Текст книги "Праведные клятвы (ЛП)"

Автор книги: Киа Кэррингтон-Рассел

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 17 страниц)

ГЛАВА 33

Хани

На протяжении следующей недели от Доусона не было никаких вестей. Моя сестра спрашивает, почему я больше не работаю, и я просто говорю ей, что нашла работу в интернете. Ведь теперь у меня полно денег, и она начнёт замечать, как я их трачу, задаваясь вопросом, откуда они. Как бы ни была щедра помощь отца, её ограниченный размер не сравнить с тем образом жизни, к которому я привыкла до переезда сюда. Скорее всего, это было сделано специально, чтобы я в конце концов вернулась.

– Ты готова? – спрашивает Райя. Сегодня день рождения Крю, и, как и ожидалось, в его честь устраивается вечеринка. Хотя я подозреваю, что Крю лишь ненадолго появится на собственном празднике, чтобы потом уединиться с женой для более приватного празднования.

Я надеваю светло-розовое платье и подходящие туфли, затем беру чёрную сумочку.

– Готова.

– Доусон будет там, – говорит она, когда мы выходим. Я чувствую её пристальный взгляд и невысказанные вопросы.

– Я догадывалась.

Я не рассказывала ей, что произошло между нами, потому что чувствую: если она узнает, то найдет его и оторвёт ему яйца. И я не уверена, что хочу этого, учитывая, что ему они ещё понадобятся, особенно если учесть, как хорошо он умеет ими пользоваться.

Каждую ночь я использую свой вибратор, вспоминая Доусона. Я пытаюсь думать о ком-то другом – о ком угодно, – но в итоге в голове всегда возникает он.

А в ушах звучат его слова, когда я кончаю: «Плачь для меня».

Это стало чем-то вроде мантры, которую я одновременно ненавижу и обожаю.

Ничего не могу поделать, мои глаза всегда наполняются слезами, когда я достигаю оргазма.

– Как у тебя с ним дела? – спрашивает Райя.

– Между нами ничего нет, если ты об этом, – говорю я, улыбаясь, когда мы садимся в машину, где нас уже ждёт Крю. Он кивает мне и притягивает мою сестру ближе к себе. Я сажусь напротив них, стараясь смотреть куда угодно, только не на его шаловливые руки.

– Отлично, надеюсь, так и останется, – отвечает она. Несмотря на то, что она прекрасно с ним ладит, её явно беспокоит, что мы с ним можем стать слишком близкими, и я её понимаю. Плохой парень и всё такое.

Райя ведёт непринуждённую беседу всю дорогу, пока мы не подъезжаем к одному из ресторанов, принадлежащих Крю. Начинаю думать, что ему принадлежит половина Нью-Йорка. Внутри уже полным-полно людей – несколько человек я узнаю по их свадьбе, но многие мне незнакомы. Это тот же круг, в котором вращается мой отец. Влиятельные мужчины и женщины, которые балансируют на грани недоверия друг другу, но при этом вынуждены быть достаточно вежливыми, чтобы поддерживать свои альянсы. Теперь я понимаю, насколько это утомительно. Вся эта показуха и игра власти.

Человек, которого я знала, что увижу здесь, стоит, облокотившись на барную стойку, с бокалом в руке, и не сводит с меня глаз. Доусон пожирает меня взглядом, делая глоток. Рядом с ним стоит женщина, которая устроила мой аукцион, Лесли.

Ее он тоже трахает? Фу, ненавижу себя за такие мысли.

Несколько человек здороваются с нами, когда мы входим, и я чувствую, как его взгляд прожигает мне спину. Медленно продвигаюсь к бару с другой стороны зала. Когда делаю заказ, я, не глядя, знаю, что он стоит рядом. Он пахнет пряностями и ванилью.

– Ты избегаешь меня? – спрашивает Доусон. Мой напиток ставят передо мной, и я стараюсь не смотреть в его сторону. – О, значит, да.

Я собираюсь уйти, но он встаёт передо мной.

– Мы можем не говорить, когда я отвезу тебя домой и трахну до потери сознания.

Мой злой взгляд устремляется на него.

– Оу, вот и она, – мурлычет он.

– Хватит нести чушь, – говорю я, и он действительно улыбается. – Ты оставил меня разбираться со всем этим дерьмом в моей квартире. Я не собираюсь играть с тобой в эти игры. Это как эмоциональные американские горки.

