Текст книги "Ловцы фортуны"
Автор книги: Каролин Терри
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 31 страниц)
Но у Тиффани по ту сторону Атлантики были сводные брат и сестра – Филип и Миранда Брайт, дети Мэтью и Энн. Они представляли меньшую угрозу, так как трудно было вообразить, чтобы они знали о существовании своей американской сестры. Но когда Корт думал о них, он ощущал тревогу и неясное ощущение опасности, причину которых не мог ни понять, ни определить.
Он не понимал, что опасность исходит от него самого, от его слепой отцовской любви. Потакая малейшим прихотям и причудам девочки, а позднее девушки, Джон Корт вылепил характер избалованный и своенравный. Лишь старая нянька Тиффани предчувствовала беду. Она строго осуждала его постоянные уступки прихотям своей подопечной. «Мисс Тиффани на дурном пути, – говорила она сама себе, – потому что однажды ей захочется иметь нечто такое, что просто невозможно будет получить».
Глава третья
– Но, Фрэнк, – произнесла Тиффани тоном, которого тот всегда боялся. – Я хочу пойти.
– Бесполезно просить, – ответил он со всей твердостью, на которую только был способен. О Господи, ну почему Тиффани, подслушавшая их разговор, вбила себе это в голову? Это просто безумие. – Я уже сказал вам, что девушек туда не допускают.
Глаза Тиффани сияли. Вечеринка на яхте, куда не допускают девушек – это было непреодолимое искушение.
– Я могу одеться мужчиной. Вы одолжите мне костюм. Мы ведь почти одного роста.
В воспоминаниях Фрэнка возник образ Елены, родственницы Дани Стейна. Она носила мужской наряд во время рейда их отрада в ходе англо-бурской войны. В этой одежде ее нельзя было отличить от мужчины. Но женственную наружность Тиффани мужской костюм скрыть не мог. Он покачал головой:
– Не глупите! Вас разоблачат в десять секунд.
– Но я лишь несколько минут посмотрю со стороны в дверь или окно. И я ни с кем не буду разговаривать.
– Ни за что!
В ее голосе появились чуть ли не умоляющие нотки:
– Пожалуйста, Фрэнк, – просила она, касаясь пальцами его руки. – В субботу приезжают папа и Рэндольф, а вы возвращаетесь в Нью-Йорк. Это последний шанс вместе повеселиться.
– Нет, – в отчаянии ответил Фрэнк. – Надеюсь, вы понимаете, что сделает со мной ваш отец, если узнает об этом?
Тиффани убрала руку.
– Если вы не возьмете меня, – ледяным тоном объявила она, – я больше никогда не перемолвлюсь с вами ни единым словом.
Он смотрел на нее в полном ошеломлении, понимая, что она вполне способна выполнить угрозу. Потеря работы уже казалась ему менее страшной утратой.
– Хорошо, – наконец произнес он, – но всего один взгляд, а потом я отвезу вас прямо домой.
Она торжествующе рассмеялась. С Фрэнком, как и с ее отцом цель достигалась по одной и той же отработанной схеме. Она подводила разговор к моменту, когда им уже казалось, что она готова отступиться, и предъявляла ультиматум. И она собиралась остаться на вечеринке так долго, как ей заблагорассудится.
– Надеюсь, никто вас не хватится, – нервно заметил на берегу Фрэнк.
– В это время вряд ли кто-нибудь осмелится заглянуть в мою комнату.
На самом деле Тиффани вовсе не тревожилась, что их эскапада может выплыть наружу. И ее ничуть не беспокоило, чем подобная история может закончиться для Фрэнка.
В темноте молодой человек не мог разглядеть, хороша или нет маскировка Тиффани. Она была одета в его темный костюм, белую рубашку и темный галстук, а волосы были спрятаны под соломенным канотье. Она постоянно спотыкалась, так как ботинки Фрэнка оказались слишком большими и тяжелыми. Фрэнк невольно усмехнулся, наблюдая за ее неуклюжей походкой. Однако же его веселье быстро прошло, когда он увидел сияющую огнями яхту, стоявшую на якоре в заливе неподалеку от берега. Он был уверен, что яхта будет находиться далеко от берега, чтобы шум вечеринки не был слышен жителям Ньюпорта. Он сказал Тиффани, что девушек на подобные мероприятия не приглашают, но проблема заключалась в том, что туда не приглашали приличных девушек. Яхта с компанией американских аристократов на борту прибыла из Нью-Йорка. Подразумевалось, что на этой вечеринке мужчины могут вдоволь развлечься в узком кругу, забыв на короткое время о морали и соблюдении приличий.
