Текст книги "Режим черной магии (Санкция на черную магию) (ЛП)"

Автор книги: Ким Харрисон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 33 (всего у книги 36 страниц)

Его рука продолжила поглаживать мою спину, но он водил ею медленно и без подтекста.

– Мое самолюбие не вынесет, если это будет твоя очередная ошибка, – сказал он тихо.

Он боится, что это я его брошу?Я замерла. Отодвинувшись назад, я встретила его пристальный взгляд, но тепло, что он вливал в меня, осталось.

– Это будет ошибкой, только если кто-то из нас решит так, – ответила я. – Я не ничего не требую от тебя. У меня есть сегодня и завтра, дальше я загадывать не могу. Ты знаешь мое прошлое. Ты знаешь, что я не могу ничего обещать.

Пирс отнял мои руки, лежавшие на его шее, и формально опустил их между нами.

– Ты разочаровалась в любви.

Покачав головой, я подняла наши переплетенные руки и поцеловала его костяшки.

– Нет. Но она принесет лишь боль, если ты рассчитываешь на длительные отношения, а их не будет. Извини, Пирс. Я не могу обещать больше, чем это.

– Рэйчел…

Я остановила его, тряхнув головой.

– Я не разочаровалась в любви, но я больше не собираюсь плакать, когда все закончится.

Врушка, врушка.

Пораженный, он ответил:

– Я не собираюсь покидать тебя.

По мне пробежала дрожь, и хотя мы сидели, пытаясь найти путь в новые отношения, я вспомнила наше прошлое и его поступки: взял тело другого человека, чтобы стать живым, учил черной магии и сам использовал ее открыто, пытался убить Ала. Он обладал большой силой, так же, как и я, и он думал, что он любит меня? Да он же едва меня знает.

– Пирс, ты уйдешь.

– Но остаться с тобой – мое единственное желание, – сказал он искренне, проведя рукой по моей коже.

Я слабо улыбнулась и склонилась к нему.

– Нет, – ответила я. – Желания – это ложь. Скажи мне, что ты уйдешь. Скажи, что не можешь остаться. Скажите, что все это лишь на время, чтобы я могла насладиться этим сегодня, – прошептала я ему в ухо, как будто произнесение этих слов громче сломает меня. – И когда ты уйдешь, не думай, что я бессердечна, потому что не заплачу. Я не могу больше плакать, Пирс. Это слишком больно.

Он подтянул меня ближе, и я прилегла рядом с ним, а его руки обнимали меня.

– Я не могу остаться, – соврал он, повторяя мои слова, не глядя мне в глаза. – Я здесь лишь на время, а потом покину тебя. – Его взгляд встретился с моим. – И я буду плакать, когда уйду, потому что буду любить тебя вечно.

На глаза навернулись слезы, и он откинул волосы с моего лица, и я услышала в его голосе, что он не верит в то, что только что сказал, ни на йоту. Я заглянула в его глаза, эмоционально истощенные, хотя ничего еще не произошло. Он прикрыл веки и наклонился ко мне. Его губы прижались к моим, и язык проник внутрь, хотя я не ожидала этого от него.

«И я буду плакать, когда уйду, —отдавалось эхом в моих мыслях, и я крепче обняла его. – Потому что буду любить тебя вечно».

Это был максимум ответственности, на которую я была способна. Это все, что я могла принять, и это все, что я могла дать взамен.

И я отдалась настоящему, единственному, что было сейчас у меня. Я прижалась к нему с намеком, и его рука легла мне на бедро, а другая скользнула вверх, накрыв мою грудь. О, Боже, тело покалывало везде, где он касался меня, кончики его пальцев вызывали мурашки на коже, когда он создавал лей-линейный дисбаланс между нами.

– Пирс, – произнесла я, затаив дыхание, когда он притянул меня ближе, нежно поцеловав в шею.

Он касался меня, гладил руками по спине, но не двигался вперед, к тому, чего я хотела.

– Пирс! – проговорила я более настойчиво, когда он снова коснулся моей груди.

– Что? – спросил он, не желая отвлекаться, но если он не начнет продвигаться дальше, клянусь, я закричу.

Я облизала губы, вздрагивая, и взяла его руки в свои, чтобы суметь снова думать.

