Текст книги "Входящая во Мглу"

Автор книги: Кэт Ричардсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 20 страниц)

10

Плохи дела, очень плохи. Машина была смутным пятном фар, несущихся ко мне, безопасность – слишком далеко. Пальцы под курткой намертво сжали пистолет. Я оттолкнулась в сторону сквозь загустевший воздух… сквозь страх, как в резко опускающемся лифте, я падала…

Падала…

И упала…

Сквозь клубящийся туман с гнилым запахом…

И приземлилась, кувыркаясь. Горячая пыль, будто дыхание чудища, ударила в лицо и тело, выталкивая, а машина пролетела мимо. Мокрый гравий расцарапал кожаную куртку и впился в щеку. Пальцы ног зарылись в землю, я встала на колени и вскинула пистолет.

Не попаду. Машина, визжа тормозами, вырулила с парковки и повернула на подъездную дорогу. Я вскочила на ноги, сунула пистолет обратно в кобуру и выхватила из кармана ключи от авто. Кинулась к «роверу», долго возилась с замком. Пока я села в машину, седан уже исчез из виду… присоединился к потоку фар на Аврора-авеню-норт.

Я закричала, стукнув по рулю:

– Проклятие! Проклятие!

Откинулась назад в кресле, провела рукой по волосам и тряслась с минуту, пока кровь разгоняла адреналин. Потом вылезла из «ровера» и пошла искать сумку. Ощущение было такое, словно я переборщила с выпивкой или недобрала, чуть трясло, и подгибались колени. Я запихала в сумку то, что из нее вывалилось, и поплелась обратно к "роверу".

В 7:34 Уильям Новак вышел со склада. Я все еще пыталась привести в порядок мысли. Новак дернулся было к одинокому пикапу, потом передумал и направился ко мне сквозь мелкий дождь. Постучал. Я опустила стекло, он спросил:

– Проблемы?

– Уже нет.

– Точно? У вас кровь на щеке.

– А, да. Меня пытались сбить.

– И это не проблемы?

– Теперь нет. Я жива, а он давно уехал. Но я не рассмотрела номер. И мне очень надо выпить.

– Здесь недалеко есть приличная итальянская кафешка, открыта до десяти. Там продают выпивку, но бар у них размером с комод во французском провинциальном стиле. Я и сам собирался перекусить. Буду рад прихватить вас с собой.

Я заколебалась. У меня все еще подрыгивали внутренности в такт растрепанным нервам.

– А как же ваш юный помощник?

– Микки? У него остались кое-какие дела, и он умеет сам добывать себе корм. Видите, вон. – Уильям показал на склад.

Небольшой мотоцикл с рычанием выкатил из тени здания. Стройная фигура в шлеме помахала нам рукой и медленно поехала к воротам. Машина взвыла и закашляла, виляющий светляк заднего фонаря скакнул вперед. Мы смотрели ему вслед, пока мотоцикл не исчез за поворотом.

– Так вы едете со мной или за мной? – спросил Новак.

Я вздохнула.

– За вами.

Он улыбнулся.

– Не беспокойтесь – у меня яркие габаритные огни.

Пришлось закатить глаза.

– Надеюсь.

Вслед за ним я объехала вокруг озера и припарковалась у неряшливого домишки на самом краю промышленного района. Приемлемая аренда и недурная еда. Если чуть пригнуть голову, можно увидеть озеро во всей его знаменитой ночной красе. Вода словно отполированный обсидиан отражает огни города и лодок. Я даже различала Спейс-Нидл, которая упиралась своей сияющей зеленой короной в облака. Запах пищи напомнил, что я не ела с обеда, который разделила с РК, а тогда довольствовалась преимущественно кофе.

Как только мы уселись, Новак заказал закуски и выжидающе взглянул на меня.

– Можно угадаю? – спросил он.

– Что я пью? Конечно, попробуйте, – разрешила я, откидываясь назад на спинку обитой скамьи.

– Спорю, раньше вы пили белое вино, однако потом переключились на что-то поинтереснее… шотландское виски?

Я скорчила гримасу.

– Ирландское. Не люблю привкус горящего торфа.

Он посмотрел на официантку, та подняла бровь и цинично скривила губы.

– "Бушмилз".

– Двойной? – бросила она.

Я просто кивнула. Новак заказал местного пива, и официантка удалилась. Уильям смущенно улыбнулся:

– Сервис здесь не супер. К счастью, платим мы только за еду.

