Текст книги "Входящая во Мглу"

Автор книги: Кэт Ричардсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 20 страниц)

Колин залаяла. Ну, по крайней мере, по звуку это была смесь рычания и лая.

– Жду вас здесь – немедленно!

Она выпалила адрес и грохнула трубкой. Я нажала кнопку, отключаясь. Телефон зазвонил снова, не успела я положить его.

Кэм говорил как восьмилетний.

– Харпер? Мама тебе звонила?

– Да. Только что повесила трубку.

– Она еще расстроена?

– Мягко сказано. Мне велели явиться немедленно. А тебе?

– И мне. Гм… хочешь, поедем вдвоем? Я могу тебя подбросить.

– Думаю, лучше нам ехать в разных машинах. Нет гарантий, что мы уедем вместе.

– Ладно. Увидимся там.

Я повесила трубку и пошла искать ботинки. Расшевелила компьютер и заставила его выплюнуть копию счета – на всякий случай.

По дороге в Бельвью я обдумывала, во что ввязываюсь. Я не ожидала, что Камерон и впрямь обрушит на нее правду так скоро, и не представляла, как Колин Шедли отреагирует, когда я приеду. Скорее всего она меня вызвала, чтобы отказаться от моих услуг или услышать ответы, которые устроят ее больше, чем те, что дал сын. Вряд ли мои ей понравятся, но поскольку задание я выполнила, уволить меня она не сможет.

Однако Колин могла отказаться платить по счету, и это было бы неприятно. Я давно уже не сталкивалась с неплательщиками и не горела желанием нарушать традицию. Колин, без сомнения, любит возню с адвокатами и судебными тяжбами, а Нэн Гроувер не захочет выбирать между подругой и мной. Что бы ни случилось, весело мне не будет.

Дом семейства Шедли раскинулся в одном из сельских пригородов, где внутренний двор охватывает акр-другой вокруг построек не меньшей величины. Пришлось немного поблуждать по скопищу извилистых улочек и подняться по недружелюбным крутым горкам, чтобы попасть к неряшливому каменному дому, который выглядывал на улицу из-за кипарисов, как застенчивый ребенок. Зеленый «камаро» Камерона стоял на подъезде.

Воздух у дома чуть мерцал, и знакомая холодная тошнота кинжалом пронзила мне ребра. Я взглянула искоса на занавесь между здесь и там, зондируя темные пятна, пока не перебрала их все. Поймала силуэт…

– Привет, – сказала я и вздрогнула, не совсем подготовленная.

Кэм ждал в тени у решетчатого входа.

– Я не хотел заходить без тебя.

– Боишься, съест? – спросила я.

– Вроде того. Никогда не видел, чтобы мама так злилась. То есть иногда она кричит на Сару, но по-другому. Она вспыльчивая.

– Я заметила.

Я несколько раз глубоко и медленно вдохнула, прежде чем продолжить.

– Ладно. Пойдем в логово львицы.

Я позвонила. На крыльце зажегся свет, и дверь рывком распахнулась. Колин зыркнула на нас обоих и жестом велела заходить. Кэм, трус, пропустил меня вперед. Колин провела нас в чопорную, строгую комнату. Я бросила взгляд на Камерона, и он скривился. Наверное, в детстве его сюда не пускали, если только по официальным поводам или на родительский суд. Нас вызвали на древний китайский ковер.

Мать Камерона села на бледно-кремовый диван и кивнула нам на стулья с узкими спинками без подлокотников. Я ее проигнорировала и устроилась в широком кресле напротив. Секунду поколебавшись, Камерон сел рядом со мной.

Колин едва сдержалась, чтобы не оскалиться, но промолчала.

– Я жду объяснений от вас обоих. Сейчас же.

Камерон начал говорить:

– Ма…

Я прервала его взмахом руки и уставилась на Колин с отсутствующим выражением лица.

– Каких, Колин?

– Телефонного звонка Камерона сегодня вечером. Реального положения дел. Немедля.