Он делает вид, что оскорблён.

– Ты уволилась, чтобы избегать меня.

Я пожимаю плечами.

– Захотелось сменить карьеру. Я недавно разбогатела, так что, похоже, мне больше не нужны твои деньги, – говорю я, поднося бокал к губам.

Его улыбка кривится.

– Я знаю, ты думала об этом дне с тех пор, как я ушёл из твоей квартиры, и я знаю, что ты хочешь повторения.

Ненавижу, что он прав, но не признаю этого.

– Зачем? Чтобы ты снова исчез? У тебя это хорошо получается, – я выплёвываю слова с ядом, злобно ощущая, как моё тело хочет потянуться к нему. Я знала, что снова увидеть его будет тяжело, но, чёрт возьми, это как яд. Не могу дышать рядом с ним, потому что хочу переспать с ним.

– Я не подхожу тебе. Но, к чёрту всё, я также не могу себя сдерживать рядом с тобой.

Интересно. Но это не значит, что он снова не оставит меня ни с чем.

– Что ты хочешь сделать, чтобы это исправить? – спрашивает он.

Я даже не хочу спрашивать, что он подразумевает под «это».

– Уйди, – отвечаю я, обходя его. Я иду прямо к сестре и чувствую, как он следует за мной. Честно говоря, не ожидала, что он последует, учитывая, что она вполне может его убить.

– Райя, Крю, – здоровается он, вставая рядом со мной.

Райя смотрит на меня, а потом вежливо улыбается Доусону.

– Рада тебя видеть, Доусон. Слышала, что у тебя было много дел, – говорит она.

– Да, твоя сестра держит меня в тонусе.

Дерьмо! Я чуть не подавилась своим напитком. Это полная противоположность тому, что я ей говорила раньше.

– Правда? И часто ты её видишь? – настаивает она.

– Я видел её несколько раз. Когда в последний раз? В твоей квартире? – спрашивает он меня.

– Да, кажется, так и было. И я слышала, что ты был очень заинтересован в том, чтобы прервать мой обед с одной из твоих подруг. Ты так их называешь? Женщин, которых ты трахаешь? – спрашиваю я.

Всё вокруг будто замолкает.

– Я не уверен. Как нам стоит называть тебя? Ты надеешься, что я скажу «девушка»? – отвечает он, не теряя самообладания.

– Доусон, думаю, нам нужно поговорить, – вмешивается Крю, кладя руку на плечо Доусона. Я отвожу взгляд и выдыхаю. Крю оттаскивает Доусона в сторону, а Райя тянет меня ближе, чтобы прошептать:

– Я думала, ты сказала, что между вами ничего нет. Ты с ним спишь?

Блядь.

– Да, – признаюсь я.

– Сколько раз?

– Это важно? – вздыхаю я. – Дважды.

Она тяжело выдыхает и качает головой.

– Ты уверена в нём? Я не хочу указывать тебе, что делать, но Доусон не тот, кто ограничивается одной женщиной. Насколько я знаю, у него несколько женщин на контракте.

– Всё нормально, Райя. Я взрослая женщина, которая может принимать свои собственные решения. Даже отказалась от телохранителя, помнишь? Полностью самостоятельная.

Я чувствую, что её не устраивает мой тон, но она лишь говорит:

– Ладно. Ну что ж, хочешь, чтобы я спасла его, прежде чем Крю его убьёт?

– Нет, с ним всё будет в порядке, – отвечаю я, поднимая бокал и допивая вино.

ГЛАВА 34

Доусон

Крю – пугающий человек, это факт. Я знаю его много лет, и несколько раз мне казалось, что он хочет меня убить. Сегодня – один из таких дней. Обычно я говорю, что это не моя вина, но на этот раз – полностью моя. Я сплю с сестрой его жены, и не собираюсь останавливаться. Я не могу себя контролировать.

– Ты злишь мою жену, а это, в свою очередь, злит меня, потому что она не позволяет мне её касаться, думая, что я ничего не сделал, чтобы помочь, – говорит он спокойно. – Мне ты нравишься, Доусон, но если она скажет убить тебя, я это сделаю.

