Текст книги "Шахта дьявола (ЛП)"

Автор книги: Кай Хара

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 31 страниц)

– Чего ты хочешь, Франклин? – спрашиваю я, пятясь маленькими, едва заметными шажками уйти. – Что тебе нужно?

У меня падает живот, когда моя спина упирается в самый дальний угол моего кабинета, одно плечо упирается в оконную стену, а другое – в книжную полку позади меня.

Больше некуда идти.

– Я хочу то, что было мне обещано, то, что должно было принадлежать мне до того, как ты продала себя кому-то другому и сбежала, – огрызается он, прежде чем поправить себя. – На самом деле я забираю это.

Он упомянул о браке во время нашего танца на гала-концерте, но я не осознавала, что он это сказал, потому что между моим отцом и ним была заключена реальная сделка, которую он, кажется, предлагает сейчас. Это не имеет значения. Я бы никогда не вышла за него замуж. В отличие от Тьяго, если бы он поймал меня, я бы отдала свою жизнь, пытаясь снова сбежать от него.

Мои руки незаметно заводятся за спину и начинают ощупывать книжную полку в поисках чего-нибудь, что можно было бы использовать в качестве оружия.

– Ты ничего у меня не заберешь, – шиплю я.

Франклин стоит менее чем в десяти футах от меня с ужасной гримасой на лице: хищник-садист, получающий удовольствие от того, что поймал свою уязвимую добычу. Это позволяет взглянуть на каждую встречу, которая у меня была с Тьяго, в перспективе. Хотя он более опасен и определенно более жесток, он никогда не заставлял меня чувствовать себя в такой опасности и никогда не угрожал мне своим размером или физическими данными, как сейчас Франклин.

– Смотри на меня, – усмехается он. – Думаю, пришло время твою киску хорошенько трахнуть настоящим членом.

Мой желудок скручивается от этой мысли, и желчь подступает к горлу. Я не могу этого допустить, я не переживу такого рода виктимизации. Я бы предпочла, чтобы он убил меня.

Мои ищущие руки в отчаянии сканируют каждый дюйм полки, пока мои пальцы не натыкаются на что-то стеклянное. Когда они приближаются к ней, я понимаю, что это награда «Женщины в бизнесе», которую я получила в прошлом году. Я выиграла его благодаря голосам сотен моих коллег за мой вклад в медиапрофессию и индустрию в целом. Это был самый гордый день в моей жизни, мое главное достижение на сегодняшний день, ради достижения которого я работала до костей.

Ирония в том, что эта награда стала моим любимым оружием, не ускользнула от меня: независимо от того, где мы находимся, независимо от того, насколько безопасно чувствует себя женщина, достаточно одного мужчины, чтобы развеять эту иллюзию. Это напоминание об этом. Но сегодня мое упорство и упрямый отказ преклонить колени перед отцом могут меня спасти.

– Ты мне противен , – заявляю я. – И ты никогда не тронешь меня.

Затем я швыряю в него награду так сильно, как только могу.

Моя цель верна, и треугольный трофей попадает ему в голову, как я и планировала. Вместо того, чтобы нокаутировать его, это лишь на мгновение оглушает его. Я пробегаю мимо него, но он быстро приходит в себя. Его рука вытягивается и легко обхватывает меня за талию, притягивая обратно к своему туловищу. Ужас сводит меня с ума от моего неудавшегося побега, от перспективы того, что он собирается сделать со мной в отместку.

– Сука.

Он с силой швыряет меня обратно в окно. Звезды взрываются у меня перед глазами от силы, с которой моя голова отскакивает от стекла.

Из-за этого я ошеломлена и стала более податливой. Он прижимает меня к запястьям, его рот открывается, обнажая острые зубы и чудовищную улыбку. Я поворачиваю лицо в сторону и хнычу. Его липкое, зловонное дыхание касается моей щеки, и я изо всех сил стараюсь не потерять сознание, но повторения прошлой недели не допущу.

Мои мысли устремляются к Тьяго, я всем сердцем желаю, чтобы он был здесь и защищал меня, как он это сделал с Леоне. Я не задаюсь вопросом, почему я думаю именно о нем, я просто знаю, что мне нужен именно он .

