Текст книги "Туманы сами не рассеиваются (повесть и рассказы)"

Автор книги: Карл Вурцбергер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 27 страниц)

10

Спустя четверть часа Рэке узнал о причине, по которой застава была поднята по тревоге. Со вчерашнего дня исчез из соседнего с заставой села шестнадцатилетний парень, по фамилии Рольф Бекер. В пять часов вечера его видели с друзьями в пивнушке, где они много пили. И потом он как в воду канул.

Вечером того же дня один из друзей Рольфа рассказывал гауптвахмистру Ленерту о своем друге.

Ленерт отнесся к ее рассказу сначала с некоторым недоверием. Потом он все же решил зайти к Бекерам домой, где застал лишь старика Бекера, да и то в состоянии сильного опьянения. Рольфа дома не оказалось, и никто из друзей не мог сказать, куда он девался.

Когда взвод был построен, лейтенант Альбрехт разделил его. Одна группа была послана для усиления наряда, несущего охрану государственной границы, а отделение Ульфа направлено на поиски парнишки.

Однако, прежде чем отправиться на поиски, командир роты капитан Куммер пригласил командиров отделений к карте и поставил им конкретные задачи.

– Вы лично с рядовым Кольхазом обшарите все село и его окрестности, – приказал капитан Ульфу. – Смотрите в оба. Сопровождать вас будет товарищ Трау. Он сам попросил об этом. Бекер из его класса, так что он его хорошо знает. Связь с заставой поддерживайте по телефону.

Спустя несколько минут солдаты уже были в пути. Ветер нагнал дождевые облака. Трау, на котором был плащ, натянул на голову капюшон.

– Вот она живая жизнь, от поэзии до действительности всего один шаг… – пробормотал учитель.

– Он бегает, а мы ищи его, – недовольно заметил Ульф.

– У парня нелегкая жизнь: три года назад умерла его мать. С тех пор старик запил, а с сыном, вернее, с пасынком, так как Рольф ему не родной, поступает, как с работником.

– Думаю, что он сидит у кого-нибудь из своих друзей и ругает всех на свете. Уж я-то знаю, – высказал свое предположение Кольхаз.

– Хорошо, если так, – заметил Ульф, – но нам сейчас предположений мало.

Кольхаз ничего не ответил на это. Тем временем они подошли к селу. От первого дома навстречу им шел гаупт-вахмистр Ленерт, придерживая руками поднятый воротник дождевого плаща.

– Пока никаких следов, – сказал он. – Никто ничего не знает, никто не видел его после пяти часов вчерашнего дня. Я опросил всех его друзей и знакомых.

– Ты следи за его домом, а мы тем временем обойдем все село. Хорошо? – предложил Ульф.

Ленерт одобрительно кивнул.

– Большего мы сейчас не добьемся, – проговорил Трау.

Вскоре Ленерт свернул в плохо освещенную улочку, на которой жил Рольф.

Тройка Рэке двигалась дальше. Трау на чем свет ругал проклятую погоду каждый раз, когда ступал на подернутую ледком лужу, из-под которого его обдавало ледяной водой.

По дороге они заглянули в пивную, затем вышли на противоположную окраину села, а когда на обратном пути проходили мимо дома Рольфа, то заметили две фигуры, которые вынырнули из темноты.

Ульф посветил на них фонариком.

– Курт и Стефан? – удивился учитель. – Что вы здесь делаете? Неужели сегодня весь мой класс бродит по селу?

– Мы ждали вас.

– Меня? Здесь? Ну, рассказывайте, что тут у вас?

– Хорошо, только старик Бекер ничего не должен знать, а то он нас убьет!

– Говорите! – потребовал Ульф от парней. – Вы же знаете, что мы живем в пограничном районе, а это что-нибудь да значит. Вы поможете Рольфу, если сейчас же обо всем откровенно расскажете нам.

– При чем тут граница, – огрызнулся один из парней. – Причина здесь совсем другая…

– Ну, долго тебя нужно за язык тянуть? – перебил парня учитель.

– Хорошо… Он… может, у Марии.

– У Марии? – удивился Трау. – А кто это такая?

– Так зовут официантку из ресторана «Тюрингенскнй двор», что находится в селе Бардорф.

– Что?! Уж не блондинка ли это… Ей же лет двадцать пять! А тебе откуда все это известно?

