Текст книги "Табу"

Автор книги: Кейси Хилл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 28 страниц)

Посвящается нашей милой дочурке Кэрри

Пролог

Залив Сан-Франциско, Калифорния

– Рискни, Рейли, умоляю тебя.

– Забудь, Джесс. Я не стану этого делать, понятно?

Рейли шла по дороге, тянувшейся от школы к дому, вслед за младшей сестрой. Та бежала вприпрыжку, и толстенькие короткие косички задорно подпрыгивали в такт ее шагам. Рейли терпеть не могла забирать младшую сестру из школы. В это время все ее друзья уже прогуливались по молу, а она, вместо того чтобы присоединиться к ним, должна забирать Джесс, провожать до дома, кормить и усаживать за уроки.

– Отец требует, чтобы мы держались от него подальше, – добавила она.

Впереди, ярдах в двадцати от них, медленно ходил из конца в конец своего двора старик, сгребавший опавшие листья. Сгорбленный, в старой фланелевой рубашке и грязном комбинезоне, он сжимал в мозолистых заскорузлых ладонях рукоятку грабель. Стояла осень, листья желтели и опадали с деревьев, а солнце с каждым днем поднималось на небо все ниже.

Джесс посмотрела на Рейли. Ясные голубые глаза сестренки шаловливо поблескивали.

– Да брось ты… Скажи ему что-нибудь.

– Разве ты не слышала, о чем я говорила? Мы не должны разговаривать с этим человеком.

– Но почему?

Рейли раздраженно фыркнула:

– Что «почему», Джесс?

– Почему мы не должны разговаривать с мистером Рейнолдсом?

Рейли взглянула на старика и содрогнулась. О Рэнди Рейнолдсе – так звали этого человека – в округе ходили разные слухи. В частности, поговаривали о том, что он испытывает слабость к малолеткам. Рейли перевела взгляд на Джесс. Та смотрела на старика, широко раскрыв глаза от любопытства, как будто догадывалась о его пороках.

– Он дурной человек. Делает разные нехорошие вещи по отношению к маленьким девочкам, – произнесла Рейли после минутной паузы, после чего легонько подтолкнула младшую сестру в спину. – Но хватит о нем. Нам надо идти.

Джесс не сдвинулась с места.

– Какие?

Рейли вздохнула. Она знала сестру слишком хорошо, чтобы не заметить появившееся в ее глазах упрямое выражение – теперь та и шагу не сделает, пока не получит ответ на свой вопрос.

– Ну как тебе сказать… К примеру, он любит… хм… трогать их…

– Трогать?

– Да, трогать. За разные стыдные места. Надеюсь, ты понимаешь, что я имею в виду? – продолжила Рейли с легким смущением.

Во взгляде Джесс наконец проступило нечто похожее на понимание.

– Ни фига себе! И зачем ему, по-твоему, это надо?

Ну как объяснить десятилетней девочке то, что, сказать по правде, Рейли и сама не очень-то понимала?

– Не знаю, – пробормотала она. – Просто некоторые мужчины имеют обыкновение так поступать.

На личике Джесс появилось задумчивое выражение.

– Но он не должен этого делать, так?

– Так. Как говорит отец, на теле человека есть места, до которых может дотрагиваться только он сам. – Рейли снова подтолкнула сестру в спину. – Пойдем уже. Тебе много задали на дом, и папочка разозлится как черт, если, вернувшись с работы, узнает, что ты еще не сделала уроки.

Впрочем, девочек ожидало не только домашнее задание. Рейли, помимо этого, предстояло еще приготовить обед и убрать квартиру. Короче, сделать то, что обычно делает мать семейства.

Но только не их мать.

Они с Джесс наконец тронулись с места и двинулись мимо участка Рейнолдса. Когда девочки поравнялись со стариком, он неожиданно перестал сгребать листья, выпрямился и, опершись на грабли, стал следить за проходившими сестрами заблестевшими вдруг глазами.

– Привет, девчушки, – сказал он низким скрипучим голосом.

Рейли сделала вид, что ничего не услышала, и пошла дальше, глядя себе под ноги. Но Джесс остановилась, повернулась и посмотрела старику прямо в глаза.

– Джесс, я же предупреждала! – пробормотала Рейли.