– Как давно у тебя не было?

Темнота в его глазах вызвала у меня дрожь.

– Так давно, что я могу убить тебя, если не буду осторожен.

Моя улыбка стала хитрой.

– Ты не поверишь, насколько мне неудобно в этих штанах.

Шероховатая рука опустилась по животу, остановившись на талии.

– Я полагаю, мои брюки тоже тесноваты мне сейчас, – признал он. Он обнял меня рукой, и я сдержала возглас, когда он перевернул меня, и я оказалась под ним. Одеяло оказалось подо мной, и с внезапным хлопком свет потух.

– Пирс?

Встревожившись, я села, оказавшись рядом с ним. Его руки обхватили мое лицо, и он поцеловал меня, став на колени рядом со мной. Все это было чертовски неуклюже, и я откинулась вниз вместе с ним. Мои руки потянулись к завязкам его штанов, но прежде, чем я успела сделать что-то еще, он стянул мою кофту через голову, и мне пришлось отпустить их.

Тихо застонав, я попыталась снова, но он отодвинулся в сторону, начав возиться с моей застежкой на боку штанов. Они все еще были мокрые после реки, и ему придется снимать их, выворачивая наизнанку. Он тихо ругался, и я улыбнулась, когда он вернулся. Я потянулась к Пирсу, проведя рукой по плечу и наслаждаясь ощущением ткани, провела рукой спереди и обнаружила его тугим под тонкой тканью его брюк.

Я развязала завязки штанов, и они опустились ему на бедра. Я запустила ищущие руки, потянувшись к нему, и его дыхание стало неровным. Ожидание серебряной нитью адреналина проскочило сквозь меня, и я притянула его к себе.

– Ты подключился к линии? – прошептала я, желая убедиться, что он понимает, чего я хочу.

– Клянусь, я не причиню тебе боли, Рэйчел, – выдохнул он. – Но ты говорила мне не делать этого.

Я вспомнила, как проснулась в тепле лей-линии, бегущей сквозь меня.

– Я соврала, – сказала я, проведя рукой по нему, просто чтобы насладиться этим ощущением.

Издав довольный звук, он поправил одеяло подо мной, и я повернулась лицом к нему. Потянувшись мыслями, я коснулась лей-линии и наполнила свое ци, дернувшись, когда он свободной рукой провел по моей спине. Энергия лей-линии от его пальцев таяла во мне, растекаясь снизу вверх, туда, где его губы ласкали кожу возле моего уха.

Казалось, что он сам был лей-линией, живой и обладающей телом и волей. Я задохнулась и удивленно отстранилась от его губ. Это не походило на то, когда тянут энергию из ограниченного пространства чьего-то ци. Нет, эта бесконечная энергия лилась в меня, сквозь меня, как будто я сама стала частью линии. Энергия текла медленно и нежно, и это была самая эротическая вещь, которую я когда-либо чувствовала.

Я обхватила его сильнее руками, и Пирс прервал поцелуй. Поток тепла из его пальцев прекратился, хотя руки не останавливались, скользя по контурам моего тела.

– Что… – спросила я, моргая, – что это? Ты не тянул энергию через меня.

В углу появился слабый свет, и я увидела его рядом со мной, хитро улыбающегося.

– Я же говорил тебе, что я могу объединить тебя с линией, – сказал он. – Но это работает лишь когда я касаюсь тебя сразу в двух местах.

Он наклонился вперед, и когда он поцеловал меня, его рука поползла вверх по моей спине, вливая энергию в меня, и она вытекала там, где соприкасались наши ноги. Мое дыхание стало быстрым, и я придвинулась к нему, а энергия просачивалось сквозь меня, растекаясь вверх, и у меня начало покалывать губы. Я отстранилась, облизнув губы, наслаждаясь чувством линии во мне.

– Это ведь демонские хитрости, так ведь, – предположила я, сердце бешено колотилось.

Я увидела, как его контур кивнул.

– Ты хочешь, чтобы я остановился?

В ответ я опустила руку вниз, чтобы найти его. Он резко выдохнул, и, обхватив меня руками, сдвинул под себя. Пульс стучал в голове, когда я подняла глаза и увидела его нечеткие очертания. Я протянула руку и провела ей сверху вниз, когда он согнулся и снова нашел мою грудь.