– Ты хочешь меня разозлить, маленькая девочка? Франклин презрительно насмехается. – Я разорву твою киску и заставлю тебя истекать кровью за этот маленький трюк. Возможно, это научит тебя послушанию.

– Отстань от меня, – кричу я, сильно трясясь. – Я замужем!

До этого момента я бы сказала, что я сильная. Я хожу в спортзал несколько раз в неделю. Я поднимаю тяжести. Мое тело в тонусе и в форме. Поэтому, когда я борюсь с хваткой Франклина, я рассчитываю нанести некоторый ущерб. Чтобы хотя бы освободить одну руку. Но за миллисекунду и практически без каких-либо усилий он легко использует свою силу, чтобы одолеть меня и держать в плену. Мои запястья остаются зажатыми над головой, мое тело склонено к любым ужасам, которые он хочет со мной сделать. Резкое осознание того, насколько физически я слабее человека, столь же не в форме, останавливает кровь в моих жилах. От ужаса, который я испытываю, мне хочется застыть на месте. Мне приходится бороться со своими базовыми инстинктами, чтобы попытаться выжить.

– Не напоминай мне, – рычит он, затыкая рукой мой рот. – Хватит с тебя.

Я кричу и кричу, но его рука заглушает каждый звук, вырывающийся из моего горла. Мои мысли снова обращаются к Тьяго, и мое сердце раздваивается. Что он скажет, когда узнает, что со мной случилось? Сможет ли он когда-нибудь снова ко мне прикоснуться или вышвырнет меня и разведется со мной как с испорченным товаром? Одна только мысль об этом настолько болезненна, что у меня на глазах наворачиваются слезы.

Когда я чувствую, как пальцы Франклина касаются моего бедра под юбкой, мои глаза вылезают из орбит. Я пинаю его, яростно бьюсь, но тщетно. Его рука на несколько дюймов выше. Его твердая длина прижимается к моему животу. Я закрываю глаза, продолжая кричать, надеясь, что смогу отделиться от своего тела и перейти в другую реальность.

Лицо Франклина оказывается в нескольких дюймах от моего. Его гнилое дыхание падает мне в лицо. Я прижимаюсь щекой к окну, чтобы избежать этого.

– Судя по тому, что я о нем слышал, я не думаю, что твой муж будет возражать, если я попробую, – напевает он.

– Неправильно. Ее муж убьет тебя за попытку, – объявляет ужасающий голос, пронзающий мой кошмар стрелой надежды. Я поворачиваю голову и вижу Тьяго, стоящего в дверном проеме, на его лице застыло самое черное выражение ярости, которое я когда-либо видел. – Убери свои чертовы руки от моей жены, – гремит он. – Сейчас же.

✽✽✽

Глава 45

Тесс

Он – зрелище для отчаянно воспаленных глаз. Облегчение, которое я испытываю, когда вижу его, настолько сильное, что у меня подгибаются колени. У меня такое чувство, словно я вызвала его, как будто он услышал, как я умоляю его, и знал, что должен прийти и спасти меня. На мгновение все, что я делаю, это моргаю, чтобы убедиться, что глаза меня не обманывают. Затем, воспользовавшись удивлением Франклина, я отталкиваю его от себя и отшатываюсь от него, защитно обхватив себя руками и забиваясь в угол на безопасном расстоянии.

– Итак, ты – муж, – небрежно говорит Франклин, поворачиваясь и протягивая к нему руку. Должно быть, он клинически безумен. – Франклин Марш-Саквилл.

Тьяго не моргает, его гневный взгляд не отрывается от лица Франклина, пока проходят долгие секунды. Его гнев пульсирует вокруг нас, как биение сердца.

Стук.

Стук.

Стук.

Тьяго приближается к руке, которая остается протянутой между ними, и проходит мимо нее, вместо этого подходя ко мне.

Когда его глаза находят мои, необузданная ярость в них мгновенно смывается, уступая место той пылающей интенсивности, которую все женщины мечтают увидеть во взгляде своего мужа. Взгляд у них граничит с маниакальным, как будто он едва держит себя в руках.

