Текст книги "Бессмертная Всадница (ЛП)"
Автор книги: Керри Лоу
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 20 страниц)
Она мысленно опустила руку и остановила эти мысли на их пути.
Сделала бы это прошлогодняя Эйми?
Нынешняя Эйми этого бы не сделала.
Она оставила силу там, где она была, запертой и укрощённой, и изобразила свою лучшую насмешку, направив её на Пагрина.
– Это ты сломался, если думаешь, что с моим лицом что-то не так.
Она добавила в свои слова немного властности Яры и немного нахальства Натин. И она представила, как Пелатина улыбается ей, когда она говорит, и на её щеках появляются ямочки.
Пагрин уставился на неё сверху вниз, его лицо исказилось от презрения. Кьелли сказала, что её брат был добр, что это был его план спасти их народ. Но кем бы ни был этот благородный Кворелл, он ушёл. Триста лет в одиночестве, не имея ничего, кроме разлагающей силы браслета и собственной тоски по компании, свели его с ума. Если бы он был просто разбитой оболочкой человека, Эйми бы посочувствовала ему, но он позволил себе превратиться в монстра. И теперь, из-за одного Кворелла, тысячи людей и все Всадницы были на грани смерти.
Ненависть Эйми пылала в её груди, и браслет чувствовал её желание покончить с Пагрином. Но Эйми держала свой разум в узде, не позволяя даже крупице этой силы просочиться в её мозг. Когда она убьёт Пагрина, ей нужно было, чтобы это был её собственный выбор, её собственные действия. Она не могла позволить силе браслета контролировать её.
Пагрин наблюдал за ней.
– Я вижу, как ты пытаешься справиться с этим. Эта сила никогда не предназначалась для такого слабого, как ты. Она пронзит твой разум, разорвёт твоё сознание в клочья.
Эйми вздрогнула, когда он занёс нож, но всё, что он сделал, это провёл кончиком ножа по её щеке. Она почувствовала влагу от крови Кьелли, которая стекала по её лицу. Под прицелом Пагрина пальцы Эйми заскользили по золотому браслету с гравировкой, пока она не нащупала циферблат, проверяя, установлен ли он на юра. Всё, что ей нужно было сделать, это схватить его.
Она провела языком по губам, собирая слюну, а затем плюнула ему в лицо. Пагрин не ожидал этого и, вздрогнув, отступил на шаг назад. Это был момент для Эйми.
Она вытянула левую руку, пытаясь дотянуться до его ладони. Кончики её пальцев коснулись его запястья, но это было всё, чего они достигли. Двигаясь быстро, даже быстрее, чем Воины Пустоты, Пагрин отвёл её руку в сторону. Прежде чем Эйми успела осознать, что произошло, Пагрин выронил свой нож. Она услышала, как он со звоном упал на каменный пол, и он схватил её за горло обеими руками.
Эйми ахнула, а затем задохнулась, когда он сдавил ей горло. Пагрин с лёгкостью оторвал её от пола и прижал к задней стене камеры. За долю секунды он сменил хватку, убрал одну руку с её горла и прижал её левую руку к стене. Она услышала звон, когда золото браслета ударилось о камень. Теперь это было бесполезно – прижав руку к стене, она не могла схватить Пагрина, не могла высосать из него искры. Эйми брыкалась, чувствуя, как её ноги в носках соприкасаются с его бёдрами, но Пагрин, казалось, едва замечал удары.
– Твоя искра израсходует всю свою энергию, пытаясь заставить твои лёгкие работать, но без воздуха каждая капля этой энергии будет потрачена впустую. Твоей и энергии девушки, чью искру ты носишь.
Пагрин наклонился, пока его лицо не оказалось в нескольких дюймах от лица Эйми. Его глаза, возможно, и были карими и обычными, но они были ещё страшнее, чем клубящееся пламя в глазах Воинов Пустоты. Их связь была неестественной, и это было жутко, но его переполняла самодовольная ненависть, и это было ужасно.
– Я даже испытываю искушение подарить тебе одну из своих запасных искр, просто чтобы ты смогла пережить и это, – продолжил Пагрин. – Я дам тебе немного энергии, чтобы ты умирала ещё дольше, а я мог бы наблюдать, как продолжаются твои страдания.
