Текст книги "Демон-любовник"
Автор книги: Кэрол Гудмэн
сообщить о нарушении
Текущая страница: 22 (всего у книги 24 страниц)
Фрэнк плотно прикрыл за мной дверь.
– Не думаю, что это хорошая идея, – запротестовала я.
Фрэнк присел на край письменного стола.
– Не хочу, чтобы кто-нибудь нас подслушал. Пойми, Калли, мы не можем рисковать! Сейчас на кону нечто большее, чем деликатные чувства твоего приятеля!
Я уже открыла было рот, чтобы возмутиться, но тут же захлопнула его, сообразив, что чем меньше стану спорить, тем быстрее выйду отсюда.
– В чем дело?
– Прошлой ночью я проверил наших приятелей-вампиров – похоже, это не они охотятся за студентами.
– С чего ты взял? Спросил их, они поклялись, что ни при чем, и ты поверил им на слово?
– Нет. Я всю ночь глаз с них не спускал. Да, они пьют кровь – но исключительно привозную.
– Что значит – привозную?!
– В смысле, не местного происхождения.
– Если вчера наши вампиры не покусали никого из студентов, это не доказывает, что они не делали этого раньше, – заупрямилась я.
– Согласен. Но я не поленился заглянуть в изолятор при больнице и поболтать с ночной медсестрой. Ни на одном студенте нет следов укусов. А когда разговаривал с Флонией Руговой, то выяснилось, что в ее памяти – даже в подсознании – не сохранилось никаких воспоминаний о нападении вампиров.
– Кстати, как она? – встрепенулась я.
– Все еще очень слаба, но понемногу идет на поправку. Я попросил сестру, чтобы к ней никого не пускали.
– Но если вампиры тут ни при чем, тогда кто?
– Не знаю. Пока послежу за Флонией. А ты как себя чувствуешь?
– Прекрасно. Вероятно, подцепила какой-то вирус, но сейчас уже все в порядке.
Поднявшись на ноги, я улыбнулась, от души надеясь, что Фрэнк не обратит внимания, что все мое тело ноет от боли.
– Никогда не чувствовала себя лучше.
Глава 36
Флония поправилась даже быстрее, чем мы ожидали, – через неделю ее уже выписали. Ники, отпросившись на пару дней, уехала к бабушке – сменить обстановку и немного прийти в себя. Особых событий не было, и февраль как-то незаметно сменился мартом. Один из моих знакомые студентов поправился, зато заболели двое других. Скотт Уайлдер, взяв академический отпуск, уехал лечиться домой.
– Скверно, – пробормотала декан Бук, когда я в середине марта заглянула к ней. – Он принимал участие во всех заседаниях дискуссионного клуба. Оратор – каких поискать.
– Правда? – изумилась я. – А с виду обычный лодырь и разгильдяй.
– Внешность часто бывает обманчива, дорогая. Лучше об этом не забывать, – резко оборвала меня Элизабет.
Кто полностью поправился, так это декан Бук. Глаза Лиз смотрели по-прежнему зорко и проницательно, кожа разгладилась и обрела былые краски, а седеющие волосы были безукоризненно подстрижены. Сегодня на ней был элегантный зеленый твидовый костюм и розовая блуза – вероятно, решила таким образом отметить приход весны, подумала я.
– Представляешь, Калли, утром я уже видела цветущие крокусы!
Это было первое, что я услышала от Элизабет, когда заглянула к ней в офис.
Незаметно оглянувшись, я увидела на спинке дивана, где сидела декан Бук, уже знакомую мне шубу. Элизабет ласково поглаживала густой блестящий мех.
– Урсулине лучше? – осторожно спросила я.
– О да! А ты как себя чувствуешь? Выглядишь неплохо, только еще немного худая.
– О, отлично, – преувеличенно бодро объявила я. – Наверное, просто слегка переусердствовала с тренировками.
Декан Бук бросила на меня быстрый оценивающий взгляд, и я почувствовала, как у меня запылали уши.
– В смысле, много бегаю, – торопливо добавила я, но вышло еще хуже. – Эээ… вместе с Лайамом.
– Понятно. – Декан Бук поджала губы. – Может, не стоит пока так увлекаться… эээ… физическими упражнениями? А то от тебя скоро одна тень останется. Конечно, зима закончилась, а вот грипп – нет. Тебе понадобятся силы.