– От него самого. Рольф сам рассказывал мне о ней на прошлой неделе.

– А может, он просто похвастался, – неуверенно проговорил Трау. – Вы любите рассказывать всякие небылицы.

– Возможно, конечно, но он вроде бы говорил серьезно, – тихо сказал парень.

– Мы это проверим, – произнес Ульф. – Придется мне вызывать машину и ехать в то село.

– Тогда вызывайте скорее, – поторапливал его учитель. – А вы оба идите домой, – обратился он к ученикам, – и никому ни слова!

Спустя четверть часа пограничники вместе с учителем уже сидели в машине. Дождь монотонно барабанил по ее крыше. Дорогу так развезло, что водитель с трудом сдерживал машину, стараясь вести ее по наезженной колее…

– Старик напился как сапожник, – сказал гауптвахмистр. – Я не удивляюсь: от такого на самом деле трудно не сбежать.

– Нужно, чтобы парень от него ушел, и все! – вмешался в разговор Кольхаз. – Так будет лучше для всех.

Вахмистр покачал головой:

– Не такое это простое дело. Для этого нужно решение суда, только суд может лишить старика родительских прав. А для этого должны быть веские доказательства.

– А разве они не налицо? Чего же еще надо?!

– Посмотрим, сначала нужно разыскать парня, – успокоил пограничников учитель.

Село Бардорф вытянулось вдоль шоссе, ресторанчик «Тюрингенский двор» располагался почти в самом центре. Пограничники натолкнулись на хозяина заведения в коридоре, когда тот нес из подвала ящик пива.

– На минутку, Тео! – остановил хозяина ресторанчика гауптвахмистр. – Официантка твоя на месте?

– Она больна. А что она натворила?

– Ничего. Я бы хотел задать ей несколько вопросов.

Хозяин поставил ящик на ступеньки и, вытерев руки о фартук, сказал:

– Провести меня хочешь? Из-за нескольких вопросов ты бы не потащился на ночь глядя в Бардорф, да еще в таком сопровождении. Одно я тебе скажу: если она чего набедокурила, то я ее вмиг выставлю. Это говорит тебе Тео!

– Не поднимай пока никакого шума, а лучше скажи, как ее зовут и где она живет.

– Мария Шенк, Фельдштрассе, номера дома я не запомнил. Маленький такой домишко, рядом с кузницей.

– Она замужем? – спросил Трау.

– Была. Сейчас она снова живет под девичьей фамилией.

– Я это знаю. – Гауптвахмистр протянул хозяину руку. – Пока и не распространяй никаких слухов. Ничего страшного не случилось. Думаю, это в твоих же интересах.

Домик, в котором жила официантка, стоял в глубине сада. Сквозь зашторенные окна чуть заметно пробивался свет.

Трау позвонил. Открыли окно лишь на второй звонок.

– Кто там? – спросила официантка. Увидев форму, она удивилась: – Полиция? Среди ночи?

– Мы хотели бы поговорить с вами, фрау Шенк.

– Со мной?

– Да, у вас гость?

– А что, разве мне нельзя?

– Откройте, пожалуйста, дверь! – потребовал гауптвахмистр. – Я не намерен разговаривать с вами, стоя на улице.

Женщина закрыла окно и, подойдя к двери, сказала:

– Один момент! Парню уже шестнадцать лет, я женщина свободная и могу иметь дело с кем хочу, однако на сей раз все обстоит не так, как вы думаете.

– Фрау Шенк, это мой ученик, я, так сказать, несу за него ответственность, – вмешался в разговор Трау. – Пустите, мне нужно с ним поговорить.

– Пожалуйста! – ответила женщина, пропуская их в дверь. Заглянув в соседнюю комнату, она крикнула кому-то: – Выйди сюда, твой учитель хочет на тебя посмотреть!

Стало тихо-тихо, и лишь только на второй окрик из соседней комнаты вышел высокий парень с каштановыми волосами.

– Что ты здесь делаешь, Рольф? – спросил его Трау.

Парень покраснел как рак. Он не шевелился.

– Ну, скажи же ему что-нибудь, не стесняйся! – крикнула женщина и, подскочив к парню, подняла ему на спине рубашку, обнажив большой красный рубец. – Да, господин педагог, вот полюбуйтесь, – повернулась она к учителю. – Это я его еще мазью помазала, а то ведь он, бедняга, от боли мучился!