Паника пронзила каждый нерв в теле Эйми. Она брыкалась, вырывалась и царапала его ногтями, но Пагрин не отпускал её. Боль в горле была невыносимой. Казалось, что его пальцы прокусывают мягкие ткани, сдавливая позвоночник. Чёрные звёздочки заплясали на краю её поля зрения. Удары Эйми становились всё слабее, но она боролась с этим, сражалась со всей решимостью, на которую была способна.
– Уродина, – Пагрин выплюнул это слово ей в лицо.
Сквозь боль, охватившую её разум, доносились голоса. Ей показалось, что она слышит своих подруг – Натин кричала, Джесс ревела, Лиррия о чём-то спорила, – но они были призраками в её сознании. Она была одна и на пороге смерти.
Глава 26. Жизнь и искры
Полное ненависти лицо Пагрина склонилось к ней ещё ближе, его напряжённый взгляд впитывал каждое мгновение её страданий. В глазах Эйми потемнело. Голоса её подруг звучали в её голове, словно они пришли попрощаться. Она изо всех сил старалась сохранить связь с Джесс, но та ускользала во тьму.
– Пошевеливайтесь, идиотки!
На этот раз голос Натин звучал так, словно доносился прямо из-за стены, к которой прижималась Эйми.
– А что, если это не…
Второй голос был прерван грохотом, который сотряс тюрьму. Стена камеры в шести футах от Эйми разлетелась в щепки. Кирпичи разлетелись по камере, попадая в тела советников и разбиваясь о лужи их крови. Вибрация от взрыва прокатилась по камере стремительной волной, сбив Эйми и Пагрина с ног. Когда они тяжело приземлились на камни, Эйми вырвало из его рук, и она заскользила по полу.
Она сделала огромный глоток воздуха. Затем закашлялась, боль пронзила горло. Камера была полна кирпичной пыли, и тело Эйми содрогнулось, когда она вдохнула столь необходимый воздух, в то время как кашель терзал её лёгкие. Ей казалось, что грудь и горло расцарапаны до крови, и от боли из глаз брызнули слёзы. Пагрин убрал руку с её шеи, но ей казалось, что она всё ещё там, как будто он сдавил ей горло и теперь оно не открывается должным образом.
Приподнявшись на локтях, она уставилась на руины камеры. Взрыв разворотил внешнюю стену, и утренний солнечный свет струился внутрь, заливая разрушения мягким жёлтым светом. Кирпичи и щебень устилали пол, наполовину закрывая всё ещё лежащие там тела. Сила взрыва сорвала дверь камеры с петель и отшвырнула её в коридор.
Две фигуры осторожно шагнули в щель в стене. Эйми поморщилась от яркого солнечного света и попыталась смахнуть клубящуюся пыль. Когда они подошли ближе, фигуры превратились в тёмные тени. И они не издавали ни звука – ни разговоров, ни криков. Страх сковал грудь Эйми. Воины Пустоты прорвались через баррикады на пристани и ворвались в город.
Она снова села на задницу, шаря пальцами в поисках оружия. Её рука нащупала обломок кирпича, и она схватила его.
Фигуры нависли над ней, тёмные силуэты, подсвеченные солнечным светом, их странные глаза были скрыты тенью. В камере не было слышно ни звука, пока Эйми готовилась. Тот, что стоял впереди, опустился на колени, и это движение скрыло его от слепящего солнечного света.
Эйми вздохнула с облегчением, и кирпич выпал у неё из рук. Натин, ухмыляясь, присела перед ней на корточки. Её губы шевелились, но Эйми не слышала слов. Она подняла глаза и только сейчас узнала Дайренну. Она тоже что-то говорила? Почему она ничего не слышала? Затем она поняла, что звон в ушах был вызван не просто приливом крови, который она почувствовала, когда Пагрин разжал хватку, а грохотом взрыва.
– Я тебя не слышу! – крикнула Эйми.
Натин закатила глаза и потянулась, чтобы подхватить Эйми под мышки. Она не очень осторожно подняла её на ноги и оглядела с ног до головы, словно желая прокомментировать, в каком состоянии она находится.
