Текст книги "Туманы сами не рассеиваются (повесть и рассказы)"

Автор книги: Карл Вурцбергер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 27 страниц)

– Я даже видел, что он что-то бросил в воду, – закончил свой рассказ рыбак, блеснув глазами. – Вот почему я и решил, что вас интересует именно он…

– Господин Янич…

– Я знаю, вы сейчас скажете, что у вас мало времени. Вот я вам сейчас кое-что дам… – С этими словами он достал из-под лавки в лодке пару полуботинок и протянул их капитану.

Бардорф схватил ботинки и, повернув их подошвами кверху, внимательно рассматривал их.

Подошедший к капитану Рот приложил к подошве вырезанную из бумаги мерку и сказал:

– Это они!

– Почему он их бросил в воду? – растерянно прошептал капитан. – Не пошел же он дальше босиком… Потом, куда он дел надувную лодку? Дело усложняется…

– Я в тот момент сидел в своей посудине неподалеку от того места, – объяснил старик. – Видел я мало и ничего не слышал. Когда он шел по берегу, он мне как-то показался знакомым, черт его знает…

– Постарайтесь вспомнить, где вы его видели раньше. Это очень важно.

Старик покачал головой:

– Ничего не могу… кто знает, может, когда где и видел… но не помню. Ради любопытства я выловил ботинки из воды. Увидев же, что они почти новые, я почувствовал, что тут дело не чистое…

– Как он был одет?

– Подождите… На нем был… костюм серого цвета и спортивная рубашка с расстегнутым воротом… Темные волосы… здоровый такой мужчина… Нет, не припомню, где я его мог видеть,

– Он хромал?

– Чего не знаю, того не знаю, – сказал рыбак, немного подумав. – С близкого расстояния я не видел, как он шел.

– Вы можете перевезти нас на другой берег? Нас шестеро и одна собака. Грести мы будем сами.

Рыбак кивнул.

– При нужде в моем челне и десять человек могут усесться.

Пока Рот подзывал пограничников, старик спросил у капитана:

– Тот тип чего-нибудь натворил?

– Да, – односложно ответил капитан.

Тем временем к лодке подошли пограничники, сели в нее и поплыли.

Мартин, зорко всматриваясь в противоположный берег, первым нашел место, где, по его мнению, сошел на берег нарушитель.

– Вот где он сошел! – воскликнул он. – В другом месте с надувной лодки не так удобно…

– Пусти-ка меня к рулю, – потребовал рыбак, заметив, что сидевший за рулем ефрейтор правит нескладно.

Лодка, сделав плавную дугу, подплыла к месту, указанному Мартином.

Капитан, подавшись корпусом вперед, старался заметить на берегу хоть какие-нибудь следы нарушителя, но их не было.

Тогда лодка медленно поплыла вдоль берега.

– Вот оно! – сказал вдруг радист, показав рукой на берег, на котором была заметна узкая белая полоса длиной в три ладони.

Капитан, внимательно осмотрев царапину, посмотрел на радиста и сказал:

– Я что-то не понимаю вас…

– Именно здесь нарушитель и высадился на берег, – объяснил радист. – Он вытащил лодку на берег и выпустил из нее воздух. Вместе с воздухом из лодки вылетел и тальк, которым была присыпана резина.

– Вот это ловко! – похвалил капитан пограничника. – Вот это глаз!

– Дай овчарке понюхать плащ, – посоветовал капитан Мартину. – Обувь у мерзавца теперь другая.

Мартин дал Ксантиппе понюхать плащ и пустил на землю.

Овчарка беспокойно покрутилась на месте, но никуда не пошла.

– Ничего не выходит. Видимо, мешают посторонние запахи. – Мартин немного поговорил с собакой, успокаивая ее.

И, словно вняв его уговорам, Ксантиппа, низко опустив голову к земле, медленно пошла вдоль берега.

– Вы пока подождите в лодке! – крикнул Мартин пограничникам. – Еще не ясно, взяла ли она след.

Мартин оказался прав: Ксантиппа вскоре остановилась, а затем вернулась на старое место. Пробежала немного в противоположную сторону и, дойдя до тропинки, тявкнула.

Капитан не выдержал. Он вылез из лодки и подошел к Мартину, с расстроенным видом наблюдавшим за странным поведением овчарки, которая легла на тропке и, вертя хвостом, уставилась на хозяина.

