Текст книги "Алмаз"
Автор книги: Кэти Хикман
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 16 страниц)
ГЛАВА 34
Зуан Меммо поставил в центр стола черный бархатный футляр.
– Леди и джентльмены, – оглядел он собравшихся в восьмиугольной комнатке игроков.
Присутствующие не сводили с него глаз. Хозяин ридотто медленно открыл коробку и перевернул ее. На стол с громким стуком выпала выцветшая розовая сумочка.
Игроки затаили дыхание. У Пиндара волосы на затылке встали дыбом.
Долго же он ждал этого! Меммо взял сумочку, осторожно подбросил, поймал – и молча раскрыл. Руки кавалера едва заметно дрожали.
– Леди, джентльмены. – Зуан по очереди заглянул каждому в глаза. – Извольте полюбоваться: Голубой Султан!
По комнате пронесся восхищенный шепот. В свете сотни свечей алмаз переливался всеми цветами радуги: горел ледяным огнем, мерцал лунным светом, столь чистым, что казалось, он исходит изнутри камня. Пол подумал: «Он еще прекраснее, чем раньше».
Неожиданно появился слуга и что-то прошептал Меммо на ухо.
– Прошу прощения. Вернусь через пару минут.
Зуан вышел. В воздухе повисло неловкое молчание.
Игроков было шестеро, и среди них, к удивлению Пола, одна женщина. По требованию распорядителя каждый из участников внес залог в размере своего выигрыша в примеро, а также десятки тысяч дукатов или недвижимость на эту сумму. Эти средства должны пойти на компенсацию огромных потерь, которые сегодня суждено понести одному из них. Зуан Меммо не собирался рисковать.
Люди в масках, до этого сидевшие тихо и неподвижно, как восковые фигуры, ожили. Начали перешептываться – тихо, словно заговорщики. Пиндар, как всегда в черном, не спешил присоединиться к беседе, только прислушивался, чтобы побольше узнать о будущих противниках.
– Во имя всего святого, – нарушил молчание игрок справа от Пола, – видели подобное когда-нибудь? Триста карат!
Торговец искоса взглянул на соседа через узкие прорези маски. Пожилой мужчина, судя по голосу, аристократ. На большом пальце массивное золотое кольцо с геммой. Ценитель прекрасного. Вышитая золотой нитью рубашка из тонкого батиста. Точно, проматывает за игорным столом богатство какого-нибудь древнего рода.
– Триста?! В Голубом Султане триста двадцать два карата! – покачал головой другой игрок. – Я видел, как его взвешивали. Король алмазов. Невероятный, безупречный… просто нет слов.
– Хотел бы я знать, – прошептал, наклонившись над столом, третий, – где Меммо откопал такое сокровище…
– Какой-то идиот, – убежденно ответил пожилой аристократ, – проиграл его в карты.
– Вот же ирония судьбы, – сухо рассмеялся третий игрок, сидевший напротив Пола. – Он, должно быть, попал в жестокую переделку.
Тембр голоса и стройное тело мужчины подсказали купцу: этот гораздо моложе первых двоих. Аристократические манеры не скрывали высокомерия. Пол много раз встречался с такими за карточным столом: юнцы, почти дети, которые безрассудно транжирят родительские деньги.
– Да, откуда нам знать, что он не краденый? – поддержал юнца второй игрок.
– Ха! Какая разница? – заговорила женщина, куртизанка в открытом платье и с пышно уложенными в два валика волосами. – А почему кавалер не оставит его себе?
Пиндар напряженно внимал ее голосу, пытаясь понять, не встречались ли они у Констанцы, но из-за маски даже слова разбирать было трудно. Так и быть, он незнаком с ней, как и с остальными двумя игроками.
– Зачем ему камень? – процедил мужчина с геммой на кольце. – Зуану нет дела до красоты. Его интересуют только деньги.
– Но это же Голубой Султан! Он стоит целое состояние, – едва слышно прошелестел из-под маски голос куртизанки, будто ей тяжело дышалось в заполненной свечами комнатке.
– Да что кавалеру с ним делать? – уничижительным тоном произнес старый аристократ. – Сам по себе камень не имеет для него никакой ценности. В этом все и дело, мадам: Голубой Султан стоит все или ничего.
