Текст книги "Три дня до смерти (СИ)"
Автор книги: Келли Мединг
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 23 страниц)
Глава 10
55:20
Я держала на весу коробку из пекарни, стараясь не уронить и не испортить дорогое угощение внутри, когда поднималась по шаткой металлической лестнице. Вайят шёл впереди, переступая через ступеньку. Внутри служебного подъезда пахло забвением и упадком.
Мы вернулись в центр города. Вайят оставил меня в машине, пока бегал в пекарню, а через несколько минут вернулся с белой коробкой. Я не открывала её, но на наклейке сбоку было написано: «Чизк. – вишневый топ». Учитывая форму и вес, молча расшифровала как «вишневый чизкейк». Свои вопросы я держала при себе, даже когда Вайят отвез нас обратно к Мерси-Лоту.
На полпути он сказал:
– Знаешь, ты проявляешь удивительную сдержанность.
– С чем? С этим чизкейком?
Едва заметная улыбка.
– Нет, не спрашивай меня о той ночи, когда ты умерла. Про то, кто ещё находился в комнате.
– Ты расскажешь мне, когда я захочу всё узнать.
– Вполне справедливо.
Добравшись до окраины Мерси-Лота, он припарковался перед заброшенной фабрикой картофельных чипсов и сказал, что нам нужно подняться на верхний этаж.
Через шесть пролетов я почувствовала запах. Сначала слабый, а затем постепенно усилившийся – аппетитный запах забродившего сахара. Мне казалось, что я иду на перегонный завод, и это подсказало мне, кого мы посетим.
Гремлины – тараканы Падших. Они проживают короткие жизни в темноте (восемь дней – рекорд), размножаются, как кролики, и их трудно убить. Также они гермафродиты. На четвертый день своей жизни они производят и оплодотворяют двенадцать пометов, которые полностью вырастают за двадцать четыре часа. Гремлины печально известны тем, что ломают технику, а ещё любовью к сладкому. Существуя почти полностью на сахарной диете, они выделяли экскременты с запахом алкоголя, который пронизывал верхние этажи фабрики.
Я всё ещё жду, когда какая-нибудь храбрая душа начнет продавать шнапс из гремлинской мочи.
Гибкие, как глина, и уродливые, как грех, восемнадцатидюймовые существа не боялись триад. Вместо смерти и разрушения они специализировались на причинении неприятностей и случайных увечий. У нас не было причин на них охотиться. Их единственными естественными врагами были горгульи – то ли использующие гремлинов в качестве хрустящей закуски, то ли для спортивной охоты, я не знала – и их собственная короткая жизнь.
На седьмом этаже я услышала приглушенный топот маленьких ножек, бегающих туда-сюда. Они знали, что мы здесь; это всего лишь вопрос секунд, прежде чем будет выслан эмиссар. Гремлины не разговаривали с посторонними толпой. Они редко показывали свою полную силу, и, учитывая размеры фабрики (и вонь), в тени могли легко размножаться тысячи гремлинов.
Мы добрались до восьмого этажа. Пожарная дверь перекрыла верхнюю часть лестницы. Вайят ударил по ней ладонью.
– Будь благословен, Балленжи, – крикнул он. Его голос отразился в замкнутом пространстве, и я крепче сжала коробку. Очередная возня предшествовала звуку нескольких шагов.
С другой стороны двери открыли замок. Вайят толкнул. Крошечное существо отползло и исчезло. Я последовала за Вайятом в пелену запаха, такую густую, что слезились глаза. Она тяжестью ощущалась на моей коже, как туман от спиртного. Задержала дыхание, но это не помогло. Вонь была повсюду, просачиваясь в мои поры, такая сильная, что я могла почувствовать её вкус.
Мы стояли на верхнем балконе узкого выступа, который выходил на глубокую и глухую производственную площадку. Слева от меня был ряд кабинетов, без дверей и с выбитыми стеклами в окнах. Открытая площадка внизу сразу же меня заинтересовала. Сотни гремлинов сновали по этим многоуровневым этажам. Десятки гнезд, сделанных из картона и измельченного мусора, усеяли почти всё свободное пространство. Гул их болтовни и повседневной деятельности походил на слабый пулеметный огонь – постоянный и резкий. Огромные металлические чаны (вероятно, старые фритюрницы) были заполнены лужами янтарной жидкости.