Мартин пожал плечами.

– Я всегда понимаю ее поведение, но тут я бессилен что-либо понять, – растерянно пробормотал он. – Может, незнакомец перешел сюда… Но зачем? Если бы это было так, то старик рыбак увидел бы его здесь.

Мартин взял овчарку за ошейник и, оттащив ее от тропки, провел немного вдоль берега. Не прошли они и нескольких десятков шагов, как Ксантиппа рванулась вперед и побежала по склону холма наверх.

– Смотри-ка! – обрадовался Мартин. – Я ее с трудом удерживаю на поводке.

– Ты уверен? – спросил его капитан. – Смотри сам!

– Хорошо, – сказал капитан и, вернувшись к лодке, поблагодарил старика за помощь, а пограничникам приказал сойти на берег.

Пограничники побежали догонять Мартина, который вел Ксантиппу уже на длинном поводке.

Через четверть часа они поднялись на поляну, где рыболов видел незнакомца с озера. Здесь пограничники обнаружили следы новых ботинок. Отпечатки были гладкие, а не рифленые, как прежде.

Ксантиппа остановилась перед следом, ощетинилась вся.

– То, что он надел новые ботинки, не удивительно, – вслух размышлял капитан. – Но почему они оказались на два номера меньше прежних, никак не пойму.

– Следы одного и того же человека, – успокоил его Мартин. – Ты посмотри, как встревожена собака!

Преследование продолжалось. Солнце тем временем поднялось высоко. По холму Ксантиппа пошла чуть медленнее, но, однако, нигде не останавливалась.

Здесь начиналась местность, которую капитан уже не знал. Он вынул карту и, сориентировавшись, сказал Мартину:

– Через километр лес кончится. Если нарушитель не изменит направления, он выйдет в квадрат 800.

– Я эти места знаю, – заметил Мартин.

– Ты уверен, что Ксантиппа идет по верному следу?

– Идти-то она идет, но нужно учитывать и то, что она работает без передышки километров одиннадцать…

– После поляны мы не нашли ничего…

– Уж не хочешь ли ты, чтобы нарушитель оставлял свои визитные карточки на каждом дереве?

– Будем считать, что ты прав, – кивнул капитан.

Вдруг Мартина осенила идея:

– Боже мой, какие же мы дураки!.. Знаешь, почему собака так суетилась у берега, нет? Да там спрятана надувная лодка. Ну и чудаки же мы! Иначе и быть не может. Теперь мне ясно, почему она бегала взад-вперед по берегу: нарушитель искал место, где бы ее понадежнее спрятать. Так оно и было!

– Возможно, – согласился с ним капитан. – Не забудь, однако, что он ее откуда-то взял.

– Он принес ее в саквояже. Там черта можно спрятать.

– Если все это так и есть, – начал Бардорф задумчиво, – и если мы не идем давно по несуществующему следу несуществующего фантомаса, то мы имеем дело с очень опытным и коварным врагом. У него есть цель… Твою версию с лодкой мы сейчас проверим. – Капитан подозвал к себе радиста и приказал: – Свяжитесь с водителем нашей машины, а затем с заставой. Водителю прикажите переместиться в квадрат Ф-800, а с дежурным по заставе я поговорю сам.

Радист быстро установил связь с заставой, и через минуту капитан разговаривал со своим заместителем, сообщив ему свои координаты и то, что тот должен был сделать. На заставе никаких новостей не было, были приняты меры по расширению района оцепления, и только.

– Через двести метров будем в селе, – заметил Мартин. Будем надеяться, что машину ему специально не подали.

На околице овчарка остановилась и, немного помедлив, свернула в улицу. Однако, пройдя метров пятьдесят, она внезапно остановилась, полаяла несколько раз и села на асфальт. Мартин еще раз отвел ее в сторону, но Ксантиппа снова привела его на это же место.

– Все ясно, – проговорил Мартин. – Здесь он сел на машину и уехал. Адью…

– В душе я больше всего этого и боялся, – признался капитан и задумался: «Что же теперь делать? То ли прекратить поиски и возвращаться на заставу, то ли продолжить их, положившись на волю случая. А если продолжать, то в каком направлении. Кто знает, куда могла ехать машина?» – Перекур, – объявил капитан. – Давайте передохнем немного, пока не подойдет наша машина. – Капитан дал знак Мартину и унтер-офицеру, чтобы они подошли к нему, а сам отошел в сторону и сел в тени под липой.

