Текст книги "Ночь в Шотландии"
Автор книги: Карен Хокинс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 17 страниц)
Глава 18
Письмо Майкла Ангусу Хею, графу Эрролу, из британского консульства в Греции:
«Я ожидаю согласия перевезти свои вещи на британский корабль, и на это может уйти несколько недель. Получить такое согласие нетрудно, просто нужна печать в одном месте, потом – в другом. Но, как во всяком простом деле, как только ты добавляешь к нему человеческий фактор, весь ад срывается с цепи».
Гулкие раскаты грома громыхали так близко и с такой силой, что Ангус чувствовал, как дрожит пол. Он подошел к окну своей спальни и выглянул наружу. Дождь падал почти горизонтально, деревья в борьбе с ветром гнулись к земле. В сопровождении зловещих раскатов грома, от которых звенели стекла, полыхали ослепляющие молнии.
Настоящий снег пока не выпал, но был в опасной близости, дождь уже шел со снегом. Он налипал на окна и замерзал на ветру. За ночь станет холоднее, хотя дождь прекратится, и утром на каждом карнизе и на каждой ветке дерева появится лед. Все вокруг будет красивым и запоминающимся, и именно в это время Ангус больше всего любил кататься верхом.
Очередная вспышка молнии осветила бушующее Северное море, коснувшись белоснежных гребней волн и извилистой дороги, ведущей к замку. На каменистой дороге образовались огромные лужи, которые для непосвященных превращались в ледяные ловушки.
Ангус вернул на место плотную штору и подошел к камину, чтобы согреть руки, бросая при этом взгляды на дверь между его спальней и ее.
Ее спальня. В груди стало тесно, и он потер ее, как будто шрамы стягивали кожу в этом месте. Сегодня утром выход из библиотеки стал самым трудным испытанием в его жизни.
Ангус наклонился, прижался щекой к двери и прислушался, но из-за стука дождя по крыше ничего не смог различить. Интересно, боится ли Мэри молнии? Задав себе этот вопрос, Ангус обнаружил, что качает головой в ответ. Если он и знал что-то о маленькой Херст, так только то, что если она и боится чего-то, то скорее умрет, чем признается в этом.
Ангус отошел от двери, налил себе выпить и, потягивая насыщенное виски, постоянно обращал свой взгляд на дверь. Сегодня вечером Мэри не показывалась, и Ангус забеспокоился. Но потом Нисон сообщил ему, что она просила передать, будто неважно себя чувствует и хочет отдохнуть.
Ангус понимал, как она себя чувствует. Он потер щеку, сделал большой глоток виски и снова посмотрел на дверь. Эррол представлял ее по ту сторону двери, возможно, одетую для сна, а может, так же как он, выглядывающую в окно.
По крайней мере теперь у нее в комнате была мебель, она могла сидеть у камина, если пожелает. Господи, каким глупцом он выглядел, когда она только приехала, таким подозрительным и недоверчивым. Как она, наверное, была смущена и расстроена.
Ангус ухмыльнулся, вспомнив, что она проделывала, отвоевывая свою свободу. «Вы никогда не сдаетесь, да?» – спросила она тогда. Он подошел к двери и уперся рукой в косяк.
Эррол знал, что она – сестра Херста, знал и нисколько не сомневался. Честно говоря, следовало признать, что он знал об этом еще до того, как увидел ее рисунки.
Когда он изменил свое мнение? Когда перешел от недоверия к каждому ее слову к вере в то, что она действительно сестра его друга?
Ангус поставил стакан и прислонился к двери. В ее комнате так тихо. А если ей плохо? Вдруг она поранилась? Лежит на полу в луже собственной крови?
У Ангуса все перевернулось внутри, болезненно сжался желудок, и он вдруг понял, что поворачивает ручку двери.
Мягко щелкнув замком, дверь открылась. Ангус уставился на ручку. «Давно ли эта дверь не заперта? И что могло бы произойти, если бы я знал об этом?»
Граф судорожно сглотнул и медленно приоткрыл дверь. В комнате было совсем темно. Ангус нахмурился, удивившись, что даже свеча не горит. Он всматривался в темноту и смог рассмотреть только кровать с плотно закрытым пологом.
