Текст книги "Шахта дьявола (ЛП)"
Автор книги: Кай Хара
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 31 страниц)
Глава 14
Тесс
Месяц спустя
– Еще чурро и кофе с лече, сеньора?
Я отрываю глаза от страниц книги и смотрю на молодую официантку. На вид ей чуть больше двадцати, всего на пару лет моложе меня, и она тепло улыбается мне, убирая мою чашку и тарелку и ставя их на поднос.
Середина дня, холодный зимний день, и я сижу в отапливаемом патио с видом на площадь Святого Семейства, наслаждаюсь тапас и читаю, как оказалось, криминальный роман, который грызет ногти. Жизнь хороша.
– Почему бы и нет? – Я отвечаю с улыбкой. – Спасибо.
Я в Испании всего три дня и думаю, что никогда не уеду. Жизнь здесь такая спокойная и расслабленная. Неторопливая. Кажется, что каждым моментом можно насладиться.
Это так сильно отличается от шума и суеты Лос-Анджелеса, куда я впервые попала, покинув Лондон. Мне нравился экстравагантный, чрезмерный и динамичный образ жизни американцев. Я ходила на вечеринки, показы мод и премьеры фильмов. На выходных я ходила в поход или купалась в океане.
Когда я почувствовала, что видела все это, я поехала на Ямайку. Я пробовала нырять со скал в Монтего-Бей и выкурила косяк (это был мой первый захватывающий опыт) с оператором аттракционов в местном тематическом парке.
Оттуда я вылетела в Касабланку. Я разбила лагерь в пустыне и ела самую вкусную еду, которую когда-либо пробовала в своей жизни, направляясь по стране в Танжер, где села на паром до Малаги, а затем добралась до Барселоны.
Чтобы возобновить то, что я делала с тех пор, как меня не было – я жила .
Делаю все, о чем мечтала всю свою жизнь, вычеркивая пункт за пунктом из своего очень длинного списка желаний. При этом я остаюсь на шаг впереди людей, которые я знаю ищут меня.
Я знаю, что мне следует быть дальше, что Испания слишком близка к Англии, чтобы чувствовать себя комфортно, но я надеюсь, что он так подумает. Что его поиски будут сосредоточены на крошечных отдаленных деревнях Таиланда, а не на крупном городе, находящемся в паре часов полета от него.
После того, что случилось с Тьяго у меня дома, я в панике побежала к Уизу и сказала, что мне нужно бежать. Он помог мне перевести крупную сумму денег на счет на свое имя и предоставил мне неограниченный доступ к ней. Он использовал один из своих контактов, чтобы достать мне пару фальшивых паспортов на разные личности. Он даже создал зашифрованный адрес электронной почты, который я могла использовать, чтобы продолжать работать удаленно, не отслеживая меня.
Короче говоря, он помог мне исчезнуть.
Я не сказала ему, почему бежала, и, к моему большому облегчению, он так и не спросил.
Он думает, что я прячусь от отца. Я знаю, потому что через неделю после того, как я сбежала, он сказал мне, что обнаружил взлом всего, что связано с моим именем – моих старых кредитных карт, моего телефона, моей электронной почты, моих социальных сетей – и что мой отец установил на них трекеры, которые пингуют ему, если я когда-нибудь получу к ним доступ.
Я не стала исправлять его предположение, хотя и знала, кто на самом деле за этим стоит.
Тьяго и его люди ищут меня с того момента, как я ушла. Вот почему я продолжаю переезжать каждую неделю или около того, чтобы никогда не оставаться в одном месте достаточно долго, чтобы не оставить след, который может привести его прямо ко мне.
Когда я закрываю глаза ночью, я могу представить себе эти задумчивые глаза и сердитый порез его губ. В какой ярости он, должно быть, был, когда обнаружил, что я исчезла.
То, как его кулак, вероятно, сжал записку, которую я оставила ему, прежде чем швырнуть ее в стену.
