355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Карл Магнус Пальм » Яркий свет, черные тени. Подлинная история группы АББА » Текст книги (страница 2)
Яркий свет, черные тени. Подлинная история группы АББА
  • Текст добавлен: 3 октября 2016, 20:41

Текст книги "Яркий свет, черные тени. Подлинная история группы АББА"


Автор книги: Карл Магнус Пальм


Жанры:

   

Музыка

,

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 43 страниц)

Параллельно с учебой и сочинением стихов он продолжал играть в группе трэд. Они приобрели полный комплект инструментов и аппаратуры и одевались по типичной моде диксиленда – шерстяные пальто и ботинки на резиновой подошве. Группу регулярно приглашали в джазовые клубы и время от времени на танцевальные вечера, где Бьерн играл на электрогитаре. Они также играли на частных вечеринках. Тони Рут вспоминает: «Отец Йона общался с многими важными персонами Вестервика, и мы иногда выступали в офисах каких-нибудь исполнительных директоров. Они слушали нас, покуривая сигары и потягивая бренди или шампанское, а потом давали нам немного денег или еду с безалкогольными напитками за наш труд».

Одной из групп, конкурировавших с ними в борьбе за внимание молодежи Вестервика, была Mackie's Skiffle Group. К началу 60-х она уже превратилась в фолк-группу. Источником вдохновения для ее лидера Ханси Шварца и его товарищей Юхана Карлберга и Хокана Вена служило набиравшее силу американское фолк-движение. Их кумирами были такие группы, как Kingston Trio, которые прорвались к вершинам чартов с песней «Тот Dooley», и Brothers Four. В среде шведской молот дежи, принадлежавшей к среднему классу, фолк-музыка постепенно вытесняла джаз.

В 1961 году, когда Бьерну было 16, его двоюродный брат Йон уехал из Вестервика учиться в другой город, что привело к распаду группы. Тем временем Mackie's Skiffle Group сменила название на Partners. Са¬мым слабым звеном в ней являлся басист, так и не научившийся даже элементарным приемам игры на басе. «Ханси узнал, что наша группа разваливается, и решил пригласить Тони в качестве басиста, – вспоминал Бьерн. – Тони сказал ему: «Хорошо, я согласен, но только если ты возьмешь и моего приятеля, Бьерна». Думаю, Ханси не очень обрадовался этому, поскольку у них уже было три гитариста и четвертый едва ли был им нужен».

Можно только гадать, чем бы все кончилось, если бы Тони не проявил такую преданность по отношению к другу. Может быть, Бьерн бросил бы музыку, сосредоточился бы на учебе и в конце концов стал бы неплохим инженером, как того хотели его родители? Сам Бьерн уверен, что продолжал бы играть. «Возможно, спустя некоторое время я присоединился бы к какой-нибудь поп-группе или же организовал свою собственную. Когда появились Beatles, я понял, что мне хотелось бы делать что-нибудь подобное».

Но в 1961 году Тони потребовал, чтобы Ханси взял Бьерна, и тот скрепя сердце уступил. Теперь в состав Partners входили Ханси Шварц, Юхан Карлберг, Хокан Вен, Тони Рут на басе и Бьерн на гитаре и банджо.

Ханси, уроженец Германии, приехал в Швецию в 1958 году. В отличие от своих шведских друзей он был хорошо знаком с американской музыкой, поскольку слушал радиостанцию американских оккупационных войск. Немецкая молодежь, страстно стремящаяся оставить старую националистическую Германию позади себя и принимавшая американскую подростковую культуру, также настраивала свои прием-ники. Ханси был страстным коллекционером пластинок и скупал все альбомы с фолк-музыкой, попадавшиеся ему на глаза. Особое предпочтение он отдавал Kingston Trio. Эта американская группа послужила для него образцом, когда в конце 50-х он сформировал свою первую группу.