«Значит, Мэри не поранилась, и я могу вернуться в свою комнату. – Но он все же замешкался, глядя на кровать. – Неужели она пропустила ужин из-за нашего разговора? Неужели расстроилась больше, чем я думал?» Ему необходимо это узнать.
Ангус вернулся к себе в комнату, чтобы взять небольшую лампу, и подошел к кровати Мэри. Полог был плотно закрыт, но Ангус, поколебавшись немного, потянулся, чтобы раздвинуть его…
Ему не следует быть здесь. Он знал это, но все же не мог убедить себя уйти. Пальцы сжали тяжелую бархатную драпировку. Нет, мысленно сказал себе Ангус.
Он опустил руку и повернулся, чтобы уйти, но остановился. Неожиданно с пугающей уверенностью Ангус понял, что обнаружит под пологом. Теперь он знал это каждой клеточкой своей души.
Ангус откинул полог и посмотрел на пустую кровать. Он схватился рукой за красный бархат и дернул его, срывая с петель. Коротко вскрикнув, он направился в свою комнату.
В сопровождении четырех лакеев и Муира Ангус сбежал по ступенькам в холл.
– Ангус! – Из библиотеки, сонно щурясь, с книгой г в руке вышел Нисон. – Куда ты направляешься?
– Ты видел Мэри?
– Мэри… Ты хотел сказать мисс Херст? После полудня нет, не видел. Я читал тут про Пунические войны и задремал в библиотеке…
Ангус стремительно проскользнул мимо кузена.
– Муир, отправь за моей лошадью. Слава Богу, дождь, похоже, стихает.
Муир щелкнул пальцами, и лакей из холла побежал на улицу.
– Ангус, куда ты собрался? – моргал глазами Нисон. – Уже стемнело, и погода…
– Мне, черт возьми, известно, какая там погода! Я и сам вижу! Но кто-то же должен поехать за этой глупой, упрямой, непрозорливой, без всякой сообразительности…
У Ангуса просто не находилось слов, за несколько мгновений его эмоции из бушующей страсти переросли в безграничную ярость. Мэри связала его, скрутила в узел, а потом так поступила. И теперь Ангус не знал, застрелить ее или задушить. Тут он заметил, что Нисон с тревогой смотрит на него.
– Наша гостья уехала, – пояснил он кузену.
– В такую погоду?
– Вот именно.
– Весьма неожиданно, – нахмурился Нисон.
– Знаю. Только глупец отправится в дорогу в такую бурю. Я удивлюсь, если она еще не попала в беду.
Мысль о безжизненном теле Мэри у подножия скалы оказалась просто невыносимой. Его ошеломила сила воображения, и Ангус вынужден был прикрыть глаза.
– Ангус? – сжал его плечо Нисон.
– Я в ярости, только и всего, – хрипло сказал Ангус. – Она с ума сошла уезжать в такую погоду.
– А ты знаешь, почему она уехала? Вы поссорились?
– Несколько дней назад мы поспорили, но…
«Случилось нечто гораздо большее. Боже мой, почему же я не объяснил ей, из-за чего должен держаться от нее подальше? Неужели моя кажущаяся холодность спугнула ее?»
– Все это так странно, – покачал головой Нисон. – Не представляю, чтобы она уехала без артефакта. Она была так непреклонна в своем желании забрать его для освобождения брата. Интересно…
Нисон оглянулся на открытую дверь в библиотеку.
– Но как она могла залезть в стол? – Ангус проследил за взглядом кузена. – Он всегда заперт на ключ.
– Ты прав, конечно, – неуверенно засмеялся Нисон. – Я просто не могу представить, чтобы она покинула нас без ларца, за которым приехала сюда. Она была настроена очень решительно. Возможно, случилось что-то еще, – пожал плечами кузен, – заставившее ее уехать в ночь.
Ангус понял, что смотрит на дверь библиотеки. Могла ли она? Но как? Он зашел в библиотеку и, подойдя к своему столу, достал из кармана жилета ключ, вставил его в замок и открыл ящик стола.
Артефакт исчез.
– Ну? – вошел следом за ним Нисон. – Она…
– Мне наплевать! – Ангус со стуком задвинул ящик. – Мы должны найти ее.
Он быстро вышел в холл, где как раз в этот момент раздался звонок. Муир поспешил открыть дверь. В холл в сопровождении темнокожего слуги вошел человек.