Трау сделал несколько шагов по комнате, а затем спросил:

– Рольф, скажи, что с тобой случилось? Почему ты не пришел ко мне?

Парень смущенно заправлял в брюки рубашку и упрямо молчал.

– И вы думаете, что он вам все так и выложит, вы бы еще побольше с собой людей привели. А не лучше ли было задать несколько вопросов его папаше?

– Надень свою куртку, – сказал парню учитель.

Парень послушно повиновался, Ульф взглядом дал понять Кольхазу, чтобы тот следовал за ним.

Когда учитель остался наедине с Марией Шенк, он тихо сказал:

– Я прошу вас извинить меня, да и вообще нас. Я кое-что знал, но не думал, что отчим еще и бьет его,

– Прошу вас, сядьте, – предложила Мария и рассказала следующую историю. – Под вечер Рольф вернулся домой. Отчим был дома, но сильно пьян. Он послал Рольфа принести ему еще вина, пока не закрылась лавка. Паренек отказался сделать это. Тогда старик схватил палку и ударил мальчика по спине. Рольф стал защищаться, оттолкнул отчима и убежал из дому. Час назад он постучался ко мне в окно. Где он был до этого, я не имею ни малейшего представления. Быть может, об этом он сам расскажет вам.

– Боже мой, да это похоже на средневековую сцену! – воскликнул учитель. – Если бы он хоть раз намекнул мне на то…

– Видимо, у него есть для этого свои причины, – не без колкости заметила Мария Шенк.

– Разумеется, без причин ничего не бывает, – согласился Трау. – Именно поэтому мне хотелось бы узнать, почему он пришел именно к вам.

Мария усмехнулась:

– Я могла бы об этом и не говорить, но если вы хотите… Перед рождеством Рольф как-то зашел к нам в ресторанчик. В углу зала сидели несколько наших футболистов. Он каким-то образом очутился за их столиком, и они начали поить его вином. По-видимому, ради шутки. В половине двенадцатого он был уже сильно пьян и вышел на улицу. Когда я закончила работу и возвращалась домой, то увидела его возле забора, за который он уцепился мертвой хваткой, так как не мог сделать и шага! А на улице мороз двадцать градусов! Я привела его к себе домой и уложила вот на эту кушетку. Рано утром дала что-то поесть и отослала домой. Две недели назад он пришел ко мне и сказал, что ни за что на свете не вернется больше домой. Причины он, правда, не назвал. Я долго уговаривала его не делать глупостей, и он наконец ушел. Сегодня он в третий раз пришел ко мне, но на этот раз я хоть знаю почему. Ну, теперь вы удовлетворены?

– Я благодарю вас за информацию. – Гауптвахмистр встал. – Я думаю, будет лучше, если Рольф больше не будет приходить к вам.

– Знаете, я не могу сказать, чтобы он был мне в тягость, – сказала Мария. – Мне даже нравится заботиться о нем, вы можете быть абсолютно спокойны. А уж будет он ко мне приходить или нет, это зависит не от меня.

Мужчины распрощались с Марией, которая проводила их до двери. Кольхаз и Векер стояли у фонарного столба. Рольф шел понурив голову. Он не поднял ее даже тогда, когда учитель подошел к нему и сказал:

– Выше голову! Сейчас мы завезем тебя домой, а завтра утром поговорим.

– Только не к нему! – возмущенно воскликнул Рольф. – Вы как хотите, а я к нему не пойду!

– Тогда поедем ко мне, – предложил Трау. – У меня есть свободная комната, а потом посмотрим. Согласен?

Рольф кивнул, и все направились к машине.

– Одну минутку, – сказал Рэке, когда они проезжали мимо ресторанчика. – Я позвоню на заставу, чтобы товарищи там не беспокоились больше.

Через несколько минут он вернулся и тихо объяснил:

– Рольф и так все узнает… Его отчима задержали при попытке перейти государственную границу. Он был в стельку пьян, но все же оказал сопротивление пограничникам, которые увели его на заставу.