– А ты ничего себе, хорошенькая… – протянул мистер Рейнолдс и улыбнулся.

Джесс хотя и отступила на шаг, но тем не менее ответила ему вызывающим взглядом. Рейли схватила ее за руку, стараясь побыстрее увести подальше от опасного места, но Джесс не поддалась и вырвала руку из ее хватки.

– Итак, вы любите маленьких девочек, не правда ли? – с вызовом осведомилась она и сделала шаг вперед, возвращаясь на исходную позицию. – Может, хотите потрогать меня за стыдные места? Если так, то вот она я – трогайте. – Джесс задрала юбку и продемонстрировала старику розовые хлопковые трусики с изображением щенка Снупи.

– Господи! – ахнула Рейли.

Рейнолдса же подобные речи будто загипнотизировали. Он стоял неподвижно и смотрел на Джесс остановившимся взглядом, в выражении которого проступили одновременно изумление, вожделение и стыд. В следующую секунду Джесс столь же неожиданно опустила юбку, подобрала с земли камень и, размахнувшись, запустила им в Рейнолдса. Тот от неожиданности попятился, обо что-то споткнулся и рухнул в груду собранных им желтых листьев.

Джесс повернулась и побежала прочь от старика, успев, впрочем, схватить за руку Рейли и крикнуть:

– Чего стоишь? Пора уносить ноги!

Они бежали изо всех сил, пока не скрылись за поворотом.

Переведя дух, Рейли пронзила младшую сестру взглядом.

– Какого дьявола ты все это устроила, Джесс? Нельзя задирать на улице юбку и швыряться камнями… Чтобы я больше этого не видела!

Джесс с удивлением посмотрела на нее.

– Почему?

– Потому что нормальные люди так не поступают… – Рейли отчаянно подыскивала подходящие слова, чтобы усовестить сестру. – Я же просила держаться от этого типа подальше… Ведь твоя эскапада могла навлечь на тебя серьезные неприятности. – Рейли покачала головой, удивленная и в то же время впечатленная дерзостью и отчаянностью младшей сестры. – Никак не могу поверить, что ты сделала все это на самом деле!

– Конечно, сделала – и ты отлично об этом знаешь. – Джесс одарила ее невинным взглядом ясных голубых глаз. – Сама же сказала, что он дурной человек, а плохих парней надо наказывать, не так ли?

Глава первая

Дублин, Ирландия

Рейли подняла голову от подушки и затуманенным взором повела по комнате, не сразу сообразив, где находится. Затем стала медленно и глубоко дышать, чтобы успокоить бешено заколотившееся сердце и дать время глазам приспособиться к царившему в помещении сумраку.

Повернувшись на спину, она устремила взгляд в потолок. Проезжавшие внизу по мокрой от дождя улице машины бросали на него отблески фар, создававшие прихотливый, постоянно менявшийся абстрактный узор. Мысли в голове полусонной Рейли блуждали, ни на чем подолгу не задерживаясь, пока не сосредоточились на Джесс.

Она больше года старательно отметала мысли о сестре и уже не видела ее во сне, что было хорошим признаком. По крайней мере ее американский психоаналитик доктор Кэйл был бы ею доволен. Он считал, что чем меньше она будет вспоминать о Джесс и видеть ее в своих снах и грезах, тем лучше.

Потому что постоянные воспоминания о сестре и о «том деле» ни к чему хорошему не приведут. Возможно, доктор Кэйл оспорил бы это, но истина заключалась в том, что видения и мысли такого рода оказывали глубокое воздействие на Рейли и сказывались буквально на всем, что она делала и над чем размышляла. Впрочем, доктор Кэйл не отрицал факт, что если бы не ситуация с Джесс, то Рейли, весьма возможно, избрала бы совершенно иной жизненный путь. Но он психоаналитик, а значит, должен говорить подобные вещи.

Итак, мысли Рейли, замкнув своего рода магический круг, вернулись наконец к реальности, а именно: к не слишком комфортной и ухоженной дублинской квартире, где она находилась в темноте ночи. Размышления полностью перебили сон, и Рейли, выбравшись из постели, отправилась в ванную.