– По-моему, для начала стоит кое-что прояснить, – предложила я, откидываясь назад и вытягивая ноги в полную, пожирающую пространство длину. Скрестила лодыжки, наведя на Колин каблуки в безразличном пренебрежении. – Вы наняли меня найти Камерона, и я справилась, если вы не станете утверждать, что этот молодой человек не ваш сын.

– Конечно, это мой сын, – ответила она. – Но…

– Тогда вы согласны, что я предоставила услугу, которая прописана в нашем контракте.

Колин увильнула.

– В некоторой степени.

– Никакой другой степени, Колин, не подразумевалось – ни в контракте, ни так просто. Как мать вы беспокоились за сына. Как попечитель траста – за собственника. Вот он – сын и собственник, целый и невредимый. Я готова обсудить ситуацию в том, что не касается личной жизни Камерона, и даже более – с его разрешения. Но в профессиональном и этическом плане это все, что я могу сделать.

Колин гневно воззрилась на меня, хотя она и знала, что по контракту я права.

– Прекрасно. Можете прислать счет, а сейчас идите.

Камерон вибрировал от напряжения, из-за его мерцания меня тошнило.

– Пусть она останется, мам, мне жаль, что я пытался убежать от проблем и не связался с тобой гораздо раньше, но я знал, что тебе придется трудно. Мне самому было трудно и трудно до сих пор. Дай мне поблажку.

– Поблажку? Ты говоришь прямо как твоя сестра. Думаешь тебе достаточно похныкать, и я сменю ежовые рукавицы на лайковые перчатки.

– Я не хнычу. Я пытаюсь объяснить, – возразил он, разводя руками и едва не задевая меня.

Я не позволила себе передернуться. Колин огрызнулась:

– Скорее врешь и изворачиваешься. Ты не представляешь, как меня разочаровал.

– Вообще-то, мам, очень хорошо представляю. Я сам себя разочаровал. Но это не меняет ситуации. Я все равно… тот, кто я есть, – закончил он, роняя руки между коленей.

– Вампир? Камерон, что ты в самом деле!

– Улыбнись, Камерон, – посоветовала я.

Кэм закатил глаза и состроил уродливую гримасу. Потом растянул губы, и его слишком острые клыки блеснули на свету. Колин отпрянула и уставилась на него.

– Эндрю Камерон! Прекрати. Кого ты убедил так изувечить тебе зубы?

– Они настоящие, мам, – повинился Камерон. – Идут в комплекте, так сказать. И это вот тоже.

Он мигнул и растворился во Мгле. На сей раз я сразу же нашла его и улыбнулась. Не обращая внимания на меня, Колин рванулась вперед.

– Камерон! Камерон! Прекрати! Прекрати! – завизжала она.

Снова обратила на меня пылающий взгляд. Я покачала головой, опять сделав каменное лицо.

– Без дыма и зеркал.

Она протянула руку и замолотила по тому, что для нее казалось разреженным воздухом. Попала по плечу сына.

– Ой! – вскрикнул он и, мигнув, материализовался.

Колин схватила Камерона обеими руками, свалившись с дивана. Она стояла на полу перед сыном на коленях и крепко держала его за предплечья.

– Что ты сделал? Куда ты пропал? – потребовала она ответа.

– Никуда, мам. Ты просто меня не видела. Я не знаю, как это работает. Но стоит мне захотеть, и я исчезаю.

Он попытался пожать плечами, но мать держала его слишком крепко.

– Наверное, дается в придачу к остальному.

– Ты можешь исчезнуть, когда она прикасается к тебе? – спросила я наполовину из любопытства, наполовину в надежде убедить маму Камерона.

– Могу попробовать.

Он снова замигал и растворился, хоть Колин и сжимала его изо всех сил. Колин испустила горестный вой и завалилась на спину.

– Камерон!

Он вернулся.

– Я здесь, мам.

– О боже! – ахнула она и закрыла лицо руками. Забыв про макияж, Колин терла щеки и виски, запускала перепачканные пальцы в волосы. – Боже, боже…

Она свернулась калачиком и всхлипнула.

– Мам! Мам, все в порядке. В порядке. Я не причиню тебе вреда.

Камерон присел на корточки рядом и обнял мать.

– Мам? Как ты?