– Пагрин! – закричала Эйми, вырываясь из хватки Натан и оглядывая руины камеры. Она не могла позволить ему напасть на остальных. И если он был ранен, возможно, потерял сознание, она могла бы убить его прямо сейчас и покончить со всем этим.
Но она не могла его увидеть. Его швырнуло на пол рядом с ней, но его тела там не было. Эйми перепрыгнула через разбросанные кирпичи, взвизгнув, когда осколки камня вонзились в её носки. Тело Циэллы всё ещё лежало в коридоре, придавленное дверью камеры. Бельярн и Сет лежали в камере окровавленными грудами, их вялые лица были покрыты тонким слоем кирпичной пыли. А потом появилась Кьелли. Но Пагрин исчез.
Эйми присела на корточки рядом с телом Кьелли и осторожно закрыла глаза пожилой женщины. Эми охватила печаль. Шестьсот лет жизни, и Кьелли была убита в тюремной камере своим братом. Мужчина, который когда-то любил её, пока не поддался искушению, вызванному силой браслета. Казалось несправедливым, что её жизнь закончилась вот так.
Натин и Дайренна присели на корточки по другую сторону тела Кьелли. Эйми видела, как шевелятся их губы, но их слова всё ещё были заглушены звоном в её ушах.
Теперь, когда солнечный свет не слепил её, Эйми могла ясно видеть искры, вспыхивающие ярким бело-зелёным светом в груди других Всадниц. А позади них тянулись пульсирующие синие линии, соединявшие их с драконами. Теперь, когда Эйми осознала силу браслета и приручила его, их связь стало так легко увидеть. И не просто увидеть: она могла чувствовать их, чувствовать, как они бурлят жизнью. Она увидела, как по связи Натин пробежал импульс, и поняла, что её подруга только что отправила команду Малгерусу подождать. Связь Дайренны мягко пульсировала, постоянно двигаясь вперёд и назад, и Эйми чувствовала любовь, которую они с Блэком разделяли.
Используя браслет так, как это делали Квореллы, Эйми могла не только видеть искры и связи, но и понимать их. Она могла читать их. Искра Натин была не просто огоньком, тлеющим в её груди, теперь Эйми могла видеть в ней десятилетия, которые она подарит Натин, и крошечную струйку энергии, которая постоянно перетекала из неё в кровь Натин, придавая ей сил, подпитывая её жизнь. Это было прекрасно.
Натин перегнулась через тело Кьелли и схватила Эйми за руку одной рукой, указывая другой на щель в стене.
– Подождите! Мне нужно кое-что проверить! – закричала Эйми, забыв, что остальные прекрасно её слышат.
Она закрыла глаза, когда Натин бросила на неё раздражённый взгляд. Она осторожно прикоснулась к силе браслета, не выпуская его из рук. Она мгновенно снова почувствовала жизнь вокруг себя, энергию и связи, которые связывают всё живое. Запах свежей зелёной травы наполнил её ноздри. Когда она впервые ощутила всю широту того, что мог показать ей браслет, это было ошеломляюще, но на этот раз она была готова. Она проигнорировала притяжение жизней, которые были рядом с ней, – искорок Натин и Дайренны – и закрыла пустоту, в которой была жизнь Кьелли, и расширила свой кругозор.
Даже с закрытыми глазами она могла видеть тысячи искр, по одной на каждого жителя Киерелла, и они сверкали в темноте, как светлячки. Она подавила желание отправиться на поиски Пелатины, чтобы убедиться, что её искра всё ещё горит. Если нет, то это была не та правда, с которой она могла бы справиться прямо сейчас. Вместо этого она поискала Пагрина.
Она ощущала Воинов Пустоты, их неестественное существование, чёрный рой, который приближался к городу с обеих сторон. Эйми исследовала ближайший к ней рой, тех, что собирались в районе пристани, всё ещё сдерживаемые городской стражей и Всадницами. Она вздрогнула и почти вернула свой разум обратно. Их ненависть, направленная на них Пагрином, была порочной и всепоглощающей. Она чувствовала их абсолютную потребность достичь своей цели – уничтожить город Кьелли – и то, как он контролировал их. В них не было ничего другого, ни искры, ни человечности.