Должно быть, он ненавидел то, что я исчезла прямо у него из-под носа. Мне он кажется человеком, который не любит, когда у него отбирают вещи. И это именно то, что он думает обо мне – как о своей собственности.
Со временем ему надоест меня искать, и он найдет себе другую невесту. Вот тогда я подумаю о возвращении, потому что я не могу бегать вечно.
Итак, скатертью дорога.
И все еще…
Это «пока» расстраивает , потому что почему он так часто вспоминал меня после отъезда?
– Вот и вы где, сеньора , – говорит официантка, ставя тарелку и дымящуюся чашку на мой стол.
– Спасибо. – Я тянусь к чашке и беру ее, согревая пальцы и мягко дуя на ее поверхность. – Кстати, лучше сказать сеньорита, я не замужем.
Она кладет поднос под мышку и выпрямляется, улыбаясь мне. – Может быть, еще нет, сеньора , но, судя по размеру вашего обручального кольца, я бы сказала, что ваш жених хотел, чтобы всем, кто с вами разговаривал, было совершенно ясно, что вы полностью не на рынке, – говорит она с нахальным смехом. – Приятного аппетита
Она возвращается в ресторан, оставляя меня смотреть на массивный камень, все еще украшающий мою левую руку. Мой желудок переворачивается, как всегда, каждый раз, когда я смотрю на него.
Я не должна его носить.
Именно поэтому я сбежала в первую очередь.
Единственная причина, по которой я его ношу, заключается в том, что это отпугивает других мужчин. Они думают, что я замужем, поэтому оставляют меня в покое, когда я за пределами дома, особенно ночью. Как женщина, путешествующая одна, мне нужна дополнительная безопасность.
Вот и все.
Это единственная причина, хотя иногда мне кажется, что я все еще чувствую его вкус на своих губах, сильный и опьяняющий, как всегда. Случайно я замечаю вспышки его требовательного рта на своем и краснею ярко-красным, температура моего тела взлетает из ниоткуда. Клянусь, я услышу отголоски его голоса, хриплого и непринужденно командного, говорящего мне, что он возьмет то, что хочет, а затем сделает именно это.
Он оставил красноватый синяк сбоку от моего горла, который исчезал через несколько недель, но не раньше, чем он насмехался надо мной каждый раз, когда я смотрела в зеркало. Не раз я ловила себя на том, что рассеянно трогаю чувствительную плоть нетвердыми пальцами, думая о том, как полностью он держал меня в своей власти, имея всего лишь язык на моей шее.
И, в конце концов, его пальцы в моей киске.
Я ерзаю на стуле, стыдясь того, что меня внезапно охватывает возбуждение, а не тот дискомфорт, который я должна была бы чувствовать. Тьяго сделал выводы и узнал обо мне то, чего он не мог знать, чего никто никогда не знал, потому что я никогда не осмеливалась сказать это вслух.
Вещи, которых я жажду глубоко в своем животе, которые полностью противоречат тому, чего, как я знаю, мне следует хотеть.
Отношения, которые у меня были в прошлом, были скучными, пресными и предсказуемыми. Настолько скучно, что о них даже не стоит думать. Миссионерский секс под одеялом, едва-едва шарящие пальцы, доводящие меня до оргазма, а также переворачивание и немедленное засыпание, как только дело сделано. Самая извращенная вещь, которую я когда-либо делала, это занималась сексом на кухне, положив свою задницу на остров.
Тьяго выплеснул из воды весь мой предыдущий сексуальный опыт за двадцать минут, используя два пальца и язык, и даже не дав мне кончить.
Там, где мой разум презирает его, мое тело находится в яростном противостоянии и жаждет его.
Я ненавижу это, ненавижу признаваться в этом даже самой себе, но правда в том, что я сбежала, потому что, если он когда-нибудь снова оставит меня одну, боюсь, я не буду сопротивляться.
