Текст книги "Режим черной магии (Санкция на черную магию) (ЛП)"

Автор книги: Ким Харрисон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 36 страниц)

– Тебе нужно найти Ники, да? – спросил он, и я кивнула. – Ты голодна, вечно-зудящая-ведьма? – неожиданно спросил демон, в его голосе сквозила нотка любопытства. – Я немного проголодался.

Сильно ударив Брук головой об стену, он сунул ее себе под мышку и положил свободную руку мне на плечо.

Я уставилась на Ала, неожиданно почувствовав безосновательный страх.

«Только не линии!», – подумала я, испугавшись возобновления боли, но окутывающее тепло линии просочилось в меня, и замок Лавленд исчез.

Глава 27

Я задерживала дыхание, боясь, что мне будет больно, но ощущения напоминали наждачную бумагу, трущуюся о мои мысли, несмотря на толстый пузырь, который я создала вокруг них. Мои легкие сформировались, и я вдохнула, чувствуя, как они растянулись, впервые наполняясь воздухом. Горло сдавило, глаза были плотно закрыты; я стояла напряженно, как будто ожидая, что меня сейчас ударят, руки сжаты в кулаки и напряжены. Я почувствовала тяжесть у себя на плече – руку Ала. Я ощущала запах жженого янтаря и обратила внимание на полнейшую тишину. А еще тут было тепло.

– Адские колокольчики, где мы? – прошептал Биз, и я поняла, что на моем плече лежит лапа Биза, а не рука Ала. Его хвост обернулся вокруг моей шеи, и от него шел слабый запах железа.

Я открыла глаза, обнаружив насыщенные коричневые, золотые и красные цвета в комнате с низким потолком, а еще – отсутствие Ала. Я находилась на возвышающейся круглой площадке, а мои кроссовки лежали на толстом ковре. Свет был приглушенным, горящий камин освещал два высоких стула и кушетку, стоявшие возле журнального столика. Камин был встроен в кривую стену, и толстый слой углей излучал тепло. Богатый – вот подходящее слово. Я не видела здесь круга и решила, что это уединенное место, где он вам и не понадобится.

– Я здесь раньше не была, – сказала я Бизу, оглянувшись назад и увидев большую круглую комнату, наполненную книгами. Очень, очень много книг. Мои плечи расслабились, и я подняла руку, дотронувшись до когтистой лапы Биза, чтобы он перестал так сильно сжимать мое плечо. – Ты в порядке?

Кто-то вздохнул позади меня, и я резко обернулась. Взмахнув крыльями, Биз пытался удержать равновесие и задел меня по ушам. Ал стоял перед камином и, не обращая на меня внимания, снял свой зеленый бархатный фрак и накинул его на стоявший рядом стул. Сердце забилось быстрей, и, опустив руку с ноги Биза, я уставилась на мощные мышцы Ала, двигающиеся под тонким белым шелком.

– Это моя библиотека, – сказал он, погруженный в свои мысли, и расправил плечи, ощущая их свободу. – Я недавно ее вернул. – Он повернул голову ко мне и улыбнулся. – Правда, она славная?

Мне не понравилось его настроение, одновременно злое и довольное.

– Где Брук? – спросила я, просунув палец между горлом и хвостом Биза.

Ал снял очки и положил их на длинный стол. Его перчатки легли рядом.

– Я же сказал тебе, – ответил он, потирая переносицу большим и указательным пальцем. – Я вернул свою библиотеку. Ничто не достается даром, моя зудящая ведьма, особенно в Безвременье.

Дерьмо, он продал Брук. Я резко обернулась, стараясь отдышаться и осознать – он ее продал. И в этом обвинят меня.

– Я думала, ты должен ждать до заката, чтобы продать кого-нибудь, – сказала я, и он посмотрел на меня.

– Частная сделка. Заранее подготовленная, – стоя боком ко мне, он улыбнулся, отчего я еще больше разволновалась.

– То, что ты утащил Брук, мне точно не поможет, – сказала я. Он подошел к камину и склонился над ним.

– Зато это помогло мне, – Ал кинул полено в огонь, и из него полетели искры. Пламя разгоралось, облизывая пойманное дерево. – Я этим занимаюсь, Рэйчел. Тебе следует волноваться о своей судьбе, любимая. Следующей я планирую вернуть мою оранжерею, а живые существа всегда стоят дороже.

