позволили Леннее Дювор самой выбрать сущность для своего вместилища, и она безошибочно указала на тебя, Елена.
Одна из звезд вспыхнула и приблизилась.
– Вы связаны самим Мировым Духом. Ты тоже чувствуешь эту связь, признай! – Княжна взмахнула рукой. – А это твоя сущность, потомок коршуна.
Новая звезда вынырнула из скопления мелких блесток. И сразу за ней – третья.
– Это Леннея Дювор. Смотрите внимательно. Что вы видите?
Три огня, каждый размером с мужской кулак, сияли, переливались, пульсировали.
Первый, самый яркий, горел чистыми цветами так, что становилось больно глазам. Второй был слабее и, будто червивое яблоко, источен черными плешинами. Третий, тревожно-багровый, подернутый золой, то разгорался, то сжимался, тускнея и дрожа, будто готовился погаснуть.
Дион заметил, что первые два огня пульсируют практически в унисон, иногда немного расходясь, затем вновь сливаясь, и оттенки их гармонично дополняют друг друга. Он не верил княжне ни на стаг и почти не сомневался, что видит подделку. Но… кажется, сейчас эта подделка была ему на руку.
Вот только Елена разглядела в перемигивании огней что-то совсем другое. Лицо ее сморщилось, руки взлетели к вискам.
– Я готова, – проговорила она глухо. – Меняйте нас. Верните ее домой.
Дион склонился к уху жены:
– Это просто магия. Обман. Нам морочат головы.
Княжна, разумеется, слышала, но не сочла нужным пускаться в спор.
– Не торопись, – обратилась она к Елене. – Ты еще не все видела.
От этих слов дохнуло отрезвляющим холодом.
Для Елены будет лучше вернуться в свой невозможный мир – неважно из каких соображений. Алиалла убеждала ее остаться не ради того, чтобы рядом с Дионом была дорогая ему женщина. У князя на Елену планы. А он не привык считаться с жизнями своих марионеток.
Вместо звезд в зеркале появился город. Очевидно, Алиалла восстановила узоры, необходимые для показа живых картин. Соник с такой площадью воспроизводящей поверхности должен съедать прорву силы. Впрочем, у символьной магии свои преимущества: камни стихий способны накопить столько энергии, что хватит осветить половину Мельи.
Город в зеркале был огромен – весь каменно-серый, с высокими коробками домов. Своим презрением к архитектурным украшением они напомнили храмы Истины, но не выглядели такими же основательными.
А еще город утопал в снегу. Дион никогда не видел таких сугробов. Но ощущения чистоты и свежести они не создавали, совсем наоборот. Среди редких деревьев, безобразно обрубленных, древние боги знают, за какой надобностью, проглядывали аляповатые картинки и надписи на непонятном языке. По слякотным улицам с шумом и рычанием сплошными потоком неслись приземистые родды, шли люди, такие же серые и невзрачные, как их мир. Мир Елены.
Она зачарованно смотрела в зеркало, и от выражения на ее лице у Диона стыло сердце. Так смотрит человек, которому открылось нечто до боли желанное и недостижимое. Он положил руки ей на плечи – она не заметила.
Впереди показалась площадь для гуляний, по которой девицы в брюках катали младенцев в забавных колясках, за рядом голых деревьев – стоянка для местных родд. Две, черная и белая, поражали невероятной длиной и нацепленными на них украшениями – цветы, ленты, куклы, перекрещенные кольца. У родд сбились в кучки нарядные горожане. Привлекла внимание девушка в белой шубке и платье с пышной юбкой до земли…
В следующий момент на передний план выдвинулось угловатое здание с высоким крыльцом и витражом в круглом окне под аркой над входом. Открылась тяжелая дверь, на крыльцо вышли мужчина и женщина лет тридцати, оба высокие, в темных стеганых куртках и светло-синих брюках, заношенных до того, что на бедрах и коленях вылиняла краска. Она – полногрудая стриженная брюнетка, с блестящими карими глазами и крупным ртом на смуглом лице. Он – шатен с мягким взглядом, округлыми скулами и аккуратным подбородком. Пара приостановилась поглазеть на длинные родды и девушку в белом.
Елена с жадностью подалась к зеркалу, ее рот приоткрылся, ресницы затрепетали.
– Зайдем в салон, платья посмотрим, – предложил мужчина, кивнув через дорогу на высоченный дом из желто-коричневого кирпича. Судя по окнам-витринам и вывескам над дверями, первые два этажа были отданы под магазины.