– Пока она не кладет яд в мою выпивку, мне плевать.

– Не положит – это лишние усилия. Могу я спросить, что произошло?

– Там, у склада? – уточнила я, и он кивнул. – Ничего особенного на самом деле. Какой-то урод пытался сбить меня на машине. Я отпрыгнула. Он промазал. И удрал. Вот и вся история.

– Но она не первая, я подозреваю.

– Думаете, за мной каждый день гоняются психи на светлых седанах?

– Нет – сказал он. – Я думаю, большинство женщин не подрисовывают себе синяков, накладывая макияж, так что отметины у вас на шее и щеке настоящие. А раз вы не носите кольца, полагаю, избил вас не муж.

– Мужа нет. Поверить не могу, что синяки еще видны.

– Слабо. На складе я решил, что свет неудачно падает. Тот же придурок?

– Нет.

Больше я ничего не добавила, предпочтя заняться меню. Новак последовал моему примеру. Вернулась официантка и поставила на стол выпивку. Она едва не вылила пиво Новаку на колени, удостоила беднягу отрывистым «извините», скривившись в неискренней гримасе, и вручила мне виски. Без льда. Мы заказали еду, и я спросила, где туалет.

– Я провожу вас, – вызвалась официантка.

Мы проходили крошечное фойе, когда она заявила:

– Если б какой-нибудь бугай так меня приложил, я бы врезала ему в пах и спустила с лестницы. Зря вы с этим миритесь.

– Простите? – переспросила я, ловя ее за руку. – Вы решили, что меня ударил тот парень за столом?

Она впилась в меня взглядом и сложила руки на груди.

– Ну посмотрите на себя. Лицо расцарапанное, синяки… Он вас бьет… Думаете, я слепая? Вы этого не заслуживаете. Нельзя позволять так с собой обращаться только потому, что у него болтается между ног, а у вас нет.

– Стойте, – сказала я, роясь в карманах. Нашла визитку и дала ей. – Я частный детектив. Синяками обзавелась на работе. Мой спутник не имеет к ним никакого отношения, а если б имел, огреб бы кое-что похуже пива, вылитого на брюки.

Официантка прочитала визитку, потом пристально посмотрела мне в лицо.

– Это правда? Не отмазка?

Я кивнула.

– Правда.

Наши взгляды сцепились, и ее рот превратился в маленькую букву «о», но звука не последовало. Воспоминания оставляют в глазах отсвет не менее очевидный, чем шрамы. Я сменила выражение лица и улыбнулась.

– Так где же туалет? Мне срочно нужно пописать.

Она показала, и я пошла к двери. Внутри уставилась на себя в зеркало. Синяки выделяются не так сильно, но на левой щеке новые царапины. Куртка протерта и в грязи. Волосы скатались в сосульки. Ни дать ни взять Офелия через три дня после падения в реку. Неудивительно, что официантка подумала, будто меня избили. Я чуть привела себя в порядок, прежде чем вернуться к столу в гораздо более чистой одежде и менее похожая на трагическую героиню.

Скользнула на свое место, потянулась к тарелке с закусками. Проглотила три бутербродика подряд и заметила, что Новак улыбается.

– Что? – требовательно спросила я.

– Никогда бы не подумал, что такая худышка столько ест.

– Не каждый день переходишь границу между жизнью и смертью, знаете ли, – ответила я. – На себя посмотрите. Все это заказали вы, а я бы не назвала вас тяжеловесом.

– Тут вы правы, мисс Блейн, – признал он и накинулся на еду.

Я вдруг потеряла слух и голос. Угол движения машины, скорость… она не могла со мной разминуться. По крайней мере, задела бы бедро, отдавила ногу… Я поежилась и ощутила, как земля уходит из-под ног. Тогда моросил дождь, мокрые капли с соленым запахом озера. Но я шагнула в сторону сквозь зловонный туман и обратно под дождь. Каким-то образом. Сквозь Мглу, прочь от машины.

– Вы в порядке? – спросил Новак. – По-моему, вы не здесь.

Я встряхнулась.

– Все нормально. Просто задумалась о… разном.

– По работе?

– Да.

– Синяки ваши тоже от работы?

– Да, но то был единичный случай, а не повседневные издержки профессии. По большей части я занимаюсь скучными бумажками.