Я с готовностью пообещала, что буду беречь себя. Сказать по правде, я действительно чувствовала себя значительно лучше. Анализ крови показал недостаток витаминов группы В, и теперь я каждый день ходила на уколы. Лайам, узнав об этом, поднял жуткий крик, и теперь пичкал меня исключительно блюдами с повышенным содержанием железа – вроде супа из чечевицы и хлебом с патокой, а заодно и телячьей печенкой, которую я поначалу брезгливо отвергла, а потом распробовала. Вчера вечером меня ждали две дюжины устриц – так и не признавшись, где он их раздобыл (и во сколько ему обошлась подобная роскошь), Лайам принялся пичкать меня ими, по одной скармливая мне терпко пахнувшие ледяные кусочки. Они пахли морем, и позже – если честно, не намного позже, – когда мы занимались любовью, я ощущала привкус соли на губах Лайама. Меня по-прежнему мучила слабость, и я все еще была слишком худой, но лишь потому, что мы с Лайамом до сих пор добрую половину ночи – причем каждой ночи – занимались любовью.
Мы были ненасытны. Мы как будто не могли остановиться. Даже замучив друг друга до такой степени, что каждое движение отдавалось болью, мы ухитрялись отыскать способ ласкать друг друга, выбирая такой, который требовал меньшего трения. Казалось, после ссоры мы с Лайамом испытывали настоятельную потребность любить друг друга – словно боялись, что у нас не хватит времени. Это было не просто желание, а физическая потребность, острая до боли. Я поклялась поговорить с ним на эту тему, но всякий раз, когда пыталась завести серьезный разговор, увы, все заканчивалось в постели, а там нам было не до разговоров – ну не считать же наши стоны и возгласы типа «еще!» и «о Боже!» разговорами. Как бы там ни было, я дала себе слово обсудить с ним это еще до начала весны. Честно говоря, я боялась, что если мы дадим себе волю, то просто заездим друг друга до смерти.
В последний день перед каникулами Мара Маринка тоже свалилась с вирусом и не пришла на занятия. Она прислала мне эсэмэску – сообщила, что лежит в изоляторе, и извинилась, что не придет помогать разбирать рукописи. Сначала я почувствовала облегчение: можно было с чистой совестью отправиться домой и всласть побездельничать, но, поймав себя на этой мысли, застыдилась собственного равнодушия и все-таки пошла ее проведать. Лесли Финк, медсестра, как раз крутилась возле Мары – поправляла ей подушки.
– Бедняжка, – проворковала она, с материнской лаской потрогав бледный лоб Мары. – Слабая как котенок. Ей давно нужно было ко врачу.
– Не хотелось пропускать занятия, – прошептала Мара, с трудом шевеля бледными губами. – Ведь я могу лишиться стипендии, и тогда меня депортируют.
Медсестра Финк неодобрительно пожевала губами.
– Чушь! Уверена, что никому такое и в голову не придет, дорогая! Тем более раз вы больны. Не так ли, профессор Макфэй?
– Разумеется, – кивнула я, похлопав Мару по руке.
– Но мы добились таких успехов! Думаю, я могла бы приходить к вам во время каникул…
– Не глупи, Мара, – перебила я. – Рукописи никуда не денутся. Они будут ждать тебя. А ты воспользуйся случаем и отдохни как следует.
– Именно это я и собираюсь сделать, когда начнутся каникулы, – буркнула Лесли Финк, выпроваживая меня из комнаты. – Заберусь в горячую ванну и буду отмокать в ней целую неделю.
– Да уж, вам это не помешает, – хмыкнула я, – учитывая наплыв пациентов в последнее время!
Сестра Финк, зевнув, устало потерла поясницу. Я машинально сделала то же самое. Спина у меня тоже разламывалась.
– Слава Богу, хоть не грипп! Большинство ребят быстро пошли на поправку. Хотя, я слышала, Ники Баллард до сих пор никак не может оправиться. Ей бы полежать, но, боюсь, эта дура, ее мать, заставляет Ники с утра до ночи скакать вокруг старой мисс Баллард.
