Текст книги "Демон-любовник"
Автор книги: Кэрол Гудмэн
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 24 страниц)
Глава 14
Я одну за другой зажигала свечи, нараспев повторяя имена, перечисленные в книге Фрейзера. Это были те же самые имена, которые я тогда, на фуршете, услышала от Суэлы.
Лилу, Лидерк, Ганконер, услышь меня!
Лилу, Лидерк, Ганконер, услышь меня!
Лилу, Лидерк, Ганконер, явись ко мне!
Когда загорелась последняя свеча, я открыла сахарницу. Тонкая струйка пропитанного ароматами специй пара потянулась в воздух. Пахло тыквенным пирогом. Нелепо – и вместе с тем по-домашнему уютно.
Я достала то, что мне удалось отыскать в ящике письменного стола. Подарок. Камень, который получила от отца, когда была еще совсем маленькой. Отец рассказал, что отыскал его в лавке на берегу какого-то озера в Шотландии. Простой беловатый камушек с отверстием внутри. Отец сказал, что такие камушки с дыркой посредине люди называют «камень фей» или «ведьмин камень» – мол, если посмотреть в отверстие в час рассвета, то можно увидеть фей.
Опустив камень в горячую воду, я снова повторила нараспев те же три имени.
– Лилу, Лидерк, Ганконер, прими мой дар!
Поднимавшийся над водой пар заколебался, слегка задрожал… а потом вдруг вытянулся и превратился в тонкую струйку – казалось, он тянется из отверстия в камне. Белый пар поднимался в воздух, свиваясь в спираль – точь-в-точь тянущийся за паровозом дым.
Раньше в комнате не чувствовалось ни малейшего дуновения воздуха – во всяком случае, разговаривая с Полом, я ничего не ощущала, – а теперь в открытое окно на меня вдруг пахнуло ветром. Пламя свечей запрыгало, капли расплавленного воска, срываясь с них, гулко забарабанили по подножию подсвечников. Выглянув в окно, я увидела как невесть откуда взявшийся ветер гнет к земле верхушки деревьев. Пар над сахарницей закружился, свиваясь в миниатюрный смерч. Какое-то время я как завороженная смотрела на него, не в силах оторваться… и тут вдруг в голове у меня что-то щелкнуло. Я вдруг поняла, что пар исходит уже не из сахарницы. Отделившись от нее, он теперь как будто жил своей собственной жизнью.
Резкий порыв ветра, ворвавшись в окно, потушил все свечи. Это же просто ветер, успокаивала я себя. Ветер и молекулы воды.
Только теперь эти самые молекулы сверкали и переливались, словно фосфоресцирующий планктон… и они тоже как будто жили своей собственной жизнью.
Я со свистом втянула в себя воздух. Струйка пара тут же потянулась ко мне. Я выдохнула – и она моментально изогнулась в другую сторону. Оцепенев, я смотрела, как пар принимает очертания человеческого лица. Его лица.
Я уже открыла было рот… Я была ошеломлена и при этом совершенно не представляла, что делать. Мне как-то даже в голову не пришло подумать заранее, что ему сказать, если мой эксперимент удастся и демон все-таки появится. Единственное, что в этот момент пришло мне в голову, был все тот же вопрос: «Кто ты?» – но на этот раз все пошло наперекосяк. Я еще ломала себе голову, что бы еще сказать, как он вдруг задал мне тот же самый вопрос. То есть воспользовался моим же оружием!
– А ты кто? – бросил он, отвечая вопросом на вопрос.
Я расхохоталась. Колебанием воздуха его лицо отнесло в сторону.
– Мое имя Каллех Макфэй, – отрезала я.
– Каллех… – выдохнул он. Ветер, подхватив мое имя, закружился по дому, шепотом повторяя его на разные лады. – Я уже слышал его…
– Не сомневаюсь. Небось соблазнил одну из моих шотландских прабабок! А тебя как зовут?
Его губы раздвинулись в улыбке – слегка неуверенной, как будто он не привык пользоваться мышцами лица… Стоп, какие еще мышцы?! – прикрикнула я на себя. Лицо, которое я сейчас видела перед собой, заметно отличалось от того, которое я помнила. У меня возникло ощущение, что передо мной не более чем проекция.
– У меня много имен, – проговорил он.