Стройный джентльмен вымок до нитки, волосы прилипли ко лбу, плащ на плечах потемнел от влаги.
– Боже правый, Эррол! В какую погоду ты приглашаешь людей? Я едва не утонул, пока шел от экипажа до твоей двери.
– Янг! – устремился вперед Эррол. – Я не ждал тебя в такую погоду.
– Ты просил меня приехать, я приехал, – с удивленным видом ответил джентльмен. – Просто по дороге возникла небольшая проблема, лопнула ось, но Раджид, как всегда, справился.
Молчаливый слуга поклонился и поставил на пол тяжелую по виду дорожную сумку.
– Итак, Эррол, – Янг стянул перчатки и передал ожидавшему лакею свою шляпу с загнутыми краями, – ты посылал за мной? Что-то там насчет младшей сестры Херста.
– Ты знаешь ее?
– Господи, конечно. Кто же не знает?
– Херст никогда не говорил мне о ней, – мрачно заметил Ангус.
– Странно… Но ведь Херст редко когда говорит о чем-то, кроме своей работы. Осмелюсь сказать, ты мог и не заметить этого, потому что сам такой, но в его разговорах всегда присутствует только одна тема. – Другому лакею Янг передал свое пальто с множеством пелерин. – А что ты хочешь узнать о Мэри Херст? Она чертовски хорошо рисует и еще делает большинство исследований для находок своего брата. Должен сказать, она могла бы обскакать всех нас, если бы решила заняться этим делом. И я… Ба, черт меня побери, посмотри на это! – Он перевел на Ангуса изумленный взгляд. – А почему ее портрет висит у тебя в библиотеке?
Ангус проследил за направлением указательного пальца Янга. Он показывал на портрет Киры, висевший в библиотеке и видный через открытую дверь.
– Нет, глупости, – Янг наклонил голову набок, – это не она, но могла бы быть одной из ее сестер. Белокурые волосы, карие глаза… Обаятельная улыбка. Я…
Прошагав к двери, Ангус забрал у лакея свой плащ и облачился в него.
– Ангус, ты никуда не поедешь в такую погоду! – возмутился Нисон.
– Но Янг добрался до замка.
– У него есть Раджид. – Нисон бросил взгляд на личного слугу, который стоял у дверей и с интересом наблюдал за происходящим. – Кроме того, мисс Херст могла уехать несколько часов назад. Ты ведь даже не знаешь, куда она направилась!
– Не имеет значения. Я во что бы то ни стало найду ее и верну вместе с проклятым ларцом. – Ангус застегнул плащ, замотал вокруг шеи шарф и нахлобучил шляпу на голову. – И когда я ее найду, спастись ей поможет только Бог!
– Эррол, что, черт возьми, происходит? – спросил Янг, глядя то на Ангуса, то на Нисона. – Я только приехал, ты уезжаешь и…
– Мисс Херст приехала сюда с целью забрать артефакт, который мне передал на хранение ее брат. К сожалению, Майкл прислал письмо, в котором предупреждал, что за этим предметом кто-то охотится, и просил тщательно охранять его. Поэтому, когда приехала Мэри Херст, я ей не поверил.
– Он запер ее в спальне, – добавил Нисон и получил в ответ суровый взгляд Ангуса.
– Простите, милорд, – сказал Муир, выпрямляясь в полный рост. – Мне кажется, вы должны знать кое-что.
– Говори скорее все, что ты знаешь.
– Да, милорд. Мисс Херст уехала на лошади, которую попросил приготовить мистер Хей. – Муир метнул потемневший взгляд в сторону молодого кузена, и тот мгновенно побледнел. – Теперь, когда мне стало известно, что она уехала и не вернулась, я думаю…
– Ты приказал приготовить для нее лошадь? – обрушился на Нисона Ангус.
– Нет! Нет! Я приказал приготовить лошадь для себя, но потом попросил мисс Херст сообщить Муиру, что я передумал и лошадь мне не понадобится. Не знал, что она воспользуется ею, хотя считаю, что должен был подумать об этом.
– Муир, когда была заказана лошадь?
– В четыре пополудни, милорд. Мисс Херст, должно быть, уехала короткое время спустя.
– Если это правда, – нахмурился Ангус, – тогда… Нисон, ты говорил мне, что мисс Херст не смогла присоединиться к нам за ужином, потому что плохо себя чувствовала. Если она уехала около четырех, тогда как она могла сказать тебе такое?
