Текст книги "Забери меня домой (ЛП)"
Автор книги: Кэрри Элкс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 15 страниц)
– Еда остынет за то время, что ты потратил, чтобы прийти, – ворчал отец.
Грей сглотнул.
– Ты не хочешь?
– Я этого не говорил. Принеси сюда.
Отец кивнул на стол перед ним. Он был на колесиках – такие можно увидеть в больничных палатах. Грей перенес тарелку и поставил ее на середину.
– Так ты решил навестить нас? – сказал его отец, наклонившись, чтобы посмотреть на тарелку. – Опять эта чертова говядина. Твоя тетя знает, что я не могу ее есть. Застревает в горле.
– Хочешь, я принесу немного соуса, чтобы помочь тебе проглотить ее?
Его отец фыркнул.
– Я буду есть только картошку. Дай мне вилку.
Грей передал ему столовое серебро и наблюдал, как отец есть картофельное пюре. Казалось, время остановилось, пока он двигал челюстями, его иссохшее горло извивалось, когда он пытался проглотить пюре.
– Хочешь стакан воды? – спросил его Грей.
– Нет, – прохрипел его отец. – Возвращайся к своему ужину. Мне и здесь хорошо.
Грей не знал, что чувствовать, наблюдая, как отец подносит ко рту очередную шаткую вилку. Сочувствие боролось с негодованием, пока его разум пытался принять эту новую реальность. Его отец был стар и болен, но он все еще оставался человеком, который превратил детство Грея в мучение.
– Это тебе не бесплатное шоу, – сказал отец, когда проглотил второй кусок. – Ты можешь идти.
Он уставился на Грея теми же голубыми глазами, которые он каждый день видел в зеркале, а затем сделал отталкивающее движение руками.
Грей пожал плечами и отвернулся. Он выполнил свой долг, и никто не мог сказать, что это не так. Когда он вернется в Лос-Анджелес, его отец снова станет смутным воспоминанием.
***
Мэдди уставилась на свой телефон, ее пальцы зависли над именем сестры на экране. Эшли Лоу. Возможно, после замужества она опустилась на несколько букв вниз в списке контактов Мэдди, но она поднялась на целый ряд социальных уровней, когда сказала «да» Майклу Лоу. Известный адвокат в Стэнхоупе, городе в двадцати милях к северу от Хартсонс Крик, сын сенатора. Он упорно работал над тем, чтобы заменить своего отца на следующих выборах.
Они познакомились, когда Эшли работала в ресторане в Стэнхоупе и обслуживала Майкла и его коллег. Когда они поженились чуть больше года спустя, ей было всего двадцать, а Майклу – тридцать один. Никто и бровью не повел. Они были слишком заняты вопросом, оправилась ли она от разрыва с Греем Хартсоном.
Мэдди прижала палец к экрану и ждала, пока ее звонок соединится. Она боролась со своей реакцией на упоминание имени Грея в «Стульях». Она отреагировала, как девочка-подросток, которой она была, когда он был здесь в последний раз, ее сердце стучало в груди, а голова была легкой, как воздух.
Слава богу, никто больше не заметил этого. Обычно она была такой спокойной.
Когда они сказали, он снова уезжает?
– Мэдди? Что-то случилось? – раздался голос Эшли в телефоне. – Это мама?
Мэдди посмотрела на старые часы Casio на запястье. Было почти одиннадцать.
– Извини, я не знала, что уже так поздно, – сказала она сестре. – Я тебя разбудила?
– Нет. Я жду, когда Майкл вернется домой. Я сижу на террасе и пью горячий шоколад. Ты в порядке?
– Да. Я просто хотела тебе кое-что сказать. – Мэдди потянула за распущенную нитку на своем пледе. – Возможно, ничего особенного, но я хотела, чтобы ты услышала это от меня.
– Что случилось?
– Грей вернулся в город. Джессика Мартин сказала мне, а Лаура позвонила Бекке, чтобы убедиться, что это правда. Ты же знаешь, как здесь любят посплетничать.