Его голос исходит не изо рта, спохватилась я. Он как будто скользил по воздуху, то взмывал вверх, то опускался, ускользал в открытое окно. Мне казалось, он исходит из чащи леса.
– Те, что ты называла, и еще многие другие. Ты можешь называть меня Ганконер.
– Ты тот же… – Я невольно запнулась, не зная, как его назвать. – Тот же самый человек, о котором писал Ангус Фрейзер?
Я заметила, что при упоминании имени Фрейзера он нахмурился. Ветер, которым тянуло из открытого окна, тут же стал ледяным, и в комнате резко похолодало.
– Не верь тому, что говорил обо мне этот человек.
– Но разве ты не соблазнил его сестру? И не ты ли убил ее?
– Кэти… – Это имя прозвучало словно вздох ветра. – Да… я ее потерял. Это он виноват во всем!
– Сомневаюсь, – отрезала я. Этот призрак начал мне понемногу надоедать. Во сне он явно выглядел симпатичнее. – Послушай, я вызвала тебя, чтобы сказать… Я хочу, чтобы ты ушел…
Туман подернулся рябью, ветер за окном оглушительно взвыл, словно голодный пес. Я не сразу сообразила, что мой призрак смеется.
– Так ты поэтому позвала меня? Нет, Каллех Макфэй, не думаю, что это так. Ты вызвала меня потому, что хочешь большего!
Я и ахнуть не успела – туман, сгустившись, обернулся вокруг моей шеи, точно длинный шелковый шарф. В комнате стоял лютый холод, но прикосновение тумана к лицу оказалось неожиданно приятным. Теплая волна, обволакивая мое тело, заструилась по жилам словно хороший ликер, спустилась вниз до самых кончиков пальцев и – Господи, прости мою душу грешную! – оказавшись между ног, свернулась там клубочком, решив, видимо, что лучшего места для нее не сыскать.
– Нет, – я покачала головой, – ты всего лишь фантом, инкуб. Ты высосешь меня, а потом бросишь умирать…
– Нет, если ты полюбишь меня, – прошептал он.
Голос его коснулся моего уха точно поцелуй, наполнив меня желанием.
– Очень сомневаюсь, – отрезала я. – Мой опыт подсказывает, что любовь приходит и уходит. Я бы не стала рисковать ради нее жизнью.
Струйка тумана, обвившаяся вокруг моей шеи, внезапно застыла. Я вдруг ощутила его… нерешительность, что ли. Когда он снова заговорил, я могла бы поклясться, что его голос звучит иначе – уже не так елейно, как до этого, зато более реально. Сразу стало понятно, что до этого момента он играл.
– Так вот, значит, чему научила тебя жизнь?.. – протянул он. – Бедная девочка… – И тут его голос снова зазвучал вкрадчиво… голос, словно сотканный из расплавленного солнца пополам с медом… – Со мной все будет по-другому, обещаю. Может, с твоим смертным приятелем все действительно так, как ты говоришь, но со мной… со мной все будет иначе…
Может, причиной тому была моя привязанность к Полу (я ведь по-прежнему была привязана к нему, верно?), может, легкий оттенок презрения в слове «смертный», неприятно резанувший мне ухо, а может, игривый тон, которым он намекал на то, что мне действительно нужно… не знаю, но я вдруг почувствовала, как наваждение развеялось.
– Плохо ты разбираешься в современных женщинах, дружок. Тебе еще многому следует научиться. Для нас любовь – это не только постель, – сжав кулаки, отрезала я. – Так что твои взгляды слегка устарели, знаешь ли. Небось забыл уже, каково это – быть человеком?
Вскинув руки, я быстрым движением стащила его с себя, не дав ему опомниться, чтобы он не стал нашептывать свои сладкие обещания. Я рвала его в клочья, как обычную тряпку… а потом затолкала то, что от него осталось, в сахарницу и поспешно пробормотала строчки, которые отыскала в книге Ангуса Фрейзера.
– Изыди, инкуб!
Изгоняю тебя, демон!
Исчезни во мраке, Ганконер!
