Текст книги "Право на счастье"

Автор книги: Кейт Коскарелли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 26 страниц)

– Ладно, босс. Еще что-нибудь?

– Ложись спать.

В дверь постучали, и Дрейк впустил официанта, толкающего перед собой столик на колесах СО свежими цветами и сверкающий хрусталем и серебром. На завтрак подали горячие булочки, тосты, грейпфруты, яйца и кофе, все, как было заказано. Малони отказался от предложения официанта сервировать стол и отправился в ванную. Затем прошел в спальню и тут увидел Китти, уснувшую в шезлонге.

– Что за черт! – воскликнул он, шагнув к девушке и сразу поняв, почему у входа стояла тележка горничной.

Он терпеть не мог нерадивых работников и готов был устроить разнос этой ленивой чертовке. Дрейк хотел уже разбудить ее, но внезапно раздражение сменилось любопытством. Девушка спала, как младенец. Длинные светлые волосы выбились из-под косынки, в уголках глаз еще не высохли слезы.

Дрейк легонько дотронулся до ее щеки, осторожно откинул со лба светлую прядь. Она всхлипнула во сне. Он обвел кончиком пальца абрис лица и ощутил тепло и нежность юности. Его тронули детская невинность и беззащитность девушки, и Дрейку вдруг захотелось, чтобы это мгновение никогда не кончалось. Он почувствовал себя принцем, который разбудит сейчас Спящую красавицу.

Китти почувствовала его взгляд и, просыпаясь, встретила его добрую улыбку. Она не сразу сообразила, где находится, а поняв, закрыла лицо руками.

– Господи! Что я наделала! – прошептала она.

– Всего лишь уснула, вот и все.

– Простите меня, сэр! Я так виновата! Я сейчас все исправлю.

Китти выпрямилась и готова была подняться, но Дрейк остановил ее – ему вовсе не хотелось, чтобы она сбежала.

– Оставайся здесь. – Он положил руки ей на плечи. – Я хочу поговорить с тобой. Ведь ты должна дать объяснения.

– Но мне надо вернуться к своей работе! Я и так получу взбучку. Который час?

– Почти десять.

– О нет! Нужно убрать еще целый этаж, а в одиннадцать я уже должна быть в классе.

– В классе? – У Дрейка упало сердце. – Ты все еще учишься в школе?

– Нет, я преподаю в балетных классах Анны Бари.

– Так ты на двух работах? Тогда неудивительно, что тебя сморил сон, – сказал он в ответ, прикидывая в уме, сколько же ей может быть лет.

– Простите, но я действительно должна уходить.

– Прошу вас, не уходите. Не волнуйтесь о ваших работах. Я Дрейк Малони и обо всем позабочусь.

Упоминание имени никак не отразилось на ее лице и не вызвало столь хорошо знакомого ему жадного блеска в глазах. Его имя девушке было неизвестно. Очевидно было лишь то, что она очень нуждалась в деньгах.

– Юная леди, я не знаю, кто вы и как вас зовут, но прошу вас перед тем, как уйти, расскажите, что с вами случилось. Мы побеседуем в гостиной за завтраком.

Его уверенный тон заставил Китти принять приглашение и послушно последовать в гостиную, где они, сев рядом, принялись за завтрак. Китти ничего не утаила, поведав и о болезни матери, и о том горе, в каком пребывали они обе после смерти отца. Малони оказался внимательным слушателем, с интересом вникающим во все. В его присутствии Китти чувствовала себя, как ни странно, очень свободно, словно собеседник перекладывал на свои плечи все то, что она уже не выдерживала.

Наконец Китти поднялась, чтобы уходить, хотя ей совершенно не хотелось покидать его и эти красивые апартаменты. Что за волшебная встреча!

– Сейчас, когда одну работу я уже потеряла, мне лучше приложить усилия к тому, чтобы не расстаться и со второй. Спасибо вам большое за участие. И еще раз простите за то, что я уснула в вашей комнате.

Дрейк вдруг испугался, что это хрупкое дитя навсегда исчезнет из его жизни:

– Вы пообедаете со мной?

– Увы, я закончу не раньше девяти.

