Текст книги "Входящая во Мглу"

Автор книги: Кэт Ричардсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 20 страниц)

22

Облака и туман играли в уголках глаз, и я слишком устала, чтобы разгонять их. Реальный силуэт потянулся ко мне под покровом иного серебряного мира, и я отшатнулась, прыгая за ближайшую машину.

– Какого дьявола тебе надо? – возмутилась я, пытаясь стряхнуть тусклую пелену Мглы.

Он был приятной внешности, накачанный и аккуратно одетый – совсем не похож на обычного грабителя.

– Только ты. Тебе недолго оставаться мертвой.

Он прыгнул вперед со змеиной быстротой для парня с такими мускулами. Я ушла в сторону и пяткой врезала ему по седалищу, когда он пролетал мимо. Высокий каблук едва не сломался. Незнакомец повернулся, резко выкинул вперед руку, чтобы схватить меня. Я отпрыгнула назад и скользнула на капот машины, подальше от него.

Он нахмурился. Сунул руку в карман куртки.

– Я не сделаю тебе больно. Если только чуть-чуть. И вытащил нож.

Больше, быстрее и сильнее меня. Нож держит так, что сразу ясно: обращаться с ним умеет. Мне не нравились мои шансы. Я перекатилась на другую сторону «ровера». Незнакомец начал обходить авто сзади и скрылся из виду, я полезла за пазуху.

Он появился с моей стороны. В лицо ему смотрело дуло пистолета.

– Назад! – выдавила я.

В холодном воздухе щелкнул курок, словно молоток ударил по тонкому льду. Он издал смешок, который пронзил меня насквозь.

– Ты не выстрелишь.

Рванулся ко мне. Я нажала на спусковой крючок и крутанулась в сторону. Пуля выбила кусок его плеча. Я тяжело спрыгнула и почувствовала, как ломаются каблуки; уши заложило от грохота выстрела.

Противник пошатнулся, однако не полетел на землю, а двинулся ко мне, скалясь в злобной улыбке и помахивая лезвием. Я отпрыгнула в сторону, запнулась, упала на спину. Юбка разорвалась, окутывая лезвие облаком ткани. Я качнула пистолетом. Сжала рукоятку. Почувствовала щелчок, в уже звенящих ушах как из-под воды раздался рев выстрела.

Противник отпрянул, но не упал. Черная кровь залила куртку спереди. Он зыркнул на меня и обнажил целый ряд острых, как у акулы, зубов.

Я тяжело сглотнула.

– О…

– Эй! Что там происходит? Кто-то стрелял?

Для меня голос звучал издалека, едва слышно. Монстр уставился на Рика и его собаку, появившихся на верхней лестничной площадке. Кинул взгляд обратно на меня и пистолет, затем крутанулся на месте и бросился в темноту. Я привалилась к «роверу», прерывисто дыша. Меня слишком трясло от страха, чтобы стоять.

– Да, Рик! – крикнула я, борясь с головокружением.

– Харпер?

Секундой позже они выпрыгнули из парадного входа – собака летела впереди, Рик тащился за ней.

– Харпер, ты в порядке?

– Все нормально, Рик, – сказала я, отпихивая собаку.

Голова пульсировала, звуки заглушал тонкий вой в ушах.

– Что случилось?

– Что? Какой-то бандит. Я хочу подняться наверх и лечь спать.

– Надо вызвать полицию.

– Что? Зачем? Он убежал.

Я сомневалась, что в полиции есть досье на нежить, и хоть не знала, кто мой обидчик, но человеком он точно не был.

– Так мне не вызывать полицию? Уверена?

Я кивнула.

Рик проводил меня наверх. Пес всю дорогу извивался точно щенок и сиял питбульской улыбкой, довольный суматохой. По крайней мере он развлекался на всю катушку.

Я проснулась утром больная и измученная. Туфли и юбку больше не надеть, на бедре длинная глубокая царапина, но в ушах не звенит. Ожидая, пока через фильтр кофе-машины накапает кофе, скинула сообщение Квинтону и оставила свой рабочий номер. Потом перелила кофе в походную кружку и отправилась в офис.

В кабинет я зашла под трезвон телефона. Это был Квинтон.