Но стоило ей включить свет и взглянуть на себя в зеркало, как с губ непроизвольно сорвался приглушенный испуганный вскрик. Левую щеку пересекал алый шрам. Она тут же принялась яростно тереть его, стремясь любой ценой избавиться от шрама, и лишь в следующую секунду поняла, что это всего-навсего след от подушки и пройдет сам собой. Впрочем, ее облик и так оптимизма не внушал. Глаза походили на два тусклых стеклышка, веки припухли от недосыпа, волосы торчали в разные стороны. Более того, за последнее время они здорово отросли, причем как-то неровно, и отчаянно нуждались в стрижке. С другой стороны, если вымыть голову и как следует причесаться, то до поры до времени сойдет и так, подумала Рейли, становясь под тугие струи душа.

Несколькими минутами позже она вышла из ванной и, завернувшись в полотенце, прошлепала босыми ногами на кухню. По крайней мере так называл это помещение улыбчивый парень-риелтор, выступавший в качестве посредника при найме квартиры. Что касается Рейли, то, по ее мнению, означенный закуток больше походил на чулан для швабры. Но, судя по всему, в этом городе за тысячу долларов в месяц можно получить квартиру только с такой кухней, к которой, впрочем, прилагались «жилое пространство современной планировки, не перегороженное стенами», и «очень уютная спаленка».

«Ну… если вы считаете гробы уютными…» – хотела было сказать риелтору Рейли, но вовремя прикусила язык. В конце концов это жилище выглядело более привлекательно, чем те, что ей показывали раньше; кроме того, надо же было где-нибудь жить. Гостиничные счета безостановочно росли и скоро достигли такой суммы, что работодатели Рейли стали демонстрировать недовольство по этому поводу.

Честно говоря, Дублин ее шокировал. Нет, пожалуй, это надо толковать шире – ее шокировала Ирландия в целом. Дома, в Калифорнии, отец любил рассказывать ей с сестрой истории о родине предков, где он появился на свет. Большей частью эти истории напоминали волшебные сказки. Если верить отцу, это был край с густыми непроходимыми лесами, прекрасными изумрудными долинами и доброжелательным, приветливым народом. Рейли никогда не надоедало слушать рассказы о детстве Майка Стила до эмиграции его семьи в Калифорнию.

Однако когда Рейли четыре месяца назад приехала в эту страну, ей не понадобилось много времени, чтобы понять: созданные воображением отца идиллические картины Ирландии никак не соотносятся с Дублином, где она оказалась.

Вместо неторопливых, беззаботных аборигенов, о которых повествовал отец, Рейли пришлось иметь дело с уверенными, хорошо образованными людьми, обладавшими большими амбициями и активно воплощавшими свои планы в жизнь, несмотря на то что Ирландия, как и другие страны мира, пострадала от недавнего финансового кризиса и в стране насчитывалось множество безработных.

Хотя Рейли с самого начала не считала работу в Ирландии легкой прогулкой, ее поразило число серьезных преступлений, ежегодно совершаемых в этой небольшой стране, особенно если учесть малое количество населения.

Приготовив кофе, Рейли сосредоточилась на событиях начинающегося дня. Хотя стрелки часов показывали уже семь тридцать утра, на улице была непроглядная темень. В дни, подобные этому, она скучала по солнечному Сан-Франциско, по розовым восходам над заливом.

Прикрыв на минуту глаза, Рейли вызвала в воображении вид, открывавшийся с мола, где она обычно парковала машину. Перед ее мысленным взором предстал изящный изгиб береговой линии, белая пенная кромка прибоя, темнозеленая масса морской воды, цвет которой так ей нравился, и приветственные взмахи белых панам и бейсболок, когда она, переодевшись в костюм для серфинга, снимала с крыши автомобиля привязанный к багажной раме серфер.

По контрасту с солнечным Сан-Франциско зима в Ирландии казалась Рейли тусклой и унылой, нагоняющей тоску. Поначалу Рейли даже не могла понять, как люди поднимаются здесь по утрам с постели, не говоря уже о том, где находят энергию, чтобы много и тяжело работать в течение бесконечного мрачно-серого трудового дня. И все же, несмотря на нехватку солнца, Ирландия стала для Рейли домом, а через шестнадцать недель пребывания на этой земле она почувствовала, что постепенно начинает к ней привыкать.