Эйми вздрогнула и попыталась проследить за извилистыми линиями, которые соединяли их с Пагрином. Они казались ещё более тёмными на фоне темноты её закрытых глаз и пульсировали не любовью или общей жизнью, а гневом. Линии вели через Киерелл, туда, где она сидела на корточках в городской тюрьме, но затем они словно растворились в тумане. Эйми не могла видеть, куда они вели, куда убежал Пагрин.
– Он каким-то образом блокирует меня, – прошептала Эйми, разговаривая сама с собой. В ней бурлило разочарование, и к нему примешивалось чувство глубокого сожаления о том, что Кьелли больше нет. Эйми поступила так, как советовал Кворелл, но теперь у неё не было никого, кто мог бы объяснить, что она должна делать с этой новой силой.
Натин снова потянула её за руку, и глаза Эйми распахнулись, а мысли вернулись к ней.
– Эйми, нам нужно идти, – голос Натин звучал приглушённо, как будто она была под водой, но, по крайней мере, на этот раз Эйми услышала её слова. – Стражники будут очень недовольны, что я проделала дыру в их стене.
Натин не выглядела пристыженной из-за разрушений, которые она причинила, напротив, она выглядела очень довольной собой. Эйми позволила поднять себя на ноги, но её взгляд задержался на теле Кьелли. Губы Дайренны зашевелились, но её тихие слова не заглушил звон в ушах Эйми. Старшая Всадница присела на корточки и осторожно подняла тело Кьелли. Эйми благодарно улыбнулась, радуясь, что Дайренна тоже не сочла правильным оставлять её здесь.
Эйми вытащила свой плащ из-под обломков и просунула под него обнажённые руки. Затем Натан потащила её из камеры. Едва она вышла на солнечный свет, как Джесс налетела на неё. Эйми рассмеялась и обвила руками шею своего дракона, прижимаясь лбом к прохладной чешуе Джесс. Её пышные перья затрепетали от восторга, зацепившись за кудряшки Эйми.
– Я тоже люблю тебя, девочка, – прошептала Эйми. Сознание Джесс было переполнено ощущением, что теперь всё в порядке – она вернулась к своей Всаднице, их связь снова была полной. Из её горла вырвалось рычание, вибрация была мягкой, почти как мурлыканье. Эйми могла бы оставаться там ещё долго, окутанная любовью своего дракона.
Дыра, которую Натин проделала в стене, была достаточно большой только для человека, но не для дракона, поэтому Джесс ждала снаружи. Всадница тоже ждала, и когда Эйми наконец оторвалась от Джесс, чьи-то руки схватили её и заключили в новые объятия. Эйми вдохнула знакомый запах Лиррии и почувствовала, как её волосы мягко щекочут ей лицо.
Прежде чем Эйми успела заговорить, Лиррия наклонилась, взяла её лицо в ладони и поцеловала. Эйми почувствовала вкус яблок, когда язык Лиррии коснулся её губ, и в ней расцвело желание. Поцелуй был сладким, но голодным, и Эйми поняла, что Лиррия хочет большего. И тут же она сделала то же самое.
Лиррия прервала поцелуй и погладила бледную половину лица Эйми. Она улыбнулась и подмигнула ей, прежде чем отстраниться. Эйми потребовалось мгновение, чтобы прийти в себя, неожиданный поцелуй отогнал все мысли о Пагрине и смерти. Она также была сбита с толку осознанием того, что Лиррия только что поцеловала её на глазах у Натин и Дайренны, и ей не было стыдно этого делать.
Эйми оторвала взгляд от прелестного личика Лиррии и повернулась, чтобы взглянуть на трёх Всадниц и их драконов. Они пришли, чтобы спасти её. От этой мысли ей стало так уютно, словно она завернулась в одеяло, согретое у огня.
– Спасибо вам, – сказала она им.
– Это был план Натин, – сказала Дайренна, осторожно кладя тело Кьелли рядом с Блэком.
– Да, и разве ты не впечатлена? – спросила Натин, указывая на дыру в стене тюрьмы. – Я же говорила тебе, что, когда настанет моя очередь придумывать план, это будет самый лучший.
Эйми была впечатлена, потому что в конце концов именно Натин проявила инициативу. И её улыбка была такой самодовольной, что Эйми не смогла удержаться от смеха.
– Как тебе это удалось?