– Не уверен, что позволю тебе это сделать, – отвечаю я. У меня нет сомнений, что если Крю захочет меня убить, у него, скорее всего, это получится. Но за последние несколько лет моя империя выросла до уровня, который может соперничать с его, а его семья существует веками. Поэтому мы и сблизились за эти годы – он поддерживал меня, а я его.

– Справедливое замечание. Не зли мою жену, – говорит он, качая головой.

Я стою и смотрю на Райю, ожидая, что она подойдёт.

Но она не подходит.

– Девушка из семьи Риччи, да? – отмечает он, откидываясь на кресле. И меня бесит, как много удовольствия он получает от своей правоты.

– Отвали, Крю.

Он смотрит на свой бокал виски, теперь уже более серьёзно.

– Это неправильный выбор для неё. И я доверяю своей охране, но теперь, когда вовлечен ты, мне придётся поставить больше людей на её защиту.

Я кидаю на него косой взгляд, зная, что он прав. Блядь, мне ли не знать. Я так долго боролся с этим.

– Знаю. – Мне не нужно говорить ему, как сильно я пытался держаться подальше.

– Если человек, который так намерен разрушить твою империю, уже знает о твоей связи с Хани, ей небезопасно рядом с тобой.

– Со мной ей безопасно, – твёрдо заявляю я.

– Ты не всегда с ней, – напоминает он мне. А причина, по которой я не всегда с ней, в том, что это лишает её свободы.

– Есть успехи в поисках? – спрашиваю я.

Мне пришлось обратиться за помощью. Попросить Крю подключить своих информаторов к этому делу. Кто бы этот человек ни был, он умеет заметать следы.

– Пока нет, но скоро. Кто бы это ни был, он умеет проскальзывать между щелей.

Я киваю, ожидая такого ответа.

– Тогда будем продолжать, как обычно, пока не поймаем его.

Райя направляется к нам, и я замечаю, как Хани идёт на кухню.

Райя выглядит по-настоящему рассерженной, и я киваю Крю с извиняющейся улыбкой:

– С днём рождения.

Я ухожу, прежде чем Райя подойдёт, не потому что избегаю её, а потому что есть другая девушка из семьи Риччи, с которой я хочу поговорить прямо сейчас. Хотя, по правде говоря, разговор – не то, что у меня на уме.

Я захожу на кухню, и персонал даже не осмеливается ничего сказать, когда я подхожу к Хани, которая подробно обсуждает одно из блюд и его ингредиенты. Шеф-повар кажется, сжимается под моим присутствием, но я знаю, что Хани чувствует, что я здесь, и жду.

Она тяжело выдыхает и поворачивается ко мне.

– Я думала, что преследование – это большой запрет в твоем бизнесе, – язвит Хани.

Я давлю смешок. Она скрещивает руки, ещё более раздражённая.

Она чёртовски очаровательна. Неприлично очаровательна.

– Тебе не нужно было увольняться из-за меня, – говорю я.

– Нужно. Ты солгал мне. У тебя было достаточно времени, чтобы сказать, что это был ты. – На её лице появляется обиженное выражение.

Я хватаю её за локоть и затаскиваю в кладовку. В помещении стоят несколько полок с упакованными ингредиентами. Я закрываю за собой дверь, потому что не хочу, чтобы кто-то подслушал наш разговор.

– Я не планировал, чтобы это был я, по крайней мере, до той ночи, когда ставки начали расти. Я понял, что не могу позволить кому-то другому получить тебя.

– У тебя не было такого выбора.

– Вообще-то был. Это было моё мероприятие.

– Ах, значит, раз это было твоё мероприятие, ты мог позволить себе переспать со мной, когда я была девственницей? Выставить меня напоказ только для того, чтобы самому трахнуть, нарушив своё же правило? – говорит она с вызовом.

Я хочу рвать на себе волосы. Сжимаю кулаки. Как достучаться до этой упрямой малышки?

– Я не могу перестать о тебе думать. Я пытался, чёрт возьми, пытался держаться от тебя подальше. Снова и снова. Но ты всё равно появляешься, как искушение, – рычу я.

Она издаёт дикий смешок. Интересно, кто-нибудь ещё видит эту сторону её характера? Эту необузданную, яростную девчонку.

– Тебе тяжело? Ты уходишь каждый раз, когда между нами что-то происходит. Ты знаешь, каково это? Для человека, который продаёт удовольствие, ты уж точно оставляешь неприятное послевкусие. Я не могу продолжать терпеть то, что ты растворяешься в воздухе каждый раз, Доусон.