Колин взвыла и прижалась лбом к груди Камерона. Он повернул ее и успокаивающе забормотал. Я встала, огляделась.

– Кухня? – спросила я.

– Туда, через столовую, – прошептал Камерон, указывая на вторую дверь, не ту, через которую мы заходили.

Я кивнула и вышла. Колин Шедли почему-то не производила впечатления женщины, которой в момент потрясения требуется что-то покрепче. Я сделала чай. Правда, пока он заваривался, откопала бутылку коньяка и отмерила в одну из чашек порядочную дозу. Потом, жонглируя тремя полными чашками, вернулась в гостиную.

Камерон усадил мать на диван, хотя она еще цеплялась за него и шмыгала носом. Я вручила ей чашку с алкогольным чаем.

– Это поможет. Выпейте.

Пока она отпивала из чашки на пробу, Камерон нашел ей пачку салфеток. Колин вздрогнула и скривилась, но глотнула обжигающей смеси еще и еще. Потом взяла салфетку, промокнула размазанные глаза и деликатно, воспитанно высморкалась.

– Я… я… вела себя неприлично, – сказала она.

Камерон похлопал ее по руке.

– Мам. Все в порядке. Ты… перенервничала. Все в порядке.

Колин кивнула и выпила еще чая. Поставила чашку на стеклянный столик возле дивана.

– Простите, – сказала она. – Не могу больше пить эту дрянь. Мне надо что-то покрепче.

Ничего я не понимаю в людях. Камерон встал и отправился на поиски выпивки. Колин, вся в разводах туши и помады, взглянула на меня, подняв бровь.

– Что мне делать? – спросила она.

20

– Импровизируйте.

Пропасть смятения в ее глазах. Она затрясла головой.

– Нет, нет. Я не импровизирую. Я составляю планы, предугадываю случайности. Но это… к этому я не готова.

Я принялась размышлять вслух.

– Наверно, вам стоит относиться к этому так, словно Камерон заболел какой-то экзотической болезнью, для лечения которой ему придется сменить образ жизни. Он по-прежнему ваш сын. По-прежнему воспитанный, умный молодой человек. Он просто… другой.

Колин скривила губы в отвращении.

– Вы говорите как психолог.

Камерон вернулся с бутылкой коньяка и стаканами. Налил всем по доброй порции. Я строго посмотрела на него. На его лице нарисовался вопрос: "А что?" Кэм пожал плечами.

– Это алкоголь. Я даже через кожу могу его впитывать. Он мне не повредит.

Он сел рядом с матерью. Мы отхлебнули. Колин Шедли сделала большой глоток. Передернулась и допила.

– Ладно, Кэм, – выдохнула она, ставя стакан на столик. – Расскажи, что с тобой случилось. Помоги мне понять.

Камерон снова наполнил стакан матери, избегая ее взгляда.

– Знаешь, мам, в подробностях моя история выглядит не очень привлекательно. Я сделал то, что считал необходимым, но сделал плохо. Может, просто скажем: я полагал, что знаю больше, чем на самом деле.

– Хорошо. Когда-нибудь, надеюсь, ты расскажешь все, но сейчас опустим. Выкладывай остальное.

– Я встретил кое-кого – не самого милого человека на свете, – и он воспользовался тем, что я оказался глупее, чем думал.

Колин застыла и начала кашлять от алкогольных паров. Отмахнулась от Камерона, который пытался ей помочь, и отдышалась сама.

– Продолжай, – повторила она.

У нее текли слезы, и Колин промокала их, пока сын говорил.

– Мне стало плохо.

– Я помню, ты болел после Рождества.

– Скорее в феврале, мама, но не суть. Так или иначе, мне было жутко плохо, и я не знал почему. А когда понял, не знал, что делать. Поэтому я обратился за помощью, только все прошло не так гладко. Мне надо уладить несколько проблем, прежде чем ситуация… выправится. Все дело в том, что я вампир, и это навсегда. Это нельзя изменить. Мне придется с этим жить… или не-жить, – добавил он и рассмеялся.

Его мать скорчила гримасу.

– Да ладно тебе, мам. Я пошутил.

Она в унынии что-то пробормотала.

– Мам, сможешь ты с этим жить?

