Текст книги "Кир Булычев. Собрание сочинений в 18 томах. Т.15"

Автор книги: Кир Булычев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 44 (всего у книги 65 страниц)

Глава 2
«Мы его найдем!»

Алиса проснулась на рассвете, как только в лесу начала куковать кукушка. Лес был тихий, осенний, не то что в июне, когда он полон птичьих голосов.

Алиса поднялась, умылась и тихонько спустилась вниз.

Гай-до был покрыт росой и блестел сквозь листву. Телевизор на веранде был включен. Возле него в плетеном кресле сидела, нахохлившись, Ирия.

– Что нового? – тихо спросила Алиса.

– Ничего, – ответила Ирия.

– А что делать?

– Я только что говорила с диспетчером, – сказала Ирия. – Связи с «Днепром» нет.

Из кустов донесся тихий голос Гай-до. Корабль боялся разбудить Вандочку, что спала в нем.

– Мне нужны пленки переговоров «Днепра» с диспетчерской, – сказал он. – Я бы их проанализировал.

– Если связь оборвалась неожиданно, – сказала Ирия, – этот анализ тебе ничего не даст.

Дикторша на экране сказала:

– «Передаем дополнительные сведения, касающиеся экспедиции на «Днепре». Совет капитанов постановил готовить спасательную экспедицию к Крине. В качестве базы для экспедиции выбран патрульный крейсер «Боец», который в настоящее время дежурит за Трансплутоном. Сегодня крейсер будет вызван на Землю для подготовки к срочному вылету…»

– К срочному, – сказала, усмехнувшись, Ирия Гай.

– После дождичка в четверг, – добавил Гай-до, который знал все поговорки Галактики.

На веранду вышел сонный Пашка. Он тер глаза, жмурился, зевал.

– Что нового? – спросил он. – Нашли?

– Готовят экспедицию, – сказала Алиса.

– Пока они подготовят, – сказал Пашка, – мы уже будем там.

– Как так? – не поняла Алиса.

– Я во сне понял, – сообщил Пашка. – Мы не можем ждать, пока их найдут другие. У нас есть Гай-до.

– Пашка, ты что?

– А я лучше спрошу Ирию. Ирия, ты как думаешь?

– Я уже решила, – сказала Ирия спокойно.

– Что?

– Я лечу на Крину. Сегодня.

– И я с тобой, – сказал Пашка.

– Нет! Я лечу одна, – сказала Ирия. – И попрошу тебя, Алиса, позаботиться о Вандочке, пока нас с Гай-до не будет на Земле.

– И меня тоже не берешь? – удивился Пашка.

– Не беру.

– Тебе нужен мужчина на борту. Защитник.

Даже Алиса улыбнулась. Пашка совсем забыл, что Ирия Гай даст сто очков вперед любому мастеру спорта.

– Мы с Гай-до уже летали вдвоем и умеем обходиться без мужчин, – сказала Ирия.

Глаза Ирии потемнели, щеки запали, движения стали резкими.

– Послушай, Ирия, – сказала Алиса. – Ты права. Долететь ты сможешь одна. Но мы не знаем, что случилось на планете. Мы не знаем, что угрожает нашим друзьям. Ты сейчас думаешь только о Тадеуше. А кроме Тадеуша на борту еще несколько наших друзей. Я имею такое же право, как и ты, переживать за них.

– И я! – воскликнул Пашка.

– Мы тебе пригодимся. А если ты боишься, что тебе придется о нас заботиться и нас защищать, ты глубоко ошибаешься.

– Мы уже не дети, – сказал Пашка.

– Они правы, – послышался голос Гай-до. – Я уже просчитал все варианты полета. Куда больше шансов, что ребята тебе помогут, чем помешают.

– Ой, Гай-до, помолчи, – отмахнулась Ирия.

– Не могу молчать, – ответил с достоинством кораблик, – когда речь идет о справедливости.

– А что подумают ваши родители? – Ирия уже начала сдаваться.

– А они подумают, что мы у тебя в гостях, – ответил Пашка. – И пускай это тебя не заботит.

– Нет, не могу. Это слишком опасно, – вздохнула Ирия.

– Арьергардный бой, – заметил Гай-до. – Она уже почти сдалась. Можете собираться.

– Мы его найдем! – воскликнул Пашка.