Мое лицо побледнело, когда он встал и повернулся. Если он называет меня «любимая», значит, у меня все еще проблемы. Брук может пождать.

– Я не отдавала свой пистолет Пирсу, – сказала я, сдвинувшись так, чтобы один из стульев с высокой спинкой находился между нами. – Не моя вина, что ты не обыскал его. Я забыла, что он взял мой пистолет.

Ал порылся в корзине возле камина. Без фрака, очков, и перчаток он выглядел совершенно другим.

– Чувствуй себя как дома. Ты и твоя гаргулья, Биз. Проголодалась? – Он посмотрел мне в глаза, и я подавила дрожь. – Я сделаю кекс.

Я ему совершенно не верила. Его наигранное спокойствие пугало больше, чем если бы он просто наорал на меня. Но если я присяду, то смогу согнать Биза с плеча.

Глядя на демона, я подошла к стульям. Не хотелось получить оплеуху за то, что сяду в его кресло, но они выглядели совершенно одинаковыми. Камин был справа от меня, а слабо освещенная библиотека слева.

– Биз, ты в порядке? – спросила я, надеясь, что он слезет с меня, но он был так сильно напуган, что только кивнул.

– Не хочешь кекса? – пробормотал Ал, стараясь звучать безразлично, чем напугал меня до чертиков. Я пришла к нему просить помощи, а теперь… – Я даже не могу выразить, как я рад, что ты, наконец, приняла свою сущность, – сказал он, наполнив чайник из кувшина и поставив его рядом с огнем. Подойдя ближе, он сел на кушетку, повернутую к огню, его колено почти касалось моего, и резкий запах жженого янтаря ударил мне в нос. – Сначала незначительное проклятье, чтобы скрыть свой укус, а теперь ты просишь у меня проклятье, когда есть аналог в земной магии. Браво.

Я положила руку на шею, радуясь, что он не видит мои волосатые ноги.

– Не скрывай его, – сказал он, игнорируя шипение Биза, взял мою руку и подтянул к себе. – Твоя кожа прекрасна. И нет меток этих низкопробных вампиров. Ты достойна большего, чем зубы вампира, моя вечно-зудящая-ведьма.

От напряжения у меня свело живот, и я толкнула Биза, чтобы он замолчал и слез с моего плеча.

– Я не смогу активировать поисковый амулет, сделанный на основе земной магии, – сказала я, вспомнив прошлую зиму, когда я запорола целую партию амулетов для поиска баньши и узнала, что моя кровь не срабатывает. А вот кровь Маршала сработала. Видимо, чем сложнее магия, тем большее значение имеют незначительные отличия моей крови.

– Так же, как и я, – легко признал Ал. – Добро пожаловать в клуб.

– Выходит, я не ведьма, – согласилась я, откинувшись на подушки, чтобы создать между нами хоть немного пространства.

– Но и не демон тоже, – брови Ала поднялись.

Заставив себя разжать челюсти, я быстро проговорила:

– Я не давала Пирсу пистолет. Он взял его, когда я была накачана теми наркотиками. Я думала, он взял его, чтобы не дать тебе утащить Айви или Ли.

– Вот поэтому ты находишься здесь, вечено-зудящая-ведьма, а не кричишь в моей спальне.

Страх перешел в гнев.

– Может, прекратишь уже, а? Твои угрозы уже не срабатывают.

Я лишь успела вздохнуть, ничего больше. Ал оказался на мне, вдавливая меня в стул, его лицо было в дюйме от моего, а рука – под моим подбородком. Биз отскочил, крылья быстро замахали, когда он спрыгнул с моего плеча.

– Тогда мне придется постараться сильнее, – сказал демон, слова прозвучали резко.

Я чувствовала, как кровь приливает к коже, которая касалась его. Его тяжелое тело прижалось ко мне, и я видела свое бездыханное отражение в его красных, козлиных глазах.

– Слезь с меня, – выдохнула я.

Биз зашипел, и я увидела резко метнувшиеся к нам когти.

– Ты должен знать свое место, гаргулья, – сказал Ал. Я дернулась, когда он сузил глаза, и Биз рухнул на ковер, невидимый мне, но хрипящий от удивления и боли.

– Эй! – крикнула я, выгибаясь, чтобы выбраться из-под Ала.