Я срываюсь, затаив ярость, чтобы не накричать на неё:

– Единственная, в ком я хочу «раствориться», это ты, и во всех возможных позах: догги, ковбойская, наездница. Называй любую, я хочу этого от тебя.

Её щеки заливаются румянцем, и в глазах появляются слёзы. Блядь. Я провожу рукой по челюсти, не зная, что ещё сказать. Как достучаться до нее? Честно, я даже не знаю, чего именно я хочу. Я упираюсь рукой в верхнюю полку и думаю.

– Я всегда умел выражать свои мысли. Но с тобой… это чёртовски сложно, – ворчу я.

– Почему? Потому что со мной нет контракта?

Я внимательно смотрю на неё. Она не понимает, о чём говорит, или почему контракты важны.

– У тебя может быть любая, Доусон. Посмотри на себя, – говорит она. – Я хочу тебя, но не могу продолжать в таком духе. У тебя есть контракты, чтобы заниматься сексом с кем угодно. Так что, если это то, что тебе нужно, найди любую из них.

– У меня больше нет контрактов.

Она резко втягивает воздух.

– Я не спал ни с кем с тех пор, как впервые увидел тебя в Италии. Не понимаю этого, но вот он я. Я всегда брал то, что хотел, в этом мире. Но я не возьму тебя, если ты сама этого не захочешь.

Даже не знаю, что именно обещаю ей в этот момент.

Жду её ответа, и она делает шаг вперёд.

– Это не значит, что я тебя прощаю, – говорит она, опускаясь на колени. На мгновение я озадачен, но не задаю вопросов, когда крепче хватаюсь за полку. Её руки торопливо расстёгивают мой ремень.

– Хани…

Её рука обхватывает мой член, и моя голова откидывается назад. Костяшки пальцев побелели от того, как сильно я сжимаю полку, а мой полутвёрдый член мгновенно реагирует на её прикосновение.

Я опускаю взгляд и вижу её – идеальное зрелище в розовом. Такая красивая, на коленях передо мной. Я полностью в её власти, когда она обхватывает моё возбуждение своими губами, оставив след от помады. Её влажный язык скользит под ним, и она жадно втягивает его. Хани хватает меня за бёдра, движется вперёд и назад, затягивая меня глубоко в горло.

– Блядь, – шиплю я. Мне хочется запустить руки в её волосы, но я этого не делаю, принимая всё, что она готова мне дать, на её условиях. И вдруг она слегка прикусывает, заставляя мгновенный разряд пронестись по всему моему телу, и предэякулят попадает ей в горло.

Она отстраняется с улыбкой, вытирает рот и целует кончик моего члена, а потом поднимается на ноги. Когда она пытается пройти мимо меня, я хватаю её за локоть.

– Что ты делаешь? – спрашиваю я.

Она дарит мне приторно-сладкую улыбку.

– Ты не единственный, кто может уйти, когда захочет, Доусон.

В её взгляде сверкает озорство и юмор, когда она ускользает из моего захвата и уходит, закрывая за собой дверь.

Нахуй мою жизнь!

ГЛАВА 35

Доусон

– Не думала, что мы покинем вечеринку Крю Монти так рано, – говорит Лесли, пока я везу нас обратно в офис. – Это ведь не имело никакого отношения к одному маленькому шмелю?

Смотрю на нее, невпечатленный ее попыткой подразнить меня. Клянусь, достаточно уже одной Дафны у меня на хвосте, мне не нужно, чтобы Лесли тоже прыгала на борт.

– Нам нужно кое-что обсудить до завтрашнего вечера.

Она соглашается, просматривая на своем телефоне информацию о завтрашнем мероприятии.

– Все приглашенные согласились и должны прийти.

Как и ожидалось.

Это ежегодное мероприятие, которое никто из знающих людей не захочет пропустить, на котором многие эскортницы под моим знаменем продают себя на следующий год.

– Ты уверен, что нам стоит продолжать это дело? Это рискованно, – говорит она. – И, не знаю, ты выглядишь рассеянным в последнее время.

Мои костяшки пальцев белеют над рулем. Потому что я знаю, на кого она намекает, говоря про отвлечение, и она не ошибается.