Я была уверена, что он попытается сопротивляться, но в комнате повисла странная тишина… Оцепенев, я смотрела, как обрывки тумана, судорожно дергаясь и извиваясь, пытаются вновь соединиться в лицо. Ветер за окном внезапно стих – казалось, он ожидает приказаний хозяина. Теперь я знала, что мне делать. Что я должна сделать. Этого не было в книге Фрейзера, зато это здорово сработало в том баре в Боуэри, когда я отшила прицепившегося ко мне как клещ, на редкость назойливого парня. Ухватив обеими руками сахарницу, я подняла ее над головой, дождалась момента, когда передо мной вновь появилось его лицо, и плеснула в него кипятком.
Сильным порывом сквозняка обрывки тумана словно сдуло в открытое окно. Не удержавшись на ногах, я опрокинулась на спину. Рукой я нечаянно сшибла одну из горевших свечей и зашипела, когда оплывающий воск обжег мне костяшки пальцев. Кое-как встав на колени, я переступила через двойной круг из соли и капель еще горячего воска и доковыляла до окна. Я собиралась закрыть его, но то, что увидела, когда ухватилась за подоконник, заставило меня оцепенеть.
Деревья, которые еще совсем недавно дрожали, склоняясь в унизительных поклонах, раболепно пригибавшиеся к земле, теперь неподвижно застыли… Только стояли они не прямо, как обычно, а словно повинуясь какому-то невидимому приказу, клонились к востоку… Каждая веточка, каждый листик, напряженно вытянувшись, будто стрелка компаса, указывали в одну сторону. Можно было подумать, какая-то сверхъестественная сила старается оторвать их от земли и унести подальше от дома. Вокруг стояла неестественная тишина, нарушаемая только шорохом лап. Я опустила глаза вниз: во дворе мелькали какие-то тени… опоссумы, белки, а вслед за ними даже олень, – и все они, обезумев, мчались из леса, словно спасались от пожара. Я стояла не шевелясь, задержав в легких воздух и слушая собственный обезумевший пульс. Волосы на затылке встали дыбом, поднявшись в воздух, они вдруг вытянулись в том же самом направлении, что и деревья за окном. А вокруг по-прежнему стояла мертвая тишина. Казалось, весь мир вокруг затаил дыхание…
В голове у меня всколыхнулось смутное воспоминание… Точно, спохватилась я, припомнив прочитанный не так давно рассказ одного из тех, кому удалось пережить цунами, случившееся в Индонезии пару лет назад. По его словам, точно такая же мертвая тишина повисла в воздухе за мгновение до того, как огромная волна хлынула на берег, сметая все на своем пути.
Я тоже вначале услышала: звук, похожий на грохот приближающегося поезда, от которого задрожали стены, – а потом увидела это – исполинский вихрь поднялся над лесом и двинулся ко мне, на своем пути вырывая из земли вековые дубы точно зубочистки. Какая-то доля секунды, и он обрушился на дом. Оконное стекло словно взорвалось, дождь осколков окатил меня с головы до ног. Рухнув на пол, я закрыла голову руками. Что-то с размаху ударило меня по голове – судя по запаху горячего воска, одна из свечей. Почему-то это взбесило меня больше всего. Приподнявшись на локтях, я обернулась лицом к ветру.
– Если ты так реагируешь, стоит только девушке сказать тебе «нет», – рассвирепев, заорала я, стараясь перекричать его, – значит, я правильно сделала, послав тебя ко всем чертям! Катись ты со своей любовью знаешь куда?
Ураган свирепствовал над городом, словно намереваясь стереть его с лица земли. Ветер ревел и дергал окна, пытаясь распахнуть рамы, выломать их и унести прочь. Он гнул деревья будто луки. Луна словно провалилась куда-то, а по небу то и дело разбегались молнии, и казалось, что оно вот-вот не выдержит, сколется на кусочки и обвалится вниз.
Оглушительный раскат грома сотряс весь дом, за ним последовала еще одна вспышка молнии, на мгновение точно заревом осветившая всю комнату. Мне вдруг пришло в голову, что было бы неплохо на всякий случай отойти подальше от окна, а еще лучше вообще убраться из комнаты. Я осторожно поднялась на ноги (это было непросто, учитывая кучу осколков на полу) и двинулась к дверям. Битое стекло и соль противно скрипели под ногами – слава Богу, у меня хватило ума остаться в туфлях. Сказать по правде, я боялась, что мне не удастся открыть дверь, но едва коснулась дверной ручки, как она распахнулась. «Да благословит тебя Бог, Брок», – беззвучно выдохнула я, с облегчением вывалившись в коридор. Стоило мне переступить порог, как дверь, словно только и дожидаясь этого, с грохотом хлопнулась у меня за спиной. Вслед за этим послышался еще кой-то грохот – мне показалось, что звук донесся снизу. Проклятие, промелькнуло у меня в голове… со всеми этими событиями я напрочь забыла о Феникс!