Мои глаза закрылись, а руки поднялись к его волосам, зарывшись в его спадавшие кудри. Нога Пирса завернулась подо мной, и у меня перехватило дыхание, когда линия, к которой он был подключен, вспыхнула во мне, пробегая от его рта вниз по моему телу до самых ног. О, Боже. Если бы он был во мне…

Я тихо застонала, задрожав от одной лишь мысли. Поняв меня, он расцепил объятие, легкими поцелуями спускаясь по моей шее и каждый раз посылая крошечную волну лей-линии сквозь меня. Мы уже двигались вместе, и я вцепилась в него, когда он вошел в меня, медленно, как будто мог причинить боль. Его нежность возбуждала сильнее, чем если бы он вошел агрессивно, и я застонала от ожидания. Боже, он был идеален, мог входить глубоко без дискомфорта, его быстрое дыхание касалось меня, возбуждая.

Мне уже было хорошо, и этого было более чем достаточно, но я знала, что будет больше. Мои руки обхватили его за шею, пальцы запутались в волосах. Его голова уткнулась в мою, и он губами нашел мою шею, слегка покусывая ее. И затем, без предупреждения, он пронзил меня, вливая в меня линию, которая уже текла в нем.

Я задохнулась, выгибая спину, когда жар спустился прямо в пах. Наш ритм сбился, когда я замерла, почти достигнув кульминации от внезапных ощущений. Его губы сильнее сдавили мне шею, и энергия между нами пошла на убыль. О Боже, он так хорошо пах.

Задыхаясь, я открыла глаза.

– Рэйчел? – спросил он, как будто сомневаясь, что со мной все в порядке.

– Мм-м-м-хх, – мои руки, которые цеплялись за одеяло, снова легли на низ его спины. Я поднялась к нему, требуя поцелуя. Наши движения становились быстрее, и я чувствовала, как жар между нами изменяется, становясь настойчивым. Он снова коснулся линии, и я не смогла дышать, когда жар стал обжигающим, сильнее, чем раньше.

– Не останавливайся, не останавливайся, – выговорила я, тяжело дыша, когда он замедлился, и мое ци переливалось от накопившейся энергии.

– Рэйчел, я не могу ждать, – прошептал он с отчаянием в голосе, которое воспламенило меня.

– Не сейчас, – простонала я.

Замедлившись глубоко во мне, чтобы продлить ощущение, он губами снова нашел мою грудь, и когда он вошел в меня, я почувствовала, как он снова коснулся линии. Великолепный жар вливался волнами из его рта прямо до моего паха.

И вдруг я тоже не смогла больше терпеть.

– О Боже. Пирс! – выкрикнула я, распахнув невидящие глаза, когда почувствовала, как моя аура тает, чтобы соответствовать резонансу линии. Как легкий звон вечности, я стала едина с линией, из которой он тянул.

Энергия, которая текла от Пирса ко мне, внезапно вспыхнув, изменила направление. Пирс задохнулся. Он резко поднял голову, широко раскрыв глаза от удивления. Собравшись, я потянулась за энергией, толкнув ее обратно, и первые волны снова полились в него.

Что за чертовщину я проделала?

Чтобы это ни было, оно уходило. Дыхание Пирса с шипением вышло из него. Застонав, он достиг кульминации, сжав меня в объятьях. Мое тело среагировало, и волна за волной накатывала на меня, пока я испытывала то же самое, и адреналин сжигал меня заживо.

На мгновение мы зависли в этом блаженстве, не чувствуя ничего, кроме этого ощущения линии и наших душ, идеально соответствовавших ей. И затем все закончилось, и я вздохнула.

С тихим вздохом он медленно опустился на меня, и я открыла глаза, уставившись в пустоту. Боже, как же мне хорошо.

– Я никогда прежде… не знал никого… кто умел общаться с линией… пока находился подо мной, – сказал он, начиная хихикать. – Рэйчел, ты быстро учишься, – он замялся. – Ты не могла бы, хм, отпустить меня?