К облегчению Фрэнка лодочник не обратил ни малейшего внимания на Тиффани, спускающуюся в шлюпку, а когда они добрались до яхты, девушка легко и непринужденно поднялась по веревочному трапу. Но теперь, когда они стояли на ярко освещенной палубе, опасность разоблачения вновь стала реальной. Фрэнк потянул Тиффани в тень, и, двигаясь по палубе быстро и бесшумно, подвел ее к окнам большого салона.
– Только одну минуту, – распорядился он, – а затем я отвезу вас домой. Мы скажем лодочнику, что вам стало дурно.
Тиффани не слушала. Ее глаза, ставшие огромными, словно блюдца, не могли оторваться от происходящего внутри. Она никогда не видела ничего подобного, но даже на расстоянии, через оконное стекло, смогла ощутить атмосферу салона – раскованную и утонченно порочную.
Сам по себе салон не был чем-то необычным, хотя яхта недавно была перестроена по последнему слову техники: было установлено даже электрическое освещение. И мужчины были знакомы – Тиффани узнала некоторых из них. Однако на них были вечерние костюмы и они сидели с непокрытыми головами, так что она с сожалением поняла, что не сможет войти внутрь, ведь ее шляпа будет выглядеть крайне неуместно. Но что-то в выражении их лиц лежало за пределом жизненною опыта Тиффани. Она видела их расслабленные, доверительные улыбки, откровенные взгляды и вольные жесты, слышала громкие шутки и несдержанный смех. И девушки… Красивые девушки в смелых нарядах с низким вырезом, которые курили, пили и прижимались к своим спутникам. За столиками шла карточная игра, а в центре салона крутилась рулетка.
Тиффани жадным взглядом впитывала эту картину, каждую ее деталь, отзываясь на все увиденное сердцем душой и телом. Она стремилась в этот мир от нудных светских приемов и уроков бриджа! Люди в салоне жили, по-настоящему жили, но ее не допускали в эту жизнь, потому что она была девушкой. Она поняла, что эти женщины не леди, но ей нравилась их раскованная манера держаться. Тиффани, вспоминая скуку и фальшь светского общества, не могла осуждать мужчин, оказавших им предпочтение.
Ее захлестнуло чувство обиды и зависти, готовое прорваться наружу.
Фрэнк потянул ее за локоть.
– Нет-нет, подождите, – прошептала она. – Еще немного, пожалуйста!
И тут она увидела Рэндольфа.
Сначала она решила, что ошиблась. Он должен был прибыть в Ньюпорт лишь на следующий день вместе с ее отцом. И уж, конечно, его участие в подобных сборищах трудно было представить. И все же это был Рэндольф. Рядом с ним сидел незнакомый мужчина и две девушки. Вдруг Тиффани увидела, как рука спутника Рэндольфа скользнула в вырез платья одной из девушек и принялась ласкать ее грудь. Увлеченная, почти загипнотизированная, Тиффани увидела, как Рэндольф накрыл своей холеной рукой руку второй девушки и наклонился к ней. Он хочет поцеловать ее, подумала Тиффани и ощутила странное возбуждение и смущение.
Рэндольф с силой прижал к себе девушку, и Тиффани вздрогнула точно так же, как и та. Рэндольф не поцеловал ее, он укусил девушку в шею да еще так сильно, что его зубы оставили на коже красную метку. Девушка резко отпрянула, на ее лице появилось выражение страха и боли. Тиффани тоже испугалась, испугалась неестественной белизны лица и губ Рэндольфа, странного блеска его темных глаз, зла, которым, казалось, он весь светился. И в этот момент он повернулся к окну.