– Ничего, если я все равно расспрошу в подробностях?

Меня прорвало. Виски, тепло и мужчина незаурядной внешности, строящий мне умилительную рожицу, не оставляли шансов. Я рассказала ему, откуда взялись синяки. Он пришел в ужас.

– Не издержки профессии, говорите? – поразился он.

– Я сказала, не повседневные. Иногда люди слетают с катушек. Просто надавишь не на ту кнопку, и вот, пожалуйста. Вы же сами знаете.

Он кивнул.

– Мой босс как раз такой в последнее время. У него семь пятниц на неделе.

– Например?

– О, все по работе. Сегодня не дает ни к чему притронуться, завтра требует, чтобы я составлял каталоги, клеил ярлыки и перевозил вещи, пока он сплетничает с клиентами. Приходит поздно, а потом грызет меня за лишний перерыв. Иногда просто отсылает домой без объяснений. Я пару лет вкладывал деньги в компанию, но такая ерунда заставляет меня сомневаться, что я поступаю правильно. Будете доедать, мисс Блейн? – добавил он, указывая вилкой на одинокую тарталетку.

Я отклонилась назад, чтобы не мешать официантке ставить передо мной ужин.

– Мы все еще на «вы», мистер Новак?

Новак подцепил оставшийся бутербродик.

– Может, будем на «ты», раз уж вместе пили, ели салями и обзаводились чесночным запахом изо рта?

Уильям рассмеялся.

– На первом же свидании?

– Если не готовы к случайностям, не приглашайте девушку в итальянский ресторан. Почему-то манера есть руками и все эти соусы маринара непременно приводят к беде.

– Ладно. Друзья зовут меня Уилл.

Он протянул мне руку, словно при первом знакомстве. Я пожала ее.

– Харпер.

– Смешное имя.

– Смешная мама. Она хотела, чтоб я стала танцовщицей или актрисой, – и подтолкнула в нужную сторону еще из колыбели. Считала, если дать мне звездное имя, я проживу звездную жизнь. Дорога в неизвестность вымощена стильными именами.

– И она назвала тебя Харпер? Не Марлен, не Джин, не Рита?

– Я похожа на Риту Морено?

– Я имел в виду Риту Хейворт.

– На нее тоже не тяну. Но они обе танцовщицы.

– Джин Келли тоже танцор, только ты и на него не похожа.

– Слава богу. Хотя у него отличная задница. Это все алкоголь… надеюсь.

– Никогда прежде не завидовал заднице Джина Келли.

Я обрызгала его виски, фыркая от смеха, и захлебнулась. Уилл дотянулся через стол похлопать меня по спине – преимущество длинных рук. Я с трудом проглотила и отдышалась. Уилл все еще нависал над столом, с тревогой вглядываясь мне в лицо.

– Как ты?

– В порядке, в порядке. Не стоит шутить с женщиной, у которой полный рот виски.

– Да, со здешними дурацкими свечками, учитывая, как ты плевалась, мы могли спалить ресторан.

Я согнулась, хихикая. Тени и силуэты мелькали в углах зала, но я слишком надрывалась от хохота, чтобы прогонять или замечать их.

Уилл состроил серьезную мину:

– Вижу, флиртую я грубовато. Довел тебя до колик и кашля. Дышать можешь? Не скончаешься? Вызвать врача?

– Нет-нет. Я в порядке, – отозвалась я, ловя воздух ртом. – Даже не вывернула на себя ужин. Все в порядке.

– Хорошо, – откинулся назад Уилл. – Мне было бы неловко, если б ты задохнулась.

– Представь, как бы я себя чувствовала.

Он посмотрел на меня и расплылся в проказливой улыбке. Потом медленно покраснел и отвернулся.

– Гм… лучше, наверное, не стоит.

Уилл переключил все свое внимание на ужин и не видел, как я ахнула. Как давно со мной никто не флиртовал – по-настоящему, всерьез. Вероятно, мы оба были грубоваты, но надо признать, мне это нравилось.

– Еще один глупый вопрос, – сказал Уилл, пристально наблюдая, как его нож разрезает цыплячью грудку, которая бесстыдно сдалась бы и ложке. – Почему частный детектив?

– Я повернута на тайнах. И это – самое далекое от маминых фантазий, что я смогла придумать. Она по сей день возмущается. Я протанцевала весь колледж, чтобы от нее отвязаться, и выкинула балетные тапочки, едва только получила диплом на руки.