На сей раз Колин повертела в руках стакан.

– Кажется, у меня нет выбора. Ты мой сын. Я не могу притвориться, что тебя больше не существует. Я не могу… не могу заставить себя… сделать что-нибудь с тобой. Ты… ты правда в порядке?

– Насколько возможно в такой ситуации. Сейчас, когда ты знаешь, – лучше. Над остальным мы с Харпер работаем. Понимаешь, теперь у меня есть план – ты ведь всегда советовала мне составлять планы. Так что все будет хорошо. Но твоя помощь не помешает, мам.

– Моя? Что я могу сделать?

Колин говорила так, словно была младше собственного сына.

– Нам придется как-то подкорректировать условия траста – я не могу посещать занятия в дневное время. И найти, где мне обосноваться. Машина у меня, конечно, славная, однако в багажнике тесновато.

Она улыбнулась дрожащими губами.

– Мы что-нибудь придумаем, я уверена. О, Камерон, почему ты не попал в какую-нибудь нормальную передрягу?

– Наверное, развит не по годам.

Мы просидели кружком в белой комнате еще час, обговаривая детали – в том числе мой счет. Когда настало время уходить, я завидовала уютной постели Кэма в багажнике «камаро». Я еле дотащилась до собственной кровати, по дороге домой голова без конца валилась на руль, как у сонной "пьющей птички".[7]7
  «Пьющая птичка» – популярная игрушка, действующая по законам физики. Она раскачивается туда-сюда и «пьет» из стакана с водой, окунаясь в него головкой.


[Закрыть]

Когда я выбралась из постели, часы католической церкви отбивали по моей голове полдень. Я кинулась в офис. Вначале предстояло связаться с Леонор Фабре, сообщить, что я могу заплатить за информацию. Она ответила, что достала бумаги и принесет их в четверг, как договаривались.

Я попыталась переварить документы на «ТПМ», которые у меня уже были, и новые, что пришли по факсу, но большинство из них слишком изобиловали корпоративным сленгом, чтобы просматривать их по диагонали. Я отложила стопку и взялась за телефонные звонки, звонки, звонки. У меня был запланирован ужин с другом, и я не хотела упускать ни секунды нормальной жизни, прежде чем окунаться с головой в ночные беседы с вампирами.

В двадцать два пятнадцать вампирское сообщество, похоже, только-только просыпалось. Я нашла Эллис в баре на последнем этаже отеля в деловом районе, когда почти пробила полночь.

Администратор у двери показал мне ее: изящная женщина с темно-красными волосами и таким же туманным, подернутым дымкой взглядом, которым отличался Камерон. Она таилась за угловым столиком, наблюдая. Я пересекла танцпол и приблизилась.

– Здравствуйте, – начала я. – Вы Эллис Лидл?

Она взглянула из-под бровей домиком.

– На данный момент.

Уголок большого рта искривился в полуулыбке, Эллис медленно взмахнула рукой с моей стороны стола. Меня поочередно окатило волнами жара и холода.

– Присаживайтесь, – пригласила вампирша.

Пришлось насильно сгибать колени, усаживаясь напротив нее. Я хмурилась, борясь с ощущением, что где-то ее видела.

Ее веселый, молчаливо оценивающий взгляд заколачивал в мой позвоночник гвозди ледяного пламени. Не надо было скашивать глаза, чтобы увидеть: весь свет рядом с ней куда-то испарялся, оставляя пульсирующий темно-красный ореол вокруг бледного лица. Я сдержала дрожь и уставилась на Эллис в ответ. Желудок медленно перевернулся. Присутствие вампиров явно сопровождалось спецэффектами Мглы, хотела я того или нет.

Ее голос прохладным бархатом поглаживал мою кожу.

– Зачем вы меня искали?

Мне пришлось сглотнуть, прежде чем я сумела заговорить.

– Меня прислал Камерон Шедли. Мое имя – Харпер Блейн…

Казалось, она еле сдерживалась, чтобы не расхохотаться – ее смех я слышать вовсе не хотела.

– Да, я знаю. Вы курите? – промурлыкала Эллис, беря старомодный портсигар со стола. – О нет. Конечно, не курите. Вы одна из тех восхитительных поборников здорового образа жизни.

