Текст книги "Журнал «Если», 2003 № 07"

Автор книги: Кир Булычев

Соавторы: Дэвид Брин,Владимир Гаков,Виталий Каплан,Александр Тюрин,Дмитрий Байкалов,Виталий Пищенко,Сергей Питиримов,Эдвард Лернер,Юрий Самусь,Владимир Борисов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 24 страниц)

Глава 3

Вот уже в четвертый раз за вечер слова на экране начинали расплываться. Это означало, что следует встать и немного прогуляться.

Дуг оттолкнулся от стола, надеясь, что в торговых автоматах осталось что-нибудь пожевать.

Уже почти десять вечера, а конца не видать. То есть конца рабочего дня. Срок подачи документов на возобновление гранта ННФ приближался с угрожающей скоростью. Он отогнал от себя мысль о том, что этих денег явно не хватит. Пока что Национальный научный фонд расщедрился только на половину денег за разработки экспериментального протеза, но Дуг был и этому рад. У «БайоСайКорп» и без того достаточно расходов, которые компания несла одна, пока методика не будет поставлена на промышленную основу.

Кока-кола и шоколадка взбодрили его. Он прошелся по кабинетам, чтобы посмотреть, как идут дела у коллег. В третьей комнате он нашел Черил, пристально смотревшую на экран компьютера. Он знал, что девушка из кожи вон лезет, чтобы составить набор общих правил движения руки.

– Нужна помощь или вы слишком горды?

Она встала и потянулась, грациозная, как кошка, живое свидетельство пользы аэробики.

– Хорошо бы, если у вас есть несколько минут.

– Выкладывайте.

Черил ткнула пальцем в компьютер:

– Слишком дорого в информации. Имеете ли вы понятие, сколько движений рукой вам приходится делать за день? Они, словно снежинки – одинаковых нет. Кроме того, чем дольше вы пользуетесь протезом, тем больше данных накапливается и тем скорее растет файл «выученных заданий». Уверена: должен быть способ увидеть всю картину в целом.

Дуг неловко примостился на единственном свободном уголке захламленного стола.

– Вы синхронизировали данные, полученные от руки, с физиотерапевтическими видео?

– Пыталась.

Она откинулась на спинку кресла и потянулась к клавиатуре. На экране возникло окно, в котором крохотный, потный, очкастый Дуг метался по пустой белой комнате, размахивая коротким стержнем. В углу окна счетчик, цифры которого менялись с головокружительной скоростью, отмечал время с точностью до миллисекунды.

– Ничего не вышло. Не обижайтесь, но вы смотритесь обкуренной марионеткой.

– Вернее, марионеткой с обрезанными ниточками, – согласился он. – Вы тоже выглядите так на видео?.. Попробуйте вот это.

Он наклонился, пытаясь игнорировать их близость. Несколько ударов по клавишам полностью изменили изображение на экране. Размеры комнаты удвоились, появились различные цветные метки и условные зоны. Палочка в руке мини-Дуга превратилась в настоящую ракетку. На другом конце комнаты материализовался противник. Стук и удары прыгающего красного мяча и возгласы измочаленных игроков вырвались из динамика компьютера. Рот Черил раскрылся при виде человечков, преследующих псевдомячи на виртуальном корте. Но изумление быстро сменилось раздражением.

– Забавляетесь с новой игрушкой?

Дуг поспешно выпрямился.

– Старые сотрудники считают, что легче анализировать движение, когда графика обработана. Зря мы не показали вам виртуальное изображение. Наша ошибка.

– Ваша ошибка прежде всего в том, что вы ни словом не упомянули о виртуальной реальности, – запальчиво бросила Черил, вызывающе выдвинув подбородок.

Черт, да о чем же они говорили за ланчем все эти дни, как не о ВР? Бред какой-то. Правда, хотя Черил и обедала вместе с коллегами, но почти не участвовала в беседе. Держалась на расстоянии, словно любое проявление дружелюбия с ее стороны могло быть неверно истолковано.

– Нужно прерваться, – поспешно сказал он. – Может, поиграем в теннис?

– У нас слишком много работы. Во всяком случае, у меня.

– Это и есть работа. Вам следует понять смысл учебных видео.

Черил встала и окинула его негодующим взглядом.

– Я понимаю их. Сейчас. И поняла бы давным-давно, если бы вы потрудились открыть свой маленький секрет.