Я побежала, потому что он думает, что может отобрать у меня все, и одна встреча в коридоре доказала, что он абсолютно мог бы, если бы попытался. Хуже того, если на меня надавят, я могу просто отдать это ему.
И вот я все еще ношу его кольцо.
Он прав, я глупа.
Еще более глупо то, что я задаюсь вопросом, участвует ли он вообще в моих поисках или он ведет дела как обычно, пока его люди занимаются охотой.
Это не имеет значения.
Я не хочу, чтобы меня нашли.
✽✽✽
Глава 15
Тьяго
Реальность
Я стучу в закрытую входную дверь, пока она не открывается, показывая Дагни Ханссен, лучшую подругу Тесс.
Ее рот отвисает, и она в ужасе делает шаг назад, когда Марко поднимает руку и направляет пистолет ей в лоб.
– Где она? – спокойно спрашиваю я. Смертельная нотка в моем голосе показывает, что я совсем не спокоен.
Веселье, которое я испытал, когда Тесс впервые исчезла, давно прошло. Какое бы терпение у меня ни было, оно недолговечно и легко сгорает от пламени бушующей внутри меня ярости.
Ее нет уже месяц, и с каждым днем я теряю все больше своего гребаного рассудка. Поначалу у меня было не так уж и много, и теперь мои резервы становятся опасно низкими. Меня мучают ее видения, я вижу ее там, где ее нет, меня мучают мысли о том, с кем она проводит время, меня мучают сны, в которых я снова хватаю руками ее изгибы и, наконец, беру то, что мое.
С тех пор, как я видел ее в последний раз, я находился в состоянии постоянного дискомфорта, мое настроение было черным как смоль, а член злился, твердел и пульсировал. На прошлой неделе Артуро привел ко мне в офис женщину, затолкал ее внутрь, захлопнул за ней дверь и исчез. Я думаю, он надеялся, что она выбьет из меня напряжение, и я снова стану обычным засранцем, на которого он привык работать, а не тираном, с которым ему пришлось иметь дело в прошлом месяце.
Когда я наконец оторвал взгляд от финансового отчета, который просматривал, и посмотрел на нее, женщина уронила пальто на пол, показав под ним свое совершенно обнаженное тело.
К моему большому разочарованию, мой член даже не дернулся, одержимый одним человеком и только одним человеком.
Моя губа скривилась от отвращения, и я зарычал на женщину. Она увидела в моем взгляде что-то такое, что заставило ее выбежать обнаженной из комнаты, даже не удосужившись поднять выброшенное пальто, не обращая внимания на свою наготу.
Поначалу у меня было плохое настроение, потому что финансовые отчеты не складывались, но ее появление только усугубило ситуацию.
Мне не хотелось смотреть ни на какие тела, кроме того, что принадлежало мне. Хотя я еще не видел Тесс обнаженной , я провел руками по ее изгибам достаточно, чтобы вызвать ее из памяти. Поэтому я закрыл глаза и использовал свое воображение, чтобы кончить, сердито накачивая свой член, пока не достиг необходимого, но неудовлетворительного финала.
Больше всего меня расстраивает то, насколько сильно я ее недооценил. Ее совершенно невозможно найти с тех пор, как она ушла. Ее телефон выключен, ее карты не используются, ее работа ведется через зашифрованный адрес и звонки. Она ни за что не сделала это сама, но мне не удалось выяснить, кто ей помогает.
Я официально достиг своего предела и сегодня добился хорошего результата. Тесс знала, с кем имеет дело и чем рисковала, убегая.
Она назвала меня невменяемым и психотическим – и была права.
Пришло время доказать ей это.
– Где она? – рычу я. – Не заставляй меня спрашивать тебя в третий раз, Дэгни.
Она медленно отступает, зарываясь глубже в свою квартиру и попадая в ловушку, из которой нет выхода. Страх искажает ее черты, хотя она не выглядит удивленной. По ее реакции она точно знает, кто я и почему я здесь.