– Ну, очевидно, поскольку тебя удерживали совет и стража, мы не могли ворваться сюда с нашими драконами, убить всех и спасти тебя.
Эйми вздохнула с облегчением, узнав, что Натин не собиралась этого делать.
– Но, и именно здесь моя гениальность действительно сработала, – продолжила Натин, – в правилах о том, что драконы не угрожают гражданам, ничего не говорится об уничтожении собственности, – её самодовольная улыбка стала ещё шире.
– Теперь они могут ввести какие-нибудь новые правила, – добавила Дайренна с лёгкой кривой улыбкой.
Эйми посмотрела на обломки, разбросанные вокруг дыры во внешней стене тюрьмы, и заметила изогнутые осколки стекла.
– Ты использовала шары дыхания дракона, – сказала она Натин.
– Ага, точно так же как ты, когда взорвала всю гору.
– Это была не вся гора, – возразила Эйми, но Натин только пожала плечами.
Эйми закрыла глаза, прислушиваясь к силе браслета, и попыталась ещё раз определить местонахождение Пагрина. Возможно, теперь, когда она была снаружи, это было бы легче. Она быстро нашла тысячи тёмных связей, сплетённых в толстую нить, протянувшуюся через весь город от портового района. Теперь они вели к центру города, но по-прежнему исчезали в облаке серого тумана. Эйми представила, как тянется к туману, видит, как её рука тонет в его тени, но рука сопротивлялась, активно отталкивая её.
Пока она смотрела, облако тумана росло, распространяясь вширь, покрывая Кворелл-сквер, большую часть Шайна и половину восточного изгиба Бартера. Пагрин чувствовал, что она ищет его, и заметал следы. Эйми терзало разочарование, а также несправедливость того, что она пыталась бороться с кем-то, обладающим силой, которой обладала всего десять минут, в то время как у него были столетия, чтобы овладеть ею.
Она должна была найти способ.
Эйми открыла глаза и обнаружила, что Натин пристально смотрит на неё.
– С тобой всё в порядке? – спросила её подруга. – Ты выглядишь как-то странно.
– Только не говори мне, что я изобразила страдающего запором дракона.
– Именно это я и собиралась сказать.
– Я приняла силу браслета, – призналась Эйми.
– Как велела тебе Кьелли?
Обе девушки перевели взгляд на тело у ног Блэка.
– Что это значит? – спросила Лиррия, разводя руками.
– Это значит, что Эйми теперь супер, полу-Кворелл, манипулирующая искрами, волшебница, – сказала Натин, небрежно пожав плечами, как будто она с самого начала знала, какой силой будет обладать Эйми.
– Я всегда знала, что ты моя лучшая ученица, – сказала Лиррия с улыбкой и взглядом, который свидетельствовал о том, что она была впечатлена. Несмотря на то, что совсем недавно Эйми была на грани смерти, она чувствовала приятное трепетание бабочек в животе. Дайренна всё ещё смотрела на тело Кьелли.
– Что случилось, малышка? – тихо спросила она.
Эйми хотела рассказать им всё, и она бы рассказала, но в тот момент ей нужно было сделать ещё кое-что в первую очередь. Она подошла и взяла Дайренну за руку, полагаясь только на старшую Всадницу, которая сможет мягко сообщить ей ужасную новость.
– Пелатина ещё жива?
Эйми затаила дыхание.
– Пока что, – Дайренна кивнула, и Эйми чуть не упала в обморок от облегчения. – Но я не знаю, смогут ли даже целительские способности Аранати спасти её.
– Я могу, – сказала им Эйми. – Где она?
– Аранати отвезла её обратно в Антейлл, – ответила Дайренна.
– Хорошо, сначала мы отправимся туда.
Никто не усомнился в её решении или авторитете, они просто сели в сёдла. Когда Эйми перебрасывала ногу через седло Джесс, она поймала взгляд Лиррии, и ей показалось, что на лице женщины промелькнула обида. Но это прошло так быстро, что она не была уверена.
– Эйми, подожди, – позвала Натин, роясь в своей седельной сумке. Вытащив что-то оттуда, она подбежала к Джесс и протянула это Эйми. – Я принесла твои ботинки.