Демон прижался ко мне сильнее, и дыхание вышло из меня со свистом.

– А тебя надо обучить хорошим манерам. Или уважению?

Часть моего мозга поняла, что он не пользуется магией, и я изо всех сил попыталась сдвинуться. Я высвободила руку, и он, двинувшись, ухватил мое запястье и, поднеся его к носу, глубоко вдохнул. Осознание скользнуло сквозь меня, когда я поняла, что он схватил именно то запястье, на котором была его метка. Проклятье.

Позади меня захныкал Биз:

– Они пропали. Они пропали. Я не слышу их.

Дважды черт, у меня проблемы. Я безуспешно пыталась обернуться и увидеть Биза.

– Твой коротышка пытался уложить меня твоими чарами, Рэйчел.

Мой взгляд вернулся к Алу.

– Соври мне, – рявкнул он. – Скажи мне, что ты не имеешь к этому никакого отношения, или профинансируешь выкуп моего особняка. И меня не волнует, будут твои дети демонами или нет.

– Что ты с ним делаешь? – воскликнула я, слыша бормотания Биза. – Биз, отправляйся домой! – Добавила я, зная, что мой круг Ала не удержит.

– Я не могу, – прохрипел пацаненок, тяжело дыша. – Я не чувствую линии. Рэйчел, я не вижу их!

«Святое дерьмо, что сделал Ал?»

Демон вдавил мое запястье мне в грудь, прижав пальцы ко мне.

– Пирс мог убить меня. Меня, того кто пережил… да все на свете!

Сжав зубы, я прохрипела:

– Отпусти Биза.

– Ты бы о себе беспокоилась, зудящая ведьма. Биз всего лишь отделен от лей-линий. Это лишь мучает его сознание. Их отсутствие, – он ослабил хватку, и я глубоко вдохнула. – Чем быстрее улучшиться мое настроение, тем скорее я прекращу блокировать его связь. Как думаешь, убив тебя, я стану счастливее, Рэйчел?

Запах жженого янтаря окутал меня, и я поняла, что начинаю потеть.

– Пирс взял мой пистолет, – повторила я, надеясь, что на этот раз он мне поверит. – Я не знала, что он все еще у него, когда он последовал за мной. Я имею в виду, я забыла об этом. Я действительно забыла. Давай, проверь мои мысли. Я говорю правду. Зачем мне хотеть, чтобы Пирс убил тебя?

Удивление промелькнуло в его козлиных глазах. Он отпустил мое запястье и резко встал. Я не могла так быстро придти в себя. Трясясь, я выпрямилась на стуле. В хныканье Биза послышалось облегчение, и я, поискав его взглядом, обнаружила, что он сжался в комок возле моего стула. Моя рука опустилась, чтобы коснуться его, и он сжался сильнее.

– Биз, иди домой, – сказала я, он поднял голову и посмотрел на меня. Его мохнатые уши были прижаты к черепу, отчего глаза казались еще больше.

– Больше я так не поступлю, – сказал он, хвост распрямился возле его лап. Его трясло. – Я не сбегу от вас снова.

Мы оба подскочили, когда Ал посмотрел на потолок и проревел:

– Требл!

«Его гаргулья?», – подумала я, возбуждение смешалось со страхом, и адреналин так сильно хлынул в кровь, что мне стало плохо. Он решил начать учить меня, чтобы я не пыталась сама перемещаться по линии и не убила себя? Это почти стоило той боли, когда я выталкивала себя из линии.

Биз задрожал. Ал надел очки и повернулся к пылающему камину, когда гаргулья в три раза больше Биза вылезла из дымохода. Ее крылья были покорно распростерты, когда она выпрыгнула и села у очага.

Мех на кончиках ушей у Требл был черный, длинный и гладкий, а у Биза белый. Кончик хвоста, напоминавший львиный, тоже был черным, да и весь хвост выглядел короче, чем у Биза. Между ушей виднелись короткие рога, как у антилопы, и когда ее золотистые глаза заметили Биза, она зашипела, агрессивно раскрыв крылья и обнажив черные зубы.

– Веди себя прилично, Требл, – сказал Ал спокойно, роясь в нагрудном кармане. Он вытащил жестяную банку и кофейник. – Биз гость.

