Текст книги "Забери меня домой (ЛП)"

Автор книги: Кэрри Элкс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 15 страниц)

– Я надеялся встретиться с ним, – сказал им Рик, глядя прямо на Грея. – Если я пишу о твоих истоках, то он вроде как тот, с кого все началось.

Марко наклонился вперед.

– Уверен, что мы сможем это устроить. Не так ли, Грей?

– Он был болен, – сказал им Грей, его голос был низким. – Я не хочу, чтобы его беспокоили.

– Я была рядом с Греем всю его жизнь, – вмешалась тетя Джина, ее голос был необычно легким. – Я могу ответить на вопросы, которые у вас есть.

– Хорошо, – тон Рика заставил Грея почувствовать беспокойство. – Мы можем начать с этого, – он достал из сумки диктофон и поставил его на стол, а затем перевернул блокнот на новую страницу. – Но если твоему отцу станет лучше, обязательно познакомь меня с ним.

***

Мэдди вытерла стойку и привела в порядок меню, затем еще раз взглянула на свой телефон, чтобы проверить, нет ли сообщений.

Она ничего не слышала о Грее с тех пор, как его менеджер и журналист прибыли в город вчера. Было странно чувствовать себя не связанной с ним более двадцати четырех часов. Ей это не нравилось. Хуже того, ей не нравилось, что ей это не нравится. Ее счастье не должно зависеть от сообщения или телефонного звонка.

Новость о том, что в городе появился журналист, распространилась как лесной пожар, как всегда распространяются сплетни в Хартсонс Крик. По словам Лауры, которая узнала об этом от Сони Чилтон – матери Джессики, – журналист задавал вопросы о Грее по всему городу. Он был в церкви и расспрашивал преподобного Мейтланда, заходил в среднюю школу и разговаривал со старым учителем музыки Грея. Он даже просидел целый час на скамейке на городской площади, разговаривая с каждым, кто проходил мимо.

Но он не был в закусочной. Еще нет.

– По словам миссис Чилтон, он похож на «Битника», – сказала Лаура Мэдди с ухмылкой. – Я спросила ее, что это значит и оказалось, что он носит джинсы, которые свисают ниже трусов, что является здесь своего рода преступлением.

– Слышала, что у него есть футболка с надписью «Черный Шабаш», – присоединилась Дорис, одна из их постоянных посетительниц, ее голос поднялся на октаву. – И он надел ее в церковь.

Ее подруга вздохнула.

– Удивлена, что преподобный Мейтланд не выгнал его на улицу.

– Да ладно тебе. Ты же знаешь, что преподобный Мейтланд слишком добр, чтобы так поступить. Но если я увижу его в этой футболке, я с удовольствием выскажу ему все, что думаю.

– «Черный Шабаш» – это рок-группа, – сказала Лаура, ее веселый взгляд встретился со взглядом Мэдди. – Не думаю, что он ходит и рекламирует, что он ученик дьявола или что-то в этом роде.

– Оззи Осборн был вокалистом, – добавила Мэдди, хотя ни одна из женщин рядом с Лаурой, казалось, не понимала, о чем она говорит.

– Это тот, кто откусил голову летучей мыши? – спросила Лаура, ее голос был легким. В ее глазах был лукавый блеск.

Трудно было не рассмеяться над выражением неприязни пожилых дам.

– Да, – Мэдди кивнула. – И, вероятно, он однажды угостил священника пирогом с гашишем.

– Пирог с гашишем? – спросила Дорис. – Что это такое?

– Это торт с добавлением марихуаны, – сказала ей Лаура. – Он накачал священника наркотиками.

– Надеюсь, этот мальчик не накачает преподобного Мейтланда, – встревожилась Дорис.

Мэдди усмехнулась, вспомнив шок старушек. Это был момент легкости в трудный день. Трудный, потому что ее мама все еще была расстроена ссорой Мэдди и Эшли и потому, что Грей зловеще молчал, пока журналист был в городе.

Зазвенел колокольчик над дверью и Мэдди перестала очищать прилавок и автоматически потянулась за меню. Когда она подняла глаза, к прилавку шел мужчина.