– Мы продолжаем работать в обычном режиме. Ни Крю, ни я не нашли однозначного ответа на вопрос, кто следит за моим бизнесом, и они захотят стать частью этого мероприятия. В чем-нибудь они облажаются.

Она продолжает листать свой телефон.

– Ловля на живца может иметь неприятные последствия, а это элита твоих услуг, персонал и клиенты.

– У тебя есть еще какие-то идеи? – спрашиваю я.

Она пожимает плечами.

– Я тоже думаю, что это лучшая идея. Просто рискованно. Но мы должны найти этого ублюдка. Он уже слишком сильно навредил твоей репутации. И ему придется заплатить за то, что он сделал с Мэйси.

В машине тишина.

– Как она? – спрашиваю я. С тех пор я однажды навестил ее и положил на ее счет крупную сумму денег. Деньги не могут компенсировать то, что произошло, но пока я больше ничего не могу сделать, меня мучает чувство вины из-за того, что она была втянута в это.

– Она сильная, – отвечает Лесли. И после некоторого молчания она спрашивает: – А кто будет присутствовать на мероприятии рядом с тобой?

– Я еще не решил.

– Хм… – Она откладывает телефон и поворачивается ко мне. – У тебя есть контракт с Хани?

– Нет.

– Хм… – Я слышу неодобрение в этом хмыканье. – Ты играешь с огнем, Доусон. Она Риччи. Ее отец посадит тебя на кол за то, что ты притащил его цветок в свой мир.

– Он может попробовать.

– Я просто надеюсь, что ты не рискуешь своей империей ради одной женщины.

– Я не плачу за твои советы о том, с кем мне трахаться, Лесли. Может быть, тебе следует помнить, что ты работаешь на меня.

Она присвистывает и качает головой, но больше ничего не говорит.

Отец и семья Хани не святые. Но это мой мир. Удовольствие, секс, расширение границ. В нем есть деньги и власть. Но также есть свои ожидания. И я не уверен, что Хани в них впишется.

И, возможно, есть только один способ узнать – бросить ее в самое сердце всего этого. Потому что, если ее не напугали аукционы девственниц, возможно, именно это и оттолкнет ее от меня.

У нее будет последний шанс сбежать.

ГЛАВА 36

Хани

Он любит появляться без предупреждения. Например, вот он стоит у моей двери, и я смотрю на него.

– Хани. – он произносит мое имя, и ощущение, будто мою кожу покрывают перья.

Эгоистично с его стороны, иметь такую ​​большую силу. Прошел всего лишь день со дня рождения Крю, и он, кажется, быстро пришел в себя после того, как я оставила его в кладовке с безумным стояком. По правде говоря, мне было чертовски приятно оставить его в таком состоянии, но я не хотела иметь дело с последствиями. Потому что по его взгляду на меня, я поняла, что он хочет сорвать с меня всю одежду, и если бы я не ушла, я бы позволила ему.

– У меня рабочее мероприятие. Ты можешь пойти со мной? – Он одет в сшитый на заказ белый костюм. Идеально безупречен, как всегда. Такой контраст с татуированным мужчиной под костюмом. Ну, по крайней мере, с человеком, которого он мне показал.

– Ты не мог бы попросить кого-нибудь другого? – беспечно спрашиваю я, прислоняясь к дверному косяку. Признаться, мне нравится эта часть контроля и власти, которую я имею над ним. Над человеком, который берет все, что ему заблагорассудится, но не берет ничего у меня, пока я сама не дам это.

– Нет, это своего рода смешанный вечер. Одна из моих вечеринок, и я хочу, чтобы ты была рядом со мной.

– Что это вообще значит?

– Это значит, что мой эскорт и высокопоставленные клиенты придут туда, чтобы пообщаться. Быстрые свидания для богатых. По сути, дегустационное меню.

– И что, ты хочешь, чтобы я пошла дегустировать других мужчин?

Его смех зловещий.

Это чертовски большое «нет».

– Нет, ты не будешь этого делать. Я предпочитаю, чтобы рядом была женщина. Не только клиенты-мужчины, клиентки-женщины также ищут мужчин-сопровождающих. Многие из них любят подойти и спросить, сколько стоят мои услуги. Которые, к слову, не включены.

– Значит, если бы я заплатила тебе, скажем… двадцать миллионов, я смогла бы остаться с тобой на ночь? – дразню его я.