– Они, безусловно, восприняли понятие «ночной горшок» буквально, – пошутил Вайят.
Я фыркнула, но не смогла рассмеяться. Вид такого количества Падших в одном месте поразил меня. Никогда не видела подобного сборища и не получала приглашение в самое сердце этого сообщества. Что бы ни означало «благословение Балленжи», оно заработало их доверие.
– Зачем вы сюда пришли?
Слабый голосок испугал меня. Я развернулась и чуть не уронила чизкейк. Не достигший двадцати дюймов в высоту, пожилой гремлин смотрел на нас снизу. Его длинные обезьяньи руки и ноги были сморщены, а желтоватая кожа местами казалась прозрачной. Круглый, вздутый живот низко свисал. Высокие, похожие на кроличьи, уши торчали на его овальной голове под идеальными прямыми углами, подчеркнутые пучками зеленого меха. Ещё больше зеленого меха покрывало его плоскую голову. Гремлин улыбнулся, обнажив два ряда крошечных зубов во рту, которые казались слишком маленькими для его широкой головы. Он моргнул красными глазами, переводя взгляд с меня на Вайята.
– У меня есть для вас работа, – проговорил Вайят.
Гремлин наклонил голову, очень задумчивый (и человеческий) жест:
– Оплата?
Вайят подтолкнул меня. Я открыла верх коробки и присела на корточки. Гремлин посмотрел внутрь. Восторженный свист перешел в визг, и он потер когтистые руки. Я оттащила коробку, прежде чем маленькая тварь успела её обслюнявить.
– Работа?
– Стереть данные с компьютера, – ответил Вайят. – Мне нужно подчистить все следы и записи на имя Чалис Фрост. Каждый источник, каждый полицейский файл – всё. После сегодняшнего дня её не должно существовать. Нам нужны бумажные копии всего, что на неё заведено.
– Чалис Фрост, – повторил гремлин. Дребезжащий голос не соответствовал его ужасному виду. Казалось, он больше подходил крошечному человеку, чем кошмарному существу. Гремлин взял листок бумаги у Вайята. – Будет сделано. Всё?
– Всё, и нужно сделать это за два часа.
– Меньше.
– Хорошо.
Гремлин протянул ко мне когтистые руки. Посмотрела на Вайята, он показал на коробку из пекарни. Я передала. Маленькое существо схватило её и побрело прочь, вероятно, чтобы покормить свой последний выводок.
– И это всё? – поинтересовалась я.
– Да, именно так, – подтвердил Вайят.
– Откуда ты знаешь, что он выполнит свою часть сделки?
– Откуда ты знала, что Макс не проболтается?
– Принято.
Гремлины не понимают обмана. Обманывать – это очень по-человечески. Для многих из Падших, особенно для тех, кто ближе к животным, чем другие, всё просто. Гремлинам нужна еда. В обмен на еду они окажут услугу, не нужно будет воровать. Им даже не приходит в голову обмануть.
Я последовала за Вайятом через балкон обратно к лестнице.
– Жаль, что люди не похожи на гремлинов, – сказала я. – Тогда мы, вероятно, не оказались бы в таком хаосе.
– Согласен.
– Значит, о Чалис почти позаботились. – Мой голос эхом отозвался вокруг нас, и я напомнила себе, что должна говорить шепотом. – Каков наш следующий шаг, о великий гений? Макс оказался тупиком. Есть ещё подозреваемые в списке людей, присутствовавших в ночь моей смерти?
Вайят остановился на ступеньках; я схватилась за перила, чтобы затормозить собственное движение вперед и не столкнуть его вниз. Он дернул рукав рубашки и посмотрел на часы. Лицо осветил циферблат, время было едва за десять. Я наблюдала, как проходят секунды, отсчитывая последние несколько дней моей жизни. Одна, две, три – те, что я никогда не верну.
– Думаю, прошло достаточно времени, – нарушил он молчание.
– Достаточно для чего?
Он повернул голову и посмотрел на меня. Что-то твердое и злое мелькнуло в его глазах.
– Побеседовать с Руфусом.