– Хм. Пожалуй, загляну к ним и посмотрю, как она там, – предложила я, с тоской понимая, что с мыслью отдохнуть, похоже, придется распроститься.
– Вы серьезно? Если соберетесь к ним, может, захватите эти таблетки? Это витамины с повышенным содержанием железа. Я заказала их специально для Ники и позвонила Джейки, чтобы она заехала забрать их, так она заявила, что у нее нет времени! – Сестра Финк возмущенно фыркнула. – Представляете?! Нет времени забрать витамины для дочери! Не хотелось бы говорить о ней плохо, ведь когда-то мы с ней вместе ходили в школу, но…
Лесли неодобрительно поджала губы, с трудом удерживаясь от того, чтобы высказать, что она думает по этому поводу. Заметив это, я пообещала, что завезу Ники витамины, и пожелала Лесли хорошо провести каникулы.
– И вам того же, – кивнула она. – Отдохните как следует и нарастите немного мяса на костях. А то вы совсем истаяли.
Перед уходом я послала Лайаму эсэмэску, сообщив, что буду ждать его дома. Он ответил, что у него встреча с деканом и что он вернется домой не раньше пяти. Я вышла из кампуса через юго-восточные ворота, с тоской покосилась на свой дом и свернула на Элм-стрит.
В ярком солнечном свете дом, где жили Балларды, производил еще более удручающее впечатление – картину всеобщего запустения не могли оживить даже яркие крокусы, кое-где пробивавшиеся из-под тающего грязного снега. Интересно, кто их посадил? Выходит, кому-то хотелось, чтобы дом не казался таким унылым.
Я постучала в дверь и стала ждать. Изнутри доносились звуки работающего радио и еще какие-то неясные шумы. Прислушавшись, я постучала еще раз – до меня донеслось сдавленное проклятие, и дверь распахнулась. На пороге появилась Джейки Баллард с прилипшей к губе сигаретой.
– Дайте-ка угадаю, – недовольно буркнула она, увидев меня. – Небось пришли узнать, как тут Ники, да? Точно сговорились, ей-богу! Можно подумать, в колледже нет других студентов!
– А что, кто-то еще заходил проведать Ники?
Выпустив в мою сторону клуб вонючего дыма, Джейки неожиданно лукаво усмехнулась и сложила руки на груди.
– Стало быть, вы не в курсе, что ваш приятель забегал к нам нынче утром? Покою от вас нет! Даже сладкие булочки притащил с собой! Подумать только! С каких это пор мужчины толкутся у плиты? Кабы я не заметила, как он пялится на мои сиськи, ей-богу, решила бы, что он гомик.
– О… значит, Лайам был здесь? – промямлила я, изо всех сил пытаясь скрыть удивление. – Ну да, конечно, он действительно говорил, что собирается как-нибудь к вам заглянуть. Вот и я тоже решила проведать Ники. А заодно и занести ей витамины.
Я вытащила из сумки флакон с таблетками.
Джейки быстрым движением выхватила его у меня.
– Я сама ей отдам, – проворчала она. – Все равно Ники спит – заездил ее ваш приятель. Не знаю, чем они там занимались, но учтите: если он вздумает протянуть к ней свои грязные лапы, я тут же подам в суд, слышите? По обвинению в сексуальном домогательстве!
– Лайаму и в голову бы такое не пришло! – возмутилась я. – Просто он заботится о своих студентах.
– Слишком уж заботится! – угрюмо перебила Джейки. – Торчал у нее в комнате битых полчаса! Ники, конечно, клялась, что они, мол, обсуждали ее стихи. Так я и поверила! Видели бы вы его глаза! Блудливые, как у кота – ну вы меня понимаете.
К собственному ужасу, я вдруг почувствовала, что стремительно заливаюсь краской.
– Да уж… еще как понимаете! – ухмыльнулась Джейки. – Мой вам совет, голубушка: ежели не хотите, чтобы ваш приятель принялся рыскать в округе в поисках молодой телятинки, не держите его на голодном пайке!
Выплюнув это, Джейки с грохотом захлопнула дверь у меня под носом. Ее слова, точно пощечина, хлестнули меня по лицу. Разозлившись, я уже подняла было руку, чтобы снова постучать, но потом передумала.