Тиффани отшатнулась и бросилась бежать. Она не знала, видел ли ее Рэндольф, она лишь хотела оказаться как можно дальше от этой сгустившейся, всепроникающей атмосферы зла и порока. Ничего не замечая вокруг, даже не слыша за собой шагов Фрэнка, она быстро перелезла через поручни у борта яхты. Тиффани била дрожь, ноги казались ватными, а тяжелые неуклюжие ботинки тянули вниз по трапу, едва не сваливаясь при каждом шаге. Она так спешила покинуть яхту, словно речь шла о спасении, и лишь внизу заметила, что шлюпки нет. Лодочник вернулся на берег за новыми гостями.
Судорожно вцепившись в трап, задыхаясь от страха, Тиффани чувствовала, что ее колени подгибаются от предательской слабости. Над собой она увидела встревоженное лицо Фрэнка, перегнувшегося через борт, но не могла и пальцем шевельнуть. Впервые в жизни Тиффани была так сильно ошеломлена, что не могла сообразить, как надо действовать. Она повернула голову и посмотрела на океан, скрытый ночной тьмой, и тут в горле у нее пересохло. Громадная яхта, возникшая словно ниоткуда, двигалась прямо на нее.
Именно неожиданность и бесшумность ее появления поразили Тиффани. Призрачно скользя по воде под всеми парусами, яхта казалась жутким эфемерным видением, явившимся из другого времени и пространства. Она подошла так близко, что Тиффани в панике бросилась вверх по трапу, но ее тяжелые ботинки заскользили по ступенькам. С громким всплеском Тиффани рухнула в океан.
Ужас от погружения в холодную воду прояснил ее сознание. Когда на мгновение ее лицо оказалось на поверхности, она успела крикнуть: «Фрэнк, я не умею плавать!», после чего вновь начала погружаться. В следующий раз, когда она вынырнула, задыхаясь и отплевываясь от воды, то услышала громкие тревожные крики. Но, к ужасу, течение тащило ее прочь от яхты. Спасательный пояс с шумом упал на воду в нескольких футах от нее, но как ни старалась, она не могла до него дотянуться. Ее опять потащило вниз. «Чертовы ботинки, – в ярости подумала она, – я должна от них избавиться!» И она стала дергать ногами, отчаянно стараясь сбросить тяжелую обувь. Вода захлестывала ее лицо. Она попыталась позвать на помощь, но снова погрузилась под воду и потому могла лишь думать: Я не хочу умирать, не хочу! Тиффани барахталась, яростно колотя по воде руками и ногами, отказываясь признать поражение, когда вдруг сильные руки крепко обхватили ее. Она почувствовала, что ее поднимают на поверхность. С неправдоподобно прекрасным чувством облегчения она ощутила дуновение ветра на своем лице, открыла рот, выплевывая воду, и торопливо задышала.
Руки по-прежнему обнимали ее так, чтобы лицо Тиффани было над водой, и она перестала барахтаться, доверяясь неизвестному спасителю, но тут звучный голос произнес над ее ухом:
– Сможешь забраться на трап?
Вместо ответа она потянулась к ступенькам – как хорошо, что удалось сбросить ботинки! – но тут же замерла, сообразив, что это не тот трап. Подняв голову, она убедилась, что это действительно другая яхта – паруса свободно трепыхались, но, несомненно, это был тот самый «корабль-призрак», что так напугал ее, и который теперь стоял в дрейфе.
Подняться наверх оказалось гораздо труднее, чем она ожидала. Ее одежда намокла и отяжелела, руки и ноги казались чужими, ее сотрясала крупная дрожь. Она сжала зубы, заставляя себя продолжать попытки, но в этот момент голос произнес: «Давай, парень!» и ее вытащили на палубу. Она чуть не рухнула без сил, но решила, что никто здесь не ожидает от нее подобной слабости, и, пошатываясь, устояла на ногах. Мужчины вокруг пялились на нее, открыв рты, и Тиффани вспомнила, что потеряла шляпу и ее волосы рассыпались по плечам.
– Превосходно, сержант!
Ее спаситель поднялся на палубу и хлопнул одного из мужчин по спине.
– Великолепная демонстрация морского искусства! Полагаю, ты смог бы развернуть яхту и на шестипенсовике.
Затем он взглянул на Тиффани.
– Ну, – мягко произнес он, – здесь еще некоторые устраивают представления, но не столь успешно.
