Текст книги "Яркий свет, черные тени. Подлинная история группы АББА"

Автор книги: Карл Магнус Пальм

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 43 страниц)

Группа исполняла главным образом современные шлягеры, танго и медленные вальсы. Танцевальные оркестры в районе Эскилстуны в то время процветали. Хотя между ними существовала определенная конкуренция, работы хватало всем. Телевидение, официально появившееся в Швеции в 1956 году, пока еще не приобрело большую популярность. Танцы все еще оставались наиболее традиционным развлечением в выходные дни для людей всех возрастов.

Местные газеты публиковали объявления о «танцевальных автобусах». Люди платили несколько крон, и автобус развозил их по различным танцевальным залам в Эскилстуне и окрестностях. Иногда залы оказывались настолько переполненными, что автобусам приходилось разворачиваться и ехать дальше. «Помню, накануне Нового года, когда Фрида была с нами, – говорит Эвальд Эк, – в зал набилось столько людей, что просто не осталось места для танцев, и нам пришлось вместо танцевального вечера устроить концерт».

Поскольку в Стокгольме музыканты играли в основном диксиленд, столица испытывала дефицит танцевальных оркестров. Это открывало возможности даже для таких скромных коллективов, как группа Эваль– да Эка, которая неоднократно выступала в столичном «Grand Hotel».

До сих пор Фрида воспринимала музыку как источник утешения, как отдушину, помогающую преодолеть жизненные невзгоды. Теперь же, став членом группы, она поняла, что музыка может стать основой для создания новой социальной среды, и прочувствовала, каково это – принадлежать «семье» или «общине». Для нее это был судьбоносный момент. «Я отвернулась от своей семьи, от всей своей жизни, которую ощущала как сплошную, необъятную пустоту, – говорит она. – Когда музыка вошла в мою жизнь, мои социальные отношения коренным образом изменились, как и все мое существование. Я стала сильной и осмеливалась делать то, что раньше представлялось мне невозможным».

Фрида стремилась использовать любую возможность для своего музыкального роста, чтобы стать профессиональной певицей. Через Эвальда Эка она познакомилась с оперным певцом Фольке Андерссоном. Знаменитость национального масштаба, прославившийся еще в 30-е годы, Андерссон давал Фриде уроки вокала в течение двух лет.

Тем временем, после года учебы в средней школе, усердие Фриды в овладении знаниями резко сошло на нет. Денег, зарабатываемых в группе, ей вполне хватило бы на оплату дальнейшего образования, но, кроме музыки, она уже больше не могла ни о чем думать. Агню с изумлением и тревогой наблюдала, как падает ее успеваемость. «Она хотела, чтобы я училась и «кем-нибудь стала» – согласно ее выражению. Многим казалось странным, что меня не интересуют занятия. Но меня это не волновало, поскольку я знала, чего хочу. Музыка была для меня всем. Я должна была либо утонуть, либо выплыть».

Агню не одобряла привязанность Фриды к группе. За все время сотрудничества ее внучки с Эвальдом Эком она не видела ни одного ее выступления. Не приглашали музыкантов и в дом Люнгстадов. «Я лишь однажды зашел к ним, чтобы забрать Фриду для вечернего выступления», – вспоминает Эвальд Эк.

Особенности происхождения и воспитания сделали Фриду независимым человеком, и она с детства пыталась найти свой собственный путь в жизни. В то время как ее сверстники увлекались рок-н-роллом и фолком, Фрида стремилась стать традиционной вокалисткой и исполняла джазовые вещи, которые обычно исполняли певицы, старше ее, по меньшей мере, вдвое.

С годами Фрида стала красавицей, но у нее не оставалось времени на общение с молодыми людьми. Если даже раз или два кто-то и внушал ей симпатию, дальше легкого флирта дело не заходило. Эвальд Эк вспоминает: «Иногда, когда мы работали на выезде, она спрашивала меня, можно ли ей ненадолго сходить со сцены, чтобы немного потанцевать, так как случалось, что парни подходили и приглашали ее. «Конечно», – говорил я. Но ее интересовали именно танцы, а не общение с парнями».