У всех крыша поехала от переутомления, сказал себе Дуг. То, как близко к сердцу он воспринял взрыв Черил, означало, что она, скорее всего, права. Может, он в самом деле относится к ней иначе, чем к своим парням. Будь оно все проклято!

Он не знал, кого сейчас мысленно ругает. Наверное, и себя, и ее.

– Вы когда-нибудь занимались виртуальным теннисом? И вообще, виртуальным спортом?

– Нет.

В голосе явно слышалось презрение к ВР, на которое он раньше не обращал внимания.

– Предпочитаю реальный мир! – сообщила она.

– Если хотите понять принципы самообучения руки, без этого не обойдешься.

Завуалированная критика, очевидно, уколола девушку, но она была слишком рассержена, чтобы ответить ударом на удар. Показав на свои слаксы и свитер, она сухо пояснила:

– Вряд ли такая одежда подходит для тенниса. Кроме того, у меня нет ракетки.

Похоже, она никак не собиралась идти навстречу. Но Дуг не сдавался. Поднявшись со стола, он спокойно заметил:

– Занимаетесь же вы аэробикой после работы. Вполне подойдет то, что вы надеваете в фитнес-клубе. Через десять минут встречаемся у лабораторий ВР. Я переоденусь и принесу запасное снаряжение.

И, желая смягчить напряжение, добавил:

– Попросите игровую программу нарисовать на мяче мое лицо. Говорят, верное средство сорвать злость.

Губы Черил слегка дернулись, что могло сойти за улыбку.

– Прекрасно. Увидимся через десять минут.

Почему при таком количестве работы она уговорила себя на эту авантюру? Разве сейчас до игры?

Черил смущенно переминались с ноги на ногу, неловко держа стержень. Сквозь ВР-очки она видела только палочку в руке, себя в трико и кроссовках и пустую белую комнату. Переодеваясь, она твердила о необходимости иметь более широкие взгляды. Стараться быть непредубежденной. Она интуитивно чувствовала, что эту мысль ее босс посчитал бы мудрой.

– Если пропадет звук, сразу дайте знать, – отчетливо прозвучали слова Дуга в крохотных наушниках очков.

– Хорошо.

– Сезам, откройся, – услышала она, и Дуг появился в другом конце внезапно вытянувшейся комнаты в обрезанных джинсах и поношенной майке.

Ее чувства отвергали все, что утверждал разум.

– Повторите, – сказал он.

– А это обязательно?

Даже для собственного слуха голос Черил звучал раздраженно. Черт. Она достаточно остыла, чтобы попытаться навести мосты.

– Ладно, сезам, откройся.

На полу появились виртуальные линии, на стенах – разноцветные зоны, в середине – несуществующая разделительная плоскость. Стержень в ее руках превратился в то, что выглядело ручкой обычной ракетки. Однако она знала, что держит сложный электронный прибор. Стержень ловил каждый нюанс ее хватки и свою собственную позицию по отношению к комнате. Инфракрасные лучи, исходившие из ручки, шли к датчикам на стене. В других играх тот же стержень мог стать клюшкой для гольфа, или бейсбольной битой, или волшебной палочкой.

Дуг показал ей несколько приемов игры. Невидимый компьютер откликался на реплики игроков (каждый серьезный игрок настраивал его на свой голос), производя подачу мяча или меняя условия игры.

Черил была потрясена чудесами, на которые оказались способны ее ВР-очки. Маломощный источник инфракрасных лучей постоянно светил в каждый глаз; отражения этих невидимых лучей от сетчатки помогали с безупречной точностью показать, что происходит на виртуальной сцене, в какую бы ее точку она ни смотрела.

Помощь? Что еще нужно знать нашему другу-компьютеру?

Дуг мягко указал, что положение и ориентация ее головы в комнате тоже будут весьма полезны. Инфракрасные передатчики в ее очках отмечали и это.

– Хорошо, – объявил Дуг. – Довольно медлить. Начнем с первой подачи.

И велел невидимому компьютеру:

– Пуск!

С этой минуты она была слишком увлечена, чтобы думать о преимуществах своего нового занятия.

Глава 4

– Дерьмо! – прорычал Дик Конрад. Подобные выражения раздавались по всему коридору, сопровождаемые оглушительным ударом кулака по столу. Захватчик нагло гулял по экранам, с напором носорога уничтожая часть отчета, которую Дик готовил для возобновления гранта.