Кончиками длинных накрашенных ногтей она вынула из портсигара бледную сигарету и зажала ее губами, всё с медлительным поддразниванием кинозвезды-соблазнительницы золотого века. Эллис могла зажечь сигарету собственным огнем. Но воспользовалась тонкой золотой зажигалкой и выпустила дым от первой затяжки через рот. Между нами поплыл вверх голубой занавес.

– Что, по мнению Камерона, я могу для вас сделать?

– Вы знаете о его трудностях с Эдвардом?

– Конечно.

– Думаю, Камерон надеется, что вы предложите что-нибудь на закуску, с чего можно было бы начать.

Эллис усмехнулась, и у меня заныл живот.

– Прелестно, – сказала она, искажая смысл моих слов. Мелькнули ее зубы. Мне они показались очень влажными и очень острыми. – Насколько хорошо вы знаете Камерона?

– А что? Разве вы не привыкли закусывать друзьями друзей? – огрызнулась я. – Камерон мой клиент, и я знаю толк в вампирах.

Я испепеляла ее взглядом и отказывалась опускать глаза, пусть даже ее взгляд бритвой проходился по моему позвоночнику. Мне хотелось стошнить или завизжать, сделать хоть что-то, способное заставить Эллис не смотреть, но я сжала зубы и застыла на месте. Она играла с сигаретой.

– Какое интересное предложение, мисс Блейн. Хотела бы я знать, знаете ли вы себе цену.

– Возможно. Учитывая, что, по моему убеждению, вы способны перекусить мне хребет в мгновение ока, – ответила я. – Но Камерон не хуже вас знает, где я и как меня найти. Так что вы решили: сломать мне шею или помочь нам?

Эллис выдохнула в меня облако дыма и подперла рукой заостренный подбородок.

– О, я хочу помочь, поверьте. Камерон… милый мальчик.

Она одарила меня фальшивой улыбкой и откинулась назад на стуле, потягивая из бокала… что-то.

– Что же я могу для вас сделать?

– Камерон не может… приспособиться. Он нанял меня, чтобы восстановить подобие отношений с Эдвардом и как-нибудь получить знания, которыми его обделили. Он полагал, что вы с сочувствием отнесетесь к его ситуации.

– Сочувствие дорого стоит. Что вы предложите взамен?

– Зависит от того, какие карты у вас на руках. Если вы снабдите меня информацией или советом, который меня выручит, я смогу помочь вам. Итак?

– Убейте его.

– Эдварда?

– Конечно.

– Это ваш совет или желание?

– То и другое.

Вампирша подалась вперед, пытаясь загипнотизировать взглядом.

– Эдвард слишком долго стоял у власти, он постарел и делает ошибки. Взгляните хотя бы на Камерона. И он даже не знает о вас. Какой из него лидер, когда он не может защитить нас от одного мальчишки и его, – Эллис снова окинула меня взглядом, слизывая дым с губ, – очень интересной подруги.

Когда я смотрела в ее глаза, казалось, что по мне ползает что-то мерзкое. Эллис продолжала, едва заметно улыбаясь.

– Думаю, настало время заменить его на кого-то помоложе. Кого-то, кто способен посочувствовать молодому человеку, угодившему в беду. Кого-то более зубастого.

Ее губы медленно сомкнулись, скрывая острый как лезвие блеск клыков. Я почувствовала, как наклоняюсь вперед, медленно, онемело дыша.

– Вы его ненавидите.

Эллис подняла брови.

– Ненавижу? О да, – со сладострастной радостью прошипела она. – Каждой каплей заемной крови. Вам было бы так легко напасть днем, когда он слаб. Его даже не надо убивать, просто покажите его слабость.

– Не понимаю.

– Давайте я расскажу вам о нас. Мы как волки, стаю ведет сильнейший. Но если он покажет свою слабость, неуравновешенность, безрассудство, стая разорвет его на части. Он должен быть сильным, должен действовать в наших интересах. Нападите на него, продемонстрируйте его слабость, и его убьют за вас.

– Ясно.