Все взгляды были обращены на Рольфа, который долго молчал, а потом проговорил:

– Я так и знал, что он до этого докатится… Теперь я вам скажу всю правду. Он меня не за водкой посылал в тот вечер, а требовал, чтобы я с ним ушел на ту сторону. Я наотрез отказался, за что он меня и отлупил. Теперь вы знаете все.

Учитель положил Рольфу руку на плечо и сказал:

– Видишь, причины опускать голову никакой нет. Не бойся, ты не один!

Машина остановилась перед квартирой Трау. Учитель попрощался с пограничниками, а Кольхазу пожал руку и сказал:

– Скажу тебе откровенно: твои стихи мне понравились, несмотря на не совсем удачные слова. Зайди как-нибудь ко мне, я буду рад поговорить с тобой.

Кольхаз молча кивнул.

Когда машина выехала из села. Рэке спросил у Кольхаза:

– Что это ты так притих?

– Так, думаю, – ответил солдат.

– О чем?

– Об отце, который бьет своего сына, а тот убегает от него и, вместо того чтобы прийти к своему учителю, идет к чужой женщине.

– Ну и что?

– И о фельдфебеле, который в каждом человеке видит какой-нибудь изъян. Я, кажется, как-то уже говорил об этом. Все это действительно свидетельствует о том, что все мы находимся еще, так сказать, в пути, о котором так много спорили сегодня на литературном вечере. Мне хочется спросить вас, так на чьей же стороне сейчас иллюзии?

– Я ждал от тебя подобного вопроса, – ответил Ульф. – Молодая женщина оказалась вовсе не такой, как о ней подумали, а парень, ушедший из дому из-за побоев, попал в руки настоящего друга.

– Знаете, меня порой пугает ваш оптимизм, – заметил Кольхаз. – Хотел бы я видеть вас тогда, когда вы выйдете из себя.

Ульф засмеялся и сказал:

– Что бы ни случилось, мы стоим на правильном пути.

Когда машина въехала в ворота погранзаставы, Кольхаз сказал:

– Для меня лично решающее значение имеют только факты!

11

В феврале Кольхаз узнал о том, что за попытку перейти государственную границу Бекер отдан под суд, а его пасынок Рольф изъявил желание жить в интернате. Кольхаз в последнее время стал много заниматься, и это положительно сказалось на его успеваемости. Как-то он с товарищами пошел в село, где они вместе выпили по кружке пива, пошутили, посмеялись, но Кольхаз вдруг ни с того ни с сего повернулся и ушел в часть.

Ульф наблюдал за солдатом, однако никак не мог понять, что с ним происходит. Он пытался несколько раз поговорить с ним, но тот все время уходил от него.

В это время с противоположной стороны участились нарушения государственной границы: было несколько случаев нарушения пограничных заграждений, провокаций.

Каждый пограничный инцидент приводил обычно к высылке на место происшествия дополнительного наряда. У пограничников почти не оставалось свободного времени.

Однажды в конце месяца под вечер Раудорн увидел Ульфа и сказал ему:

– Если хочешь увидеть нечто любопытное, пошли со мной.

Фельдфебель повел Рэке в общую комнату личного состава.

– Ну, ты что-нибудь заметил? – спросил Рольф, когда они остановились посреди комнаты.

Ульф осмотрелся, но ничего необычного не заметил: пол был вымыт до блеска, койки аккуратно заправлены, а на большом столе даже стоял букет полевых цветов.

– Не удивляйся тому, что я тебе сейчас скажу. – Раудорн подошел к кровати Кольхаза и показал на лист бумаги, на котором было написано два стихотворения. Одно из них Ульф уже читал раньше.

– А где он сейчас сам?

– Думаю, что в селе у Трау. Он тебя искал, но не нашел, так что увольнительную ему подписал сам командир взвода.

– А Альбрехт здесь? Я хочу поговорить с ним.

– Подожди, – остановил Ульфа Раудорн, – я еще не все сказал. В марте у нас выборы секретаря комсомольской организации. Поскольку я демобилизуюсь, нужно наметить новую кандидатуру. Мы посоветовались с товарищами и решили, что Поль вполне мог бы работать на этой должности.

– Не пойдет, – запротестовал Ульф. – После демобилизации Шонера Поль станет моим заместителем. Не стоит нагружать его другими нагрузками.

– А почему ты не хочешь сделать замом Кольхаза?