Муир, насупив свои рыжеватые брови, сверлил взглядом Нисона.
– Я… я не видел ее тогда. Просто предположил, что она не спустилась кужину из-за плохого самочувствия…
– Вы позволите, милорд? – вмешался Муир.– Мистер Хей сообщил мне за час до ужина, что мисс Херст не будет, но в тот момент он не упомянул, что она плохо себя чувствовала.
– О Боже мой! – воскликнул мистер Янг, так высоко подняв брови, что они почти скрылись под мокрыми, торчавшими во все стороны каштановыми волосами.
– Ты что натворил? – набросился на кузена Ангус.
Молодой человек отшатнулся назад, подняв руки, ладонями вверх.
– Я не говорил Муиру… Ангус, ты же меня знаешь. Я бы никогда…
– Если тебе дорога твоя жизнь, лучше молчи.
Нисон побелел.
– Мы разберемся с этим, когда я вернусь. Я должен найти Мэри.
Ангус бросился к двери, сбежал по ступенькам, радуясь, что теперь дождь превратился в ледяную изморозь. Конюх, съежившись рядом с черным жеребцом, держал лампу, которую потом передал Ангусу, как только тот уселся в седло.
Подняв лампу повыше, Ангус повернул лошадь на ровную подъездную дорогу, стараясь не спешить, хотя внутри все кричало, призывая его поторопиться. Он не осмелился рисковать лошадью, иначе Мэри действительно будет потеряна.
К тому моменту, когда он доехал до конца подъездной дороги, ледяная изморозь вконец промочила его одежду.
Проклятая погода!
К счастью, лампа была хорошо защищена от дождя, стекло не позволяло влаге проникнуть внутрь.
Ангус медленно ехал по скалистой дороге и вертел головой во все стороны, высматривая приметы того, что Мэри свернула с главной дороги в поисках укрытия.
Найти такое укрытие было сложно, но Ангус знал парочку таких мест. Он отказывался смотреть дальше черного края дороги, где торчали высокие скалы. Лошади достаточно один раз споткнуться, один раз поскользнуться…
Ангус стиснул зубы и двинулся вперед, стараясь не утомлять лошадь. Проехав около часа, как раз там, где был самый плохой участок, он наткнулся на стоявшую прямо посередине дороги лошадь с брошенными поводьями.
Мэри! Где ты?
Чувствуя, как колотится в горле сердце, Ангус спешился и подошел к лошади, чтобы внимательнее осмотреть ее. Он заметил, что лошадь нервничает, и увидел длинную воспаленную царапину на одной ноге чуть выше копыта.
– Что случилось? – пробормотал он. – Лошадь понесла? Или поскользнулась?
Ангус представил разбившуюся, истекающую кровью Мэри и сразу же поспешил отбросить эту ужасную мысль. Нельзя позволять себе сходить с ума. Мэри – сильная женщина и не раз доказывала это. Она не станет подчиняться обстоятельствам, она подчинит обстоятельства себе.
Ангус привязал поводья найденной лошади к седлу своего коня и решительно поехал вперед. Он найдет Мэри. Должен найти. Дождь по-прежнему лил как из ведра, и теперь его грудь болела от страха и от холода.
Где-то посередине этой ужасной холодной ночи шла пешком, возможно, израненная, Мэри. Опустив голову навстречу ветру, Ангус Хей шептал молитву.
Глава 19
Письмо от Майкла сестре Мэри из палатки на окраине древнего города Джафар:
«Всякий раз, когда дела складываются наихудшим образом, я всегда чуточку больше внимания уделяю ближайшим земным благам. Удивительно, как глоток воды в сильную жару или чашка горячего чаю в холодную ненастную погоду поднимают настроение и помогают сосредоточиться. Иногда мелочи играют очень большую роль».
Мэри открыла глаза, чувствуя, как сыплется ледяная изморозь. Дрожа всем телом и стуча зубами от холода, она утерла воду с лица и попыталась сообразить, где же она находится.