Уилл поднял глаза.

– Ты занялась потенциально опасным делом, чтобы насолить матери?

– Нет. Но побочный эффект мне понравился, – объяснила я. – Полагаю, не будь я такой одиночкой, пошла бы в копы. Впрочем, я независимый решатель загадок. Меня не вдохновляют патрулирование улиц, облавы в наркопритонах, бандитские перестрелки и регулировка движения – непременные обязанности полицейских. Я люблю разгадывать тайны. Если попадается особо интересная, работаю по двадцать четыре часа в сутки. Так вот и удовлетворяю свое навязчиво-маниакальное пристрастие. Догадываешься, какой у меня любимый фильм?

– "Мальтийский сокол".

– "Иметь и не иметь".

– Это не детектив.

– Знаю, и все равно мне он нравится больше. Я обожаю Лорен Беколл. Но «Сокол» идет вторым номером, за ним вплотную "Глубокий сон".

– Фанатка Богарта, а?

– В точку. Богги собрал всех самых крутых парней, – заявила я. – У кого получалось лучше?

– Джимми Кегни, Алан Лэдд?

– Оба хороши, но не дотягивают до Богарта. Ты в курсе, что Кегни начинал танцором?

– Да, как и Джордж Рафт.

Я уставилась на него. Он пожал плечами.

– Я люблю старые фильмы, старые вещи. Поэтому и занялся антиквариатом. Иногда я слышу, как они со мной разговаривают. – Уилл вспыхнул. – Слишком богатое воображение, должно быть.

– По-моему, это лучше, чем бедное.

Уилл пожал плечами, сменил тему, и до конца ужина мы говорили о старой мебели и фильмах. Я не хотела уходить, но глаза слипались. Уилл улыбнулся, проводил меня до «ровера» и посмотрел, как я уезжаю. Я была рада, что увижусь с ним на следующий день. Так или иначе, его тепло не спасло меня от паранойи по пути домой.

Ничего не случилось. Доехала как обычно. Квартира и Хаос сюрпризов не уготовили. Я плюхнулась на диван и позвонила Дэнзигерам. Ответил Бен.

– Я знаю, уже поздно для звонка, но у меня вопрос.

– Не так уж и поздно. Что вы хотели?

Его голос отдалился.

– Возьми трубку! – крикнул Бен Маре.

Я услышала щелчок и треск второго телефона.

– Ну… сегодня вечером меня хотели сбить. Я отпрыгнула в сторону и сильно ударилась, падая. Со мной все в порядке, только вот машина никак не могла проехать мимо меня. Там было слишком узко, а она двигалась так быстро, что я не успела бы далеко убежать. Шел дождь. Но, пытаясь убраться с дороги, я попала в туман. Мглистый туман. А потом снова очутилась под дождем. И машина меня не задела. Так что же, черт возьми, произошло?

В голосе Бена послышалось волнение.

– Ого… думаю, на секунду вы начали пропадать или вовсе исчезли. Вот, наверное, водитель перепугался!

Хаос взобралась мне на колени с намерением украсть телефон. Я ссадила ее на пол.

– Очень на это надеюсь. Вы сказали, исчезла?

– Не полностью. Вы материальное существо, а Мгла – зона наложения двух миров, помните? На мгновение вы оказались практически в обоих местах, переходя из одного энергетического состояния в другое.

Я заглушила его энтузиазм:

– Но как? Я не понимаю, как можно быть в двух местах одновременно и как я там очутилась. Я всего-то пыталась убежать!

Бен замолчал. Мара воспользовалась паузой в разговоре.

– Это в природе Входящих – проникать сквозь Мглу, которая, как я говорила, немного здесь и немного там. Но как вы туда попали не нарочно… Думаю, подсознание перетасовало все варианты спасения и выбрало самый подходящий.

– Вы открыли дверь и вошли внутрь. Вы и раньше заходили, но произвольно никогда – до сих пор. Теперь, зная, что войти можно, вы входите, – добавил Бен.

Мара продолжила:

– Верно. Но меня беспокоит, что это случилось неосознанно. На сей раз выбор был удачный, однако на следующий может не повезти. Вы не пострадали?

– Немного поцарапалась о гравий. И почему на меня никто не набросился?