– Там дорого, – поморщилась женщина, и Дион сообразил, что понимает их речь.
– Так и надо начинать с дорогого и крутого, – настаивал мужчина. – Может, тебе фасон понравится. Будем знать, от чего танцевать.
Они пересекли дорогу по рисунку из бело-желтых полос и через несколько минут вошли в освещенный зал, уставленный неподвижными манекенами с кукольными головками. К ним тут же направилась девушка в неприлично короткой юбке, но брюнетка отогнала ее словами: "Спасибо, мы пока просто смотрим".
Они неторопливо прошлись по залу, разглядывая наряженные манекены. Дион спросил себя, хотел бы он быть с такой Еленой? Жгучий взгляд, тело пантеры, стройные сильные ноги в бесстыдно тесных штанах, низкий грудной голос…
Мужчина остановился у платья с кружевным лифом и юбкой, похожей на перевернутую розу.
– Как тебе?
– Плечи открытые, – скривилась женщина.
– Так классно же. Будешь, как настоящая принцесса.
– Ага, с моим-то верхом!
У Елены вдруг задрожали губы, краска схлынула с лица.
– Это… не она. Это я!
– Конечно, ты, – уверенно подтвердила Алиалла.
Плечи Елены под ладонями Диона окаменели.
– Где Леннея? – у нее пропал голос. – Куда она делась? И почему… почему там Рома?
– Твой жених одумался и вернулся, – насмешливо объяснила княжна. – А Леннея никуда и не уходила. Воспроизводить ее на той стороне не было смысла.
– Воспроизводить? – переспросил Дион, бросив пытливый взгляд на парня в зеркале. Значит, все-таки был жених…
Елена качнулась назад, прижавшись спиной к его груди, будто ее не держали ноги, и он забыл о ревности.
– Невозможно вынуть разум из одного мозга и переложить в другой, как горсть бусин из шкатулки в шкатулку, – объявила Аллиала, довольно щуря черные глазищи. – Тем более, пронеся его через границу миров.
– Твой отец сказал, что грань между мирами способны пересечь только свет и мысль, – напомнил Дион.
Он собирался спросить, что такое мысль, если не…
– Информация!.. – судорожный вздох его жены больше походил на всхлип или стон. – Я не Елена Каверина. Я – ее копия. Информационная копия, записанная поверх личности Леннеи Дювор. И я подавляю Леннею. Можно сказать, убиваю. Я лишняя. И там, и здесь. Я… не настоящая.
Она вывернулась из рук Диона, отошла к стене, прижалась лбом к каменной поверхности. А когда он приблизился и попытался обнять, протестующе дернула спиной.
– Не трогай меня, пожалуйста.
– Оставь ее, – посоветовала княжна. – Утешать будешь потом. Ей нужно время, чтобы это принять.
Картинка в зеркале погасла.
– Сейчас мне пора, – добавила Алиалла. – На днях загляну еще. А твоей жене стоит помнить вот о чем. Леннея с радостью приняла предложение отправиться в другой мир и полностью отдавала себе отчет в том, чем это обернется для Елены.
Она хотела присвоить чужое тело, занять чужое место, а ни в чем не повинную женщину оставить вместо себя на расправу тебе и Лаэрту. Так что Леннея Дювор сама отказалась от своей жизни. Все, что она получила – по заслугам. И еще одно, Елена. Ты ошибаешься, если думаешь, что для тебя нет места во вселенной. В своем мире ты была одной из многих, а здесь ты уникальна, тебя просто некем заменить. Кто еще может сказать о себе такое? Кроме того, стоит разобраться, кто из вас двоих копия – ты или та, что осталась после тебя…
Княжна повернулась к зеркалу, всплеснув оборками на рукавах и струящимся подолом.
– Стой! – окликнул Дион. – Ты так и не сказала, зачем вы все это затеяли?
– Задай свои вопросы моему помощнику, – гладь зеркала выгнулась навстречу княжне мерцающей дугой и поглотила ее в одно мгновение.
Дион тихо выругался и повернулся к Елене. Он не мог вообразить, что чувствовал бы на ее месте. Но собирался сказать и доказать, что более настоящей женщины в его жизни никогда не было. Он успел сделать один шаг, когда за спиной раздалось:
– Ну, здравствуй, сын. Пора поговорить.