Эшли молчала, только ритм ее дыхания был слышен. Мэдди зажала губы между зубами, ожидая ответа сестры. Этот разговор казался странным. Никто из них не упоминал о Грее уже много лет. Это было негласное соглашение. Они никогда не говорили о его музыке, успехе или сплетнях, которые, казалось, окружали его, как светлячки летом. Как будто Эшли вырезала его из своей жизни ножницами и выбросила в мусорное ведро.
– Эш? – сказала Мэдди, ее переносицу прорезали мелкие морщинки.
Сестра прочистила горло.
– Прости. Прислушивалась к детям, – быстро сказала она. – Итак, он вернулся. Полагаю, ненадолго.
– На несколько недель, по словам Бекки.
– Это, наверное, к лучшему, – смех Эшли звучал непринужденно. – Надеюсь, я не столкнусь с ним, пока он здесь.
– Не думаю, что столкнешься. Это все. Я просто хотела, чтобы ты знала.
– Спасибо. Ты все еще не против присмотреть за Грейс и Картером в воскресенье?
– Да, я с нетерпением жду этого. Я заканчиваю работу в три, так что можно в любое время после.
– Я пришлю тебе сообщение, как только узнаю время. Спокойной ночи, Мэдди. Сладких снов.
– И тебе.
Мэдди закончила разговор и положила телефон на тумбочку рядом с кроватью. Она опустилась на кровать, пока ее голова не коснулась мягкой подушки. Это был долгий день, но ее тело все еще гудело, как будто в нем был улей, полный пчел. Ей предстояло работать с шести утра и, черт возьми, ей нужно было выспаться.
Но ее тело ощущалось странно, как под напряжением. Казалось будто она стоит на пороге чего-то нового.
И она не была уверена, что ей нравится это ощущение.
Глава 4
Грей лежал без сна в своей слишком маленькой, детской кровати и смотрел на стены, которые окружали его. Они были совсем пустыми – все плакаты, которые он повесил в подростковом возрасте, нарушая правила отца, давно исчезли. Теперь остались только темные прямоугольники на стенах и блестящие кнопки там, где они крепились.
Он сел, проведя рукой по волосам.
Может, стоит выйти на улицу?
Подышать свежим воздухом и развеять ночные сны, которые не отпускали его ночь напролет. Он натянул свежую одежду из чемодана, который так и не удосужился распаковать и тихо вышел из дома. Закрывая за собой дверь, он надеялся, что к его возвращению кто-нибудь проснется и впустит его обратно.
Скорее на автомате, чем по необходимости, он натянул, на темные волосы, серую, вязанную шапку и спустился по гравийной дорожке. Для него было привычно выглядеть на людях как можно более неприметным. Пока он шел по городу, на дорогах было тихо, лишь изредка сквозь утренний воздух доносился рев мотора. Грей почувствовал, как его мышцы расслабились, а челюсть разжалась. Он и забыл, как сильно его напрягал этот дом.
Когда через десять минут мужчина добрался до городской площади, в закусочной Мерфи горел свет, и его желудок заурчал, словно все понимая. Он похлопал по карману джинсов, убедившись, что бумажник при нем, и направился внутрь.
В закусочной было так же пусто, как и на улице. Грей подошел к стойке и посмотрел на стеклянные купола, накрывающие свежеиспеченное шоколадное печенье и щедрые куски лимонного торта. От этого запаха у него пересохло во рту.
– Простите, я не слышала, как Вы вошли, – сказала девушка из полуоткрытой двери на кухню. – Сейчас приду.
– Не торопитесь.
Грей облокотился на стойку, когда девушка вошла в дверь, толкнув ее задницей, обтянутой джинсовой тканью. Он моргнул, когда понял, что уставился на нее. Мягкие, округлые формы, так и притягивали взгляд, хотя в этом месте было неудобно так открыто пялиться. Каким-то образом ему удалось отвести взгляд, прежде чем она повернулась и поставила поднос, который несла на стойку перед ним.
– О, – она моргнула. – Могу я предложить тебе кофе?
Ее выражение лица было нечитаемым. Он понятия не имел, знает ли она, кто он такой или нет. Бекка сказала, что большая часть Хартсонс Крик знает, что он вернулся в город, но его младшая сестра всегда была склонна к преувеличениям.
Он кивнул.
– Черный. Без сахара, пожалуйста.
– Сейчас принесу, – официантка улыбнулась, наливая ему кружку. – Готов сделать заказ?