– Привет, – сказала я. – Вчера что-то случилось с сигнализацией. Может, зайдешь посмотришь?

– Что конкретно не так? – спросил он.

Я описала бездействие системы во время визита Сергеева. Вначале следует исключить допустимое, прежде чем с головой кидаться в невозможное.

– Странно. Я буду через полчаса, хорошо?

– Отлично, – согласилась я и повесила трубку.

Я проверила оставленные сообщения и нашла одно от Мары Дэнзигер.

– Гм… Харпер, с магией дела все хуже и хуже. Я была бы признательна тебе за помощь. Позвони.

Мне стало любопытно, и я перезвонила.

– Алло.

– Привет, Мара, это Харпер.

– Харпер, я беспокоилась. Затор усиливается. По правде говоря, ни Бен, ни Альберт мне не помощники. Я просто обязана найти источник проблемы. А все гадания неизменно приводят к тебе.

– До сих пор?

– Да. Нет предположений почему. Может, Камерон?

– Не думаю. Но я общалась с вампирами, и поблизости околачивается пара странных типов.

– Я предупреждала.

Стук в дверь на секунду опередил самого Квинтона, который сунулся в кабинет из коридора. Я махнула ему заходить и откинулась на стуле.

– Мара, мне тут кое-что надо сделать, но позже придется сходить в "Мэдисон Форрест хаус", взглянуть на один предмет мебели. Вокруг него творятся какие-то странные вещи. – Я помолчала, задумавшись, потом продолжила: – Не хочешь сходить со мной? Могли бы по пути обсудить ситуацию.

– Гм… давай. Я попрошу Бена присмотреть за ребенком. Тогда, может, заехать за тобой?

– Было бы здорово, Мара. Жду тебя где-нибудь в час.

– Хорошо. Увидимся.

Квинтон уже тыкал повсюду своим прибором. Едва только я отключилась, он попросил меня подвинуться и запустил проверку компьютерной программы. Просмотрел видео, которое должно было запечатлеть Сергеева.

– Не знаю, почему этот парень не записался, но с системой все в порядке, а диагностика показывает, что ошибок не было, – заявил Квинтон, хмурясь в экран монитора. – Ты уверена, что он здесь сидел?

– О да.

– Ума не приложу, но сейчас система работает отлично.

– Ладно.

– Понаблюдай за ней. Если опять что-то подобное выкинет, звони. Можешь проверить запись на своем клиенте, потому что я не совсем уверен, какое действие оказывают на электронику некоторые люди.

Интересно, откуда он узнал о Сергееве? Разве я говорила?

– Постой, постой. Ты про какого клиента?

– Про того, что с «камаро». Вампира.

– Прости? – задохнулась я.

– Только не говори мне, что ты не в курсе, – сказал Квинтон. – Я не сразу догадался, но ты ведь общалась с ним куда теснее.

– Почему ты решил, что Камерон – вампир?

– По многим мелким признакам. Чудные глаза, земля в багажнике, странные привычки. Клыки. Я здесь на них насмотрелся. Обычно держусь подальше от таких ребят. Даже если ты им нравишься, полностью доверять вампиру нельзя. Потому что доверять нельзя большинству людей. Но выпить кровь или спутать приятеля с добычей – это немного хуже привычных способов обмануть доверие.

Я моргнула. Квинтон закончил свою речь и минуту глядел на меня в молчании. Потом спросил:

– И часто ты работаешь на вампиров?

Я покачала головой.

– В первый раз.

– Так я и думал. Будь осторожна. Они коварные бестии. Меня от магии в дрожь бросает. Наблюдать забавно, но… сбивает с толку, если начинаешь задумываться. Я предпочитаю электронику, физику, то, что можно потрогать и рассмотреть.

Он повертел в руках датчики мультиметра и нервно взглянул на меня.

– Будь с ними повнимательней, ладно? Я могу многое исправить, но в проклятиях и остальном разбираюсь значительно хуже.

Я улыбнулась.

– Я аккуратно.

– Хорошо. Если что понадобится, звони. Я буду поблизости.

– Спасибо, Квинтон. Так и сделаю. А сейчас мне надо идти. У меня встреча.