Впрочем, времени, чтобы гулять по сереньким улицам под холодным дождем, у нее оставалось совсем не много. Практически с самого приезда в Дублин она была прикована к своей лаборатории, что представлялось ей не таким уж плохим делом. Прежде всего потому, что все лаборатории на свете в той или иной степени похожи друг на друга, и здесь она чувствовала себя почти как дома.

– Возможно, вы подсознательно рассматриваете ее как единственное место, находящееся у вас под контролем? – поинтересовался как-то раз доктор Кэйл, и в этом смысле, вероятно, был близок к истине. По крайней мере в лаборатории Рейли находилась в окружении знакомого оборудования и сотрудников, готовых по первому ее слову заняться необходимыми изысканиями, и поэтому пребывала в состоянии душевного равновесия.

Во всяком случае, пока находилась там.

Рейли вздрогнула и, зябко поведя плечами, вылила в раковину остатки кофе, после чего вернулась в похожую на гроб спальню, где начала приводить себя в порядок, готовясь к рабочему дню.

Просто, по-спартански обставленный офис освещался двумя рядами флуоресцентных ламп, бросавших пронзительно-яркий свет на длинный стол. Рейли разложила на столе пакеты и пакетики с вещественными доказательствами и стала наблюдать за сотрудниками, входившими в комнату с кофейными чашками и блокнотами в руках. Отталкивая друг друга, они словно школьники наперегонки устремились к лучшим местам, расселись наконец вокруг стола и выжидающе уставились на Рейли.

– Итак, что тут у нас имеется? – задала риторический вопрос Рейли, обозревая лежавшие перед ней упакованные в полиэтилен и снабженные бирками предметы. Среди прочего здесь находилась испачканная кровью футболка, разбитый пивной бокал, недоеденный гамбургер и несколько ломтиков жареной картошки, вернее – чипсов, как этот продукт именовался в инвентарном списке.

Один из ассистентов лаборатории, по имени Гэри, откашлявшись, стал пролистывать рапорт. Этому лохматому темноволосому парню, носившему маленькие очки в тонкой оправе, было лет под тридцать, и он держался, да и, похоже, чувствовал себя, увереннее, чем другие сотрудники.

– Согласно рапорту, это вещи с нападения в Темпл-Баре.

Рейли знала, что речь идет об излюбленном туристами квартале, застроенном ресторанами и пабами.

– Да, по выходным там бывает шумновато, – негромко произнесла Люси – единственная девушка в группе, благодаря чему вокруг нее, словно возле горшочка с медом, вечно жужжали парни. – В Темпл-Баре традиционно собираются большие компании; о «пеструшках» и «жеребцах» я уже не говорю.

– О «пеструшках» и «жеребцах»?

Люси отбросила со лба светлые волосы, и на Рейли повеяло запахом духов. «Дорогие, наверное, – подумала Рейли, – из той серии, что имеют сертификат качества с подписью владельца фирмы». И принялась гадать: «Лавли» это или «Эмейзинг».

– Ну, так называют людей, которые собираются, чтобы отметить последнюю ночь свободной жизни перед прогулкой в мэрию.

– Ах вот оно что… Вы имеете в виду холостяцкие вечеринки, не так ли?

– Именно. Они, как напьются, становятся совершенно неуправляемыми.

– Жаль, что это случилось в том квартале. Там такие красивые улицы, старинные дома, брусчатые мостовые и все такое прочее…

Обе женщины словно по команде посмотрели на Джулиуса. Он единственный из их группы был старше Рейли, работал техником и имел склонность к светской жизни. Во всяком случае, всегда находился в курсе последних веяний и событий в высшем обществе, что, вероятно, требовалось ему для самоутверждения. Рейли не помнила всех подробностей его досье, но совершенно точно знала, что ему сорок два и что он работал в лаборатории судебной экспертизы больше пятнадцати лет.

«Необычное увлечение для лабораторного техника», – не без сарказма констатировала про себя Рейли.