– Сначала я дам время подействовать кофеину.
Он взял у нее кружку, кончики ее пальцев скользнули по его пальцам. Он нахмурился, почувствовав, как по руке пробежала дрожь и горячий кофе брызнул через край кружки на его пальцы.
– О Боже, прости, – девушка оторвала бумажное полотенце от рулона, висевшего на стене позади нее. – Ты в порядке? Я тебя не обожгла? – она прижала полотенце к его руке. – У меня где-то здесь есть аптечка. В ней должен быть крем.
– Все в порядке, – сказал он, забавляясь. – Это было всего несколько капель. Мы, наверное, можем повременить с аптечкой из-за ожогов.
Она посмотрела на него сквозь густые ресницы. Боже, она была красива. Этакая девушка из соседнего дома. Большие ореховые глаза и веснушки на высоких скулах напомнили ему олененка. Когда она наклонилась через стойку и вытерала его руку, он старался не смотреть вниз на ее грудь.
Что, черт возьми, со мной не так?
Он действительно не был таким парнем. Вернув взгляд к ее лицу, он понял, что она ему знакома.
Не то чтобы это было большой неожиданностью. Возможно, он ходил с ней в школу, или играл в футбол с ее братом, или целовался с ее кузиной на школьных танцах. Ему следовало бы спросить ее имя, чтобы узнать, кто она и, кто ее родственники, но он этого не сделал. Потому что тогда и ему пришлось бы сказать, кто он такой.
Он поднес кружку к губам и проглотил полный рот кофе, наблюдая, как она вытирает стойку. Он почти не чувствовал вкуса, пока пил.
– Хочешь добавки? – спросила она его.
– Было бы неплохо, – мужчина протянул свою кружку. На этот раз она была очень осторожна, наливая медленно и оставляя несколько сантиметров пространства между кофе и ободком его кружки. – Я закажу через минуту. Все еще пытаюсь принять решение.
– Не спеши. Все равно Мерфи там еще полусонный. Я всегда говорю клиентам не ожидать ничего съедобного раньше восьми утра.
Грей рассмеялся.
– Так вот почему здесь так пусто?
Она покачала головой.
– Пусто потому, что все спят, сколько могут, пока не началась служба в церкви. По воскресеньям мы ничем не заняты, пока служба не закончится.
– Все ходят в церковь?
До сих пор?
Грей не переступал порог церкви уже много лет.
– Почти все.
– Кроме тебя.
Она усмехнулась.
– Я молюсь в «Церкви кофе».
– Ты попадешь в ад, – он подмигнул ей.
– Я там была. Осталась на несколько лет, получила футболку и решила больше туда не возвращаться, – она подняла бровь, опираясь локтем на стойку и положив подбородок на ладонь. – Уверена, что у дьявола есть более важные люди, чем я, на которых он может сосредоточиться.
Ее губы изогнулись, и это что-то сделало с ним. Губы были абсолютно без помады, но такие же пухлые, как и те, что он видел в Лос-Анджелесе.
Точно!
Он просто слишком долго не занимался сексом. Но мысль о том, чтобы исправить это в Хартсонс Крик, заставила его рассмеяться. Сплетни здесь разлетались быстрее скорости света, и он больше беспокоился о том, что тетя Джина узнает об этом, чем о том, что какая-нибудь сплетница получит деньги за такую информацию.
– Ладно, думаю, я готов сделать заказ. Я возьму блинчики с кленовым сиропом. А на гарнир – клубнику, она у вас есть?
– Конечно, есть.
– Я возьму свежую, порезанную в миске.
– Хочешь яичницу? – спросила она его.
– Нет.
– Хорошая мысль. Однажды к нам приходил кулинарный критик из «Стэнхоуп Дейли». Она назвала ее несъедобной, – она покачала головой и наклонилась чуть ближе. – Это в некотором роде обман. На самом деле она сказала: «Поедание жареных яиц в закусочной Мерфи напомнило мне первый раз, когда я подарила своему парню глубокую привязанность (минет). Читатели, советую вам сплевывать, а не глотать», – девушка сморщила нос.
Грей разразился смехом.
Боже, она такая милая.