Дик сдернул очки в роговой оправе и устало потер переносицу. Голова просто раскалывалась, тем более, что он хорошо понимал подоплеку яростных воплей коллег, свидетельствующих о появлении вирусов с отложенным действием в компьютерах «БайоСайКорп». Это означало, что каждый компьютер компании и резервные копии, сделанные Бог знает когда, тоже заражены. Любой инженер за голову схватится при мысли о бесчисленных поправках, внесенных с тех пор, как отчет в последний раз распечатывали.

Он знал, насколько все это важно для Дуга. Трудно представить, как Дуг воспримет случившееся.

Даже если не брать в расчет воображение, Дик был абсолютно прав.

Би-и-ип.

Дуг, целиком сосредоточенный на прогнозах исхода матча, не сразу очнулся, услышав электронный писк. Мячи, зависшие в воздухе, не производили шума. Только через секунду он сообразил, что звук идет не извне, а из наушников в очках. В конце концов он решил, что во всем виноваты часы на руке, спешившие на пять минут: невинная уловка, позволявшая ему не опаздывать на совещания. Значит, сейчас без пяти одиннадцать.

Мяч с отчетливым стуком изменил курс – знак того, что ударивший цепко держит ракетку. Уровень новичка, на котором играла Черил, означал, что на приеме мяч двигался с одной четвертой той скорости, к которой привык Дуг. Такая медлительность давала ему время анализировать удар. Идеально. Протез делал именно то, для чего был предназначен.

Помни это, правая рука моя.

Эта мысль инициировала нейронную реакцию, управляемую посредством продолжительного действия обратной связи. Его мозг подавал нервный импульс, электрохимическую цепную реакцию, прокатывающуюся от мозга до спинной хорды и в нервные окончания. Датчики в протезе, в свою очередь, принимали сигнал. Схемы, находившиеся в руке, распознавали необычный характер импульсов, и, вместо того чтобы скомандовать мышце двигаться, сигнал приказывал протезу передать «одобрение» во встроенную память. Движения руки, которые он идентифицировал таким образом, автоматически замедлялись, когда Дуг подключал руку к лабораторному компьютеру для считывания данных.

Уже почти одиннадцать, а у него еще полно работы, которую следовало закончить перед уходом домой.

– Как ни приятно проводить время за развлечениями, я все же должен…

Неожиданная боль пронзила руку. Дуг в ужасе уставился на пальцы, с агонизирующей силой сжавшие ракетку. На какое-то ошеломляющее мгновение протез продолжал посылать по руке противоречивые ощущения нестерпимого жара и ледяного холода, легчайшей щекотки и безжалостного, почти нечеловеческого давления.

Спустя бесконечное мгновение рука потеряла чувствительность.

Черил решила, что отношение Дуга ко всему случившемуся, как к испытанию, вовсе не помогает делу. Типичные приемчики: игра слов и намек на собственное увечье. А вот горечь в голосе – дело другое.

– Мне очень жаль, Дуг.

Он поднял голову от инертного протеза, лежавшего на столе.

– Если только не вы выпустили на волю этот чертов вирус, я больше не желаю слышать ничего подобного.

Она попыталась было объяснить, что это не извинение, а понимание, но осеклась. Он терпеть не может сочувствия, это же ясно. И никакое участие ему не нужно. Этот проект, вся его профессиональная деятельность – просто долгая борьба с обстоятельствами. Усилия, которые какой-то молодой осел пустил под откос, пусть и временно. Сочувствие только все испортит.

– Ладно, мне не жаль. Я сижу в закупоренной бутылке.

– Сомневаюсь. Эта привилегия принадлежит мне, и поверьте, она не так уж легко дается.

– Еще раз спасибо за предоставленную работу, – выпалила она, поспешно сменив тему. Дуг недоуменно моргнул, но тут же опомнился:

– Вы ее заслужили. Не стоит благодарности.

Черил сама не была уверена, тот ли это способ, чтобы отвлечь его от внезапно свалившихся проблем, или ей самой нужно выговориться. Но, так или иначе, она очертя голову ринулась вперед:

– Насколько я поняла, вы давно не в курсе, какова ситуация на рынке рабочей силы?