– Ладно. Только смотри, чтобы тебя не убили. Ты еще должна мне за машину, – добавил он с натянутой улыбкой.

Собрал вещи и отбыл. Я заперла кабинет и спустилась к Маре.

Мы поехали на восток к озеру Вашингтон и отыскали музей "Мэдисон Форрест хаус". Припарковались на усыпанной гравием стоянке поблизости. Мара какое-то время сидела за рулем и с озадаченным видом смотрела на здание.

Мы молча выбрались из машины и пошли. Я понятия не имела, кто такой Мэдисон Форрест и почему его дом стал историческим памятником-музеем, но громадина была впечатляющая. Фундамент и первый этаж из обтесанных камней. Второй этаж и высокие остроконечные фронтоны из местного кедра. Множество застекленных окон блестели под деревянными выступами и наверняка стоили целое состояние, когда дом закладывали. Четыре газовые лампы, теперь переделанные в электрические, окаймляли путь к парадной двери через открытые железные ворота. Как и жилище Дэнзигеров, дом сиял, только вот не особо дружелюбно.

Мара остановилась и взглянула на землю.

– Не знала, что с этой стороны реки есть узел такого размера. Он чуть дальше от музея, где-то… здесь, на улице. – Она сделала пару шагов от бордюра. – И я не могу тянуть энергию, даже стоя прямо на нем. Сдается мне, здесь творится что-то не то. Может даже, мы нашли затор силы. Посмотри сюда искоса, как я тебя учила. Расскажи, что видишь.

Я взглянула уголком глаза. Мертвенное свечение, похоже, зарождалось у самых ее ног, словно туман, который плыл к дому.

– По мне, так… тошнотворно.

– Забавно ты выразилась.

Я пожала плечами и постаралась больше не смотреть. Мы прошли по дорожке к массивным резным дверям из кедра. Внутри заплатили за вход и побрели по музею. Чуть погодя обнаружили наверху гостиную и орган. Он был омерзителен: почти два метра изогнутого дерева с прожилками слоновой кости и позолоты, обитый яркой красной материей. Орган покрывала отталкивающая паутина черно-красной энергии, которую я не могла не заметить. Я остановилась на порядочном расстоянии от инструмента, охваченная тошнотой и страхом.

– Он? – спросила Мара, уставившись на орган со смесью ужаса и восхищения.

– Кажется.

Я достала листок с описанием из сумки и сверила, насколько получилось издалека. Совпадало полностью.

– О господи… – выдохнула Мара. – Кошмар, правда?

– Кошмарнее не придумаешь, – согласилась я, чувствуя, как в животе растут боль и тошнота, а привычная тревога пронзает позвоночник.

Я закрыла глаза, но ощущение скручивающего ужаса не пропало.

– Нет, я имела в виду, что он полон кошмаров, хотя и выглядит тоже жутко. На самом деле. Мне хочется взвыть от страха лишь от одного его вида.

– Что ты о нем думаешь? – спросила я. – Интересно.

В ее руке что-то засверкало, и она бросила это в орган. Оно растворилось, ударившись в извивающуюся массу Мглы.

– Проглотил… Очень интересно. По-моему, я увидела достаточно, а ты?

Я покружила вокруг инструмента, словно настороженная кошка, вглядываясь в его формы, физические и призрачные, пытаясь не оказаться слишком близко. Было невозможно игнорировать искаженную смесь нормы и Мглы, опутавшую его, хотя я не представляла, что могло удерживать их вместе. Похожие узлы связали мои нервы и мышцы болью, отвращением и безнадежностью.

– Хватит! – выдохнула я, пятясь. – Пойдем отсюда.

Мара, наконец, заметила мое состояние и обняла меня, что, кажется, помогло. Мы торопливо вернулись в ее машину, сели спереди и в дружном страхе уставились на "Мэдисон Форрест хаус".

Мара покачала головой.

– Вокруг этой штуковины собралось невероятное количество энергии, но, похоже, она никуда не уходит. Наверное, здесь и есть затор. И он такой… черный. Я никогда раньше не видела столь черный артефакт. Конечно, я с ними редко имею дело, так что эксперт из меня никакой.