– Точно не знаю. Но вы легко отделались. Вам надо стать хозяйкой положения. Вы не можете слепо прыгать во Мглу и обратно или проваливаться туда и вываливаться назад как попало. По другую сторону вас могло ждать что-нибудь похуже машины.

Я не ответила. Подняла Хаос и дразнила ее пальцами. Бен первым нарушил молчание.

– Харпер, даже если вы до конца не верите, постарайтесь хотя бы подыграть нам, просто на всякий случай.

Хаос умчалась сеять разорение где-то в другом месте. Перестав двигаться, мои пальцы ее разочаровали.

– Что, если вы ошиблись?

– Тогда вы ничего не теряете. Если мы правы, вам станет лучше. Не на операцию же вы ложитесь. Да и позвонили бы вы, если б не допускали мысли о нашей правоте?

Я расслабила плечи.

– Что вы предлагаете?

– Позвольте Маре помочь вам. Я положу трубку, чтобы вы вдвоем решили, как быть.

Я почти слышала, как колеблется Мара.

– Все это на самом деле не так сложно…

– Да. Ладно. Давайте попробуем.

– Хорошо. Вначале вы должны разглядеть границу Мглы. Можно начать с упражнения на концентрацию внимания, чтобы сфокусироваться. Когда-нибудь занимались йогой?

Мне было неловко признаваться.

– Медитировала пару раз.

– Тогда трудностей не возникнет. Это похоже на осмысленное дыхание. Итак, сядьте и дышите как при медитации, потом вспомните, что испытывали перед входом во Мглу. Это ключ. Если вы осознаете границу и воссоздадите ощущения по своей воле, то сможете открыть дверь и войти в нее. Или не войти. Как пожелаете. Начнем?

– Минутку.

Я устроилась поудобнее, сняла ботинки и подложила под себя подушку.

– Все. Что теперь?

– Просто дышите и слушайте себя. Когда достигнете равновесия, постарайтесь воспроизвести ощущение Мглы. Потом откройте глаза и найдите барьер. Закройте глаза и оттолкните его. Я буду висеть на телефоне, пока вы не закончите.

Как давно это было. Я положила трубку рядом с собой на диван. Закрыла глаза и сосредоточилась на одной маленькой части своего тела, пока не забыла обо всех остальных. Удалось без проблем. Я очистила разум, отбрасывая все мысли и ощущения, сейчас ненужные, равномерно дыша и достигая баланса.

Потом вызвала чувство падения сквозь густой зловонный воздух, таяния на лице сиэтлского тумана, уступавшего место Мгле. Открыла глаза и уставилась перед собой в поисках наложения миров.

Барьер выглядел как занавесь из облаков и тумана – мглистая и серая в прямом смысле слова. Пересечение обычного со сверхъестественным, покрытое рябью энергетического сияния, сверкающее точно жирные капли дождя в тумане.

Я снова закрыла глаза и вытолкнула ощущение. Вначале оно не поддавалось, и я стала задыхаться. Потом успокоилась и попробовала опять. Головокружение, запах и озноб отступили. Я открыла глаза и увидела свой старый добрый холл.

Я взяла трубку.

– Получилось.

– Чудесно! Теперь повторим. Но на сей раз войдите.

– Нет!

– С вами ничего не случится. Вы должны контролировать ситуацию, а не она вас. Просто откройте дверь, войдите, развернитесь и выйдите. Оттолкните барьер, и все. Вам станет гораздо лучше. Я уверена.

А я сомневалась. Но попробовала. Я села, расслабилась, сосредоточилась, ловя ощущение барьера. Поплыла, ощутила тепло. Открыла глаза и снова очутилась там. Я встала и подошла, поглаживая правой рукой маленькое тепло в левой, разница утончалась, теряя вещественность и приближаясь к дыму. Я ступила внутрь, в живой туман Мглы.

Он вздымался и напирал. Желудок канул вниз и завернулся точно спагетти вокруг зубцов вилки. Я глубоко вдохнула и крепко сжала пальцы. Хаос зло фыркнула.

Я посмотрела на свои руки, и Мгла скорчилась вокруг меня. Я сжимала хорька. Наверное, она снова взобралась ко мне на колени. Я выругалась. Земля (пол?) взбрыкнула, и я огляделась на грани паники. На сей раз никаких признаков: ни большого и мерзкого, ни странного существа, то ли человека, то ли нет, разговаривавшего со мной раньше. На сей раз я была одна в беспокойном тумане, словно в замутненном от пара зеркале.

