Текст книги "Ночь в Шотландии"

Автор книги: Карен Хокинс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 17 страниц)

Да, Мэри была красива. Даже с покрасневшим от холода носом и пурпурными щеками она все равно была прекрасна.

– Идите в дом, – злясь на собственное непостоянство, приказал Ангус. – Немедленно.

– В в-вашу библиотеку? – упрямо повторила Мэри.

– Почему вы хотите пойти именно туда? – нахмурился Ангус.

– Потому что вы там. Если бы я могла просто посидеть там, пока не согреюсь… – торопливо добавила она, видя его нерешительность. – Это все, о чем я прошу. – Ее карие глаза с надеждой смотрели на Ангуса. – Пожалуйста. Я больше не хочу сидеть в своей комнате одна.

Ее глаза светились искренностью.

– Ну хорошо, черт возьми! – услышал свой голос Ангус и почувствовал досаду. – Можете посидеть там у камина, пока не согреетесь. Но это все.

– О, большое в-вам с-спасибо, – с готовностью вскочила Мэри.

Она приподняла скамейку с одной стороны, чтобы снять цепочку с одной ножки, потом поболтала ногой, стряхивая свои оковы на землю.

– Ну вот.

Она подняла цепочку с земли и со счастливым видом сунула в книжку.

Ангус направился в библиотеку, даже не посмотрев, пошла ли Мэри за ним следом. Он закрыл за ней дверь и, когда повернулся, обнаружил, что она уже расположилась в его любимом кресле у огня.

Ангус поморщился, но ничего не сказал и прошел к своему столу. Он быстро привел в порядок бумаги, но так и не поднял глаза на свою гостью.

А она оказалась не такой уж тихой. Пару минут подержав сапоги над огнем и подув на окоченевшие пальцы рук, Мэри встала и начала бродить по библиотеке. Ангус следил за ней боковым зрением и постоянно отвлекался, когда она прикасалась то к одному предмету, то к другому, издавала тихие возгласы восхищения над разными предметами антиквариата. Ангус был готов взорваться. Как раз в тот момент, когда он уже хотел указать ей на ее место, Мэри шлепнулась назад в его любимое кресло с таким видом, как будто оно принадлежало ей.

Мэри так неожиданно повернула голову в его сторону, что Ангус не смог скрыть, что смотрит на нее. Она печально улыбнулась и кивнула на ноги:

– Камин – это прекрасно. Я наконец смогла почувствовать пальцы.

Ангус коротко кивнул ей и подвинул к себе книгу, притворившись, будто читает.

Он не понимал, почему его так раздражает присутствие Мэри здесь, в библиотеке. Как разумный человек, он должен был признать, что его реакция обусловлена не только обстоятельствами, но и чем-то еще. Она пробудет здесь ровно столько, сколько ей потребуется, чтобы согреться, а потом он отправит ее назад, в ее спальню, дожидаться приезда Янга.

Из-за подозрительности Нисона теперь и здесь могут возникнуть сложности. Неужели он прав? Неужели Янг – один из тех, о ком их пытался предупредить Майкл?

– Могу я задать вам вопрос? – Мягкий голос Мэри скользнул по его натянутым нервам словно шелк.

– Нет.

Ангус нашел последние бумаги от Королевского общества и разложил их перед собой, решительно настроившись не доставлять ей удовольствия своим вниманием.

Мэри наблюдала за ним из-под опущенных ресниц. Поначалу он, казалось, слишком рассердился, обнаружив ее на улице, но потом все же потребовал, чтобы она вернулась в дом и согрелась у камина.

Ну ладно, может, он вовсе и не требовал этого, но и не слишком протестовал, когда она предложила. Ангуса Хея трудно было понять. Вспыльчивый и быстро приходящий в раздраженное состояние человек, который удерживает людей на расстоянии вытянутой руки, набрасываясь на них, как будто он – король, а все остальные – бедная прислуга.

Ну что ж, она не прислуга. Мэри встала, протянула руки к огню.

Эррол даже головы не поднял. Черт возьми!

Мэри побрела к книжным полкам и провела пальцами по кожаным корешкам книг. Она наугад выбрала одну книгу, получила суровый взгляд в свою сторону и нахмурилась. «Значит, вот что вам не нравится, да?» Хотя, наверное, не так сильно, чтобы он захотел заговорить с ней.

Подавив вздох, Мэри пролистала книгу и со стуком захлопнула ее.

Ангус поджал губы, но головы не поднял. «Ну ладно, Эррол! Если ты хочешь так…»

Мэри сунула книгу под мышку и подошла к его столу, притворившись, что рассматривает глобус на нижней полке. С этого места она могла заглянуть через его плечо и увидеть…

– Какого черта вы там делаете?