Вся первая половина дня ушла на сборы, устройство Вандочки и дипломатические маневры с родителями.

А что касается оружия и снаряжения, у Ирии все было дома.

Глава 3
Путь к загадочной планете

– Корабль Гай-до, третьего класса, пункт приписки Земля, начинает испытательный полет за пределы Солнечной системы, просит разрешения на выход в космос, – произнесла Ирия. Она сидела за пультом. Пашка рядом с ней, перед штурманским дисплеем.

– Гай-до, – диспетчер на экране улыбнулся Ирии, – выход разрешаю. Когда вернетесь?

– Дня через три, может быть, через неделю.

– Удивительные существа эти женщины, – сказал диспетчер, обернувшись к кому-то в комнате. – От трех дней до бесконечности. Все-таки без мужчин я бы их в космос не пускал.

Ирия быстро выключила экран.

– Пронесло, – сказал Пашка.

– А почему должно было не пронести? – спросила Алиса. – Мы им не врали. И нет никаких запретов улетать с Земли.

– Если бы они знали, что мы летим на Крину, никогда бы не пустили.

– Отставить пустые разговоры, – сказала Ирия. – Алиса, приготовь завтрак экипажу.

На ней был рабочий комбинезон и облегающий шлем. От этого лицо казалось совсем другим, чем вчера.

Алиса спустилась в трюм. Гай-до, который понимал, что с Ирией сейчас разговаривать нет смысла, начал давать Алисе советы, что достать из холодильника. Хотя Гай-до, если не считать топлива, никогда ничего не ел, он мнил себя великим кулинаром. За последний год, проведенный в саду под Вроцлавом, он проштудировал все кулинарные книги, что были дома и в библиотеке. У Гай-до была идея придумать такое питание для Вандочки, чтобы вырастить из нее самую здоровую девочку в Галактике. У него вообще было много идей, и далеко не все из них самые умные. Но, как уверяет Гай-до, даже великие Эйнштейн и Дарвин время от времени ошибались.

Алиса слушала Гай-до рассеянно. Хорошо было бросаться в авантюры, если ты ребенок. Да здравствует приключение! Теперь, когда тебе уже почти тринадцать лет, начинаешь задумываться над последствиями. Конечно, она не раскаивается, что полетела на Крину. Но ее не оставляли другие мысли: отчет о летней практике так и не написан, коллекции не разобраны, на биостанции ждет Аркаша Сапожков, у него не получается опыт. И бабушку она уже три месяца не видела…

Сверху из рубки донесся голос Ирии, которая вышла на связь с центральным информаторием на Земле:

– Значит, никаких новостей? А как идет подготовка к спасательной экспедиции?

– Крейсер «Боец» прибыл на Землю. Центральный компьютер просчитывает варианты опасности. Старт экспедиции через три дня, – ответил голос диспетчера.

Раздался щелчок. Связь прервалась.

– Не понимаю, – сказал Гай-до. – Какие могут быть варианты? Что они там рассчитывают? Главное я высчитал. И на это у меня ушло сорок шесть секунд.

– Что ты вычислил? – спросила Алиса.

– Точку над Криной, в которой прервалась связь с «Днепром». Восемь километров. И эту цифру я вам советую запомнить.

Покормив друзей и вымыв посуду, Алиса взяла мневмокассету и принялась изучать язык кринян. Она не хотела учить язык под гипнозом, как сделали Пашка и Ирия, которые видели в этом докучливую обязанность. Лучше потратить три дня – все равно в полете – и выучить язык основательно, на всю жизнь, а не только на одну экспедицию.

Ирия проверяла снаряжение, а Пашка сидел за пультом управления, ловил на экранах золотые искорки встречных кораблей и вступал в переговоры с их радистами.

На следующий день дежурил по камбузу Пашка, и им пришлось есть подгоревшую яичницу, а молоко сбежало. Гай-до сообщил, что по всем законам физики испортить завтрак в условиях автоматической кухни невозможно и надо иметь к этому особый талант. Пашка признался, что у него такой талант есть.

На четвертый день полета Гай-до сообщил:

– Система Крины в пределах видимости. Начинаю снижать скорость.

Прошло еще полдня, прежде чем Крину смогла увидеть и Алиса.

Диск планеты был похож на земной. Белые спирали циклонов перекрывали очертания коричневых континентов и голубых океанов.