Лампы отбрасывали неясный свет на палубу, заваленную канатами и парусиной. Тиффани увидела, что этот человек очень высок и темноволос, его лицо красиво, а серые глаза рассматривают ее с насмешкой.
– Какого черта? – требовательно спросил он. – Чего ради вам вздумалось болтаться над этим чертовым океаном на трапе, под которым нет шлюпки.
– Не смейте кричать на меня! – Тиффани в бешенстве сверкнула глазами на спасителя. Хватит и того, что она промокла, стоит, шатаясь, на грязной палубе этого отвратительного судна и чувствует себя полной идиоткой. А этот грубиян еще смеет повышать на нее голос! Никто и никогда не смел кричать на нее, Тиффани Корт. – Со мной все было бы в порядке, если бы ваше старое грязное корыто не подошло так близко!
– Ага, значит, это моя вина? – он расхохотался и, к еще большему гневу Тиффани, прочие моряки засмеялись вместе с ним. – Должен признаться, мы прошли несколько ближе, чем обычно. Мой рулевой не мог не поддаться искушению взглянуть на оргию в салоне. Но так как вы участница вечеринки, я уверен, вы способны понять его любопытство.
Он взял ее за подбородок и поднял ее лицо к свету.
– А что касается неопрятности, то мы были в полном порядке, пока вы не бултыхнулись в воду. Вам следовало быть очень благодарной, что моя команда смогла так быстро сообразить, в чем дело, развернуться к ветру и подобрать вас.
Он говорил с сильным английским акцентом. Тиффани вдруг озарило, что она находится на той самой английской яхте, которую несколько дней назад наблюдала во время пикника. А она-то думала, что на ней прибыл британский аристократ! Да этот человек даже не джентльмен, не то что герцог или принц!
– Почему она так одета? – услышала Тиффани вопрос одного из моряков. – Потаскушки в салоне сидели почти нагишом, особенно выше талии. А сейчас, должно быть, и те немногие тряпки, что были на них, скинули!
– Может, она из мюзик-холла, – предположил другой мужчина, которого назвали сержантом. – Вроде Весты Тилли, знаете поет и танцует в мужском наряде с цилиндром и тростью.
– Из того, что я увидел на их вечеринке, думаю, можно предположить, что ее номер гораздо занимательнее, чем у Весты Тилли!
Спаситель Тиффани усмехнулся и стащил с ее плеч пиджак Фрэнка. Мокрая рубашка прилипла к ее телу, открывая линии округлых грудей. Это зрелище было встречено дружными возгласами и свистом.
– Вы не откажете своим спасителям в песенке, а, красавица? – мягко спросил он. – Я уверен, никто из присутствующих не будет возражать, если в знак благодарности вы соизволите исполнить свой номер.
– Я не актриса. Я Тиф… – она остановилась, не желая раскрывать свое инкогнито. Тиффани, совершенно не волновало, что в обществе станут известны ее похождения. Однако недопустимо, чтобы кто-нибудь узнал, как она свалилась в воду и была спасена этими вульгарными иностранцами. Она наслаждалась случайно доходившими до нее сплетнями о себе, ей нравилось, что ее считают не такой как остальные. Но она скорее бы умерла, чем позволила смеяться над собой.
– Капитан, от их яхты идет шлюпка! – крикнул кто-то из команды.
– Кто в ней?
– Лодочник и еще кто-то.
Капитан улыбнулся.
– Значит, исполнение номера зависит от того, является ли наш визитер защитником этой леди, менеджером или сутенером.
Фрэнк! Тиффани ощутила головокружение от облегчения. Никогда еще она не ждала никого с таким нетерпением, как сейчас.
– Что такое сутенер? – спросила она.
На мгновение воцарилось молчание, нарушенное громким хохотом команды. Капитан окинул девушку внимательным взглядом. Неожиданно насмешка исчезла с его лица и оно приобрело выражение задумчивой неуверенности.
– Тиффани! – воскликнул Фрэнк, поднимаясь на палубу. – Вы в порядке? Боже… – и он замер, не веря своим глазам, – Рэйф Деверилл!