Я услышала по его голосу, что он улыбается, и удивленно заморгала. Общаться с линией? Когда мне было восемнадцать, я думала, что общаться с линией значит касаться ее, но теперь я всерьез задумалась о том, что, возможно, это значило подстраивать ауру, чтобы путешествовать по линии… ну или то, что мы только что проделали.

– Извини, – сказала я, опустив руки с его плеч.

– Нет, я имел в виду, не так интенсивно.

Я резко покраснела.

– Я постараюсь, – сказала я, смущаясь, но это было вроде как приятно – проделывать такие вещи с колдуном, которому не нужно ничего объяснять. Биология рулит. Колдуны были оснащены не так хорошо, как люди, и чтобы восполнять это, у нас, девочек, было несколько дополнительных мускулов, которые не расслаблялись сразу же. Я не контролировала их, и на самом деле, чем лучше был секс, тем больше требовалось времени. И, видимо, в этот раз на это может уйти некоторое время.

Слабый свет расцвел в фонаре, и Пирс перекатился на бок, чтобы не давить на меня. Он дотянулся до одеяла, и я успела рассмотреть его тело, пока он не накрыл нас. Подперев рукой голову, он другой убрал выбившуюся у меня прядь за ухо.

– Я совсем не тороплюсь и не собираюсь уходить, – сказал он, пытаясь скрыть дрожь.

– О Боже! – произнесла я, теперь совсем смутившись. Мое тело предавало меня. – Пирс, извини меня. Уже прошла пару лет, с тех пор как я была с колдуном, и, думаю, мои гормоны теперь требуют компенсации. – Это было крайне унизительно.

Он наклонился и поцеловал меня в лоб.

– У меня и в мыслях не было жаловаться. Я должен был раньше обучить тебя, как изменять ауру. Клянусь, я потерял связь, когда ты потянула линию через меня. Я не знал, что это вызовет чувство недомогания.

Недомогания?Я моргнула, когда свет потух, и он подвинулся ближе ко мне.

– Как думаешь, сколько сейчас времени? – спросила я.

– Темно, – ответил он. – Засыпай.

Наши ноги переплелись, и я почувствовала, как все расслабилось. Не думаю, что Айви это имела в виду, когда говорила не делать глупостей. А может, и это. Вздохнув, я положила голову ему под подбородок, прислушиваясь к биению сердца. Его теплая рука покрывала меня. Мне было тепло внутри и снаружи. Везде. Это просто охренительно чудесная нора в земле.

– Спасибо, Пирс, – прошептала я, и почувствовала, как шевельнулись мои волосы, когда он хихикнул.

– Я полагаю, ты изменишь свое мнение, когда твои деловые партнеры забьют тебе голову всякой ерундой.

Голос звучал немного сердито, и я отодвинулась, пытаясь посмотреть на него, но ничего не вышло.

– А когда собственно, их слова меняли мое отношение к тому, что мне нравится? – он тихо произнес «мм-м», и мои пальцы опустились вниз по его груди. – Я сказала спасибо за понимание того, что эти отношения – не навсегда.

Он прижал меня ближе, и мои руки оказались между нами.

– Ничто не вечно, только если ты этого не хочешь, – прошептал он. – Я не хочу быть один. Ты нужна мне, Рэйчел. А пока я нужен тебе. Я молюсь, чтобы нас не разделили, пока твоя потребность во мне не исчезнет.

Я снова приподнялась на локте, посмотрев на него.

– Что ты имеешь в виду, говоря «пока твоя потребность во мне не исчезнет»? Думаешь, я выброшу тебя, как старый носок?

Улыбаясь, он снова уложил меня.

– Ты сможешь жить вечно, моя возлюбленная ведьма. Я хочу, чтобы ты была счастлива, пока я здесь, на земле. Остановимся на этом.

Удивленно открыв глаза, я прижалась к нему спиной, придвинувшись ближе – теперь, когда я отпустила его, я могла проделать это. Его теплая рука обнимала меня, и мы прижались друг к другу, а линия, к которой мы были подсоединены, нежно потекла через нас, согревая обоих. Ощущение было таким же, как когда я проснулась, только теперь все было иначе.

Жить вечно – сказала Тритон то же, что и Ал. Они говорили серьезно?