– Да, – прошептала Эллис. – Вам ясно. Когда Эдвард умрет по-настоящему и я займу его место, я, конечно, буду очень, очень благодарна.

Что-то коснулось моей кожи. Стрельнув глазами в сторону, я заметила красную нить движения во Мгле и отшатнулась, глубоко вдыхая и тряся головой. Красная штуковина скользнула прочь и растворилась в воздухе. Я быстро заморгала, отгоняя внезапную сонливость, но не смогла насовсем избавиться от голоса Эллис, звенящего в голове.

– Кто не даст ему убить меня первым?

Она засмеялась, и я постаралась не съеживаться.

– Вы не тянете на угрозу. Кому есть дело до копошащихся насекомых? Когда волна поднимется, будет поздно, и, убив вас, он не остановит бурю. Как раз наоборот. Он будет слишком занят, чтобы давить вас. Обратившись против него, стая разорвет Эдварда в клочки.

Эллис замолчала, облизнула губы и снова отпила из бокала. Поежилась и одарила меня жуткой улыбкой. Я проглотила ком.

– Я не вижу, что Камерон может выиграть от упокоения Эдварда.

– Мою благодарность, – пророкотала она.

Я покачала головой.

– Нет. Не думаю. Я не склонна полагаться на великодушие вампиров, памятуя пример Эдварда. Кто защитит меня от вас?

Эллис заскрежетала зубами.

– Уверяю, я не причиню вам вреда, если вы будете делать, что я скажу.

Я сумела покачать головой.

– Я никого не стану убивать. Я не киллер и не интересуюсь вашими политическими баталиями.

Эллис наклонилась вперед, ее глаза полыхали.

– Тогда какая мне от вас польза?

– Я здесь не для вашей пользы. Я помогаю своему клиенту. Я найду слабые стороны Эдварда, его ошибки, взбаламучу воду, но остальное – ваша забота. И вы останетесь у меня в долгу.

Эллис засмеялась и с силой раздавила сигарету в пепельнице. Отпила из бокала, посмотрела на меня поверх края, рассекая на части своей улыбкой.

– Ладно, пока сделаем, как вы сказали. Но я буду за вами наблюдать.

Эллис подалась вперед и протянула ко мне руку ладонью вверх.

– Дайте посмотреть ваш список.

– Какой список?

– Список имен. Камерон должен был его вам дать, иначе как бы вы меня нашли? Давайте, – потребовала она, маня кровавым загнутым ногтем.

Я вытащила список. Эллис схватила его и прочитала. Новый огонек зажегся в ее глазах.

– О, очень интересно…

Она достала ручку из крошечной сумочки и написала внизу еще одно имя: Виган.

– Вот, – сказала Эллис, кидая мне лист в знак окончания аудиенции. – Начните с Карлоса. Это должно вышибить землю из-под ног Эдварда. И не беспокойтесь – я его отвлеку. Обещаю. К тому времени как вы закончите со списком, проблемы Эдварда только начнутся.

Я встала из-за стола и направилась к выходу. Я чувствовала на себе ее взгляд всю дорогу до лифта, словно ледяные волны окатывали спину. Я не хотела слушаться приказов Эллис, хотя что-то исподволь заставляло меня подчиниться. Я взглянула на список, пока лифт ехал вниз. К несчастью, ближайшим вампиром оказался Карлос. Если сегодня я хотела поговорить еще с кем-нибудь, другого выбора не было.

Я шла по вестибюлю, когда завибрировал пейджер. Пришлось воспользоваться телефоном консьержа. Трубку поднял Камерон.

– Где ты? – спросила я.

Голова пульсировала, та же боль нарастала во внутренностях.

– У Сары. Гм… она передает тебе привет и говорит, что взяла двух хорьков вместо одного.

– Рада за нее. Я только что поговорила с Эллис, и дела наши… в общем, все гораздо сложнее, чем я думала. Мы можем встретиться сегодня?

– Нет. Завтра. Скажем, через час после захода солнца, который в… восемь двадцать семь… значит, в половине десятого?

– Хорошо. Увидимся. А сейчас я поеду к Карлосу.