Дуг наконец поднял голову и взглянул ей в глаза. Победа любопытства над депрессией?

– Что, дела так плохи?

Настал ее черед излить горечь.

– Только в нейронных интерфейсах.

Дуг, казалось, лишь сейчас заметил обездвиженную конечность на столе. Открыв ящик, он поспешно сунул туда неработающий протез.

– К нам в самом деле приходит больше резюме, чем обычно, – кивнул он. – Послушайте, я знаю, что программа исследований на вашем прежнем месте закрыта. Знал, когда вы впервые пришли сюда. Мозгом и сердцем программы был Фейнман, а его хватил удар. Обидно, конечно, но всякое бывает.

А как насчет лица с навеки застывшим выражением ужаса, такого невыразимого, что погребальная контора ничего не смогла с ним поделать? Бен Фейнман был похоронен в закрытом гробу, но Черил знала. Она и Фран Фейнман были добрыми подругами, и Фран хотела с кем-то поделиться. Такое тоже случается, Дуг?

Но все, что она заставила себя выговорить, было:

– А Ямагучи?

– Она врезалась в фонарный столб. Говорят, ее машина чуть ли не узлом завязалась вокруг этого треклятого столба. Мои друзья в «НьюралКорп» утверждают, что последние дни она была чем-то озабочена. Поверьте, автокатастрофы тоже случаются.

Он смущенно посмотрел на свою культю.

– Да мало ли еще что происходит…

Он впервые, хоть и не напрямую, заговорил в ее присутствии о своем увечье. Ей захотелось что-то ответить. Узнать его получше. Как человека, а не всемогущего босса. После стольких лет одиночества и упрямых стараний держаться подальше от мужчин, она заколебалась…

– Духу не хватает разбираться с этим кошмаром всю ночь, – внезапно произнес Дуг.

Она уставилась на часы: начало первого!

– Прошу прощения, уже начало следующего дня, – поправился он. – Пойду домой, попробую немного поспать.

Досадуя на упущенную возможность, слишком сконфуженная своим непонятным порывом, чтобы спросить, сможет ли он добраться до дому сам, она последовала за ним на почти пустую стоянку.

Глава 5

На остров Теодора Рузвельта – лесистый оазис на реке Потомак – можно добраться только по пешеходному мостику, идущему от уединенной автостоянки на побережье Виргинии. Остров этот в большом почете у здешних начальных школ как прекрасное местечко для пикника по пути на экскурсию или с экскурсии в округ Колумбия. Сегодня туда подъехало целых три автобуса. Маленькие чудовища уже успели поглотить свои бутерброды и теперь носились под усталыми, обреченными взглядами учителей и их помощников из числа добровольных мучеников-родителей.

Джим Шульц с сожалением покачал головой. Ну почему он позволил уговорить себя приехать сюда на неделе? Можно подумать, недостаточно долго жил в Северной Виргинии и не знал этой милой особенности острова?

Его спутник, Дуг Кэри, стоял поблизости, поглощенный своим новым камкордером. Временами, когда вопли дикарей чуть стихали, Джим слышал легкое жужжание перемотки. Любые его попытки завести беседу, нетерпеливо и немедленно прерывались.

Джим рассеянно осматривался и пытался чем-то занять время, когда его взгляд упал на миниатюрную женскую фигурку. Незнакомка была одета просто: джинсы, нарочито продранные на коленках, рыжеватый свитер с подвернутыми рукавами и поношенные кроссовки. Светло-каштановые волосы были заплетены во французскую косу, из которой выбилось несколько милых прядок.

Он понятия не имел, чем привлек ее внимание, однако не собирался испытывать судьбу, задавая лишние вопросы.

– Берегитесь циклопов.

Под «циклопами» она, должно быть, имела в виду линзы камкордера. Черт возьми, это знакомая Дуга!

Дуг тоже понял намек на «Одиссею», хотя продолжал снимать все, что казалось ему достаточно живописным.

– Кто ходит здесь?

– Меня зовут Никто [1]1
  Диалог циклопа Полифема и Одиссея. (Здесь и далее прим. перев.)


[Закрыть].

– Уж это точно, – вставил Джим, беззастенчиво изучая девушку, да так, что она вспыхнула.

– Не приставай к моим подчиненным, пожалуйста.

Дуг закончил снимать и опустил руку с видеокамерой. Руку-робот.