Ханси делил обшарпанную двухкомнатную квартиру с Хоканом Веном в минуте ходьбы от школы. Члены группы собирались там и слушали пластинки. «В квартире имелись газовая плита, умывальник с холодной водой и больше ничего, – говорит Ханси, – но мы могли в ней играть, и нам не нужно было искать помещение для репетиций. Мы встречались почти каждый день. Я обычно говорил: «Чтобы до восьми никто не приходил – мне нужно делать уроки, – но после этого мы можем поиграть».

Partners не проявляли никакого интереса к традиционной шведской фолк-музыке, считая ее старомодной. Их репертуар почти целиком состоял из американских образцов фолк-музыки, таких, как «Where Have All The Flowers Gone», «Sloop John В» и «Good News». «В нашем багаже имелось несколько старых шведских песен на тот случай, если пожилые дамы захотят вспомнить молодость», – вспоминает Бьерн.

Присоединение к Partners стало поворотным пунктом в судьбе Бьерна, который вдруг понял, что теперь может приложить свои умственные способности к чему-то более конструктивному и захватывающему, чем учеба, дававшаяся ему без особого труда. Хотя Бьерн был самым молодым членом группы, довольно скоро проявились его качества лидера. Он вспоминает: «В ходе репетиций я постепенно стал человеком, который принимает решения по поводу того, как следует исполнять песню, какой должна быть ее аранжировка и так далее. Это произошло самым естественным образом».

Partners в обновленном составе выступали во время различных школьных мероприятий и на танцах, организуемых местным молодежным центром. Регулярно играя вместе, со временем они превратились в настоящую группу. Теперь помимо Kingston Trio на них оказывали влияние Everly Brothers с их воздушными гармониями и рубленым ритмом гитар, а также Beatles. «Мы играли на школьных вечерах и вдруг стали замечать, что наша музыка нравится публике и вызывает у нее настоящее воодушевление», – говорит Тони Рут.

Но воодушевление – это одно, а реальные результаты – совсем другое. У Ханси Шварца были большие амбиции в отношении группы. Он вспоминает: «Как лидер группы, я стремился к тому, чтобы мы принимали участие в различных конкурсах талантов. Но все это было настоящей профанацией, а не музыкальными конкурсами. Нам приходилось соревноваться со смышлеными шестилетними ребятишками, которые немного танцевали, немного пели, и в итоге мы неизменно оказывались вторыми или третьими».

Едва они приобрели местную известность, как обнаружилось, что еще одна группа, уже пользовавшаяся популярностью в национальном масштабе, называется Partners. Это вынудило их срочно поменять название на «West Bay Singers». «West Bay», что в буквальном переводе на английский означало «Вестервик» («Западная Бухта»).

Летом 1963 года в Швеции зазвучали Beatles, но контраст между фолком и британской поп-музыкой был столь же глубок, как ранее контраст между трэдом и американским рок-н-роллом. Бьерн с интересом воспринял эту новую, более энергичную поп-музыку, но о том, чтобы пуристы фолка West Bay Singers направили свое творчество в это русло, не могло быть и речи.

В начале лета 1963 года Хокан Вен окончил среднюю школу и был призван на военную службу. Бьерн говорит: «Хокан проявлял большие способности в учебе, и было очевидно, что рано или поздно он уйдет от нас». Он еще долго поддерживал дружеские отношения с группой и даже написал тексты к нескольким их песням.

В июле 1963 Года оставшиеся вчетвером музыканты набились в старый «Вольво» и отправились на каникулы в полуторамесячное путешествие, «тур» по Европе. За прошедшие годы они не только превратились в сплоченный музыкальный коллектив, но и стали близкими друзьями, поверявшими друг другу самые сокровенные мысли. «У нас были прекрасные отношения, – говорит Тони Рут. – Когда спустя несколько лет начались длительные туры и нам приходилось подолгу жить в одних и тех же отелях, выходные мы все равно проводили вместе».

Готовясь к этой поездке, ребята поработали несколько недель – Бьерн, Ханси и Тони на бумажной фабрике, а Юхан Карлберг в автомобильной фирме своего отца. К дню отъезда у каждого из них было по 1000 крон на карманные расходы, но их проживание и питание оплачивалось главным образом за счет концертов, которые им удавалось орга-низовывать.