– Нет, не за деньги. Но я развлеку тебя бесплатно, – отвечает Доусон, поддразнивая меня в ответ.

– Я все еще злюсь на тебя, так почему же должна идти с тобой?

– Ты все еще не закрыла дверь перед моим носом, – отмечает он.

Я выгибаю бровь, скрестив руки на груди.

– И ты оставила меня заканчивать то, что ты начала в кладовке ресторана, так что думаю, ты можешь сделать это для меня.

Я посмеиваюсь.

– Неужели бедный салатный лист был изнасилован?

– Так уж вышло, что там была пачка салфеток, – говорит он с настороженной улыбкой.

Я запрокидываю голову и смеюсь. Блядь, возможно, теперь я чувствую себя немного виноватой.

Закусываю губу, не в силах сдержать улыбку, и в знак поражения вскидываю руки вверх.

– Что мне надеть? – спрашиваю я, отступая назад, чтобы показать ему, что я одета в ночную рубашку и вообще не собиралась выходить сегодня вечером.

– У тебя есть платье?

Я поднимаю на него бровь.

– Мероприятие настолько шикарное?

Он кивает.

– Боюсь, что так.

– Хорошо. Я буду готова через двадцать минут.

Пытаюсь закрыть дверь перед его носом, но он меня останавливает.

– Ты не собираешься меня пригласить?

Я мило улыбаюсь и говорю:

– Нет.

А затем закрываю дверь. Стою и жду, думая, что он откроет ее, а когда он этого не делает, направляюсь к своему шкафу. Я точно знаю какое платье могу надеть. Я купила его, когда впервые приехала сюда, но у меня еще не было возможности надеть его. Дома у меня сотни платьев, но в этом платье есть что-то, что мне по-настоящему нравится. Возможно, это медовый цвет. Я вытаскиваю его и еще раз восхищаюсь им, прежде чем надеть и иду в ванную, чтобы поправить волосы, наношу легкий тональный крем и помаду. Я полна решимости дать ему минимум.

Я всегда часами суетилась на подобных мероприятиях. Мне нужно было идеально уложить волосы. Идеально нанести макияж. Идеально представить себя. Теперь я чувствую себя комфортно, отбросив это на второй план. Доусон примет меня такой, какая я есть, или не примет вообще.

Закончив, я смотрю на себя в зеркало. На губах нюдовая помада, а шелковое платье идеально облегает грудь и бедра. Оглядываюсь через плечо, оценивая низкий вырез на спине. Могу представить, как Дафна восклицает: «Пиздец как горячо!» и хлопает в знак одобрения. Это вызывает улыбку на моем лице.

Открываю дверь и выхожу, но обнаруживаю, что он все еще ждет.

– Я готова. Лучше бы это того стоило, потому что пока я не могу решить, насколько мне следует тебя ненавидеть.

– Секс на почве ненависти – лучший секс, но мы можем поиграть позже, – тянет он.

– Думаешь? – отвечаю я, заходя вместе с ним в лифт. Мы стоим молча, напряжение между нами живое, дышащее. Уверена, что когда он выдыхает, я вдыхаю. Мы выходим из вестибюля и подходим к ожидающей машине, водитель которой держит дверь открытой и ждет нас. Доусон протягивает мне руку, когда я вхожу, опасаясь своих медовых каблуков. Цветовой контраст идеально сочетается с моей загорелой кожей. Он открывает дверь с другой стороны машины и садится рядом со мной.

Он поправляется, когда водитель трогается с места. Я внимательно наблюдаю за ним, борясь со всеми побуждениями оседлать его. Это жестоко, что он такой блядски красивый.

– Не хочешь поиграть позже? – спрашивает Доусон, поворачиваясь ко мне лицом.

– Нисколько. Тебе нужна была помощь, поэтому я здесь. Ожидаю, что однажды ты вернешь мне эту услугу. В конце концов, я Риччи.

Он улыбается и кладет руку мне на колено. Тепло распространяется по моему телу, и мой клитор начинает пульсировать для него. Выжидательно, требовательно и слепо.

– О, так вот как мы это называем? Одолжение?

Я отвожу взгляд от его руки, думая обо всем, на что способны эти пальцы.

– А это не так?

– Я возвращаю одолжения другими способами.

– Тогда уверена, что Крю очень счастливый человек. У вас двоих прекрасная дружба.