Я следую за ней внутрь, преследуя ее и заставляя ее идти дальше в гостиную. Она слепо ударяется о свою мебель в отчаянии, пытаясь уйти от меня.
Позади себя я слышу, как Марко закрывает дверь.
Руки Дагни поднимаются вверх, яростно трясутся. – Понятия не имею, – клянется она. – Пожалуйста, я не знаю! Она не сказала мне, куда собиралась.
Глядя на нее, я позволил дискомфорту затянувшегося молчания заставить ее говорить.
– Я не вру, понятия не имею. Но если ты меня пристрелишь, она никогда не вернется, – пытается рассуждать она.
– Я не согласен. Если я убью тебя, я уверен, она не пропустит твои похороны.
Дагни тяжело сглатывает, ее глаза расширяются. Ее руки опускаются, и она защитно обхватывает ими себя.
– К сожалению, это отличный контраргумент, – признает она, покусывая нижнюю губу и каким-то образом находя в себе резервы сил, чтобы выразить юмор, когда на нее все еще направлен пистолет. – Конечно, не тот, который мне нравится, но, тем не менее, великолепный. Она поднимает подбородок и наклоняет его ко мне. – Она возненавидит тебя, если ты убьешь меня.
Зловещая ухмылка тронула мои губы, заставив ее вздрогнуть.
– Ты говоришь это так, будто мне не плевать. С ненавистью я могу работать, с отсутствием – не могу. Скажи мне, где она, Дагни, иначе Марко всадит тебе пулю в мозг.
– Не имею представления!
– Марко.
Без необходимости другого приказа Марко дважды стреляет в землю по обе стороны от босых ног Дагни. Она кричит и прыгает на цыпочках, чтобы ее не застрелили.
Он отличный стрелок. Если бы его намерением было ударить ее, а не напугать, он бы это сделал.
– Алло! – кричит она, гневно вспыхивая глазами, когда она видит дыры в своих деревянных досках. В конце концов, она поднимает глаза и раздраженно смотрит на него. – Я только что переделала эти полы. Это версальский паркет изрешечен пулевыми отверстиями, скотина. Они стоили мне огромного состояния, и это без учета эмоциональной стоимости моего здравомыслия, так что не могли бы вы сделать мне одолжение и в следующий раз просто выстрелить в стену или телевизор?
Рука Марко падает на бок, на его лице отражается смесь раздражения и недоверия. – В чем твоя неисправность, женщина? Почему ты не боишься?
Дагни упирается кулаками в бедра и пристально смотрит на него. – Я в ужасе, Марко , не так ли? – но мне не нужно тратить, возможно, свои последние минуты на земле, наблюдая, как ты пытаешь мою любимую квартиру, так что, если ты собираешься продолжать это делать, я бы предпочла, чтобы ты просто избавил меня от страданий, хорошо? Чистый выстрел между глаз должен помочь.
К моему раздражению, я понимаю, почему эта женщина – лучшая подруга Тесс. Она такая же отважная дурочка, как и моя невеста.
Марко смотрит на меня с растерянным выражением лица. Я думаю, что только второй раз в жизни он просто не находит слов.
– Итак… мне пристрелить ее, шеф ?
– Подожди, подожди, подожди, – умоляет Дагни, снова поднимая руки, все следы юмора исчезли с ее лица. – Я… я пошутил насчет всей этой истории со стрельбой в меня. Я шучу, когда нервничаю, и, ну, у тебя есть пистолет, – объясняет она. – Я действительно понятия не имею, где она, обещаю. Она взяла за правило не говорить мне об этом, потому что знала, что ты придешь сюда искать ее.
– Это была ее ошибка, – хладнокровно отвечаю я.
Всегда есть доля секунды, прежде чем человека застрелят, когда приходит осознание.
Это внезапное осознание того, что с ними вот-вот произойдет, становится видимым на их лицах, в расслаблении их черт и в жалком ужасе, который охватывает их взгляды. Это врожденное понимание того, что они вот-вот умрут, в тот момент, когда их жизнь проносится перед их глазами и их охватывает сожаление, когда они думают обо всех своих мечтах, которые они так и не воплотили в жизнь.