– Тогда у нас будет весьма изысканный поздний ужин. Куда мне за вами заехать?

– В танцевальную студию Анны Бари на Олив-стрит. Это известное место.

Уже в дверях Дрейк нежно погладил ее по щеке и прошептал:

– Персик.

– Что… Что вы сказали?

– Я говорю о твоих щеках. Они нежные, как спелые персики.

– Но у персиков внутри очень твердая косточка, а не сердце, – улыбаясь, возразила она.

– Я искренне надеюсь, что это не так. – На секунду он задумался. – Знаешь, я буду называть тебя Пич – сладкий изысканный персик.

Китти застенчиво улыбнулась и вышла из номера. Она ничего не смогла придумать в ответ, но чувствовала себя довольной, польщенной и… счастливой.

Дрейк остался один, испытывая одновременно и чувство потери, и сильнейшее возбуждение. Он был достаточно страстным мужчиной и давно уже никого так не желал. А ее нежность, мягкость, невинность и явное бескорыстие только подогревали страсть этого избалованного человека. Но как человек, проживший на этом свете в два раза больше, чем она, Дрейк понимал, что его чувство может изменить судьбу девушки, и был благодарен своей судьбе за то, что имел достаточно денег, власти, обаяния, чтобы воплотить в жизнь самые смелые мечты этого удивительного создания.

Вскоре автобус привез ее в студию Анны. Китти находилась в состоянии восторженной экзальтации. Она еще не встречала такую яркую личность – с таким напором и энергией. Дрейк властный и вместе с тем нежный и добрый, и, что самое главное, она сердцем чувствовала, что он – даже страшно подумать – уже любит ее.

Во время перерыва между занятиями Китти попросила Анну об одолжении:

– Меня пригласили на ужин после занятий. Как вы думаете, могу ли я попросить Марию заменить меня в последние полчаса восьмичасового урока?

– Мария не придет. Сегодня день рождения у ее мамы. Когда приедет твой приятель?

Китти никак не могла назвать Дрейк Малони своим приятелем. Ей это показалось просто кощунственным.

– Анна, он не мальчик. Это очень приятный мужчина, с которым я сегодня утром встретилась в отеле.

Преподавательница забеспокоилась: молоденькая девушка может попасть в беду. Не стоило ей работать в отеле.

– И кто он, этот незнакомец? Могу я спросить, сколько ему лет?

– Его зовут Дрейк Малони, и он очень интересный мужчина. Я точно не знаю, сколько ему лет, но думаю, около сорока.

– Дрейк Малони? Тот самый Малони? Ты, должно быть, ошиблась. Расскажи, при каких обстоятельствах вы встретились.

Китти поведала обо всем. Анна вникала в каждую деталь с растущим чувством надвигающейся беды. Когда Китти закончила, Анна уже готова была ринуться в бой.

– Милое дитя, ты хоть знаешь, кто такой Дрейк Малони?

– Я знаю, он очень приятный и ласковый…

– Он один из самых богатых людей мира, вот кто он такой! Ему самое меньшее сорок пять лет, и ему нравятся хорошенькие женщины. Ты меня поняла? – Голос Анны дрожал от негодования.

– Я тоже так думаю, но…

– Никаких «но»! Ты не должна встречаться с ним. Твоя репутация будет испорчена… И это еще мягко сказано.

– Только из-за ужина? – в недоумении спросила Китти.

– Именно! Вряд ли Дрейк ограничится только ужином с тобой. У него другие планы. И если ты появишься с ним на людях, завтра твои фотографии будут в газетах. Весь мир в курсе того, что он приехал в наш город.

В первый момент услышанная информация заставила Китти засомневаться в намерениях Дрейка, но мысль о том, чтобы отказаться от вечера с человеком, который был так добр к ней, показалась невыносимой.

– Анна, я знаю, что вы желаете мне только добра, но вы ни разу его не видели. Поверьте, он не имеет ничего общего с тем человеком, образ которого вы мне нарисовали.

Анна поняла, что следует отступить, и, пожав плечами, сказала:

– Поступай как знаешь, маленькая глупышка. Но имей в виду: следует верить лишь половине того, что увидишь, и ничему из того, что услышишь.