– Значит, алмаз – штука бесполезная? – Молодой развалился, вытянув под столом длинные ноги. – А, какая разница! Я пришел играть совсем не ради цветной стекляшки.
Пол чувствовал: юноша нервно притопывает ногой, хоть и старается казаться безразличным. Непременно ошибется, когда дойдет до дела.
– О нет, сэр, – холодно ответил старик. – Я не имел в виду, что камень ничего не стоит. Он бесценен.
– Мадам, его светлость хотел сказать, – заговорил мужчина слева от Пола, – что алмаз стоит столько, сколько за него готовы заплатить.
По относительно скромному наряду и легкому акценту Пиндар понял: тоже торговец. Тот повернулся к сидевшей слева куртизанке.
– До меня дошли слухи, – вежливо обратился он к женщине, – что кавалер пытался найти покупателя, но безуспешно.
– А я слышал, что ему надо побыстрее избавиться от алмаза. – Юный аристократ нервно ерзал. – Меммо боится, что Совету станет известно об этом ридотто. Говорят, заведение могут закрыть в любой момент. В Венеции всегда слухи распространяются со скоростью лесного пожара. Об алмазе известно всем. Бьюсь об заклад, хозяин опасается, что до него доберутся прежде, чем он успеет сбыть сокровище, поэтому и собрал нас так поспешно.
– На мой взгляд, он не торопится. Долго еще? – нетерпеливо спросил старый дворянин. – Куда запропастился этот идиот?
Он повернулся к двери и, вытянув шею, посмотрел на тяжелые черные занавеси, но Меммо все не появлялся.
На время игроки замолчали. В центре стола, на бархатной ткани, одиноко лежал алмаз.
Кроме Пола ни слова не произнес лишь темноволосый юноша в золотой маске. Он сидел напротив Пиндара между наглым аристократишкой и куртизанкой. Вдруг он потянулся к алмазу, но женщина оттолкнула его руку.
С ума сошли, сэр? Вам что, никто не говорил о заклятии? – ужаснулась она. – Только законный обладатель камня может его касаться. Остальным он приносит sfortuna [35]35
Несчастье (ит.) – (Прим. перев.).
[Закрыть].
Бабушкины сказки! – пренебрежительно отозвался старик с геммой.
– Да, это все знают, – вмешался торговец. – Говорят, алмаз сильно влияет на судьбу хозяина, а вот хорошо или плохо… Но не стоит верить всему, что рассказывают на Риальто, мадам.
По голосу стало ясно, что он улыбается.
– Но это sfortuna, говорю вам, – махнула рукой куртизанка.
Молодой человек отдернул руку и больше не пытался прикоснуться к Голубому Султану.
– Смотрите, я не боюсь, – впервые подал голос Пол.
Он аккуратно положил камень на ладонь. Ощутил странное покалывание, как и в первый раз. Дама пораженно ахнула. Остальные внимательно наблюдали, сохраняя молчание. Пиндар решил поддразнить противников.
– Если будем верить россказням, кто вообще осмелится взять его в руки? Кому решать, чьим будет камень? Один из нас сегодня выиграет его, но примет ли Голубой Султан нового хозяина? – Пол обвел игроков взглядом. – Мы знаем, как сокровище попало сюда: какой-то парень проиграл его Меммо в карты. Но как драгоценность досталась ему? Вы правы, сэр, алмаз бесценен, – обратился Пол к старику с геммой. – Говорят, такие – большая редкость на рынке. Обычно их не продают, а дарят. Или – чаще – отбирают силой. Неужели вы думаете, что кавалер расскажет правду о Голубом Султане, даже если знает его историю?
Алмаз на его ладони горел странным голубым светом. Пиндар взглянул на гравировку, провел пальцем по миниатюрной арабской вязи.
– Здесь написано «А-аз ма ютлаб» – «Желание сердца моего».
Воцарилось молчание.
– Надо же, – рассмеялся вдруг юный аристократ, – английский истукан заговорил!
– Слова не истукана, но философа, – впервые обратился к Полу сосед.
– Продолжайте, сэр. – Куртизанка медленно обмахивалась веером. – Надеюсь, вы не предлагаете вернуть алмаз Великому Турку?