Сжав мрачную линию рта и опасливо подергивая мускулами на щеке, Тьяго медленно окидывает клиническим взглядом мое тело, осматривая меня на предмет каких-либо травм. Когда он убеждается, что на мне нет видимых следов, его глаза снова поднимаются на мои. Руки дергаются, осторожно двигаясь по бокам. Он говорит, и в его гортанные слова вплетается легкая дрожь, выдающая тяжелые эмоции, которые он испытывает.

– Я собираюсь прикоснуться к тебе, амор . Все хорошо?

Я киваю и на одном дыхании обнимаю его за шею, приближаясь к нему прежде, чем он успеет дотянуться до меня сам. Его руки крепко обхватывают мою поясницу и с резким выдохом притягивают меня к себе. Он прижимает меня к своей груди, обхватывая мой затылок и уткнувшись лицом в изгиб своей шеи. На мгновение все, что я слышу, все, что я могу чувствовать , – это успокаивающий пульс его сердца, бешено бьющегося у моей щеки.

Словно лопнувший хрупкий пузырь, плотина, сдерживающая мои слезы, разбивается в ту же секунду, когда я падаю в его объятия. Все начинается с того, что одна-единственная слезинка тихо скатывается по моим ресницам, а затем я плачу совершенно самозабвенно, мое лицо спрятано в его горле, пока он держит меня. Мое тело неудержимо трясется от рыданий, когда из меня беспорядочно вырываются ужас и паника последних пятнадцати минут. Тьяго нежно гладит мои волосы, прижимается лицом к моей щеке и успокаивающе напевает. Другая его рука продолжает обнимать меня за талию, как будто он боится, что кто-то попытается оторвать меня от него. Он терпеливо утешает меня, как будто мы одни, как будто у него есть все время в мире, просто повторяя: «Все в порядке, ты в порядке, ты в безопасности» , пока он не повторяет это успокаивающе мне на ухо. В его голосе есть напряжение, которое заставляет меня думать, что эти яростные заверения могут быть важны для него так же, как и для меня.

Я не знаю точно, когда он начал чувствовать себя моим безопасным пространством, но я знаю, что он единственный человек, которого я хотела, когда была в опасности. Единственный, который мне был нужен. Его объятия – единственное место, где я хочу быть сейчас, единственное место, где я чувствую себя в безопасности.

Когда мои рыдания стихают и в конце концов утихают, он слегка отстраняется. Он обхватывает мои щеки и пристально смотрит мне в лицо.

Моя ходячая и говорящая машина убийства мужа смотрит на меня так, будто он разорвет на части весь мир за преступление, причинившее мне боль, только для того, чтобы он мог восстановить его по частям в мир, в котором со мной больше ничего не случится.

Что бы он ни увидел в моем лице, его золотые глаза темнеют до цвета обсидиана, гася в них всякую человечность, как пламя свечи.

– Держи его, – приказывает он, арктическая прохлада в его голосе полностью противоречит тому, как он нежно смахивает слезы с моих щек. От его жестокого тона у меня по спине пробежал холодок из-за Франклина.

Через его плечо я вижу, как Артуро и Марко сопровождают его в мой кабинет, всегда его тени. Каждый из них хватает Франклина за руку и швыряет его лицом вниз на мой стол.

Он воет о своем освобождении.

Тело Тьяго поворачивается лицом к месту происшествия, его рука обвивает мою талию и продолжает прижимать меня к себе. Я смотрю на него и вижу, что его глаза уже обращены к моему лицу.

– Он будет жить или умрет? – спрашивает он меня.

Сглотнув, мой взгляд снова возвращается к Франклину, который изо всех сил пытается бороться с обоими мужчинами. Наблюдая за тем, как он сражается с ними, я задаюсь вопросом, так ли я выглядела, была ли я такой беспомощной.

Артуро смотрит в пол и замечает мою выброшенную награду «Женщины в бизнесе». Он подбрасывает ее и пару раз ловит ладонью, а затем швыряет Франклину в лицо, вырубая его.

Марко хватает мою бутылку с водой и выливает ее на лицо Франклина. – Просыпайся, просыпайся, солнышко, – говорит он, шлепая его.

Они с ним играют.

– Если бы это зависело от меня, он бы умер. В конце концов. – Форма челюсти Тьяго говорит мне, как медленно он бы его выпотрошил, если бы у него была такая возможность. – Но это твое решение.