– Как насчет моего восьмичасового урока?

– Я проведу вместо тебя.

Китти посмотрела вслед прямой стройной фигурке и улыбнулась. Она очень любила Анну и понимала, что, какими бы резкими ни были слова учительницы, они были вызваны любовью и неведением. Что бы там ни говорили другие, Китти твердо знала, что Дрейк прекрасный, заботливый человек. И Анна скоро в этом убедится.

Для Китти день пролетел быстро, но для Дрейка он тянулся, как никогда, медленно. Обычно резкий и требовательный, сегодня он был мягок и чрезвычайно предупредителен, сотрудники поражались его великодушию. Люди, с которыми Дрейк встречался сегодня впервые, были уверены в том, что его репутация жесткого, негибкого и самодовольного человека не соответствует действительности.

К семи Дрейк отпустил всех по домам. Он с нетерпением ждал свидания. Стоя в ванной нагим перед зеркалом, в которое этим утром смотрелась Китти, Дрейк внимательно оглядел себя и остался доволен. Фигура была стройной, мышцы налиты силой, словно ему не сорок пять, а двадцать пять лет. Кожа его огрубела от частого пребывания на солнце – много лет он увлекался игрой в теннис и гольф, – но морщин не было; брови черные и густые и пронзительные голубые глаза, как у многих ирландцев; крепкие, от природы белые зубы делали его улыбку неотразимой. Однако когда он сердился и хмурился, окружающие сразу же чувствовали дикую необузданную силу, готовую в любой момент вырваться в совершенно нецивилизованной форме.

Дрейк смотрел в зеркало и думал о Мэри. И впервые за четыре года боль стала отпускать его. Время залечило душевную рану или чистый взгляд этой девушки, которую он увидел сегодня утром у себя в номере, но, так или иначе, миллионер почувствовал себя виноватым. «Мэри, любовь моя, – думал он, – если бы я мог вернуть тебя в этот мир, ты знаешь, я бы сделал это. Я бы отдал все, что имею, только бы ты вновь была рядом со мной». Боль наконец-то ушла, оставив в душе горечь одиночества. Неужели никто больше никогда не согреет его своей любовью?

Дрейк приехал в студию раньше назначенного времени. Острый взгляд Анны выхватил его из толпы, как только он появился перед стеклянной витриной заведения.

– Вы кого-то ищете? – Она не испытывала дружеских чувств к этому развратному финансовому магнату, и тон ее был холоден как лед.

– Да, я ищу мисс О'Хара, но что-то ее не видно.

– Она в душевой. Полагаю, вы Дрейк Малони?

– Да, я приехал немного раньше, надеялся посмотреть, как она преподает…

– Мистер Малони, что вы от нее хотите? Она ведь совсем ребенок.

Дрейк был ошеломлен такой прямолинейностью и гневным взглядом ее темных глаз:

– Миссис Бари, я хотел пригласить Китти поужинать. Что же касается вашего второго замечания, то полагаю, что она не ребенок, а очаровательная молодая женщина. Я намерен вести себя по отношению к ней с должным уважением и ответственностью.

Но Анна была неумолима:

– Мистер Малони, Китти – порядочная девушка. Прошу вас… Бог накажет вас, если вы… И я тоже!

Что ж, в конце концов ее отношение к Дрейку как к старому развратнику, наверное, естественно. Он знал, что Анна не права… А может быть, права? Каковы в действительности его намерения?..

Китти появилась из душевой сияющая чистотой. На лице никакой косметики, если не считать коралловой помады на губах. Волосы еще не просохли, и лицо ее обрамляли мелкие кудряшки.

– Здравствуйте, вы так рано!

– Я думал, вы еще занимаетесь, и хотел посмотреть, как вы танцуете.

– Анна освободила меня от последнего урока, дав время принять душ и переодеться.

– Должно быть, с ней очень приятно работать?

Китти засмеялась:

– Анна требовательна, она тиран, но я ее люблю. Все ее любят, хотя она часто ругает нас за лень.

– Ты голодна?

– Ужасно.

– Ну, тогда поехали прямо сейчас. Шеф-повар ресторана в отеле приготовил для нас нечто особенное.