Гай-до вышел на орбиту вокруг Крины на высоте двадцати пяти километров и начал изучать планету.

Экипаж Гай-до расположился перед экраном, а он сам комментировал то, что они видели.

– Первое наблюдение, – произнес Гай-до, – не видно воздушных кораблей. Ни самолетов, ни ракет, ни дирижаблей.

– Странно, – сказала Алиса. – Триста лет назад они долетали до Земли и других планет. Куда же все делось?

– Ответить не могу, – серьезно сказал Гай-до. – Констатирую факт.

– Смотрите, город! – воскликнул Пашка.

В самом деле, на экране появился город. Можно было угадать улицы, даже отдельные дома.

– Наблюдение второе, – сказал Гай-до. – Не вижу на улицах быстроходных машин.

– Но отсюда не разберешь, – возразил Пашка.

– Разрешающая возможность моих объективов, – возразил Гай-до, – позволяет с высоты в двадцать пять километров различать предмет диаметром в два метра.

– А люди? – спросила Ирия. – Ты видишь людей?

– Да. Я почти уверен, что вижу отдельных людей, а в одном месте… смотрите… скопление людей возле большого здания.

Алиса тоже увидела на экране темное пятнышко.

– Значит, они не вымерли, – сказала Алиса.

– А может, это обезьяны? – спросил Пашка. – Люди вымерли, а их место заняли обезьяны. Я читал об этом в фантастическом романе.

– Не исключаю и такой возможности, – серьезно ответил Гай-до.

– Фантастические романы мы будем обсуждать потом, – сказала Ирия Гай. – Продолжайте наблюдение.

Гай-до еще несколько раз облетел планету. Они видели другие города, отдельные здания, деревни, дороги, корабли в море.

– Это удивительно, – сказал наконец Гай-до. – Если бы я не знал, что представляет собой Крина, я бы решил, что мы летаем вокруг отсталой планеты. Экипажи, что двигаются по улицам, по-моему, запряжены лошадьми или какими-то похожими животными, дороги запущены, некоторые зарастают кустарником. Корабли… Я убежден, что корабли здесь парусные.

– Все ясно, – сказал начитанный Пашка. – Я и об этом читал в фантастическом романе. Они истратили все свое топливо, и им пришлось перейти на силу ветра и лошадей.

– Ты опять ошибся, Паша, – сказала Ирия Гай. – Ты же знаешь, что на Крине были атомные станции, гравитолеты, солнечные и световые двигатели…

– Больше мы ничего отсюда не увидим, – сказал Гай-до.

– А как же «Днепр»? Если он не взорвался, то должен лежать на планете, – сказал Пашка.

– Продолжай облеты, пока не убедишься, что корабля нет, – приказала Ирия кораблику.

Тот молча подчинился.

И еще через три витка Гай-до показал на дисплее фотографию: в глубине густого леса среди деревьев лежит… космический корабль. Корпус его частично скрыт деревьями. Через минуту, сличив силуэт корабля с данными компьютера, Гай-до доложил, что сомнений у него нет: это «Днепр». Безжизненный, замерший, заваленный стволами деревьев, которые он сокрушил при посадке…

– Спускайся, чего же ты ждешь? – закричал Пашка.

– И не подумаю, – ответил Гай-до. – Я не знаю, почему они сели в лесу, я не знаю, почему прервалась связь, я не хочу, чтобы с нами случилось нечто подобное.

Ирия волновалась. Алиса увидела, как побелели ее пальцы, которыми она вцепилась в край пульта.

– Скажи, Гай-до, – ее голос дрогнул, – корабль поврежден? Нет ли в нем пробоин?

Все замолчали. Вопрос Ирии был понятен. Если в корабле есть пробоина – неизвестно от чего: от метеорита, от вражеской ракеты, – значит, он погиб, и погибли все, кто на нем находился.

Гай-до ответил не сразу.

«Пускай ее не будет, – мысленно умоляла его Алиса. – Пускай ты не найдешь пробоины!»

Наконец в гробовой тишине послышался голос Гай-до:

– Я не могу разглядеть его днище. С боков и сверху корабль цел.

Алиса вздохнула с облегчением.

– Но он совершил аварийную посадку. Это очень странно, – продолжал Гай-до.

– Почему? – спросила Алиса.