К ней медленно возвращалась память. Она прижала к голове дрожащую руку, нащупав большую шишку над ухом. Волосы настолько вымокли, что трудно было понять, течет ли из раны кровь, но, впрочем, сейчас это казалось не важным. Прямо сейчас ей требовалось найти способ согреться. Слава Богу, она наткнулась на маленькую старую хижину пастуха. Она находилась в полуразрушенном состоянии, крыша во многих местах протекала, и вода собиралась в лужи на грязном полу. Но по крайней мере половина строения подходила для укрытия от снега и дождя.
Мэри собралась с силами и встала, плотнее запахивая свой намокший пелиссон и плащ. Она опять вытерла лицо от влаги и осмотрелась вокруг, заметив обломки намокшей мебели.
«Думай, Мэри. Думай».
Она старалась заставить работать свой оцепеневший мозг, но дрожала так сильно, что затруднялась даже додумать мысль.
Мэри зябко поежилась и потерла плечи. «Что произошло, когда я упала?» Раскаты грома над головой помогли ей вспомнить случившееся.
Ах да. Прогремел гром, и молния сверкнула так близко, что она почувствовала запах озона. Ослепляющий удар испугал лошадь, и она встала на дыбы, выбросив Мэри из седла, а потом с безумным ржанием умчалась в ночь.
Мэри молилась, чтобы бедное напуганное животное не сорвалось со скалистой дороги вниз.
– Я должна согреться, – объявила себе самой Мэри, не переставая дрожать и стучать зубами. – Что бы в такой ситуации сделал Майкл? – Ответа не нашлось. – Что должна сделать я? – спросила тогда Мэри.
Она еще раз осмотрела крошечную хижину. В одном углу лежали два сломанных стула, на полу валялись предметы домашнего обихода: несколько мисок, остатки соломенного матраца, погнутый подсвечник и заржавевший нож. Мэри подняла наполовину сломанный стул, втиснула одну ножку в щель в небольшом очаге и начала ломать деревяшку на более мелкие куски.
Покончив с этим, она сложила щепки кучкой в небольшую расщелину, добавила туда немного соломы из разодранного матраца. Потом взяла ржавый нож и подсвечник и принесла их к очагу. Она села, скрестив ноги и перебросив мокрые юбки на одну сторону, и начала скрести ножом по подсвечнику, осыпая горящими искрами влажную солому.
– Мэри Херст, ты – превосходная путешественница. Майкл гордился бы тобой, – говорила себе Мэри, грея руки над огнем.
Но, даже зная, что Майкл аплодировал бы ее стараниям, не к нему сейчас без конца возвращались ее раздумья. Она думала о высоком мрачном зеленоглазом мужчине, который мог заставить ее даже без огня чувствовать тепло.
Мэри подвинулась к огню немного ближе и осмотрелась вокруг. Она застряла здесь до утра и, к счастью, смогла смастерить себе кровать. Затем убрала с дороги разбитые горшки, потом подвинула к огню все, что осталось от матраца, чтобы не замерзнуть за ночь.
Закончив необходимые приготовления, Мэри расстегнула плащ, сняла его, сильно дрожа всем телом, и повесила у огня, чтобы было легче удержать тепло. Через несколько мгновений она почувствовала, как тело обволакивает приятное легкое облачко тепла.
Мэри скрестила руки и оперлась ими на колени. У нее болело все тело, хотя она не знала, то ли от холода, то ли от падения, то ли от усталости. Она лишь чувствовала, как легкое тепло успокоило дрожь в теле, и теперь ей предстояло наметить план дальнейших действий.
Мэри сунула руку в карман и нащупала там увесистый ларец из оникса. В своем приключении она преодолела половину пути, а ощущение было такое, что впереди у нее дальняя дорога. Мэри отпустила ларец и, взяв ножку стула, помешала ею в очаге. Огонь уже горел не так ярко, но тепла стало больше.
Мэри вздохнула и положила ножку стула на небольшую кучку щепок. На всю ночь их не хватит, но на несколько часов – вполне. В желудке заурчало, и Мэри задумалась, представляя, что подают в замке на ужин. Во главе длинного стола она вообразила Ангуса, который смеется, щуря глаза.
Мэри ощутила приступ острой тоски. Но несмотря на приятные образы, сложившиеся в памяти, она сомневалась, что трапеза в Нью-Слэйнс сейчас проходит в приятной обстановке. Теперь Ангус уже знает, что она уехала, и пребывает в ярости.