Он смеется над этим, и я не могу не улыбнуться вместе с ним и отвожу взгляд.

– Сегодня ты выглядишь нереально красиво, но хочешь знать, когда ты выглядишь лучше?

Я не спрашиваю его, когда, но ему все равно, и он в конечном счете отвечает на свой вопрос. Я пытаюсь избежать его взгляда, потому что мое тело – коварная штука. Конечно, я могу продержаться с ним в машине две минуты, не срывая с себя одежду.

– Когда ты кончаешь. Блядь, это самая горячая вещь, которую я когда-либо видел. Когда твои глаза закатываются, твои руки сжимаются в кулаки, и твое тело идеально выгибается. Я хочу сфотографировать это и повесить на стену.

Выражение его лица излучает похоть.

Я стараюсь, чтобы мое сбившееся дыхание вырывалось равномерно. Блядь, я хочу, чтобы его рука скользнула выше по моей ноге. Я с трудом сглатываю.

– Может быть, однажды я позволю тебе это. Если цена будет подходящей, – говорю я ему.

– Двадцати миллионов хватит? – спрашивает он.

– Думаю, что к тому времени, как я закончу с тобой, ты вполне можешь оказаться на мели, – шучу я.

– Я бы с радостью разорился ради тебя.

Смотрю на него, ненавидя то, как реагирую на его слова, – почти надеюсь, что это правда. Я знаю, что да, но это потому, что хочу чего-то большего от Доусона. И я не уверена, сможет ли дать мне это человек, привыкший к контрактам и контролю. Его слова, что он разорился бы ради меня, интригуют. Мы оба люди, которые пришли из мира денег. Грязных, заработанных, старых денег. И любовь не входит в число вещей, которые можно купить.

Я отворачиваюсь. Эта мысль и слово приходят снова. Любовь.

Способен ли на это кто-то вроде Доусона? Понимаю ли я сама, что это такое?

Мы сидим в уютной тишине, его большой палец мучает меня, покачиваясь взад и вперед по моему колену. С каждым подъемом мне хочется, чтобы он поднимался все выше и выше.

Машина замедляет ход, и пейзаж начинает меняться, когда мы въезжаем в богатый район пригорода.

– Где мы? – Я спрашиваю.

– Это один из многих моих домов, – говорит он, когда машина останавливается, и выходит из нее. Вскоре после этого он открывает мою дверь и протягивает мне руку, чтобы помочь выйти.

Я смотрю на красивый двухэтажный особняк. Он сам по себе классический, шикарный и изысканный, как и его владелец. Две парадные лестницы ведут на огромный балкон второго этажа. Деревянные входные двери открыты, по обе стороны стоят официанты. Внутри освещаются большие люстры, а снаружи доносится музыка.

– Значит, ты здесь не живешь? – спрашиваю я, любуясь красотой этого места. – Ты типа Нью-Йоркского Гэтсби?

Он смеется, потому что здание кричит о роскошных мероприятиях, высшем обществе и досуге.

Но нет ощущения… дома.

– Я уверен, что ты привыкла к удивительным местам, – комментирует он, пока мы идем к входной двери.

– Да, но этот дом очень мил.

Однако это заставляет меня задаться вопросом, как выглядит дом для Доусона, потому что все это бизнес. Яркий экспонат для клиентов. Я хочу знать, как выглядит его дом, потому что то, где живет человек, часто многое говорит о нем. Ну, так мне всегда говорила моя nonna.

Рука Доусона остается на моей пояснице, когда мы входим в особняк. Люди начинают приветствовать его, бросая в мою сторону любопытные взгляды, но не прося представиться. Я привыкла к таким мероприятиям и, честно говоря, предпочитаю, чтобы люди со мной не разговаривали. Если, конечно, это не мой личный прием. Ни разу его рука не покинула мою поясницу.

Нахожу небольшое удовлетворение в том, что, когда он пожимает руки другим людям, он на самом деле не уделяет никому больше внимания, чем они того заслуживают, и его внимание продолжает возвращаться ко мне.

Мы проходим через особняк и попадаем в комнату, где общается большинство людей. Все, как и ожидалось, – большие люстры, великолепные произведения искусства, мраморные полы, все это кричит о декадансе. Но я все еще не вижу и намека, чтобы Доусон жил здесь.