Ему очень хотелось проверить, так ли хороши на ощупь эти губы, как они выглядят. Он хотел провести пальцами по волосам и убедиться, что они такие же шелковистые, как ему казалось.
– Определенно, попридержи яйца, – сказал он ей. И когда она повернулась, чтобы уйти на кухню, он отвел взгляд и уставился в окно, выходящее на площадь. Да, она была красива, но он привык к красивым девушкам. И он точно не нуждался в подобном осложнении.
***
После того как он уничтожил две тарелки лучших блинчиков Мерфи, Грей вышел из закусочной, его длинные, обтянутые джинсовой тканью ноги в несколько шагов преодолели расстояние от стойки до двери. Как только за ним закрылась дверь, лицо Мэдди вспыхнуло. Через стекло она увидела, как он поправил на голове шерстяную шапку, затем засунул руки в карманы и двинулся вниз по улице. Его щеки были втянуты, губы сжаты, как будто он насвистывал. Она схватила пустую тарелку и тяжело вздохнула.
– Мерф? – позвала она.
– А? – он сидел на стуле в углу, читал газету, на его лице была глупая улыбка. Это было странно, потому что Мерфи никогда не улыбался.
– Что ты читаешь?
– Анекдоты.
– Похоже, они тебе нравятся.
– Они дерьмовые, – и как будто он только что понял, что улыбается, Мерфи нахмурил брови, свернул газету и бросил ее через всю комнату. – Не знаю, зачем я вообще покупаю эту дрянь.
Мэдди сдержала усмешку. Мерфи годами культивировал в себе образ ворчливого старика.
– Я собираюсь сделать перерыв. В закусочной никого нет, но я буду смотреть, если кто появится и сразу вернусь.
– Ха, – он кивнул и снова перевел взгляд на газету на полу.
Приняв это как согласие, она налила себе кружку кофе, добавила сливки и пошла к скамейке, установленной в центре городской площади. Это было ее любимое место для отдыха, особенно когда здесь никого не было. Летом она закрывала глаза и вдыхала аромат розового сада, разносимый теплым ветерком. А зимой она плотно застегивала пуховую куртку и прижималась к кружке, словно к согревающему огню.
– Забыл спросить, как тебя зовут, – ровный, глубокий звук его голоса заставил ее подпрыгнуть.
Мэдди подняла голову и увидела, что Грей стоит над ней, его высокое тело загораживало утреннее солнце.
– Мое имя? – повторила она, ее брови сошлись вместе.
– Да, я хочу написать отзыв в Трип Эдвайзор. Скажу всем читателям, что ты посоветовала мне избегать яичницы-глазуньи.
Мэдди сдержала улыбку.
– В таком случае, меня зовут Кора Джин, – сказала она ему. – Хочешь, чтобы я произнесла его по буквам?
– Ты не похожа на Кору Джин.
Он наклонил голову набок, его темно-синие глаза поймали ее взгляд. Она забыла, насколько он притягателен. Как он привлекает всех к себе. Она обхватила свободной рукой деревянную планку скамейки на случай, если ее тело решит броситься на него.
– А как выглядит Кора Джин?
Уголок его губ дернулся.
– Я в некотором роде влип, не так ли? Если я скажу тебе, что Кора Джин выглядит лет на шестьдесят, с испачканными никотином пальцами и усами, лучше, чем я когда-либо смогу отрастить, а твое имя действительно окажется Кора Джин, то ты захочешь меня побить.
– А если меня зовут не Кора Джин?
Его голос понизился.
– Тогда я бы сказал, что не удивлен, потому что тебе точно далеко до таких усов.
– Ты настоящий сладкий болтун.
– Ты так на меня влияешь, Кора Джин, – он усмехнулся.
Ее собственные губы дрогнули. Было почти невозможно не улыбнуться ему.
Боже, как он хорошо выглядит.
Серая толстовка с длинными рукавами не скрывала ни очертаний его груди, ни размеров бицепсов, а темные джинсы прижимались к его заднице, словно не хотели отпускать.
Когда они впервые встретились взглядами в закусочной, она ожидала, что он сразу же узнает ее. Она не так уж сильно изменилась с тех пор, как была ребенком, – по крайней мере, ей так казалось. Но в его глазах не было и намека на узнавание, когда она вытирала кофе с его пальцев.