«Ну и пусть злится. Я ничего ему не должна. Он хотел, чтобы я уехала, я и уехала». На нос Мэри упала холодная капля воды, и она вытерла ее, заметив, что по щекам покатилось несколько горячих слезинок.
Не стоит больше думать о Нью-Слэйнс и Ангусе. Мэри положила голову на руки и закрыла глаза, сосредоточившись на приятном тепле, распространявшемся вокруг нее. Она уже задремала, когда вдруг послышалось тихое ржание лошади.
Спустя мгновение Мэри услышала низкий голос Ангуса, чертыхавшегося в темноте.
– Ангус? – тихо окликнула Мэри, це в состоянии сдержать внезапный прилив радости и облегчения.
– Жди там, – резко приказал Ангус.
Он толкнул дверь, но она не сдвинулась с места.
– Ангус, Не надо…
Последовал глухой удар, дверь распахнулась, и в хижину ввалился Ангус, зацепившись за разломанную дверь и приземлившись на самодельную кровать Мэри.
Мэри никогда еще в своей жизни не испытывала большего счастья при встрече, но однажды ей уже дали отпор, и она не собиралась повторять неприятную ошибку. Вместо того чтобы с нескрываемым ликованием, бурлившим в крови, приветствовать его, она лишь обронила:
– Наконец-то.
Ангус, нахмурившись, встал на колени. Он был настолько высок, что встать здесь в полный рост просто не мог.
– Наконец-то что? – осторожно взглянул он на нее.
– Я думала, ты никогда сюда не доберешься.
– Ты знала, что я иду за тобой?
– Конечно.
И Мэри вдруг поняла, что она действительно это знала. Где-то глубоко в сердце она надеялась, молилась, хотела, чтобы он за ней пришел. Это желание было столь велико, что она боялась признаться в нем, даже самой себе. Но теперь, когда он здесь, она могла сказать об этом вслух.
– Я знала, ты придешь, потому что ты мне нужен.
У Ангуса потемнели глаза, и на один восхитительный миг Мэри показалось, что сейчас он протянет руки и обнимет ее. Но потом она заметила, как руки, которые он грел над огнем, трясутся от холода.
– Надо избавить тебя от этой одежды!
– Да? – с веселым блеском в глазах удивился Ангус.
– Ну по крайней мере от твоего плаща.
Ангус подчинился, снял плащ и, немного привстав, повесил его над проемом, там, где раньше была дверь.
– Дверь застряла и не открывалась. Как ты попала в хижину?
– Через разбитое окно. Я пыталась сказать тебе, но…
– Я торопился.
Ангус выскользнул из своего жилета и повесил его рядом с пелиссоном Мэри. Потом снял шейный платок и подвинулся к очагу. Мокрая распахнутая рубашка прилипла к широкой груди.
– Ну? Ты взяла его?
Зеленые глаза не отпускали Мэри ни на секунду.
Мэри полезла в карман и достала ларец.
– Думаю, что должна была спросить сначала…
– Да уж, черт возьми, должна была.
От его ледяного тона Мэри вздрогнула, но запихнула ларец обратно в карман.
– У тебя нет права на недовольство. Ларец принадлежит Майклу, и ты это знаешь. Кроме того, ты сказал мне, что я должна уехать, я выполнила твое пожелание. – Мэри втянула голову в плечи. – На самом деле у меня не оставалось выбора. Ларец стоял прямо на столе, лошадь была приготовлена и ждала у входа…
– Подожди-подожди! Ларец стоял у меня на столе?
– Да. Нисон пришел в гостиную и рассказал, как ты расхваливал мои иллюстрации. Потом попросил меня показать ему, как я это делаю. Я отправилась в библиотеку, чтобы принести чернила и ручку, и когда вернулась туда, ларец стоял на столе.
– Понятно, – сурово сказал Ангус. – Теперь мне все понятно. Лошадь была приготовлена тоже для тебя.
– Нисон попросил ее приготовить для себя, но потом передумал ехать. Он попросил меня передать Муиру, Так как лошадь ему не нужна и… – Мэри нахмурилась, заметив гневное выражение лица Ангуса. – Все это он сделал не для того, чтобы помочь мне. Он хотел поссорить тебя со мной.
– И это ему тоже удалось. Я готов был задушить тебя. Ты понимаешь, насколько опасна такая погода?
– Теперь поняла.
– Ты упрямая женщина, Мэри Херст.