Биз обхватил мою ногу, и я протянула руку, помогая ему залезть на подлокотник стула, чтобы он был одного роста со взрослой гаргульей. Он прижал уши к голове, в его красных глазах виднелся страх, и его трясло. Он обернул хвост вокруг моего запястья, как будто держа меня за руку.

Выпрямившись, Ал снова стал выглядеть, как британский дворянин, и мне стало интересно, был ли его предыдущий облик настоящим, не наигранным, как сейчас, и я еще сильнее удивилась. Он открыл банку, и до меня донесся запах поджаренных кофейных зерен. Повернувшись к нам спиной, Ал отмерил порцию зерен и высыпал их в сухой кофейник.

– Биз, это Требл, – сказал он, и большая гаргулья зашипела громче. – Когда подрастешь, она научит тебя, как правильно перемещаться по линиям. А пока даже не суйся.

– А почему не сейчас? – спросила я, чувствуя себя преданной и разочарованной.

– Учить его? Никогда, ни за что! – заявила Требл, ее хвост стучал по полу, почти попадая в огонь. Ее голос имел тот же самый глубокий резонанс, что и у Биза, но был более мелодичным. Уставившись на Биза, она раскрыла крылья и зашипела, ее длинный, раздвоенный язык агрессивно высунулся.

Казалось сам воздух затрещал, и мой рот удивленно открылся, когда Безвременье полилось потоком в Ала, и у него появились когти, крылья и он стал чернее самого греха. Требл сжалась, вжавшись в пол, и побелела. Я откинулась на стуле вместе с перепуганным Бизом.

Как демон Данте, Ал стоял над гаргульей, абсолютно голый. Природа не обделила его, и я видела это воочию. Мускулы напряглись на его черном теле, на котором отражался красноватый огонь из камина. Он моргнул, и от взгляда его красных, козлиных глаз я замерла. Он так выглядит на самом деле, или просто эта внешность больше всего пугает Требл? Вцепившись в мое запястье, Биз задрожал, и запах холодного железа усилился.

– Ты отказываешься? – зашипел Ал, и его раздвоенный хвост метнулся, как будто обладал собственным разумом и обернулся под ее подбородком, приподняв ее. – Как ты думаешь, почему я позволил тебе жить так долго?

– О Боже, нет, – прошептала Требл, раскрыв крылья так, что их концы стали видны поверх ее лысой головы. – Если я обучу этого молодого паренька, ты убьешь меня! – добавила она, сдвинувшись, чтобы быть подальше от него. – Так ты поступил с моей матерью и братьями!

– Убить тебя? – произнес Ал, его голос был, как гравий, а хвост постукивал позади него. – Нет. Я хочу, чтобы ты обучила Биза, чтобы он смог обучить ее. Посмотри на них, и скажи, что я лгу.

Я еще сильнее вжалась в пахнущие жженым янтарем подушки, когда золотые глаза Требл обратились ко мне. Она перевела взгляд на Биза, и губы на ее приплюснутом лице растянулись в злобной улыбке.

– Везучая, везучая ведьма, – сказала она хитро. – Но учить его? Зачем? У этого покрытого галькой недоростка нет изящества, он оставляет дыры каждый раз, когда перемещается по линиям. – Она обернулась, пристально посмотрев на Биза, и ее кожа потемнела. – Знай, мы слышим все, что ты делаешь: вклиниваешься в линии, нарушаешь их песнь и ритм, заставляя всех остальных притормаживать на созданных тобой колдобинах!

Биз опустил уши, и я положила руку на его плечо. Боже, Ал выглядел ужасно. Завис в воздухе, будучи размером с лошадь. Я ни за что не подпущу его к себе.

– Именно поэтому ты и будешь учить его… Требл, – произнес Ал строго и таким низким голосом, что его было почти больно слышать. – Не стоит повторять сегодняшних ошибок. – Выглядя как дьявол, он обратил свой обвиняющий взгляд на Биза, и тот задержал дыхание.

– Не волнуйся, Биз, – сказала я, положив руку на его когтистую лапу. – Откуда тебе было знать, как делать это правильно, если никто не обучил тебя, – подчеркнула я. Видимо, Пирс не смог объяснить ему.

Уставившись на Ала, Биз забрался мне на плечо и обернул хвост вокруг моей шеи. Требл смотрела на него своими желтыми глазами, и я почти задохнулась, когда его хватка усилилась.

– Линии все еще гудят от его последнего перемещения, – заметила Требл язвительно. – Он толще камня. И слишком молодой. Даже не может бодрствовать, когда солнце взошло. Я бы не стала учить этот булыжник, даже если бы он был последней гаргульей на планете, – сказала она презрительно и посмотрела на Ала. – Только если вы прикажете мне.

– А теперь я приказываю тебе, – сказал Ал, его очертания стали растекаться, принимая знакомый облик, одетый в кружева. – Ты сама была не старше его, когда я выкрал тебя у матери.

Мои плечи расслабились, и я облечено выдохнула, удивившись, что настолько рада видеть этот зеленый бархат и кружева, которые раньше внушали мне ужас. Но если присмотреться, я могла увидеть ужасную черноту, покрывающую его изогнутые плечи и доходившую до груди.

Требл припала земле, и ее кожа еще сильнее потемнела.

– Как раз, перед тем, как ты убил ее. Ублюдок.

Слова Требл были резки, но звучали они вежливо, как реплика в пьесе, которую она уже давно выучила. Да и Ал не особенно к ней прислушивался, сняв с огня закипевший чайник и залив кипящей водой кофейные зерна. Даже хватка Биза на моем горле ослабела.

– То есть ты согласна его учить? – подытожил Ал, в его голосе слышалась скрытая угроза.

– Я обучу его. Я обучу его ради нее, – смеясь над нами, Требл подлетела ближе к столу. Я почувствовала запах кофе, и у меня разболелась голова. – Если его любой сможет обучить, то мне это точно по силам. Я знаю вкус всех линий на этом континенте, – сказала гаргулья самодовольно, и ее когти тихо заскребли по ковру. – Даже на ныне бесплодных землях, где велись великие войны.

Биз, в отличие от Ала, внимательно прислушивался. Ал своими толстыми пальцами нажимал на пресс в кофейнике, отчего жидкость внутри беззвучно понималась и опадала. Молча он налил две чашки кофе в принесенные из кабинета одинаковые чашки. Он вел себя сдержанно и, казалось, вообще забыл о Требл, пока ставил кружки и блюдце передо мной. Затем пододвинул выжатый кофе Требл.

– Я думаю, Дали следует взглянуть на тебя, Рэйчел. Надо убедиться, что ты не пострадала, когда вывалилась из линии в реальность.

Дали? Мои потянувшиеся за кружкой пальцы отдернулись.

– Все в порядке. Мне всего лишь было больно.

Биз задергал хвостом.

– Извини, Рэйчел.

Нахмурившись, я коснулась его спины.

– Ни один из нас не знал, что мы делаем. Не переживай. – «Но ведь нам удалось переместиться по линии».

– И все-таки… – выдохнул Ал, опускаясь в кресло напротив меня. Его рубашка распахнулась, показав кусок гладкой кожи. – Вытолкнуть себя из линии – это как отскребать свой велосипед с асфальта.

Требл своими толстыми когтями изящно открыла крышку кофейника, взяла со стола столовую ложку и, зачерпнув кофейную гущу, съела ее.

– Я объясню. Она создала еще одну чертову лей-линию, протащив по ней свою жалкую сущность на двадцать футов, пока земля не повернулась, вытолкнув ее наружу.

«Что я сделала?»

Ал отхлебнул кофе и поперхнулся. Он поставил свою чашку на стол.

– Требл, уйди.

Она уставилась на Биза.

– А ты оставь ее здесь! – ругнулась она, глядя на него, отчего его уши еще сильнее опустились. – Невежественная галька. Держись подальше от линий, пока тебя не обучат, иначе я сама превращу тебя в камень!

Биз дрожал, не смея поднять голову, и я похлопала его по спине: «Я создала лей-линию? Ни хрена себе!»

– Хватит уже выступать, – сказала я, и она зашипела, ее хвост подергивался, пока она засовывала кофейную гущу в рот, как будто никогда не увидит ее снова.

– Рэйчел, не пугай гаргулий, они кусаются, – предостерег Ал, нахмурив брови, и я поняла, что он не хотел, чтобы я знала то, что гаргулья сболтнула. – Требл, уйди уже.

– Но ведь она это сделала! – возмутилась Требл, и зерна посыпались из ее рта.

Лицо Ала почернело и, клянусь, у него появились рога. Он снова наполовину стал тем демоническим богом.

– Уйди.

Насупившись, гаргулья прыгнула к камину, повиснув на полке с распростертыми крыльями, которые приглушали тепло от огня. Свернув их, она скользнула в дымоход, отчего кусочки раствора посыпались в огонь. Когти Биза расслабились, и я вскрикнула, когда он снова вцепился в меня. Ал обернулся к нему:

– Ты тоже, Биз. Давай я подброшу тебя домой. Не стоит создавать еще больше дыр в линии, так ведь? Я хочу поговорить с Рэйчел.

– Мм, – запнулась я, пытаясь отодрать вцепившиеся в меня когти. И тут в голове всплыл образ чернокожего, голого Ала, стоящего перед камином в образе дьявола.

Ал улыбнулся Бизу, разыгрывая из себя «хорошего полицейского», и его кожа посветлела, возвращаясь к обычному цвету. Демон выглядел расслабленным, откинувшись на стуле, в своей мягкой белой рубашке и с крошечной чашкой кофе в руках.

– Тебе надо сообщить Айви и Дженксу, что с Рэйчел все в порядке. Я уверен, они волнуются.

С каких это пор Ал переживает об Айви и Дженксе? Биз кивнул, и я оттолкнула ужасающее видение огромного и голого Ала. Я хотела, чтобы Биз ушел, и я смогла расспросить Ала о линии, которую я создала. Не вериться.

– Отправляйся, Биз, – сказала я, разматывая его хвост. – Если я не вернусь к восходу солнца, пусть Айви вызовет меня домой.

Ал что-то пробормотал, и по поверхности кофе пошла рябь, отражая его удивление. Очевидно, он забыл об этом. Хотя он мог вызвать меня обратно. У него было мое имя вызова на протяжении шести месяцев.

Биз уставился на меня большими, печальными красными глазами.

– Извини меня, – сказал он в который раз, и, кивнув Алу, исчез с тихим звуком сместившегося воздуха.

От Ала послышался облегченный вздох, и он снова потер переносицу. Я решила, что этим жестом он пытается успокоить меня, но не прошло еще и пяти минут с того времени, когда он прижимал меня к стулу, и больше я на это я не куплюсь.

– Знаешь, а ты везучая, – сказал он, когда я отхлебнула кофе и выплюнула его обратно. О Боже, он был ужасен. От примеси жженого янтаря он казался прогорклым.

– Да, я ходячая кроличья лапка, – сказала я сухо, поставив кружку на стол.

Он посмотрел на кружку и снова на меня.

– Очень немногие демоны способны пережить выход из линии, если их этому не обучили.

– Правда? – живот у меня заурчал, но я не собиралась снова пить этот «кофе».

– А кто еще на это способен? – пожалуйста, не говори, что это Тритон…

Его глаза казались почти нормальными в тусклом свете, и он уставился в темноту. Белая рубашка с кружевными манжетами и стоячий воротничок делали его похожим на утомленного британского лорда в конце дня.

– Только несколько выживших демонов.

Ого? Пирс сказал, что демоны сбежали обратно в реальность, после того как заперли эльфов, и случайно образовали лей-линии, которые стабилизировали Безвременье. А это значит, что и Ал был там. Он пережил это. А гаргульи, которые обучили их, как перемещаться по линии, и при этом не пострадать, позднее были убиты или порабощены. Как мило.

– Я не демон, – сказала я. – И не собираюсь делать Биза своим фамилиаром. Это неправильно!

Он взял в руки кружку и, не сделав глотка, произнес:

– Рэйчел, будь терпелива и выслушай меня, тебе не стоит совершать те же ошибки, которые совершали мы.

Дерьмо, он начинал напоминать мне отца. Еще один человек, о котором чем больше я узнавала, тем сильнее понимала, что ничего не знаю. Откинувшись назад, я скрестила ноги.

– А какую линию ты создал?

Глаза Ала сузились. Мгновение он просто смотрел на меня, потом, поставив чашку, встал, шелестя тканью. Ну и ладно. Можешь не отвечать.

– Требл тебя недолюбливает, – зашла я с другой стороны. – А ты ей доверяешь? – На самом деле, мне больше хотелось узнать, было ли то черное чудовище его настоящим обликом.

– Безусловно, – Ал развернул обернутую тканью корзинку и вытащил половину хлеба.

Я фыркнула, заработав бесстрастный взгляд, и спросила:

– Как вышло, что именно Биз должен учить меня? Он милый ребенок и все такое, но разве не проще, чтобы Требл обучила меня? – он замер, его движения замедлились, и он пытался проигнорировать меня, а я не собиралась ему это позволить.

– Требл? – Ал медленно резал хлеб, отрезая ровные куски. – Она не сможет пройти через твою ауру, как смог Биз.

– Но ведь Биз смог пройти сквозь твою. В чем разница? – я почти обвиняла его.

– Биз молод, – Ал повернулся, держа в руке шесть ломтей хлеба. – Он будет способен пройти в любой круг, пока не привяжет себя к ауре. Ты, кажется, ему нравишься, но будь осторожна, или его у тебя уведет Пирс. И тогда тебе придется выкрасть еще одного малыша из храма и ждать пятьдесят лет, чтобы научиться перемещаться по линиям.

– Стоп, стоп, стоп. О какой «привязке» ты говоришь? – спросила я, начиная волноваться. Гаргульей тянет к ведьмам, как пикси к эльфам? – Биз не моя гаргулья, – заявила я, и Ал тихо рассмеялся, накалывая каждый кусок хлеба на длинную вилку.

– Я тоже не был в восторге от Требл, – сказал он. – Это все еще так. Но как только гаргулья привяжется к тебе, от нее уже не отделаться. Так они устроены, сама видела. Можно сказать, запрограммированы.

Они их создали. Демоны создали гаргулий, способных слышать линии и встроили потребность в демонах, чтобы привязать их и не дать им сбежать и обучить бедных ведьм и эльфов. Неудивительно, что свободные гаргульи болтаются возле церквей. Ох, это не правильно. Мне надо поговорить с Бизом.

– Ну, вот и готово, – сообщил Ал довольным голосом, установив шесть кусков хлеба на длинных вилках напротив огня. – Я верю, что ты не помогала Пирсу, Рэйчел Мариана Морган. А теперь расскажи мне, как ты решила отделаться от Ковена и как тебе поможет присутствие Николаса Спарагмоса на моей кухне.

Видимо, мы закончили разговаривать о гаргульях, но, по крайней мере, я знала, что он верит мне. Я громко и облегченно выдохнула, но потом снова напряглась.

– Я не говорила, что Ник на твоей кухне это часть плана… – начала я, но не смогла закончить, когда он повернулся ко мне со здоровенным ножом в руке.

– Рэйчел, мы уже это проходили. Я этим на жизнь зарабатываю, – сказал он, с ножа падали крошки белого сыра. – Разберись уже со своими возвышенными, нереалистичными идеалами.

– Но обвинят-то меня! – воскликнула я расстроено. Я знала, что Вивиан попросит меня помочь спасти Брук, или попадется, когда попытается спасти ее самостоятельно. И в этом тоже обвинят меня.

– Так оставайся здесь со мной, – он продолжал нарезать сыр, повернувшись ко мне спиной. Я почти могла представить его блестящие заостренные крылья. – Я тронут, что ты пришла спасать меня. Имея при себе лишь амулет от боли. Ты или слишком самонадеянна, или действительно глупа.

– Я собиралась спасать не тебя, – ответила я быстро.

Огонь затрещал, и он вытер пальцы о белое полотенце, таким обычным и не характерным его образу жестом. Сыра хватит на двоих, и я нетерпеливо на него уставилась.

– А, на мой взгляд, так и было, – сказал он. – Прошли уже бесчисленные годы с того времени, когда я работал с кем-нибудь. Я совсем забыл, как это волнующе, когда не знаешь, что случится дальше.

Я медленно выдохнула, нахмурившись.

– Хорошо, возможно, так и было, – признала я, – но я сделала это только потому, что мне нужно, чтобы ты быстро нашел Ника. Так ты дашь мне поисковое проклятье? – спросила я. Дерьмо, это опасно. Попросить помощи у Ала было так же легко, как загадать желание, но потом тебе обязательно придется за это расплачиваться.

Ал проверил жарившийся хлеб, сдавив его пальцами.

– Быстро, быстро, быстро. Тебе не надо больше никуда спешить. Расскажи мне свой план, пока будем есть. Знай, всегда есть время для чашки кофе.

Я скривилась, посмотрев на свою кружку, и он поставил вилку обратно, явно не довольный тем, как медленно подрумянивается хлеб. Я молчала, и он поднялся, встав так, чтобы огонь согревал его.

– Мне тяжело пришлось, когда Пирс отправился присматривать за тобой. Мне приходилось самому себе готовить. Я надеюсь, ты не против тостов с сыром. Это единственное, что я умею готовить.

«А тосты уже поджарились с одной стороны», – подумала я, глядя на них. Мой живот снова заурчал, и я села ровно, чтобы скрыть этот звук. Уперев локти в колени, я положила голову на руки, решая, как много ему рассказывать. По сути, это идея Трента, спасибо его чарам Пандоры.

– Мне надо, чтобы меня обвинили в преступлении, – начала я.

Ал рассмеялся, сунув руки в карманы и качнувшись на пятках.

– Я уже могу предложить несколько. Начнем с такой необыкновенной глупости, как прыгать по линии, не будучи обученной этому.

Я подняла голову и нахмурилась.

– Но, несмотря на это, я справилась, так ведь? Я серьезно. Пресса все время следит за мной, и это я тоже могу использовать себе на руку. Я должна быть поймана за небольшое преступление, одновременно зрелищное и относительно безвредное, такое, которое понравится людям, и они даже посчитают его благородным. Ник идеальный выбор.

– Благородное, – сказал Ал, взяв две вилки. – Современный Робин Гуд.

«Ха-ха-ха».

– Если пресса застанет меня и сфотографирует, Ковен не сможет снова спрятать меня в Алькатрасе.

Ал сунул сыр между двумя тостами и отложил его на черную тарелку, которой не было еще секунду назад.

– А-а-ах… – сказал он, быстро сделав еще три сандвича, и разложил их на две тарелки. – Если начнется открытый судебный процесс, то всплывет твоя истинная сущность, раскрыв истоки появления всех ведьм. Или они оставят тебя в покое, надеясь, что ваши пути никогда не пересекутся. А еще они могут попытаться убить тебя, совсем не извещая прессу. Пойти на двойной риск?

Я кивнула, уставившись на два бутерброда на второй тарелке.

– Стоит рискнуть. Еще они могут отпустить меня, если я пообещаю вести себя хорошо…

– Или они убьют тебя.

Судя по запаху, сыр уже начал плавиться, и Ал пододвинул мне тарелку, поставив ее рядом с отвратительным кофе. Я посмотрела на стол. Ал приготовил мне обед?

– Поэтому преступление должно быть зрелищным, – сказала я. – И я хочу привлечь Трента. Он все это начал. Ему придется пойти на попятную. Он не хочет, чтобы меня убили. Он хочет, чтобы я на него работала, – я подумала о бумагах, которые он хотел, чтобы я подписала, и задумалась: если бы мне дали второй шанс, подписала бы я их?

Ал сел в другой конец длинного стола, подтянул свою тарелку ближе и взял свой сандвич с помощью салфетки, непонятно откуда появившейся.

– Я никогда не одобрял то, что ты дала столько свободы своему фамилиару. Теперь видишь, что он натворил? Меньше чем за шесть месяцев? Тащи его сюда. Я выдрессирую его и за половину этого срока. И верну его тебе в качестве подарка. Надену на него ошейник и все такое, – Ал перестал размахивать своим сандвичем и надкусил его.

– Трент мне не фамилиар, – я наклонилась над тарелкой и взяла свой сандвич пальцами, удивившись, почему Ал не хочет касаться его. – Мне не нужен фамилиар, это понятно? Все это началось именно потому, что он испугался, что я могу начать использовать его именно как фамильяра.

Положив локти на колени, Ал склонился вперед, продолжая жевать.

– Ладно, это я понял.

Я смотрела на него еще мгновение и потом снова перевела взгляд на сандвич. Он пах потрясающе.

– Спасибо, – сказала я, откусывая. О Боже, он и на вкус был потрясающим.

Ал казался довольным, когда я откусила еще кусок.

– А зачем тебе Ник? – спросил он. – Не подумай, что я уже согласился тебе помочь… мне просто интересно.

Я поискала взглядом салфетку и замерла, когда она образовалась у меня в руках.

– Я знаю его, – сказала я, вытирая рот. Это было действительно жутко. Обедать с Алом? Как пить чай в Сахаре. – Он вор, и чертовски хороший вор. Ммм, как же вкусно.

Лесть всегда полезна.