И по какой-то странной причине ей это понравилось. Ей не нужно было объяснять, почему она все еще живет здесь, в Хартсонс Крик, спустя годы после того, как должна была уехать. Не нужно было говорить ему, что пока он возглавлял чарты в пяти разных странах, она жила со своей мамой и разносила тарелки, чтобы сохранить крышу над головой.
На несколько минут ей понравилось быть кем-то другим. Но это было мимолетно, она знала это. Кому-то достаточно было пройти мимо и поприветствовать ее, чтобы он понял, кто она такая. В этом городе никто не оставался неузнанным.
– Мой перерыв окончен, – сказала она ему, проглотив последний глоток кофе. – Мне нужно возвращаться.
Он кивнул и сделал шаг назад.
– Приятно было познакомиться с тобой, Кора Джин. Спасибо за завтрак и за то, что спасла меня от яичницы со вкусом спермы.
Она засмеялась и покачала головой, перекинув косу через плечо, когда вставала.
– В любое время.
Затем она повернулась и пошла к закусочной, не оглядываясь, потому что ее горло итак было слишком сжато, чтобы снова смотреть на него. Как только она открыла дверь и шагнула внутрь, она с облегчением выдохнула.
Грей Хартсон позавтракал вместе с ней. Если бы она рассказала эту историю в «Стульях», о ней говорили бы несколько недель.
Именно поэтому она ничего не рассказала.
Глава 5
– Никогда не думала, что застану день, когда ты будешь добровольно идти в церковь, – сказала тетя Джина, положив руку ему на локоть. Они поднимались по ступенькам к Первой баптистской церкви, расположенной прямо на городской площади.
– А что еще делать в воскресенье утром? – пожал Грей плечами.
– Бекка и Таннер нашли, чем заняться.
– Они еще даже не проснулись, – Грей улыбнулся своей тете. – А у меня явно все виды акклиматизации. Мое тело не знает, вчера это или завтра.
– Ну, ты хороший мальчик, – она вынула руку из-под его логтя и погладила его по лицу. – Хотя ты мог бы и побриться.
– Я надеюсь, что Бог простит несколько волосков.
Он толкнул дверь церкви и тяжело сглотнул, когда все повернулись посмотреть на них. Скамейки были заполнены верующими и, похоже, не верующими. Он видел, как несколько из них яростно звонили по своим телефонам. Он тяжело сглотнул, надеясь, что слух о его присутствии здесь не распространится слишком быстро.
– Сегодня много народу, – пробормотала тетя Джина, похлопав его по руке. – Много молодых людей, – она состроила гримасу, увидев телефоны. Когда они проходили мимо одной девушки, которая откровенно записывала его, Джина бросила на нее взгляд. – Ты можешь в это поверить? – прошипела она. – Они даже не стесняются этого.
– Все в порядке. Я привык к этому.
– А я нет, – между ее бровями появилась глубокая морщина. – Это так грубо.
Грей подвел ее к скамейке в нескольких рядах от первого ряда, и все зашевелились, чтобы освободить для них место. Он узнал несколько лиц – родителей его старых друзей и друзей его родителей. Их лица были немного более изможденными, волосы белее, чем в те времена, но они были все те же.
Кто-то потрепал его по плечу, и он повернулся, чтобы увидеть телефон, протянутый девочкой-подростком.
– Могу я сделать с тобой селфи?
– Да. Конечно.
Не успел он произнести последнее слово, как она уже разместила свое плечо рядом с его плечом и направила телефон на их лица.
– Эй, – сказала она, сделав, казалось, сотню снимков. – Ты собираешься петь сегодня?
– Конечно, он будет петь, – ответила девушка рядом с ней. По цвету их волос и сходству лиц он решил, что они сестры. – Это церковь. У нас есть гимны, идиотка.
– Я имела в виду выступление. Соло. Разве это не потрясающе? Я могу записать его, – глаза первой девушки загорелись. – У тебя есть аккаунт в Insta? Я отмечу тебя на фотографии. О, а ты можешь прокомментировать его? Это сведет Эллу Джексон с ума. Она говорит, что она твоя самая большая поклонница, но она даже не знает всех слов песни «Вдоль реки».