– Артефакт? Не понимаю.

Она повернулась ко мне.

– Черный артефакт. Предмет, который обрел энергетическую ауру. Они служат хранилищем энергии, и ею можно воспользоваться, если знать как, – прямо или косвенно, в зависимости от умения и самого артефакта. О предмете и его истории можно многое сказать по цвету, размеру и активности энергетического ореола. «Черный» обычно не слишком подходящий термин. Но этот черен на самом деле. То есть с ним долгое время было связано что-то совсем отвратительное. Жестокость, страшные поступки. В общем, кошмар.

Я вздохнула.

– И его хочет мой клиент. Он заявил, что это фамильная ценность, только вот увидев орган – и самого клиента, – я начинаю сомневаться.

– Наверное, он очень необычный человек.

– И вряд ли человек вообще. Он… из Мглы, но я не знаю, кто он. Не вампир точно.

– Вот почему все знаки указывали на тебя. Не хотела бы я, чтобы такая штуковина попала в руки кому-то из Мглы. Зачем ему орган?

– Явно не из сентиментальных побуждений. У меня нехорошее предчувствие, что орган служит какой-то цели.

Мара задумалась на мгновение.

– Надо будет что-то придумать, хотя бы потому, что орган блокирует энергию, которая пригодилась бы в другом месте. – Она изогнула бровь и покрутила руль. – Если сумеем выяснить, почему артефакт черный, может, удастся понять, что с ним делать. Обычно я с ними не общаюсь, но здесь бы пригодился некромант.

– Кто? Зачем?

– Некроманты манипулируют магией под покровительством смерти.

– Ясно. Они убивают?

– Не обязательно, хотя большая часть их ритуалов эффективна только в присутствии смерти, а самый легкий способ ее вызвать – убить какое-нибудь священное животное. Когда я говорю «смерть», я имею в виду не только трупы и тому подобное, но смену энергетического состояния, которое происходит, когда кто-то или что-то умирает. Понимаешь, сила или энергия живого существа освобождается в момент смерти – это одна из причин появления призраков. Правильный магический объект притяжения поблизости может захватить энергию, и огромный поток силы с информацией станет на какое-то время доступен всякому, кто может управлять объектом притяжения. Правда, это жутко опасно даже для тех, кто вообще в состоянии прикоснуться к такому объекту. Почти все мы их чувствуем, но некроманты – одни из немногих, которые могут ими воспользоваться. Некромант отдает часть своей собственной жизненной силы за контроль над новым источником энергии, пока тот не иссякает, – меняет жизнь на знания и силу смерти, на время.

– Ох! – содрогнулась я. – Какая нам с того польза?

– Некромант может создать черный артефакт или проверить его историю. Некромантские артефакты всегда зловещие и темные, как твой орган, из-за цепочки смертей, привязанных к их созданию.

– Значит, они самые ужасные?

– Возможно. Сила многих черных артефактов приходит в результате своеобразного аккумулирования, когда слои применения, мощи и цели прилипают к предмету и начинают от него зависеть. Многие черные артефакты относительно безвредны. Поскольку их создают с определенной целью и применяют только один или два раза, они не накапливают подобной силы. Но этот… – Мара поежилась.

– Ладно, – сказала я. – Так зачем нам некромант?

– Некромант может заглянуть в прошлое, в момент создания черного артефакта, и выяснить, что послужило его причиной. Я не в курсе, как они это делают, – слишком жутко и много крови. Зная цель артефакта и процесс его создания, мы поймем, как его нейтрализовать или уничтожить. Будет нелегко. Если мы ошибемся, то рискуем увеличить его мощь, потому что артефакт высосет нашу силу.

– Я бы предпочла не видеть, как эта штуковина крепнет, – пробормотала я. – Значит, ты не знаешь ни одного некроманта?

– Нет. Я нахожу их повадки отвратительными, и потом, они вымирающее племя. Некроманты получаются не от практики и настойчивости. Они рождаются с талантом и постепенно развивают его. Это не самый разумный выбор профессии, как ты догадываешься. Мальчики и девочки, которые убивают домашних животных, чтобы "прикоснуться к силе", обычно заканчивают в сумасшедших домах. Правильные условия и лечение разрушают потенциал и направляют их более нормальным курсом.