У меня на языке вертится желание приказать ему убить его. Было бы так легко принять это решение и избавить мир от одного обидчика меньше. Но я не могу заставить себя сказать это. Я не могу приговорить его к смерти, что бы он только что со мной ни сделал.

– Не убивай его, – прошу я.

Тьяго кивает, принимая мое решение, стиснув челюсти. Он берет меня за подбородок и целует в губы. Простого прикосновения достаточно, чтобы вернуть к жизни огонь в моем животе. Его рот скользит по моему, его рука сжимает мою шею сзади, прижимая меня ближе. Я наклоняюсь к нему, обхватывая пальцами его предплечье, чтобы удержаться на месте. Последний раз поцеловав меня в губы, он отпускает меня и подходит к краю моего стола.

Он сгибается в талии так, что его лицо оказывается на одном уровне с лицом Франклина. – Что за псих заставил тебя думать, что ты можешь прикоснуться к моей жене?

Его голос пронзает слово «жена», как нож, пронзающий кожу, собственническая ярость проявляется в одном слоге.

– Пожалуйста, извини, – умоляет Франклин. – Ее обещали мне сначала…

Кулак с силой ударил его по лицу, отсекая его. – Она для тебя ничего не значила . – Тьяго рычит.

Он выпрямляется и смотрит на Марко.

– Мачете , – спрашивает он.

С дикой ухмылкой Марко вкладывает ему в руку широкий, грубый клинок длиной около тридцати дюймов. Он угрожающе светится под офисным освещением.

Панические глаза Франклина расширяются и становятся белыми. Он бьется о трюм, выкрикивая искаженные мольбы. Когда он понимает, что это ни к чему не приведет, его взгляд скользит по мне.

– Тэсс, пожалуйста. Скажи ему, что ты не хочешь этого. Скажи ему-

Быстро, как молния, Тьяго хватает его за волосы и безжалостно бьет лицом о мой стол.

– Поговори с ней еще раз, и я вырву твои голосовые связки.

В любом случае это было бесполезное занятие. Я не буду вмешиваться, чтобы оказать ему какую-либо дополнительную милость, кроме спасения его жизни. Он заслуживает всего, что мой муж собирается с ним сделать. Как любит говорить Дэгни, играйте в глупые игры, выигрывайте глупые призы.

– Я уже второй раз вижу, как ты прикасаешься к моей жене. К счастью для тебя, она не была моей женой в первый раз. Но в это время…

Тьяго медленно обходит стол, словно хищник, оценивающий свою жертву, и останавливается по другую сторону от Марко и Артуро. Он кладет острый край лезвия мачете на предплечье Франклина, прямо под его локтем. Я наблюдаю, как мужчина перестает дышать, ужас заставляет его замереть.

– Это та рука, которую ты держал между ее ног, верно?

Франклина начинает трясти от смертоносного тона Тьяго.

– Нет!

– Я видел тебя. Ты называешь меня лжецом?

Франклин сглатывает, испуская испуганный писк. Дихотомия между тем, как он использовал свою физическую форму, пытаясь меня насиловать, и тем бессердечным негодяем, которым он является сейчас, в настоящее время умоляя сохранить ему жизнь, не может быть более очевидной. Он трус, всегда был трусом, я была для него просто легкой мишенью.

– Она… она хотела этого. Она просила об этом.

Мое сердце замирает при мысли о том, что он может поверить в то, что утверждает Франклин. Тьяго сдерживал меня в прошлом, но… это было другое. Я никогда не хотела того, что Франклин сделал со мной.

В последний раз, когда он застал меня наедине с другим мужчиной, он отреагировал не так хорошо.

Тьяго не задумывается об этом. Безумная ухмылка, растянувшаяся на его лице, пугает даже меня. – Поэтому ты прижал ее к стене? Поэтому ты зажал ей рот другой рукой, чтобы она не закричала? Потому что она этого хотела ?

– Она сказала, что хочет, чтобы было грубо…

– Заткнись, черт возьми, – рычит Тьяго, прижимая острие клинка к виску. Кровь вырывается из его кожи и разливается по моему столу. – Моя жена не хочет, чтобы я тебя убивал, поэтому я не буду. Но открой рот еще раз, и даже она не сможет тебя спасти. Я заткну тебе рот навсегда.