Направляясь к калитке, я вдруг обратила внимание на то, чего не заметила раньше: вдоль дорожки тянулись мужские следы, которые вполне могли принадлежать Лайаму. Нагнувшись, я увидела знакомый отпечаток рифленой подошвы. Стало быть, Джейки сказала правду – Лайам действительно заходил. Впрочем, что тут такого? – одернула я себя. Никакого криминала в этом нет. Я только удивилась, почему он мне об этом не сказал.
– Йо-хооо! Йо-хооо!
Пронзительный крик, очень похожий на тот, что издает стая перелетных уток, настиг меня в тот момент, когда я уже собиралась свернуть на Элм-стрит. Вздрогнув от неожиданности, я обернулась – миниатюрная немолодая женщина в вишневого цвета свитере и джинсах, стоя на крылечке, с энтузиазмом махала мне рукой. Присмотревшись, я вспомнила этот дом – в День благодарения мы с Дори заходили туда проверить трубы. Дори еще обмолвилась, что хозяева уехали во Флориду. Судя по всему, они вернулись.
– Привет, – озадаченно пробормотала я. – Это вы мне?
Женщина, сбежав с крыльца, с неудовольствием оглядела засыпанную снегом дорожку. На ногах у нее были красные домашние шлепанцы.
– О Господи, – вздохнула она, осторожно пробираясь по снегу. – Мы приехали рано утром и забыли предупредить Брока, чтобы расчистил дорожку от снега. И чтобы включил отопление. Совсем из головы вон. Приехали и чуть в обморок не упали. Оказывается, у нас побывали грабители. Гарольд тут же кинулся звонить шерифу. Уму непостижимо, верно? Тут, в Фейрвике! Кстати, я Шерил Линдисфарн, – спохватилась она, – но все зовут меня Шерри.
Женщина протянула мне руку.
– Калли Макфэй, – представилась я. – Преподаю в колледже. Вообще-то мы с Дори Брауни заходили к вам после ледяной бури – проверяли, не лопнули ли трубы. Но тогда все было в порядке. Много унесли?
Женщина помотала головой.
– Да нет… Так, ерунду – немного продуктов и кое-что из одежды. Хуже другое – похоже, грабители порылись в документах и отыскали номера наших кредиток. Гарольд еще в декабре заметил, что с наших счетов снимали деньги, и мы заблокировали все карточки. Но кто знает, какие еще сведения о нас попали в руки этим негодяям! Господи… такое ощущение, будто кто-то украл твою личность!
Шерри опасливо покосилась по сторонам, словно ожидая, что из-за угла вот-вот появится ее двойник.
– Да, действительно неприятно, – согласилась я, не совсем понимая, чего она хочет от меня. – Но если больше ничего не взяли, может, это просто какой-то бродяга, которому нужна была теплая одежда…
– Вы так думаете? – с надеждой спросила она. – Знаете, он съел весь окорок и даже все персики, которые лежали в кладовке… Но знаете, что странно? Какой-то очень уж аккуратный грабитель – помыл все банки из-под персиков и даже поставил на место все DVD. Гарольд просто помешан на них… – извиняющимся тоном пробормотала Шерри.
– Он поставил на место все DVD? – изумилась я. – Тогда как вы заметили, что он их брал?
– О, они ведь стояли в алфавитном порядке. Боже, а вдруг это был неграмотный бродяга? Может, он и воровать-то начал просто потому, что у бедняги не было возможности получить нормальное образование. Видите ли, я ведь как раз этим занимаюсь, – спохватившись, объяснила Шерри. – Наша группа волонтеров помогает беженцам изучить язык. Господи, а вдруг это был один из тех, кого я учила?! – ужаснулась она.
К счастью, обсуждению этой новой гипотезы помешало появление еще одного персонажа – хлопнула дверь, и на крыльцо вышел плотно сбитый коротышка с лысой, как футбольный мяч, головой.
– Шериф уже едет, Шерри! – прогудел он. – Он велел нам составить список всего, что пропало. Так что проверь кладовку.