– Ты признаешь, что я Мэри Херст? – удивилась Мэри.
– Я узнал об этом некоторое время назад.
– И все же не отдал мне ларец?
– Мне хотелось, чтобы Янг проводил тебя в Уитби. В такое путешествие женщина не должна отправляться одна. – Ангус пожал мощными плечами. – Себе я в этом деле довериться не мог… Поэтому ждал Янга. Но не для того, чтобы он подтвердил, будто ты – Мэри Херст.
– Понятно. – В его словах Мэри не нашла ничего предосудительного, за исключением того, что он не доверял ей. – Но сначала ты мне не поверил.
– Не поверил, – покачал головой Ангус, – Ох, Мэри, мне кажется, я так глупо вел себя.
– Да, но неужели ты думаешь, Нисон… Не могу поверить…
– Не знаю.
Ангус смотрел в очаг. Казалось, его мир перевернулся вверх ногами.
Его ледяную руку накрыла теплая рука, и Ангус, подняв глаза, встретился взглядом с карими глазами Мэри. Он был так близок к тому, чтобы потерять ее. Слишком близок. Он провел рукой по лицу, чувствуя, как дрожат пальцы.
– Я думал, что потерял тебя.
– То же самое я думала о тебе, – улыбнулась Мэри, – но все же… Мы здесь.
И словно желая подтвердить ее слова, ей на нос упала крупная капля, и Мэри захихикала. Она промокла насквозь, из-за дождя белокурые волосы приобрели светло-коричневый оттенок, прилипли к щекам, шее и беспорядочно рассыпались по лбу. Мэри настолько промокла, что пушистые ресницы слиплись словно шипы, а кожа блестела от влаги. Она замерзла и хотела есть не меньше Ангуса, но все же сидела и щурила от смеха глаза.
Без лишних раздумий Ангус наклонился и поцеловал ее мокрый нос.
И пропал. Он не мог придумать ни одной причины, чтобы не показать ей, что он чувствует, а он чувствовал так много. От этих чувств у него дрожало тело, парила душа, а сердце пело от любви.
– Ангус Хей, – Мэри коснулась рукой его щеки и прислонилась лбом к его лбу, – я хочу больше, чем поцелуй.
Ее мягкий голос ласкал и уговаривал, и Ангус знал, чего она хочет.
– Мэри, ты уверена? – с колотящимся сердцем спросил он. – Ты невинна, и я…
– Я знаю, кто я.
Ее пальцы скользнули по груди к расстегнутой рубашке, потом она запустила пальцы в густую гриву волос.
– Мэри, это невозможно.
Ангус поймал ее руку и прижал к своей груди.
– Невозможно? – наклонившись ближе, шепнула ему Мэри и положила вторую руку на напряженно выступающую плоть Ангуса.
Он закрыл глаза и вздрогнул. Ее рука продолжала гладить и дразнить все сильнее набухающую плоть, которая, казалось, пульсировала даже сквозь ткань бриджей.
– Мэри, пожалуйста…
Рука Мэри через бриджи обхватила его восставшую плоть, и Ангус застонал.
– Ангус, меня не волнуют правила приличия. Всю свою жизнь я провела, заботясь о людях, и перенесла все, что давала мне эта степенная и правильная жизнь. Эта поездка за артефактом для Майкла показала, что для меня данный этап жизни закончился. Теперь мне хочется приключений и страсти, а вместе с ними не терпится испытать всю радость и боль, которые придут после. – Мэри расстегнула ему рубашку и положила руку на грудь. – Ангус, я хочу этого. Я хочу испытать это прямо сейчас, – искренне призналась она.
Этого он уже вынести не мог. С губ Ангуса сорвался стон, и он в мгновение ока оказался рядом с Мэри, прижал ее к себе, а потом накрыл собой ее тело. Мэри задохнулась от счастья и качнула бедрами ему навстречу. Пламя страсти обожгло тело Ангуса.
Он прильнул к ее губам, нежно и властно лаская их и демонстрируя всю палитру чувств, которые переживал, но не мог выразить словами.
Мэри обвила руками его шею, стремясь к нему навстречу. Ее губы ожили, затрепетали, отвечая на его страстный поцелуй. Она невольно приподняла бедра, словно подталкивая и приглашая его. Ангусу пришлось бороться с желанием овладеть ею немедленно, настолько сладостным было это ощущение.