* * * * *
Руфус Сент-Джеймс был зеркальной противоположностью Вайята. Ещё один известный куратор, Руфус излучал терпение и понимание сморщенного лорда гномов и был менее вспыльчив, чем любой человек, которого я когда-либо встречала. Его триада была столь же неуловима, как и наша печально известна, но предпочитала скрытность и секретность репутации скорых на расправу охотников. Вероятно, поэтому они всё ещё живы, а мы все (технически) мертвы.
Вайят отвел нас к восточной части Мерси-Лота, далеко за пределы последнего многоквартирного здания и блочных домиков. Я подумывала спросить, где, черт возьми, мы встречаемся с Руфусом, но жестко сжатая челюсть Вайята (он, видимо, собирался сломать зубы на днях) заставила меня замолчать. Путь привел нас на захудалую парковку заброшенного ресторана быстрого питания. Пустой торговый центр занимал вторую половину участка, каждая витрина, которого была расписана граффити. Звуки города казались так далеки от этой призрачной части города. Однако, странно сильнее ощущалась магия, щекоча мои нервные окончания, словно натянутые нити.
Вайят припарковался на заднем дворе, стараясь скрыть свою машину от проезжающих автомобилистов. Судя по выбоинам, в которые мы попадали, я сомневалась, что много людей рискнет забрести в эту часть, особенно после наступления темноты. Похоже, это место идеально для кормления полукровок.
Новый висячий замок закрывал заднюю дверь ресторана. Вайят достал ключ и впустил нас внутрь. Слабый запах несвежего жира и влажного воздуха заставил меня чихнуть. Я последовала через пыльную грязную кухню к огромному холодильнику.
– Почему мы встречаемся с Руфусом здесь? – наконец осмелилась я спросить.
Вайят посмотрел на меня через плечо:
– Потому что именно сюда я его и отправил.
Я уставилась на холодильник, впервые заметив, что регулятор температуры установлен на сорок градусов по Фаренгейту[4]4
Сорок градусов по Фаренгейту равны примерно 4,4 градуса по Цельсию.
[Закрыть]. Вайят похитил коллегу-куратора и держал его в промышленном холодильнике? Более чем неожиданное осознание подобного было совершенно ужасным.
Слышишь, Чалис? Это парень, с которым ты так хочешь переспать.
Вайят дернул за ручку. Дверь распахнулась. Холодный воздух подул на мои лодыжки, вызывая мурашки на ногах. Не хотела смотреть, но чувствовала себя обязанной следовать за ним. Если Вайят запер Руфуса в холодильнике, у него была на то веская причина. Я отказывалась верить, что Вайят полностью утратил контроль над реальностью.
Руфус сидел в центре комнаты, странно поджав под себя ноги, так что его задница находилась на ботинках, а не на холодном полу. Одетый в джинсы и футболку, он крепко обхватил обеими руками талию. Его бледная кожа казалась почти прозрачной, резко контрастируя с светло-рыжими волосами. Веснушки рассыпались по лицу и шее, как оспины. Он дрожал так непрерывно, что, казалось, вибрировал. Не увидела ни цепей, ни наручников, удерживающих его на месте. Ярко-карими глазами он посмотрел сначала на Вайята, потом на меня.
Я не осмеливалась заговорить. У Руфуса, казалось, не осталось сил. На мгновение единственным звуком в комнате оказался тихий гул холодильника.
– Готов поговорить теперь? – спросил Вайят. – Или тебе нужно ещё несколько часов, чтобы остыть?
За произнесенный каламбур, я могла бы его ударить. Руфус проигнорировал Вайята, его внимание всё ещё было приковано к моей персоне, в попытке меня разгадать. В отличие от Вайята, Руфус не обладал силой, а был более известен своим чрезвычайным интеллектом и тактическим умом. Он оценивал свои шансы, наблюдая за ситуацией. Учитывая последнюю неизвестную переменную: меня.
– Ты дурак, Вайят, – наконец сказал Руфус. – Рожденный в одиночестве, ты и умрешь один.
Начинать со словесного вызова – глупо. Я ожидала, что Вайят выведет меня из холодильника и хлопнет дверью, давая Руфусу больше времени «остыть». Вместо этого он спросил:
– Почему это?