Подходит дама с подносом шампанского. Он хватает один бокал и протягивает мне, прежде чем взять еще один себе.

После объявления о прибытии Доусона в воздухе витает энергия. Если раньше люди не общались, то теперь они, черт возьми, это делают. Мне интересно за этим наблюдать. Я быстро понимаю, что те, кто носит красный галстук-бабочку или красный чокер, – это сопровождающие. И все они прекрасны. Как будто они все вышли из журнала, но это нечто большее. Они излучают легкость и харизму. Это элита, и у меня такое ощущение, будто я вступаю в другую часть мира Доусона. Он начинал как эскорт? У него еще столько тайн.

– Нужно ли мне надеть красный чокер? – спрашиваю его. Я могу сказать, что он изучал меня больше, чем группу вокруг нас.

Он наклоняется, его губы касаются моего уха, и он шепчет:

– Единственный чокер, который ты когда-либо наденешь – тот, который я тебе дам.

Когда он отстраняется, я чувствую в нем перемены. Его рука сильнее давит на мою спину, когда ко мне подходит пожилая женщина.

– Доусон, сбор этого года… – Она качает головой и смотрит на меня. – О, сегодня у тебя прекрасная спутница. Я одобряю. А теперь найди мне кого-нибудь, – говорит она, улыбаясь мне. Но я чувствую, что она меня осуждает. На подобных мероприятиях дома мне приходилось сталкиваться с пристальным вниманием. Меня судили либо как дочь моего отца, как возможную пару их сыну, либо как соперницу. Но эта вечеринка основана только на тщеславии и дружеских отношениях.

– Миссис Хендерсон, я даю вам самых лучших, но ни один из них вам никогда не нравится, – отвечает он.

Она кладет руку ему на плечо.

– Это потому, что я жду тебя, дорогой.

Мне хочется посмеяться над ее напористостью.

– Извините, но я уже занят, – говорит он, что меня удивляет.

– Я уверена, она не прочь поделиться. Так ведь, дорогая? – спрашивает она меня.

– О, вы можете забирать его. – Я улыбаюсь, и ее глаза расширяются, но Доусон притягивает меня ближе, сжимая мое бедро. Я слышу его невысказанное «веди себя хорошо».

– Она шутит. Такое чувство юмора. Мной не делятся. Простите, миссис Хендерсон. Пожалуйста, наслаждайтесь вечером, – говорит Доусон, уводя меня. Я слегка машу ей рукой, и она улыбается в ответ, когда мы уходим.

– Ты бы поделилась мной? – спрашивает он, когда мы подходим к пустому столу.

– Ты не мой.

– Но я хочу быть твоим. Или, по крайней мере, заставить тебя снова кончить. – Он ухмыляется.

Я поднимаю бокал шампанского.

– Если я получу еще один такой, я вполне могу позволить тебе. Он протягивает мне свой бокал, к которому не прикасался. – Я пошутила.

– Не стоит так шутить и играть с моими чувствами, – издевательски ругается он, когда к нам приближается мужчина. Он подходит к Доусону сзади и бросает на меня короткий взгляд, прежде чем сосредоточиться на Доусоне.

– Эдгар, – приветствует Доусон.

– Доусон.

– Все в порядке? – спрашивает Доусон.

– Да, просто небольшая сводка новостей. Хотите обсудить это перед вашим клиентом? – спрашивает Эдгар, кивая мне.

– Я не… – я качаю головой, и он смотрит на меня.

– Я видел, как тебя продали на аукционе. Я знаю, что ты клиент.

Меня охватывает шок, и я задыхаюсь.

– Эдгар, я плачу тебе не за разговоры, так что заткнись и разберись с ситуацией. – Я смотрю, как его сотрудник уходит, и чувствую себя крайне осуждаемой. Я предполагала, что здесь никто не знает, кто я такая. Но опять же, у каждой эксклюзивной группы общества в пруду не так уж и много рыбы.

Доусон поворачивается ко мне и осторожно берет бокал из моей руки.

– Не расстраивайся. У Эдгара длинный язык, но он хорошо справляется со своей работой.

– Я пришла сюда не для того, чтобы меня осуждали, Доусон. Может быть, мне стоит уйти, чтобы никого не смущала наша… дружба.

Я собираюсь уйти, но он хватает меня за руку.

– Никто не может уйти. Как только все участники здесь, двери запираются.