Глава 30. Тень отца Диона
В зеркале Линт Герд выглядел живым человеком – более зрелым, чем помнил его Дион, но гораздо моложе, чем полагалось мужчине за пятьдесят. Сторонний наблюдатель счел бы их братьями. Фамильное сходство было налицо: тот же нос и рисунок скул, те же глаза – если забыть о повязке, только взгляд у отца уклончивый.
Увы, выйдя из зеркала, Линт сразу превратился в серую полупрозрачную тень с едва намеченными чертами.
Говорить с человеком приятнее, чем с тенью, рассудил Дион. Усадил Елену в кресло со скрещенными ножками, найденное в комнатке дальше по коридору, себе принес стул. Похоже на обычную семейную беседу по сонику. Иллюзию разрушало только отсутствие интерьера по ту сторону рамы. Ни мебели, ни пола, ни стен. Фигура Линта парила в пепельно-серебристом зазеркалье без видимой опоры.
Слушая его рассказ, Дион долго не мог сообразить, чего не хватает в голосе отца. Наконец понял: тепла.
Линт начал с того, что поведал, как еще мальчишкой нашел лаз в подземелье и, исследуя полузаваленные ходы, наткнулся на огромное зеркало, просто искрящееся магией. Должно быть, именно магия уберегла старинный артефакт от порчи в сыром подвале.
Мальчишка игрался с камнями и узорами, его дар только-только пробудился, ему было интересно. Внезапно в зеркале, залившемся жемчужным светом, проступило прекрасное женское лицо. Глаза, чернее тьмы в глубинах подземного лабиринта, заглянули ему в душу – и заставили забыть, что он видел.
Но о самом зеркале Линт помнил. Окончив училище, поднял находку на один из благоустроенных верхних уровней и принялся изучать. Потребовалось пять лет, чтобы выяснить: перед ним портал из тех, какие якобы умели создавать имперские маги. Еще десять лет ушло, чтобы разобраться, как портал действует и куда ведет.
Увы, не в Иэнну, как он надеялся, а в место, больше всего похожее на… обитель духов из преданий и легенд. Мир богов и избранных из числа смертных, которые удостоились вечной жизни в виде бестелесных сущностей. Людям доступно лишь такое бессмертие. Живительная энергия обители может питать дух, но не способна сохранять тленную плоть.
Отец понимал, что войти в обитель духов, значит, по сути, умереть. Однако колебался недолго. Потому что так и не нашел другого способа спастись из ненавистного рабства и не видел другого пути, чтобы отомстить убийце матери своих детей.
Безликая тень проникла в тело Элизара Дювора и превратила кровь в его жилах в красный хрустящий песок…
А в обители духов не оказалось ни богов, ни бессмертных праведников – лишь женщина, чей темный, подчиняющий взгляд когда-то отнял у Линта память. Так из одного рабства он угодил в другое. Стал верной тенью княжны Алиаллы.
По ее указке он сделал пригодным для жизни старое убежище под замком Дюворов, перенес туда зеркало-портал и перенастроил, как велено. Затем, во сне, нашептал Леннее, запертой в своих покоях, о потайном ходе. Она ведь понятия об этом не имела. Сам Аспер Дювор никогда не заикался ни о каких ходах. Тоже не знал?..
Конечно, девчонка испугалась, когда с ней внезапно заговорил "дух зеркала". Но имперские маги умели творить истинные чудеса, все это знают, и если одно из чудес могло послужить к ее пользе, почему не воспользоваться шансом?
А печать неразглашения – это так, на всякий случай. Чтобы дурочка не проболталась своей сообщнице из прислуги.
Когда приготовления были закончены, Леннея собственной рукой запустила процесс переноса, не подозревая, что отправится не в мир Елены, а в обитель духов, единственное место, куда способна войти смертная сущность, покинувшая свое тело.
А печать на теле осталась. Алиалла велела ее не снимать: "Если они с такой мелочью сами не разберутся, на что они вообще годны? Да и незачем ему сразу знать. Еще раздумает жениться, а это глупость. И наша рыбка скорее освоится в новой роли…"
Рыбка, попавшая в сети?..
Дион с трудом подавил гнев.
– Но почему Леннея не ушла? – спросил он. – Она должна была освободить тело, я верно понял?