Ангус немного отстранился и заглянул в глаза Мэри, потемневшие от страсти.
– Полегче, любовь моя, – прошептал он и нежно прикусил ей нижнюю губу.
Мэри задрожала и прикрыла глаза. Пушистые ресницы, словно два полумесяца, касались скул.
Ангус приподнялся на локте и провел рукой по её талии, спустился к изгибу бедра. Нетерпеливым движением он поднял ей юбки и обхватил рукой ногу. Она словно специально создана для него, промелькнула у него собственническая мысль, и он снова прижался губами к ее губам.
Мэри задохнулась, когда почувствовала, что рука, коснувшаяся ее ноги, медленно и осторожно заскользила по колену вверх. Почувствовав, что она напряглась, Ангус вновь поцеловал ее. Его язык проник внутрь и принялся исследовать глубины ее рта. Одной рукой Мэри обхватила его за шею, а вторую положила на спину и стала гладить рельефные мышцы, находя и исследуя пальцами следы шрамов.
Ангус замер.
Мэри поцеловала покрытое шрамами плечо, шею и подбородок. Она любит его, этого мужчину с его взрывным характером и грубыми шрамами. Она любит его таким, какой он есть и каким бы он ни был.
– Возьми меня, – прошептала Мэри, и эти слова вырвались из глубины ее души.
Ангус медленно прижался к ее губам, чтобы запечатлеть там почти благоговейный поцелуй. Мэри, застонав, поцеловала его в ответ, страстно извиваясь всем телом. Пальцы Ангуса запутались в ее волосах, а язык проник в рот, совершая соблазнительные ритмичные движения. Мэри невольно приподняла бедра ему навстречу и уцепилась за его одежду.
Ангус стал освобождать ее от платья. Когда холодный воздух коснулся ее кожи, соски мгновенно затвердели. Его рот, горячий и настойчивый, обхватил один напряженный сосок, а рука накрыла вторую грудь. Мэри всхлипнула, задыхаясь от ощущений, выгнулась ему навстречу и запустила руку в его волосы.
– Не останавливайся, – выдохнула она, а Ангус, сам не зная как, сумел освободить ее от платья, не переставая ласкать грудь.
Он приподнялся, чтобы посмотреть на Мэри. Обжигающий взгляд долго изучал ее, превратившись в невыносимую пытку. Мэри подумала, что сейчас вспыхнет от желания.
– Ты такая красивая, – пробормотал Ангус.
– Раздевайся, – прошептала Мэри с мольбой в голосе и потянула его за бриджи.
Ангус выполнил ее просьбу и лег с ней рядом. Он тихонько покусывал ей ухо, гладил бедро и осторожно касался женского естества, где уже собиралась влага. Стоны срывались с губ Мэри, она задыхалась от обрушившихся на нее ощущений, вызванных его прикосновениями. Ее тело не знало покоя, извивалось и выгибалось ему навстречу.
Горячая расплавленная масса текла по ее жилам. Она вся была охвачена пламенем страсти. Одной рукой Мэри обняла Ангуса за шею, а второй гладила плечи, спину, спустилась ниже, массируя крепкие мышцы его ягодиц. Потом она прикоснулась к его затвердевшей плоти, и Ангус не смог сдержать стона. Она ласкала ее, держала в руках, а Ангус сходил с ума от желания.
Он раздвинул ей ноги и, не спуская с нее глаз, накрыл своим телом, погрузившись во влажное лоно.
– Боже правый, – прошептал сквозь стиснутые зубы Ангус и стал осторожно двигаться.
Мэри напряглась, но, почувствовав его ритмичные движения, запрокинула голову и обхватила ногами его тело, отдаваясь волне наслаждения, обрушившейся на нее. Ангус не смог противостоять ее порыву. Она, даже ничего не предпринимая, вознесла его до небес.
Несколько мгновений они лежали в изнеможении, восстанавливая дыхание и не расплетая ног. Потом Ангус приподнялся, чтобы посмотреть на раскрасневшееся лицо Мэри, и не смог удержаться, чтобы не поцеловать ее в уголок рта. Ее губы напоминали влажную спелую вишню.
– Вот это было приключение, – хихикнула Мэри, взглянув на него из-под отяжелевших век.
– О да, – улыбнулся Ангус.