Мне чертовски нравится этот момент, его чистая человечность перед тем, как жизнь угасает навсегда. Это само определение власти. У меня напрягается от осознания того, что последнее, что видят люди перед тем, как просто перестать существовать, – это я ; что я был судьей, присяжными и палачом, их жизни в моих руках.
Что принять решение было проще, чем решить, в какую кружку налить кофе тем утром.
К несчастью для меня, но к счастью для Дагни, мне не удалось пережить этот момент сегодня, потому что ей удается вырвать свою жизнь из когтей смерти.
– Она никогда не сможет смириться с потерей меня, – шепчет Дагни, выдерживая мой взгляд. – Это опустошит ее и изменит навсегда. Ты никогда не вернешь ее старую версию.
Она не думает, что это действительно подействует на меня. Эмоции – последнее, что имеет вес, когда дело доходит до лишения чьей-то жизни.
И все еще.
Я собираюсь насмешливо рассмеяться, когда в моей голове мелькает образ Тесс, сломленной смертью ее лучшей подруги. Она рыдает, щеки мокрые от слез, глаза широко раскрыты и затравлены.
Это видение меня совершенно сбивает с толку. То, чего никогда раньше не случалось.
Это заставляет меня остановиться.
И это заставляет меня колебаться.
Мать вашу.
Я не могу принять решение, которое иначе принял бы в мгновение ока, потому что не хочу, чтобы моя невеста грустила. Какого черта на самом деле?
С каких это пор меня это волнует ?
Я не могу быть настолько неполноценным в своем положении – мою безжалостность не могут ухудшить мысли о том, как отреагирует одна голубоглазая женщина, кем бы она ни была.
Позже я прикажу Марко выбить из меня слабость кулаками. Надеюсь, это также вернет мне немного здравого смысла.
Внутренне проклиная себя, я меняю план сквозь гневно стиснутые зубы.
– Рука, – лаю я.
Марко стреляет. Если он и удивлен отсутствием убийственного выстрела, то не показывает этого.
Сила пули заставляет тело Дагни дернуться назад. Она пролетает пару футов и падает на пол, крича, когда слизняк впивается ей в правую руку.
Кровь беспорядочно льется из видимой дыры в ее теле. Беззвучные слезы текут по ее лицу, она продолжает кричать, а другая рука поднимается, чтобы схватить рану, чтобы остановить кровотечение.
Она использует свою оперативную руку, чтобы оттащить свое тело назад, уползая от моего приближающегося тела, насколько это возможно. Она скулит от боли, ее лицо разбито, когда я приседаю перед ней.
Конечно, она должна осознать, какую милость ей только что оказали. Несмертельное огнестрельное ранение – это великодушие, которое она бы не получила, не произнеся своих последних слов.
Я бросаю ей кухонное полотенце, и она ловит его, настороженно глядя на меня. Я продолжаю играть с ней, надеясь, что это возродит прежний интерес, который у меня был, когда я лишил ее жизни. Она бледнеет, теряя цвет лица, когда я вынимаю пистолет из-под ремня брюк и прижимаю его к открытой коже ее горла.
– Ты собираешься меня убить?
Я ценю прямоту ее вопроса.
Не многие осмелятся.
Ее мышцы работают под холодным металлом, когда она тяжело сглатывает. Как бы она ни была напугана, в ее взгляде все еще есть вызывающий взгляд. Неохотно я испытываю к ней небольшое уважение.
Я говорю, игнорируя ее вопрос. – Возможно, ты не знаешь, где Тесс, но ты знаешь человека, который знает, в чем я уверен. – Я медленно поднимаю пистолет, пока он не упирается ей в лоб. Мои слова тихие и пугающие, когда я говорю дальше. – Скажи моей невесте, что я хочу, чтобы она вернулась прямо сейчас . Если она не вернется ко мне, я с радостью нанесу тебе второй визит, и на этот раз Марко не перестанет стрелять, пока ты не будешь похож на кусок швейцарского сыра. Это мое обещание ей и тебе. Могу ли я доверить тебе передать это сообщение, Дэгни?