В июне 1961 года двое членов группы Эвальда Эка окончили школу и уехали из города продолжать образование. Эвальд, чувствовавший, что группа себя изжила, решил распустить ее. «Мы много разъезжали, и у меня не было ни времени, ни сил, ни желания искать новых музыкантов и репетировать с ними. Я сказал им всем, в том числе и Фриде: «Мне все это надоело, вам придется найти другую группу». Эвальд поставил свой аккордеон в шкаф и больше никогда не прикасался к нему.

Фрида осталась без постоянной работы, хотя и продолжала эпизодически появляться на сцене то там то здесь с разными ансамблями. Осенью 1961 года она получила приглашение от довольно популярного оркестра Бенгта Сандлунда. Один из тромбонистов по имени Рагнар Фредрикссон был поклонником вокального искусства Фриды и порекомендовал ее Бенгту Сандлунду. «Оркестр существовал с лета 1959 года, – говорит пианист Сандлунда Гуннар Сандеверн, близкий друг Фриды в те времена. До этого я играл около года с Рагнаром Фредрикссоном в его группе, а затем ее члены объединились в биг-бэнд. У Бенгта Сандлунда были раньше две вокалистки, но они ушли, и мы теперь искали певца и певицу».

Фрида получила работу вместе с певцом Ларсом Блумквистом. Бенгт Сандлунд был очень энергичным руководителем и заботился о том, чтобы его биг-бэнд имел как можно больше приглашений по всей стране. Иногда он заключал контракты одновременно на танцевальный аккомпанемент и на концерты, в результате чего их выступления пред-ставляли собой причудливую смесь кабаре и интермедий. Сандеверн говорит, что такого рода увеселения были весьма популярны в те времена. «Если мы работали в Народном парке, то начинали с танцевальной музыки, а затем исполняли свою концертную программу. Например, у нас был трубач, игравший виртуозные пьесы. После него несколько песен исполняли вокалисты. Затем мы выпускали гимнастическую труппу, называвшуюся Tunafors Girls, которая устраивала свое представление при музыкальной поддержке оркестра».

Фрида начала петь в биг-бэнде Сандлунда 7 октября 1961 года. Став членом этой новой музыкальной семьи, она продолжала расширять свой музыкальный спектр, исполняя номера таких джазовых певиц, как Элла Фитцджеральд, Анита О'Дэй и Сара Воган, ставших для нее примером для подражания. Она начала слушать музыку биг-бэндов Гленна Миллера, Каунта Бэйзи, Дюка Эллингтона и Вуди Германа, чьи вещи составляли немалую часть репертуара оркестра Бенгта Сандлунда. «Для меня это был совершенно новый музыкальный опыт», – говорит Фрида. Она пела «Sweet Georgia Brown», «Summertime», «Fly Me To The Moon» и другие подобные песни. Дуэтом с Ларсом Блумквистом они исполняли такие номера, как «Let's Call The Whole Thing Off» Гершвина. Дополняли их репертуар шведские и европейские шлягеры той эпохи.

Жизнь Фриды кардинально изменилась не только в музыкальном плане. Тромбонист, который привел ее в биг-бэнд Бенгта Сандлунда, 19-летний Рагнар Фредрикссон, был очарован не только ее вокалом. Он не мог не заметить, что этот замечательный голос принадлежит чрезвычайно привлекательной девушке. Гуннар Сандеверн вспоминает: «Для поездок на выступления Бенгт Сандлунд обычно арендовал большой автобус. Нас было 16 музыкантов, два певца плюс девушки из Tiinafors Girls, и мы набивались туда с большим трудом. Неудивительно, что в такой тесноте между людьми время от времени возникали романтические отношения. Очень скоро Фрида и Рагнар нашли друг друга».