Эйми наклонилась и взяла их. Они были смяты в сумке Натин и всё еще были влажными от морской воды.
– Ты не могла принести мне сухую пару? – спросила Эйми.
Довольное выражение на лице Натин сменилось возмущением.
– Эй, я могла бы оставить их на улице, чтобы Воины Пустоты их сожгли, и тогда тебе пришлось бы провести остаток жизни, расхаживая в своих вонючих носках.
Эйми подумала о запасной паре ботинок, которая стояла у её кровати в Антейлле, такая чистая и сухая, но предпочла не упоминать об этом.
– Спасибо, – выдавила она, поморщившись, когда сунула ноги в холодную, промокшую кожу.
– Другое дело, – надменно произнесла Натин, но всё же одарила Эйми улыбкой, прежде чем подбежать обратно к Малгерусу.
Четыре дракона взлетели, взмахнув крыльями. Блэк подхватил тело Кьелли когтями и отнёс её с ними обратно в Антейлл.
– Что случилось в гавани? – крикнула Эйми в небо, когда их драконы пронеслись над крышами Бартера. Она повернулась в седле, когда они уже были в воздухе, и от беспокойства у неё свело живот, когда она увидела клубы чёрного дыма, поднимающиеся над улицами и складами. Она знала, что Воины Пустоты всё ещё здесь – она чувствовала их.
– Мы потеряли весь портовый район, – ответила Лиррия, – всё, что находится по ту сторону реки Тойг. Эти ублюдки подожгли его. Они ничего не разграбили. Мы наблюдали с воздуха, как они проходили улицу за улицей, прижимали свои ужасные руки ко всему деревянному и поджигали его.
– Но Тойг там слишком глубок, чтобы они могли перейти его вброд, не утонув, – подхватила рассказ Натин. – Городская стража разрушила все мосты, и теперь на берегах реки стоят ряды Воинов Пустоты. Они просто стоят там, безмолвные, как статуи, и это жутко.
– Чего они ждут? – спросила Эйми, но ни у кого не нашлось для неё ответа.
Они пролетели над Кворелл-сквер, и Эйми внимательно осмотрела улицы в центре города, хотя и знала, что это напрасные усилия. Пагрин не стоял бы, размахивая флагом, ожидая её. Склады на западной окраине Бартера проплывали под брюхом их драконов, затем они подхватывали восходящие потоки и взмывали в горы. Эйми почувствовала прилив тоски, когда увидела знакомые вершины и каменные столбы вокруг Антейлла. Ещё недавно она не думала, что когда-нибудь вернётся сюда.
Они с Джесс были первыми, кто нырнул в Сердце, и она отчаянно надеялась, что ещё не слишком поздно спасти Пелатину.
Глава 27. Проломившиеся
В Антейлле было пугающе тихо, пока Эйми, Натин, Лиррия и Дайренна бежали по пустым коридорам. Все Всадницы, которые могли сражаться, были в городе. В Сердце было только три одиноких дракона – Скайдэнс, Хармони и Смайя.
Они оставили своих драконов осёдланными посреди пещеры. Ни один из них не взлетел на их выступы, а те трое, что уже сидели там, слетели вниз. Когда Эйми и остальные выбежали из Сердца, семь драконов прижались друг к другу в свете шаров дыхания дракона, ища утешения друг в друге.
Эйми резко повернула налево, в спешке поскользнулась, ударилась бедром о сталагмит из розового кварца и продолжила бежать. Она направлялась в маленький лазарет, где Аранати оказывала помощь раненым Всадницам. Мерцающие синие линии связи трёх Всадниц и дракона вели её вперёд, указывая, куда идти. Одна линия была намного слабее остальных, и Эйми знала, что это линия Пелатины. Её связь со Скайдэнсом ослабла, когда она умирала.
Дверь в пещеру, где располагался лазарет, была открыта, и Эйми ворвалась внутрь. Пещера была длинной и узкой, освещённой в дальнем конце солнечным светом, проникавшим через отверстие в скале, такое же, как и в Сердце, только поменьше. Вдоль стены справа тянулись полки, а кровати стояли напротив кровати слева. Аранати содержала лазарет в чистоте, расставляя вазы и кувшины с полевыми цветами на любом выступе, достаточно большом, чтобы они поместились. Возможно, она пыталась убедить раненых Всадниц остаться и отдыхать, но никто из них этого не хотел – они всегда стремились как можно скорее снова взлететь.