– О! – Шерри порывисто пожала мне руку. – Я должна бежать! Спасибо, что выслушали. Мне просто нужно было кому-то рассказать, понимаете?! Очень рада, что познакомилась с вами. Дори говорила, что у нас в колледже появилась новая преподавательница, очень милая молодая женщина. Вы непременно должны стать членом нашего Клуба книголюбов…
Возвращаясь домой, я прокручивала в голове детали «противоправного вторжения». Сказать по правде, привычка обитателей Фейрвика оставлять ключи от дома под крыльцом или под фигуркой гнома мне всегда казалась довольно легкомысленной. Кстати, ключи от дома Линдисфарны прятали как раз под каменной фигуркой гнома возле крыльца, вспомнила я. Кто угодно мог воспользоваться ими, чтобы пробраться в дом.
Перед моими глазами встала картинка: Дори, нагнувшаяся, чтобы перевернуть гнома; кстати, своими пухлыми розовыми щеками он до смешного смахивал на хозяйку дома. Дори без особого труда сдвинула гнома в сторону, но ведь накануне в городе разразилась ледяная буря, спохватилась я. Почему тогда он не примерз к земле? Кстати, когда мы были в доме, мне пару раз показалась, что Дори к чему-то прислушивается… Мне вдруг вспомнилось еще влажное полотенце, которое мы обнаружили в ванной…
Господи, выходит, грабитель был в доме, когда появились мы с Дори! Эта мысль поразила меня до такой степени, что я словно приросла к тротуару, только сейчас сообразив, что мы едва не столкнулись с грабителем. Боже милостивый! Кто знает, чем это могло закончиться!
Может, вернуться и сообщить об этом Линдисфарнам, а заодно и шерифу?
Но в конце концов я решила, что ничего не изменится, если я им просто позвоню. Учитывая, что все это произошло почти четыре месяца назад, вряд ли информацию можно назвать срочной, а мне так хотелось хоть немного отдохнуть.
Однако едва я свернула за угол, как увидела, что у меня на крыльце сидят три женщины, и мысленно застонала, сообразив, что все мои надежды пошли прахом.
Незаметно разглядывая их, я невольно припомнила троицу, возникшую на пороге моего дома в ту ночь, когда разразилась ледяная буря, но только две из них были те же, что и в тот памятный день: Диана Харт и Суэла Лилли. Третьей оказалась Фиона Элдрич.
– Привет, – улыбнулась я, поднимаясь по ступенькам. – Чему обязана такой чести? Надеюсь, вы пришли не для того, чтобы снова меня спасать?
Конечно, это была шутка, но только одна из поджидавших меня женщин улыбнулась. Это была Фиона Элдрич, и от ее улыбки меня вдруг бросило в дрожь. Лица остальных оставались серьезными. Мне показалось, что Суэла в растерянности, зато Диана явно была встревожена. Шагнув ко мне, она нервным движением сжала мне руку.
– Увы, дорогая, боюсь, так оно и есть.
Глава 37
– Вот как? И от чего на этот раз? – поинтересовалась я. – Я не пью, не употребляю наркотики…
– Однако у вас появилась зависимость, – с жестокой улыбкой, особенно странной на ее красивых губах, перебила Фиона. – Вы пристрастились кое к чему. К тому, чем вы занимаетесь каждую ночь – всю ночь напролет…
– Это не ваше дело! – вспыхнула я. – В конце концов, мы взрослые. И если мы чем-то занимаемся, то исключительно по обоюдному согласию!
– Нет, Калли, – мягко перебила Диана. – О каком согласии речь, если вы находитесь под действием чар? А Лайам… понимаете, он не человек. Он инкуб!
Какое-то время я ошеломленно таращилась на нее, не зная, что сказать. Потом рассмеялась.
– Какая чушь! Можно подумать, я не помню инкуба! Инкуб – это бесплотный дух, призрак, сотканный из мечты и лунного света. А Лайам – человек из плоти и крови. Поверьте мне, он настоящий!
– Да, – кивнула Фиона, – настоящий. Я сама это почувствовала – в день зимнего солнцестояния. Именно тогда я узнала его. Это вы помогли ему обратиться в человека, Калли. Что ж, очень впечатляет. Чтобы инкуб смог превратиться в человека из плоти и крови, объект его вожделений должен обладать на редкость сильной волей. И не менее сильными желаниями. Должно быть, вы очень хотели, чтобы он обрел плоть.
– Ничего такого я не хотела. Я же сама изгнала его! Вы своими глазами это видели!