– Потому что он сел в вековой лес, где стоят деревья в два обхвата. Ни один разумный капитан не будет сажать свой корабль в таком лесу, если рядом, всего в пяти километрах, есть большая ровная поляна.

Алиса поняла, что Гай-до прав.

– Гай-до, – сказал Пашка, – ты хочешь, чтобы мы навсегда остались на орбите?..

– Помолчи, – оборвала Пашку Ирия Гай. Она села за пульт и набрала приказ.

– Правильно, – откликнулся Гай-до, – я только собирался это сделать.

От Гай-до отделилась проба – небольшой управляемый аппарат, который спускают на неизвестную планету, чтобы определить ее температуру и состав воздуха.

Гай-до молчал, остальные смотрели, как на экране проба мягко опускается в атмосферу планеты. Рядом с ее изображением на дисплее загорались цифры – данные о ее скорости и высоте.

Когда до поверхности осталось восемь с половиной километров, все затаили дыхание – именно на этой высоте, по подсчетам Гай-до, что-то произошло с «Днепром». Но ничего не случилось. Проба миновала высоту, и ее приборы показали, что никаких изменений в составе воздуха нет. Ничто не помешало пробе достигнуть поверхности планеты. Воздух там был пригоден для дыхания, температура – плюс восемнадцать градусов.

– Все нормально, – сказал Пашка первым.

– Не знаю, – ответил Гай-до. – Не верю я этой планете. Ведь с «Днепром» что-то произошло!

– Но это не значит, что с нами случится то же самое? – спросил Пашка.

– Гай-до прав, – сказала Ирия Гай. – Поймите, ребята, я куда больше вас спешу на Крину. Там, в «Днепре», мой Тадеуш. Но если с нами что-то случится, весь смысл экспедиции пропадет. Подождем возвращения пробы.

Проба вернулась через сорок минут. Она подлетела к Гай-до и спряталась в специальном люке. Гай-до принялся изучать ее записи. Алиса тем временем рассматривала местность, на которой лежал «Днепр».

И в самом деле странно – до края леса, где за обширной пустошью текла широкая река, было километров пять. За рекой начиналась равнина, где были видны отдельные домики.

– Я так и думал! – услышала Алиса возглас кораблика. – Именно на этой высоте есть какое-то препятствие.

– Какое? – спросила Ирия.

– Не понимаю. Все физические характеристики воздуха те же самые, температура почти без изменений… плотность воздуха чуть-чуть выше… Эффект светового преломления чуть-чуть иной… Но что это? Это не микроорганизмы, это какое-то неизвестное мне поле… Никогда не встречал… я в тупике. Но интуиция меня никогда не обманывала. Там таится опасность, моя госпожа.

– Что же будем делать? – спросила Ирия.

– Рискнем? – сказал Пашка.

– Есть один выход, – сказал после некоторого раздумья Гай-до. – Весь резерв гравитонов я могу обратить на создание мощного силового поля, которое защитит нас… Но тогда мне уже не подняться с планеты.

– Ничего страшного, – сказала Алиса. – Там внизу «Днепр». Мы возьмем топливо на нем.

– А вдруг что-нибудь случится? – возразил Гай-до. – Я ведь потеряю подвижность и не смогу прийти вам на помощь.

– Об этом сейчас не думай. На планете мы сами о себе позаботимся, – сказала Ирия Гай. – Работай! Сколько времени тебе понадобится?

– Две минуты, – сказал Гай-до печально. Никому не хочется стать неподвижным, а для Гай-до не летать – все равно что человеку остаться без ног, а птице без крыльев.

Ирия набрала на пульте курс. Если отключится автоматика, ей придется сажать корабль вручную.

– Опускаемся на поляне, на краю леса, – сказала она. – Если для «Днепра» метровые стволы все равно что спички, для Гай-до они опасны. Пять километров пройдем пешком. Хорошо?

– Конечно, – сказал Пашка, – часовая прогулка.

– Готово, – сказал Гай-до. – Начинаю снижение.

Он медленно пошел вниз. Двадцать километров… пятнадцать… десять… девять… восемь…

Вдруг они увидели на экранах, как небо вокруг корабля начало интенсивно светиться фиолетовыми сполохами, похожими на полярное сияние. Алиса почувствовала, что в голове у нее зажужжало. Она хотела сказать об этом Ирии, но рот не открывался… Неприятное ощущение длилось меньше минуты. Затем сияние погасло.