– Струсила в последний момент, – Линт Герд скривился. – В обители духов ее ждала иллюзия чужого мира – город, люди, деньги, развлечения. Больше, чем она заслуживала. Жила бы и знать не знала, что это обман. Наша часть сделки. Но паршивка запаниковала, попыталась обратить процесс и повредила портал. К счастью, двойник истинной сущности успел пройти. А я быстренько погрузил маленькую стерву в сон, чтобы не путалась под ногами. Хотя бы поначалу.
– Но каким образом Елена сумела сразу же установить полную власть над телом, даже не заметив, что оно занято? Леннея должна была сопротивляться и как хозяйка имела все шансы победить!
Дион бросил взгляд на жену. Елена сидела, понурившись, и казалось, не слушала. Дион обнимал ее, временами несильно сжимая плечи, просто чтобы не дать слишком глубоко уйти в себя.
Сегодняшний день они должны были провести вдвоем. Дион никуда бы не поехал, и гори все ледяным пламенем. Они остались бы в постели до обеда, потом гуляли по саду, устроили пикник в заповедном месте у пруда. Он представил Елену на фоне темных вод и густой зелени, в кружеве теней и солнечных бликов – загадочную и манящую, как дева лесов из древних преданий…
Но этого не будет. Сегодня точно – нет. И может быть, никогда?..
Ответ Линта прозвучал как сухой отчет:
– Как только истинная сущность обрела свое законное вместилище, исход был предрешен. Честно говоря, мы надеялись, что подавленная личность просто тихо угаснет. Моя госпожа удивлена, что отродье Дювора до сих пор подает признаки жизни, – даже оскорбляя Леннею, отец оставался бесстрастным. – Причина очевидно в том, что наша гостья жалеет эту дрянь и не желает ей смерти. Упорно не желает…
История о сущностях и вместилищах была слишком удобной, чтобы сходу принять ее на веру, и слишком хорошо вплеталась в паутину лжи, которой князь Иэнны опутал своих потомков. Дион хотел ответить резкостью. Но следующие слова заставили его забыть о возражениях:
– Границу между мирами способны пересечь только свет, мысль и… – Линт помедлил, ловя взгляд Диона. – Сила, которую у нас принято называть истинной. Она заполняет межмировое пространство и являет собой чистую энергию. Эта энергия статична и нейтральна, и когда информационный слепок наделенной сознанием сущности проходит через межмировое пространство, он увлекает за собой некоторое количество энергии, сообщая ей смысл и цель. Если сумеет, конечно. Твоя Елена – сумела. И обретенная сила дала ей неоспоримое преимущество в борьбе за вместилище.
– Значит, Иэнне понадобилась истинная сила… – Дион попытался сформулировать ускользающую мысль.
Елена, услышав свое имя, вскинула голову.
– Зачем? – ее глаза блестели сухо и зло. – Что вам от меня нужно?
Линт Герд в зеркале склонил голову.
– Это известно лишь госпоже.
– И когда она соизволит мне сообщить?.. Когда Леннея умрет?
– Хотите поговорить с ней? С Леннеей Дювор. Я могу вызвать ее, – предложил отец.
– Нет!
Елена испуганно отшатнулась.
– Не сейчас, – прошептала она, закрыв лицо руками.
Хотелось прекратить эту пытку, увести жену наверх, прижать к себе и заставить забыть о страшном открытии.
– Это как на войне, – сказал вдруг отец. – Или ты, или тебя. Не жалейте о ней, Елена. Она бы вас не пожалела.
– Она всего лишь испуганный одинокий ребенок. Я знаю, что она чувствовала, я примерила на себя ее жизнь.
– Она убила мою дочь, – отрезал Линт Герд.
Диона обожгло жалостью и виной. Насколько было бы проще, если бы Леннея исчезла. Но Елена права. Маленькая солнечная девочка в ромашках и бабочках не заслужила такого конца. Ради того нежного розового утра в саду двенадцать лет назад этой девочке следовало дать шанс. Но как? Он не представлял. И если выбирать между Леннеей и Еленой…
– Не думай о ней, – прошептал он.
Она качнула головой, подняла на него больные глаза:
– Лучше о ней, чем о себе.
Отец неловко кашлянул и продолжил свой рассказ.
О том, как однажды княжна приказала привести к ней вора по кличке Уж – и послала того украсть старинный имперский дифен, известный как перстень ин-Клоттов. Если Уж преуспеет, хорошо, если нет – еще лучше. Важно, чтобы перстень не достался заговорщикам. И чтобы Дион осознал его ценность.