– То есть психи, которые мучают животных, потенциальные некроманты?

– О нет. Из миллиона детей лишь один – потенциальный некромант, и он – или, гораздо реже, она – может так никогда и не испить силы, даже не узнать, что такая есть. Они никому и ничему не причиняют вреда. Но некоторые исхитряются уцелеть и живут достаточно долго, чтобы обучиться. Вот такие и становятся некромантами. Они замкнутые и всех сторонятся. Впрочем, разве ты на их месте вела бы себя по-другому?

У меня в голове замкнулась цепочка.

– Мара, что случается с некромантом, когда он умирает?

– Наверное, зависит от того, какой смертью. Подозреваю, что многие из них не умирают вообще, но каким-то образом задерживаются в мире живых или превращаются во что-то иное. Если некромант сносит физическую смерть и сохраняет рассудок, то может и дальше распоряжаться своей силой, хотя, думаю, для него это очень опасно. Магия высасывает огромное количество еще оставшейся жизненной энергии, а восстановиться потом крайне трудно. Его отношение к силе тоже меняется. Возможно, он в состоянии сберегать изрядно собственной энергии – даже подпитываться, – убивая во время ритуалов. Если достаточно реален, чтобы удержать нож и все такое.

Тут Мара пристально уставилась на меня.

– А почему ты спросила?

– Кажется, я встречала некроманта.

– Боже, Харпер! Где?

– Не могу сказать.

Мара одарила меня мрачным взглядом.

– Ты должна быть очень осторожна. Защищайся, как я тебя учила, или эти силы причинят тебе зло. Я знаю, ты не веришь…

– Уже начинаю.

23

Мара высадила меня рядом с офисом. Прежде чем делать очередной шаг по делу Сергеева, я хотела побольше узнать об органе в нормальном мире и, несмотря на неловкость, которую вызывала одна мысль об этом, знала, где начать. Я даже не стала подниматься в кабинет, а сразу пошла к «роверу».

Улица перед домом Ингстромов кишела автомобилями. Аукцион личной собственности был в разгаре, и в дом битком набились покупатели. Я хотела бы испытывать какие-нибудь более полезные эмоции – например, гнев, – но, ступая на застекленное крыльцо, чувствовала лишь неприятное смятение.

Майкл сидел за своим столом внутри. При виде меня у него округлились глаза.

– Привет, Майкл, – сказала я.

– 3-здравствуйте, мисс Блейн.

– Уилл на подиуме?

– Да-а, – протянул он в ответ.

– А Брэндон поблизости?

– Брэндона нет.

– Почему?

Майкл сморщился.

– Не знаю. Ему полагалось быть здесь, но он не явился. Вы хотели с ним поговорить?

– Нет. Я хотела его избежать.

Он кивнул.

– Правильно, он в последнее время не в духе.

Я услышала, как опустился молоток Уилла, затем бормотание переросло в недовольный рык, и люди начали вываливаться в двери. Я отступила и спряталась в толпе у стола.

Майкл быстро кинул на меня нервный извиняющийся взгляд.

– Обед, – пояснил он. – Без Брэндона мы немного опаздываем.

– Ничего.

Он сверкнул улыбкой и повернулся к первому из возбужденных покупателей. Меня задвинуло в угол вихревым людским потоком. Там я и застряла, пока не вышел Уилл.

Он похлопал брата по плечу и взглянул на экран монитора.

– Тут все в порядке, Микки?

– Ага.

Майкл стрельнул взглядом в мою сторону и вернулся к своему компьютеру и паре, стоявшей перед ним. Уилл поднял голову. Увидев меня, напрягся и окаменел за стулом Майкла, пока брат не толкнул его локтем.

– Эй, я здесь пытаюсь работать, – проворчал Майкл.

Вздрогнув, Уилл подошел ко мне, но с другой стороны стола. Остановился и сжал руками пряжку ремня. Длинные пальцы аж побелели.

– Чем… чем могу служить?