– О господи… будь осторожна, Харпер. Если не увижу тебя завтра, по крайней мере, буду знать, с кого спросить.

– Спасибо за доверие, Камерон.

Выходя из отеля, я посмотрела на часы. Было двенадцать тридцать девять, и мой желудок скручивало от ужаса. Я не хотела организовывать дворцовые перевороты, тем не менее рассказ Эллис об особенностях поведения вампиров навел меня на мысль. Я не знала, справлюсь ли, но другие варианты казались малодейственными. Придется поверить Эллис на слово, что она меня прикроет. Если достаточно ненавидит Эдварда, прикроет. Я ставила на ненависть.

Судя по списку, Карлоса я могла найти во "Взрослых фантазиях" – секс-шопе сразу за полосой мотелей для бизнесменов, откуда скорее всего приходила большая часть клиентуры.

Меньше чем в десяти минутах пешком от шикарных магазинов и квартирных домов деловой части города запутанный район кварталов причудливых очертаний вмещал стриптиз-клуб, два ночных гриль-бара и "Взрослые фантазии" с собственным маленьким заповедником публичного смущения и персональной жадности. Попытки их перенести или закрыть так и не увенчались успехом. Даже затея устроить на этом месте парк провалилась – земля стала слишком токсичной после восьмидесяти лет сваливания в нее промышленных отходов. Так что пустырь остался за ночными хищниками, и сиэтлская традиция делать деньги на грехе продолжилась во всем своем безвкусном блеске.

Здание "Взрослых фантазий" представляло собой остроугольный треугольник. Окна в полный рост у верхнего угла раскрывали вид на внутреннее помещение сквозь фетишистскую одежду и дамское белье. Я открыла зеркальную дверь, миновала лестницу, которая вела к видеосалону и "дому живых девочек", прошла в сам магазин. Слева висела одежда, справа то, что даже в секс-шопе не выставляют на витрины. Впереди стоял стеклянный прилавок с порнографией под охраной кассового аппарата и девушки-готки.

Ее волосы были маслянистые, глубокого пурпурного оттенка, лицо белое от рисовой пудры, губы черные, а глаза как у енота, словно подбитые. Два маленьких черных ниобиевых кольца пронзали правую бровь, тонкая серебряная цепочка соединяла кольцо в левой ноздре с еще одним в левом ухе. Для равновесия сережка в правом была выполнена в виде тяжелой черной сети с пауком из рубина, болтающимся посредине. Кожаный ошейник с шипами и гирляндами цепочек охватывал шею. Девица взглянула на меня, оторвавшись от блокнота, который разложила на прилавке. Поняв, что я иду прямо к ней, закрыла блокнот и придавила его сверху ручкой.

Она выглядела лет на двадцать пять, но по голосу я бы приняла ее за подростка.

– Здравствуйте, вы хотели что-то спросить?

– Карлос здесь?

– О да, где-то тут. Может, наверху. Секунду.

Она огляделась, высмотрела молодого человека в единственном темном углу магазина, затесавшемся между пластиковыми вибраторами и зелеными дверьми уборных.

Девушка окликнула его:

– Джейсон, Карлос наверху?

Джейсон поднял голову от коробки с видеокассетами и посмотрел на нас.

– Я… гм… да, кажется, я видел, как он поднимался туда около получаса назад. Одна из девчонок спустилась за ним.

– Сходи к нему, скажи, что здесь кое-кто хочет с ним поговорить, ладно? – попросила она, демонстрируя терпение матери, разговаривающей с недоразвитым ребенком.

– А как же коробка?

– Я за ней присмотрю, – заверила девушка. – Хорошо?

– Конечно. Хорошо. Пойду приведу его.

Джейсон неуклюже направился к двери. Мы остались в компании со смутными ударами музыки, доносившейся из комнат наверху. Девушка то и дело бросала взгляды на свой блокнот.

– Вы можете осмотреться, если хотите. Мужчины обычно долго спускаются вниз. Не знаю почему. То есть что такого они там не видели?

Я кивнула.

– Над чем работаете?

– Пишу статью в «Стрейнджер» о безопасном сексе.

– Успехов.