– Привет, Черил.

– Привет, босс. Полагаю, ваша прощальная директива не распространяется на нейтральную территорию.

Дуг кивнул.

– После того, как мы закончили разбираться с посланием из ада, я сказал всем, что не желаю их видеть всю следующую неделю. Эта вот…

Он кивнул на Черил.

– …отсидела задницу на работе.

Джим зашел за спину девушки, чтобы подчеркнуто-пристально оглядеть упомянутую часть тела.

– А по мне, так ничего.

– Проваливай!

– Спасибо, Дуг, но я сама способна за себя постоять.

Она повернулась к Джиму.

– Где-то я вас видела… О, да! – просветлела она. – На учебных видео Дуга! А почему не в офисе?

– Потому что этот тип не отличит компьютера от кумквата [2]2
  Тропический фрукт.


[Закрыть]! Он проводит время в игровых залах ВР неподалеку от своего дома в Александрии. Интернет дает возможность устраивать ВР-матчи как в одном городе, так и между соседними комнатами.

На самом деле Джим прекрасно понимал разницу: у кумквата есть косточки! Ладно же, сейчас он поквитается с обидчиком. Правда, это означает удар ниже пояса, но Джим был слишком уязвлен, чтобы обращать внимание на такие мелочи.

– Значит, вы, детки, милуетесь потихоньку?

Дуг, как и можно было ожидать, от возмущения потерял дар речи, но прежде чем успел опомниться, Джим добавил:

– Нет, разумеется, нет! Как же это я… Чтобы Святой Дуглас встречался с женщиной, да еще и с подчиненной?!

Эта шуточка стоила ему злобного взгляда. Не надо быть телепатом, чтобы понять, о чем сейчас думает Дуг. В его голове роятся мрачные мысли о Холли. Потерянной навсегда Холли. Когда его друг действительно смирится с тем, что этот этап его жизни окончен?

– Я не встречаюсь с сослуживцами, – хором объявили Дуг и Черил.

– А вот это мы посмотрим, Дуг.

Джим расплылся в сияющей улыбке, адресованной Черил.

– Превосходная тактика, дорогая, превосходная. Дуг упоминал, что я не могу отличить компьютер от фисташки? Или речь шла об артишоках? Так или иначе, у меня вечные трудности с терминологией.

Я имею в виду растения.

Он галантно взял ее под руку:

– Позвольте мне представиться.

Остаток дня они бродили, рассматривая витрины, и наконец забрели в старую часть Александрии, излюбленное место туристов.

– Неплохо бы пообедать, – предложил Дуг, в животе которого урчало.

Они как раз стояли перед шикарным итальянским рестораном. Все трое были в джинсах: Дуг, кроме того, еще и в майке, а Джим – в выцветшей камуфляжной армейской куртке. Черил, украдкой кинув взгляд на меню в витрине, неопределенным жестом указала на свой скромный наряд:

– Можно подумать, нас пустят в таком виде!

Мужчины весело переглянулись.

– За мной! – скомандовал Джим. – Я друг владельца.

Они зашли за угол и проследовали к боковому входу. По цветистому приветствию шеф-повара Черил сразу поняла, что Джим и есть тот самый владелец. Он показал им настоящую колоду для рубки мяса в углу оживленной кухни, где суетились повара, и перед тем как направиться в кабинет, чтобы переодеться, крикнул на ходу:

– Садитесь, приятели. Придется немного потрепаться с платной клиентурой, но я обязательно вернусь.

Джим бессовестно лгал, однако это была святая ложь.

Дуг и Черил сидели в полном молчании, казавшемся еще более неловким после жизнерадостной болтовни Джима.

– Интересный человек, – пробормотала она наконец.

Дуг, вскинув брови, уставился на закрытую дверь кабинета.

– Бунтарь без страха и упрека?

Оба дернулись, как от удара электрическим током, когда их ноги случайно соприкоснулись под крохотным столиком.

По общему безмолвному соглашению Джим оставался самой безопасной темой.

– Откуда он? – спросила Черил.

– Милуоки. Его отец работал там на пивоварне. Джим всегда говорил, что Милуоки насквозь провонял пивом.