Кубарем скатившись по лестнице на первый этаж, я обнаружила ее сидящей на кушетке – в вытаращенных глазах застыл ужас, вставшие дыбом волосы заставили бы позеленеть от зависти даже Энди Уорхола, но во всем остальном, насколько можно было судить, Феникс была в полном порядке. Все окна первого этажа были закрыты – и каким-то чудом остались целы. Я прислушалась. Кто-то оглушительно колотил в парадную дверь.
– Наверное, нужно открыть? – дрожащим голосом спросила Феникс.
Интересно, способно ли бестелесное существо стучать в дверь? Вряд ли, подумав немного, решила я. Что-то мне не верилось, что мой инкуб настолько хорошо воспитан.
Проклиная себя за лень – я ведь так и не удосужилась поставить «глазок», – я поплелась к двери. Конечно, можно было просить, кто там, но как-то сомнительно, что бушевавший снаружи ветер соблаговолит ответить, решила я. Так что я просто распахнула дверь.
Три фигуры, маячившие у меня на крыльце, были так закутаны, что я даже не сразу сообразила, кто это. Сказать по правде, больше всего они смахивали на трех ведьм из «Макбета». Только когда одна из них, слегка опустив закрывавший почти все лицо меховой воротник, заговорила, я с удивлением сообразила, что передо мной Элизабет Бук.
– Привет, дорогая Каллех. Может, пригласите нас войти?
Ничего не ответив, я повернулась к Диане Харт. В ее широко открытых глазах мелькнуло какое-то странное выражение. Рядом, зябко кутаясь в теплое шерстяное пальто, молча стояла Суэла Лилли.
– Для праздничного обеда в честь Дня благодарения немного рано… – пробормотала я.
– Мы пришли не ради Дня благодарения, – со вздохом ответила декан Бук. – Просто мы решили, что настало время вмешаться.
Глава 15
– Это из-за Феникс? – шепотом спросила я. – Она действительно стала много пить.
– Нет, дорогая, – Декан Бук снова вздохнула. – Из-за вас. Вы не возражаете, если мы войдем? Довольно сильно похолодало…
– А под утро станет еще холоднее. – Стряхнув капли дождя со своего красного пальто, Диана Харт решительно протиснулась мимо меня в прихожую. – Хоть бы только не ударил мороз! В прошлом году во время ледяного дождя погибло столько деревьев!
Оттеснив меня в сторону, все трое вошли в дом. Стряхнув с себя оцепенение, я кинулась закрывать за ними дверь. Это оказалось непросто.
– Как вы узнали?
– Я заметила, как вы стащили у меня книгу по демонологии, – будничным тоном объяснила Суэла, сунув мне в руки мокрое пальто. – Я как раз была у Лиз – пришла рассказать ей об этом, – когда вдруг налетел ветер.
– А я увидела, как животные сломя голову бегут из лесу, а потом услышала рев ветра, – протянув мне насквозь промокшее пальто, сообщила Диана. – Естественно, я тут бросилась звонить Лиз – и подтвердила, что ветер дует со стороны «Дома с жимолостью».
– И тогда мы догадались, что вы, воспользовавшись заклинанием Ангуса, задумали изгнать инкуба, – добавила Лиз.
Я машинально протянула руки, чтобы забрать у нее тяжелое меховое пальто, и чуть слышно ойкнула, когда меня внезапно ударило током.
– Жаль, что вы не сказали мне… я бы предупредила, что заклятие Ангуса имеет кое-какие последствия, – вмешалась Суэла. – Вы ни в коем случае не должны использовать его, если сами одержимы демоном.
– Я не одержима! – обиделась я, почувствовав, что постепенно наливаюсь праведным гневом.