Как и описала Лаура, его джинсы были мешковатыми и висели на его худой фигуре. На его темной футболке сегодня не было надписи с Черным Шабашем, а вместо нее было религиозное изображение мертвеца, лежащего на алтаре, с надписью Джой Дивижн. По выцветшему серому цвету ткани и по тому, как она выглядела тонкой и помятой, она поняла, что футболка старая, возможно, оригинальная.

Она не могла отделаться от мысли, что его одежда была тщательно подобрана, чтобы вызвать ажиотаж в маленьком городке.

– Вы можете присесть, – сказала ему Мэдди, кивнув в сторону кабинок. – Я принесу меню. Хотите кофе?

– Я устроюсь за стойкой, – он подошел и выдвинул ближайший к Мэдди табурет, сел на него и оперся руками о столешницу. – Вы Мэдди Кларк, верно?

Ее спина выпрямилась.

– Да, – осторожно сказала она. – Верно.

– Я Рик Чарльз из журнала «Рок», – он протянул ей руку и Мэдди взяла ее. – Возможно, Вы слышали, что я в городе, пишу статью о Грее Хартсоне.

– Возможно.

– Да, – он улыбнулся. – Я понял, что слухи здесь распространяются быстро. Кому нужен интернет, верно?

– Люди любят поговорить. Могу я предложить Вам кофе?

– Было бы неплохо.

Она повернулась к кофейнику, глубоко вздохнула, поднимая его и наполняя кружку.

Его интересует только Грей. Вот почему он здесь. Все будет хорошо.

– Сливки и сахар? – спросила она, обернувшись к нему, ее лицо было бесстрастным.

– Нет, спасибо. Черный – это хорошо, – он сделал большой глоток, затем снова улыбнулся ей. – Итак, я полагаю, Вы знаете Грея так же хорошо, как и все вокруг, верно?

– Не совсем, – она покачала головой. – Мы никогда не были близки.

– Но Вы помогли ему сбежать из церкви несколько недель назад, не так ли? Я слышал, что Вы устроили настоящую сцену, перепрыгивая через заборы и бегая по дворам.

– Я бы сделала это для любого. Никто не должен быть преследуем девочками-подростками после церкви.

Мэдди заметила, что Рик достал из кармана блокнот, а затем поднял руку, чтобы вытащить ручку из-за уха. Она чувствовала себя так, словно сидела на трибуне в зале суда, ожидая допроса.

– Вы знаете его некоторое время, верно? – он перевернул свой блокнот, сканируя нацарапанные там слова. – Он встречался с Вашей сестрой в старших классах. Эшли, не так ли?

– Да, – ей удалось улыбнуться. – Но это было очень давно. Сейчас она замужем и имеет детей.

Было странно наблюдать, как он записывает ее собственные слова.

– Вы знаете, почему они расстались?

– Разве Вы не должны спрашивать об этом Грея? – легкомысленно сказала она.

– Я уже. Но сестры близки, и я полагаю, что они доверяют друг другу. Мне просто интересно, были ли у нее те же причины, что и у Грея.

– Не думаю, что моей сестре понравится, если я буду говорить за нее.

– У Вас есть номер телефона, по которому я могу позвонить ей напрямую?

Она покачала головой.

– Не думаю, что ей понравится, если я его дам.

– Ничего страшного, – бесстрастно сказал он. – Уверен, что смогу ее разыскать.

При мысли о том, что он поговорит с Эшли, у Мэдди защемило в груди.

Расскажет ли она ему правду обо мне и Грее?

Мэдди не думала, что расскажет, но она давно не видела Эшли такой злой. Она старалась не обращать внимания на нарастающую панику в животе.

– Могу я принести Вам что-нибудь поесть, пока вы здесь? – спросила она. – У нас впечатляющее меню.

– Кофе хороший. Но я бы с удовольствием подкрепился, – сказал он, улыбаясь. – У меня есть еще один вопрос к Вам, пока я здесь.

– Задавайте, – сказала она, поворачиваясь, чтобы взять кофейник. Он зашипел, когда она подняла его с подогревающей плиты.

– Кое-кто, с кем я разговаривал, сказал, что в последние несколько недель Вы проводили много времени с Греем. Они упомянули, что Вы были рядом, когда он был в больнице с травмой руки.

Она повернулась и увидела, что Рик смотрит прямо на нее.

Он наклонил голову в сторону.