– Это дифен наследниц императорской крови. И истинной силы.
– Наследниц? – переспросил Дион.
– Как правило, сила у этой ветви Айолов передавалась по женской линии. Вам обоим будет интересно узнать, что Аспер Дювор предлагал Леннею в жены Лаэрту. Именно как дочь императоров, и цапля шла в приданое. Лаэрт отказал ему. Думаю, корни первого заговора стоит искать именно в этом.
Неожиданное известие.
Внезапно раздались хлопки крыльев – голубь в белых перьях, искрящихся, как свежий снег на солнце, упал в ладони Диону и исчез, оставив после себя магический пергамент.
Приказ немедленно прибыть во дворец на экстренное заседание совета.
Дион взглянул на Елену.
Надо бы сделать ей дифен-оповещатель, и еще один – себе, на случай, если ее жизнь будет в опасности. Чтобы сразу получить сигнал. Но парные дифены требуют тонкой настройки, Лютен может не справиться…
– Иди, – Елена выдавила кривую улыбку. – Я в порядке. Ничего с собой не сделаю, если ты об этом.
– Я присмотрю за ней, – серьезно пообещал отец.
"Если бы я только мог тебе доверять", – подумал Дион.
Лена
Было бы здорово заползти под одеяло, свернуться по-кошачьи и провалиться в сон, как в колодец без дна. Не думать, не чувствовать, не слышать далекого, но не умолкающего крика. Чтобы мысли в мозгу хорошенько отлежались и склеились в верные последовательности. Может, продрав глаза через сутки или двое, Лена уже знала бы, как быть дальше.
Как вообще жить.
Но рядом все время маячила тень отца… не Гамлета, но все равно строго по Шекспиру.
Лена скривила рот в невеселой усмешке. Если способность шутить не пала жертвой стресса, значит, не все потеряно.
При Линте Герде платье не скинешь и в постель не завалишься. Так что Лена позавтракала, как подобает благовоспитанной рэйде, позволила Лисси сделать себе прическу и макияж (при появлении служанки призрак скрылся с глаз) и постаралась изобразить довольство жизнью.
Получилось плохо.
Лисси была до жути предупредительна и украдкой поглядывала с сочувствием. Решила, как видно, что бледность и подавленность у юной рэйды приключились от бурной ночи с "мужем".
Вроде бы пора уже отбросить кавычки. Они с Дионом женаты во всех смыслах. Разве что обои вместе не клеили, не таскали из багажника пакеты с продуктами и не валялись в обнимку на диване перед телевизором. Но Лена и себя ощущала заключенной в одни большие безвыходные кавычки. По сути, у нее не было ничего своего: ни тела, ни имени, ни личности, ни памяти…
С другой стороны, копия файла ничем не отличается от оригинала – кроме времени создания и изменений, внесенных позже. Лене Герд от роду шесть недель, прожитых в чужом мире и в чужом мозгу в качестве зловредного паразита.
И что любопытно. Файл Каверина_02.жзн создан через год после расставания с Ромой. Может, поэтому увидев бывшего бойфренда на пороге загса, Лена испытала нервную встряску – но не в смысле "и сердце бьется в упоенье, и для него воскресли вновь…", а от желания дать своему первому "я" подзатыльник со словами "Дура ты, Ленка".
Она ведь, когда Рома уходил, думала бороться за него, как положено. Для начала взглянуть на соперницу, понять, чем та лучше. Попытаться что-то изменить в себе, примириться со всякими бесполезными финтифлюшками вроде чулок и эротического белья. Может, даже записаться на курсы – прости, здравый смысл! – стрип-пластики… Какая только глупость от отчаяния в голову не лезет.
Все эти жалкие, суетливые планы перечеркнула сестра Ольга, сказав: "Не держи того, кто готов уйти. Все равно уйдет, не к той, так к другой. Только потом, когда у вас будут дети, это окажется в сто раз больнее".
Лена не знала, как поступила бы сейчас на месте номера первого. Может, Рома получил урок на всю жизнь, и впереди у них с Кавериной_01 мир, лад, трое ребят и ипотека до самой пенсии. Но не верилось, хоть ты тресни. Потому что в ее жизни был теперь другой мужчина? Или потому что она сама – другой человек?