Я повернулась к Суэле и Диане, взглядом ища у них поддержки. Суэла не проронила ни слова, просто стояла с несчастным видом. Диана тоже выглядела подавленной, но у нее хватило мужества возразить мне.
– Мы наблюдали за вами во время обряда изгнания, Калли, и я уверена: вы действительно хотели этого, – но мы же не можем читать в вашей душе, верно? Это нам не под силу. – Она беспокойно покосилась на Фиону, но та молчала, и Диана уже увереннее продолжила: – Никто из нас не хочет сказать, что вы намеренно вызвали его к жизни…
– Да уж… – Фиона, бросив на Диану неодобрительный взгляд, фыркнула. – Надеюсь, это не так!
– Но, – продолжила Диана, внезапно побледнев так, что ее веснушки стали похожи на пятна ржавчины, – если, когда вы читали заклинание, у вас в душе была хоть капелька сомнения, если вы хоть на мгновение заколебались, этого было достаточно, чтобы он обрел плоть и кровь.
Я растерянно уставилась на Диану, пытаясь вспомнить ту ночь накануне Дня благодарения, когда мы все вместе пытались изгнать инкуба. Неужели, сама того не подозревая, я хотела, чтобы он остался со мной?!
– Если даже случилось так, что инкуб той ночью обрел плоть, это не может быть Лайам. В конце концов, Лайам – реально существующий человек, со своей личной жизнью, со своим прошлым. Он имеет ученые степени… награды… публикации в журналах. Господи, да у него есть даже своя страничка на «Фейсбуке»! Не верите? Возьмите и наберите его в «Гугле»!
Диана и Суэла понимающе переглянулись, но промолчали. Фиона издевательски рассмеялась.
– Умно придумано! – прокаркала она. – Все эти степени в Тринити и в Оксфорде… участие в писательских конференциях… а вам не пришло в голову позвонить им и проверить, так ли это? Ну еще бы! Его стихи – они ведь прелестны, верно? Впрочем, он всегда умел пускать пыль в глаза.
– Он создал виртуальную сеть, – добавила Диана. – Так воры крадут чьи-то персональные данные, чтобы потом… – Она вдруг заметила выражение моего лица и осеклась. – Да, я уже тоже успела поговорить с Линдисфарнами, – кивнула она. – Мы с Дори думаем, это он пробрался к ним в дом сразу после того, как ему удалось обрести плоть. Он воспользовался их компьютером, номерами их кредитных карточек и страховок, чтобы, так сказать, создать собственную личность.
– Вы так говорите, словно Лайам существует лишь в виртуальной реальности!
– Вы когда-нибудь видели хоть один журнал с его стихами? Держали его в руках? – угрюмо перебила меня Фиона. – Готова поспорить, что нет. Боюсь, и декан Бук тоже.
– Она была больна, – вступилась Диана. – Он околдовал ее – до такой степени, что ей даже не пришло в голову проверить те сведения, которые он предоставил о себе.
– Вы хотите сказать, что Лиз не догадалась проверить его дипломы и другие документы, подтверждающие его квалификацию?! – ахнула я.
Диана тяжело вздохнула.
– Нет. Она прочитала его резюме, его рекомендации, потом встретилась с ним. После этого отправила по электронной почте письмо одному из профессоров колледжа, где он преподавал, и позвонила еще одному, но так и не смогла дозвониться, и успокоилась. Я спросила ее, как такое случилось. Лиз говорит, что все представленные им документы сушествовали исключительно в электронном виде – стало быть, их нетрудно было подделать. Конечно, ей и тогда показалось это странным, но она была так очарована им, так рада, что смогла найти замену Феникс, что предпочла закрыть на это глаза.
– А вы… – Я повернулась к Фионе. – Как я понимаю, вы предполагаете, что Лайам и есть тот самый инкуб, с которым вы имели дело сотни лет назад. Но какие у вас для этого основания? Вы что – узнали его?
– Я с самого начала подозревала, что это он, но у меня не было доказательств. Чтобы сказать точно, мне необходимо было войти с ним в прямой физический контакт: поцеловать например, – вот я и заманила его в гардеробную… но ваше неожиданное появление спутало мне все карты.
– А он… ему ведь не хотелось вас целовать, верно?