Путешествие стало для них настоящим приключением. Самому старшему, Ханси, был 21 год, самому младшему, Бьерну, 18. Тони Рут вспоминает ощущение свободы, когда он впервые попал за границу. «Неожиданно ты оказываешься вдали от родителей и можешь выпить стакан вина, не опасаясь, что тебе сделают замечание. Мы хорошо повеселились во время этих каникул». Они вели дневник, по очереди записывая произошедшие за день события. Этот дневник до сих пор хранится у Тони Рута. «Мы были четверо молодых парней, вырвавшихся из дома, – вспоминает он. Кровь в наших жилах бурлила, и мы всюду искали встреч с девушками».

В Ситхесе, идиллическом местечке неподалеку от Барселоны в Испании, Бьерн записывает в дневнике: «Мы пошли в Pepe's Club, испепеляемые желанием, в надежде познакомиться с четырьмя испанскими девушками, и с помощью паршивого микрофона исполнили несколько песен из своего обширного репертуара. Однако нашим надеждам не суждено было сбыться». И так было на протяжении всего путешествия. Тони подтверждает: «У нас ни разу ничего толком не вышло».

Хотя в деле обольщения смуглокожих девушек с континента парни из маленького шведского городка и не очень преуспели, эту неудачу им с лихвой компенсировали успехи на музыкальном поприще. В дневнике все чаще появляются записи о доброжелательной реакции публики. Это путешествие еще больше укрепило их веру в себя.

Осенью 1963 года четверо West Bay Singers начали учиться в выпускном классе средней школы. Регулярные репетиции и выступления на протяжении последних 12 месяцев явно не способствовали прилежной учебе. Однако никаких разговоров по поводу профессиональной музыкальной карьеры не было. Их будущее казалось предопределенным: окончание школы с хорошими оценками и поступление в университет. «Мы решили оставить занятия музыкой до окончания школы и приналечь на учебу», – говорит Тони Рут.

Кроме того, несмотря на успех у публики во время европейского путешествия, какие-либо зримые перспективы у их группы отсутствовали. Ханси Шварц говорит: «Было непонятно, то ли мы уже опоздали на корабль, то ли пришли на пристань слишком рано. Как потом выяснилось, мы пришли слишком рано. Люди не понимали, что мы пытаемся делать».

Уже казалось, что им уготована судьба большинства других тинэйд– жерских групп, как вдруг вмешалось провидение в лице матери Бьерна. Айна Ульвеус больше не уходила из дома, когда ее сын брался за гитару. Мало того, ей все больше и больше нравилась музыка West Bay Singers. Она вспоминает тот день в конце лета 1963 года: «Я сидела до-ма и услышала по радио объявление о конкурсе талантов. Когда Бьерн вернулся из школы, я сказала ему: «Вы уже хорошо играете и обязательно должны принять участие в конкурсе».

Бьерн, в душе давно предпочитавший занятия музыкой учебе, последовал совету матери и послал заявку. Конкурс талантов, называвшийся «Plats раа seen» («На сцене»), организовывался в спешке. Случилось так, что профессиональные шведские исполнители в то время бастовали, и заполнить радиоэфир можно было, только задействовав любителей под видом конкурса.

13 сентября 1963 года West Bay Singers приехали в радиостудию города Норрчепинг. Вместе с другими конкурсантами они ждали своей очереди, чтобы предстать перед отборочным жюри. «Хотя это был радиоконкурс, сюда явились фокусники, жонглеры и другие трюкачи», – вспоминает Тони Рут.

Среди других здесь присутствовала 17-летняя певица Анни-Фрид Люнгстад. Сегодня никто из бывших членов West Bay Singers не помнит ее в тот день. Скорее всего, с учетом того, что перед жюри прошли 153 участника, они тогда просто не встретились.