– Тут ты хватил через край…

– Я просто предложил. В двадцать ноль-ноль совещание, где тебе придется высказать свое мнение о Поле,

– В это время наше отделение должно готовиться в наряд…

– Мы успеем закончить…

– Ладно, я буду.

– И еще одно: в марте у нас соревнования по настольному теннису с сельской молодежью. Командование поручило тебе сформировать команду и подготовить ее.

– Мне только этого и не хватало!

– У других тоже есть поручения. Ясно?

– Лучше я пойду, пока ты мне еще одно задание не дал.

Рэке ушел, но засевшая в голове мысль о том, что Кольхаза можно сделать своим заместителем, не давала ему покоя. Хотя сама идея показалась ему пустой и вздорной.

* * *

К обеду неожиданно похолодало. Каштаны стояли голые и черные, кое-где на склонах холма виднелись пятна снега.

Рэке вспомнил, что ему нужно проверить оружие отделения перед заступлением в наряд. Он тут же забыл о том, что хотел зайти к командиру взвода.

К вечеру похолодало еще больше. Пошел дождь. Ульфа вызвали к командиру роты, и потому он на несколько минут опоздал на комсомольское бюро.

– Мы тут уже высказались, очередь за тобой, – сказал Раудорн Ульфу, когда тот сел на место.

– Я остаюсь при своем мнении, – ответил он. – Поля уже давно решено сделать моим заместителем. Заместитель из него получится хороший, но, разумеется, он не сможет одновременно выполнять и обязанности секретаря.

– Сейчас как раз и обсуждается вопрос о возможности выдвижения его кандидатуры на должность секретаря, – сказал Гартман. – Товарищ Поль, скажите сами, как вы относитесь к нашему предложению?

– Я не знаю. – Поль бросил смущенный взгляд в сторону Ульфа. – Вы, возможно, не знаете, но на заводе, где я работал до армии, я два года был секретарем.

– Все ясно, – заметил Гартман.

– Не совсем, – возразил ему Ульф.

В этот момент в комнату заглянул дежурный и попросил Гартмана выйти.

– Неужели так срочно я понадобился? – спросил обер-лейтенант. – Мы скоро заканчиваем.

Дежурный немного помедлил, а потом сказал:

– Я был вынужден сменить одного вашего часового… Он ушел с поста погреться…

– Кого именно?

– Рядового Кенига.

– Приведите его сюда.

Ульф сокрушенно покачал головой.

– Слышали, товарищ Рэке, ушел с поста погреться, а всего лишь полчаса, заступил на пост! – укоризненно проговорил обер-лейтенант Ульфу.

Через минуту в комнату вошел Кениг. Он был явно смущен и бледен как полотно.

На вопрос офицера, как он себя чувствует, солдат ответил:

– Плохо, товарищ обер-лейтенант.

Ульф вскочил с места и, подойдя к Кенигу, дотронулся ладонью до его лба.

– Да у него жар! – воскликнул он.

– Жар? Подойдите ко мне! – Офицер сам потрогал лоб солдата, после чего спросил: – И когда вы почувствовали себя плохо?

– Сегодня после обеда.

– А почему не доложили об этом? У вас же температура!

– Я думал, что пройдет, – робко ответил Кениг. – Я хотел послезавтра поехать в отпуск…

– В отпуск?! А вы сами куда смотрели, когда инструктировали наряд? – обратился Гартман к дежурному.

– Никто из заступавших в наряд мне о своей болезни не заявлял, – доложил дежурный.

– Не заявлял… Смотреть тоже надо! Немедленно направьте его в санчасть!

– А как же мой отпуск? – с трудом выговорил Кениг.

– Об этом мы поговорим позже! – ответил обер-лейтенант.

– А потом у нас еще посещение театра. – Кениг никак не мог понять того, что ему говорят. – Я обязательно должен пойти… – С этими словами он вышел в коридор.

– Вот в чем вся причина, – заметил Ульф. – Никогда бы не подумал…

– Факт остается фактом: он нарушил устав караульной службы. И ни командир отделения, ни дежурный по части не обратили внимания на то, что солдат болен. В результате грубейшее нарушение дисциплины. Так дальше быть не может! Я требую, чтобы подобное не повторялось в будущем!

– Слушаюсь! – ответил Ульф.