В этот момент рядом возник официант со скатертью камчатного полотна, на которой разместил три подставки для тарелок и поставил залитую воском бутылку кьянти. Когда за всем этим великолепием последовала зажженная свеча, Дуг снова покачал головой. Они часто обедали здесь с Джимом, но обычно вместо скатерти им приносили салфетки, причем не всегда чистые. Черт бы побрал негодника: мало того, что он флиртовал с Черил, так теперь еще тактично исчез – приспичило разыгрывать сводника!

Они снова замолчали. Где-то за их спинами раздавалась маниакальная дробь ножа по доске. Объемистая помощница шеф-повара что-то доказывала, стуча половником по разделочному столу. Из перегруженной посудомоечной машины вылетали ложки и вилки.

Может быть, клацанье и звяканье показалось ему слишком многозначительным, а может, мерцание свечи. Или он годами обходился без общества привлекательных женщин. Хотя, скорее всего, слишком долго пробыл на солнце без шляпы.

Как бы то ни было, но Дуга вновь одолели знакомые воспоминания. Мерцал свет, но в тот раз это был вышедший из строя «поворот-ник». Тьма вокруг него сгущалась.

Блики… Блики…

Взятый напрокат автомобиль был изуродован. Покореженный корпус не давал двери закрыться. Судя по бритвенно-острым осколкам, засыпавшим пассажиров и сиденья, его лобовое стекло было когда-то заменено другим, дешевым и никак не годившимся для машин. Во всяком случае, Дуг не думал, что промышленные стекла могут разлетаться таким вот образом!

Ремень Дуга послужил импровизированным жгутом, после чего они постарались не смотреть и не думать о ране. Увечье, как и надравшийся ублюдок, выскочивший из-за поворота и умудрившийся врезаться в них на полном ходу на пустынной дороге, казалось слишком огромным несчастьем, чтобы попробовать справиться с ним прямо сейчас. Как только кровотечение остановилось, они попытались выползти из отверстия, зиявшего на месте лобового стекла, но усилие стоило им только новых порезов и ссадин.

– Холли!

– Да? – ответила она наконец. Ее внимание, казалось, было целиком сосредоточено на дереве, растущем из центра капота.

– Все будет хорошо. Честно.

Волосы и глаза у нее были темнее ночи. Глаза, в которых он тонул каждый вечер.

– Знаю, – выдавила она, но напряжение в голосе противоречило словам.

– Я люблю тебя.

Прошла целая вечность, прежде чем она ответила:

– Я тоже тебя люблю.

– Клянусь, что больше ноги моей во Флориде не будет.

До этого он дважды следовал традиции праздновать весенние каникулы нескончаемыми вечеринками по всему побережью. Еще на первом курсе он встретил Холли, и, к его удивлению, шумные празднества в Форте Лодердейле совсем ее не привлекали. Всю зиму он умолял ее поехать с ним и наконец уговорил. А вот теперь это.

– Угу.

Дугу ужасно не нравилось ее неестественное спокойствие, но она, казалось, отделалась только царапинами. Во всяком случае, никаких видимых ран. Может, это шок?

Он постарался придвинуться к ней, чтобы согреть своим теплом. Сам зажатый между рулем и креслом, с раздробленной кистью, он даже не мог ободрить ее пожатием руки.

В других обстоятельствах он, вероятно, вспомнил бы о необходимости время от времени ослаблять жгут. Вероятно. Но разве мог он думать о себе, когда Холли медленно отключалась? Под беспомощным взглядом Дуга лицо ее все больше бледнело.

Она умерла от внутреннего кровотечения на рассвете, когда небо на востоке чуть побледнело.

Последней связной мыслью Дуга, перед тем как помощь наконец прибыла и сознание покинуло его, было ощущение горькой насмешки, которую сыграла над ним судьба. Пока офицеры патрульной службы уговаривали его держаться, спасатели орудовали пневматическими ножницами, называемыми в обиходе «челюсти жизни», чтобы освободить пострадавшего из стального плена.

– Дуг? С вами все в порядке?

Он вздрогнул, резко выдернутый из мира воспоминаний и возвращенный в реальность. Он даже не сразу узнал свою спутницу.

– Э-э-э, да. Разумеется.

Рука Черил легла на его ладонь. И показалась ему огненно-горячей.

– Вы внезапно куда-то подевались… О чем задумались?

Он не мог сказать ей. Просто не мог. И лихорадочно пытался найти другую тему. Правда, на ум пришло кое-что, но тоже весьма неудачное, хотя не настолько ужасное, как гибель Холли.