Глава 33

Дыхание Пирса участилось, и я проснулась. Резко раскрыв глаза, я осмотрела тусклые очертания норы. Здесь было тихо, мягкий дневной свет, пробивающийся через вентиляционное отверстие, подсказал мне, что солнце уже взошло. Щетина Пирса говорила о том же. Я все еще лежала рядом с ним, он одной рукой обнимал меня, а одна моя нога лежала поверх одеяла. Я согрелась. Пирс проснулся и прислушался, и когда он издал тихое ш-ш-ш, адреналин хлынул в кровь.

– Доброе утро, – прошептал он, уставившись в потолок. – В лесу кто-то есть.

Я задышала быстрее. Замерев, я уставилась в потолок, вспомнив свою вчерашнюю панику, и попыталась расслабиться.

– Трент? – прошептала я в ответ, но он лишь отрицательно качнул головой.

– Ни собак, ни лошадей. Я думаю, это…

Звук стрекозиных крыльев стал громче, перейдя от приглушенного шума к громкому жужжанию, и Дженкс вылетел из дальнего угла потолка, рассыпая блестящую пыльцу, которая отражала свет.

– Рэйч! Я так рад, что ты… Ради Тинкиной любимой утки! – сказал он, зашумев крыльями. – Здесь воняет сексом. Боже, женщина. Я оставил тебя одну всего на ночь, а ты успела переспать с призраком.

Я вздохнула, а Пирс кисло закончил:

– … это пикси.

– Дженкс, веди себя пристойно, – попросила я, и Пирс сел.

Пикси, оценивая нору, облетел ее секунды за три максимум.

– Ты знаешь меня, Рэйч. Я в школу не ходил. И понятия не имею, как вести себя пристойно.

Пирс сел на корточки и потянулся за своей одеждой. Он все еще был голый. Так же, как и я, и, увидев это, Дженкс метнулся к потолку, рассыпая золотые блески, которые осветили комнату.

– О! Боже! Голый колдун! – он замялся и немного опустился вниз. – Эй, дружище, мне так жаль.

Он смеялся, и я нахмурилась, увидев, куда он смотрит.

Пирс схватил свое белье и, сев на угол покрывала, стал одеваться.

– Он всего лишь утомился, маленький человечек. У него была тяжелая ночь.

Я совсем не так представляла себе начало этого дня. Вздрогнув, я села, плотнее укутавшись в одеяло. Ну, я и вляпалась.

– Дженкс, в этом случае намного важнее, как ты им пользуешься.

Дженкс замахал на меня руками, отлетая назад.

– О Боже! Замолчи!

– Сам замолчи, – сказала я, найдя глазами свою одежду, сваленную в углу. Мне не хотелось снова надевать свои кожаные штаны, но выходить отсюда замотанной в одеяло мне хотелось еще меньше. Протянув руку, я нащупала носок, но обнаружив, что он засох комком грязи, отбросила его. Ни за что не надену его.

Пирс мрачно посмотрел на Дженкса, и, потерев свою густую щетину, произнес:

– Мы уже можем вылезти из этой норы, мистер пикси?

Дженкс радостно опустился, сев на колышек, на котором все еще висело пальто Пирса.

– Да, в лесу чисто. Айви заперта у Кормеля.

– Что? – я мгновенно и окончательно проснулась.

– Она в порядке, – успокаивающе произнес он, и свет от него стал слабеть, когда он замедлил взмахи крыльев. – Ковен ищет тебя, а Ринн не отпустит ее, ради ее собственной безопасности. Она просто я ярости.

– Могу представить, – я подняла глаза к потолку, когда Пирс, на котором уже были надеты тонкие брюки и рубашка, схватил свою шляпу и стал пробираться к дальнему углу. Зато у меня есть эльфийская порностатуэтка. Мне бы не удалось забрать ее обратно, окажись она у Ринна Кормеля, и при этом не попасться. Закончить все без Айви будет не просто. Придется изменить наши планы.

Пирс аккуратно, так что даже земля не посыпалась, сдвинул защелку и открыл дверцу люка, и бережно отставил ее в сторону, чтобы не повредить мох на ближайших камнях. В нору ворвались солнце и шум леса, оглушив меня после долгого нахождения в тишине. Птицы пели, а блики солнца создавали причудливые тени на земляном полу. Надо выбираться отсюда. Свежий воздух только подчеркивал, насколько здесь было грязно и затхло.