Орган взвыл, его глубокие ноты заглушили любой возможный ответ. Да и не было его. Грей повернулся лицом вперед, когда вошел преподобный Мейтланд, его длинная белая мантия развевалась за ним.
Грей все еще чувствовал жжение на затылке. Оно подсказывало ему, что за ним наблюдают. Возможно, ему следовало взять с собой охрану, но серьезно, какой мудак будет приводить охрану в местную церковь? Это была проигрышная ситуация. Либо он сидел здесь и терпел, либо вел себя как дива и проваливал. Когда тетя Джина подняла на него глаза и ее обеспокоенное выражение лица осветилось полумраком, он понял, что попал впросак.
Ему просто нужно было пережить следующий час. Он ведь сможет это сделать, не так ли?
И тогда он избежит церкви в течение следующего тысячелетия или около того.
***
Мэдди работала в тихой закусочной, протирая столы, которые уже были чистыми и раскладывала меню, сложенные в держатель на прилавке. Она всегда ненавидела эту часть воскресенья – «затишье перед бурей». Как только служба заканчивалась, все спешили в закусочную, чтобы побыстрее занять свои любимые места.
На прошлой неделе между Мэри-Эллен Джонс и Люси Дэвис чуть не произошла драка, когда они обе попытались втиснуть свои пышные зады в кабинку возле входной двери. Потребовалось десять минут переговоров и предложение бесплатной выпечки, прежде чем Люси убедили занять кабинку позади нее.
Раздался звонок над дверью, и вошла Кора Джин, ее великолепные серебристые волосы были убраны назад в идеальный пучок. Несмотря на возраст, она была бодра и по-прежнему любила работать каждое воскресенье, чтобы помочь справиться с послецерковной суетой. Ей также удавалось вселить страх божий в большинство подростков Хартсонс Крик.
Встреча с Корой напомнила Мэдди о ее разговоре с Греем.
Он ведь не собирается писать отзыв для Трип Эдвайзор?
Если он это сделает, ей придется опровергнуть его и извиниться перед Корой Джин.
О Боже, а что если это станет вирусным сообщением?
Она покачала головой над собственным идиотизмом. Тогда это казалось таким забавным – притвориться кем-то другим.
– Что все эти люди делают возле церкви? – спросила Кора Джин, вешая куртку на ряд крючков рядом со стойкой. – Я не видела столько молодых людей в такую рань с тех пор, как вышла последняя книга о Гарри Поттере.
– Это было десять лет назад, – сказала Мэдди, забавляясь.
– Да, люди уже не воспитывают детей так, как раньше. Они слишком заняты просмотром видео на своих телефонах и написанием блеяний, чтобы думать о книгах, – Кора Джин натянула фартук на голову, умело избегая волос. – Знаешь, я скучаю по тем временам, когда вы все были телевизионными наркоманами.
– Блеяния? – повторила Мэдди.
– Знаешь, эта штука с Твиттером. Блеять. Только не говори мне, что ты не знаешь, что это такое?
– Это чириканье. Как у птиц. Поэтому он и называется Твиттер, – Мэдди пришлось подавить смех. – И я не уверена, что дети еще этим пользуются. Скорее Snapchat и Instagram. В любом случае, почему у церкви так много людей? Там крестины или что-то в этом роде?
– Насколько я знаю, нет, – Кора Джин пожала плечами. – Они все сидят на ступеньках, как будто ждут автобус. С телефонами в руках, конечно же.
– Я пойду посмотрю.
Мэдди подошла к двери и выглянула наружу. Первая баптистская церковь находилась в противоположном углу большой зеленой площади, частично заслоненная сценой и дубами, которые росли вокруг нее. Она все равно задрала голову, но это было бесполезно. Она ничего не могла разглядеть.
– Ты не против, если я отлучусь на минутку? – спросила она Кору Джин, которая кивнула.
Выйдя на улицу, Мэдди обошла площадь и остановилась на другой стороне, где собралось не менее тридцати человек. Все они смотрели на побеленные стены здания Первой баптистской церкви. Когда огромные деревянные двери открылись, толпа зашумела. Те, кто сидел на ступеньках, встали и направились к открытой двери. Остальные присоединились к ним, расталкивая всех локтями и держа свои телефоны наперевес.