– Чернер, – промямлил он. – Чернер и Фридман.

– Боб Чернер? Директор «Ньюротроникс»?

– Вы его знаете?

– Только понаслышке. Говорят, прекрасный ученый. – Она как-то странно посмотрела на собеседника. – А что с ним? – И, заметив, как Дуг смотрит на их сплетенные руки, поспешно отняла свою.

– Он помещен в… лечебное учреждение.

Его кожа до сих пор сохраняла тепло ее прикосновения.

– Помните ночь атаки вируса группы 05? После того, как у меня руку заклинило?

Черил кивнула.

– Вы были расстроены смертью Фейнмана и последовавшей за ней гибелью Ямагучи. Считали это странным совпадением. Так вот, это еще не все. Как только отчет и документы на возобновление гранта были отосланы, я проверил накопившуюся за три недели электронную почту. Все мои письма к Чернеру были возвращены как невостребованные.

– Непонятно.

Дуг и Черил были слишком увлечены беседой, чтобы заметить приближение хозяина с подносом закусок.

– Я тоже так посчитал, поэтому позвонил ему в Филадельфию. Всполошенная секретарша сказала, что он болен, но больше ничего не объяснила.

– И что же вы сделали?

– Поискал в интернете и нашел еще одну сотрудницу «Ньюротроникс». Позвонил ей, представился старым другом Боба, что было лишь легким преувеличением, и сказал, что слышал, будто тот болен. Не могла бы она мне помочь? Она запиналась, заикалась и мямлила, но я в конце концов вытащил из нее название больницы. – Дуг не смог сдержать дрожи. – Я позвонил, но мне сказали только, что Роберт Чернер действительно находится у них. И отказались говорить о его состоянии или позволить мне потолковать с ним. Это настолько насторожило меня, что я решил проверить основательнее. Чернера положили в психиатрическую лечебницу.

– А кто это – Фридман?

– Лиз Фридман работала в «НьюраСофт». Удар. Не вдаваясь в подробности, скажу только, что она умерла у себя в кабинете. В прошлом месяце.

Он поспешно глотнул воды со льдом:

– Мне это не нравится.

– Лиз наверняка тоже не была в особом восторге, – раздался голос за спиной. Дуг круто развернулся. У двери стоял Джим Шульц с подносом.

– И долго ты здесь торчишь?

Джим поставил три тарелки, вручил поднос проходящему официанту и плюхнулся на свободный стул.

– Достаточно долго.

Дуг тщетно попытался изобразить негодование:

– Иисусе, Джим, я знаю, это твое заведение, но ты не имеешь права подслушивать! И, возможно, тогда произошел всего лишь несчастный случай.

Ресторатор печально уставился на Черил.

– Наш приятель уже сообщил вам, что я подозрителен по природе, верно? Лютый враг истеблишмента? – И не дожидаясь ответа, продолжал: – Я слышал о четырех таинственных смертях, забравших ведущих ученых в твоей области. Верно?

Никто не подумал возражать, и Джим осторожно тронул за руку все еще рассерженного друга.

– Дуг, я знаю о нейронных интерфейсах только то, что это совершенно новая наука. И в ней занято не так много людей. Верно?

– Верно, – буркнул Дуг.

– Сколько?

– Около тридцати пяти высококлассных специалистов. А в общем – не больше сотни.

– И ты не находишь эти четыре случая подозрительными?

Коллеги обменялись беспомощными взглядами, словно боясь ответить.

– Повезло вам, что я здесь, – продолжал Джим, тыкая вилкой в маслину. – Позвольте провести аналогию. Всего сотня ваших нервно-мучеников – это идеально. Что бы вы сказали, если бы за последние несколько недель умерли три сенатора, а у четвертого поехала крыша?

Когда вопрос ставят таким образом, трудно не увидеть аналогии. Очень мрачной аналогии. У Дуга кровь застыла в жилах при мысли о том, что паранойя Джима вполне может оказаться реальностью. Черил, очевидно, тоже поняла, куда клонит владелец ресторана.

– Дуг?! Что если кто-то поставил целью уничтожить всех ученых, работающих над нейронными интерфейсами? Тогда мы следующие на очереди в его списке!

Дуг безмолвно потянулся к ее руке.