Пирс шагнул в проход, заслонив свет солнца, и когда он выбрался, солнце снова беспрепятственно ослепило меня.

– Не волнуйся, Рэйч, – сказал Дженкс, когда я подобралась, собираясь вылезти. – Такие норы в земле превращают людей в животных. Каждый раз, когда я оставлял Матти одну в задней части туннелей… – Он замолчал, но потом улыбнулся, опустив голову, и не двигая крыльями. – Тинкины титьки, как же я по ней скучаю.

Я могла лишь печально улыбнуться ему в ответ, хотя мне очень хотелось обнять его. Я очень удивилась, что он уже может говорить о ней. Возможно, дело было в кредо пикси: жизнь трудна и коротка.

Дженкс вылетел наружу и исчез, а я, завернувшись в одеяло, поползла к выходу. Кряхтя, я добралась до выхода из норы, прищурившись, посмотрела на солнце, наслаждаясь свежим воздухом, и тем, что могу стоять вертикально. Пирс под огромным дубом, уперев руки в бока, разминался на манер девятнадцатого века. И хотя все это выглядело очень неэффективным, надо признать, что видеть, как он проделывает все это в одном нижнем белье, было очень притягательно. Невдалеке шумела невидимая река. Дженкс тихо жужжал рядом со мной, и, глядя на Пирса, я прошептала:

– Не наезжай на него. Он хороший парень.

– Да, да, да, – закивал Дженкс, усевшись на папоротник, в своей ярко красной бандане, сверкавшей на солнце. – Он тебя посыпал блестящей пыльцой до или после того, как наврал тебе в три короба?

«Посыпал блестящей пыльцой» заменяло фразу «завалил» или «трахнул», или «дикий животный секс», и я улыбнулась.

– После. Хотя тебя это вообще не касается, – крылья Дженкса опустились, и я добавила, – я знаю, что он использует черную магию. Так же, как и я. Но он мне нравится, несмотря на то, что он та еще заноза в заднице, но с ним я чувствую себя не такой порочной, понятно? Я не собираюсь делать глупости. Я знаю, что это не навсегда, – мои мысли метнулись к Кистену, и я успокоилась.

Пикси ничего не ответил, и печально посмотрел на меня, когда Пирс подошел к нам, выглядя полным сил, хотя еще немного помятым. Он протянул мне руку, и с его помощью я выбралась. Мои босые ноги коснулись мха, и я как будто родилась заново, вновь обретя надежду.

– Спасибо, – прошептала я, имея в виду где-то шесть сотен вещей. Спасибо за прошлую ночь, за то, что думаешь, что ради меня стоит пожертвовать жизнью, за то, что удержал меня, когда появились собаки, а я сдалась, и за то, что не бросил меня…

Он выпустил мою руку.

– Пожалуйста. Ты прекрасна в утреннем свете, Рэйчел.

Я пригладила волосы рукой, понимая, что это вряд ли поможет, ведь от меня пахнет грязью и рекой.

– Я, наверное, выгляжу ужасно.

– Ты прекрасна, – возразил он, его голубые глаза восхищенно сияли. – Солнце сверкает в твоих волосах, и, покрывая тебя, делает очень хорошенькой.

– Да, – влез Дженкс, перебив его. – Рэйчел всегда хорошо выглядит после секса. Только тогда она хоть немного расслабляется.

Не обратив на него внимания, я задрожала, когда порыв ветра пошевелил листву на деревьях. Кажется, сейчас около девяти утра. У нас не так много времени, а я почти голая в лесу, в нескольких милях от Цинциннати, и у нас нет машины, чтобы вернуться домой.

– Дженкс, ты не знаешь, подавал ли Трент заявление в полицию? – Спросила я, желая узнать, что произошло, пока я была… занята.

Дженкс усмехнулся, и мое беспокойство ушло.

– Не-а. Он не хочет, чтобы кто-нибудь узнал, что у него украли ее, а значит ты в двойной опасности. На автоответчике в церкви есть сообщение от него, в котором он просит перезвонить ему. Разве не забавно? Еще он увеличил количество охранников. Тебе в жизни не подобраться к нему близко без маскировки.