Предполагалось, что West Bay Singers выступят около 6 часов вечера, но уже пробило 9, а очередь до них все еще не дошла. Ханси Шварц вспоминает: «Мы говорили друг другу: «Какой смысл тут околачиваться? За целый день члены жюри наверняка устали, и теперь, что бы они ни услышали, кроме отвращения, это ничего у них это не вызовет». Мы чуть было не уехали домой».

И все-таки ребята решили остаться. Когда после выступления их попросили исполнить еще одну песню, они поняли, что у них есть шанс. West Bay Singers и Анни-Фрид Люнгстад оказались в числе шести претендентов, отобранных жюри для участия в радиопередаче, которая должна была состояться спустя две недели.

Через день после их первого настоящего успеха в шведской газете «Expressen» была опубликована небольшая статья о конкурсе. Она привлекла внимание Бенгта Бернхага, продюсера недавно созданной стокгольмской звукозаписывающей компании Polar Music. За предшествовавшие десятилетия он стал легендой шведского музыкального бизнеса благодаря своей невероятной способности распознавать в песне потенциальный хит.

В то время он был одержим идеей: пусть кто-то ищет группы, похожие на бунтарей Beatles и поющие на английском, ему же нужно то, чего пока нет на музыкальном рынке, а именно – фолк-группа с хорошими манерами и поющая на шведском, нечто вроде шведской версии Kingston Trio.

В статье о конкурсе особо отмечался «юношеский квартет из Весте– рвика во главе с Бьерном Ульвеусом», называвшийся West Bay Singers. Уже само название предполагало, что они могут оказаться именно теми, кого искал Бенгт.

Он связался с группой и попросил их прислать в Polar Music пленку с записью. Услышанное ему понравилось, и он сообщил музыкантам, что в Вестервик приедет его партнер, чтобы послушать их. Так ребята и их родители познакомились с импозантным Стигом Андерсоном.

Глава 2

«Обстоятельства периода взросления сыграли важную роль в моей дальнейшей судьбе», – не раз говорил Стиг Андерсон, размышляя о странной движущей силе, толкавшей его вперед к новым и новым свершениям. «Не нужно ни анализировать, ни романтизировать эти обстоятельства, ни каким-либо другим образом пытаться проникнуть в суть происходившего со мной в годы отрочества и юности. Все достаточно очевидно: Швеция 30-х, незамужняя женщина с ребенком, «отец неизвестен». Общество не порицало женщин, подобных моей матери, – для него они практически не существовали».

Стиг Эрик Леопольд Андерссон (изначально с удвоенной «с») родился 25 января 1931 года в Мариестаде. Рос он в маленьком городке Хува, расположенном в 18 милях от Мариестада, между озерами Венерн и Веттерн, в южном графстве Вестеретланд. Сын незамужней Эстер Андерссон, никогда не знавший своего отца, Стиг вместе со своей матерью находился на нижней ступеньке социальной лестницы преимущественно бедного шведского общества начала 30-х. Жизнь в городе с населением в несколько тысяч человек означала, что все знали все обо всех – и, соответственно, все знали все о Стиге и его матери.

То, что известно сегодня как современная шведская система социального обеспечения, пребывало тогда в стадии зачатия, и Эстер Андерссон приходилось работать с утра до ночи, чтобы ее сын не очень нуждался. За ее спиной порой звучали злые языки, но она не предъявляла никаких требований к обществу, и у людей хватало собственных проблем, чтобы уделять слишком большое внимание ее несчастьям.

Стиг впоследствии скажет, что в те времена бедность сама по себе не являлась чем-то постыдным, она представляла проблему лишь для тех, кто от нее страдал. «Нужно было искать способ, как выбраться из нищеты, – говорил он. – В этой стране у большинства не было фактически ничего, у немногих не было почти ничего, а о том, чтобы стать богатым, никто и не помышлял».