К несчастью, в данный момент, навьюченная тремя тяжелыми пальто – одни меха Элизабет Бук, по-моему весили не меньше тонны, – я больше походила на недовольную служанку. Или уж скорее – поправилась я, заметив, как все три женщины обменялись жалостливыми взглядами, – на тайную наркоманку, уверяющую, что может «соскочить» в любой момент.
– Ну-ну, дорогая, никто никогда не признается открыто, что он одержим, – невозмутимо сказала Диана, похлопав меня по руке. – А теперь унесите куда-нибудь эти пальто, хорошо? Почему бы нам, например, не выпить горячего чая, как вы думаете? Кстати, я захватила с собой пончики – они еще теплые.
Из объемистой сумки появился бумажный пакет.
Ну конечно, мрачно ворчала я про себя, пристраивая тяжеленные пальто на вешалку в чулане – при этом шуба Элизабет так и норовила соскользнуть на пол, – пончики, кофе и двенадцать телевизионных каналов, чем не чудодейственное средство? Кстати, а почему я одна должна пройти курс реабилитации? – вдруг взбунтовалась я. А как же Феникс? Куда, черт возьми, она пропала? Когда я пошла открывать дверь, она оставалась в библиотеке. Может, уснула?
Однако, войдя на кухню, я увидела Феникс – она шарила по кухонным шкафам, а под конец вообще забралась в чулан.
– У нас же был электрический чайник! – сварливо брюзжала она. – Куда он запропастился? И сахарница как сквозь землю провалилась…
– Эээ… я одолжила их на время. Они у меня в комнате, – проблеяла я.
– Да? Ладно, пойду принесу.
– Почему бы не воспользоваться тем чайником, что стоит на плите? – вмешалась Диана. – Думаю, вам лучше пока не подниматься наверх, не так ли, Калли? Что-то мне подсказывает, что у вас в спальне сейчас… ммм… беспорядок.
Молча кивнув, я уселась за стол. Диана и Элизабет за спиной Феникс обменялись встревоженными взглядами.
– Может, попробовать сонное заклятие? – шепотом предложила Элизабет.
– Поскольку у нее биполярное расстройство, [7]7
Биполярное расстройство – психическое заболевание, характеризующееся резкими перепадами настроения, при котором мания приводит к бессоннице, что может длиться на протяжении нескольких дней, галлюцинациям, нервным срывам, дезориентации и приступам паранойи.
[Закрыть]лучше не рисковать, – буркнула Суэла, окинув Феникс испытующим взглядом. – Особенно учитывая, что она сидит на депакоте.
– У кого это биполярное расстройство?
Феникс выглянула из кухонного чулана. Забавно, что при намеке на биполярное расстройство она тут же насторожилась, зато «сонное заклятие» безмятежно пропустила мимо ушей.
– У тебя, милая, – обняв Феникс за плечи, мягко сказала Диана. – А это значит, что твоя реакция на магию может оказаться непредсказуемой. Боюсь, тебе не стоит тут оставаться. Я тебе потом принесу успокаивающий отвар из трав, хорошо?
– Господи, да кто вы такие?! – выпалила я, внезапно разозлившись, что эта троица распоряжается у меня на кухне как у себя дома. – Ведьмы?!
Диана расхохоталась:
– Ну, насчет Лиз вы угадали: она самая могущественная ведьма из всех, которых мне доводилось встречать на своем веку.
Она с любовной улыбкой оглянулась на декана, и я мысленно хлопнула себя по лбу: и как это я раньше не догадалась о чувствах, которые питает друг к другу эта парочка? Судя по всему, в геях я разбиралась ничуть не лучше, чем в ведьмах.
– А я всего лишь обычная садовая фея. Вообще-то их много разновидностей.
– О Господи, опять ты прибедняешься! Нечего скромничать, – проворчала декан Бук, положив руку на худенькие плечи Дианы. – На самом деле она из очень старинного рода Сидх, тех самых, что с незапамятных времен ухаживали за волшебным оленем самой королевы фей.
– Ясно, – пробормотала я, слегка обалдевшая от того, что меня это нисколько не удивляет. А вы, Суэла? Кто вы – тоже или ведьма, как Лиз?
– Ни то ни другое, – с улыбкой покачала головой Суэла. – Я демон. – Заметив, как у меня вытянулось лицо, она рассмеялась. – Или, точнее, дэмон – это будет более политкорректно, поскольку именно так в настоящее время называет себя мой род.