Рика, раненная в драке на территории каравана, сидела на первой кровати, но Эйми едва заметила её, когда подбежала ко второй кровати. Пелатина лежала поверх одеяла, покрытого коркой её собственной крови. Аранати сидела рядом с ней, держа сестру за руку, её лицо блестело от слёз. При появлении Эйми она вскинула голову, и отчаяние в её тёмных глазах сказало Эйми всё, что ей нужно было знать. Она не могла спасти свою сестру. Но Эйми могла.
– Я промыла и зашила её рану, – сказала Аранати, когда Эйми села на кровать, – так что она должна зажить, но у неё жар, и я не думаю, что она сможет с ним справиться.
Искра Пелатины слабо пульсировала в такт её замедленному сердцебиению. Эйми нежно взяла Пелатину за другую руку и сжала её. Её обычно прекрасная бронзовая кожа приобрела пепельный оттенок, а круги под глазами были такими тёмными, что казались нарисованными. Глаза Всадницы распахнулись, и она увидела лицо Эйми. Пелатина улыбнулась, и сердце Эйми чуть не разорвалось надвое.
– Эй, ты в безопасности, – прошептала Пелатина.
– Ш-ш-ш, – сказала ей Эйми, уверенно переключая диск на браслете в положение зурл.
Энергия Пелатины сразу же начала исходить от Эйми и возвращаться на своё законное место. Впервые за всё это время Эйми почувствовала, что контролирует ситуацию. Она наблюдала, как искра в груди Пелатины разгоралась всё ярче и ярче.
Она почувствовала, что последняя капля энергии Пелатины покинула её, но Эйми не стала прерывать этот поток. Вспомнив, что Кьелли сказала ей, что она непреднамеренно использовала часть жизненной энергии Пелатины, чтобы залечить ожог на своей руке, Эйми отдала немного своей собственной искры другой молодой женщине в качестве компенсации. Пелатина никогда не узнает, но Эйми считала, что это будет справедливо.
На этот раз ей не пришлось бороться, чтобы остановить поток энергии – теперь, когда она воспользовалась силой браслета, она полностью контролировала его и просто остановилась, словно щёлкнув выключателем в своём сознании. Она продолжала держать Пелатину за руку, но переключила стрелку браслета в нейтральное положение. Кожа Пелатины уже не казалась такой серой, а глаза стали более внимательными. Её рука всё ещё была влажной от лихорадки, но теперь у неё будут силы побороть её и вылечиться.
– Пелли? – Аранати убрала со лба сестры мокрые от пота волосы и улыбнулась ей сквозь слёзы.
Пелатина обхватила ладонями лицо сестры и слегка кивнула ей, прежде чем повернуться к Эйми.
– Видишь, я знала, что ты найдёшь способ вернуть мне её.
В глазах Эйми тоже стояли слёзы, но она слегка рассмеялась, увидев, какой доверчивой и жизнерадостной была Пелатина. Эйми вцепилась в руку Всадницы, её покрытые пятнами пальцы переплелись с бронзовыми пальцами Пелатины. Мерцающая голубая линия, соединяющая Пелатину и Скайдэнса, пульсировала, и Эйми могла сказать, что Пелатина заверяла его, что с ней всё в порядке, а он посылал ей мысли о том, что скоро она снова будет свободно парить в небе.
Эйми почувствовала, как кто-то шевельнулся у неё за спиной, а затем лицо Натин оказалось у её уха.
– Поцелуй её уже, – приказала Натин шёпотом, достаточно громким, чтобы Эйми была уверена, что все в лазарете услышали её.
Она почувствовала знакомый румянец на щеках и внезапно отчётливо осознала, что последней женщиной, которую она целовала, была та, что стояла, прислонившись к стене у кровати Рики, болтая с раненой Всадницей и бросая, казалось бы, случайные взгляды в сторону кровати Пелатины.
В этот момент Эйми почувствовала, как противоречивые желания в её сердце поднимают свои головы и переплетаются друг с другом, как дерущиеся змеи. Пелатина была милой, доброй и отзывчивой, и Эйми с нетерпением ждала возможности, чтобы узнать её получше. Но Лиррия была первой женщиной, которой она когда-либо нравилась, и из-за этого она всё ещё испытывала к ней чувство преданности.