Рагнар был довольно упитанным юношей в очках с толстой оправой и с застенчивой улыбкой на лице. До прихода в биг-бэнд он торговал коврами в магазине своих родителей в Эскилстуне. Тихий и интеллигентный Рагнар, который был на четыре года старше Фриды, стал ее первым настоящим другом. Он привнес равновесие и стабильность в ее мятущуюся душу и поэтому, в определенном смысле, играл для нее роль отца. «Думаю, в первую очередь я стремилась обрести надёжную опору, – размышляет Фрида. – Мое детство было отнюдь не безмятежным. Мне недоставало любви и нежности. Встретив мужчину, я решила, будто нашла все то, что искала. Я строила вокруг него всю свою жизнь». Теперь она была не только певицей популярного биг-бэнда, но и преданной подругой обаятельного молодого человека. Ее низкая са-мооценка компенсировалась любовью и привязанностью Рагнара. Впервые с момента рождения жизнь представлялась Анни-Фрид Люнгстад привлекательной и многообещающей.

Весной 1962 года, когда она оканчивала последний класс начальной средней школы, произошло непредвиденное. Фрида обнаружила, что беременна. Она была совершенно не готова к тому, чтобы пойти по стопам бабушки и матери. Ей не было и семнадцати, и хотя она ценила надежность в лице Рагнара, главным для нее оставалась карьера певицы. Тем не менее они с Рагнаром решили оставить ребенка.

Из-за беременности ей пришлось на время покинуть биг-бэнд Бенгта |(Сандлунда. Однако Фрида была решительно настроена продолжать петь даже при отсутствии возможности совершать продолжительные поездки на выступления по выходным дням. «Она не боялась выходить на сцену, – подтверждает Гуннар Сандеверн. – В то время мы дали пару выступлений вдвоем – я играл на фортепьяно, она пела».

26 января 1963 года 17-летняя Фрида родила сына, которого они с Рагнаром назвали Ханс Рагнар. Несмотря на стесненные обстоятельства, Ханс был желанным ребенком, и Фрида изо всех сил старалась быть хорошей матерью. Тем не менее довольно скоро она снова начала петь с биг-бэндом Сандлунда. Она все еще жила с Агню, и та присматривала в правнуком.

За время краткосрочного отсутствия Фриды на сцене в мире танцевальной музыки произошли существенные изменения. За предшествовавшие несколько лет рок и твист постепенно стали самыми популярными стилями в молодежной танцевальной музыке. Оставалось совсем немного времени до того, как Швецию захлестнет волна битломании после выхода первого сингла Beatles «Please Please Ме», Эскилстуна был одним из городов, которые Beatles посетили во время своего пятидневного тура по Швеции в октябре 1963 года. По всей стране, словно грибы, появлялись новые поп-группы.

Бенгту Сандлунду все с большим и большим трудом удавалось находить работу для своего довольно дорогого биг-бэнда. Весной 1963 года он решил прекратить эстрадную деятельность. Свое последнее выступление оркестр дал в апреле.

Фрида, несмотря ни на что, не собиралась бросать пение и становиться домохозяйкой. Рагнар вернулся в свой магазин, но Фрида не думала ни о чем другом, кроме как о карьере певицы. Она была готова петь при любых обстоятельствах и участвовать во всех конкурсах талантов.

Летом 1963 года она приняла участие в крупном национальном конкурсе и вышла в финал, который состоялся в Эскилстуне. Исполнив традиционную джазовую вещь «Moonlight In Vermont», она получила доброжелательные отклики в местной прессе, но даже не вошла в тройку победителей.

Хотя Фрида и Рагнар не являлись официальными супругами, в августе 1963 года она вместе с Хансом перебралась в квартиру, расположенную над магазином ковров, и на время окунулась в жизнь домохозяйки и матери.

В сентябре Фрида узнала о конкурсе талантов, называвшемся «Plats pa seen» («На сцене»), который устраивало шведское радио. Она поехала в Норрчепинг и вместе с West Bay Singers с Бьерном Ульвеусом оказалась среди шести исполнителей, отобранных для участия в региональных финалах.