– Хорошо, тогда, пожалуй, можно и закругляться, или еще нет? – спросил офицер у Раудорна.

– Да, конечно, об этом случае мы поговорим, когда Кениг выздоровеет. Я так считаю.

– Согласен. Тогда будем считать, что заседание бюро закончено.

– Когда Кениг выздоровеет, мы устроим ему хорошую головомойку, – проговорил Раудорн, когда все вышли в коридор.

– Однако пятно на взводе все равно останется, – заметил Ульф.

12

Болезнь Кенига оказалась самой обыкновенной простудой. Пролежав несколько дней в санчасти, он выздоровел и уехал в краткосрочный отпуск. В середине марта все отделение Рэке вновь было в полном составе. После возвращения из отпуска Кенигу был объявлен выговор за нарушение требований устава.

В субботу после обеда в комнату вбежал Кольхаз и радостно закричал:

– Ребята, пошли со мной на часок в село! Я вас всех угощаю! – Заметив Рэке, стоявшего с Полем в стороне, он проговорил: – Извините, пожалуйста, я вас не заметил сразу. Я вас тоже приглашаю.

– Что случилось? Выиграли крупную сумму в лото или получили наследство? – поинтересовался Ульф.

– Ни то и ни другое, – с улыбкой сказал Кольхаз, – но причина безусловно есть.

– Мы знаем, что это такое, – усмехнулся Кениг. – Небольшое письмецо от девушки, поцелуй украдкой, и все вокруг кажется интересным…

– Хватит злословить, – оборвал его Кольхаз. – Пошли же, время-то у нас свободное!

– Сначала нужно почистить оружие, потом поужинать, – озабоченно произнес Шонер.

– Знаю, это мы сделаем потом.

– Ты лучше скажи, что же все-таки случилось? – снова спросил Кениг.

– Скажу, наберись терпения, – согласился Кольхаз. – После ужина сходим в село, но чтобы безо всяких выкрутасов.

Кольхаз в тот вечер был на удивление весел, много шутил. Вскоре кафе оказалось заполненным до отказа. За двумя столами играли в скат, у стойки стояли ребята и с наслаждением потягивали пиво.

– Знаете что? Давайте сыграем в кости! – вдруг предложил Раудорн.

Многие согласились, и лишь Кольхаз скорчил недовольную мину:

– Играть в кости? Ерунда какая! – Однако, поняв, что другие не против сразиться, согласился: – Как хотите! В кости так в кости!

Начали играть. Везло Кенигу. Вскоре к играющим подошли Ульф и обер-лейтенант Гартман.

Солдаты, заметив командира, хотели встать, но он сделал знак, чтобы они продолжали, и спросил, не найдется ли и для него свободного местечка.

– Конечно есть, товарищ обер-лейтенант! – воскликнул Кениг, подставляя офицеру стул. – Сыграете с нами?

Гартман кивнул и сел.

– Товарищ Кольхаз, что сегодня с вами? Я впервые вижу вас смеющимся? – спросил Гартман солдата.

Кольхаз молчал, вместо него ответил Кениг:

– Вы ошиблись, он улыбается с самого обеда, и никто не знает почему.

– Тогда я вам сейчас что-то покажу! – проговорил обер-лейтенант, доставая из кармана газету и протягивая ее Кенигу.

– Вот это да! – Глаза у солдата стали большими. – Три стихотворения в одном номере! Теперь мне все ясно!

Солдаты окружили Кенига и, чуть не вырвав у него из рук газету, начали читать опубликованные в ней стихи. Кольхаз засмущался и не знал, как ему себя вести.

– Хорошие стихи, товарищ Кольхаз, – похвалил солдата офицер. – Сейчас я тороплюсь, зайдите ко мне завтра или послезавтра, тогда поговорим не спеша.

Когда обер-лейтенант ушел, Ульф спросил у Кольхаза:

– Когда вы их написали?

– В последнюю неделю.

– Расскажите, это интересно.

– Сегодня не стоит, как-нибудь потом, – уклончиво ответил Кольхаз.

– Согласен. Тогда давайте выпьем за ваш успех, товарищ Кольхаз!

Все дружно стукнулись пивными кружками, а затем стали расходиться.

Ульф забрал газету со стихами с собой. У себя в комнате он перечитал стихи.