– Ни одна собака не берет след машины или мотоцикла, – объяснил Мартин. – Теперь нам нужно полагаться только на самих себя.

– Мне думается, что он уехал в сторону Ренгельдорфа, – заметил Рот. – Остановил первую попавшуюся машину, которая ехала из Биркенфельда, сел и уехал.

– Вполне допустимо, а что дальше?

– Относительно «дальше» лучше всего поинтересоваться в селе, – предложил Рот и кивнул в сторону женщин, которые стояли неподалеку на другой стороне улицы.

– Они слишком далеки от наших забот, – сказал капитан. – Потом, при их работе не больно-то посмотришь по сторонам. Я-то уж это точно знаю!

– Как бы то ни было, а поинтересоваться у них нужно, – предложил Мартии, – Кто знает, может, они что и видели.

– Тогда пойдем к ним, – согласился капитан. – Овчарку оставь здесь.

Женщины заметили их еще издали. Капитан уважительно поздоровался с ними, коснувшись козырька фуражки, и без комментариев спросил, не видел ли кто из них утром незнакомца на дороге, ведущей в Ренгельдорф.

Женщины ответили, что они с шести утра работали рядом с дорогой. Разумеется, видели проходившие по дороге машины и пешеходов, но никто не обращал на них внимания.

– Выслушайте меня внимательно, – попросил капитан. – Вы нам можете очень помочь. Мы ищем мужчину в сером костюме с большой сумкой. Здесь он мог пройти около половины седьмого.

Женщины недоуменно пожали плечами.

Капитан поблагодарил, и они с Мартином повернули обратно. В этот момент их окликнули. Капитан оглянулся. За ними бежала женщина в зеленом платке и что-то кричала.

– Подождем, может, она что вспомнила, – сказал Бардорф и медленно пошел навстречу женщине.

– Вот глупая, – проговорила женщина, – одна из наших женщин, оказывается, видела примерно в половине седьмого какого-то мужчину, который вышел из лесу и пошел по дороге в сторону Ренгельдорфа. Ехала машина и подобрала его. Больше его никто не видел.

– Как он выглядел? – спросил Бардорф.

– Его видели только со спины.

– А что была за машина?

– Это был большой хлебный фургон.

– Как-как?

– Машина из булочной, у нас ее все знают.

– Большое спасибо и до свидания, – капитан пожал женщине руку.

– Так-так, – обрадованно произнес Мартин. – Выходит, что нам еще рано бить отбой?

– Что значит бить отбой? – переспросил его капитан. – С заставы уже давно оповестили о случившемся местную полицию, у которой достаточно сил и средств, чтобы задержать нарушителя. Наша задача сообщить об этом товарищам из полиции.

– Нам самим далеко не безынтересно разыскать машину и допросить ее водителя, – предложил Мартин. – Такие сведения сильно помогут полиции.

– Хорошо, я согласен попытаться сделать это, – кивнул капитан.

Когда капитан и Мартин подошли к отдыхавшим пограничникам, Рот доложил Бардорфу, что по рации сообщили – на озере найдена надувная лодка с короткими веслами.

Тем временем подошла машина. Пограничники поехали в Ренгельдорф. Это селение было расположено в небольшой долине на склоне двух холмов. Все общественные постройки и лавка находились в самом центре. Тут же в одноэтажном домике была и булочная.

Капитан приказал шоферу остановиться и, войдя в булочную, спросил заведующего.

– А я и есть заведующий, – ответил ему толстый мужчина лет пятидесяти. – Я вам и заведующий, и продавец, все в одном лице… Что вам угодно?

– Я хотел бы, – начал капитан, покосившись на двух женщин, единственных покупательниц магазина в этот момент, – поговорить с вами с глазу на глаз. На одну минуту, не больше, но сейчас же.

– Прошу вас, проходите и садитесь. – Заведующий провел капитана в отдельную комнату и, закрыв дверь, добавил: – Я к вашим услугам, господин капитан…

Бардорф представился и спросил:

– Вы сегодня утром получали хлебобулочные изделия?

– Разумеется. В большом ассортименте, самые свежие.

– Вы хорошо знаете своего шофера?

– Акселя? Понимаю вас! У нас он работает уже два года. Он что-нибудь натворил?..

– Меня интересует другое: скажите, он сегодня вез в машине кого-нибудь из посторонних?