Интересно, что есть безопасность с точки зрения девчонки, которой понадобилось продевать в нос цепочку. Не желая портить стиль ее письма, я отошла.

Я изучала черно-фиолетовое кожаное бюстье с перьями марабу вокруг декольте, когда мой желудок провалился к полу. Я обернулась. Ко мне шагал бородатый мужчина, похожий на гору. Он нес на широких плечах сгусток тьмы, словно накидку поверх черного кожаного пиджака. Его глаза были двумя ямами под нависающими утесами бровей. Мужчина остановился в каком-то полуметре от меня и осмотрел с ног до головы. От желания рвануть отсюда подальше, визжа на ходу, загудели ноги и перехватило горло. Я справилась с собой и резко повернулась к нему лицом.

Он сцепил руки перед собой.

– Вы хотели меня видеть? – прогрохотал вампир.

Дыхание. Я постаралась не отшатнуться.

– Меня прислала Эллис, – заявила я.

– Эллис.

Камень и тот выразительней.

– Лидл. – Я не отводила глаз, хоть это и было для меня пыткой.

Мурашки страха перекатывались под кожей. Он рыкнул:

– Пойдемте в мой кабинет.

Повернулся, предполагая, что я последую за ним. Когда мы проходили мимо прилавка, взглянул на девчонку-гота.

– Попридержи Джейсона.

– Ладно, – согласилась она, едва отрываясь от страницы.

Дверь рядом с уборными вела на маленький склад со столом и парой стульев, задвинутых между ящиками и шкафами. Карлос сел за стол и указал на стул напротив.

– Садитесь.

Я послушалась. Он сложил руки на крышке стола, сжав левый локоть в правой ладони. На фоне черного кожаного рукава его кулак выглядел огромным, как рекламный щит.

– Итак, что тебе надо от меня, призрачная девочка?

Я вскинулась.

– Простите?

– Они висят на тебе повсюду, – проворчал он, протягивая ко мне руку.

Я отшатнулась, но он подцепил что-то в моих волосах и вытянул на стол. Обрывок Мглы, будто сотканная из пара паутина, выплыл из-под его пальцев. Карлос снова поймал его и засунул во внутренний нагрудный карман.

– Так чего ты хочешь?

– Я… я частный детектив, работаю на Камерона Шедли.

– Белобрысую игрушку Эдварда? На этого Камерона?

– Да, на этого. – Я раздраженно кивнула. – Но он уже не «игрушка» Эдварда, как вы выразились.

Он едва пожал плечами.

– Мне надо больше узнать об Эдварде, прежде чем я попытаюсь встретиться с ним и поговорить о Камероне, – продолжила я. – Эллис сказала, вы можете помочь.

Карлос поднял бровь и расхохотался, зеркальная дверь затряслась словно под натиском бури.

– У вас на Эдварда зуб? – подтолкнула я.

Внутри у меня все переворачивалось. Он приглушил свой смех до сейсмического уровня.

– Еще какой, и будь зуб острый и крепкий, я бы с удовольствием вонзил его в горло ублюдка.

– Почему? – Мой голос не дрожал, хотя, по идее, должен был.

– Тебе моя история не понравится. И вряд ли ты поймешь. А доверившись тебе, дневная, я перейду границу, чего не простят мне многие мои сородичи.

– Я не могу просить вас рисковать ради моего клиента. – Я начала подниматься, обрадованная, что теперь есть повод уйти.

– Что ты собираешься делать с информацией, которую ищешь?

– Подниму шум.

Карлос задумчиво нахмурился. Я содрогалась под тяжестью его накатывающих мыслей. Рядом с Эллис Мгла была морским приливом. В присутствии Карлоса – роковым омутом, которого не избежать.

– Ты никому не расскажешь то, что узнаешь от меня.

Я подавила внушенное желание согласиться.

– Я расскажу своему клиенту, если понадобится, и использую все, чтобы добраться до Эдварда.

Он прожег меня взглядом.

– Подробности не выйдут за пределы этой комнаты, пока ты не увидишься с Эдвардом.

Я сглотнула пыль и поежилась.

– Да. Хорошо.

Я откинулась назад, колени тряслись в странном согласии с биением сердца.