Через несколько недель взволнованная Фрида отправилась в Стокгольм для выступления в радиопередаче. Конкурс на национальном радио мог стать для нее первым серьезным прорывом. Можно представить ее разочарование, когда она вышла на сцену, чтобы получить «поощрительный» букет цветов, и ведущий покровительственно назвал ее «маленькая мисс Люнгстад».

Подавленная Фрида вернулась в Эскилстуну, к Рагнару и Хансу, к уже изрядно надоевшей ей жизни молодой домохозяйки. Рагнар строил планы создания собственного биг-бэнда, но все закончилось разговорами. Фрида, которой еще не было 18 лет, старалась не падать духом, но ее не покидало ощущение, что она попала в западню.

Пока она прозябала в безвестности в маленьком провинциальном городке, одни из двух победителей конкурса, четверо парней, называвшихся теперь Hootenanny Singers, набирали силу и были готовы к новым достижениям.

Глава 4

В октябре 1963 года Стиг Андерсон и Бенгт Бернхаг имели все основания быть довольными собой. Их надежды в отношении Hootenanny Singers полностью оправдались. Группа обеспечила себе место в транслировавшемся по телевидению полуфинале конкурса «Plats pa seen», который должен был состояться через несколько недель. Руководство шведского радио заранее приняло решение, что победителя конкурса как такового не будет, поэтому для Стига и Бенгта значение имело не место, которое займут их подопечные, а лишняя возможность выступить перед национальной аудиторией.

Теперь нужно было выбрать песню для записи и исполнения. Вы¬пуск этой пластинки должен был также стать дебютом компании Polar Music, что делало выбор еще более важным. Андерсон и Бернхаг знали, что им нужно найти шведскую фолк-песню, которую можно слегка подогнать под стиль Kingston Trio, являвшийся торговой маркой Hoote-nanny Singers. «Бенгт сказал нам: «Вы умеете исполнять музыку, но вам нужна подходящая песня, – вспоминает Ханси Шварц. – В конце концов выбор пал на «Jag vantar vid min mila». Изначально это была поэма известного шведского поэта Дана Андерссона, переложенная в начале 40-х на музыку композитора Гуннара Турессона.

Группа была приглашена в Стокгольм, в студию звукозаписи Metronome. Все четыре трека для сингла и миньона Hootenanny Singers были записаны за несколько часов под руководством Бернхага. «Во время тех первых сеансов записи мы вчетвером просто группировались вокруг микрофона, свисавшего с потолка или закрепленного на стойке», – вспоминает Тони Рут.

Кроме «Ave Maria No Могго», которая присутствовала на демозаписи группы, остальные треки миньона представляли собой шведские песни, выбранные Бенгтом и Стигом. Поначалу группа не хотела записываться на шведском языке. Они воображали себя шведскими Kingston Trio и отдавали явное предпочтение американским фолк-песням. «Стиг и Бенгт сказали нам: «Вы будете петь по-шведски, и вы будете петь «Jag vantar vid min mila», – вспоминает Бьерн. – «Нет, это невозможно, – ответили мы. – Петь такую сентиментальщину!» Но в конечном итоге мы записали ее, и получилось очень даже неплохо». После этого первого сеанса записи шведский материал больше не вызывал протестов с их стороны.

Сингл «Jag vantar vid min mila»стал прекрасным дебютом. Саунд фолк-группы с восхитительной акустической гитарой и хорошо знакомая шведская песня – это оказалось весьма удачным сочетанием. В полуфинале конкурса Hootenanny Singers звучали очень убедительно и обеспечили себе место в финале.

Записанное выступление в полуфинале в тот же день транслировалось в Народном парке в Мальме. Там сравнительно неизвестные исполнители могли показаться менеджерам Народных парков, которые подбирали артистов для следующего сезона. Стиг Андерсон видел в этом возможность демонстрации достоинств группы, осознавая ценность заказов на прибыльные выступления в Народных парках. Ханси Шварц вспоминает, какое волнение охватило ребят, когда они смотрели свое дебютное выступление по телевизору. Летом 1964 года Hootenanny Singers стали одними из самых популярных исполнителей.