В ту ночь ровно в четыре часа застава была поднята по тревоге. Быстро одевшись, Ульф побежал в комнату отделения. Там уже никого не было, кроме Кенига, который никак не мог надеть вещмешок. Рэке помог ему, и они вместе побежали в комнату, где хранилось оружие.

– Что-нибудь серьезное? – спросил Кениг на бегу.

– Через пять минут узнаем.

Десять минут пятого взвод был построен в полном составе. В автопарке урчали заведенные машины.

Когда Рэке увидел командира роты, который шел вместе с. гауптфельдфебелем, он понял, что это не боевая, а всего лишь учебная тревога. Если бы это была боевая тревога, тогда ротный вел бы себя совсем иначе. Значит, учебная… Затем командирам отделений был отдан приказ, согласно которому машины должны прибыть в назначенный пункт, располагавшийся в двадцати километрах от заставы.

Подразделения проверялись по ориентированию на местности.

В этот момент Ульф вдруг вспомнил, что он почему-то нигде не видел лейтенанта Альбрехта. Он спросил об этом водителя, который ответил:

– Он еще до объявления тревоги уехал на мотоцикле вместе с замполитом.

«Наверняка они где-нибудь спрячутся и будут из укрытия наблюдать за тем, как мы будем действовать», – подумал Рэке.

Машины одна за другой выезжали из ворот заставы.

– Какой приказ ты получил? – спросил у водителя Ульф, когда они выехали из ворот.

– Мне приказано довезти вас до места, высадить и вернуться назад. Больше я ничего не знаю, – ответил водитель.

Ночь была туманной, и водителю пришлось снизить скорость. Затемненные подфарники освещали лишь узкую полоску дороги.

Около пяти часов машина прибыла в указанный пункт, находившийся на перекрестке дорог. Ни командира взвода, ни его замполита нигде не было видно.

Когда машина уехала, Ульф разорвал конверт, в котором хранился приказ, но там оказались еще четыре заклеенных конверта, поменьше размером. Каждый из них имел номер. Рэке согласно ранее полученным указаниям вскрыл конверт № 1, в котором содержался приказ до шести часов занять высоту с отметкой 326,1.

«Все ясно», – сказал про себя Ульф и подозвал Поля: – Дальше отделение поведете вы. Вот вам карта и две минуты на размышление!

– Смотри не заведи нас куда-нибудь в другую сторону, – заметил Полю Кениг.

Через минуту Поль уже вел отделение по полевой дороге в северо-западном направлении. Рэке шел сзади него и посматривал на карту.

– Быстрей! А то не уложимся во время! – сказал Ульф Полю.

Вскоре они свернули с дороги на узкую тропинку, которая привела их к какому-то амбару.

– Черт возьми! – выругался Поль и, включив карманный фонарик, стал разглядывать карту. – Вышли мы вроде правильно, но здесь не должно быть никакого амбара!..

– Значит, ошиблись, – отметил Ульф и приказал: – Сориентируйтесь и выходите в указанную точку!

– Вот он, этот сарай! – сказал Кениг, рассматривая карту через плечо Поля, и показал на значок, который находился несколько в стороне. – Мы отклонились на полкилометра к югу.

– Да, мы рано свернули с дороги. Чертов туман… Следуйте за мной, – приказал Поль. – И не отставать!

Они сменили направление и шли до тех пор, пока Поль не остановился и не сказал:

– Вот эта точка! Значит, теперь мы идем правильно.

К рассвету отделение вышло на высотку.

– У нас еще осталось десять минут в запасе, – сказал Ульф, посмотрев на часы.

Кениг прислонился к дереву, Кольхаз стал перематывать портянки.

– Натерли ноги? – участливо спросил его Ульф.

– Нет, просто портянки съехали.

– Перемотайте покрепче…

Во втором конверте лежал приказ, разрешавший сделать десятиминутный привал, после чего отделению надлежало выйти на северную окраину села Барканфельд.

Ульф спросил у солдат, кто из них хотел бы повести отделение дальше.

Кениг подтолкнул Раудорна, шепнув ему:

– Соглашайся! Комсомол должен быть впереди!

– Это тебе нужно потренироваться, длинноногий, – отшучивался ефрейтор, но сам достал компас и сориентировал карту. – Я готов, – сказал он через минуту и повел отделение по мокрому лугу дальше.