Эстер Андерссон и ее сын жили в маленьком, похожем на сарай домике. По описанию Стига, это были «четыре стены, худая крыша и

кран с холодной водой, который замерзал зимой». Но Эстер была настоящей вестеретландской женщиной – предприимчивой, изобретательной и трудолюбивой, – и эти качества в избытке передались по наследству ее сыну. Эстер стирала и гладила белье и работала парикмахером. Хотя в этих профессиональных сферах она обладала лишь самыми элементарными навыками, среди ее клиентов были даже жители соседней деревни. В деньгах они, конечно, не купались, но сводить концы с концами ей удавалось.

В самые тяжелые годы Великой депрессии немногие в Хуве могли позволить себе отдавать белье в стирку за деньги. Это стало бы для Эстер катастрофой, не открой она кондитерскую лавку в двенадцати милях от дома. Торговал в лавке наемный продавец, а сама она продолжала стирать, гладить и стричь. Закончив работу, Эстер садилась на велосипед и отправлялась проверить, как идут дела в лавке. Стиг потом часто вспоминал эти длительные поездки на багажнике велосипеда. Маленького мальчика очень пугали сумрак леса, через который они ехали, и раздававшиеся в его глубине звуки. «Я поднимал голову и смотрел на светлую полоску неба, резко выделявшуюся на фоне темного леса», говорит он.

Все, кого Эстер нанимала продавцами, работали из рук вон плохо, и в результате лавка в основном приносила убытки. Это стало для Стига хорошим уроком, запомнившимся на всю жизнь. Он всегда ненавидел людей, неспособных целиком и полностью оправдывать взятую на себя ответственность. Потеря лавки, тем не менее, не стала для них слишком тяжелым ударом, поскольку Эстер неожиданно вышла замуж за местного портного Пауля Густафссона, и их финансовое положение существенно улучшилось.

Наблюдая за тем, как бьется его мать в стремлении обеспечить свою маленькую семью, юный Стиг довольно быстро перенял у нее находчивость и способность к малому бизнесу. «Я начал подрабатывать в свободное время, даже в те дни, когда учился. Для желающих работа находилась всегда. Она делилась на две категории: та, за которую платили, и задания в рамках деятельности спортивного клуба. Приходилось планировать свое время так, чтобы одно не мешало другому». Стиг брался за все, что было ему по силам. За королевскую плату в сумме пяти крон за учебную четверть он вставал с рассветом, чтобы разжечь школьную печь. Кроме того, он лично отвозил в Хуву счета за электричество, число которых доходило до 600.

Окончив начальную школу, Стиг оставил учебу, так как мать больше не могла содержать его, и в тринадцать лет устроился разносчиком в местный бакалейный магазин. Зарплата была слишком мизерной, чтобы рассматривать ее в качестве дохода, поэтому Стиг был вынужден искать другие пути повышения своего благосостояния.

Спорт в Хуве пользовался большой популярностью, но, чтобы заниматься им, приходилось бесплатно работать. Хитроумный Стиг сделался менеджером городского спортивного клуба. Он заведовал материальной базой целой футбольной команды, следил за уборкой помещений, разметкой футбольного поля, водоснабжением и выполнял другие подобные функции. Взамен он получил право торговать в киоске клуба кондитерскими изделиями и безалкогольными напитками, что приносило неплохой доход. В хорошее воскресенье, когда играла спортивная команда группы «А», Стиг, бывало, извлекал большую прибыль.

Хотя Стиг рос в нужде, когда ему было лет пять, мать купила старый граммофон и шесть пластинок на 78 оборотов. Стиг сразу ощутил интерес к музыке. Он все время подпевал, слушая хиты того времени. Очень скоро обнаружилось, что ему нравится петь в присутствии посторонних.

«Я использовал любую возможность, чтобы спеть перед публикой, особенно в школе, – вспоминает он, – и со временем заметил, что пение оказывает воздействие на слушателей. Вы становитесь центром внимания, ведь люди всегда обращают внимание на того, кто производит шум. Отсюда напрашивался вывод: нужно заниматься музыкой. Я жаждал популярности».