– Какой у нас план, малышка? – спросила Дайренна, и Эйми была благодарна ей за то, что она отвлекла всеобщее внимание.
Эйми открыла рот, чтобы ответить, но слова застряли у неё в горле. Что-то было не так. Она почувствовала это в тот же миг, что и все остальные, но только Эйми увидела, как по связам Всадниц пробежали предупреждающие сигналы. Линии, соединяющие всех в лазарете с их драконами в Сердце, внезапно вспыхнули ярко-синим. Эйми почувствовала, что Джесс внезапно насторожилась. Что-то внутри Антейлла напугало их драконов.
– Я пойду, – предложила Дайренна, уже направляясь к двери лазарета.
– Подожди, – позвала Эйми.
Старшая Всадница остановилась, повернулась на каблуках и подняла бровь, глядя на Эйми. В этом простом жесте содержались все её вопросы, но Эйми пока проигнорировала их. Вместо этого она закрыла глаза и мысленно обратилась к себе. Она оттолкнулась от бурлящей жизненной энергии, исходившей от окружавших её Всадниц, и стала искать то, что встревожило их драконов.
Её разум летел по коридорам, следуя за пульсирующими синими линиями, обратно к Сердцу. Стены пещеры не имели значения, Эйми чувствовала жизнь сквозь них. Справа от неё был яркий пульсирующий источник энергии, и она знала, что это и есть город, но было и что-то ещё, прямо над Сердцем. Эйми мысленно потянулась к нему. Гнев и ненависть захлестнули её, и она почувствовала искривлённые линии связи, которые тянулись обратно в город, к Пагрину.
Её глаза распахнулись. Все уставились на неё, на их лицах была смесь замешательства и благоговения.
– Воины Пустоты в Антейлле. Нам нужно выбираться сейчас же!
Услышав слова Эйми, Всадницы начали действовать, беспрекословно подчиняясь ей, доверяя ей. Рика выбралась из постели с рукой на перевязи и перевязанным плечом и чуть не споткнулась, но Лиррия подхватила её. Аранати попыталась помочь Пелатине подняться, и Натин подбежала, чтобы помочь. Дайренна вытащила ятаган. Эйми инстинктивно потянулась через плечо за своими собственными клинками, прежде чем вспомнила, что оставила их на улицах портового района. Она почувствовала острую боль, потеряв подаренные ей клинки, сделанные специально для неё.
– Эйми, – позвала Дайренна и бросила ей второй ятаган. Эйми поймала его в воздухе и пожалела, что у неё нет больше времени поблагодарить Дайренну за то, что та доверила ей один из своих клинков.
– Где они? – спросила Дайренна, пока остальные помогали двум раненым Всадницам добраться до двери.
– Несколько над Сердцем, но я чувствую ещё больше в туннелях у входа, – ответила Эйми.
– Ты не против занять позицию, если я буду замыкать шествие? – спросила Дайренна.
Эйми кивнула и вышла в коридор. Она услышала шаги остальных за спиной и бросила взгляд назад, проверяя, все ли на месте. Рика могла идти сама, но морщилась от боли из-за ожога на плече. Лиррия держалась рядом с ней, одной рукой придерживая Рику за локоть, а в другой держа клинок. Позади Аранати и Натин наполовину несли Пелатину между собой. Эйми могла сказать, что Пелатина напустила на себя храбрый вид, но это была лишь тонкая маска, и сквозь неё просвечивала боль. Сердце Эйми сжалось от сочувствия. Дайренна замыкала шествие, прикрывая их спины.
Из-за раненых Всадниц они не могли бежать, и Эйми приходилось заставлять себя поддерживать ровный темп. Им понадобилось всего десять минут, чтобы довести всех до Сердца и уйти.
Она внимательно слушала и проверяла каждый уголок, прежде чем повести остальных по кругу. Она не могла чувствовать или видеть самих Воинов Пустоты – у них не было искр, – поэтому всё, что Эйми могла чувствовать, – это их связь с Пагрином, и из-за этого было трудно точно определить, где они находятся.