– Они также сказали, что видели, как вы целовались, что довольно странно для девушки, которая не так хорошо его знает.

Глава 23

– Ты должен был предупредить меня, – сказал Марко, опираясь локтями на старый кухонный стол. – Если бы я знал о тебе и этой девушке, я бы сыграл по-другому. Или привел бы больше аргументов в пользу того, чтобы ты приехал в Лос-Анджелес на собеседование.

– Я предлагал это, – заметил Грей.

Он был зол. Более чем зол. После звонка взбешенной Мэдди и предложения Рика поговорить с Эшли и его отцом, он был сыт по горло этим чертовым интервью. И его рука пульсировала, как сука.

– Но ты не сказал мне, почему, – Марко вздохнул. – Я поговорил с Риком. Он согласился свести к минимуму разговоры о вас двоих. Но ты должен признать, Грей, что это отличный ракурс для него. Большая рок-звезда влюбляется в официантку закусочной маленького городка. Я уже вижу заголовок.

– Она не просто официантка из закусочной в маленьком городке, – ворчал Грей. – Она еще и музыкант.

Марко поднял бровь.

– Это удобно.

– Что ты имеешь в виду? – Грей нахмурился.

– Я имею в виду, что, если бы я был каким-нибудь провинциалом, ищущим большого успеха, я бы, наверное, тоже на тебя запал.

– Да пошел ты, – сказал он, его голос захрипел.

– Ты сегодня раздражительный, как черт.

– Я ранен, устал и теперь имею дело со всем этим дерьмом. Я знал, что все это было плохой идеей.

– Все будет хорошо. И твоему пиарщику это понравится, – Марко поднял голову. – Ты написал какие-нибудь песни об этой девушке для альбома?

– Мэдди, – сказал Грей. – Ее зовут Мэдди.

Губы Марко дернулись.

– Хорошо, ты написал какие-нибудь песни о Мэдди? – спросил он. – Потому что это дало бы нам отличный угол зрения.

– Я не использую свои отношения с Мэдди в качестве угла, – он покачал головой. – Мне это не нравится и ей тоже. Так что это исключено.

– Грей, понимает ли она, во что ввязывается? – Марко озабоченно вскинул брови. – Сайты сплетен будут только об этом и говорить. Это большая новость. Ты ни с кем не встречался серьезно с Эллы Рэкхем несколько лет назад. И ты помнишь, какой была реакция на это, верно?

Да, он помнил. Они никуда не могли пойти без того, чтобы за ними не увязались папарацци. Это было одной из причин, по которой их отношения прекратились.

– Я не хочу этого для Мэдди.

– У тебя может не быть выбора, – сказал ему Марко.

Грей откинулся в кресле и провел рукой по волосам.

– Мне нужно, чтобы ты помог мне сохранить это в тайне как можно дольше. Господи, мы только начали встречаться.

– И это уже вышло из-под контроля, – Марко вздохнул. – Слушай, Грей, я понимаю. Это раздражает, что ты не можешь иметь отношения без того, чтобы об этом не узнала общественность. Но это цена славы. Ты не можешь изменить это. Ты просто должен смириться с этим, – он скрестил руки. – Насколько серьезно все между вами?

Грей тяжело сглотнул. Он ненавидел не разговаривать с ней последние пару дней. Странно, как быстро он привык быть с ней. Его тело словно жаждало ее близости.

– Это серьезно, – сказал он, понизив голос.

Марко кивнул.

– Хорошо. Как насчет того, чтобы организовать для Мэдди тренинг по работе со СМИ? Мы могли бы полететь с ней в Лос-Анджелес, попросить ее поговорить с твоим пиарщиком, придумать, как сделать это проще.

– А это обязательно? – Грей помрачнел.

– Если ты хочешь защитить ее, то да. Либо мы разработаем стратегию работы со СМИ, либо они сами прибегут за тобой. Но таким образом, все будет не под нашим контролем.

– Я поговорю с ней, – пробормотал Грей.

Марко был прав, Грей знал это, но это не мешало ему чувствовать злость. Хартсонс Крик был совершенно другим миром по сравнению с Лос-Анджелесом, и он ненавидел то, что два его дома, казалось, становились все ближе. Последние несколько недель ему казалось, что город обхватил его руками и радушно принял домой.