– В отеле? О нет, прошу вас, только не туда. Мне неловко, что люди, которых я знаю, будут нас обслуживать.

– Ерунда. Морис будет разочарован, если мы не появимся. И кроме того, ты ведь там больше не работаешь.

Подумав о поисках новой работы, Китти приуныла. Дрейк сразу заметил перемену в ее настроении:

– Забудь об этом, мой маленький персик. Тебе не придется больше убирать чужую грязь. Пошли.

Он взял Китти за руку и повел вниз по лестнице. На последней ступени он обернулся, помахав на прощание Анне, которая смотрела им вслед. «Две незабываемые женщины в один день, – подумал он, – не так уж плохо!»

Внизу шофер торопливо раскрыл перед ними дверцу длинного черного лимузина. Китти отпрянула.

– Боже мой, это ваша машина? – испуганно спросила она.

– Вовсе нет. Я ее просто нанял. А вот шофер мой.

Вымученно улыбнувшись шоферу, Китти села в лимузин, утонув в роскошном кресле, и почувствовала, как прикасается к тому, что ей знакомо только по фильмам и книгам.

Они приехали в отель, где их мгновенно проводили к столику, накрытому на двоих. Играл оркестр. В центре стола в серебряной вазе стояли восхитительные розы. Вокруг было так красиво, что Китти почувствовала себя Золушкой на балу. Но, увы, добрая тетушка-фея не подарила ей ни бальное платье, ни хрустальные туфельки.

Дрейк почувствовал неловкость спутницы:

– Что случилось? Тебе не нравится столик? Я могу его поменять.

– Нет, все прекрасно. Дело во мне. Посмотрите, как роскошно одеты здесь люди.

Дрейк критически посмотрел на ее коричневую облегающую юбку и простенькую блузку из розового батиста и поразился тому, как Китти нарядна и очаровательна в этом костюме.

– Ты здесь самая красивая женщина, – заверил ее Дрейк, – никто не обращает внимания на то, как ты одета. Ты не хочешь что-нибудь выпить перед ужином?

Днем она успела расспросить пианистку миссис Ульрих о том, что принято заказывать в фешенебельных ресторанах перед ужином, и та сказала ей, что респектабельные люди обычно заказывают мартини.

– О да. Мартини, пожалуйста.

Дрейка удивила ее попытка выглядеть искушенной.

– Прекрасно, а я закажу виски с содовой, – сообщил он стоявшему неподалеку официанту.

Принесли напитки, и Дрейк пристально наблюдал за Китти, абсолютно уверенный в том, что она никогда не пробовала мартини.

– За нашу дружбу! – И он поднял бокал.

Китти сделала маленький глоток, и рот ее загорелся от грубого джина. Рыбий жир, что давала ей в детстве мать, и то был вкуснее.

– Перед ужином всегда приятно выпить мартини, не так ли? – фальшиво улыбнулся Дрейк.

– Да, в самом деле, – уныло согласилась она.

Китти взглянула на полный бокал и с ужасом представила, что ей придется пить эту едкую жидкость. Как могут искушенные в напитках люди глотать подобную гадость?

Дрейк поймал ее полный отвращения взгляд, и ему стало жаль девушку.

– Извини, я не подумал сразу. Наш первый вечер мы должны отметить чем-то особенным.

Он подозвал официанта и заказал бутылку «Дом Периньон». Серебряное ведерко со льдом водрузили в центр стола, официант откупорил бутылку, и, словно по волшебству, появились два хрустальных фужера, в которых заискрилось янтарное вино. Дрейк подал знак официанту унести мартини и произнес новый тост:

– За тебя, дорогая!

– Спасибо, – ответила Китти и осторожно попробовала искрящееся шампанское: оно было великолепно.

– Что это? – спросила она. – Очень вкусное вино.

– Это шампанское.

Китти не знала, куда деться от стыда. Какой, должно быть, дурой выглядела она в его глазах!

Медленно текло время. Неожиданно для себя Китти разговорилась, и Дрейк слушал ее с неподдельным интересом. Он в свою очередь рассказал ей о Мэри, хотя до сих пор не касался этой темы ни с одной женщиной. Ее интерес к нему был таким искренним и лишенным меркантильности, и она была так очаровательна и так желанна!