Она дрожаще кивает, непоколебимо глядя на меня. Кровь сочится между ее пальцами и вниз по руке, но она не обращает на это никакого внимания.
– Хорошо, – говорю я, поднимаясь на ноги.
Марко уже вышел из квартиры, а я стою в дверях, когда Дагни снова заговорила.
– Я ее предупредила. Я сказала ей, что ты ее не отпустишь.
Глядя на нее через плечо, я вижу, что она стоит, сжимая руку и оценивающе смотрит на меня.
Я киваю, мое лицо лишено каких-либо эмоций.
– Ей следовало бы послушаться тебя.
✽✽✽
Глава 16
Тьяго
На следующий день
– Сегодня утром мы убили еще двоих итальянцев, шеф. Они оба были двоюродными братьями Леоне, – говорит Марко.
Я нахожусь в своем домашнем офисе, на совещании с моими руководителями во всех отраслях бизнеса. Производители, контрабандисты, дистрибьюторы, поставщики, торговые представители, бухгалтеры, лица, занимающиеся отмыванием денег, и правоохранительные органы – все информируют меня о статусе. В последние пару недель мне приходилось больше полагаться на них, поскольку моей главной целью было вернуть Тесс.
Мой телефон звонит на столе, отвлекая меня от ответа Марко. Это неизвестный номер, вероятно, звонит кто-то из оперативников с земли, поэтому я беру трубку.
– Говори, – хрипло отвечаю я.
Разгневанный голос кричит в очереди. – Ты подстрелил мою лучшую подругу?
Мои глаза закрываются, когда сильный толчок электризует мое тело. Я вдыхаю впервые за несколько недель, как если бы я провел последний месяц, задерживая дыхание под водой, и только сейчас вырываюсь на поверхность и могу сделать глубокий вдох.
– Уйдите, – приказываю я, убирая телефон изо рта. Когда никто сразу не шевелится, я реву. – Убирайтесь к черту.
Понимание промелькнуло на лице Марко, он ухмыльнулся мне, схватил Артуро за воротник и выдернул его. Остальные быстро последовали за ними, оставив меня наедине с женщиной на другом конце провода.
Моя невеста.
Наклонившись вперед, моя рука сжимает телефон так крепко, что я боюсь, что он сломается под давлением, и говорю Тесс свои первые слова за более чем месяц.
– Amor, – говорю я, не в силах остановить гул в голосе, вызванный интенсивностью моей реакции. Я не могу поверить, что она звонит, что я так взволнован перспективой телефонного звонка, как будто я ученик средней школы семидесятых.
Я слышу, как у нее перехватывает дыхание от моего грубого тона, прежде чем она скрывает его.
– Не называй меня так, психопат. Ты подстрелил Дэгни. Ты клинически сумасшедший? Если тебе еще не поставили диагноз, я с радостью стану свидетелем твоего безумия.
Черт, одного только звука ее голоса достаточно, чтобы меня потрясло. От волнения болезненно напрягается каждая мышца моего тела. Я не могу сосредоточиться ни на чем, кроме потребности в немедленной помощи. Пока я не кончу, я не смогу получить доступ ни к одной рациональной мысли.
Я расстегиваю молнию, лезу в брюки и вытаскиваю член.
– Это было средство для достижения цели.
– Средство для достижения цели? Она личность, человек!
Я сплюнул в руку и обхватил ею свой член, представляя, как она наэлектризована собственным гневом, плечи расправлены, а щеки покраснели от эмоций. Глядя на меня кинжалами, ее чертов рот приоткрылся, когда она кричала на меня.
Стоня, я яростно трясу себя вверх и вниз, представляя, как она разгневана и находится в пределах досягаемости.