Теперь же ему казалось, что он поджигает все это проклятое место.

***

– Мам? – позвала Мэдди, заглянув в спальню. Ее мама откинулась на подушки, на кончике носа висели очки для чтения. Она сняла их и посмотрела вверх, на ее лице появилась улыбка.

– Привет, дорогая.

– Я ухожу на вечер. Если возникнут проблемы, просто позвони мне. Я, наверное, задержусь.

Улыбка ее мамы померкла.

– Должна ли я спросить, куда ты идешь?

– Вероятно, нет, – призналась Мэдди.

– Хорошо. Ну, будь осторожна, – ее глаза были мягкими. – Эшли пригласила меня на ужин в воскресенье. Я подумала, может быть, смогу поговорить с ней. Посмотрим, сможем ли мы навести мосты, – она повертела очки в руках. – Должен же быть способ, чтобы вы, девочки, поладили.

– Постарайся не волноваться о нас, – сказала ей Мэдди, ненавидя то, что ее мама говорит так тоскливо. – Ты ни в чем не виновата, и это не твоя работа – все исправлять.

– Но я беспокоюсь. Вы с Эшли – мой мир. У меня сердце разрывается от того, что вы не разговариваете друг с другом.

Еще одно разбитое сердце. Мэдди оставляла за собой след. И все потому, что она не хотела разбивать свое собственное. Посмотрите, чем это обернулось: ее грудь словно разрывалась на части.

– Мне жаль, – прошептала она.

Ее мама попыталась улыбнуться.

– Иди и хорошо проведи время, делая то, что ты делаешь. У тебя все получится. Я знаю, что получится.

Сделав глубокий вдох, Мэдди смогла изобразить собственную улыбку.

– Спасибо. Спи спокойно.

Она тихонько закрыла дверь и снова посмотрела на свой телефон. Ее сообщения с Греем все еще были на экране.

Я заеду за тобой в восемь. Надень туфли и возьми с собой сменную одежду. Г.

Сменную одежду? Зачем? Ты планируешь бросить меня в ручей? М.

Что-то вроде этого. Увидимся вечером». Г.

Она почувствовала облегчение, когда журналист вернулся в Лос-Анджелес и все пошло своим чередом. Насколько она знала, он не связывался с Эшли – слава Богу. По крайней мере, ей удалось уклониться от пули.

Но больше всего ее радовало то, что она снова могла увидеть Грея. Прошло всего несколько дней с тех пор, как они были вместе в последний раз, но казалось, что прошло гораздо больше времени.

Ровно в восемь к дому подъехала черная машина. Она схватила холщовую сумку, в которую положила запасную пару джинсов и футболку, а затем осмотрела себя в зеркале, свободной рукой поправляя волосы.

Когда она вышла на улицу, к ее удивлению, пассажирская дверь открылась и из нее вылез Грей, улыбка заиграла на его губах.

– Разве ты не за рулем? – спросила она озадаченно.

– Я нанял машину на ночь, – он дошел до ступенек, его глаза стали мягкими, когда он остановился перед ней. – Боже, как я скучал по тебе, – он обнял ее за талию и прижал к себе. Она вздохнула от ощущения его сильного, подтянутого тела, прижавшегося к ней. И впервые за несколько дней ей показалось, что она снова может легко дышать.

– Куда мы едем? – спросила она, когда он забрал у нее сумку и перекинул через плечо.

– Это сюрприз. Увидишь.

Она забралась на заднее сиденье, и он последовал за ней, закрыв за собой дверь. Как только они пристегнулись, он схватил ее руку, заключив в свою.

– Ты в порядке? – спросил он, поймав ее взгляд.

– Теперь да.

Он усмехнулся.

– В точности мои чувства, – все еще держа ее руку, он наклонился вперед. – Хорошо, мы можем ехать.

Солнце садилось за горы на западе, отбрасывая теплый оранжевый отблеск на вершины. Водитель включил музыку – спокойную песню в стиле кантри, которая безостановочно звучала по радио уже несколько недель, и она почувствовала, как ее тело расслабляется на мягких кожаных сиденьях.