Франклин лихорадочно кивает, сомкнув губы.

– Тебе никогда не следовало прикасаться к ней. Никогда . – Голос Тьяго дрожит под тяжестью его ярости. Пока он говорит, Марко закатывает рукав Франклина так, что он оказывается выше локтя. – Ты мог коснуться любого другого и уйти отсюда целым, Франклин. Но не ее.

Тьяго бросает на меня внимательный взгляд через плечо. В этой комнате он одновременно два мужчины: мстительный муж и защищающий любовник. Его тон смягчается, когда он говорит со мной. – Отвернись, амор .

Он поднимает мачете над головой, и на этот раз я делаю, как он говорит. Я отвожу взгляд. У меня есть время увидеть, как лезвие летит обратно, прежде чем я закрываю глаза и поворачиваюсь лицом.

За звуком металла, рассекающего воздух, следует ужасающий шум, когда он прорезает плоть и кости, прежде чем зарывается в деревянную поверхность моего стола.

В моем кабинете разносится леденящий кровь крик, от которого волосы на затылке поднимаются дыбом и скручивается в желудке. Я держу глаза зажмуренными, даже когда мучительные вопли Франклина доносятся до моих ушей.

– Завтра ты подашь заявление об увольнении, – стоически приказывает Тьяго, перекрикивая свои крики. – Напечатаешь, очевидно. И тогда ты исчезнешь.

Наконец я открываю глаза и смотрю на ужасную сцену передо мной. Франклин бледен как полотно, его глаза выпучены и безумны, когда он в шоке смотрит на руку, оторванную от его тела. Кровь густыми волнами течет из его культи, прежде чем Артуро срывает с него ремень Франклина и накладывает его на рану.

– Свяжись с ней еще раз, и я возьму другую руку. Поговори с ней или прикоснись к ней еще раз, Франклин, – угрожающе говорит Тьяго, – и я вырву твои кишки голыми руками и с их помощью повешу твое тело на ближайшем уличном фонаре. Двое охранников поднимают его на ноги и отпускают. Франклин опасно раскачивается, его колени подкашиваются, поэтому его снова ловят. Он пепельного, почти серого цвета и защитно держит культю.

– Иди к черту, – приказывает Тьяго. Он поворачивается на нетвердых ногах и медленно направляется к двери, когда Тьяго окликает его. – И возьми это дерьмо с собой, – с отвращением добавляет он, хватая за пальцы отрубленную руку и швыряя ее ему. Он попадает Франклину в грудь и чуть не опрокидывает его, прежде чем он хромо падает на землю. Ему удается остаться стоять, согнувшись в поясе, чтобы поднять отрубленную конечность, прежде чем уйти.

– Идите с ним, – приказывает Тьяго двум своим охранникам. – Отведите его в грузовой лифт и проследите, чтобы он ни с кем не разговаривал.

– Да, шеф, – подтверждают они почти по-военному кивками, не обращая внимания на то, что только что произошло. Они собираются повернуть, но колеблются. Наконец они оба коротко кивнули мне и вышли, закрыв за собой дверь и оставив меня с мужем.

✽✽✽

Глава 46

Тьяго

Вот несколько моментов, которые, как вы знаете, останутся с вами на всю оставшуюся жизнь. Для меня их немного, и они редки, просто потому, что на этом уровне мало что может повлиять на меня. Но когда я открываю дверь в офис Тесс, ожидая ее удивить, и вместо этого обнаруживаю ее прижатой к оконной стене, одной рукой зажав ей рот, а другой пробираясь между ее ног, я знаю, что память останется выжженной в моей сетчатке навсегда.

Мой мозг пустеет. Я одновременно быстро понимаю и медленно принимаю то ужасное зрелище, которое разворачивается перед моими глазами. Страх, который обрушивается на меня, изнурительный, столь же удивительный, сколь и необычный. Я могу пересчитать по пальцам одной руки, сколько раз я испытывал панику из-за кого-то другого, и теперь Тесс владеет двумя из них за неделю.