Голос был холодный, но я почти видела его, будто музыку, покачивающуюся в воздухе, тонкую словно дым. Я подняла на него глаза, и все, что пришло в голову: "О господи, какой же он высокий!" Я почувствовала себя глупо, и что-то заныло внутри, что-то, не имеющее отношения к недавним физическим травмам.

– Я хотела… поговорить с тобой по делу.

Уилл наградил меня пустым взглядом.

– По делу. И только? – Он взглянул на прилив народа, потом снова на меня. – Давай переместимся туда, где потише.

– Хорошо, – согласилась я, не желая, как истинная извращенка, оставаться с ним наедине.

– Пойдем на кухню, миссис Ингстром приготовила кое-что на обед, а я умираю с голоду. Ты не возражаешь, правда?

– Нет, если не возражаешь ты. Я последовала за ним к дверям.

– Эй! – крикнул Майкл через плечо. – Принеси и мне чуть-чуть, когда закончите. Я бы тоже, знаешь, перекусил. Нам, вундеркиндам, надо поддерживать силы!

– Верно, Микки. Я не дам тебе умереть с голоду, – откликнулся Уилл.

– Я Майкл!

Мы пошли в глубину дома на кухню. Уилл предложил мне сандвичи с кофе. Я с чашкой в руках наблюдала, как он садится за кухонный стол и ест. Потом несколько минут стояла у шкафа, молча потягивая кофе, пока он поглощал половину сандвича.

– Ладно, – сказал Уилл, откидываясь назад и оставляя недоеденный обед растерзанным на тарелке. – Теперь, когда я не падаю в обморок от голода, что ты хотела обсудить?

– Вначале я хотела извиниться, Уилл. Я…

Он оборвал меня:

– Не начинай. Не надо мне лишних стрессов.

– Да. Майкл сказал, что Брэндон не пришел. Что у вас с ним?

Уилл всплеснул руками.

– Ума не приложу! Он сама непредсказуемость и безответственность. Не явился сегодня, не отвечает на звонки. Никто его не видел. Даже Ингстромов проигнорировал, а ведь Чет – его давний приятель. Не представляю, что еще он выкинет. Ты видела, как он метал громы и молнии на складе. Это ведь не первый раз, когда он срывается по пустякам. И мы не единственные, кто его ищет. Пусть только этот скользкий тип попадет ко мне в руки, я из него правду вытрясу.

– Кому еще он понадобился? – спросила я.

– Не знаю, только у Брэндона наверняка большие неприятности. Ребята, которые приходили к нему, из тех, что могут и ноги переломать. Но я бы не хотел, чтобы поползли слухи. Они нас убьют.

Я взглянула на него поверх кружки с кофе и задумчиво спросила:

– Кого ты пытаешься защитить? Брэндона? Или себя?

– Себя! Брэндон – болван. У нас был договор, но мне начинает казаться, что я снова остался с носом. Я вложился в бизнес. Если он провалится или его конфискуют, что тогда? Как я смогу заботиться о Майкле, когда разорюсь и лишусь работы?

– Уилл. – Я, нахмурившись, заглянула ему в глаза. – Во что ты вложился?

– В аукционы.

Он сузил глаза, изогнул брови домиком. Затем поправил очки и уставился на меня. Я коснулась своей щеки, вспоминая первый удар, который отправил меня во Мглу.

– Я такое уже видела, и, по-моему, пятьдесят на пятьдесят, что здесь попахивает криминалом.

– Каким?

Я беспомощно пожала плечами.

– Наркотики. Мошенничество. Уклонение от налогов. Отмывание денег.

Уилл пришел в ужас.

– Почему? Как?

– При вашем бизнесе очень легко прятать концы в воду – то есть ценность вещей определяете вы сами. Или тот, кто за них платит. А один из вас много путешествует, так?

– Я путешествую, точнее, путешествовал до недавнего времени. Потом меня сменил Брэндон. Я думал, он дает мне передышку, чтобы я больше внимания уделял Майклу.

– Это может быть прикрытием для многих афер. Был в вашем бизнесе внезапный перелом? Доходы вдруг выросли? Или упали? Поменялись товары или клиенты?

Уилл вопросительно посмотрел на меня.