После ужина он проводил Китти домой, и она пригласила Дрейка зайти. Ей и в голову не пришло постесняться их нищенского существования или горы обрезков ткани на столе. Хейзел, как обычно, шила, склонившись под лампой и напрягая глаза, чтобы разглядеть тонкие стежки. В первый момент она даже не заметила, что дочь привела гостя.

– Мама, нельзя так много работать! – тревожно воскликнула Китти.

Не отрывая глаз от шитья, Хейзел ответила:

– Я пообещала миссис Форд, что ее костюм будет готов завтра к полудню. Ну, как прошел вечер? Как твой парень?

– Мама, я хочу представить тебе моего друга Дрейка Малони.

Внезапно осознав, что в комнате посторонний, Хейзел оторвала взгляд от шитья и, близоруко прищурившись, посмотрела на мужчину. Затем подошла к гостю поближе:

– Прошу прощения… Девочка моя, тебе не следовало приводить гостя в такой дом. Здравствуйте, мистер Малони.

Хейзел наконец разглядела, что перед ней был не юноша, а мужчина примерно ее возраста. Он взял руку матери и нежно пожал ее. Он был поражен, с каким грациозным достоинством боролись с нуждой эти две хрупкие женщины.

– Миссис О'Хара, рад был познакомиться. У вас прелестная дочь. Но, увидев вас, я понял, в кого она такая красавица.

Он так искренне и взволнованно произнес это, что Хейзел была польщена. Они совсем недолго побеседовали, но Дрейк сумел убедить Хейзел, несмотря на ее протесты, пообедать завтра вместе с ним и Китти в ресторане.

Китти проводила его до дверей.

– Спасибо вам за самый прекрасный вечер в моей жизни, – сказала она на прощание.

Дрейк взглянул в ее темные глаза, которые временами казались скорее темно-лиловыми, чем карими, взял прядь ее светлых волос и поднес к губам.

– Моя дорогая Пич, я не смогу остаться в Сент-Луисе надолго. Ты не испугаешься, если я скажу тебе, что не смогу уехать отсюда один? – И он ушел, не дождавшись ее ответа.

Длинный черный лимузин растворился в ночи. Китти стояла, прислонившись к косяку, сразу почувствовав себя очень одиноко. Была ли эта встреча на самом деле, или все это мираж, а Дрейк Малони волшебный принц, появившийся на одну ночь, чтобы затем навсегда исчезнуть? Когда она вернулась в комнату, Хейзел сказала:

– Милая, тебе лучше лечь. Ты не выспишься и не сможешь встать до рассвета.

– Я смогу выспаться завтра, мама. Я потеряла работу в отеле.

Хейзел отложила работу; в сердце закралась робкая надежда на то, что когда-нибудь дочь выйдет замуж за человека, который сможет обеспечить ей спокойную жизнь без изнурительного труда. И хотя она была убеждена, что работа в поте лица своего за кусок хлеба угодна Богу, в глубине души все-таки молилась о том, чтобы ее Китти досталась доля полегче.

Дни в Сент-Луисе были заполнены у Дрейка деловыми встречами, а вечера он проводил с Китти и ее матерью. Даже скепсис Анны исчез, когда она узнала, что поклонник Китти приглашает ее в ресторан вместе с матерью.

Но вечером накануне отъезда Хейзел категорически отказалась присоединиться к ним, и в этот раз Дрейк не настаивал. Мать хотела, чтобы они побыли наедине и спокойно выяснили свои отношения. Хейзел была уверена, что у Дрейка самые чистые и добрые чувства к Китти.

Во французском ресторане Китти и Дрейк пили «Дом Периньон», изысканное шампанское, которым каждый раз баловал ее Дрейк. Китти считала пустым транжирством тратить такие деньги на бледную шипучую жидкость, но всего один бокал делал ее веселой и беззаботной. Однако на этот раз напиток не действовал.

Во все предыдущие встречи им было о чем поговорить, но сегодня оба молчали. Дрейк должен был завтра улетать, а Китти предстояло вернуться к монотонной работе. Она чувствовала себя так, будто всю жизнь до встречи с Дрейком провела в темноте. Так неужели он принес свет в ее жизнь только для того, чтобы завтра Китти вновь погрузилась во мрак?