– Потому что поверил Товину. – Вайят изогнул брови – единственный признак того, что слова Руфуса удивили его. – И пытаешься следовать идее, что такие, как мы, имеют счастливый конец. Как ты можешь думать, что тебе сойдет с рук то, что ты сделал?
– Дело больше не в счастье, Руфус. Сейчас речь идёт о правосудии для Эви и прекращении того, что должно произойти.
– Ах да, печально известная сделка между гоблинами и кровососами. Почему никто больше об этом не слышал? Почему этим не занимается начальство, Вайят? Ты ставишь себя против дюжины других рас, и ради чего? Нет ни причины, ни следствия. Это всё в твоей голове.
– Это то, что они говорят? Бедный Трумен сошел с ума, так что давайте схватим его для общей безопасности?
– Нет, ради твоей же безопасности. Все знают, что ты сильный, и теперь думают, что ты сумасшедший. Старый Вайят Трумен никогда бы не стал пытать друга ради ответов, которых не существует. Старый Вайят Трумен не заключил бы добровольной сделки, чтобы воскресить разыскиваемую убийцу только для того, чтобы развить фантазию об искуплении.
Вайят бросился. Заблокировав его, я была почти сбита за свои усилия. Прижала руки к плечам Вайята, удерживая его неподвижно. В его глазах мелькнула ярость, яркая, как огонь, и столь же опасная. Я держалась, моя собственная вспыльчивость достигла предела.
Добровольная сделка.
У меня возникло много вопросов о синяках на животе Вайята, а также о его кипящем гневе в квартире оборотня, когда я интересовалась стоимостью моего воскрешения. Магия не дешевая и часто опасная. Поскольку она преодолевает непростой барьер между жизнью и смертью, я не могла себе представить, какую цену заплатил Вайят, чтобы вернуть меня. Ничто не казалось достаточным, и я никогда не задумывалась о такой огромной жертве.
Добровольная сделка – это именно то, как звучит – добровольная торговля своей свободной волей в обмен на магию. Только самые могущественные маги любого вида могут выполнить такую сделку, испытать решимость побоями и скрепить договор кровью. Вайят продал свою свободу воли, чтобы дать мне ещё три дня.
– Я та, кто снова умрет через два с половиной дня, не ты. – В некотором смысле он умрет. Он будет подчинен воле своего хозяина до конца своей естественной жизни. Намного дольше, чем мои три дня. Всё это ради того, что находилось в моей голове.
Никакого давления.
– Вайят, не надо, – сказала я.
Тон моего голоса ослабил его натиск, и Вайят сделал два шага назад, сжимая кулаки по бокам. Я повернулась и посмотрела вниз. Руфус смотрел на меня, брови сошлись на переносице, губы слегка приоткрыты. Взгляд метался туда-сюда, изучая меня. В попытке понять, что он только что видел.
– Кто ты такая? – спросил Руфус.
– Разыскиваемая убийца, – ответила я. – Приятно видеть тебя снова, Руфус. Как Талли? Всё ещё зависим от семечек?
Он скривил губы в безмолвное «О».
– Эвангелина?
– В чужой плоти.
Руфус закрыл глаза и, если это возможно, ещё больше побледнел. Когда снова посмотрел на меня, горе и смирение боролись за главенство.
– Мне так жаль, Эви, что он втянул тебя в эту фантазию. Он должен был оставить тебя в покое.
– Вчера я могла бы согласиться с тобой, Руфус, но сегодня? Не совсем. Вайят не сумасшедший. Что-то происходит, мы слышали это сегодня утром от горгульи. Расы выбирают сторону, и что-то вот-вот случится.
Я присела перед ним, изо всех сил стараясь не дрожать в холодном помещении.
– Теперь думаю, что здесь происходит одна из двух вещей. Либо начальство знает, в чём дело, и пытается скрыть это, убирая меня и Вайята, либо – ты готов к этому? – кто-то из Совета Фейри держит нас в неведении. Они не разговаривают с вашими боссами, так что ничего не доходит до вас. Триады продолжают бегать кругами, охотясь друг за другом, в то время как что-то ещё более зловещее происходит прямо у нас под носом.