Грей обнял ее, притянув к себе, пока ее голова не легла на его широкое плечо. Она почувствовала, как он прижался губами к ее волосам, а затем просунул руки под ее подбородок и наклонил ее голову так, что ее лицо оказалось на расстоянии шепота от его лица.

– Привет, – мягко сказал он. Она почувствовала тепло его дыхания на своей коже.

– Привет, – ее грудь сжалась от его близости. От потребности, которую она ощущала в своем теле.

Он обхватил ладонью ее подбородок и прикоснулся к ее губам сладчайшим из поцелуев.

– Я скучал по тебе.

Горячие искры вспыхнули в ее груди, когда он снова поцеловал ее, его язык мягко коснулся ее языка. Она обвила руками его шею, наклонила голову, чтобы встретить его поцелуи своими, и Боже, как же это было приятно.

Слишком приятно.

И только через время она вспомнила, где они находятся. В машине с незнакомцем за рулем. Она оглянулась, чтобы посмотреть, не наблюдал ли он за ними.

– Все в порядке, – прошептал Грей, его голос ласкал ее ухо. – Он подписал соглашение о неразглашении.

Она приподняла бровь.

– Зачем ему понадобилось подписывать соглашение о неразглашении?

– Потому что я не могу посрать без того, чтобы кто-то об этом не узнал, – Грей пожал плечами. – И я хотел, чтобы ты чувствовала себя комфортно.

– Ты мог делать много вещей, о которых никто не знал, – заметила она. – Пока ты не пригласил в город журналиста.

Он усмехнулся.

– Моя вина. Но, как я уже говорил, все улажено. Сегодня вечером мы можем расслабиться и получить удовольствие.

– Так куда мы едем?

Она снова посмотрела в окно. Становилось все темнее, солнце лишь наполовину скрывалось за вершинами гор. По его положению она поняла, что они направляются на юг, но не знала куда.

– Вообще-то, мы почти приехали.

– Правда? – нахмурилась она. – Но там только поля.

– Когда я сказал «почти приехали», я имел в виду, что мы в первом пункте назначения. Здесь нас высадит машина.

Через минуту она увидела старый, побитый непогодой деревянный знак, прикрепленный к металлическому столбу. Аэродром Самнер.

– Мы полетим? – спросила она, когда машина повернула направо и проехала через ворота. Впереди были два больших металлических ангара. Мириады маленьких самолетов усеивали черную дорожку и травянистое поле за ней. – В такое время суток?

Грей наклонился, чтобы поцеловать нежное место между ее челюстью и шеей.

– Типа того, – пробормотал он. – Просто подожди и увидишь.

Машина продолжила движение по импровизированной дороге, проехала мимо первого ангара, затем свернула налево вдоль второго и остановилась, когда они достигли дальней стороны.

– Вертолет? – он озадаченно улыбнулась.

– Просто для короткой поездки. Это быстрее, чем ехать на машине, потом на лодке.

– Машина, потом лодка, – повторила она. – Куда, черт возьми, мы едем? – ее глаза загорелись, когда они встретились с его и по ее телу пронесся гул. Никто еще не делал для нее такого. Устроить сюрприз – и какой это был чертовски приятный сюрприз.

– Я обещал тебе поцелуй в океане.

– А вертолет доставит нас на западное побережье?

Он засмеялся и это осветило его глаза.

– Нет. Но он доставит нас на симпатичный островок в Атлантике, где я смогу поцеловать тебя так, что никто не увидит.

– Мы на месте, мистер Хартсон. Приятного вечера, – сказал водитель, вылезая из машины, чтобы открыть дверь Мэдди. Она схватила сумку с запасной одеждой и последовала за Греем в маленький домик рядом с вертолетной площадкой. После того как они отметились у пилота, он провел с ними беседу по технике безопасности и рассказал, как правильно входить и выходить из вертолета.

Затем они поднялись на борт, Грей помог ей подняться по ступенькам и сесть на одно из задних пассажирских сидений, а сам забрался в другое. Они оба пристегнулись и надели наушники, как велел пилот.

– Ты готова? – спросил ее Грей.

– Думаю, да.

Ее сердце колотилось, тело было переполнено адреналином. Грей взял ее руку и крепко сжал, когда двигатель завелся и винты начали вращаться. Даже в наушниках звук был громким, их ритм совпадал с ритмом ее сердца.