Во времена их прежнего знакомства этот человек был не капитаном яхты, а офицером британской кавалерии, командующим нерегулярным подразделением в Трансваале. Пути его отрада и отряда Стейна пересекались так часто, что казалось, это не было простым совпадением. Как говорил Дани? Не отряд Деверилла, а отряд дьявола! А когда Фрэнк повстречал Рэйфа Деверилла в последний раз, бравый капитан находился в непростой ситуации. Эта история с Еленой…
– Мистер Уитни, – холодно заметил Рэйф, – мне следовало бы помнить, что если где-то появляется женщина в мужском наряде, то рядом обязательно окажетесь вы.
– Не могу поверить… В последний раз я видел вас… черт, это невероятно!
– Вам стоило бы помнить, мистер Уитни, что наш проклятый мир чертовски тесен, – подчеркнуто сухо ответил Рэйф.
– Эта девушка… – вконец растерявшийся Фрэнк повернулся к Тиффани. – С вами и вправду все в порядке? Никогда в жизни я так не пугался. Капитан Деверилл, это Тиффани Корт.
– Фрэнк! Зачем, вы назвали мое имя? – гневно зашипела Тиффани.
– Тиффани! Как вы можете говорить такое!
Фрэнк был шокирован. После всего того, что он когда-то наговорил о Тиффани Корт капитану Девериллу, он искренне желал, чтобы она произвела на того хорошее впечатление.
– А что я такого сказала? – она уже пришла в себя и глядела на него с самым воинственным видом. – И почему вы не прыгнули меня спасать?
Фрэнк виновато опустил голову.
– Да я и плавать то не умею, – неохотно признался он.
Тиффани, вскинув голову, презрительно фыркнула.
Рэйф подозвал одного из своих людей.
– Помните сержанта Кинга, Фрэнк? Оглянитесь вокруг, и вы увидите много знакомых лиц.
Когда сержант подошел к ним, Фрэнк наклонил голову, не глядя ему в глаза. Искоса оглядевшись по сторонам, он действительно обнаружил знакомые лица – все из отряда Деверилла, – но никто из них не улыбнулся в приветствии. Атмосфера продолжала оставаться холодной и натянутой.
– Сержант, отведите леди вниз и найдите для нее сухую рубашку и брюки, – приказал Рэйф.
– Так значит, она не шлюха, а леди? – обескуражено выдохнул Кинг.
– Возможно, это покажется вам противоречивым сержант, но мой опыт утверждает, что в женщинах зачастую сочетается и то, и другое, – сухо ответил Рэйф.
– Мы заплатим за одежду, – натянуто произнес Фрэнк.
– В этом нет необходимости. Я, конечно, знаю что в представлении американцев все британцы нищие. Но ради такого случая мы в состоянии пожертвовать парой залатанных брюк и старой рубашкой.
Тиффани, спускаясь вниз, размышляла, кто из мужчин раздражает ее больше: Фрэнк со своей неловкостью или этот английский капитан, на которого не действовали ее чары. Этот человек впервые заставил Тиффани почувствовать, что и у нее есть уязвимые места.
– Не только ей нужна сухая одежда, – заметил Рэйф и отвел Фрэнка в свою каюту, где тот разделся и насухо вытерся.
– Тиффани Корт, – бормотал Рэйф, – ну-ну…
Его серые проницательные глаза внимательно смотрели на Фрэнка. И оба вспомнили тот день, когда беседовали о Тиффани…
Они расположились на небольшом плато в Восточном Трансваале. Лейтенант Ломбард и Япи Малан, бур на службе у англичан, уехали на разведку, а Чарли, огромный зулус, присматривал за лошадьми. С утеса низвергался водопад, его брызги оседали на папоротниках и цветах, густо покрывающих окружавшие их скалы. Они сияли на солнце, словно бриллианты, и, по ассоциации, навели Фрэнка на мысли о семействе Кортов.
– Знаете, капитан, как ни странно, но Джон Корт никогда не говорил мне, как прекрасна Африка.
– Неужели? – отсутствующе произнес Рэйф. Его мысли были далеко. Его больше тревожило, напал ли Япи на след Стейна и все ли в порядке у сержанта Кинга и его подчиненных в базовом лагере.
– Никогда. Но что еще более странно, его дочь заявила, что Африка скучна! Ну разве это не смешно?
– До идиотизма, – с сарказмом согласился Рэйф. – Очевидно, у этой молодой леди либо странное чувство юмора, либо полное отсутствие наблюдательности.