Руфус чихнул, и по его телу пробежала дрожь.
– Почему ты убила своих напарников?
Выдохнула сквозь зубы, издав разочарованный свист.
– На самом деле я их не убивала. – Я снова объяснила, как это случилось. Сам факт, что Джесси был обращен перед смертью, потряс Руфуса так же, как и Вайята. Нет ничего лучше дозы правды, чтобы пробудить к реальности.
Я ощутила тепло позади себя. Вайят стоял справа от меня, так близко, что я чувствовала биение его сердца. Напряжение исходило от его тела. Руфус делил свое внимание между нами и пришел к какому-то молчаливому решению, взвесив мои слова против действий Вайята.
– Зачем им было врать? – спросил Руфус. – Я имею в виду, насчет Джесси.
– Как она и сказала, – ответил Вайят. – Чтобы вывести триады из равновесия, и чтобы они охотились друг за другом, вместо того чтобы вынюхивать, что происходит на самом деле. Если атака на мою триаду была подставой с самого начала, нас всех разыграли как дураков. Ты, Бейлор и Кисмет оказались так поглощены охотой – сначала за Эви, а потом и за мной – что не заметили, что происходит что-то ещё.
– Вроде усиления власти?
– Точно.
Это звучало ужасно. Кураторы могли свободно управлять своими триадами, действуя так, как считали нужным. Раздавали задания и следили за работой своих охотников, но даже у них были боссы (начальство), чтобы докладывать трем офицерам в верхних эшелонах Департамента полиции города, чьи личности тщательно скрывались. Особенно от обычного полицейского управления.
Триады изолированы, союзники только друг другу. Настоящие копы нам не помогут, нормальные люди нас почти не замечают. Обратите нас друг против друга, и мы развалимся; изменить статус-кво и центр не удержать. Если Руфус, Бейлор и Кисмет получали приказ о нейтрализации от начальства, то они ему следовали. Никаких вопросов. Только действие.
– Нам нужно выяснить, кто избавился от тел, – сказала я.
Руфус моргнул:
– Каких тел?
– Всех полукровок, которых Эш, Джесси и я убили в ту ночь. Те, что поддержат мою версию событий. – Я сглотнула, почувствовав комок в горле. – Мне пришлось оставить их, чтобы вызвать подкрепление, но команда Кисмет застала меня врасплох, прежде чем я смогла вернуться на место. У них уже был приказ ликвидировать меня за убийство напарников. Меньше, чем через десять минут после их смерти меня разыскивали.
– Значит, кто-то подставил тебя, – проговорил Руфус.
Это было именно то, что Вайят сказал неделю назад. Кто-то внутри знал, как добраться до железнодорожного моста и как заставить девять других триад выступить против меня. Сосредоточить всю их энергию на поиске и моей нейтрализации, вместо того чтобы обращать внимание на Падших.
– Ага, кто-то меня подставил.
– Это не имеет смысла, – покачал головой Руфус.
– Разумеется, – отрезал Вайят. – В этом есть смысл. Кроме того, это оказался отличный повод убить Уолкинов, один из крупнейших кланов, сочувствовавших нашему виду. Мы гоняемся за своими задницами последние десять дней, в то время как кровососы и гоблины накапливают силу.
Я присела на корточки, чтобы посмотреть Руфусу в глаза. Он не отвел взгляда.
– Руфус, мне нужна твоя помощь, – сказала я. – У меня нет всех моих прошлых воспоминаний. Я не помню последние три дня моей – Эвангелины – жизни или того, что произошло, пока находилась в плену. Нам нужно собрать всё воедино, и мы не можем сделать это в одиночку. У нас всего два дня, чтобы доказать, что Вайят не чокнутый, я не предатель и что в мире Падших зреет какой-то заговор против человечества.
Карими глазами он на мгновение впился в мои, словно пытаясь разглядеть сквозь простые коричневые радужки Чалис что-то в моей душе. Пытаясь увидеть человека, которым я когда-то была, который скрывался глубоко внутри оболочки женщины, которую он не знал.
– При одном условии, – сказал он.
– Что за условие?
Он посмотрел через мое плечо:
– Горячий кофе и одеяло.