– Посторонних нет, одного старого знакомого… Ах, ясно… Опять из-за этого Фалентео… И вы из-за него приехали… Любопытно, очень любопытно.

– Кто такой этот Фалентео? – спросил Бардорф. – И что значит «опять», господин?..

– Лефельхолц, Готфрид Лефельхолц! Этого Фалентео зовут, собственно, Тео Янека. Ему уже за сорок пять, к нам он приехал вместе с отцом из Чехословакии, короче говоря, он переселенец из села, что подальше Баркенфельда… Старик был отличным стрелком, и Тео тоже научился отлично стрелять. Старик вскоре умер, а Тео приютили крестьяне… Его арестовывали за незаконное хранение оружия… Три раза он сидел…

Заметив, что капитан с нетерпением посматривает на часы, торговец скороговоркой сказал:

– Один момент, сейчас я дойду до самого важного! Три или четыре года назад из районного центра были похищены какие-то ценности… понимаете…

– Я помню этот случай, – прервал его Бардорф. – Похищена была коллекция старинных монет.

– Совершенно верно… А в ночь хищения Фалентео видели где-то поблизости. Его арестовали, допрашивали, но доказательств его вины не было. Поэтому его быстро освободили, а через трое суток он куда-то исчез… Во всяком случае, сегодня утром он ехал в нашей машине.

– Вы с ним разговаривали?

– Перебросился несколькими словами… Разгрузка должна проходить быстро, знаете, хлеб нужно завезти во все села. Он мне говорил, что его сильно тянет на старую родину… Якобы хочет сходить на могилу отца…

– Его здесь знают?

– Нет, – твердо ответил Лефельхолц. – Здесь не знают… Я ведь десять лет был барменом в Хорсмаре, а Тео был завсегдатаем…

Бардорф встал:

– Благодарю вас, господин Лефельхолц, и одновременно попрошу, чтобы наш с вами разговор остался между нами.

– Понял вас, очень хорошо понял…

В это время к кондитерской подъехал оперуполномоченный местной полиции.

– Тебе знаком Фалентео? – спросил Бандорф гауптфельдфебеля.

– Конечно, три года назад он бежал за пределы республики.

– Вот как…

Капитан проинформировал гауптвахмистра о случившемся. В дверь постучали. Вошел Лефельхолц.

– Извините, – тяжело дыша, выпалил он. – Я кое-что забыл, что, видимо, поможет вам… Вот, пожалуйста! – С этими словами он положил на стол фотографию, на которой были изображены трое мужчин, играющих в скат.

– Вот он, – сказал булочник, ткнув пальцем в среднего мужчину. – Фото, правда, десятилетней давности, но он почти нисколько не изменился. И еще одно: в данный момент Аксель сидит в «Золотом льве» и пьет кофе. В Буркенфельде. Если вы поспешите, то…

– Добро. Мы попытаемся, – сказал полицейский.

– Разрешите мне оставить это фото у себя? – попросил капитан.

– Пожалуйста.

– Мы поедем по кратчайшей дороге, – сказал полицейский капитану, когда они сели в машину. – У церкви свернем налево. Правда, дорога полевая, но ваш вездеход пройдет.

Когда они въехали в Буркенфельд, часы на башне пробили десять раз. Пограничникам повезло: машина булочной как раз стояла перед «Золотым львом».

Водитель машины оказался худощавым парнем лет двадцати с небольшим. Он в это время оказался единственным посетителем кафе.

Капитан и гауптфельдфебель подошли прямо к его столу. Бардорф поздоровался и сказал:

– Сегодня утром в вашей машине ехал один мужчина.

– Было такое, Я его не очень-то охотно брал, но ведь человек все же. А что с ним?

Капитан сел к столу и показал шоферу фото.

– Это он, – проговорил шофер.

– Мы его разыскиваем. Вы с ним разговаривали?

– Совсем немного. Он раньше жил в этих местах и приехал навестить старого знакомого.

– И это все?

– Поговорили еще о погоде и тому подобном…

– И до какого места вы его подвезли?

– Я думал, что ему нужно на вокзал, а оказалось, что нет. Он сошел в лесу…

– Вы можете сказать, где именно?

– Могу, но неточно. Там от дороги отходит ответвление, но ведь таких на дороге много встречается.