– Суэла, сколько раз можно тебе говорить – тебе нечего стыдиться своего происхождения! Видите ли, Каллех, род Суэлы ведет свое начало от великого духа ветра из Месопотамии…
– Послушай, Лиз, мне кажется, сейчас не обязательно вдаваться в такие детали. Единственное, что нужно знать Калли, – то, что большинство из нас не более опасны, чем феи, хотя, наверное, ни о чем ей не говорит. Все подробности, связанные с нашим происхождением, мы можем обсудить и потом, когда у нас будет побольше времени. Извини, Калли, но ты своим заклинанием лишь привела инкуба в ярость. Так что нам теперь предстоит работа.
В эту ночь меня ожидало немало сюрпризов. И первым из них оказалась та легкость, с которой Феникс смирилась с мыслью, что нас обеих занесло в колледж, населенный демонами, феями и ведьмами.
– Я всегда подозревала, что во мне течет кровь фей! – произнесла она, как только мы все вместе уселись за стол пить чай с домашними пончиками.
За окном свирепо завывал ветер.
– Вынуждена огорчить тебя, дорогая, ни капли, – извинись Диана, похлопав Феникс по руке. – Что же касается Калли… Я сразу что-то такое почувствовала! – похвасталась она.
– Ну и ладно! – покладисто кивнула Феникс. – А как начет ведьмы? Кстати, я уже давно исповедую культ Викки. Вот бы меня еще немного подучить…
– Нет, милая. Это не очень хорошая мысль – учитывая состояние твоей психики, – немного резко, на мой взгляд, сказала Суэла.
Мне вообще показалось, что из всех троих ей больше всего не терпится поскорее покончить с разъяренным инкубом. Moжет оттого, что она сама была демоном, подумала я. Кому, как не демону, знать, на что способен один из его сородичей, тем более когда не в духе, но у меня к этому времени накопилось столько вопросов, что мне было не до инкуба.
– Неужели весь преподавательский состав нашего факультета состоит исключительно из фей, ведьм и… – у меня по-прежнему не поворачивался язык назвать Суэлу демоном, – и других сверхъестественных существ? – тактично закончила я.
– О нет, что вы! Конечно, нет! – всполошилась Элизабет, – Только подумайте, сколько проблем у нас бы тогда возникло! Но, подбирая преподавателей, мы, конечно, стараемся отдавать предпочтение тем, кто ведет свой род от фей или обладает теми или иными колдовскими способностями. К тому же наш город издавна служил убежищем изгнанникам – это было еще до появления тут колледжа. К примеру, мои предки бежали в эти места еще до того, как начались гонения на Салемских ведьм…
– Погодите-ка, – перебила я. Естественно, мне было очень интересно послушать о феях и прочем, однако как ученый, заметив в ее рассказе историческую неточность, я тут же сделала стойку. – Суды над Салемскими ведьмами начались в 1692 году. В те времена в этой части штата еще не было ни одного европейского поселения – только прерии, где обитали племена индейцев…
– И феи. Видите ли, – Диана нагнулась ко мне, – тут был проход в страну фей… – Она скосила глаза, указывая куда-то в глубину дома. – Там, в лесу. После того как мир был разделен на две части, кое-кто из фей обнаружил проход, через который можно было снова попасть в мир людей.
– И кое-кто из моих соплеменников тоже, – добавила Суэла.
– Люди, которых мы тут нашли, – продолжала Диана, – я имею в виду представителей коренного населения, были готовы жить с нами в мире и согласии. А первыми колонистами, кто появился в этих местах, были как раз изгнанные из Салема ведьмы. А также те, кому была не по вкусу прежняя религия.
– Видите ли, – непринужденно подхватила Элизабет, – в древности ведьмы почитали Старых богов, рогатого бога…
– Цернунна, – шепотом подсказала Диана.
– Митру, – выдохнула Суэла.
– И трехликую богиню, – продолжала Элизабет.
– Морриган, – подсказала Диана.
– Анахиту, – эхом откликнулась Суэла.
– Именно эти две группы и составили население города, – продолжала декан Бук. – Они назвали его Фейрвик, дабы таким образом отметить союз ведьм и фейри.