Если бы я пришел на пять минут позже, если бы я проехал еще один или два красных света по пути к ее офису, кто знает, что бы я там нашел. Одна только эта мысль вызывает у меня желание погнаться за Франклином и закончить начатое.

Ярость, которая все еще струится по моим венам, трудно контролировать. Она пронизывает каждую часть меня, заставляя меня дергаться и наполняться жаждой крови. Но когда я отворачиваюсь от стола и обнаруживаю, что моя жена все еще спряталась в углу, сохраняя лишь оболочку своей обычной уверенности в себе, этот гнев угасает, как дым в ветреный день.

– Идем ко мне.

Тесс без колебаний делает то, что я прошу, опустив руки по бокам и подходя ко мне. Ее взгляд суров и серьезен, эти глаза похожи на мутную воду, а не на прозрачную голубизну, к которой я привык. Я бы сделал все, чтобы стереть эту тьму, украсть у нее боль последнего часа и вместо этого похоронить ее глубоко внутри себя.

Она сокращает оставшееся между нами расстояние и обнимает меня за талию, прижимаясь щекой к моей груди прямо под учащенным сердцебиением. Это мало чем отличается от того, как она бросилась на меня, когда я вошел раньше. У меня кружилась голова, когда я обнаружил, что на нее напали, я не понимал ситуации, но сосредоточился только на том, чтобы осмотреть ее с головы до ног, чтобы убедиться, что с ней все в порядке, по крайней мере физически. Эгоистично мне хотелось прикоснуться к ней. Я думал, что это, возможно, последнее, чего она хотела, но она упала в мои объятия, отчаянно держась за меня и плача. Все ее тело сотрясалось от рыданий, раскалывая часть меня, о существовании которой я даже не подозревал до сегодняшнего дня, но которая уже полностью принадлежала ей.

Теперь я прижимаю ее к себе, испытывая облегчение от того, что, хотя она только что наблюдала, как я раскрываю самую демоническую сторону себя, она все равно знает, что для нее нет более безопасного места, чем со мной.

Нежно обхватив ее щеки ладонями, я откидываю ее лицо назад, чтобы посмотреть. Ее руки все еще обнимают меня за талию, пока мы стоим грудь к груди. Настойчивость в моем голосе отражает то, как мои глаза жадно скользят по ее лицу.

– Он причинил тебе боль где-нибудь, где я не вижу?

Она качает головой, и с моих губ громко вырывается невероятно облегченное дыхание.

– Ты остановил его прежде, чем он успел нанести какой-либо реальный ущерб. – Облако скользит по ее глазам. – Тьяго, то, что он сказал… это неправда.

– Остановись.

Она нервничает. – Я просто хотела, чтобы ты знал, что я бы никогда добровольно не позволила ему прикоснуться ко мне.

Я прижимаю указательный палец к ее губам, заставив ее замолчать. – Стоп, – повторяю я мягче. – Он напал на тебя. Даже если бы я не был свидетелем этого, я бы никогда в этом не усомнился. – Я аккуратно убираю ее волосы с лица, – Это все моя вина. Ничего из этого не произошло бы, если бы я разобрался с ним на благотворительном мероприятии, когда он впервые прикоснулся к тебе.

Ее руки сжимают меня. – Ты не мог знать, что он сделает то, что сделал. Это была сумасшедшая эскалация, я до сих пор не могу в это поверить.

– Я уже тогда решил, что ты моя. Я должен был защитить тебя лучше. Я буду двигаться вперед. – Наклонив голову, я приближаю свое лицо к ее лицу в нескольких дюймах, пока наши губы не соприкасаются. – Могу ли я поцеловать тебя?

– Не спрашивай, – выдыхает она, запрокидывая лицо вверх. – Пожалуйста, не начинай спрашивать только потому, что он…

Ее слова оборвались, когда я прижался своими губами к ее губам в жарком, властном поцелуе. Моя нижняя губа скользит между ее губами, и она засасывает ее в рот, беря контроль на себя. Она толкает меня назад, кладя руки мне на живот, а я поднимаю их, чтобы запутаться в ее волосах, наклоняя лицо в сторону, чтобы я мог углубить поцелуй и просунуть язык ей в рот.