В дотелевизионную эпоху, особенно в сельской местности, люди в основном развлекали себя сами, как могли. Местная община устраивала различные мероприятия, во время которых люди пели, танцевали, веселились. Развлекательные передачи по радио транслировались всего по несколько часов в неделю, и единственным альтернативным источником музыки был граммофон. Юный Стиг стал постоянным клиентом в магазине грампластинок.

Проигрывание пластинок – это одно, но исполнение песен могло сделать из вас звезду местного масштаба. Стиг не мог упустить возможность совместить развлечение с извлечением доходов, тем более что Эстер всегда стремилась использовать любой шанс улучшить финансовое положение семьи. Она потратила 15 крон на гитару для сына и даже собственноручно сшила для нее чехол. Стиг много практиковался в игре на инструменте и в скором времени начал выступать на местных концертах, между комическими сценками и чтением стихов.

В подготовке концертов принимала участие вся община. Для Стига это было прекрасное средство проявить свою деятельную натуру и выплеснуть избыток юношеской энергии. Он получал огромное удовольствие, занимаясь организацией концертов, и часто выдвигал всевозможные предложения. На сцене Стиг поначалу исполнял только шлягеры той эпохи, но со временем стал включать в свой репертуар песни собственного сочинения. Он нашел довольно странный источник вдохновения. «Когда очередная девушка отвергала мои ухаживания, я приходил домой и писал посвященную ей сатирическую балладу, а затем исполнял ее на собрании местного общества трезвости, неизменно вызывая горячее одобрение публики. Тогда-то я и понял, как это здорово – сочинять песни.

Ему было 16, когда он написал «Tivedshambo» (Тиведен – лесной массив на родине Стига Андерсона, хаибу – шведский парный народный танец, напоминающий польку-мазурку. – Прим. ред.), ставшую спустя некоторое время его первой записанной песней. Этот фолк– номер с ярким рисунком традиционного буйного шведского веселья среди лесов наглядно продемонстрировал потенциальные возможности Стига. Песня приобрела широкую известность, как и шведская аккордеонная классика.

После окончания Второй мировой войны Швеция пережила подъем оптимизма. Ее границы вновь были открыты культурному влиянию извне, и пришедший из США джаз достиг даже изолированных патриархальных общин, каковой являлась Хува. Стиг стал страстным поклонником би-бопа (разновидность джаза) и играл на гитаре в нескольких местных джаз-бэндах.

Однажды местная газета опубликовала письмо женщины, матери тинэйджера, протестовавшей против засилья этой американской музыки, вызывавшей нездоровое возбуждение в среде городской молодежи. Молодой Стиг Андерссон послал в газету гневную отповедь, в которой утверждал, что джаз имеет очень важное значение для молодежи. «Вы, должно быть, чрезвычайно сексуально озабочены, если считаете, что джаз лишь возбуждает людей!» – писал он. Это было первое публичное выступление вспыльчивого, в высшей степени самоуверенного человека, которому предстояло еще не раз в будущем вызывать бурю негодования в шведских средствах массовой информации.

Имея в багаже лишь несколько песен, Стиг уже мечтал о национальном успехе в качестве сочинителя. В 1947 году, когда ему было 16 лет, он разослал свои записи видным деятелям музыкального бизнеса,которые, по его мнению, могли помочь ему взобраться на вершину славы. Ответ пришел только от известного композитора и поэта Ульфа Педера Олрога, одного из кумиров Стига. Песни Олрога, сочетавшие в себе запоминающиеся мелодии и изысканные стихи с оттенком юмора, пользовались популярностью у широких слоев населения.

В определенной мере эти характерные черты будут потом присущи многим песням Стига, в которых явственно ощущается влияние Олрога. Но если Олрог, имевший университетское образование, зачастую был слишком утончен и академичен в своих произведениях, Стиг редко отклонялся от основной темы и не прибегал к броским эффектам, которые могли найти отклик в сердцах самой широкой публики.