– Не хотелось… Держу пари, он боялся выдать себя.
– Или же он предпочел меня.
Глаза Фионы вспыхнули яростью – она сразу как будто стала выше ростом.
– Не забывайте, она все еще во власти его чар, – шепнула Диана. – Она не отвечает за свои слова!
– Чушь! Я прекрасно понимаю, что говорю! – взорвалась я. – У вас ведь нет доказательств, что Лайам – инкуб, верно?
Фиона и Диана, слегка опешив, молчали, явно не зная, что на это возразить, но тут вмешалась Суэла.
– Да, Калли, вы угадали. Зато у нас есть доказательства, что существо, похожее на инкуба, по-прежнему среди нас. И что это он высасывает жизненные силы из студентов колледжа. У всех его жертв – у декана Бук, Флонии Руговой, Скотта Уайлдера, Ники Баллард и Мары Маринки – одни и те же симптомы: упадок сил, слабость, странные сны и анемия.
– Но это может объясняться…
– Только этим и ничем другим, – отрезала Суэла. – Я обязана была заметить это раньше, но, боюсь, мне просто не хотелось признать, что один из моих сородичей способен пуститься во все тяжкие. Нападать на студентов – они ведь еще дети! – Она брезгливо скривилась. – Даже мои сестры придерживаются более строгих принципов. Но потом я зашла к Ники Баллард и подержала ее за руку. И почувствовала почерк инкуба.
– Раньше вы говорили о существе, похожем на инкуба, – напомнила я.
– Я могу назвать немало разных существ, которые питаются за счет жизненной силы людей, – это инкубы, суккубы, ламии, людерки… у них у всех много общего. Я чувствую присутствие существа, питающегося жизненной энергией…
Она протянула руку ко мне, я машинально отпрянула назад и наткнулась на Фиону. Ощущение было такое, словно я врезалась в ледяную глыбу.
– Но вы не можете точно знать, что это Лайам! – слабеющим голосом пробормотала я.
Несмотря на всю мою решимость и нежелание верить тому, что они говорят, близость королевы фей начинала понемногу сказываться. Но я не сдавалась. Фиона просто ревнует, промелькнуло у меня в голове, – конечно, ведь ее ручной инкуб предпочел меня. Диана стремится найти причину болезни Лиз. А Суэла… Суэле, возможно, очень не хочется признавать, что к странной эпидемии, разразившейся среди студентов, приложил руку один из ее сородичей. Но как только у нее будут доказательства, покончить с инкубом станет для нее делом чести.
Суэла потянулась, чтобы взять меня за руку. Я поспешно отдернула ее и попыталась отодвинуться и тут почувствовала на своем плече руку Фионы. Она едва коснулась меня, но непонятно по какой причине я вдруг потеряла способность двигаться. Оцепенев, я словно приросла к полу. Суэла взяла мою руку и, закрыв глаза, провела пальцами по моей коже. Я видела, как двигаются под веками ее глаза, – ощущение было такое, будто ей что-то снится. Вдруг она резко открыла глаза, и по щеке ее скатилась слеза.
– Я чувствую его, Калли. Его присутствие в тебе… оно очень сильно. Я чувствую его любовь…
– Инкуб не способен любить! – прошипела Фиона. – А если он любит ее, тогда почему охотится на студентов? Или их он тоже любит?
Я резко отвернулась, чтобы не видеть глаз Суэлы, в которых внезапно вспыхнула боль – Фиона ошиблась, суккубы способны любить! – и в упор посмотрела на Фиону.
– Лайам скорее умрет, чем пойдет на это! Он не может причинить вред кому-то из студентов!
– Смог бы… если бы понял, что ты не в состоянии удовлетворить его, – безжалостно отрезала она.
На миг я словно ослепла, не видя ничего, кроме ее ухмыляющегося лица. Моя рука взметнулась в воздух. Я даже не успела сообразить, что собираюсь ударить ее, но тут Диана и Суэла повисли на мне, оттащив меня от Фионы. Резким порывом ветра нас троих прижало к стене. Ослепительная вспышка света ударила мне в глаза. Вскрикнув, я зажмурилась. И тут я вдруг услышала голос Фионы – он, словно ледоруб, вонзился в мой мозг, едва не расколов голову.