– Прошли, – сказал Гай-до. – Как вы себя чувствуете?

– Хорошо, – сказала Ирия. – Но ты был прав. Там в самом деле какое-то поле.

– У меня в голове будто оркестр заиграл, – сказал Пашка. – И полное затмение.

– У меня тоже, – сказала Алиса.

Ирия не сказала ничего. Она вела кораблик вниз.

Гай-до тоже молчал. Он берег остатки энергии.

Шесть километров… четыре… два… пятьсот метров… Гай-до шел на бреющем полете над речкой. Вот и пустошь, за ней зубчатой стеной поднимается лес.

Корабль мягко коснулся травы, подскочил, улегся поудобнее.

– Все, – сказала Ирия. – Теперь в путь.

– Я буду ждать, – слабым голосом произнес Гай-до.

Глава 4
Тайна «Марии Целесты»

Через несколько минут они покинули кораблик.

Впереди шла Ирия. В облегающем комбинезоне, в шлеме, к которому спереди прикреплен сильный фонарь. За спиной рюкзак, в нем пища, походная аптечка, заряды для парализующих пистолетов, теплая одежда – ведь никто не знает, что их здесь ждет. За широким поясом Ирии был кинжал в ножнах, кобура с бластером и моток тонкого троса.

Так же были снаряжены и ее юные спутники.

В том месте Крины, где опустился Гай-до, было позднее утро. Холодный ветер гнал над вершинами деревьев низкие серые тучи. Высокая трава, мокрая от недавнего дождя, поднималась выше колен. Земля под ногами была скользкой, в траве виднелись проплешины – пятна рыжей глины.

Лес поднимался перед ними сплошной темно-зеленой стеной. Если не считать шелеста ветра, вокруг царила тишина. Не слышно было пения птиц и жужжания насекомых. Крина показалась неласковой, угрюмой и настороженной.

За пять минут путешественники дошли до леса.

Подлеска в нем не было. Прямые седые стволы поднимались из покрытой голубым мхом земли. Деревья стояли так тесно, что сквозь потолок листвы свет почти не проникал. В лесу было сумрачно и сыро. Светлые стволы казались привидениями, и Алиса невольно жалась к Ирии. Она поминутно оглядывалась, будто деревья могли сойти с места и догнать ее.

Идти было трудно, ноги порой проваливались, прорвав слой мха, что покрывал сгнившие стволы или ямы между узловатыми корнями.

Попадались грибы. Они были похожи на громадные поганки, чуть ли не с Алису ростом. Хоть ветра в лесу не было, поганки покачивались на длинных тонких ножках, будто раскланивались с гостями. Большая летучая мышь пролетела над головами, так быстро, беззвучно и страшно складывая метровые крылья, что Пашка от неожиданности присел и чуть было не выстрелил в чудовище. Мышь давно уже исчезла, а в глазах Алисы все еще стояла ее ухмыляющаяся морда.

Они шли молча, говорить не хотелось: еще привлечешь голосами внимание тварей, что таятся в чаще.

Пять километров, которые надо было пройти до «Днепра», растянулись на два с лишним часа. С каждым шагом лес становился все гуще, седые стволы сдвигались все теснее, мох делался все выше, словно они шли по дну моря, раздирая ногами мягкие упругие водоросли.

– Стой! – прошептала Ирия.

Она показала вправо.

Там, в дымке между стволов, двигалось мохнатое животное, похожее на огромного кабана. Животное на секунду замерло, глядя в упор на Алису маленькими черными глазками… и пошло прочь. Кабан уходил беззвучно, словно лишь привиделся Алисе. Потом вдали хрустнула ветка…

Через час Ирия разрешила устроить привал. Сама она не устала, но понимала, что силы ребят на исходе. Они остановились на небольшой прогалине между деревьев, где над головой был виден клочок серого неба. Ирия достала из рюкзака термос с горячим бульоном, и они подкрепились.

Когда Алиса допивала бульон, она услышала шорох над головой. Она кинула взгляд наверх и замерла.

С низкого горизонтального сука до половины свесилась толстая блестящая белая змея. Ее голова была всего в десяти сантиметрах от Пашкиного лица. Красная пасть широко распахнулась, раздвоенный язык в нетерпении высунулся изо рта и плясал между острых зубов.