– Грей Хартсон там? – крикнула одна из девушек.
– Да, мы хотим Грея.
Шум усилился и Мэдди замерла на месте, немного потрясенная и слишком увлеченная.
Грей действительно был там? О чем, черт возьми, он думал?
Хартсонс Крик, возможно, и был маленьким сонным городком, но он не был коматозным. Новости здесь распространялись так же быстро, как в Лос-Анджелесе, Нью-Йорке и других городах, к которым он привык. Да даже быстрее, и все потому, что скучающим людям нравились сплетни.
В дверях показался преподобный Мейтланд. Даже отсюда Мэдди могла видеть на его лице замешательство, по поводу внезапного интереса местных детей к Первой баптистской церкви. Он протянул руки, и она надеялась, что толпа расступится, как Красное море. Но вместо этого, две девочки проскочили за ним и вбежали в здание.
– Юные леди! – воскликнул преподобный Мейтланд, сведя брови. – Служба окончена.
Мэдди подавила смех. Все это было так абсурдно. И так необычно для воскресенья в Хартсонс Крик.
Другой подросток столкнулся с преподобным Мейтландом и улыбка сползла с лица Мэдди. Кто-то определенно пострадает. Преподобный Мейтланд шагнул вперед, чтобы поддержать себя и освободившееся место тут же заполнили еще люди.
Мэдди набрала в рот побольше воздуха и пошла к церкви, нахмурившись, когда преподобный Мейтланд опустился еще на пару ступенек.
– Эй! – позвала она, пытаясь протиснуться сквозь всех людей. – Вам, ребята, нужно остыть. Перестаньте толкаться.
Они как будто ничего не слышали. Они продолжали толкаться друг с другом и с преподобным. Мэдди пришлось расталкивать людей локтями, чтобы добраться до него.
– Вы в порядке?
– Я в порядке, – сказал он, немного задыхаясь. – Может быть, немного ушибся. Но там есть молодой человек, которому гораздо хуже, чем мне.
– Грей там? – спросила она. Несмотря на то, что ее голос был низким, упоминание его имени заставило толпу снова зареветь.
– Боюсь, что да. Я сказал им всем оставаться на местах, пока я пойду посмотрю, что здесь происходит. И теперь я не могу войти обратно.
– Вы можете позволить преподобному вернуться в его церковь, пожалуйста? – обратилась она к толпе на ступеньках. – Давайте, проявите немного уважения.
Очевидно, уважение здесь было дефицитным товаром. Но ее локти, похоже, сработали там, где не сработала ее просьба и каким-то образом ей удалось помочь преподобному Мейтланду вернуться на крыльцо.
– Вам, наверное, стоит закрыть двери, – сказала она ему, когда они дошли до двери. – Я позвоню в полицию и попрошу разобраться с этими подростками.
– Единственный дежурный – Скотт Дэвис. Эти дети съедят его на завтрак, – сказал ей преподобный Мейтланд. – Нам нужно вытащить отсюда Грея Хартсона. Это должно унять ветер в их парусах.
– Где он?
– Был в третьем ряду, когда я видел его в последний раз.
Преподобный Мейтланд жестом указал на середину церкви. Никто больше не сидел. Они все толпились вокруг, быстро переговаривались, их глаза были расширены, как будто ничего подобного в Хартсонс Крик никогда не происходило.
– Задняя дверь открыта? – спросила она.
– Да. Нужно просто нажать на предохранительную перекладину. Но там некуда идти, кроме как к передней части церкви.
Она хорошо это помнила. Задняя часть Первой баптистской была окружена дворами, за которыми находились улицы. А перед ними была река. Неважно, шли вы пешком или ехали на машине, единственный выход шел вокруг городской площади.
– Я разберусь с этим, – пробормотала она. – Или это, или скормить его волкам.
Глава 6
– Это глупо, – сказал Грей своей тете, когда она взяла его за руку. Он был раздражен всей этой суетой, происходящей вокруг него. – Я просто пойду туда и позволю им сделать несколько фотографий. И им это скоро надоест.
Он пошел прочь, но она ухватилась за него крепче. Он мог бы легко освободиться, но не хотел случайно причинить ей боль.