– Нет, мадам, – бесцеремонно оборвал ее Пиндар. – У султана и так слишком много вещей, которые ему не принадлежат.
Он поднес камень ближе к женщине, и та отшатнулась, словно алмаз мог укусить. Пол еще раз взглянул на драгоценность. Ладонь его слегка дрожала. Вспомнил слова Просперо: «У камня свой путь. И нет смысла спрашивать почему или пытаться это изменить». Долго разглядывал сокровище. Останется ли Голубой Султан у него? Купец поставил на кон все. Что он чувствовал? Ничего. Покалывание прекратилось. Может, Керью прав, он сходит с ума? Алмаз не поможет вернуть Селию. Как он мог такое подумать? Внезапно Пола парализовал ужас: камень излучал зловещее ледяное сияние, словно живое существо. Пиндар быстро положил его обратно на бархатную подушечку.
Над столом пронесся шепот – в комнату вошел Зуан Меммо.
– Вы готовы?
Слуга отдернул тяжелую занавесь, игроки встали, готовясь проследовать за хозяином в главный зал.
– Итак, сэр, – прошептала куртизанка, проходя мимо Пола, – что делать, если вы окажетесь правы?
– Играть в карты, – вздохнул тот. – И пусть Фортуна решает.
Пути назад не было.
ГЛАВА 35
Впоследствии Пол так и не мог с уверенностью сказать, сколько продолжалась игра – два или три дня без перерыва. Похоже, это точно знал только Зуан Меммо.
За пределами зала с высокими потолками и зеркальными стенами жизнь текла своим чередом: вставало и садилось солнце, торговцы продавали и покупали, корабли заходили в гавань и отправлялись в плавание, мужчины и женщины встречались, влюблялись и умирали. А в ридотто царила вечная ночь: тяжелые бархатные шторы плотно задернуты, зал освещен тысячью свечей.
В первый вечер Пиндар еще чувствовал, когда телу необходимы еда, питье или сон. Но вскоре он окончательно растворился в парализующей ум, разрушающей душу карточной игре.
Поднять. Перебить ставку. Снести. Взять из колоды. Объявить. Посмотреть. Упасть.
Был ли он счастлив? Непонятно. Он вообще не мог думать.
Но Пол был жив – этого достаточно.
Перетасовать. Снять. Кто сдает?
– У меня туз.
– Четверка.
– У меня – фигурная.
– И у меня.
– Тоже.
– Семерка.
Передать колоду старшей руке, семерке. Сдать.
Раз, два. Раз, два. Раз, два. Раз, два. Раз, два.
Кубки. Монеты. Жезлы. Мечи.
– Пас.
– Пас.
– Пас.
– Пас.
– Пас.
– Ставлю сотню дукатов.
– Ничего.
– Ничего.
– Тоже ничего.
– Открывайтесь. Сдавайте карты.
Старшая рука сдает еще раз.
Раз, два. Раз, два. Раз, два. Раз, два. Раз, два. Раз, два.
У каждого игрока теперь по четыре карты.
– Посмотрю, сколько он поставит.
– Вот мой остаток, все участвуют.
– Я снова пас.
– Я тоже.
– И я.
– Ставлю, что осталось.
– Не могу перебить.
– У меня было примеро.
– А у меня – флюксус.
Снова и снова. Время от времени – вспышки интереса. Вместо примеро (по одной карте каждой масти) иногда попадались другие комбинации: сунремус, нумерус или флюксус. Последний могла перебить только самая сильная: четыре карты одной масти – хор.
Стопки дукатов перед каждым игроком то росли, то уменьшались, словно подчиняясь ритму приливов и отливов.
Время от времени лакей приносил блюдо с холодным мясом, хлебом и фруктами и вино. Иногда кто-то удалялся справить нужду (за дверью стояла ночная ваза). Периодически в зал заходили слуги, чтобы заменить догоревшие свечи или оттереть от пола пятно. Тогда между игроками завязывалась малосодержательная беседа. В какой-то момент Пол вынул из кармана компендиум. Остальные заинтересовались.
– Что это у вас, англичанин? Талисман? – наклонился к Пиндару старый дворянин.
Купец поцеловал латунную крышку с гравировкой в виде двух миног и убрал прибор в карман.