Размышлять было некогда. Даже бластер не успеешь достать.

Алиса крикнула:

– Пашка, ложись!

И кинула крышку от термоса, из которой пила бульон, в морду змее.

Пашка не понял, чего от него хотят, и начал крутить головой, соображая, откуда грозит опасность. Змея не обратила никакого внимания на крышку, пролетевшую рядом с ней.

Быстрее всех оказалась Ирия. Она успела выхватить усыпляющий бластер и поразила змею в мгновение, когда ее зубы были готовы коснуться Пашкиной шеи.

Змея дернулась, тяжело, вяло, как мешок, соскользнула на землю и вытянулась во всю свою пятиметровую длину у Пашкиных ног. Он стал медленно отступать назад, приоткрыв рот и выставив перед собой руки… Но тут он ударился спиной о ствол соседнего дерева, отчаянно прыгнул в сторону и провалился в моховую подушку.

– Да, – сказала Ирия, задумчиво глядя на змею, – здесь не следует отвлекаться.

Пашка поднялся. Он был бледный и злой.

Ирия спрятала бластер и сказала:

– Я думаю, что мы достаточно отдохнули. Можно идти дальше.

– Конечно, – сказала Алиса, но идти дальше она не могла, потому что у нее дрожали коленки. У Пашки тоже.

Пока ребята приходили в себя, Ирия сфотографировала змею, взяла пробу ее яда, смерила температуру ее тела. Ирия никогда не теряла времени даром.

Алисе было стыдно, что она не помогает Ирии, но дотронуться до этого скользкого чудовища у нее не было сил.

Первым собрался с духом Пашка.

– Пошли, что ли? – сказал он угрюмо. – А то совсем темно станет.

Ирия тут же пошла вперед.

Больше ничего, достойного упоминания, не произошло. Через полчаса впереди стало светлее, и они увидели поврежденный «Днепр».

Но добраться до него оказалось непросто. Ударившись о землю и протаранив дорогу среди лесных великанов, корабль повалил множество деревьев, и они, перепутавшись корнями и сучьями, образовали баррикаду, через которую путешественники перебрались с великим трудом.

Корабль почти не пострадал от такой необычной посадки, только кое-где на корпусе виднелись царапины.

«Днепр» был безмолвен и как будто мертв. Капли дождя ударяли по его обшивке, на сломанной внешней антенне сидела черная ворона. При приближении людей она с громким карканьем поднялась вверх и полетела оповещать лес о том, что видела чужих.

Они остановились, не доходя ста шагов до корабля.

Ирия знаком приказала ребятам оставаться на месте, а сама осторожно подошла к «Днепру». Люк был открыт, но трап не был спущен. Ирии пришлось подпрыгнуть и подтянуться на руках, чтобы забраться внутрь корабля.

Целую минуту Ирия простояла в первом отсеке неподвижно, вслушиваясь, есть ли кто-нибудь на корабле. Потом исчезла внутри.

Пашка сделал шаг к «Днепру».

– Стой, – сказала Алиса. – Ты куда? Ирия велела ждать.

– Жди, если хочешь, – огрызнулся Пашка. – Я могу ей пригодиться.

Он шел, выставив перед собой бластер, и, видно, сам себе казался героем. Но тут, как назло, под ним обломился сук, и Пашка завяз в переплетении веток.

В проеме люка показалась Ирия.

– Там никого нет, – сказала она.

Ее голос показался слишком громким.

Ирия протянула руку, помогая Пашке взобраться в корабль, а Пашка помог Алисе.

Ирия включила аварийное освещение.

Коридор, ведущий к отсеку управления, был пуст. Там не было ни одного человека. На полу валялись вещи, которым не положено валяться на полу корабля: один башмак, чья-то записная книжка, открытая консервная банка, из которой натекла уже засохшая лужа сгущенного молока, золотой нагрудный знак пилота, хлебная корка, радиационный счетчик и, что самое удивительное, бластер.

В отсеке управления тоже были следы беспорядка. Один из дисплеев разбит, кресло штурмана опрокинуто, на полу разорванные штурманские карты, второй башмак…

Алиса спросила:

– Ты смотрела в каютах?

– Разумеется, – сказала Ирия. – Там то же самое.