– Подстрелив ее, я достиг именно того, чего хотел, – выдыхаю я. – Привлечение твоего внимания. Тебе не следовало убегать от меня.
– Ты полностью привлек мое внимание, ты чокнутый… – она резко обрывает себя, когда я снова стону. Я не так представлял, что снова вступлю с ней в контакт, но у меня так кружится голова от сдерживаемой страсти, что я не могу думать. – Что ты делаешь? – осторожно спрашивает она.
Моя хватка на члене становится почти жесткой в ответ на милый пытливый тон ее голоса. Мои бедра вращаются, бездумно толкаясь в мою руку, пока я ищу вершину удовольствия.
– Я погружаюсь в звук твоего голоса, – мурлычу я, мой собственный голос полон возбуждения.
Моя голова падает на спинку стула, горло подпрыгивает, когда я наслаждаюсь мыслями о ней.
– Тьяго, – выдыхает она в шоке.
– Да, – стону я. – Да, черт возьми, скажи мое имя вот так.
Она молчит, и нет в мире такой суммы денег, которую я бы не отдал, чтобы увидеть ее лицо прямо сейчас. Узнать, молчит ли она потому, что отказывается помочь мне выйти, или у нее действительно нет слов. Если я удивил ее своей первобытной, почти животной потребностью, которую я испытываю к ней.
– Продолжай говорить за меня, amor , – подбадриваю я, мои толчки становятся все быстрее и сильнее. – Скажи мне, как сильно ты меня ненавидишь.
Если бы она только знала, как сильно я прикоснулся к мыслям о ней, настолько, что не удивлюсь, если у меня на члене появятся мозоли от чрезмерного ручного использования.
– Мне бы хотелось попробовать тебя прямо сейчас, – лихорадочно хрюкаю я, вспоминая, как высасывал ее соки со своего пальца.
– Я собираюсь вешать трубку, – наконец говорит она, краснея.
– Не надо, – процеживаю я сквозь стиснутые зубы. – Я близко.
– Найди кого-нибудь, кто позаботится об этом за тебя, – кусает она.
– Я пытаюсь, – задыхаюсь я, мой член дергается от сердитого оттенка ее голоса. – Но она продолжает убегать от меня. – Мои пальцы ног сгибаются, а мышцы напрягаются, когда буря удовольствия собирается в моем животе, растет и растет, пока не становится почти ослепляющей. – Поэтому все, что мне остается, это представить, как это будет, когда я наконец возьму ее в руки… как я буду кусать ее губы, облизывать ее горло и сосать ее тугие соски… как я буду целовать ее вниз по ее животу к тому месту между ее бедрами, о котором я мечтал. Черт , это хорошо.
– Прекрати.
Я задыхаюсь, мышцы напрягаются, когда я приближаюсь к расслаблению, в котором нуждаюсь уже несколько месяцев.
Мое дыхание ускоряется, сердце колотится в груди, когда я приближаюсь к этой неуловимой кульминации. – Как я раздвину ее ноги и зароюсь лицом глубоко в ее сладкую киску, вдыхая ее аромат и опьяняясь этими соками. Как я буду трахать ее пальцами, царапать зубами этот нуждающийся клитор и, наконец, наконец , засуну свой член до самого конца. Я не буду с ней снисходителен, – рычу я. – Я заставлю ее заплатить за недели пыток. Я буду трахать ее, пока не сломаю ее .
– О Боже.
Этот хриплый, мучительный, едва слышимый стон, который едва вырывается из губ Тесс, – это все, что нужно.
Я запрокидываю голову и кончаю с безумным ревом, продолжая яростно качать член вверх и вниз, в то время как сперма вырывается из моего кончика и приземляется на живот, брюки и стол, создавая беспорядок.
– Вот что ты со мной делаешь, – задыхаюсь я. – Вот почему мне нужно, чтобы ты вернулась.
✽✽✽