Задняя часть моих коленей ударилась о мягкий материал, и Тесс пихнула меня. Я падаю в кресло, поднимаю руки, чтобы схватиться за подлокотники, прерывисто дыша, и смотрю на жену. Моя смелая, красивая жена. Она наклоняется надо мной, ее губы снова находят мои в страстном поцелуе. Когда я хватаюсь за подлокотники, чтобы попытаться встать, она толкает меня вниз, крепко беря меня за плечи.

Тесс стоит передо мной с напряженным, непроницаемым выражением лица. Ее грудь поднимается и опускается, она делает вдох за вдохом и пристально смотрит на меня своим гипнотическим голубым взглядом.

А затем она медленно опускается.

Мои глаза внимательно следят за ней, пока она не оказывается на коленях между моими раздвинутыми ногами, а ее руки подозрительно высоко ложатся на мои толстые бедра.

Не прерывая зрительного контакта между нами, она осторожно проводит ладонями по моим квадрицепсам и пряжке ремня. Жар пронзает прямо в пах.

– Стой, – приказываю я, хватая ее за руку. – Я не собираюсь трахать тебя после того, что только что произошло.

Ее ответный взгляд напористый и уверенный.

– Я хочу, – отрезала она. Я выбираю это.

В ее тоне есть яростность, которая показывает, что ее не отговорить. В любом случае, я не настолько порядочный человек, чтобы пытаться отговорить ее от этого во второй раз.

Тесс стряхивает мою руку, вытаскивает кожаную пряжку из пряжки и расстегивает пуговицу моих брюк.

Я полностью усаживаюсь обратно в кресло и громко стону, когда она расстегивает мою молнию и кладет ладони на мой член поверх трусов.

– Не убирай руки с подлокотников, иначе я остановлюсь, – приказывает она. Есть что-то в том, что она взяла на себя управление и приказывала мне, что кровь кипит в моих венах.

– Это будет тяжело, amor , – бормочу я.

Прерывистое дыхание вырывается из моего горла, когда она сжимает мою длину и трет меня вверх и вниз.

В ее глазах озорной огонек.

– Не так сильно, как кажется, – отвечает она, прежде чем спустить ленту с моих трусов и освободить мой член.

Мой член подпрыгивает между нами, толстый, злой и твердый, как камень, как всегда, когда она рядом. Тесс наклоняется вперед и капает слюной прямо мне на кончик. Визуализация непристойная, и я уже изо всех сил пытаюсь не отпустить подлокотник, чтобы зарыться руками в ее волосы. Она проводит ладонью по моей голове и вниз по члену, смачивая мою длину. Крепко сжав меня в руке, она начинает двигаться вверх и вниз извивающимися и сжимающими движениями. У меня по спине пробегает мурашка, и дыхание сбивается.

Физические ощущения – ничто по сравнению с полным бредом, когда я вижу выражение ее лица. Она смотрит на мой член широко раскрытыми глазами и открытым ртом, как будто никогда в жизни не видела ничего прекраснее. Ее взгляд скользит от моего тела к моему лицу, ее внимание приковано к моему рту, когда я откидываю голову назад и громко ругаюсь.

Рыча, я поднимаю голову и смотрю на нее сверху вниз. – Что я тебе говорил о таком взгляде на мой член?

– Что ты… что ты засунешь это мне в глотку.

Тьма мерцает в моих глазах. – И так, чего же ты ждешь? Ты хотела встать передо мной на колени. Почему бы тебе не открыть этот красивый ротик и не напомнить мне, на что он способен?

Я ворчу, когда она предупреждающе сжимает мой член, сверкая глазами. – Нет. Ты сейчас не главный. Я отсосу твой член, когда буду готова.

Затем она наклоняется вперед и осторожно облизывает линию шва моих яиц, дуя на влажную кожу. Меня пронзил спазм всего тела.

– Господи , – хриплю я.

Воодушевленная моей бурной реакцией, она засасывает в рот одно из моих яиц. Мягко катая его между губами, она сочетает движения языка по мягкой плоти с быстрыми движениями руки вверх и вниз по моему члену. Пульс громко стучит в венах, а глаза закатываются.

– Ох, черт, – стону я.