– Значит, на них напали грабители, – уверенно сказал Пашка. – Сначала они увели людей, а потом стали тащить вещи. Но очень спешили и многое по пути потеряли.

– Скажи тогда мне, – спросила Ирия, – что пропало с корабля?

– Ну как я могу сказать? – удивился Пашка. – Я же не знаю, что было тут прежде.

– Я тебя поняла, Ирия, – сказала тогда Алиса. – Даже если не знаешь, что было, можно сказать, что должно быть.

– Правильно, – сказала Ирия. – Я была в каюте Тадеуша, там все разбросано, но ничего не пропало. – Она помолчала и добавила: – И кто-то разорвал мою фотографию.

– Ничего удивительного, – тут же предложил другую версию Пашка. – На них напали дикари, которые не знают ценности вещей. Они хватали что придется и бросали.

Ирия как будто не услышала Пашку. Она продолжала:

– Обрывки фотографии валяются на полу, там же куртка Тадеуша. Он ее не надел. И талисман – медальон с локоном Вандочки. Тадеуш никогда не снимал медальон – ни днем, ни ночью.

Они еще раз обошли весь корабль, стараясь найти хоть какой-нибудь ключ к разгадке того, что случилось с экипажем. В каюте наследницы Афродиты валялись ее любимые куклы. В каюте мастера Гермеса Алиса нашла его заветный сундучок с инструментами… Люди, покидая корабль, расставались с самыми дорогими их сердцу вещами.

Так ничего и не поняв, они вернулись в отсек управления.

Корабельный журнал – кассета с пленкой, на которой регистрируется вся жизнь корабля, – обнаружился под креслом. Они включили кассету. Алиса узнала голос капитана Полоскова. Вот он сообщает, что планета Крина в пределах видимости. Вот идет доклад о переходе на орбиту… Полосков говорит: «Странно: над планетой нет воздушных кораблей». После этого Полосков отдает команду начинать снижение. Последние слова Полоскова звучали так: «Высота восемь тысяч семьсот метров. Экипажу приготовиться к посадке. До моего разрешения никому корабль не покидать…»

И тут его голос оборвался, а вместо него Алиса услышала другой: то ли Зеленого, то ли Тадеуша. Голос произнес: «Какая чепуха!» Послышался чей-то смех. И запись оборвалась. Лишь тихо шуршала пленка…

– Вот и все, – сказала Ирия.

– Что делать дальше? – спросил Пашка.

– Если их нет в корабле, мы будем их искать вне корабля, – сказала Ирия.

– А как же Гай-до? – спросила Алиса. – Он нас ждет. Он же совсем беспомощный.

– Рано, – отрезала Ирия. – Мы еще ничего не узнали. А если сейчас нести контейнер с топливом к Гай-до, это… это займет всю ночь. И неизвестно, что нас ждет ночью в лесу. Постараемся обойтись собственными силами. Если до темноты ничего не обнаружим, проведем ночь в «Днепре». Это безопаснее. Если бы я была одна…

Но Ирия оборвала себя. Может быть, ей хотелось сказать, что ребята для нее обуза, но она этого не сказала.

– Знаете, что мне это напоминает? – спросил Пашка.

– Что?

– Тайну «Марии Целесты». Читали?

– Я читала, – сказала Алиса. – А Ирия вряд ли.

Ирия отрицательно покачала головой.

– Много лет назад, когда корабли были парусными, в океане нашли «Марию Целесту». Корабль был совершенно цел, на плите стоял чайник, все вещи были целы… и ни одного человека.

– И что же с ними случилось? – спросила Ирия.

– До сих пор эта тайна не разгадана, – ответил Пашка.

Они прошли по коридору обратно к выходу.

– Почему они не спустили трап? – подумала вслух Ирия, останавливаясь перед люком.

Алиса увидела, что Ирия глядит на запор люка. Запор открывался, если нажмешь на кнопку справа от люка. Вторая кнопка выпускала трап. Дублирующие кнопки были в отсеке управления. В крайнем случае можно было открыть люк вручную, повернув рычаг, – это было сделано на случай, если по какой-то причине откажут силовые установки, чего обычно не бывает.

Но кто-то, забыв о кнопках, старался выбить дверь, приспособив как лом толстый стальной прут. Краска с люка была сбита неверными, неточными ударами. Вмятины и царапины были на самом рычаге.