Когда все трое вышли из «Золотого льва», шофер вдруг остановился, уставившись неподвижным взглядом на почтовый ящик, висевший на стене дома.

– Еще кое-что может вас заинтересовать, – произнес он. – Он дал мне два письма, которые я должен бросить в Лейнтале в почтовый ящик, так как он сам, возможно, до завтрашнего дня останется у друга. Вот они.

Он вытащил из кармана куртки и протянул гауптвахмистру два письма в заклеенных конвертах. Одно из них было адресовано господину Шлехдорну в Лейне, другое – фрау Ритмюллер в Шведт.

– Да там, видимо, открытки лежат, – проговорил полицейский, вертя конверты в руках.

– Точно! – подтвердил шофер. – Он эти открытки писал, сидя у меня в машине. Но тут у меня что-то мотор забарахлил, я остановил машину и вышел посмотреть, что именно барахлит, а когда снова залез в кабину, открытки уже были заклеены в конверты, на которых он уже и адреса успел написать. Там открытки, это точно…

– Лейне и Шведт, – задумчиво сказал капитан. – Я попрошу вас, – обратился он к водителю, – о нашем с вами разговоре никому ни слова. Ни единого, понятно?

– Это такое скверное дело, да? – растерянно спросил шофер. – Разве нельзя взять письма, когда тебя об этом просят?

– Не волнуйтесь! – успокоил его капитан. – Ваше поведение было вполне корректным. Только, как мы уже договорились, никому ни слова!

– Я буду нем, – заверил шофер. – Мне только и не хватает влипнуть в какую-нибудь дрянную историю…

– Пойдемте быстрее! – торопил капитан шофера. – Время не ждет! Вы нам сможете показать место, где он слез с машины?

Шофер посмотрел на часы и сказал:

– Времени у меня маловато.

– Не беспокойтесь, я сообщу о задержке к вам на работу, – пообещал гауптвахмистр.

– Тогда другое дело.

Они ехали по дороге. Стояла тишина. Вскоре шофер остановил машину и, выйдя на дорогу, дал знак пограничникам.

– Вот здесь он сошел, – сказал он, – и пошел вон по той дороге. Так вы не забудьте сказать на базе о том, что задержали меня.

– Одну секунду! Скажите, а он не прихрамывал?

Шофер на миг задумался, а потом покачал головой и попрощался.

– Возьми плащ и веди сюда свою овчарку, – сказал капитан Мартину. – Остальные пусть пока сидят в машине.

Мартин подошел к месту, которое им указал водитель.

Ксантиппа потянула носом воздух, сделала несколько шагов по дороге, а затем вернулась обратно. Натянув поводок, она перешла на противоположную сторону дороги и побежала по тропе совсем в противоположном направлении.

Капитан связался по радио с заставой и передал туда свои координаты, сообщив последние новости.

– Нам нужно быть особенно осторожными, – предупредил Бардорф пограничников. – Он, видимо, вооружен!

Ксантиппа шла по следу спокойно, ведя пограничников сначала по троне, бежавшей среди соснового леса, затем по крошечной лощинке, посреди которой тек ручей.

Вскоре они подошли к селу Холунчен. И когда до крайнего дома оставалось не более трехсот метров, овчарка вдруг замедлила шаг, спустилась к ручью и, понюхав камни, забегала вдоль берега.

Тихо уговаривая овчарку, Мартин показал ей след на влажном от воды камне.

Они шли вдоль ручья, который метров через десять резко сворачивал на северо-запад и тек по самой опушке леса. Собака отошла от ручья и повела всех в лес.

Бардорф приказал пограничникам рассредоточиться и быть готовыми ко всяким неожиданностям.

– Долго так продолжаться не может, в конце концов он выдохнется и потеряет бдительность, – заметил Мартин.

Они свернули вправо, пробравшись сквозь густые заросли молодого ельника, вышли на опушку и сразу же залегли в кустах.

– Смотри-ка, мельница! Ветряная мельница!

– Стой! – распорядился капитан и поднес бинокль к глазам. Не более чем в ста метрах от них на холме посреди пустого луга красовалась хорошо сохранившаяся ветряная мельница. Капитан обшарил биноклем узенькие оконца мельницы и дверь, но никаких признаков человека не обнаружил.