– Медленно и легко, – пробормотала я и несколько раз вдохнула для успокоения, что мало помогло. Меня тошнило от тревоги и запаха разложения. – Ладно, ладно, туманно здесь, давай-ка выбираться.

Я повернулась, поискала край завесы, но не различила его. Отсюда я совсем не видела свой холл, однако при этом знала, что здесь было и там. Я дрожала от усталости и страха, я хотела обратно. Я теряла сосредоточенность, задыхалась. Не подумав, я сжала Хаос, и она взвизгнула, вырываясь.

Подул ветерок, Мгла заколыхалась вокруг. Мне показалось, что я вижу границу завесы. Тонкую, едва различимую. Я двинулась к ней, накатила волна ледяного ужаса, будто ветер, который поднимается над проливом Зунд с грохотом штормов и пробирает застарелым холодом, режущим будто стекло. Я повернулась, пытаясь укрыться от ветра. Граница Мглы трепетала на расстоянии вытянутой руки. Хаос опять зашипела и нырнула мне под рубашку. Масса чего-то темного и яростного нависла позади меня.

Я рванулась вперед, шаря в поисках края. Рассерженная черная тварь взревела, ударила меня в спину и тряхнула. Хаос взвизгнула. Я закричала и прыгнула из последних сил. Нечто жесткое и холодное оцарапало мою кожу, когда я летела прочь…

И тут я упала на ковер в своем холле. Слезы измождения струились по лицу, я достала хорька, перекатываясь на спину, Хаос выпуталась из моей рубашки и сиганула в клетку. Я оглянулась, готовая кинуться на того, кто за мной последует.

Никого, никакого запаха. Только холл, такой же, как и прежде, только я, лежащая на полу, задыхающаяся. Я медленно поднялась на колени. В груди болело. Мара выкрикивала мое имя в трубку – тоненький металлический глас ужаса. Я схватила телефон и заорала:

– Проклятие! Меня пытались съесть! Я не могла выйти! Меня чуть не съели!

– Харпер! Харпер. Харпер. Все в порядке, вы здесь. Вы здесь и вы живы. Все в порядке, – бормотала Мара, пока я не прекратила истерику. Потом она спросила, что случилось, и я рассказала. – О боже. Он не собирался вас есть. Просто хотел выкинуть со своей территории. Послушайте, на сегодня вам лучше закончить, завтра мы поговорим. Надо придумать, как вам защищаться.

– Что это было?

– Страж. Впрочем, забудьте про него пока. Его уже нет. Все хорошо. Вы отвлеклись, и ситуация пошла под откос, но вы неплохо справились. Правда. Вы грандиозно справились. Вы не пострадали? Ваш зверек в порядке?

Я глянула вниз, чувствуя себя слабой и глупой. Тело покрыто слизью. Я подползла к клетке, проверила хорька. Хаос посмотрела на меня с обидой и зарылась поглубже в норку из старых футболок, не удостоив повторного взгляда. Отлично. Я закрыла клетку и потащилась обратно к телефону.

– Я вся в какой-то слизи…

– Боже! Странно.

– Этого мне слышать не хотелось.

– Приходите завтра утром. Нам нужно поговорить. Теперь отдыхайте. Сон – лучшее лекарство.

– Хорошо, хорошо.

Я повесила трубку. Дрожа, пробралась в ванную. Я не могла вынести ощущение слизи на коже. Так я не усну, даже лишившись последних сил. Я стянула липкую рубашку.

Повернувшись спиной к зеркалу, я заметила красноту: широкий полукруг маленьких проколов, которые переходили в неглубокие царапины на правом боку. Похоже на неудавшийся укус очень крупного животного с острыми как иглы зубами. Я вздрогнула при мысли о легионах голодных тварей Мглы, только и ждущих случая разорвать меня на куски. Слезы отчаяния и страха закипели в глазах. Я хотела все бросить и спрятаться.

– Прекрати! – всхлипнула я. Зло глянула в зеркало. Прошипела: – Ты не можешь выйти из игры. Не можешь.

Перед мысленным взором пронеслось множество скверных картин прошлого. У меня не было выбора и пути к отступлению. От твари, стерегущей границу самой смерти, не спрячешься. Надо выучиться обходить ее и прикрывать свою спину.