Глава 11
54:15
– Где твоя команда? – Я подождала, пока мы вернулись в машину Вайята с Руфусом, завернутым в одеяло из багажника, и мы уже направлялись за кофе, прежде чем задать вопрос, который больше всего меня волновал. Повернулась на переднем пассажирском сиденье лицом к нему.
– Понятия не имею, – ответил Руфус. Он немного покраснел с тех пор, как мы помогли ему выбраться из холодильника. – Я был заперт последние тридцать с лишним часов, так что они могут быть где угодно в городе, возможно, ищут меня. Мои ребята тоже преданные.
Последние сказано для Вайята, но он сосредоточился на вождении.
– Не мог бы ты убедить их помочь нам? – спросила я.
Руфус покачал головой:
– Я всё ещё не уверен, что смогу тебе помочь, так что давай по очереди. Ты правда ничего не помнишь, между тем, что сказала Вайяту, что едешь в город, и пробуждением в новом теле?
– На самом деле нет, и я хочу, чтобы люди перестали сомневаться в этом. Думаешь, мне нравится не знать, где я была и что со мной случилось?
Вайят хмыкнул. Ладно, он знал, что со мной случилось, но я всё ещё не могла заставить себя спросить об этом. Инстинктивного отвращения к этим гоблинам было достаточно, чтобы намекнуть на пытки, которым я подверглась; мне не нужно было рисовать их в картинках. И всё же я знала, что мое желание вспомнить всё самой стоило нам драгоценного времени. Время, которое мы не могли себе позволить.
– Ладно, ребята, вы знаете, что произошло в ночь, когда меня нашли, – проговорила я. – Раз уж я никак не могу собраться с мыслями, расскажите мне свою версию случившегося. Кто там был? Кто что сказал? Может, это что-нибудь прояснит.
– Я получил вызов днём и позвонил своим ребятам, как обычно, – начал Руфус. – В сообщении говорилось, что тебя нашли и что на месте происшествия нужна моя команда. Когда мы прибыли, Вайят, Амалия и её охранник Джерон уже находились там. Как и Тибальт, но больше никого из триады Кисмет. Позже Кис сказала мне, что остальные патрулируют доки и не могут добраться туда вовремя. Это всё.
– Один из вашей команды отсутствовал, – уточнил Вайят. В его словах звучало обвинение.
Руфус раздувал ноздри.
– Там были Талли и Вормер. Надя ответила не сразу.
Я знала всех троих по именам и по случайным совместным операциям. Мы встречались, наверное, полдюжины раз в нашей карьере, что не было необычным в такой работе. Смерть следовала за нами повсюду, так что лучше держаться на расстоянии. Дружите только со своими двумя напарниками по триаде и держите всех остальных на расстоянии вытянутой руки.
И Тибальт… кажется, я ударила его однажды по лицу.
– Это была железнодорожная станция на старой дороге, – продолжил Руфус. – Часть заброшенной пассажирской линии, которая проходила по реке через приток Анжана в Ист-Сайд. Никто не охранял её, поэтому они, должно быть, услышали, как мы приближаемся…
– Или их предупредили, – добавил Вайят.
Руфус изогнул бровь, глядя в затылок Вайята:
– Расскажешь поподробнее?
Вайят пренебрежительно поднял руку, не отвлекаясь от дороги.
– Мы нашли тебя внизу, в каком-то подвале, – продолжил Руфус. – Старые офисы, склады или ещё что-то. Амалия чувствовала присутствие других, поэтому я отправил Вормера и Талли на разведку, убедиться, что мы одни. Ты была… – он дернул ртом и нахмурил брови, как будто не мог примирить свою память с женщиной, наблюдающей за ним из-за лица незнакомки. – Ты умирала. Вайят сошёл с ума, когда увидел тебя.
Яркие пятна вспыхнули на щеках Вайята. Он стиснул челюсть и крепче сжал руль. В этом новом теле, которое желало его, в его краткосрочном шансе на жизнь, который практически умолял меня делать с ним какие-то глупости, мне нравилась идея, что он сходит с ума. Просто не когда так много поставлено на карту.
– Тибальт пытался удержать его, но мы не могли… Помощь не пришла вовремя. Ты ни слова не сказала.