– Миноги! Надеюсь, когда-нибудь он принесет вам удачу. – Старик устало вытер лоб, но Пол расслышал издевку в его голосе. – Но сегодня вряд ли, я прав, джентльмены?
Толпа зрителей, плотно обступивших игроков вначале, давно разошлась. Осталась горстка самых стойких. Пытаясь сконцентрироваться, разгадать тактику противников и скрыть собственную, купец не обращал внимания на зевак. Издалека доносился глухой звон колоколов. Звук то приближался, то отдалялся, захватывая город. Неужели за окном уже рассвело? Пиндар попытался представить, как прекрасна лагуна в лучах восходящего солнца: после долгой сырой ночи легкий утренний бриз пронесся над поверхностью голубой воды, чистой, как зеркало.
Но видение не продержалось долго. Для него сейчас существовал лишь один мир – зал ридотто. Игра.
На секунду оторвав взгляд от карт, Пол с удивлением обнаружил, что в огромной комнате, кроме игроков, почти никого нет. Лихорадочное возбуждение сменилось апатией.
Похоже, остальные игроки тоже начали скучать. Зуан Меммо заснул на стуле. Молодой дворянин достал томик стихов в кожаном переплете. Он едва отрывался от книги, чтобы взглянуть на карты. Пол уже почти заглотил наживку, но вдруг осознал: игроки буравили его взглядами, пытаясь угадать карты, вторгаясь в мысли, высасывая их, словно костный мозг.
Каждый незаметно для других играл роль. Торговец достал листок со столбцами цифр, написанными аккуратным секретарским почерком, и стал пристально изучать бумажку. Вдруг старый дворянин упал лицом на стол. Он не умер, просто заснул от усталости. Полное спокойствие сохранял только мужчина в золотой маске: говорил лишь тогда, когда этого требовали правила.
Сначала молчун заинтересовал Пиндара. Купец вскоре понял, что этот игрок старше, чем показался вначале. Его поза, манера сдавать карты напомнили Полу кого-то… Возможно, они встречались в «Знаке Пьеро» или каком-то из множества ридотто, завсегдатаем которых он успел сделаться за последние месяцы. Но стоило мужчине сдать карты или просто пошевелиться, как Пиндара вновь начинали мучить сомнения.
Вначале Пол старался понять стиль каждого игрока. Торговца и пожилого дворянина он раскусил сразу. Первый все время осторожничал, второй рисковал часто и не всегда обдуманно. «Эти реальной угрозы не представляют», – подумал Пиндар. А вот юный аристократ не оправдал ожиданий. Он играл тонко и непредсказуемо.
А еще им всем не нравилось играть с куртизанкой.
– Зачем ты пустил сюда эту женщину, Зуан? – упрекнул старик, когда дама вышла справить нужду.
– А что я мог поделать? Она внесла залог, – равнодушно ответил Меммо. – Это, ваше преосвященство, не противоречит закону, – холодно улыбнулся он. – Наш бесконечно мудрый Совет предусмотрел все. Ну или почти все.
– Надеюсь, ошибку скоро исправят, – пожаловался старик. – Кто-то должен проследить за этим.
Но пока ему и остальным приходилось мириться с присутствием куртизанки.
В зале было жарко, свечи в позолоченных канделябрах нещадно чадили. Мужчины разделись до нижних рубашек. Куртизанка сняла платье, воротник и даже рукава, оставшись в сорочке и едва прикрывавшем грудь корсете.
Полу отчаянно хотелось сорвать с лица маску, было трудно дышать. Дерево давило на переносицу, стирало в кровь щеки. Он, как путник, умирающий в пустыне от жажды, мог думать только об одном: поскорее бы прекратить пытку. Но это было невозможно.
Перетасовать карты.
Снять. Посмотреть, кто сдает.
– У меня шестерка.
– Семерка.
– Тройка.
– У меня тоже.
– И у меня.
– У меня фигурная.
Старшая рука сдает.
Раз, два. Раз, два. Раз, два.
Раз, два.
Кубки. Монеты. Жезл Ставки сделаны.
Второй круг окончен.
– Зуан, я больше не могу, – взмолилась куртизанка. – Сил нет. Можно снять маску?
– Что скажете, джентльмены? – Меммо обвел взглядом остальных. – Думаю, мы можем оказать даме любезность.