В январе, спустя несколько недель после финала конкурса талантов, «Jag vantar vid min mila» вошла в Top Ten. Хотя победитель конкурса и не был назван, ни у кого не возникало сомнений, кто в действительности им являлся.

В феврале вышел первый альбом группы, озаглавленный просто «Hootenanny Singers». Он явился компромиссом между настоятельным желанием Стига и Бенгга, чтобы группа пела по-шведски, и любовью самой группы к американским фолк-песням. Его первая сторона содержала песни на родном языке – американские песни в переводе и собственно шведские,– а на второй стороне были записаны песни на английском и испанском (и только одна шведская). Практичные Стиг и Бенгт позаботились о том, чтобы большинство песен были либо народными, либо с истекшим сроком авторских прав, чтобы не платить авторские гонорары композиторам. Тем не менее они поступили с Hootenanny Singers гораздо более порядочно, нежели до этого Стиг поступил со Spotnicks, и многие аранжировки были приписаны авторству членов группы.

Автором двух песен был указан один музыкант – 18-летний Бьерн – еще одно свидетельство музыкального таланта и амбиций. «У Бьерна аранжировки получались лучше, чем у других, это было очевидно с того самого момента, когда он пришел в группу, – подтверждает Ханси Шварц. – Вне всякого сомнения, с ним качество нашей музыки улучшилось».

Стиг и Бенгг заработали хорошие деньги на первых сингле, миньоне и альбоме, записанных на Polar Music, все под одним и тем же названием «Hootenanny Singers». Как они и предвидели, в условиях, когда молодые шведские исполнители играли главным образом рок-музыку и пели на английском языке, на рынке образовалась ниша для молодых людей с хорошими манерами, исполнявших довольно современную поп-музыку на родном языке.

Но что-то не давало Бьерну покоя еще до того, как группа выпустила свою первую пластинку. В тот самый день в конце октября, когда состоялся телевизионный дебют Hootenanny Singers, в Швецию впервые приехали Beatles. Это была их первая поездка за пределы Великобритании после того, как они достигли там оглушительного успеха. И у них на родине, и в Швеции нарастала волна битломании.

Hootenanny Singers уже были знакомы с музыкой Beatles, но мнения по поводу ее достоинств внутри группы разделились. Вспоминает Ханси Шварц: «Мы слышали Beatles во время нашего европейского путешествия летом 1963 года, и Бьерн сказал: «Это так здорово! Просто невероятно:, что такое может быть!» Я же в то время не оценил их. Они казались мне слишком шумными. Позже я понял, насколько они хороши, а он полюбил их с самого начала».

Когда результат влияния Beatles и других британских групп на шведскую музыку стал вполне очевиден, Бьерн осознал, что он предпочел бы играть поп-музыку вместо фолка. Он испытал смущение, когда музыкальные обозреватели начали сравнивать «шумных и бесталанных» Beatles с «обаятельными и обладающими приятными манерами» Hootenanny Singers. «Мне это страшно не нравилось, – говорит Бьерн. – Меня называли «мечтой каждой тещи». Это было невыносимо».

Ко всему прочему, вопреки ожиданиям Стига и Бенгта, движение хутенанни в Америке очень быстро заглохло, а в Швеции вообще не нашло последователей. Первые несколько месяцев после своего успеха Hootenanny Singers пытались расшевелить заторможенную шведскую публику и заставить ее подпевать себе в духе хутенанни, но у них ничего не получалось.

Название, которое еще недавно казалось столь многозначительным, теперь звучало абсолютно неуместно и бессмысленно. Спустя много лет Бьерн смеется по этому поводу: «Hootenanny Singers худшее название, какое только могла иметь группа. Оно совершенно отвратительно – возможно, в этом его способно превзойти только «АЬЬа». Но в то время Бьерн был еще юношей, и, поскольку все шло хорошо, он ни на что не жаловался, а просто делал свое дело.