– Тиффани Корт, – начал Фрэнк и его глаза стали мечтательными, – обещает стать самой красивой девушкой Америки, а может быть и всего мира.
– Я знаю в Лондоне нескольких молодых леди, способных поколебать ваши патриотические убеждения.
– Вы должны приехать в Америку, капитан, увидеть Тиффани и уж тогда судить.
Фрэнк не договорил, потому что неподалеку щелкнул выстрел…
Когда капитан прервал молчание, Фрэнк с облегчением понял, что тот не собирается вспоминать об том ужасном дне в Южной Африке.
– Это вы взяли девушку на вечеринку? – потребовал ответа Рэйф.
– Она так хотела.
– Может и хотела. Но это еще не повод выполнять ее желание. Вы должны были понимать, что там не место для нее.
– Вы не знаете Тиффани, – грустно ответил Фрэнк и принялся за объяснения.
Рэйф слушал с растущим удивлением и досадой.
– Вы рисковали своим местом, и она это позволила?
– Думаю, она не осознавала последствий.
– Тогда она либо глупа, либо чрезвычайно эгоистична, а возможно, и то и другое.
Фрэнк оделся, и они прошли в салон. Рэйф налил три бокала вина, один из которых вручил вошедшей Тиффани. Она убрала с лица длинные влажные волосы, ее фигура выглядела привлекательной даже в нелепом мешковатом наряде. Верхние пуговицы ее рубашки были расстегнуты, приоткрывая грудь девушки. Уловка или невинность? Рэйф не мог понять. Тиффани заметила, что его взгляд задержался на расстегнутой рубашке и вспыхнула. Словно жаркое пламя охватило ее тело и залило краской лицо. Казалось, Рэйф заполнял весь небольшой салон. Он был столь высок, что вынужден был слегка пригибать голову, чтобы не задевать переборок. Узкие брюки и высокие ботинки подчеркивали длину его ног, а белая рубашку с распахнутым воротом открывала загорелую кожу и темные курчавые волосы на груди. В нем было нечто – жизненная сила, упорство, магнетизм, – что задело Тиффани за живое. Это ощущение было новым и возбуждающим, даже более возбуждающим, чем наблюдение через оконное стекло за вечеринкой. Однако же, глядя на нее, он не улыбался, как улыбался девушке на яхте незнакомый мужчина! Его серые глаза смотрели холодно и презрительно. Он был первым мужчиной, прикосновение которого она хотела ощутить, и единственным, кого ей не удалось поразить. Это было возмутительно, и она не собиралась далее терпеть такое положение.
– Откуда вы знаете друг друга? – спросила она.
Вместо ответа Фрэнк обратился к Рэйфу:
– Я часто гадал, что с вами тогда случилось. Вы благополучно добрались до базового лагеря? А Елена…
– Сейчас неподходящее время для воспоминаний, – резко оборвал его Рэйф. – Вам нужно доставить девушку домой, тем более что ее родные, полагаю, уверены, что она мирно спит в своей постели.
– Завтра вечером в моем доме будет прием, капитан, – торжественно объявила Тиффани. – Вы будете там самым желанным гостем и сможете обменяться воспоминаниями с Фрэнком. Но так как на приеме после долгого отсутствия будут мой отец и кузен, то я сожалею, что не смогу уделить вам того внимания, которое вы оказали мне сегодня.
Сейчас он видит меня в брюках и с мокрыми волосами, размышляла она, но завтра я буду во всеоружии, и уж тогда он запоет по-другому!
Удивительная девушка. Рэйф не знал, смеяться ему или злиться. Ни слова благодарности за то, что он выудил ее из воды, словно рыбу, ни слова извинения за причиненное неудобство. С другой стороны, никаких слез и истерик после ужасного купания. А теперь вот официальное приглашение на прием, причем без малейшего намека, что она предпочла бы не сообщать о ночных событиях отцу. Ее манеры, эгоистичность и высокомерие были всем тем, чего Рэйф терпеть не мог. Но все же он должен был признать – в Тиффани Корт есть нечто.
– Мы собирались покинуть Ньюпорт, – задумчиво ответил он, – но я не думаю, что моя команда не будет возражать против небольшой задержки. Я принимаю ваше приглашение, мисс Корт. Благодарю вас.