– Добрый вечер, – раздался в наушниках голос пилота. – Сейчас мы дождемся, когда роторы наберут скорость и когда авиадиспетчеры дадут нам разрешение на взлет. А затем мы будем лететь примерно тридцать минут до острова Самфир. На этом этапе ветер попутный, поэтому обратный путь может занять немного больше времени. Садитесь поудобнее, расслабьтесь и наслаждайтесь видами.

Мэдди затаила дыхание, когда вертолет поднялся вертикально. Это было совсем не похоже на полет в самолете. Наоборот, было ощущение, что земля проваливается под ними вместе с ее животом. Она смотрела в окно, наблюдая, как мир под ними становится меньше, а огни домов превращаются в крошечные желтые и белые точки.

Потом они полетели вперед и это ощущение вызвало у нее головокружение. Она громко рассмеялась и посмотрела на Грея блестящими глазами. От того, как он смотрел на нее, перехватило дыхание. В его глазах была потребность, но в то же время и мягкость. Она хотела забраться к нему на колени и остаться там навсегда.

– Что думаешь? – спросил он.

– Это потрясающе, – ее дыхание было прерывистым. – Я думала, что это будет похоже на самолет, но это совсем не так.

Небо уже поглотила темнота и от этого пейзаж выглядел пустынным и прекрасным. По мере того, как они продвигались к побережью, горы уступали место равнинам, а затем дюнам, она не могла не восхититься красотой.

– Разве это не чудесно? – спросила она Грея.

– Да, – он усмехнулся. – Это так.

– Сколько раз ты летал на вертолете?

– Несколько, – Грей пожал плечами. – Но с тобой это мой первый раз.

От того, как он это сказал, у нее по коже пробежали мурашки.

Но это также заставило ее понять, насколько его жизнь отличается от ее. Последние несколько недель они были на равных. Два жителя Хартсонс Крик, проводящие время друг с другом. Влюбившиеся друг в друга. Но он был не просто парнем, живущим в городе. Он был Греем Хартсоном. Он продавал целые концертные залы и летал на вертолетах, как на такси.

– Ты в порядке? – спросил он ее, как будто заметил перемену в ее мыслях.

– Да. Просто думаю о твоей и моей жизни. Насколько они разные.

Он протянул руку, чтобы погладить ее по щеке.

– Вот почему ты мне нравишься. Мне нравится наблюдать за твоим лицом, когда ты впервые переживаешь этот полет. Я не ищу кого-то, кому я нравлюсь, потому что я певец или потому что у меня есть деньги. Я хочу тебя, потому что тебе нравится Грей Хартсон, который ремонтирует крыши и калечит руки.

Теснота в ее груди немного ослабла.

– Но все это должно скоро закончиться, не так ли? Ты вернешься в Лос-Анджелес и будешь гастролировать, а я буду здесь преподавать игру на пианино и работать в закусочной.

Больше никаких поздних ночных визитов. Никаких поцелуев, которые становятся грязными. Больше никакого глубокого голоса у нее над ухом, пока они занимаются любовью под звездами.

Боже, как мне будет этого не хватать.

– Это не должно закончиться, Мэдди.

– Ладно, народ, мы приземлимся через несколько минут. Если вы выглянете наружу, то увидите Атлантический океан. А впереди, если очень сильно присмотреться, вы увидите светлую точку. Это остров Самфир, место вашего назначения.

По мере приближения точка становилась все больше, и она вложила свою руку в руку Грея, когда вертолет замедлил скорость и завис над вертолетной площадкой, медленно опускаясь вниз, пока лыжное шасси не коснулось земли.

И когда винты наконец остановились, Грей вылез первым, обняв ее за талию и помогая ей спуститься на землю. Мэдди знала, что ночь только начинается.

Глава 24

Ужин был накрыт на пляже. Белые стулья и стол были расставлены под навесом из сверкающих огней и развернуты в сторону океана, который плескался и бился о берег. Грей не мог перестать смотреть на нее, несмотря на окружающую красоту. Ее лицо озарилось, когда она увидела крошечные свечи на дорожке к воде, официанта, стоящего рядом со столом с бутылкой шампанского в руке и салфеткой, перекинутой через предплечье.

– Это безумие, – сказала ему Мэдди, покачав головой с ухмылкой. – Ты ведь знаешь это, верно?