После своего прорыва в начале 1964 года Hootenanny Singers быстро стали одной из самых успешных групп в Швеции. Весна была отмечена сплошной чередой концертов и выступлений на радио и телевидении. Летом они снялись в своем дебютном фильме, комедии под названием «Alskling pa vift» («Любимый в загуле»), а также дали 150 выступлений во время тура по Народным паркам. В течение следующих нескольких лет Hootenanny Singers выпустят несколько больших хитов, что поставит их в один ряд с наиболее популярными группами в Швеции 60-х годов.

Своим успехом они были обязаны не только собственному таланту и профессионализму, но также и дальновидности Стига Андерсона. Амбиции последнего не ограничивались пределами Швеции. Его отнюдь не смущало то, что он представляет маленькую страну, которая в те дни не котировалась в сфере международного музыкального бизнеса, и он не видел причин, которые мешали бы ему продавать Hootenanny Singers в другие страны.

За предыдущие несколько лет он установил широкие связи со звукозаписывающими компаниями Европы и Америки и был намерен извлекать из них максимальную выгоду. Не теряя времени даром, он выпустил «Jag vantar vid min mila» в Норвегии, Дании и Финляндии. Весной 1964 года версия «This Little Light Of Mine» была выпущена в Бельгии, Нидерландах и Люксембурге, а миньоны с другими песнями с первого альбома группы – в Испании и Франции. Правда, ни одна из этих пластинок не вызвала сколько-нибудь заметного ажиотажа.

Летом 1964 года Hootenanny Singers записали «Gabrielle», шведскую версию русской песни, написанной Аркадием Островским (речь идет о песне «Пусть всегда будет солнце».-Прим. ред.). В то время Советский Союз не заключал контракты на передачу исполнительских прав со странами Запада, а это означало, что песня никому не принадлежит. Данный факт определил выбор Бенгта и Стига, которые приписали себе авторские права на аранжировку и шведский текст.

Осенью «Gabrielle» стала большим хитом и поднялась на пятое место в шведских чартах продаж. Стиг почувствовал, что с этой песней группа наконец-то сможет совершить прорыв на международный уровень. В конце 1964 и начале 1965 годов песня была записана на финском, немецком, голландском, английском и итальянском языках. Роlar Music даже опубликовала рекламную статью в американском музыкальном издании «Cash Box», в которой превозносились достоинства «Hooten Singers» – нелепое название, под которым им пришлось первое время фигурировать в Северной Америке.

Стиг приводил в действие все доступные ему механизмы для продвижения группы. Через посредство Эндрю Анка, отца молодежного кумира Пола Анка, который был назначен американским менеджером группы, он заручился обещанием участия Hootenanny Singers в телевизионном шоу канала NBC «Hullabaloo», транслировавшегося на всю территорию США.

Группа должна была появиться в сегменте, в котором менеджер Beatles Брайан Эпстайн представлял исполнителей со всего мира американской публике. Это была прекрасная возможность влиться в поток европейского музыкального вторжения в Америку. К сожалению, в конечном итоге устроители шоу решили ограничить список участников исключительно британскими исполнителями.

Несмотря на регулярное появление в телевизионных программах европейских стран, таких, например, как Западная Германия, Hootenanny Singers не пользовались большим успехом за пределами Скандинавии. «Просто песни были недостаточно хороши,.– говорит Бьерн. – И к тому же в нашей работе отсутствовали целеустремленность, уверенность в своих силах и самоотдача, впоследствии присущие Abba. В глубине души мы не верили, что эта наша музыка позволит нам достигнуть более или менее значительного международного успеха».

С Бьерном трудно не согласиться, тем более что тогда было принято множество довольно странных решений. Так, в 1967 году в США был выпущен альбом «Gabrielle». Хотя у Hootenanny Singers было записано достаточно англоязычных песен, чтобы составить львиную долю альбома, ни одна из них в него не вошла. Американские меломаны, если предположить, что они вообще заметили этот альбом, наверняка были немало изумлены, услышав песни на экзотическом шведском языке. Разумеется, «Gabrielle» с треском провалился.