– Можете надеть залатанные брюки со старой рубашкой, если у вас нет под рукой вечернего костюма, – пошутила она.
Его рот растянулся в улыбке, но серые глаза оставались холодными.
– Благодарю, но полагаю, я смогу подыскать что-нибудь подходящее, если, конечно маскарады с переодеванием не являются обязательным американским обычаем. Тогда вам придется одолжить мне одно из своих платьев.
– Мы больше не можем заставлять ждать лодочника, – вмешался Фрэнк, встревоженный характером беседы.
– Будьте осторожнее в лодке, – посоветовал Рэйф. – А лучше всего, научитесь плавать – оба.
Первым, кого Рэйф увидел в имении Кортов на следующий вечер, был Фрэнк, прохаживающийся по холлу. Его взгляд был прикован к ведущей наверх лестнице.
– Поскольку я не являюсь столь важной персоной, чтобы вы поджидали меня, – начал Рэйф, – то полагаю, прекрасная Тиффани еще не спустилась, дабы осчастливить нас своим присутствием.
– Ей нравится немного опаздывать. Я так рад, что вы познакомились с ней, капитан Деверилл. Вы должны согласиться, что я был прав и она действительно самая красивая девушка в мире.
Рэйф пожал плечами.
– Не могу судить. Обстоятельства нашей встречи, увы, не способствовали этому.
– Сейчас вы убедитесь. Она уже идет.
Ряд декоративных колонн разделял огромный холл на две части, образуя высокие сводчатые проходы. В центральном проеме перед Рэйфом на мраморном полу блестел золотой квадрат восточного ковра, а на дальней стене сиял пурпуром, золотом и бронзой гармонирующий с ним гобелен. Белая мраморная лестница, устланная ковровой дорожкой, плавным изгибом уходила на верхнюю галерею, где в отдельных нишах висели картины. И по лестнице, в обрамлении всего этого великолепия, величественно спускалась Тиффани.
На ней было белое платье из сияющего шифона. Широкий и низкий вырез лифа был обшит жемчугом и бесценными кружевами, длинная юбка, вся в складках и оборках, спадала изящным шлейфом. Волосы Тиффани, уложенные высокой короной, увенчивала великолепная бриллиантовая диадема; другие бриллианты – лучшие из тех, которыми владел Джон Корт – сияли на ее шее, в ушах, на запястьях. Она шла медленно, голова ее была гордо откинута назад, шелка и кружево ее одежд шелестели при каждом ее движении.
– Теперь вы меня понимаете? – прошептал Фрэнк.
Рэйф кивнул; его пульс участился при виде Тиффани. Так вот в чем причина ее высокомерия! Такое богатства, положение в обществе и, конечно, красота! Не удивительно, что она ведет себя, как принцесса. Он с сочувствием взглянул на восторженное лицо Фрэнка. Несчастный, подумал он. У тебя не больше шансов заполучить ее, чем быть избранным президентом Соединенных Штатов. Хотя, пожалуй, второе вероятнее!
Тиффани окружила толпа восторженных поклонников, мечтающих коснуться ее руки, удостоиться улыбки или взгляда ее ярких глаз. Рэйф, прислонившись к колонне, хладнокровно наблюдал эту сцену. Она взглянула в его сторону, глаза ее удивленно расширились при виде его элегантной фигуры в безукоризненного покроя костюме и модной прически. Он улыбнулся и слегка наклонил голову в знак приветствия. Однако Тиффани, привыкшая к несколько иным формам поклонения, надменно отвернулась и прошествовала в гостиную.
– Капитан Деверилл, какой приятный сюрприз!
Лицо подошедшего казалось смутно знакомым, но Рэйф не мог вспомнить его имя.
– Антон Элленбергер. Несколько лет назад мы встречались в доме сэра Мэтью Брайта.
– Да-да, припоминаю. Рад вас видеть.
Это было мимолетное знакомство, так как ни Рэйф, ни Элленбергер не были завсегдатаями светского общества, но Рэйф на самом деле обрадовался собеседнику. Поскольку Фрэнк Уитни умчался вслед за Тиффани, словно потерявшийся спаниель, разыскивающим след хозяина, Рэйф уже начал спрашивать себя, зачем он вообще сюда явился.