Маскировка, на создание которой у меня не было времени, и которую я не могла купить, потому что была изгнана.

– Хорошо, – сказала я, успокоившись. Возможно, крючка для копыт было достаточно, чтобы он поверил, что я верну ее. Если бы Трент подал заявление, то не было и шанса, что это все сработает.

Когда Дженкс подлетел ко мне, с его крыльев сыпались странные фиолетовые блестки. Лицо было искажено тревогой, когда он произнес:

– Ну не знаю. И как мы все это проделаем? Айви вне пределов досягаемости, а ты в центре леса в одном одеяле. Биз спит, а я смогу нести не так уж много.

Улыбаясь, я посмотрела на Пирса, он хитро улыбался.

– Пирс может перемещаться по линии.

Крылья Дженкса замерли на секунду, но он быстро пришел в себя.

– Не без помощи Биза, – ответил он, – а Биз спит.

Пирс нежно взял меня за руку, как будто не был уверен, что между нами. Во мне что-то поднялось, и я сжала его пальцы. Я не стеснялась прошлой ночи, но я не была настолько глупа, чтобы считать, что все будет просто. Со временем он вернется к Алу, если только я не буду продолжать делать глупости, и мне снова не потребуются услуги няньки. Возможно, мы сможем сделать это…

– Он не сможет прыгнуть без Биза, – настаивал Дженкс.

– Спасибо, что не оставил меня прошлой ночью, – сказала я, вспомнив охвативший меня страх.

– Никогда не оставлю тебя, Рэйчел, – сказал он, и на его лице появилось новое, нежное выражение. – Кроме того, Ал с меня бы шкуру содрал, как с кошки.

Дженкс метнулся, зависнув между нами, положив руку на рукоятку меча и громко жужжа крыльями.

– Что за фэйриная хрень тут творится? Вам лучше уже начать говорить, иначе я отпиксячу кого-нибудь из вас!

Я отошла назад, создавая немного пространства между нами.

– Пирс, может перемещаться по линии без Биза, – сказала я Дженксу. – Ему нужен Биз лишь в том случае, когда он не знает, по какой линии Ковен вызвал меня.

Шум крыльев Дженкса изменился.

– А-аа, – протянул он. – Ты можешь прыгнуть к церкви.

Пирс кивнул, проведя рукой по волосам, жестким и неопрятным после реки.

– Что ты хочешь, чтобы я принес сюда?

– Ванну Айви, – сказала я сухо, чувствуя себя замарашкой. – Ведро воды? Мыло? Бумажные полотенца? Новые джинсы, рубашку, обувь и носки.

– Нижнее белье, – влез Дженкс. – Я покажу тебе, где она прячет самое непристойное. А может, еще магические контрацептивы. У тебя есть хоть один в шкафу с чарами, Рэйч?

С лица пропали все эмоции. Дерьмо. Мне надо в магазин.Мой взгляд метнулся к Пирсу, который тоже побледнел. Чудесно. Значит, это чувство взаимно.

– Мм, нет, – я замолчала, пытаясь вспомнить, сколько еще дней до овуляции. Двадцать четыре часа? Дерьмо, у меня нет на это времени.

– Я заскочу в аптеку, – сказал Пирс, тоже взволнованный.

– Можно и на заправке купить, – предложил Дженкс.

Я напряглась.

– Я не собираюсь пользоваться чарами с заправки! – Возразила я, и Дженкс отлетел назад, смеясь. – Пирс, я уверена, что их продают в магазине в трех кварталах от церкви.

В его синих глазах появилось облегчение, когда он взглянул на меня.

– Там, где ты покупаешь мороженное для чрезвычайных ситуаций?

У меня удивленно приоткрылся рот, но потом я поняла, что он год находился в церкви в качестве призрака.

– Да, – проговорила я медленно, и задумалась, что он решил насчет Маршала. Боже, наверное, со стороны я выглядела, как шлюха. Сначала Ник, потом Кист, за ним Маршал, и теперь он, и все это за два года.

– Я заскочу туда, – сказал он твердо, в нем не было и намека на обвинение.

– Спасибо.