– Но я находилась в сознании? – поинтересовалась я.
– В сознании, но я не знаю, насколько оно было осознанным. Ты пыталась говорить, но ничего не вышло.
– Несмотря на это, я видела людей в комнате. Ты, Вайят, Джарон, Амалия и Тибальт.
Вайят был убежден, что я боялась говорить перед кем-то из присутствовавших в ту ночь. Боялась вести разговор перед уважаемым эльфом Совета, ее помощником, товарищем-охотником или куратором. Ни одна из этих мыслей не утешала.
Вайят ослабил хватку с одной стороны руля и потянулся через сиденье. Мягко сжал мое колено – демонстрация поддержки или попытка удержать меня от выражения моих мыслей, не знаю. В любом случае, я держала эти страхи при себе.
– Где сейчас Тибальт? – спросила я вместо этого.
– Вероятно, в обычном патруле, – ответил Руфус. – Триада Кисмет следила за притоком в восточной части города. Моя команда единственная, кто отправился на поиски Вайята; все остальные на дежурстве.
– На поиски меня? – Вайят фыркнул. – Ты бы всадил мне пулю в затылок, будь у тебя такая возможность.
– Чушь собачья, Трумен. Нам приказали привести тебя, а не убивать.
– Ага, оставь эту работу своим боссам.
– Они и твои начальники тоже.
– Уже нет. – Он взглянул в зеркало заднего вида. – Если ты не заметил, я больше не работаю на начальство. У меня странное чувство, что мои полномочия были аннулированы. Отметка «опасен для себя и общества» способствует этому.
– Я делал свою работу.
– Я тоже.
Уровень тестостерона в машине достиг опасного максимума, и я проглотила саркастический комментарий о драке петухов. Это не помогло бы разрядить ситуацию, потому что я смотрела на пару альфа-самцов. Оба хотели доказать свою точку зрения, но в данный момент мне всё равно, кто круче. Мне нужно было их общее внимание.
– Эй! – крикнула я. – Мертвец здесь, работает по строгому графику. Мы можем сконцентрироваться, пожалуйста, и приберечь это дерьмо для моей загробной жизни?
– Эви… – начал Вайят.
Я развернулась на своем месте, указывая на него пальцем, как учитель, ругающий непослушного ребенка.
– И не думай, что я проигнорирую то, что Руфус сказал о добровольной сделке, Трумен. Мы поговорим об этом позже.
Он замолчал и направил машину на стоянку Бургер-Пэлас. Древняя сеть никогда не устанавливала сквозные окна. Они были примечательны тем, что стали единственным местом в городе, где предлагали чизбургер-чили с пятью перцами и гарантировали возмещение, если вы всё съедали. Джесси сделал это один раз, а потом весь следующий день блевал.
– Я принесу кофе, – произнёс Вайят. – Кто-нибудь хочет есть?
– Бургер с индейкой и со всем остальным и салат, – заказал Руфус.
Я прикусила нижнюю губу, чтобы сдержать смех. Интересный выбор после полутора дней заточения. Вайят посмотрел на меня, но я покачала головой. Наблюдая, как он исчезает внутри красных кирпичных стен Бургер-Пэлас, почувствовала незнакомое чувство разлуки. С того момента, как мы встретились у будки таксофона, нас разделяло не более десяти футов.
Я ухватилась за ручку двери, охваченная желанием последовать за ним, чтобы сохранить физическую близость. Держать его поближе, чтобы суметь защитить.
Я вела себя глупо. Он вернётся через пять минут с кофе и едой, и улыбкой для меня. И, вероятно, раздосадованным взглядом для Руфуса, который продолжал смотреть на меня, как будто я особенно увлекательный музейный экспонат. Поковырялась в уголке бинта. Зуд прекратился. Наконец-то, стало безопасно смотреть.
– На что это похоже? – спросил Руфус.
– Что это?
– Новая жизнь.
Хороший вопрос.
– Это как смотреть в объектив камеры. Всё четко и в фокусе, но не кажется вполне реальным. Мое тело выше, и у Чалис намного больше волос.
– Чалис?
– Фрост. – Всё равно казалось странным произносить её имя так, словно она личность. Всё больше и больше мы становились одним человеком. Одна уникальная индивидуальность, а не две, разделяющие одно тело.