Гауптвахмистр подполз к капитану и прошептал:

– Вполне возможно, что нарушитель скрывается на мельнице… Сразу после войны мельница не работала, но потом ее отремонтировали и оставили стоять как памятник. Теперь сюда лишь иногда приводят школьников на экскурсию, чтобы показать им, как в старину мололи зерно… Так что он здесь может чувствовать себя в безопасности…

После десятиминутного наблюдения капитан сказал:

– Нам нужно что-то предпринять. Если он внутри, то его все равно нужно будет оттуда «выкуривать», а если его там нет, то нечего попусту и время терять.

План капитана заключался в следующем: окружить мельницу и приближаться к ней со всех сторон. Мартин должен остаться в укрытии до конца всей операции.

– Только не уничтожьте мне все его следы: если его нет на мельнице, тогда он ушел дальше.

– Хорошо, – успокоил его капитан. – Через две минуты мы начнем. Унтер-офицер, действуйте!

Взяв оружие наизготовку, пограничники начали подходить к мельнице.

«Если нарушитель здесь и видит нас, то он подпустит нас поближе, а уж потом откроет огонь», – думал капитан, не сводя глаз с окошка.

Однако кругом царила тишина. Через минуту пограничники сошлись перед дверью мельницы.

Капитан осторожно нажал на ручку. Она оказалась заперта. Однако полицейский, знавший устройство замка, без труда отпер дверь.

Бардорф смело шагнул внутрь и стал подниматься по лестнице. Сняв автомат с предохранителя, он громко крикнул:

– Входите! Тут никого нет!

– Похоже, что тут отодрали доску, – заметил гауптвахмистр, показывая на стену, – а потом неудачно ее приставили.

– Пожалуй, ты прав, – согласился с ним капитан. – Посмотри-ка сюда…

На одной из горизонтальных балок, покрытой густой пылью, виднелся чистый четырехугольник, который можно было накрыть двумя ладонями, как будто тут только что стоял какой-то сосуд.

– Все ясно, – пробормотал гауптвахмистр, покачивая головой. – Он спрятал монеты в сосуд, который держал здесь. Прийти за ними раньше он по какой-то причине не мог. Откровенно говоря, до сих пор я сам не очень-то верил в свою теорию… но теперь…

– Монеты он прятал или что другое, во всяком случае, ясно, что он здесь был и что-то прятал. Меня интересует, как давно он здесь был и далеко ли успел уйти за это время? Приведите сюда Ксантиппу!

Капитан направился к двери, где подал Мартину знак, чтобы вел овчарку.

– Поторапливайтесь! Нам нужно знать, куда он ушел! – Капитан явно волновался.

– Ходить по мельнице мне нет никакого смысла, – заметил Мартин офицеру. – Я начну от двери, если вы вообще не затоптали следы.

Прислонившись к косяку двери, капитан наблюдал за тем, как Мартин пускал Ксантиппу по следу. Овчарка сначала внимательно обнюхала ступеньки, затем на несколько шагов отошла в сторону, а потом довольно бодрым шагом побежала к лесу.

– Похоже, что он ушел на восток, – не без удивления заметил капитан. – Пошли, его нельзя надолго оставлять одного…

Быстро заперев дверь мельницы, пограничники поспешили вслед за Мартином, который тем временем почти дошел до опушки леса.

Через полкилометра они уже шли по лесной тропе, извивавшейся между высокими соснами.

Вдруг Ксантиппа сделала круг, затем, свернув налево, направилась на маленькую, заросшую густой травой лесную поляну, окруженную со всех сторон соснами.

Неожиданно овчарка остановилась. Шерсть на ней встала дыбом.

– Эрнст, дружище! – шепотом сказал Мартин Бардорфу. – Посмотри-ка, а наш нарушитель спокойно спит!

«Не может быть, чтобы так просто окончилась эта сложная операция!» – невольно подумал капитан.

Но Мартин оказался прав. В десяти метрах от края поляны в траве под развесистой сосной спал мужчина. Он снял с себя ботинки и носки, а под голову положил саквояж. Рядом с ним прямо на траве валялась серая куртка. Сомнений быть не могло: это был он.

Капитан жестом подозвал к себе унтер-офицера и гауптвахмистра. Трем пограничникам он приказал на всякий случай зайти на другую сторону лужайки, чтобы преградить нарушителю путь к бегству. Радист остался рядом с Мартином, а сам капитан решил арестовать нарушителя.

– А я? – шепнул Мартин. – Что мне делать?