Попытки проникнуть на зарубежные рынки были для группы в большей мере развлечением, нежели чем-либо иным. Деловая сторона их интересовала мало, если интересовала вообще. «Нам очень нравилось ездить по разным странам и всюду записываться, говорит Ханси Шварц. – Однажды мы выступали в живом телевизионном шоу в Италии вместе с Everly Brothers.

Это было просто здорово. Думаю,Бьерн испытывал те же чувства, что и я, потому что они являлись нашими кумирами».

Вероятно, за всеми этими поползновениями достигнуть успеха за границей стояла непоколебимая вера Стига Андерсона в его достижимость. Вне всякого сомнения, в результате он приобрел бесценный опыт, который ему очень пригодится десятилетием позже. «Прорыв на международную арену, осуществленный позже Abba, был его давней мечтой, которую он лелеял задолго до их появления,– говорит Ханси Шварц. – Он чувствовал, что мы способны на это, но мне кажется, было слишком рано: в то время он еще недостаточно хорошо знал европейский рынок».

В ноябре 1964 года вышел второй альбом Hootenanny Singers. Странно, но, как и дебютный альбом, он носил одноименное с группой название, что создавало путаницу. Всего через год после подписания контракта на звукозапись в их творчестве не осталось и следа от англоязычной фолк-музыки. Все треки альбома были записаны на шведском языке, даже две американские фолк-песни – «Banks Of The Ohio» и «All My Trials». Hootenanny Singers отныне представляли собой благополучную, легкодоступную альтернативу шумным поп-исполнителям, поющим на английском.

Рост их популярности сопровождался бумом поп-музыки в Швеции. В марте 1965 года большого успеха добилась группа Hep Stars с песней «Cadillac». Со временем они станут лучшей шведской группой 60-х. Двое их главных конкурентов на поп-сцене – Tages и Shanes – уже выпустили свои первые большие хиты в конце 1964 года, а песни третьего – Ola & The Janglers – вошли в чарты вскоре после вещей Hep Stars.

Бьерн с интересом следил за всем происходящим в шоу-бизнесе. Он начал покупать модную одежду и сделал модную стрижку. Его желание играть поп-музыку крепло"день ото дня. Изучая обложки альбомов и синглов Beatles, он обратил внимание на то, что Джон Леннон и Пол Маккартни записывают песни собственного сочинения. Это стало для него вдохновляющим открытием. «Если они исполняют свои песни, почему бы и нам не делать то же самое?» – подумал он.

Вспоминает Тони Рут: «Однажды Бьерн позвонил мне и говорит: «Приходи ко мне, и мы попробуем написать песню». Мы сидели в его комнате, он играл на гитаре, но я мало чем мог ему помочь. Мне это было неинтересно, поскольку я считал, что у нас вряд ли что получится».

В этом и заключалось принципиальное различие между Бьерном и его товарищами по группе: они относились к Hootenanny Singers как к развлечению, которое продлится год-два, после чего уступит место учебе и серьезной профессиональной карьере; а юный мистер Ульвеус видел свое будущее в совершенно ином свете. Он мечтал о музыкальной карьере.

Не получив помощи от других членов группы, Бьерн, тем не менее, твердо решил научиться сочинять песни. Стиг и Бенгт не препятствовали ему в этом. Они понимали, что это поможет привлечь в ряды поклонников группы любителей поп-музыки. К тому же англоязычный поп-материал оказался бы весьма полезным в деле освоения зарубежных музыкальных рынков.

30 апреля 1965 года Hootenanny Singers начали свой второй летний тур по Народным паркам, предусматривавший 165 концертов. Одной лишь этой цифры было бы достаточно, чтобы повергнуть в шок большинство сезонных исполнителей. Если еще учесть зачастую не вполне благоприятные условия выступлений, нетрудно представить, какая нагрузка ложилась на плечи музыкантов.