То, как она смотрит на меня, прижавшись носом к моему члену, преступно. В ее глазах ярко сияет сила. Она теряет контроль, видя, как я теряю контроль. Она чередует мои яйца, всасывая один в рот, затем другой, а ее другая рука поднимается и присоединяется к первому на моем члене. А потом она дрочит мне обеими руками одновременно, заставляя меня сходить с ума, продолжая трахать меня языком с навыками профессионала.

Красное, злое собственничество скользит по моим венам, заставляя мои руки опасно дергаться на подлокотниках.

– Кто, черт возьми, научил тебя это делать? – Я требую. Понимая, что любой ответ меня разозлит, я зажмуриваюсь, стискиваю зубы и откидываю голову на стул. – Неважно, я не хочу знать. Кем бы он ни был, он мертв, – хрюкаю я, потеряв сознание от похоти. – Он чертовски мертв.

Мысли о том, что она делает это с другим мужчиной, достаточно, чтобы убить мою эрекцию, поэтому я стираю это зрелище из головы прежде, чем это произойдет. Я яростно вцепился в ее хватку, пытаясь получить больше, сильнее, быстрее . Отчаявшись набить рот моим членом, чтобы она забыла каждого ублюдка, который был до меня.

«Metértela en la boca» «Возьми меня в рот», – требую я, настолько одурманенный желанием, что теряю владение английским языком.

Удовольствие сжимает мой живот до такой степени, что я едва могу дышать. Я побелел, сжимая подлокотники, чтобы не дотянуться до нее, дерево громко скрипело под силой моей хватки.

Когда она облизывает прямую линию от шва моих яиц до всего моего члена, а затем водит языком вокруг моего кончика, собирая там блестящую предэякулят, я чуть не кончил. Она проводит по глубокой борозде моей головы, снова и снова кружит по ней своим горячим языком.

– Амор …. О боже, амор, я не протяну, если ты будешь продолжать это делать.

– Твой член такой красивый, ты это знал? – мурлычет она, жадно и быстро лаская мой член языком.

Глядя на меня из-под ресниц, она медленно проводит языком к моему кончику, делает паузу, а затем смыкает рот вокруг моей головы.

Затем она берет весь мой член губами и толкает вниз, продолжая до тех пор, пока ее лицо не прижимается к моему паху, а мой член не касается задней части ее горла.

Я потрясенно вздыхаю. Моя голова откидывается назад, и я выпускаю длинный список вульгарных ругательств, когда удовольствие пронзает каждый синапс во всем моем теле. Не желая упустить ни секунды возможности увидеть ее рот, обхвативший мой член, я вытягиваю шею вперед и смотрю на нее сверху вниз. Я замечаю, что ее глаза все еще смотрят на меня, высокомерно сверкая в ответ на мою реакцию. Она отстраняется и отпускает меня с хлопком , прежде чем снова опуститься вниз.

– Хорошая девочка, – стону я. «Соси это просто так».

Довольная моей похвалой, она мычит, посылая шквал вибраций по моему члену. Еще больше мурашек побежали по моей спине и затылку, заставляя меня сильно дрожать. Одной рукой она катает мои яйца, а другая обхватывает мое основание и двигается вместе с ее влажным ртом.

Я вонзился ей в горло, и она громко поперхнулась. От этого непристойного звука во мне пронзило темное чувство собственничества. Вид, как она не может дышать, потому что мой толстый член давит ее, почти невыносим.

– Позволь мне прикоснуться к тебе, – выдыхаю я. Я сжимаю подлокотник болезненно, пальцы красные и напряженные от напряжения.

Ее волосы падают ей на лицо, она покачивается вверх и вниз, с беззастенчивым энтузиазмом всасывая мой член в рот. Мне не терпится сбросить это с ее плеч, чтобы увидеть ее. Сжать его в руке и использовать, чтобы направить свой член глубже в ее горло. Я отчаянно хочу вмешаться.

– Скажи, что я могу прикоснуться к тебе, амор .

Ее язык сглаживается и скользит по моему члену, в то время как она берет меня в рот и вынимает из него. Ее губы присасываются к моему основанию, засасывая меня глубоко, добавляя своего рода головокружительное давление, от которого у меня кружится голова. Влажные звуки моего члена, трахающего ее рот, каждого дюйма, скользнувшего в заднюю часть ее узкого горла, сводят меня с ума.