В своем довольно длинном письме Стигу Олрог отмечал, что мис¬тер Андерссон очень талантлив, но ему следует совершенствовать свое мастерство, особенно по части стихосложения. Он советовал ему читать побольше поэзии и завершал напутствие следующими словами: «Продолжайте сочинять и приезжайте ко мне через пару лет». Позже Стиг вставил это письмо в рамку и повесил на стену своего офиса. «Я всегда вспоминаю о нем, когда мне нужно вынести суждение по поводу творчества других людей», – говорит он.

В июле 1948 года Ульф Педер Олрог давал выступление в городе Эребру, находящемся сравнительно недалеко от Хувы. Стиг вместе с другом приехал туда на поезде, чтобы встретиться с композитором. Удивленный Олрог угостил настойчивого сочинителя песен и его друга клубникой со сливками и порекомендовал Стигу поступить в высшую школу фолк-музыки в Ингесунде. Стиг вернулся в Хуву вдохновленный этим советом, но главное – мыслью о том, что музыкой можно зарабатывать на жизнь. Он пришел к выводу, что учеба в высшей школе фолк-музыки может обеспечить ему будущее, не говоря уже о возможности получения настоящего музыкального образования.

В школу принимали с 18 лет, а Стигу было только 17. Он переехал в город Арвика, расположенный рядом с Ингесундом, и устроился там на работу в продовольственный магазин. Продолжая практиковаться в игре на гитаре и сочинять песни, он со временем свел знакомство с людьми, устраивавшими местные концерты. Среди его новых знако-мых особо выделялся студент Бенгт Бернхаг. Очень скоро выяснилось, что оба они любят организовывать всевозможные мероприятия, неважно, посредством ли тяжелого труда или же с помощью самой беззастенчивой рекламы. Если Стиг был напористым, самонадеянным экстравертом, старавшийся держаться в тени Бенгт действовал без лишнегошума. При объединении их усилий такое сочетание приносило прекрасные результаты.

Осенью 1949 года Стиг начал посещать занятия в высшей школе фолк-музыки. Среди его товарищей по учебе была симпатичная, скромная девушка Гудрун Рюстедт, дочь фермера Карла Рюстедта и его жены Астрид, Сельское хозяйство, игравшее в 30-х важную роль в шведской экономике, теперь медленно, но верно приходило в упадок. Родители Гудрун в полной мере ощущали это на себе. Было очевидно, что их шестерым детям нужно выбирать в качестве будущей профессии что-то помимо сельского хозяйства, и они все разъехались из дома получать образование. Гудрун оказалась в Ингесунде, где изучала ткацкое ремесло, кулинарию, ведение домашнего хозяйства и английский.

Она хорошо помнит, как впервые познакомилась с 18-летним Сти– гом. «Вначале он показался мне чуть ли не безумным. В нем кипела энергия, он не знал ни минуты покоя. Он все подвергал сомнению: «Почему это следует делать именно так? Почему мы не можем сделать это иначе?»

С годами Стиг выяснил, что пение под гитару производит впечатление на девушек. Он даже написал несколько любовных песен, которые были посвящены исключительно тем, к кому он питал в соответствующий период времени нежные чувства. Едва увидев Гудрун, он принялся ухаживать за ней. Однако после сеанса обольщения в виде концерта она откровенно сказала ему, что не очень интересуется музыкой. Стигу нравились искренние девушки, и он решил, что Гудрун то, что ему нужно. В скором времени он добился ее расположения, и в 1951 году они обручились.

Стиг, Бенгт Бернхаг и их друг Беръе Круна создали группу, исполнявшую песни Стига вперемежку с низкопробными шутками и глупыми гэгами. Трио выступало на местных площадках с переменным успехом. «Можно было подумать, что мы опережаем свое время, – говорит Стиг с изрядной долей иронии. – Мы пытались учредить современный ■«сумасшедший» стиль в лесной чаще».

В марте 1950 года Стиг, Бенгт и Беръе организовали в высшей школе фолк-музыки очередной концерт и, вдохновленные несколькими положительными откликами в местной прессе, послали письмо в «Frukostklubben» («Клуб завтраков»), популярную радиопередачу, выходившую воскресным утром. Исполнители, успешно выступившие в ней, затем часто подписывали контракты на звукозапись.