«Иногда парки оказывались довольно приличными, – говорит Тони Рут, них имелись нормальные гардеробные, и нам предлагали кофе с сэндвичами. Но обычно нас привозили в глубь лесной чащи, где в качестве сцены использовалась платформа грузовика. Мы говорили: «Где же мы, по-вашему, должны переодеваться в сценические костюмы?» – «Ах, вам еще нужно переодеваться?» – слышалось в ответ. Нам не оставалось ничего другого, как углубиться подальше в лес, чтобы там переодеться».

Даже когда Hootenanny Singers давали два или три выступления за вечер, концертные площадки вовсе не обязательно находились неподалеку друг от друга. Расписание было составлено таким образом, что группа нередко не имела физической возможности следовать ему. «Нельзя выйти на сцену на второй площадке в то самое время, когда вы только что закончили выступление на первой», – говорит Тони.

Стандартные контракты содержали крайне неразумную статью, согласно которой если группа опаздывала на 10 минут, она лишалась 10% гонорара, на 20 минут – 20%, и так далее. Если опоздание превышало час, организатор мог вообще отказаться платить, да еще был вправе по¬требовать возмещения убытков. Временами напряжение становилось невыносимым. «Правда, организаторы, прибегавшие к статье об уменьшении гонорара, встречались крайне редко, и нам просто приходилось перемещаться как можно быстрее, – говорит Тони. – Мы обычно прикидывали: «Стоит ли платить штраф за превышение скорости?» Я помню только один случай, когда организатор хотел удержать наш гонорар. Мы не смогли начать выступление вовремя только потому, что снаружи выстроилась очередь людей, не успевших попасть внутрь зала. Помню, нас это страшно разъярило. Я даже не уверен, получили ли мы тогда деньги, которые нам причитались».

Традиционный имидж мог повлиять на репутацию Hootenanny Singers, поскольку поп-музыка, возглавляемая Beatles и им подобными, вступала в новую эру своего развития, но это не мешало им пользоваться преимуществами их статуса молодых, обаятельных поп-звезд. Ребята находились на пике своей сексуальности, и искушение общения с девушками, относительно легкодоступными во время туров, было не-преодолимым. «Конечно, мы брали с собой девушек в отели, – говорит Тони Рут. – Но лично я был обручен с моей будущей женой Кристиной с 1963 года, и меня это мало интересовало, и у Юхана тоже была постоянная подруга. Поэтому инициативу в основном проявляли Бьерн и Ханси. Но они всегда сохраняли благоразумие».

Ханси подтверждает: «При такой тяжелой работе нам необходимо было расслабляться. Девушек в гостиничные номера приводили все». Время от времени девушки приглашали ребят на вечеринки. В подобной ситуации трудно было сохранить верность невесте. Тони вспоминает: «Я в таких случаях говорил: «У меня уже есть девушка. Давайте просто посидим и побеседуем». Так мы обычно и делали».

Иногда вечеринки могли быть шумными, но, как правило, какого– либо вреда это никому не причиняло. Ханси Шварц так вспоминает самый худший за все время тура инцидент: «Кто-то купил спортивный пистолет, и когда мы находились в мотеле «Shell», ребята подняли среди ночи стрельбу, разбив немало стекол. Менеджер мотеля пришел в ярость. Он позвонил Стигу и сказал, что для нас будут закрыты двери всех мотелей «Shell» в Швеции. Но этим все и кончилось».

После завершения паркового тура в сентябре 1965 года группа приступила к работе над своим четвертым альбомом, получившим название «International». Одна его сторона содержала песни на шведском языке, другая – на английском, немецком, итальянском и испанском. На нем были впервые представлены произведения Бьерна – «No Time»и «Time То Move Along», тексты к которым написал Мартин Дин. Они явно принадлежали к зарождавшемуся стилю фолк-рок, что вполне уместно для группы, чье творчество уходило корнями в фолк-музыку.