– Ты знала раньше?
Я моргнула. Ему действительно пора заканчивать с загадочными вопросами.
– Знала что, Руфус?
– О предполагаемом союзе между вампирами и гоблинами. То, чем Вайят настолько одержим, что нарушает все правила.
О, это. Да.
– Нет, – соврала я.
– Но теперь ты абсолютно уверена, что он прав насчет этого тайного союза? У тебя нет сомнений?
У меня были сомнения по поводу многих вещей, ни одно из которых не исчезнет, пока не вернется последнее из моих воспоминаний. Единственное, в чём я не сомневалась, так это в Вайяте, потому что он не дал мне повода.
– Думаю, Вайят верит в это достаточно для нас обоих, – ответила я. – Он верил настолько, что отказался от своей воли добровольно в обмен на мою помощь. Я не единственная в этом трехдневном сроке, и пока моя память не вернется, и я тоже это узнаю, он будет знать за меня. Кто-то подставил меня под убийство, Руфус, и пока я не выясню кто, Вайят – единственный человек, которому я всё ещё доверяю.
– Даже мне не веришь? – вопрос на самом деле без намека на гнев или удивление. Просто любопытство.
– Даже тебе. – Может, соседу Чалис по комнате. Он казался милым и совершенно не обращал внимания на дела Падших. Не то чтобы у меня была причина снова с ним связываться, пока не закончилось мое время.
Руфус тяжело дышал.
– Я чувствую, что должен извиниться перед тобой.
– За что?
– За мое участие в том, что случилось с Уолкинами. Я знаю, что ты дружила с ними, и мне очень жаль. – Я закрыла глаза, молча умоляя его заткнуться. Он всё равно продолжил: – Моя команда возглавила атаку.
Я сжала кулаки на коленях, стараясь не наброситься на него.
– Вы следовали приказам.
– Это не помогает мне спать по ночам.
– Ладно.
Взглянула на боковую дверь ресторана. Молодая пара выскочила на улицу, каждый из них нёс огромный стакан содовой и глупо ухмылялся. Всё ещё никаких признаков Вайята. Руфус ерзал на заднем сиденье. Его брови были сдвинуты, рот сжат в линию. Если бы не знала точно, я бы догадалась, что ему пора в комнату для мальчиков.
– Ты в порядке?
Он вздрогнул, не глядя на меня:
– Мне нужно в туалет.
Я знала это.
– Иди давай. Я прослежу, чтобы Вайят не уехал без тебя.
Улыбнулась. Он не стал.
Руфус соскользнул с заднего сиденья, позволяя одеялу упасть на треснувший винил лужей синей махры. Захлопнув дверь и хромая, он прошел мимо меня, вокруг капота машины – окольный путь добраться до здания по соседству. Остановился перед бампером, засунув руки глубоко в карманы джинсов. И застыл.
Волоски на моём затылке зашевелились. В голове вспыхнули сигнальные огни. Я огляделась вокруг, осмотрев парковку на триста шестьдесят градусов и выявив все точки доступа. Мы стояли у деревянного забора десяти футов высотой, окаймленного кустами и парковочными местами. Задняя часть парковки граничила с тыльной стороной гниющего жилого дома, ржавые пожарные лестницы практически отваливались от кирпичной стены, и нет доступа на улицу. Противоположная сторона ресторана, которую я не могла видеть отсюда, но смутно припоминала, была ещё одним каменным барьером, отдельно стоящей стеной разрушенного торгового центра. Место напоминало каньон с высокими отвесными стенами.
Я открыла дверь, выхватила нож из ножен на лодыжке и бросилась на Руфуса, откинула его назад, прижав своим телом. Его голова ударилась об асфальт. Он вскрикнул.
– Ты сукин сын. – Я прижала зазубренное лезвие к его горлу. – Как долго они следят за нами?
– Не знаю, – выдохнул Руфус, широко раскрыв глаза. Он не сопротивлялся. – Наверное, с тех пор как я вылез из этого проклятого холодильника. Начальство всех нас фиксирует, Эви. Они будут здесь с минуты на минуту. Тебе нужно бежать.