– Ведьмы всегда старались помочь фейри, когда те проникли через этот проход в их мир, – вставила Диана. – Ведь те, впервые оказывался здесь, обычно были без сил – растеряны, сбиты с толку, не знали, что делать…
– А в благодарность феи обучили ведьм кое-каким секретам своего ремесла, – добавила Элизабет. – В конце концов, было решено основать в городе колледж, чтобы сохранить накопленные ими знания. Но потом сюда стали съезжаться люди и нам пришлось подумать, как обезопасить этот проход…
– Потому что не всякое существо, которое может через него проникнуть в наш мир, безопасно для людей, – подхватила Суэла. – Возьмите, к примеру, вызванного вами инкуба! Первый раз он пробрался сюда чуть ли не сто лет назад и словно клещ вцепился в Дэлию Ла Мотт. Чего я только не делала, чтобы загнать его обратно…
Она сокрушенно покачала головой.
– Сто лет назад… – ошеломленно протянула я. – Стало быть, вы…
– Да, я намного старше, чем выгляжу, – закончила за меня Суэла. – Но совсем чуть-чуть. Но даже мне не под силу изгнать это существо обратно в страну фей. Оно обладает огромной силой. Только Ангусу Фрейзеру удалось, в конце концов, отправить его в чащу… в Приграничье, но даже он был не в силах заявить инкуба вернуться назад в страну фей. Бедный Ангус умер прежде, чем смог это сделать…
Заморгав, она отвернулась. Элизабет Бук сжала ее руку. Диана украдкой смахнула слезу.
Помолчав немного, Суэла со вздохом продолжила:
– После того как инкуба удалось изгнать в Приграничье, попросили Брока… – Она заметила, что я собираюсь что-то сказать, и поспешно добавила: – Да, Брок – один из норвежских дэвов, [8]8
Дэвы – обитатели подземного мира, алые духи, в основном великаны или же джинны.
[Закрыть]в древние времена они служили у богов кузнецами. Они с братом живут в наших местах уже добрую сотню лет… Мы опросили Брока снабдить все окна и двери в доме железными задвижками, способными помешать инкубу проникнуть внутрь. Мы все-таки мы подозревали, что Дэлия разрешала ему входить в дом, хотя и не всегда.
– Но ведь Дэлия Ла Мотт прожила долгую жизнь, – запротестовала я. – А я всегда считала, что демоны высасывают своих жертв досуха и не оставляют их в покое, пока те не умрут.
Элизабет Бук с Суэлой тревожно переглянулись. Потом декан молча кивнула, словно позволив подруге продолжать.
– Этому инкубу, похоже, известно, как поддерживать в своих жертвах жизнь, чтобы те не умерли раньше времени. Если то, что о нем рассказывают, правда, то когда-то давно он и сам был человеком – он до сих пор верит, что сможет обрести человеческий облик, если его полюбит смертная девушка. Мы думаем, Дэлия нашла способ как-то уживаться с ним… или, может, предложила ему сделку. Она черпала в нем вдохновение – а когда чувствовала, что слабеет, что силы ее на исходе, на какое-то время отсылала его назад, в Приграничье.
– Как-то невежливо, – пробормотала я.
Кому понравится, если с тобой обращаются как с комнатной собачкой? Неудивительно, что инкуб озверел.
Суэла покачала головой.
– Думаете, он стал таким, потому что она дурно обращалась с ним, да? Но вы ведь читали письмо Ангуса. Этот демон в свое время убил его сестру. Не стоит его недооценивать. И оправдывать тоже не стоит. Конечно, Дэлия прожила долгую жизнь, но сил у нее хватало только на то, чтобы писать свои книги. Она мечтала о нормальной жизни, но ей так и не удалось выйти замуж, завести семью, хотя я знаю, что Брок в свое время был в нее влюблен.
Меня так и подмывало спросить, о какой нормальной семейной жизни с норвежским дэвом может идти речь, однако меня опередила Феникс. Вытаращив от удивления глаза, она жадно ловила каждое слово, с удовольствием потягивая чай (судя по доносившемуся до меня запаху, сдобренный щедрой порцией виски).
– Знаете, я тут вспомнила, что все последнее время постоянно чувствую себя усталой, – не выдержала она. – Может, это ваш инкуб высасывает из меня силы?