Собрания вроде нынешнего вызывали ощущение, что она, Рейли, член спаянной команды. Люди в ее группе обладали разными характерами, способностями, наклонностями и – все как один – ярко выраженными индивидуальностями. Некоторые преуспевали в определенном виде деятельности, другие же просто добросовестно выполняли свою работу. Рейли было очень важно знать, кто на что способен, поскольку ее работа заключалась не только в сборе улик и их тщательном исследовании. Главное заключалось в обнаружении ключевых деталей, часто мелких и почти невидимых, которые тем не менее позволяли выявить суть или основные закономерности расследуемого дела.

Именно будоражащий кровь азарт поисковика и торжество первооткрывателя, овладевающее человеком в момент обнаружения важной улики, сопровождали Рейли все годы учебы в Академии ФБР в Квонтико – да и потом, когда работала в Калифорнийском отделении ФБР.

Упорство Рейли в достижении цели и практический подход к делу были одной из причин, побудивших комиссара полиции Ирландии предложить ей работу, связанную в основном, как он выразился, с «перетаскиванием их технического бюро в двадцать первый век». И коль скоро Рейли собиралась достичь такого положения вещей, чтобы вновь созданное подразделение – отдел судебной экспертизы Гарда[1]1
  Полиция Ирландской Республики. – Здесь и далее примеч. пер.


[Закрыть], или ОСЭГ, заработало как хорошо смазанный механизм (по крайней мере пока здесь командовала она), – ей предстояло прежде всего как-то стимулировать своих сотрудников, пробудить у них подлинный интерес к уликам и внушить представление об их важности. Только после этого, по мнению Рейли, им следовало поручать проведение анализов, что без подобной подготовительной работы могло показаться скучной или даже бессмысленной рутиной, пусть даже она осуществлялась во вновь отстроенном здании лаборатории, нафаршированной новейшим оборудованием и инструментарием.

Обдумав все это, Рейли вернулась мыслями к действительности, то есть к утреннему собранию своей группы.

– Несомненно, в этом деле имеются свидетели, – продолжил Гэри, – но все произошло так быстро, что… большинство совершенно обескуражены и не могут сказать со всей уверенностью, кто ударил того парня. Между тем копам, прежде чем предъявить обвинение, нужно получить достоверное описание внешности злоумышленника.

Рейли, никогда не бывавшая в Темпл-Баре, сразу же дала себе установку сходить туда и лично осмотреть место происшествия. Возглавив новое подразделение, Рейли проводила большую часть остававшегося у нее после работы времени в прогулках по городу, чтобы детально ознакомиться с его старыми и новыми районами и кварталами, а также с ближайшими окрестностями. И надо сказать, что эти прогулки начали приносить плоды. К примеру теперь она с легкостью отличала булыжник, которым был вымощен дублинский замок, от булыжника, покрывавшего улицу перед Тринити-колледжем, – такое знание в ее работе могло оказаться немаловажным.

– Как бы то ни было, – сказала Люси, забирая рапорт у Гэри и, в свою очередь, принимаясь его пролистывать, – в заведении, по словам копов, имело место вызывающее поведение одной из сторон, на которое отреагировали двое парней. Перебранка быстро переросла в драку, в результате чего один из них, получив по башке пивной кружкой, лежит теперь без сознания в больнице на Джеймс-стрит. Ударивший же его парень сделал ноги с места происшествия еще до прибытия полиции.

Рейли кивнула, стараясь адекватно воспринимать ирландский сленг Люси.

– Минутку. Что еще? Система видеонаблюдения?

– Подождите… – Люси быстро просмотрела несколько страниц рапорта. – По нулям. В принципе какая-то камера у них есть, но того парня она не срисовала. Изображение, говорят, размытое. Да и народу слишком много. Объект перекрывался со всех сторон.

– Понятно… – протянула Рейли и повернулась к другим членам группы: – Ну что? Какие-нибудь мысли по поводу случившегося есть?

– Хм… Можно, например, протестировать кровь на футболке, – предложил Гэри.

– И что конкретно это нам даст?

– Узнаем для начала, чья на ней кровь.

– Но мы уже знаем, чья это кровь, – наставительно сказал Джулиус. – Разумеется, она принадлежит парню, получившему удар по голове.

– Определенно. Но, между прочим, это была драка, а не избиение. Помнишь? – Рори, как обычно, не торопился высказывать свое мнение. – Возможно, нападавший тоже пострадал, а значит, на ткани могут оказаться два разных образца. Ну а раз так, мы сравним их с кровью раненого, после чего у нас на руках окажется образец крови того, кто его ударил. – Рори в свободное время играл в регби, был высок, мускулист, с темными пронзительными глазами. Глядя на его большие руки и перебитый нос, сторонний наблюдатель мог бы подумать, что он и сам не раз принимал участие в уличных потасовках.

– В любом случае это вряд ли поможет нам идентифицировать злоумышленника, не так ли? – сказала Люси, поворачиваясь к Рейли, которая все это время молча слушала подчиненных. Сотрудникам, считала она, необходимо дать возможность выговориться. А если повезет, то и решить проблему самостоятельно.

– Да, сейчас это вряд ли нам поможет, – резюмировал Рори, – но принесет пользу в дальнейшем.

– Верно замечено, – согласилась Рейли. – Но вот вопрос: есть ли на этом столе что-нибудь еще, подходящее для обнаружения преступника? То, что дало бы нам возможность предоставить в распоряжение полиции конкретные данные по нападавшему, причем прямо сейчас.

В комнате повисло молчание. Члены группы обдумывали ее слова и прикидывали, что бы это могло быть.

– Отпечатки пальцев с пивной кружки, – после затянувшейся паузы произнес наконец Гэри. – Хотя, как я понимаю, их тоже придется сравнивать с отпечатками пострадавшего, так – нет?

– А что вы думаете насчет гамбургера? – задумчиво осведомилась Люси. – В полицейском рапорте сказано, что этот тип вроде как трескал котлету буквально за секунду до драки. А если так, на ней осталась его слюна, которую можно проверить на ДНК.

– Опять не то. Чтобы мы могли рассчитывать на совпадение при сличении, информация по ДНК этого парня уже должна находиться в полицейском компьютере. Разве не так? – со значением произнес Джулиус, и все повернулись к Рейли за подтверждением.

– Все верно. Но мы опять втягиваемся в дебаты о сопоставлении улик. Я не хочу сказать, что ваши предложения ничего не стоят. Все они разумны и аргументированы. Беда лишь в том, что они помогут выдвинуть обвинения только тогда, когда этот парень будет пойман – вернее, если он будет пойман. Между тем мы должны выявить нечто такое, что поможет полиции его найти. Подумайте еще. Неужели среди того, что лежит на столе, нет нужной нам вещи?

Лица молодых людей, сидевших напротив Рейли, разом приобрели отрешенный вид, когда они вернулись к исследованию лежавших на столе вещдоков и рассматриванию фотографий, сделанных на месте происшествия.

Решив облегчить их страдания, Рейли решительно взялась за пакет с гамбургером.

– Вы, Люси, были на полпути к истине, – объявила она, поднимая пакет над головой. – Это действительно самая важная улика по нашему делу. Но я выбрала ее не потому, что на ней осталась слюна злоумышленника, которую, как считает Люси, нужно проверить на ДНК, хотя это, несомненно, разумная мысль, а потому, что эта невинная на первый взгляд котлета может поведать нам довольно много о нападавшем. К примеру, о его росте, типе лица и даже о том, храпит ли он во сне и шмыгает ли носом, когда просыпается.

Члены группы, все как один, озадаченно посмотрели на нее.

– Фактически, – продолжила свою лекцию Рейли, поднося пакет с гамбургером ближе к глазам, – взглянув на гамбургер один лишь раз, я могу сказать, что у этого парня худое, изможденное лицо… и узкое, вероятно, тоже. Кроме того, мне представляется, что у него отсутствует парочка зубов мудрости…

– След укуса… ну разумеется, – пробормотал Джулиус, внося свою лепту в обсуждение.

– Совершенно верно. Судмедэксперт-дантист наверняка даст более детальное описание его ротовой полости и челюстей, но время не терпит, поэтому в данный момент мы по крайней мере можем сказать копам, что у жевавшего котлету злоумышленника длинное узкое лицо.

Рори с удивлением покачал головой.

– Никогда бы о таком не подумал, – честно признал он.

– Ничего страшного, – сказала с улыбкой начальник отдела судебной экспертизы. – К тому времени, когда я закончу с вами работать, на свете не найдется ни одной вещи, о которой бы вы не подумали во время расследования.