На указанное место они вышли на пять минут раньше срока.

– Ваше приказание выполнено! – доложил Раудорн.

– Рядовой Поль, возьмите рацию и выполняйте обязанности радиста. Доложите командиру роты о выполнении второго задания. Привал на десять минут!

Пока Поль устанавливал связь с ротой, Ульф распечатал следующий конверт, в котором содержалось более сложное задание: маршрут отделения проходил по сильно пересеченной местности.

– Дальше отделение поведет Кольхаз, – сказал Ульф. – Ваши стихи в газете я прочел, они мне понравились. Теперь же вам предстоит доказать, что вы не только хорошо пишете стихи, но еще и умеете ориентироваться на местности.

Ульф передал Кольхазу карту и дал две минуты на обдумывание маршрута, а Полю приказал перевести рацию на прием.

– А что обозначают эти красные крестики на карте? – спросил Кольхаз.

Ульф пожал плечами и ответил:

– Возможно, что в этих местах нас ждут какие-нибудь неожиданности или мы получим новые распоряжения по радио.

Постепенно становилось светлее, однако туман в ложбинах все еще не рассеивался. Маршрут пролегал сначала через поле, затем – через луг, а уже потом по заросшим кустарником холмам.

– Приказ по рации! – крикнул вдруг Поль и, встав на колени, начал принимать радиограмму: «Участок местности перед высотой с отметкой двести шестьдесят и пять заражен стойкими ОВ!»

Взглянув на карту, Кольхаз вслух сказал:

– До участка заражения метров четыреста…

В этот момент Шонер толкнул Кольхаза в бок и прошептал: – А ветер? Ведь ветер-то дует в нашу сторону. Кольхаз быстро сообразил и крикнул:

– Отделение, газы!

Солдаты вытащили из сумок противогазные маски и ловко натянули их на головы.

Кольхаз повел отделение за собой.

Когда они вышли на луг, неожиданно, словно из-под земли, перед ними вырос обер-лейтенант Гартман и громко закричал:

– Отделение попало под артиллерийский огонь!

Кольхаз среагировал мгновенно. Он жестами приказал солдатам рассредоточиться и, сняв автомат с ремня, сломя голову побежал вперед. Солдаты, рассредоточившись, бросились вслед за ним.

Разрывы взрыв-пакетов следовали один за другим, имитируя артиллерийские выстрелы.

Когда Поль немного отдохнул, к нему подбежал Раудорн и, забрав рацию, побежал вперед.

Спустя несколько минут они добежали до леса, а затем углубились в него и залегли. Последовал приказ снять противогазы, так как участок заражения остался далеко позади.

Однако отходить не пришлось, так как обер-лейтенант Гартман дал новую вводную:

– На участке обнаружен нарушитель границы. Он скрылся в этом направлении, действуйте!

– Приказывай рассредоточиться, – шепнул Шонер другу.

Кольхаз спокойно и деловито, будто ему уже не раз приходилось отдавать подобные приказы, распорядился.

Разойдясь друг от друга на расстояние видимости, солдаты углубились в заросли леса.

Кольхаз молча вел отделение в указанном направлении. «Нарушителя» границы обнаружили в густом кустарнике. Им оказался гауптфельдфебель, переодетый в гражданское.

– Молодцы! – похвалил обер-лейтенант Гартман солдат, когда они закончили обыскивать задержанного. – Следующее задание – кратчайшим путем двигаться вот к этому могильному памятнику, – офицер показал на значок на карте. – Возьмите с собой канат, он вам пригодится. – Он подал Кольхазу связку каната. – И побыстрее, времени лишнего нет!

Кольхаз, бросив скептический взгляд на канат, посмотрел на карту и только тут заметил, что, когда они будут идти через лес, путь им преградит отвесная скала.

«Интересно, как он будет действовать?» – подумал Ульф, вспомнив, как неловко преодолевал солдат штурмовую полосу.

Кольхаз шел быстро, время от времени сверяя направление движения по компасу. Через несколько минут они вышли к отвесной скале высотой метров десять. Она была почти голой, лишь в нескольких местах поросла кустиками травы.

– Что будете делать? – спросил Рэке.

– Попробую спуститься, – ответил солдат.

– Ни в коем случае не смотрите вниз. Я полезу первым.