Но та уже с трудом развязывала усталыми пальцами ленты маски. Женщина – действительно она куртизанка или притворяется? – двигалась так медленно… Пол ожидал возражений, но все молчали. Игроки с жадностью наблюдали за ней. В воздухе появилось напряжение. Мужчины не сводили глаз с прекрасных округлых рук, которые то поднимались, то опускались. Между ее грудей, словно тонкий серебристый шрам, сверкнул ручеек пота.
Куртизанка сняла маску, вытащила шпильки из прически. Волосы рассыпались по плечам, и она со вздохом тряхнула головой. Когда дама повернулась, Полу показалось: это сон. Она приподняла тяжелые локоны, чтобы освежить шею и спину, таким знакомым жестом! Сердце купца отчаянно забилось, он привстал, опрокинув бокал.
Тот упал на пол и разбился на тысячу осколков.
– Боже мой! Это невозможно…
Ее волосы в свете свечей сияли, как красное золото. Но Пол сразу понял, что ошибся. Он никогда раньше не видел эту женщину. Это не Селия Лампри.
– Ну почему же, сэр, – игриво пропела куртизанка, переведя взгляд с Пола на осколки хрусталя. – Что вы хотели сказать? Мы знакомы?
Она выставляла свое тело напоказ и кокетничала, прекрасно понимая, какой эффект производит на мужчин.
– Прошу прощения, мадам. – Пиндар тяжело опустился на свое место. Внезапно накатила усталость. – Просто вы напомнили мне одну леди. Вряд ли мы с вами встречались.
Воздух в зале зазвенел от напряжения. Пол старался не смотреть на куртизанку, чтобы не отвлекаться: мужчины всегда так хотят обыграть женщину в карты, что нервничают и ошибаются, – но просто не мог оторвать от нее глаз. Дама поразительно походила на Селию. Неужели это чей-то трюк? В далеком уголке сознания копошился червячок-мысль: Керью и Констанца не зря предупреждали. Быть такого не может! Никто из присутствующих, никто в Венеции, кроме Джона и Амброза, не знал, как выглядит его невеста.
Это всего лишь случайность, совпадение… Но зачем Фортуна так его мучает? Пол попытался отмахнуться от этих мыслей, но они продолжали стучаться в его голову, словно назойливые мухи в стекло. В какой-то момент показалось, что Меммо и куртизанка обменялись многозначительными взглядами, потом – что она как-то странно смотрит на мужчину в золотой маске…
Нет, хватит! Так и сойти с ума недолго. Трудно дышать, мысли путаются. Чертова маска! Надо ее снять, хотя бы на минуту. Пол извинился и сбежал в чуланчик за тяжелыми занавесями. Дрожащими пальцами нащупал ленты и сорвал маску. Возле ночной вазы стоял тазик с чистой водой, рядом лежали льняные полотенца. Он плеснул влагой в лицо, а потом, недолго думая, сунул в таз голову. Сознание начало проясняться.
Это наверняка чьи-то жалкие происки. Купец так долго не спал… могло и померещиться. Но навязчивые мысли не желали оставить в покое, как Пиндар их ни отгонял. Они отражались от стен тихим неприятным звоном крошечного разбитого колокольчика.
«Стоило куртизанке снять маску, как настроение всех игроков неуловимо изменилось. То ли так и задумано, то ли это хитроумные повороты судьбы – кто знает», – подумал Пол.
Торговец и старый дворянин крупно проигрались и вскоре подошли к пределу возможностей. Первым выбыл торговец. Встал из-за стола, недоуменно огляделся, словно не мог поверить в случившееся, и молча, спотыкаясь, вышел из зала. Вскоре за ним последовал старик: ему выпал флюксус, а Полу – хор семерок.
Пожилой дворянин поднялся, снял маску и с достоинством поклонился каждому сопернику. На лице – та же печать крайнего утомления, что и у торговца.
– Мои поздравления, англичанин. – Старик нашел в себе силы улыбнуться Полу. – Угри все-таки приносят вам удачу.
Оставшиеся четверо молча посмотрели вслед проигравшим. Наконец за ними закрылась дверь.
– Угри? – вопросительно взглянул на Пиндара молодой аристократ.
– Нет, не угри. Миноги.