Их пригласили принять участие в передаче, и они исполнили композицию Стига «Gradde pa moset» («Сливки с пюре»). Песня понравилась, и Харри Бранделиус, один из самых популярных шведских певцов того времени, записал ее. Пластинка вышла осенью 1950 года.

Но радость начинающего автора песен была омрачена. Едва лишь он услышал вялую, бледную интерпретацию Бранделиуса, у него упало сердце. Несмотря на огромную популярность певца, Стиг инстинктивно чувствовал, что песне не суждено стать хитом. Теперь он знал: можно иметь хорошую песню и хорошего певца, но если нет хорошего исполнения, не будет и успеха.

Тем не менее у Стига взял интервью популярный еженедельник, и в феврале 1951 года комик Рольф Бенгтсон записал его самую первую песню «Tivedshambo». На второй стороне также была записана его вещь. «Tivedshambo», конечно, не пошатнула основы музыкальной индустрии, но ее одухотворенное исполнение было шагом в верном на-правлении. Стиг, которому исполнилось 20, воспринял это как добрый знак, но в то же время понял, что карьера эстрадного артиста и сочинителя песен вовсе не гарантирует безбедное существование. Окончив весной 1951 года высшую школу фолк-музыки, он решил, что ему следует приобрести «приличную» профессию. Реально перед ним открывались три пути: он мог стать журналистом, преподавателем или полицейским. Последнее поприще привлекало его тем, что обеспечивало бесплатную форму, но в конце концов он все-таки выбрал педагогику. Чтобы выучиться на преподавателя, нужно было сначала окончить подготовительные курсы в городе Карлстад. Однако ему пришлось прервать занятия из-за призыва на воинскую службу в Шевде.

Энергичный Стиг, даже будучи оторванным от гражданской жизни, не терял времени даром. Он пристально следил за событиями в шоу– бизнесе, а когда стоял в карауле, сочинял песни. Гудрун последовала за ним в Шевде, где сняла комнату и устроилась работать горничной.

В январе 1952 года Стиг был близок к триумфу, когда поющая спортивная звезда, известная как Snoddas, дебютировала в популярной радиопередаче «Karusellen» («Карусель»). Его репертуар состоял преимущественно из песен, исполняемых Харри Бранделиусом, и когда он прослушал записи, его выбор остановился на «Gradde pa moset» Стига Андерссона. Но ведущий программы Леннарт Хюланд, весьма влиятельная фигура в шведском шоу-бизнесе, не одобрил этот выбор и потребовал заменить песню. Snoddas был вынужден уступить.

После выступления в «Karusellen» Snoddas стал одним из популярнейших певцов в Швеции. Песня, которую, по настоянию Хюланда, он исполнил вместо «Gradde pa moset», была записана, и объем ее продаж составил 250 ООО копий – абсолютный рекорд для пластинки на 78 оборотов в минуту.

Стиг вспоминает: «Было бы вполне логичным записать «Gradde pa moset» на второй стороне пластинки. Но, к сожалению, Snoddas записывался в той же компании, что и Бранделиус, а поскольку тот уже записал ее раньше, они выбрали другую песню. Я еще долго злился из-за того, что так получилось. Пластинка продавалась в невероятных количествах, и эти деньги мне совсем не помешали бы».

Тем временем Бенгт Бернхаг, уже перебравшийся в Стокгольм, осаждал только что созданную звукозаписывающую компанию Philips, прося предоставить ему и его друзьям шанс сделать запись. Его упорство принесло результаты, и в конце лета Стиг, получив краткосрочный отпуск в своей воинской части, приехал в Стокгольм, чтобы записаться первый раз в своей жизни. Возможность профессиональной работы в музыкальном бизнесе кружила ему голову. «Садясь в поезд в Шевде, я испытывал необыкновенное ощущение свободы», – вспоминает он.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю