Текст книги "Праведные клятвы (ЛП)"

Автор книги: Киа Кэррингтон-Рассел

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 17 страниц)

ГЛАВА 48

Хани

Умение извиняться – не то, что присуще моему отцу.

Но целый день пропущенных звонков и неотвеченных сообщений привели его и маму в мою маленькую квартиру. Отец сидит напротив, проявляя неожиданный интерес к обоям. Он гордый человек. Человек, который предпочитает действия словам.

Мама заходит в комнату с кофе и ставит чашки перед нами на журнальный столик. В такие моменты мне хотелось бы, чтобы Райя была здесь – у неё это всегда хорошо получается. Улаживать все. Хотя мне и отцу прежде не приходилось нуждаться в этом.

Ужин был ужасным.

Хуже, чем ужасным.

Отвратительным.

Возмутительным.

Омерзительным.

Я написала Доусону всего пару сообщений, что пытаюсь осмыслить, чего же хочу я, а не чего хотят для меня другие. И, как ни странно, он уважает мои границы, хотя я думала, что он ворвётся ко мне. Доусон провёл у меня ночь после ужина. Мы не занимались сексом и почти не разговаривали. Он просто обнял меня, и я была благодарна за его понимание.

Я была в шоке, когда он упомянул идею ресторана в их присутствии, но, чем больше я об этом думаю, тем больше мне нравится эта мысль. Ну, хотя бы идея пекарни и кафе.

– Он мне не нравится, – говорит отец, имея в виду Доусона.

– Леонардо, – резко одёргивает его мама, и он отводит взгляд.

– Тебе не обязательно его любить, отец, пока я это делаю.

Его взгляд останавливается на мне.

Я снова расправляю плечи, неуютно чувствуя его пристальный взгляд.

– И что с того если с Доусоном у нас просто мимолётный роман? Неважно, он это или кто-то другой. Ни один мужчина никогда не придётся тебе по душе.

– Он показушный и надменный. Мальчик красавчик, – начинает отец.

– А ты – беспощадный убийца, но мама смогла тебя полюбить.

Кажется, их эта фраза ошеломила, и я развожу руками.

– Я больше не ребёнок. И вам нужно перестать обращаться со мной так. Позвольте мне самой принимать решения и ошибаться. Позвольте мне оступаться и падать. По крайней мере, я буду знать, что это был мой выбор. А не то, что вы мне сказали, как правильно.

Они оба молчат, и я понимаю, что впервые меня действительно видят.

Меня по-настоящему слышат.

– Я не хочу, чтобы мне приходилось выбирать между семьёй и тем, что я хочу для себя. Будь то отношения или даже решение открыть кафе. Возможно, всё получится, а может, и нет. Но я хотя бы попробую сама, своими силами.

Мама делает глоток кофе, едва заметная улыбка появляется на её губах, подбадривая меня продолжить.

– Когда Райя сказала, что не выйдет за Крю, вы это приняли. Так почему я не могу получить то же чувство свободы и выбора?

И, несмотря на то, что было между ними, они всё равно поженились.

Но это уже не важно.

– А как же твоя жизнь дома? Друзья? Те роскошные мероприятия, которые ты так любишь?

Меня охватывает волна смеха, и отец смотрит на меня так, словно видит впервые.

– Я никогда не любила эти мероприятия. А мои друзья с их поверхностными интересами? Те друзья, которых вы стратегически подбирали для меня с детства? Здесь я нашла только одного настоящего друга. И Дафна стоит дороже всех этих «так называемых друзей» дома. – Я делаю кавычки в воздухе, чтобы подчеркнуть свою мысль.

Я знала, что моя жизнь была выстроена за меня, но я не понимала, насколько, пока не приехала в Нью-Йорк.

– Так что либо вы меня поддерживаете. Либо уходите.

Отец хмурит брови, и я чувствую, как у меня сжимается живот. Он не тот человек, на которого можно давить. И возможность того, что он силой увезёт меня обратно, кажется пугающе реальной.

– Гонится за американской мечтой, – ворчит отец себе под нос.

Я встаю с кресла и приседаю перед ним на корточки.

– Нет, папа, я просто пытаюсь понять, кто я. И если именно здесь у меня есть возможность это сделать, значит, это то место, где мне нужно быть. Я не говорю, что останусь здесь навсегда. Но пока я хочу остаться.

Отец старается избежать моего взгляда, что для него крайне нетипично. Но я слегка наклоняю голову, чтобы он снова посмотрел на меня, и он вздыхает.

– У меня упрямые дочери. Это и благословение, и проклятие.

Мама усмехается, отставляя чашку с кофе, и я понимаю, что одержала победу.

Пока маленькую.

Но ощущение, словно с меня сняли груз.

Очередные оковы слетели.

– Он мне всё равно не нравится, – ворчит отец.

Я похлопываю его по руке.

– Да, папа, потому что он слишком красивый, – говорю с улыбкой и направляюсь за печеньем, которое испекла вчера к кофе.

ГЛАВА 49

Доусон

Моё колено подрагивает, и я осознаю это только после того, как Лесли бросает на него выразительный взгляд поверх телефона. Я сразу же останавливаюсь. Мы сидим в ресторане, где я только что встретился с потенциальным партнёром. Я намерен создать новую линию роскошных секс-игрушек. Но при всём том дерьме, что происходит, включая отсутствие каких-либо следов того, кто вмешивается в мой бизнес, мысли постоянно возвращаются к Хани. Ужин с её родителями был настоящим провалом, и, если честно, я впервые оказался в ситуации, где не смог ни очаровать, ни убедить кого-то. Но мистер Риччи – это другой уровень, и не дай бог кто-то встанет между ним и его дочерьми.

– Значит, всё прошло хорошо? – спрашивает Лесли, поглядывая на несколько прототипов, выстроенных на столе. Я задумчиво беру полированные золотые анальные шарики. Интересно, сколько из них Хани смогла бы выдержать.

– Очень, – рассеянно отвечаю я.

Меня начинает раздражать, что мы так и не выяснили, кто был тем незнакомцем, который крутился около поместья и делал фотографии в ночь мероприятия. Позже его машину нашли брошенной.

Мы не продвинулись ни на шаг.

Я зол.

И раздражен.

– У тебя есть идеи для названия новой линейки? Я начну готовить всё к запуску и подготовлю финальные контракты, когда закончу.

– Мистер Тейлор, – прерывает её Генри. Он бросает взгляд на игрушки на столе, и его горло сжимается. Неудивительно, что девочки постоянно подшучивают над ним. – Я нашёл кое-что о… ну, вы знаете… том человеке.

Он говорит уклончиво, хотя кроме нас в комнате никого нет. Лесли пододвигается к краю стола, чтобы смотреть через моё плечо. Я машу Генри, чтобы он подошёл, и он протягивает мне телефон.

– Я продолжил следить за ним с тех пор, как он побывал у вашего дома и бросил машину. Я смог отследить по камерам наблюдения, что в итоге он сел на ночной паром. И я подумал, что будет неплохо просмотреть записи камер за последний месяц, чтобы понять, может быть, он частый гость на этом пароме. Возможно, он не местный, – говорит он.

Я пролистываю снимки с разными датами, где он садится на паром.

– Я всё ещё не могу получить чёткое изображение его лица. Он умеет избегать камер. И каждый раз после того, как подходил к нашим людям, он закрывался шапками, бейсболками и другими вещами. Но так как он не местный, мне удалось определить район, в котором он живёт, через уличные камеры. Правда, в той части мало камер, так что это сложнее. Но я сузил круг поиска.

Мой палец останавливается на фото мужчины, сходящего с парома. Мои брови сдвигаются, когда я увеличиваю изображение, насколько это позволяют пиксели. Генри замолкает, заметив, на что я так пристально смотрю.

Моё горло сжимается, когда я вижу татуировку в виде фиолетового браслета на запястье. Я пролистываю другие снимки, и она всегда скрыта под пиджаками и рубашками, которые он носит. Но на этом фото она видна, и до меня доходит, кто этот ублюдок. Старые раны вновь открываются, когда я просматриваю снимки из того района. Оказывается, сколько бы я ни старался убежать от прошлого, оно всегда найдёт способ вернуться ко мне. Я возвращаюсь к фотографии с фиолетовым браслетом.

– Я знаю, кто это, – говорю я, опуская руку с телефоном на колени. – Его зовут Тимоти Летт.

– Вы уверены? – Генри возбуждённо берёт телефон, обрадованный этим прорывом.

– Хочу, чтобы ты нашёл его и узнал его адрес. Поможет ли тебе имя? – спрашиваю я.

– Да. – Он энергично кивает. – Возможно, мне потребуется ещё день, чтобы его отследить, потому что он действительно хорошо прячется в тени. Но я его найду.

– Уложись в один день, – говорю сквозь зубы.

Генри нервно кивает, прежде чем выйти.

– Кто он для тебя? – спрашивает Лесли через плечо.

Я смотрю на неё.

– Прошлое, – отвечаю.

Потому что даже Лесли я не доверяю своё прошлое.

Оно было погребено, и на его месте воздвигнута империя.

Или, по крайней мере, мне так казалось.

ГЛАВА 50

Хани

Дафна визжит от восторга.

– Да, да и ещё раз да! О боже! Если ты откроешь кафе и пекарню, это будет так мило. – Она хватает меня за руку. – Можно мне быть баристой?

Я бросаю на неё скептический взгляд.

– Ты умеешь делать кофе?

Она пренебрежительно машет рукой, и я поднимаю бровь.

– Ладно, хорошо. Я просто буду брать деньги у клиентов. У меня это отлично получается. – Она подмигивает.

Мы идём, взявшись под руку, в тёплых куртках, ведь холод уже вступает в свои права.

Я смеюсь.

– Но ведь это прогресс с тобой и Доусоном, верно? – Мы шагаем по городу к тату-салону, который она забронировала три месяца назад. Сегодня день записи, и она тащит меня с собой, потому что боится уколов. Опять же, я не понимаю, зачем ей татуировка, учитывая её страх, но кто я такая, чтобы осуждать путь Дафны.

– Может, и так, но мой отец до сих пор не выносит Доусона, – отвечаю я.

Она снова смеётся, всё ещё восхищённая историей о противостоянии, которую я ей рассказала.

– Признаюсь, мне нравится мысль, что Доусон не смог очаровать твоего отца. Это, наверное, было для него таким шоком.

Мы заходим в тату-салон, и над дверью звенит маленький колокольчик. Женщина на ресепшене улыбается и говорит, что нам нужно подождать десять минут. Стены покрыты великолепными работами – честно говоря, я впервые в таком месте.

– Ситуация не идеальная, но, думаю, маленькими шагами мы придем к цели, – признаюсь я, продолжая разглядывать искусство на стенах. Некоторые рисунки занимают всю руку, от драконов до гейш, но мне больше нравятся маленькие, утончённые дизайны.

– Возможно, но начинаю думать, что твой отец – настоящий суровый тип. Это, если честно, довольно горячо.

– Фу. – Моя кожа покрывается мурашками при мысли, что кто-то назвал моего отца «горячим». Дафна закатывает глаза и смеётся. Если бы только она знала, насколько смертельно опасен мой отец. Я умолчала о некоторых деталях в своих рассказах, чтобы скрыть этот факт.

В конце концов, мой взгляд останавливается на одном из рисунков, и он сразу привлекает меня. Он маленький, возможно, даже немного вульгарный, но мне нравится. Волна адреналина пробегает по телу, когда Дафна замечает мой интерес к маленькой татуировке.

– Знаешь… ты могла бы сделать тату со мной. Уверена, если она будет маленькой, мы сможем уговорить их вставить тебя в расписание.

– Татуировку? Я? – смеюсь я. Она кивает с ободряющей улыбкой.

– Живем только один раз, верно? И потом, для этого и существует лазерное удаление… если пожалеешь, просто удалишь.

– Я слышала, что это больнее, чем сама татуировка.

Она бледнеет.

– Ну, тогда убедись, что точно хочешь именно эту.

Разумно ли делать татуировку просто так, спонтанно?

Но, с другой стороны, я могу делать всё, что захочу.

Это мой выбор.

ГЛАВА 51

Хани

Я только что закончила готовить на кухне Доусона, когда слышу, как он заезжает в гараж. Он дал мне запасной ключ после той ночи, когда я осталась у него, и я решила немного его удивить. Хотя, возможно, его камеры видеонаблюдения, транслируемые на телефон, уже испортили этот сюрприз.

Доусон заходит с бутылкой красного вина, которая отлично подойдёт к пицце, которую я только что приготовила. Мне нужно прояснить, что лучшая пицца – это, на самом деле, рецепт моей nonna, а не та, что он заказывал для нас в кафе.

Его взгляд быстро скользит по мне, когда я снимаю фартук, и он подходит ближе. Он поднимает меня на руки, его поцелуй горячий и требовательный, его язык властно проникает мне в рот. Под моими пальцами я чувствую напряжение его мышц – это едва заметный признак того, что что-то произошло.

– Я бы мог привыкнуть к этому, – говорит он, убирая что-то с моего лица, и я понимаю, что это немного муки. – Ты хорошо смотришься на моей кухне.

– А ты хорошо смотришься в моей постели, – отвечаю я, и его взгляд темнеет. Доусон отстраняется, и я немного смущена. Я облокачиваюсь на столешницу и скрещиваю руки на груди, наблюдая за тем, как он сосредоточенно выкручивает пробку от бутылки.

– Всё в порядке? – спрашиваю я.

Он на мгновение замирает, прежде чем продолжить, и звук вынимаемой пробки раздаётся эхом по комнате.

– Просто рабочие дела.

– Тебе стоит быть конкретнее, потому что когда мой отец говорит «рабочие дела», это может значить, что он участвовал в перестрелке.

– Сомневаюсь, что в эти дни он делает это сам, – говорит он, явно отвлекаясь.

– Доусон, – нетерпеливо говорю я. Он тяжело вздыхает и облизывает губы. Что-то явно его беспокоит. – Ты можешь мне рассказать обо всём.

– Этим уже занимаются. Я хочу эгоистично насладиться этим вечером с тобой. Пожалуйста.

Меня сразу же разоружает это «пожалуйста». Я хочу настаивать, но его мысли явно в смятении. Если я смогу отвлечь его, дать ему немного покоя, то с удовольствием возьму на себя эту роль.

Он наливает нам по бокалу вина и вдыхает аромат пиццы.

– Пахнет потрясающе.

Я не могу не улыбнуться, всегда приятно, когда кто-то ценит мою еду. Особенно Доусон.

– Я кое-что сделала сегодня, – говорю я с озорной улыбкой. Его собственная улыбка медленно и игриво появляется на лице, хотя он пока не знает, что именно я сделала. – Но это секрет.

– Обожаю хранить твои грязные маленькие секреты, – шутит он.

– Я сделала тату.

Его брови поднимаются.

– Пиздец, Хани! Если твой отец и раньше считал, что я на тебя плохо влияю, теперь он точно так подумает.

– Поэтому это наш маленький секрет. – Я прижимаю палец к его губам, и он прикусывает его кончик.

– Ладно, покажи.

– Тебе придётся быть нежным, потому что место ещё болит. – Я поднимаю свободное, струящееся жёлтое платье. Его взгляд темнеет, когда он осознает, что на мне нет белья. – Я не могла надеть ничего, потому что оно находится там, где…

Он наклоняется и задерживает дыхание, разглядывая рисунок. Его большой палец осторожно проходит по краю татуировки.

– Ты сделала маленького медведя, – тихо говорит он.

Я внезапно опускаю платье, слишком смущённая.

– Ну, я подумала, раз уж ты набил мои губы у себя… там, то, может, и я могла бы сделать татуировку. Но также, если это между нами не сработает, я смогу удалить её лазером. В этом нет ничего серьёзного, и…

Он прерывает меня, хватая за подбородок и настойчиво притягивая к себе, завоёвывая мои губы своим поцелуем. Я тут же таю в его объятиях. Его поцелуй сначала мягкий, затем требовательный и собственнический. Его рука крепко держит мой подбородок, пока он меня целует, и я полностью отдаюсь ему.

Он поднимает меня, его руки на моей обнажённой коже, и сажает меня на кухонную стойку.

– Нет! – резко останавливаю его. – Мы не позволим пицце остыть. Сначала ужин.

Доусон недовольно зарывается лицом мне в обнаженное плечо, и я смеюсь, когда он его прикусывает. Он снова поднимает голову, встречая мой взгляд. Желание всё ещё горит в его глазах, но там есть что-то ещё, что я пока не могу до конца понять.

– Как думаешь, что бы сказал твой отец, если бы мы сообщили ему, что собираемся пожениться?

Я замираю от его вопроса. Я ведь даже не думала о браке после своего несостоявшегося брака с Крю. А это кажется слишком скорым разговором для нас с Доусоном, ведь мы только что решили быть… кем? Парой? Эксклюзивными?

– Ты просто хочешь, чтобы я подписала контракт, – закатываю глаза.

– Нет. Никаких брачных контрактов, никаких условий. Только ты и я.

Я поражена, потому что Доусон обожает контракты, и я не могу понять, серьёзен ли он или шутит. Доусон также знает, насколько важен для меня брак – для моей семьи и нашей фамилии.

После истории с Крю и Райей я не была уверена, что хочу выйти замуж. Но чем больше я думала об этом, тем яснее осознавала, что всё-таки этого хочу. Я никогда не планирую разводиться. Я не говорю, что развод – это грех. Некоторым людям необходимо развестись по разным причинам, и именно поэтому я намерена не спешить и тщательно выбирать своего постоянного партнёра. Я хочу быть уверенной, что мои инстинкты не подводят и что я выхожу замуж за правильного человека.

– Ты серьёзен? – спрашиваю я, отстраняясь от него.

– Я много об этом думал. Думал о тебе, – добавляет он. – Я никогда не испытывал ничего подобного ни к одной женщине. Когда я сказал, что не собираюсь тебя отпускать, я говорил это всерьёз. Единственный твой способ сбежать – это выстрелить в меня. Так что, рано или поздно, будь готова, потому что я задам тебе этот вопрос. Я попрошу тебя стать моей женой, Хани Риччи, потому что я буквально не вижу себя с кем-либо другим в этом мире, кроме тебя.

– Но… – Я качаю головой.

– Я знаю, что ты не уверена. Но к тому моменту, когда я попрошу тебя, ты не будешь сомневаться, – уверенно говорит Доусон.

Моё сердце бьётся быстрее, и я чувствую радость, смешанную с растерянностью от того, как быстро это произошло. У всех отношения такие?

– Как ты можешь быть уверен? – спрашиваю я, легонько прижимая руку к его груди.

– Потому что это ты, – отвечает он просто, будто это всё объясняет. – И ты моя.

Я улыбаюсь его словам, хотя не до конца уверена в них. Однако приятно чувствовать что кто-то считает меня своей. И тот факт, что он не боится моего отца? Мне это тоже нравится.

Возможно, это всего лишь момент на фоне давления или стресса, который он испытывает на работе, но если я могу быть тем человеком, который ждёт его, поддерживает и крадёт поцелуи весь день, разве это не делает меня самой эгоистичной?

– Вау! Может, я добавила особые грибы в эту пиццу, – шучу я, чтобы разрядить обстановку.

Он смеётся и склоняет голову к моему плечу, и я чувствую, как напряжение покидает его, пока я запускаю пальцы в его волосы.

– Я также кое-что принёс для тебя на десерт, – говорит он в мою грудь пока целует её.

– И что это? – спрашиваю, обнимая его. Обнимая этого сильного человека и считая его своим, даже если это только на время. Но, возможно, навсегда.

– А не попробовать ли нам сегодня анальные шарики, дорогая? – спрашивает он, глядя на меня из-под густых ресниц. Его улыбка обещает столько новых, сладких и захватывающих вещей. Мой пульс учащается, и мне становится жарко в этом платье. Мысль о том, чтобы попробовать что-то новое, меня волнует. Я знаю, что Доусон вводит меня в свой мир постепенно.

Но я хочу всё и сразу.

Нахуй пиццу.

ГЛАВА 52

Хани

Доусону пришлось уехать рано утром. На работе возникла экстренная ситуация, и он не стал вдаваться в подробности, тихо укутал меня обратно в одеяло, поцеловал в лоб и ушел.

Сейчас я сижу в баре в жёлтом брючном костюме и прокручиваю идеи на планшете, показывая Дафне несколько дизайнов, которые я придумала. Спасибо моим доскам на Pinterest.

– Я хочу, чтобы декор был в стиле элегантной Италии, – говорю я ей.

Последний час Дафна и бармен непрерывно обмениваются взглядами. После двух коктейлей она уже почти готова на что угодно. Но он и правда симпатичный – не то чтобы у Дафны был определённый типаж. Иногда я завидую её свободному духу. Интересно, смогла бы я, как она, встречаться с разными мужчинами. Хочу сказать «да, конечно», ведь это могло бы быть весело, как однажды выразилась Дафна, «попробовать весь ассортимент». Но я знаю, что я не из тех, кто может так поступать.

– А еще мы можем выпить за то, насколько мне нравится этот твой сегодняшний образ настоящей бизнес-леди, – говорит она, делая глоток своего Лонг-Айленда. – А эти туфли Louis Vuitton? Вот это да, девочка, ты сегодня на высоте. У тебя позже встреча по бизнесу?

Я смеюсь.

– Нет. Но у нас ужин с моими родителями через пару часов. И я подумала, что было бы неплохо показать им новую себя. Райя всегда выглядит такой умной и стильной, и я обожаю её гардероб, но всегда считала, что этот стиль подходит только для неё. Поэтому решила немного рискнуть.

– Надеюсь ты не украла это из её гардероба?

Я смеюсь. А для чего же нужны младшие сёстры, если не для того, чтобы проверять гардероб старших?

– Нет, сегодня утром я прошлась по магазинам.

Она ахает.

– Без меня? Вот это кощунство. О, а что насчёт этого! – Она указывает на витрину магазина, пока я листаю фотографии недвижимости на планшете. Я сразу останавливаюсь, чтобы рассмотреть её поближе.

– Это? – спрашиваю я, глядя на старое, заброшенное здание.

– Отличная локация, – восклицает она. – Помню, ходила туда ребёнком. Там был магазин сладостей, но потом жена владельца заболела и умерла, и вскоре после этого он закрыл магазин. Хотя место очень выгодное, он не хотел продавать его. За него бы отвалили кучу денег. Может, старик, наконец, тоже отошел в мир иной. – Я смотрю на неё с укором, и она, смутившись, поднимает руки. – Что? Знаю, история грустная. Но место действительно хорошее.

– Я не против превратить что-то старое в нечто новое, – задумчиво говорю я.

– Да, и я могу помочь. Ну, не с физическим трудом, конечно, но, знаешь, с рекламой и привлечением клиентов на торжественное открытие. У твоей подруги больше ста тысяч подписчиков. Мы можем устроить настоящее шоу. К тому же, у тебя есть горячий парень, который реконструировал кучу помещений. Не может же это провалиться!

Я смеюсь и делаю большой глоток вина. Кто бы мог подумать шесть месяцев назад, что я окажусь здесь, с той, кто кажется моей первой настоящей подругой, выискивая недвижимость в Нью-Йорке, и с пиздецки горячим парнем.

Дафна хихикает, продолжая беседовать с барменом. Оказывается, они ходили в одну школу. И кто устоит перед идеей второго шанса? Хотя он, вроде как, раньше был ботаником, а сейчас, судя по всему, пережил серьёзный апгрейд.

– Я скоро закончу, но, может, если ты свободна позже, я могу пригласить тебя на ужин? – спрашивает он её с надеждой.

Я сдерживаю улыбку и делаю глоток своего напитка. Очевидно, что он подслушивал мой разговор и знает, что позже я встречаюсь с родителями. Это их последний вечер здесь, и Крю с Райей тоже возвращаются, чтобы присоединиться к нам. Это будет второй раунд для Доусона и моего отца в попытке не убить друг друга.

– Можешь забрать её уже сейчас, если хочешь, – перебиваю их, пока они обмениваются номерами и обсуждают возможные варианты встречи.

Дафна смотрит на меня через плечо.

– Ты уверена?

Я улыбаюсь ей и замечаю благодарность в её взгляде.

– Доусон должен прийти сюда в течение часа, а я занята созданием своей империи, – шучу я, но мне нравится, как это звучит. Если всё пойдёт хорошо, я могла бы сделать сеть, может быть? Или я забегаю вперёд?

– Да, было бы здорово, – с энтузиазмом говорит бармен. – Я только отмечусь и освобожусь.

– О, боже, я выгляжу мило? – спрашивает она, и я закатываю глаза.

– Ты всегда прекрасна. Но никакого секса на первом свидании, – говорю я ей.

Она смеётся и запрокидывает голову.

– Зачем изменять хорошим привычкам? Ты, может, и занята, а я – нет.

Я смеюсь и машу ей на прощание. Она допивает свой Лонг-Айленд и встречается с ним у входа.

Я поднимаю телефон, удивлённая, что Доусон не ответил на мою утреннюю фотографию. Я отправила ему снимок, пока снова исследовала анальные шарики этим утром в одиночестве. Обычно он сразу отвечает.

Изо всех сил стараюсь отогнать неприятное чувство в животе.

Я просто накручиваю себя.