– Миноги? – приподнял бровь юнец. – Как вам будет угодно, друг мой. – Он закатал рукава, бесстрастно рассмеялся. – Ну же! – воскликнул. – Чего мы ждем!
«А чего жду я?» Сколько раз Пол задавал себе этот вопрос… Ждет, когда окончательно убедится, что Селия пропала навсегда? И наконец-то начнется новая, другая жизнь? Он почувствует… что? Да хоть что-нибудь. Кто или что ждет его за этими стенами? И зачем это все Полу Пиндару?
Купец поставил на кон все и доверился Фортуне.
Пан или пропал. Своего рода смерть. Точнее, Судный день.
Что бы ни говорил Керью, Пиндару казалось, есть шанс получить все.
К утру третьего дня развязка была уже близка. Еще немного, и Пол услышит приговор богини удачи. Куртизанка вышла из игры. Осталось трое: юнец-дворянчик, мужчина в золотой маске и он.
Зал постепенно наполнился любопытными зрителями. «Слетаются, как вороны в ожидании добычи», – подумал купец. В какой-то момент показалось, что в углу стоит знакомая фигура в тюрбане. Амброз? Ему-то что здесь делать? Пол обернулся и посмотрел туда еще раз. Никого.
А потом произошло чудо: ему во весь рот улыбнулась Фортуна.
Сначала выпал флюксус, и Пиндар выиграл шестьдесят девять очков, а потом – нумерус, принесший еще пятьдесят пять. Стопка монет перед ним поднималась все выше и выше. Куртизанка пододвинулась к купцу.
– Похоже, я приношу тебе удачу, англичанин, – прошептала на ухо.
После двух бессонных ночей ее дыхание потеряло свежесть, но мужчина был поглощен картами и не обратил внимания.
Он едва замечал даже толпу вокруг. Сердце колотилось, в венах пульсировала кровь. Энергия будто сочилась сквозь кожу, стекала с кончиков пальцев. Несчастный никогда не ощущал себя настолько живым.
Драка с Керью, мысли о Селии, даже Голубой Султан – все померкло и отдалилось. Умолк даже тихий тревожный звон. Осталась грубая реальность карточной игры.
Полу выпали все шестерки, и мужчина в золотой маске вышел из игры.
Фортуна улыбалась. Он был непобедим.
Осталось двое. Меммо принес новую колоду. Отдал перетасовать юному аристократу. Вытянули по карте, и Полу выпало сдавать. Но внезапно мужчина в золотой маске вскочил со стула.
– Я все видел, сэр! – закричал он и плеснул вином в лицо молодому аристократу. – Карты крапленые!
Куртизанка в ужасе прижалась к Пиндару. Все в зале взбеленились. Стол перевернули, карты разлетелись во все стороны. Звук бьющегося стекла.
Игра окончена. Он выиграл.
Купец встал, снял маску. В глазах потемнело, и он схватился за стол, чтобы не упасть. Вокруг толпились люди, от их тел исходили давление и жар. Ощущение всемогущества медленно испарялось. Все закончилось, но Пол ничего не чувствовал. Видел, как двигаются чужие губы, но не слышал ни звука – только в ушах будто шумело море. Кто-то сунул ему в руки бокал вина. Он залпом выпил, взял второй, опустошил. Шторы отдернули. За окном блестели воды Гранд-канала. Хлынувший в зал поток света резанул по глазам.
Молодого аристократа вывели из зала, куртизанку – вслед за ним. Полу было все равно. Какие-то люди что-то шептали заговорщицким тоном, но Пиндар не мог разобрать слов, будто забыл язык.
Зуан Меммо принес розовую бархатную сумочку.
– Он твой, англичанин.
Пол смутно понимал, что тот хочет отдать ему алмаз, но не смог даже протянуть руку за выигрышем.
– Англичанин! – Хозяин сам вложил сокровище в руки победителя. – Голубой Султан теперь твой.
Купец сжал камень в руках, ожидая волнения, радости – хоть чего-нибудь. Ощутил на плече чью-то руку. Обернулся. Амброз.
Торговец недоуменно заморгал. А этот что здесь делает? Вино вдруг ударило в голову, обожгло изнутри, словно чистый спирт.
– Мои поздравления, Пиндар.
– Благодарю.