– Не думаю, – подливая ей чаю, сказала Диана. – К тому же ты ведь спишь на той железной кровати, которую мы подарили Калли, чтобы защитить ее, – напомнила она.
– Ооо… – По-моему, Феникс даже расстроилась слегка, но быстро нашлась: – Но ведь я частенько сплю и на кушетке! – просияла она.
– Как ты не понимаешь? Ему нужна не ты, а Каллех! – Элизабет Бук стукнула кулаком по столу. Бесновавшийся окном ветер, словно в подтверждение ее слов, затряс ставни на них. – Но мы не позволим ему забрать ее! – Она повернулась ко мне: – Ты слишком важна для нас! Знаю, что тебе еще о многом хочется нас спросить, но с этим придется подождать. Потом мы тебе объясним, а сейчас нужно поскорее изгнать демона из твоего дома.
– Вы можете это сделать? – спросила я.
– Да, но только втроем… и только если ты сама этого хочешь. Скажи, только честно – ты уверена, что не питаешь тайную… привязанность к этому существу?
Я немного подумала. Да, в свое время я была очень близка к нему, чтобы потерять из-за него голову. Я даже пожалела его, когда узнала, что когда-то он был человеком. Но то, что он сегодня вытворял в моем доме, слегка охладило мои чувства. Мне никогда не нравились высокомерные и властные мужчины. Терпеть не могу, когда кто-то дает волю рукам. Не думаю, что могла бы влюбиться в такого парня.
– Ни в малейшей степени, – отрезала я. – Думаю, пора показать ему на дверь.
Все пришлось начинать заново. Мы приготовили соль, специи, сосуд с крышкой (на этот раз вместо сахарницы решено было использовать синюю эмалированную кастрюльку, благо у ее была тяжелая крышка), свечи, прихватили веник с совком и направились к лестнице. Возглавляла процессию декан Бук, за ей шла я, за мной – Суэла, потом Диана, а замыкала шествие Феникс.
– По-моему, мы зря взяли ее с собой, – прошептала я, указывая глазами на Феникс.
Не знаю, для чего мне понадобилось шептать – ветер завывал так, что она вряд ли услышала бы, даже если бы я кричала ей в самое ухо.
– У нас просто не было выбора, – покачала головой Элизабет. – Для нее оказаться за пределами круга куда опаснее, чем внутри его.
От ее слов по спине у меня пополз неприятный холодок, но я напомнила себе, что эти женщины как-никак знают, что делают, да и мне самой теперь, когда я была не одна, было куда спокойнее, чем раньше. Да и безопаснее тоже. Однако когда я уже взялась за ручку двери, а Диана вдруг зашипела на меня «Подожди!», мне даже на мгновение пришло в голову, что она, струсив, решила в последнюю минуту отменить операцию. Как оказалось, я ошибалась. Обернувшись, я увидела, что Диана стоит перед дверью спальни для гостей, в которой были свалены рукописи Дэлии Ла Мотт.
– Нам понадобится что-то железное, чтобы мы могли заземлить наш круг, – прошептала она. – Я чувствую, в этой комнате что-то такое есть… но не могу войти туда. И Суэла тоже не может – Она повернулась к Феникс. – Придется тебе.
Феникс с готовностью распахнула дверь и восторженно взвизгнула.
– Ой, посмотрите! Они как будто ждали нас!
Не удержавшись, я тоже заглянула в комнату. Пять железных мышат, которых я до этого использовала как пресс-папье, теперь стояли на полу, выстроившись в ряд, с умоляюще поднятыми вверх лапками – точь-в-точь малыши, которые хотят, чтобы их взяли на ручки.
– Великолепно! – одобрительно кивнула Диана. – Феникс, не могла бы ты…
Та уже нагнулась к мышонку. Уверенная, что больше трех ей ни за что не унести, я решила забрать оставшихся двух – в том числе и того, с белым пятнышком краски на груди и отломанным кончиком хвоста.
– Бедный раненый солдатик, – прошептала я, – тебе снова придется встать в строй…
Диана, с любопытством покосившись на меня, что-то шепнула на ухо Элизабет.
– Возможно, – ответила декан, окинув меня удивленным взглядом.
– Вы о чем? – дрожащим голосом поинтересовалась я.