– Только попробуй еще раз поднять на меня руку, привратница, и я обращу тебя в пыль! Я решила пощадить тебя лишь для того, чтобы ты помогла нам изгнать твоего инкуба назад, в Приграничье. Хочу, чтобы он понял, каково это, когда тебя отвергает тот, кого ты любишь!
Колени у меня подогнулись, – и я потеряла сознание, а когда немного пришла в себя, возле меня суетилась Суэла.
– Все в порядке, Фиона ушла, – приговаривала она. – Наверное просто рассердилась – ведь он выбрал тебя, а не ее, – но она понимает, что не может уничтожить тебя. Даже королева фей нуждается в привратнице, чтобы открыть дверь в волшебную страну.
– Она сказала, что пощадила меня, чтобы я могла отослать его назад, в Приграничье, чтобы он понял, каково это – быть отвергнутым тем, кого любишь. Но она сама говорила, что инкубы не способны любить. И если Лайам в самом деле инкуб…
При мысли, что все это может оказаться правдой, к моему горлу подступила тошнота. Лайам, чье тело я знала как свое собственное, не человек из плоти и крови, а всего лишь существо из потустороннего мира, порождение сумрака и лунного света, чудовищное воплощение моих похотливых желаний.
– Если он инкуб, если он лгал мне и высасывал жизнь из студентов… тогда, выходит, он никогда не любил меня. Он не способен любить.
Суэла поморщилась, но благоразумно промолчала. Диана заботливо отбросила прядь, прилипшую к моему потному лбу.
– Думаю, он любил тебя… насколько это существо вообще способно любить, – пробормотала Диана. – Но это уже не важно. Ты должна прогнать его, Калли. Иначе он высосет тебя досуха.
– Диана права, – кивнула Суэла. – Такова его природа. Он просто не может иначе.
– Но как я смогу заставить его уйти?
Суэла и Диана переглянулись. Безумная мысль, вернее, надежда, на мгновение промелькнула у меня в голове. Не знаю, на что я рассчитывала… а вдруг они скажут, что понятия не имеют, как его прогнать?
Однако Суэла молча кивнула, а Диана так же молча вытащила мобильник и торопливо набрала какой-то номер.
– Она готова, – коротко бросила она в трубку.
И, не попрощавшись, сунула телефон в карман.
Словно во сне я увидела, как через дорогу, в гостинице, распахнулась дверь, и оттуда с коробкой в руках вышел Брок. Держа ее перед собой на вытянутых руках, он пересек улицу и зашагал к нам.
– Ни я, ни Суэла не сможем тебе в этом помочь, Калли, ведь нам нельзя брать в руки железо. Брок объяснит тебе, что нужно делать.
– Подождите! – спохватилась я. – Но если инкубы его боятся, тогда почему в крови всех его жертв обнаружена нехватка железа?!
Диана одобрительно закивала.
– Хороший вопрос. Мы так до конца и не выяснили, в чем тут дело, но, вероятнее всего, мы имеем дело со своего рода симбиотическими отношениями, связывающими инкуба и его жертву. Чтобы иметь возможность питаться, инкуб каким-то образом заставляет их понижать уровень железа в крови. Скорее всего именно поэтому жертвы инкуба постепенно слабеют, а затем погибают. Если нам удастся понять природу этого явления, тогда инкубы и суккубы, – покосилась она на Суэлу, – смогут со временем вступать с людьми в нормальные отношения.
Суэла с улыбкой покачала головой.
– Боюсь, надежды на это очень мало. Ну а пока… – Она, обернувшись, бросила взгляд на Брока, нерешительно топтавшегося в нескольких шагах от нас. – Нам пора. Железо, которое кует Брок, обладает могучей силой. Ни я, ни Диана не можем даже близко к нему подойти. – Она порывисто стиснула мою руку. – Удачи, Калли. И помни – он не в силах побороть свою природу. Но если он по-настоящему любит тебя, то не допустит, чтобы ты погибла. Он предпочтет быть изгнанным в Приграничье, чем жить с сознанием, что стал причиной твоей смерти.
Сжав мне руку напоследок, она поднялась. Диана, похлопав меня по плечу, двинулась за ней. Я тоже встала, и на ступеньках крыльца столкнулась с поджидавшим меня Броком.