– Похоже, камень продолжает свой путь.
– Да.
Мужчины внимательно смотрели друг на друга. Даже в таком состоянии Пол почувствовал: Джонс что-то замышляет.
– Я сыграю с тобой на него.
У купца отвисла челюсть.
– Что?
– Я сказал, что сыграю с тобой на него.
– Боже правый, о чем ты? – рассмеялся Пиндар.
– Ты что, плохо слышишь?! – отчеканил коллекционер.
– Да слышал я все! – Купец смахнул с глаз слезы смеха. Голова кружилась так сильно, что Пол боялся потерять сознание. – Ты же не серьезно? – спросил он, взяв себя в руки.
Взглянул Амброзу в глаза и понял, что ошибается.
– За тобой должок.
– Какой еще должок?
– Тот мужчина, не будем называть имя… – Джонс с трудом подбирал слова. – Твой подручный… нанес мне такой ущерб… что ты даже не представляешь, сколь велик этот долг.
Пол так ничего и не понял.
Снова тревожный звон. Только бы не упасть в обморок. В зале вдруг воцарилась тишина.
– Но Голубой Султан бесценен… – тихо заговорил купец. – Это настоящее сокровище.
– У меня тоже есть кое-что бесценное. – Амброз достал из кармана листок пергамента.
– Эта бумажка?
– Сведения, сударь, – мой хлеб. А это письмо для вас дороже любой драгоценности.
– Что же, по-твоему, стоит дороже Голубого Султана?
– Стихотворение Селии Лампри. Похоже, оно адресовано тебе, – вздохнул коллекционер. – Написано ее собственной нежной ручкой. Прямо из гарема Великого Турка в Константинополе. Так трогательно…
Он показал листок Полу. Маленькие воздушные буквы, почерк Селии. Торговец узнал бы его из тысячи.
– «Моему любимому. Прощальное слово», – прочитал Амброз.
Театральная пауза.
– Пиндар, ты что-то побледнел. Заверяю, здесь все, что ты хотел знать, все, что мучило тебя долгие годы, – улыбнулся Джонс. – Какая ирония судьбы… Вот оно, желание твоего сердца.
Купец открыл рот, но не смог вымолвить ни слова.
– Откуда мне знать, – сказал он, когда взял себя в руки, – что ты говоришь правду?
Пол понимал, что нужно выиграть время, разгадать тактику противника, но тело отяжелело, разум потерял подвижность.
– Похоже, здесь и вправду была дама из гарема.
– Я тебе не верю.
– Клянусь Господом Богом. – Выцветшие глаза Амброза, казалось, буравят Пиндара насквозь. – Давай бросим монету. Кто бы ни выиграл, стихотворение я отдам. По-моему, это более чем великодушно.
– А если я откажусь?
Джонс поднес листок к горящей свече. Уголок бумаги затлел.
– Даже не смей сомневаться.
– Прекрати немедленно! Не так близко, прошу!
Пиндара пробил холодный пот, сердце, казалось, вот-вот проломит ребра. Что же делать?
– Камень продолжает свой путь, Амброз. Теперь он мой. Ты проиграешь. Алмаз выбрал меня.
– Тогда тебе нечего бояться, – мягким, как шелк, голосом отозвался старый интриган. – Давай же, Пиндар, – прошептал он, – тебя ждет победа.
Пол не ответил. Амброз достал из кармана серебряный дукат.
– Орел – алмаз мой, – заявил он деловым тоном, – решка – твой.
Торговец кивнул.
– Кавалер Меммо, – продолжал охотник за редкостями. – Беру вас в свидетели. Вы все – свидетели, – оглядел он присутствующих. – Это честное состязание. И пусть никто не посмеет утверждать обратное.
Приглушенный гул голосов наполнил зал:
– Давай, англичанин!
– Браво!
Меммо взял монету. Знаком показал Амброзу, чтобы тот отдал документ.
– Синьор Пиндар, вы уверены? – сказал он с сожалением. – Вы, конечно, игрок… но рисковать алмазом ради клочка бумаги…
– Вы не понимаете, о чем идет речь. Бросайте.
– Что ж, если вам так будет угодно.
Долгим, мягким движением он подбросил серебряный дукат вверх, и монета завертелась в воздухе.