– Может быть, нам нужно немного безумия, – сказал он. – Это были трудные несколько недель.

– Знаешь, я бы и на меньшее согласилась, – она наклонила голову в сторону. – Тебе не обязательно было делать все это. Я вполне уверена в том, что касается тебя.

Он притянул ее к себе и закрыл глаза, вдыхая ее аромат. Цветочные нотки шампуня смешивались с соленым привкусом океана, наполняя его легкие.

– В тебе никогда нельзя быть уверенным, – прошептал он.

Она наклонила голову, чтобы посмотреть на него.

– Никто никогда не делал этого для меня. Никто. И ты должен знать, что ради тебя я готова пойти на все. Это должно быть написано на моем лице.

Его горло сжалось. Не только потому, что это было так правильно, но и потому, что это было то, в чем нуждалась его душа. Кого-то, кто хотел его ради него. Не потому, что он был Греем – капитаном футбольной команды или Греем – сыном, который все успевал. И уж точно не потому, что он был Греем – успешным музыкантом.

А потому что он был Грейсоном Хартсоном IV, ребенком, который плакал каждую ночь, когда умерла его мама, но скрывал это от своих братьев и сестры, потому что им нужно было, чтобы он был сильным. Мальчиком, который защищал их от гнева отца. Подростком, который сбежал, чтобы следовать за своими мечтами, только чтобы обнаружить, что они тоже граничат с кошмаром.

А теперь Мэдди пробуждала его от этих дурных снов. Она показала ему, какой могла бы быть жизнь, если бы только она была у него.

По правде говоря, он хотел ее больше, чем когда-либо хотел чего-либо в своей жизни. Включая его карьеру.

– Я хочу поцеловать тебя, – сказал он, его голос был грубым.

– Здесь, на пляже?

– Нет. В океане, – он кивнул головой в сторону бескрайней темноты. – Так, как я обещал.

– А там не будет холодно? – спросила она, глядя на свои джинсы. – Поэтому я взяла с собой сменную одежду?

– Да. Я подумал, что мы можем немного промокнуть, – он протянул руку. – Ты пойдешь со мной?

Слова показались тяжелыми, полными незаданных вопросов. И все же она без колебаний вложила свою руку в его, наполнив сердце теплом. Ухмыльнувшись, он поднял ее на руки, ее ноги обхватили его талию, а руки – шею, и он понес ее к воде, наслаждаясь тем, как она смеется у его уха.

Он не хотел останавливаться, чтобы снять свою одежду, какой бы дорогой она ни была. Его не волновали ни носки, ни дизайнерские джинсы, за которые его стилист заплатил слишком много. Вместо этого он снял туфли и пошел вброд по воде, держа в объятиях женщину, по которой так страдал, морщась от холодной воды, пропитавшей джинсовую ткань.

– Разве мы не должны были раздеться? – спросила она его.

– Да, – его голос был хриплым. – Мы можем сделать это сейчас.

– Куда денем вещи?

– Их смоет на берег, – он пожал плечами. – Хотя я не уверен, что их можно будет спасти.

Как бы демонстрируя это, он стянул с нее плоские сандалии с ремешками и бросил их на песок.

Он посмотрел на место, где все еще стоял официант.

– Мы будем готовы поесть через час.

Официант кивнул.

– Как пожелаете, сэр. Тогда я вернусь позже, – он повернулся и ушел.

Остались только они вдвоем и океан. Он осторожно поставил Мэдди на землю и стянул с себя футболку, резко вдохнув, когда брызги попали на его голую грудь. Скатав футболку в мокрый шар, он подбросил ее так, что она перелетела воду и ударилась о песок.

– Попал, – тихо сказал он.

– Не намочи руку, – сказала ему Мэдди, кивнув на повязку на его левой ладони.

– Даже не мечтай об этом, – он подмигнул.

Мэдди усмехнулась и стянула с себя платье, обнажив кружевной бюстгальтер цвета слоновой кости, который едва прикрывал ее грудь. Она последовала его примеру и бросила платье, хотя ее прицел был хуже, чем у него, и оно покачивалось в приливе.

Не успел Грей снять джинсы, как девушка уже нырнула в воду. Он смотрел, как рябь закрывает ее, а потом она снова всплыла и поплыла навстречу волнам.