– Ты останься возле овчарки и не сходи с места до тех пор, пока мы не возьмем негодяя. Вы с Ксантиппой и так сегодня превзошли все свои возможности. Теперь наша очередь!

Унтер-офицер и два пограничника стали осторожно обходить лужайку. Незнакомец не шевелился.

– Это он! – шепнул полицейский капитану, когда они подошли ближе к спавшему на траве мужчине и снова залегли.

– Понятно…

Солдаты тем временем дошли до противоположного края поляны. Капитан быстро встал и, сняв автомат с предохранителя, пошел напролом через кусты. Под ногой у него громко хрустнула ветка.

Мужчина проснулся и, заметив капитана, выстрелил в него из пистолета.

Капитан, не спускавший глаз с преступника, вовремя бросился на землю, и пуля просвистела у него над головой.

Не успел Бардорф крикнуть нарушителю: «Сдавайся! Сопротивление безнадежно!», как Мартин, спустив Ксантиппу с поводка, крикнул ей:

– Взять его! Взять!

Овчарка, делая огромные прыжки, мигом выскочила на поляну и вцепилась зубами в руку преступника. Раздался еще одни выстрел, но уже явно неприцельный… Скорчившись от страха, стрелявший выронил пистолет.

Капитан подскочил к нарушителю одновременно с солдатами и Ротом.

– Руки вверх и не шевелиться! – приказал Бардорф. – Мартин, заберите овчарку!

Мартин с трудом оттащил от задержанного Ксантиппу, которая, оскалив пасть, угрожающе рычала.

– Не вздумайте глупить, господин Янек! – строго сказал гауптфельдфебель, подняв с земли пистолет нарушителя. – Вы арестованы!

– За что?! – воскликнул с наигранным удивлением преступник, опуская укушенную овчаркой руку. – Как вы сюда вообще попали?

Полицейский тем временем наклонился над саквояжем Янека и вытащил из него одну из кассет с древними монетами.

– Нас заинтересовало содержимое вашего саквояжа, – проговорил полицейский.

На лице арестованного появилась горькая усмешка.

– Мне нужно было уйти подальше, – пробормотал он.

Гауптфельдфебель обыскал преступника, с ненавистью смотревшего на Мартина, который, присев на корточки, ласково гладил Ксантиппу по шее.

Когда Эрнст Бардорф закончил свой рассказ, мы уже подъехали к кооперативу «Пограничный». Там нам сказали, что Мартин уехал в поле, где испытывается новый комбайн…

– Скажи, почему Янек не сразу забрал монеты после похищения? – спросил я капитана. – Ведь он должен был опасаться, что их могут найти, ну хотя бы случайно!

– Не забудь, что мельница в то время была только что приведена в порядок и заперта, а сам Янек чувствовал, что за каждым его шагом следят. Пока монеты лежали в тайнике, он успел побывать в Западной Германии… К слову, границу он тоже нарушил в квадрате 90, мы же все это заметили.

– А почему именно там? – не удержался я от вопроса. – Откуда он знает, что в этом проклятом месте сделать это легче всего?

Капитан усмехнулся:

– Это я хотел объяснить тебе позже, но уж раз ты так хочешь… Янек за большие деньги, которые ему платили западные торговцы живым товаром, переводил через границу людей. Для этой цели он и пользовался тайными тропами квадрата 90, которые он хорошо знал и считал вполне надежными.

– Кувшин до тех пор носит воду, пока не разобьется, – заметил я, немного подумав.

– Во всяком случае, нам уже тогда нужно было предпринять более действенные меры, чтобы закрыть лазейку в квадрате 90.

– А почему он не забрал монеты раньше?

– Ждал удобного случая. И когда один из его бывших, так сказать, соучастников дал ему новое поручение, Янек счел момент вполне благоприятным, тем более что это отвечало его собственным интересам. Вот он и решил сразу одним ударом убить двух мух… Ты понимаешь, что в этом деле скажут свое слово и еще кое-какие инстанции. Янек считал, что на этой полянке его никто не увидит. С наступлением темноты он бы пошел дальше. Вот и все… Однако… Ксантиппа в тот день пробежала ровно 18 километров. Это намного больше нормального. Вот я и решил нарисовать Ксантиппу вместе с Мартином.

Наш вездеход тем временем свернул на полевую дорогу. Вдруг Бардорф воскликнул:

– А вот и Мартин, узнает ли он тебя сразу!