– Вы по-прежнему работаете у сэра Мэтью?
– Совершенно верно. Кстати, всего пару недель назад я был на Парк-Лейн и имел удовольствие видеть леди Джулию Фортескью, племянницу сэра Мэтью. На мой взгляд, она немного похудела и побледнела, но в остальном все так же восхитительна…
Элленбергер доверительно улыбнулся. Весь лондонский свет знал, что Рэйф Деверилл – любовник леди Джулии, и бедняжка в его отсутствии страдает и чахнет.
Лицо Рэйфа осталось непроницаемым. Он взял бокал шампанского и краем глаза следил, как Тиффани беседует с невзрачной унылого вида девушкой в жутковатом лиловом наряде.
– Надеюсь, все близкие сэра Мэтью здоровы?
Рэйф слегка выделил слово «близкие», словно здоровье самого сэра Мэтью его не интересовало. Это не ускользнуло от внимания Антона, но он предпочел оставить намек без внимания.
– Леди Брайт выглядит лучше, чем когда-либо – материнство идет ей. Но единственная из семьи, с кем я поддерживаю постоянный контакт, это Миранда. Когда она в Лондоне, мы частенько встречаемся, чтобы побеседовать о бизнесе. Она очень интересуется бриллиантами и по мере сил старается преодолеть свой физический недостаток.
Антон проследил за взглядом Рэйфа.
– Еще одна бриллиантовая наследница, – молвил он, – но какой контраст!
Странно, размышлял Рэйф, до чего же Тиффани кого-то ему напоминает. Он не мог вспомнить, но эта манера держаться… И этот наклон головы ему знаком.
Антон испытывал некоторую неловкость, встретив на приеме у Кортов человека, который мог бы сообщить об этом сэру Мэтью. Ему лишь оставалось надеяться на сдержанность собеседника. Странный все-таки человек этот Деверилл. Что заставило его бросить многообещающую военную карьеру? Иногда он отправлялся в путешествия, а остальное время, казалось, ничем не занимался. Антон Элленбергер прекрасно разбирался в людях и мог бы поклясться, что Рэйф Деверилл не был склонен к праздности.
– Что привело вас в Ньюпорт, капитан? – осторожно спросил Антон.
– Контрабанда оружия, – лаконично ответил Рэйф.
– О Боже!
Рэйф усмехнулся.
– Не пугайтесь, это шутка. На самом деле я просто привез парочку пушек для установки на «Курмахале» Астора. Я встретил его во время круиза по Карибскому морю. Оказалось, что он боится пиратов.
– А вы не боитесь?
– Ну, для такого рода встреч на «Корсаре» есть пулемет Гочкиса, – Рэйф улыбнулся при виде недоумения на лице Антона. – Моя яхта, как и роскошная посудина Моргана, тоже носит имя «Корсар». К сожалению, сходство между ними на этом и кончается.
Антон вежливо рассмеялся и Рэйф продолжил:
– Вы знакомы с леди, беседующими с мисс Корт? Нельзя ли меня им представить?
В соответствии с правилами этикета Антон церемонно представил его как достопочтенного капитана сэра Рэйфа Деверилла, и леди, на которых произвела впечатление его внешность, были весьма благосклонны.
– «Сэр»? Значит ли это, что когда-нибудь вы станете лордом? – спросила Полина.
– Боюсь, что нет. Я младший сын, титул наследует мой старший брат. Но так как будущая леди Эмблсайд рожает только дочерей, то у меня есть некоторая надежда, – его улыбка была ироничной и чуть саркастической.
– Вы хотите сказать, что дочери не в счет? – сердито спросила Тиффани.
– Английский высший свет соблюдает правило первородства, но при этом титул и сопутствующее ему состояние переходят только по мужской линии.
– Это возмутительно! – объявила Тиффани.
– Осмелюсь заметить, мне это тоже кажется не совсем справедливым. Однако такая система прекрасно работает, причем уже долгое время. Британская знать сохранила свое положение и богатство, в отличие от иностранных собратьев, которые делали семейное состояние среди слишком большого количества наследников. Вы единственный ребенок в семье, мисс Корт?