– Пошли, – позвала Мэдди.

Он усмехнулся и расстегнул молнию на джинсах и ему пришлось потянуть за промокшую джинсовую ткань, чтобы снять их с ног. Затем он двинулся по воде, сокращая расстояние между ними сильными, уверенными шагами.

Он схватил ее за талию своей здоровой рукой и притянул к себе. Вода здесь была по грудь, и он чувствовал, как она плывет, прижимаясь к нему. И, черт возьми, у него был самый большой стояк, когда ее грудь прижималась к его груди. Ее руки обвились вокруг его шеи, чтобы удержаться, и он обхватил ее лицо своей свободной, раненой рукой.

– Ты прекрасна, – прошептал он, проводя губами по ее шее и пробуя на вкус соль. Ее влажные волосы были откинуты с лица. Она выгнула спину, и он зарылся лицом в ее грудь, потянувшись губами к соску. Она расстегнула лифчик и бросила его в воду.

– Такого я больше никогда не увижу снов… ох…. – он снова втянул сосок в рот, приникнув языком к ее чувствительной плоти и почувствовал, как ее ноги сжались вокруг него. – Грей, – прошептала она.

– Да?

– У меня нет… у нас ничего нет, – она задохнулась, когда он переместился к другому ее соску. – Презервативов, я имею в виду.

Он засмеялся.

– Думаю, нам придется остановить себя, пока мы не стали слишком безумными.

Но он еще не был готов, совсем не был готов. Не сейчас, когда она прижималась к нему с каждым движением его языка, а вода поднимала ее вверх и опускала вниз, плавно покачивая. Мэдди извивалась на нем, пока ее сердцевина не уперлась в его твердость, и он наклонил голову, чтобы поймать ее губы своими. Ее тело мягко прижалось к его телу.

Да, у них ничего не было, но он все равно хотел, чтобы она кончила. И когда она кончила, он наблюдал за ней. Голова откинута назад, рот приоткрыт в полукрике, руки и ноги цепляются за него, словно она никогда не хотела отпускать его.

Господи, как она прекрасна.

Он был полон решимости сохранить ее. Неважно, какую цену ему придется заплатить.

***

– Я хотел тебя кое о чем спросить, – сказал Грей, положив столовое серебро на стоящую перед ним пустую тарелку. Они только что съели изумительное блюдо из крабов в мягких панцирях с ризотто и зеленым салатом. Мэдди все еще чувствовала вкус великолепной заправки на языке.

– О чем? – спросила она, глядя на него. Луна была высоко в небе, освещая его лицо, подчеркивая его выдающиеся скулы и острую челюсть.

– Я хочу, чтобы ты полетела со мной в Лос-Анджелес. Встретилась с моим пиарщиком.

Она моргнула.

– Когда? Зачем?

– Потому что, как я уже говорил тебе ранее, я не хочу, чтобы это был конец. Я влюбился в тебя, Мэдди. Черт, думаю, что влюбился около трех недель назад. Но я должен вернуться в Лос-Анджелес, чтобы записать свой альбом, а потом мне нужно будет отправиться в тур для его продвижения. Это означает, что я снова буду в центре внимания и если я буду там, то и ты тоже, – он тяжело сглотнул. – Если ты хочешь быть со мной, конечно.

Ее дыхание перехватило в горле.

– Конечно, я хочу.

– Не похоже, что ты так уверена.

– Я просто боюсь, – призналась она, глядя в свою пустую тарелку.

– А чего бояться? – спросил он. – Я буду с тобой на каждом шагу. Я не позволю, чтобы с тобой что-то случилось.

В ее груди было так тесно, что казалось, будто сердце протискивается в горло.

– Я боюсь, что недостаточно хороша для тебя, – сказала она ему.

Грей вздрогнул.

– Почему ты так думаешь?

– Я просто честна, – она пожала плечами. – Посмотри на себя, а потом посмотри на меня. Мы в разных мирах. И когда люди увидят, что я стою рядом с тобой, они увидят то же самое, что и я. Они будут говорить о том, что ты с девушкой ниже себя по статусу. Что я тяну тебя вниз. Я не хочу этого для тебя, – мягко сказала она. – Или для меня.