– Вот видишь, – сказал Пашка, – дикари-грабители все-таки здесь побывали.

– И вместо того чтобы пробиваться в корабль, они старались из него выйти, – ответила Алиса. – Очень остроумно.

– Не исключено, – сказал Пашка, – что рычаг закрылся случайно, а грабители не знали, как открывается люк.

– А наши смотрели, как они это делают? – спросила Алиса.

– Не веришь? Ну хорошо, у меня по крайней мере есть своя версия. А ты только критикуешь, – сказал Пашка. – Предложи свою.

– Не знаю, – честно сказала Алиса.

Ирия спрыгнула на землю и принялась осматриваться в поисках следов. Но на мху и в переплетении ветвей трудно было что-нибудь отыскать. Алиса и Пашка, спрыгнув за ней, тоже стали искать следы, бродя кругами вокруг корабля. Но с каждой минутой искать было все труднее. Смеркалось. Дождь разошелся не на шутку. Порывы дикого ветра раскачивали вершины деревьев.

В двадцати шагах от корабля на обломанном суку Ирия увидела лоскут от синей куртки. Кто-то зацепился за сук и потом, вместо того чтобы осторожно освободиться, так рванул, что рукав разорвался… «Значит, он спешил? Бежал?» – подумала Алиса. Но говорить ничего не стала. Она понимала, что Ирия не хочет обсуждать новые версии. Она представляет себе, что где-то здесь, может, раненый, может, попавший в плен, томится ее любимый Тадеуш.

– Все, – сказала Ирия. – Возвращаемся в «Днепр». Поиски продолжим с рассветом.

– Не согласен, – возразил Пашка. – У нас есть фонари. Нельзя терять ни минуты.

Он включил фонарь, но его яркий луч тут же запутался в переплетении ветвей.

От этого стало еще темнее. Белые стволы казались гигантскими привидениями. Дождь стегал по лицам. Кто-то пронзительно заверещал в чаще. Пашка выключил фонарь. Этим он признал, что не прав.

Когда они вернулись на корабль, Ирия обратилась к Алисе с вопросом:

– Как ты думаешь, включить прожектор?

Алиса поняла: с одной стороны, его яркий свет может быть маяком для членов экипажа «Днепра», если они заблудились. Но если они попали к врагам и враги так сильны, что смогли захватить большой корабль, они догадаются, что на корабле снова появились люди, и вернутся.

– Наверное, не стоит, – сказала Алиса.

Ирия кивнула.

Потом сказала:

– Занимайте капитанскую каюту. Спать будем все вместе.

Они перетащили туда матрацы из соседних кают. Алиса и Пашка легли, не раздеваясь. Сил не было даже выпить чаю. Пашка сразу уснул, но к Алисе сон не шел.

Потом она все-таки уснула, и во сне ей показалось, что кто-то ходит по каюте. Она осторожно открыла глаза. Тускло горел ночник.

Дверь медленно открылась. Ирия вышла из каюты и прикрыла за собой дверь.

Алиса решила, что Ирия хочет проверить, хорошо ли заперт корабль. Она пролежала минут пять. Ирия не возвращалась. Алису охватило беспокойство. Она поднялась и вышла в коридор. Ирии нигде не было. Алиса дошла до люка. Люк был приоткрыт. Алиса осторожно выглянула наружу и увидела, как далеко в сплетении ветвей поблескивает луч фонарика. То остановится, замрет, то дрогнет, то пробежит по листве. Алиса поняла, что Ирия ищет следы. Она не посмела окликнуть ее, уселась у люка, вытащила бластер и стала ждать. А фонарик все бродил вокруг корабля, постепенно удаляясь. Наверное, прошло больше часа, прежде чем его огонек снова приблизился к «Днепру». Когда Алиса поняла, что Ирия возвращается, она тихонько поднялась, вернулась в каюту, спрятала бластер и накрылась одеялом. Еще через две минуты в коридоре послышались осторожные шаги. Дверь приоткрылась и затворилась вновь. Алиса закрыла глаза. Сопел Пашка, но дыхания Ирии не было слышно. Значит, Ирия не спит.

Может, сказать ей, что сочувствуешь и все понимаешь? Нет, не надо. Пускай Ирия думает, что Алиса спит. Так ей спокойнее.

Алиса старалась дышать ровно и глубоко. И, согревшись под одеялом, заснула.