– Хорошо, – сказал Дженкс сварливо, уперев руки в бока. – Теперь, когда мы разобрались с детской проблемой, скажи, как ты собираешься подобраться достаточно близко к Тренту, чтобы вернуть ему статую и при этом чтобы он или Ковен не застрелили тебя? Ринн Кормель помогать не собирается. Поэтому мне пришлось самому пролететь весь путь досюда. Трент знает, что что-то происходит. На площади будет больше охраны, чем в тот раз, когда последний кандидат в президенты выступал со своей программой, чтобы разрешить вампирам голосовать.

Я повернулась к невидимой реке, оценивая, что у нас есть.

– Дэвид уже вернулся? – Спросила я, глазами ища дерево. В нашей норе в земле не хватало элементарных удобств, и дерево сейчас очень бы помогло.

Крылья Дженкса зажужжали громче.

– Нет, но он в пути.

Я кивнула головой. Мне надо, чтобы Трент и Ковен оказались там в одно время, иначе ничего не выйдет. А ФВБ будет моей нейтральной территорией.

– У нас есть все, что нужно, – сказала я, отвернувшись от них, и подтянула одеяло, чтобы не запутаться в нем. Айви недоступна, Гленн на службе, Дэвид в пути… а Пирс – здесь, чтобы помочь. Я уверена, что его инстинкт защитника лишь усилился после прошлой ночи, и я надеялась, что не вызову больше проблем, чем он сможет разрешить. Но пока я прислушивалась к ветру, шумящему в деревьях, и ощущала тепло солнца на своих ногах, все утомление и ужас прошлой ночи ушли на второй план. Если я все сделаю правильно, следующие несколько часов могут вернуть мне честь, оправдать мои убеждения… и вернуть мне свободу.

– Дженкс, – сказала я, чувствуя, как ветер поддувает под одеяло. – Кери, когда уходила, она оставила проклятие для уменьшения, что сделала для Айви?

Я посмотрела на Пирса, когда Дженкс, метнулся вверх, потом опустился вниз как солнечное йо-йо.

– Ни за что! – пронзительно выкрикнул он. – Рэйч, ты снова собираешься стать маленькой?

Поплотнее закутавшись в одеяло, я кивнула.

– Ага. Только чтобы подобраться поближе, а потом я разрушу проклятье. Это же демонское проклятье, так что его не обнаружат никакие детекторы. Пирс может донести нас в облике Тома Бенсона. Том ведь служил в ОВ. Дженкс, а ты можешь донести меня оставшуюся часть пути до Трента, а потом бум! Я отдам Тренту его статую.

– Ага, бум, только ты окажешься там голой! – воскликнул Дженкс, с него сыпалась золотая пыльца. – Перед камерами, перед парой тысяч людей.

Меня волновали ни тысячи людей, а Трент, я вздрогнула, увидев удивленное лицо Пирса.

– Новость разнесется по всей стране, – сказала я, чувствуя себя неловко под его пристальным взглядом. – Я буду во всех вечерних новостях. Поэтому Ковен не сможет убить меня или спрятать в какой-нибудь дыре. – Я посмотрела на свои грязные, замерзшие ноги, выглядывавшие из-под одеяла. – По крайней мере, в течение недели, а потом они найдут новую сенсацию, – закончила я тихо.

Боже, мама со стыда умрет, а может, и нет. Она росла в шестидесятые. Она, наверное, позвонит своим друзьям.

Пирс все еще молчал, и во мне поднялось беспокойство. У меня было много бывших парней, а теперь я предстану голой на местном телевиденье и быстро стану известна на всю страну. Но если я буду голой, может, они не станут снимать меня.

– Ты согласен с этим планом? – спросила я Пирса, ненавидя себя за то, что голос дрогнул.

Уши Пирса покраснели, и он посмотрел на меня и отвел взгляд.

– Напомни мне как-нибудь рассказать тебе о моей тете Саре, – произнес он низким голосом.

Я приподняла брови, и Пирс выдохнул, казалось, успокоив себя.

– По мне, так идеальный план. А когда ты окажешься голой перед всем городом, как ты собираешься отдать статуэтку Каламаку?

– Я думала, ты бросишь мне ее? – сказала я нерешительно, и Пирс рассмеялся.