Рома никогда не повышал на нее голоса, у него не случалось вспышек гнева. Да они с Леной даже ни разу всерьез не поссорились! Но… Прикрыл бы он ее собой от взрыва? Рискнул бы бросить вызов правителю-самодуру, чтобы вызволить ее из темницы? Принял бы, узнав, что она – пришелица из другого мира… хуже того – копия, отпечатанная на квантовом принтере мироздания?..
Лена мрачно усмехнулась. Она не ощущала своей вторичности, вот в чем загвоздка. Чувствовала себя полноценным человеком. Значит, она и есть – человек. Точка. А способ ее появления на свет роли не играет.
Ей радоваться надо, что все так устроилось. Дома спокойно, родители не сходят с ума из-за того, что дочь сгинула в недосягаемой дали, Леннея не портит им кровь. Можно бы вздохнуть свободно. Жить, осваиваться, учиться, искать свое место в новом мире, строить личное счастье… Если бы не иэннская ведьма с ее зловещими планами. И не восемнадцатилетняя девчонка, которую Лена убивала самим фактом своего противоестественного существования.
– Господин Герд! Линт, вы здесь?
Он обещал явиться по первому зову. Как в сказке.
И в самом деле явился – не успела Лена сосчитать до пяти. Безликая человеческая фигура, будто сажей в воздухе намалеванная.
– Вы сказали, что можете устроить мне разговор с Леннеей. Это правда?
Голос, размытый легким эхом, ответил:
– Идемте вниз, к зеркалу. Оно отразит скрытое.
За пару минут дух Линта Герда распечатал запирающий узор на тайном ходе в подземелье. И магическая сигнализация, поставленная Лютеном, не забилась в конвульсиях, и сам юный секретарь не примчался, сверкая очами, карать нарушителей. Неприятное открытие. Получается, призрак и его начальница могли шастать по замку в свое удовольствие – и сейчас, и раньше. И вообще эта магическая защита, как рыбацкая сеть: сплошные дыры.
Лена села в кресло перед зеркалом, и Линт протянул к ней руки, заставив поежиться. Прикосновение прозрачных ладоней походило на дуновение сырого подвального сквозняка.
Дух попятился, перебирая пальцами, будто сплетал вместе невидимые нити, спиной вошел в зеркало, и из ртутного тумана на Лену взглянул симпатичный светловолосый мужчина, немного похожий на Диона. Затем он отдалился и исчез, а в следующее мгновение из-за рамы вынырнул знакомый призрак.
Лена упустила момент, когда в мерцающем стекле появилась Леннея.
Выглядела она еще хуже, чем во сне. Стояла, скрючившись, как старуха, страдальчески прижимая одну руку к груди, другую к животу. Казалось, заострившееся личико несло печать смерти.
– За что ты так со мной? – и голос настолько слаб, что похож на шелест.
Лена попыталась найти в себе здоровую эгоистичную злость, проникнуться мыслью, что несчастная девочка в зеркале сама виновата в своей беде:
– Это я должна тебя спросить: за что?
– Я не желала тебе смерти…
– И я тебе не желаю.
Интересно, что Лена не чувствовала раздвоенности. Не было странных мыслей, чуждых желаний и голосов в голове. Нет, голос как раз был – тот далекий крик. Но сейчас и он стих.
– Тогда верни мое тело! – Леннея качнулась вперед и уперлась ладонью в стекло.
– И что ты будешь делать?
– Убегу… Уеду…
По впалым щекам покатились слезы.
– Ты отдалась ему… отдала меня.
Лена ощутила слабость. В принципе, Леннея права. Это ее тело. Лена не имела права им распоряжаться. С другой стороны…
– Слушай, если бы ты осталась и просто попыталась договориться, у тебя все было бы хорошо…
Лена резко захлопнула рот. Ничего бы не было хорошо. Девчонкой, легко внушаемой и перепуганной до нервного срыва, расчетливо манипулировали. Алиалла не позволила бы ей уйти в сторону. Эта женщина плела интриги еще в ту пору, когда Линт Герд разбивал коленки, резвясь в древних развалинах.
Интересно, Лаэрт знает, что женится не на молоденькой?
Леннея гневно всхлипнула:
– Договариваться с убийцей? Носить его имя? А если бы он убил твоих родных?
– Твоих родных убил Лаэрт, а не Дион, – напомнила Лена.
Внутри опять кольнуло. Она успела принять точку зрения "мужа". Хотя бы потому, что защитить законного правителя от убийц – логично и правомерно. Кроме того, успех заговорщиков лишил бы одаренных крупиц свободы, дарованной королем.