– Оставайся здесь, – твердо сказала она. – Преподобный Мейтланд разберется с этим.
«Рок-звезда вызвал переполох в церкви. Ослепленная толпа причинила вред прихожанам».
Он мог с легкостью представить такие заголовки газет.
В конце концов, он был достаточно крупным и достаточно сильным, чтобы позаботиться о себе и не допустить трагедии.
– А вот и преподобный Мейтланд, – сказала женщина, стоявшая рядом с ними. – И он не выглядит очень счастливым.
– Все в порядке? – спросила тетя Джина, когда преподобный Мейтланд подошел к ним. – Толпа ушла?
Она ослабила хватку. Грей воспользовался случаем и освободил руку.
– Извините за это, – сказал он преподобному. – Я пойду, поговорю с ними и попрошу их уйти. Так все смогут продолжить свой день.
– Нет, я действительно не советую этого делать, – щеки преподобного Мейтланда были розовыми. – Они немного… перевозбуждены. Я хочу, чтобы ты ушел через заднюю дверь, ту, что между кафедрой и органом. Там кое-кто ждет, чтобы помочь тебе выйти.
Грей посмотрел на дверь, затем снова на преподобного.
– Через заднюю дверь? – повторил он. – Вы хотите, чтобы я побежал туда? Я их не боюсь, все будет в порядке.
Это становилось безумием. Это был Хартсонс Крик, а не Голливуд.
– Может, ты и будешь в порядке, но я беспокоюсь о девушках там. Будет безопаснее, если ты исчезнешь.
– Он прав, Грей, – сказала ему тетя Джина. – Будет проще, если ты уйдешь через заднюю дверь.
– Хорошо. Я уйду. Даже если это все чертовски безумно. Ты идешь?
Она покачала головой.
– Я буду вас тормозить.
– Мы позаботимся о ней, – сказал ему преподобный Мейтланд. – Как только ты уйдешь, толпа разойдется. И тогда, возможно, я смогу позавтракать.
– Грей! Грей Хартсон! Где ты? – крикнул кто-то.
– Ты должен уйти сейчас же! – резко сказал преподобный.
Грея и раньше вытаскивали из разных мест. Обычно в окружении охраны, с опущенной головой, пока он не оказывался в ожидавшей его машине и не уезжал. Но ему еще никогда не приходилось бежать из церкви. И если быть честным, это казалось ему немного унизительным.
Он покачал головой и поцеловал тетю в щеку.
– Увидимся дома, хорошо?
Она кивнула, и он последовал указаниям преподобного Мейтланда, направился к двери, открыл ее и вышел. Еще один шаг вперед, и он вошел во что-то маленькое, теплое и… черт… он кого-то сбил?
Нет, не кого-то. Ее. Снова.
– Кора Джин? – спросил он, когда она наткнулась на перекладину для одежды на краю крошечной комнаты. – Я сделал тебе больно?
– Нет, – она покачала головой. – Я в порядке, – она поправила мантию, висевшую на перекладине. – Нам нужно выбираться отсюда. Следуй за мной.
– За тобой? – нахмурился Грей. – Куда мы идем? В закусочную?
Она усмехнулась, и он обнаружил, что его губы изогнулись в ответ. На ней все еще был фартук закусочной Мерфи, надетый поверх обтягивающих джинсов и черной футболки. Даже когда он прикрывал ее тело, невозможно было не заметить изгибы под ним. Она облизнула пересохшие губы, и мужчина постарался не смотреть на них. Честно.
– Мы не пойдем в закусочную, – сказала девушка, наклонив голову к двери в другой стороне раздевалки. – Надеюсь, ты регулярно ходишь в спортзал. Мы собираемся пробраться через несколько задних дворов.
Грей поборол желание улыбнуться серьезному выражению ее лица.
Она хочет поиграть в спасителя, кто я такой, чтобы мешать ей?
И если это означало провести с ней немного больше времени, он мог с этим смириться.
– Пойдем, – сказала она, взяв его за руку, и повела к запасному выходу в дальнем конце комнаты.
Девушка попыталась нажать на засов, но он не двигался.
– Дай мне, – пробормотал Грей, надавливая на засов. Он подался с металлическим лязгом и дверь открылась в церковный двор.