– Бизнес процветает…

– И бьюсь об заклад, Брэндон стал жить гораздо лучше, но все-таки не может сделать тебя партнером, несмотря на вложенные тобой средства. Держу пари, кто-то отлично устроился. И это заметили.

– Думаешь, Брэндона искали копы?

– Копы, федералы, недовольные партнеры, ростовщики…

Уилл задумался, потом ошеломленно покачал головой.

– Ты правда так считаешь, Харпер? Может… мошенник, наркодилер… или козел отпущения?

Я отвела взгляд. Поставила чашку на стол и двинулась к выходу.

– Зря я это сказала. Я хотела попросить об одолжении, но теперь просто не могу.

– Нет, нет, нет… Я не позволю тебе опять меня бросить. Тебе понадобилось слишком много времени, чтобы прийти снова. Не уходи вот так. Пожалуйста.

Я избегала его взгляда.

– Ты бы мне ничего не сказала, если бы считала, что я негодяй. Значит, возможно, ты так не считаешь. Скажи, что ты думаешь.

Я помедлила в нерешительности, затем ответила:

– Я думаю, что данных недостаточно. И я думаю, что тебе надо быть осторожнее, Уилл.

Мгновение мы молчали. Он положил руки мне на плечи, и я почувствовала, как его дыхание касается моих волос, когда он заговорил.

– Спасибо, Харпер. И прости. Я вел себя как идиот на прошлой неделе. Попробуем снова?

Меня перебил Майкл, крикнувший с застекленного крыльца:

– Уилл! Эй, Новак, двигай булками сюда!

Уилл вздрогнул и быстро глянул на часы.

– Черт! – Снова посмотрел на меня. – Я серьезно. Я хочу увидеть тебя снова и сожалею о том, как себя вел. Знаю, тебе было не обязательно приходить сюда и что-то говорить. Надеюсь, твое появление означает, что ты мне позвонишь и дашь еще один шанс. Я сделаю все, что скажешь, только поверь, я не шучу.

Майкл позвал из коридора:

– Уилл!

Я подумала и поняла, чего хочу. Поискала слова и взяла тарелку с сандвичами.

– Вот. Лучше тебе отнести их вундеркинду, пока он не умер с голоду. И… гм… если ты свободен сегодня вечером, мы могли бы… кое-что обсудить.

– Не "могли бы". Обсудим.

Он улыбнулся и унес с собой тарелку. Я еще постояла на кухне Энн Ингстром, допивая холодный кофе, и набросала записку в блокноте у телефона. Собралась вначале просто оставить ее и выскользнуть с черного хода, но поняла, что сейчас не могу пойти на попятную. Я двинулась к главному входу. Проходя мимо гостиной, заглянула внутрь. Уилл вернулся на маленькую поднятую платформу и выглядел как поэт-битник на импровизированной трибуне. Он поднял глаза и улыбнулся мне.

– Спасибо, Майкл, – сказала я и уронила записку на стол, направляясь к дверям.

Проглотив сандвич, Майкл крикнул мне вслед:

– Эй, мисс Блейн! Харпер?

Я обернулась. Сжимая в руке мою записку, Майкл встал и закрыл дверь между домом и крыльцом.

– Что такое, Майкл? – спросила я.

– Ну, я просто… в общем, я пытался сказать, то есть вы ведь не собираетесь его снова бросить, правда? Моего брата, я имею в виду. Он, конечно, чудаковатый и все такое, но он хороший парень.

– Очень хороший, – согласилась я. И призналась: – На самом деле… мне он кажется сексуальным.

Майкл фыркнул от смеха.

– Уилл?

– Ну… да.

Майкл уставился на меня.

– Уилл не может быть сексуальным. Он мой брат. Вот вы сексуальная.

Мое лицо вспыхнуло точно пожар в прерии.

– О господи! Мне пора идти. Он хихикнул мне вслед.

Я сидела за рулем машины и несколько минут пялилась на дом Ингстромов. Длинношерстный белый кот неторопливо выплыл из-за угла и уселся перед главным входом. Посмотрел в мою сторону, зевнул, демонстрируя клыки, поднял переднюю лапу и начал умываться, словно выпроваживая меня.