К столику подошел скрипач и заиграл для них нежную мелодию. Дрейк поднес к губам ее руку и, пока скрипка не умолкла, нежно целовал ей пальцы. Когда музыкант отошел, Дрейк прошептал:

– Вот так я буду всегда любить тебя, мой персик, нежно и ласково…

– Но ты уезжаешь завтра, – сказала она печально.

– Тогда почему бы тебе не поехать со мной?

– В Калифорнию? Ты делаешь мне предложение?

– Нет, моя дорогая. Я мог бы жениться на тебе завтра, но ты слишком молода. Тебе нужно время, чтобы обдумать этот шаг. Я не хочу сбивать тебя с пути истинного своими деньгами и своим образом жизни. Итак, я предлагаю тебе поехать в Калифорнию. Я сниму отдельную квартиру для тебя и твоей матери. И, спустя некоторое время, если ты будешь уверена, что любишь меня, я женюсь на тебе. Если этого не произойдет, я обеспечу безбедное существование вам обеим там, где вы захотите жить: или здесь, в Сент-Луисе, или в Калифорнии.

Китти оторопела и вырвала свою руку. Так вот, значит, как! Все фальшь, все обман. Она была молода, романтична и… влюблена.

– Нет, Дрейк, я не поеду с тобой в Калифорнию на таких условиях. Если я соглашусь, сердце моей матери разобьется от унижения. Если я тебе нужна, действительно нужна… то вместе трезвого расчета ты бы сделал мне предложение… прямо сейчас.

Дрейк улыбнулся. Все шло точно по его плану. Он никогда не будет чувствовать своей вины в том, что взял в жены такую молоденькую девушку. Разве эта куколка не сама все решила?

– Будь по-твоему!

И Дрейк достал из кармана обтянутую малиновым бархатом маленькую коробочку, которую только сегодня ему доставили из Нью-Йорка. Китти завороженно смотрела, как он открывает ее и ставит на стол. В темном бархатном ложе гнездилось кольцо с бриллиантом такой величины, что захватывало дух. Длинным пальчиком она дотронулась до сверкающих граней камня и почувствовала его ледяной холод.

– Это мне? – спросила она.

– Конечно, – нежно ответил он.

– Это… бриллиант?

– Конечно.

– Я не знала, что они бывают такими громадные.

Дрейк, довольно смеясь, бережно надел кольцо ей на палец. Господи, с каким удовольствием он будет тратить на Китти деньги!

– Любовь моя, потом я куплю тебе кольцо с еще большим бриллиантом. Мне кажется, что камень меньше чем в десять карат дарить такой красавице просто неприлично. – С этими словами он обнял Китти и взглянул в ее глаза, полные восхищения и восторга. – Пич, моя любовь, я буду тебя лелеять все годы, что отпустил мне Господь. Тебе больше ничего и никого не придется бояться.

Китти было так хорошо и так уютно в его сильных руках. Он был самым удивительным мужчиной из всех живущих на земле, и она не могла поверить, что из всех женщин на земле Дрейк выбрал именно ее. Китти казалось, что все происходящее только снится.

– Любишь ли ты меня, Пич?

Да где же найти слова, чтобы выразить свои чувства?

– Я люблю тебя больше жизни, – прошептала она.

Дрейк нежно поцеловал ее, с трудом сдерживая охватившую его страсть. У них впереди будет достаточно времени. Он не хотел бы испугать Китти, слишком горькой была память об их первой брачной ночи с Мэри и той эмоциональной травме, которую она получила тогда. Теперь Дрейк уже не тот пылкий неопытный юнец, и он научит Китти получать такое же наслаждение от секса, какое испытывает он сам. И Дрейк Малони будет и в этом браке верен своей избраннице.

Тремя неделями позже в Сент-Луисе в присутствии Грэйс Гейбл, Хейзел, Анны, Хелен, всех маленьких учениц балетной школы, а также многочисленной толпы зевак и представителей прессы Китти О'Хара стала Пич Малони.