– Можно мне взглянуть? – указала Мэри на рисунок, лежавший на столе.

– Зачем? – насупил брови Ангус.

– Вы же знаете, я часто делаю рисунки сама, поэтому…

– Да-да, рисунки для документов вашего брата. Еще вы пишете о нем статьи для газеты. Теперь, осмелюсь предположить, вы признаетесь, будто пишете за него исследования тоже.

– Я не собиралась признаваться ни в чем подобном. – Мэри уселась на стоявший поблизости стул и подвинулась к столу, разглядывая бумаги, лежавшие в провоцирующей близости от нее. – Что вы читаете?

Ангус откинулся назад, скрестив руки на груди, и уперся в Мэри ледяным взглядом.

– Я не приглашал вас там садиться.

Мэри пристроила свою книгу на край стола, протянула руку и взяла со стола несколько бумаг.

– А, это из Королевского общества. Одна из ваших статей.

Мэри начала читать и через несколько минут положила статью на стол.

– Ну и? Хотите сказать, что мне следовало упомянуть о связи с Евфратом? Или, может, мне надо было представить больше доказательств участия Рамзеса II?

– Я бы никогда не проявила подобной бестактности. – Под его недоверчивым взглядом Мэри вспыхнула. – Во всяком случае, до тех пор, пока кто-то не вынудил меня самым безжалостным образом. Тогда я могла бы что-нибудь сказать.

– Вы уже сказали мне, что у меня плохие рисунки, – сердито посмотрел на нее Ангус.

– Я была немного раздражена, – вздрогнула Мэри.

– Вы сказали то, что думали. А как вы стали делать рисунки для Херста?

– Случайно представилась такая возможность, только и всего. Когда я была ребенком, меня учили рисовать; все девочки в нашей семье рисовали.

– Да, акварельные краски, похоже, весьма популярны у лиц вашего пола.

– Не по собственному выбору, – с резкими нотками в голосе заметила Мэри.

– Неужели? – усмехнулся граф.

– Да, а еще заставляли рисовать отвратительно скучные предметы, такие как деревья, цветы и… О, думать об этом просто невыносимо! Но как-то в один прекрасный день Майкл попросил меня сделать для него иллюстрацию, потому что человек, который обычно делал это, заболел. Майклу понравилась моя манера изображения, поэтому теперь я делаю для него все рисунки.

– Вам нравится это занятие?

– Больше, чем я предполагала когда-то. Эти предметы такие увлекательные, и потом, так интересно думать о прошлом, в котором они проживали… – У Мэри появилась блаженная улыбка на губах. – Однажды я рисовала скипетр Уас [5]5
  Скипетр, он же жезл силы являлся символом власти и священным предметом в Древнем Египте.


[Закрыть], – понизив голос, добавила Мэри. – Это был… Нет, описать его невозможно, – покачала она головой.

– Но вы можете нарисовать его, – кивнул Ангус.

– Наверное, я могла бы нарисовать его и сейчас; там каждая деталь производила потрясающее впечатление. Такую вещь никогда не забудешь.

– О некоторых артефактах я думаю то же самое. – Ангус подтолкнул к ней листок бумаги. – Видите этот рисунок ожерелья?

– Вижу.

Ангус заметил, что она старается скрывать свое неодобрительное отношение к выполненному рисунку, но у нее это плохо получалось.

– Я знаю, рисунок отвратительный.

– Слава Богу! Я боялась, что вы хотели услышать от меня похвалу.

– Да нет, – усмехнулся Ангус, – я просто хочу посмотреть, как вы нарисуете этот же предмет.

Мэри еще раз посмотрела на рисунок.

– Это будет не слишком трудно сделать, но мне понадобится сам артефакт.

Ангус полез в стол и из бархатной коробочки достал ожерелье. Мэри с благоговением взяла его в руки и внимательно рассмотрела.

– Прекрасное ожерелье.

– Я тоже так думаю. Значит, вы считаете, что могли бы нарисовать лучше, чем то, что у меня уже есть?

– Дайте мне бумагу и чернила, – усмехнулась Мэри, – и я покажу вам, каким должен быть рисунок.

Ангус снова полез в стол, достал все, что она просила, и поставил перед ней.

Наконец у нее появился шанс показать себя Ангусу!

Мэри несколько минут рассматривала предмет, потом обмакнула перо в чернила, аккуратно постучала им по краю чернильницы и начала рисовать.

Она обожала эту работу: воспроизводить мельчайшие детали предмета, чтобы можно было донести все исторические нюансы до других людей. Некоторые относятся к иллюстрациям как к художественному творчеству, и действительно здесь требовался талант, но Мэри знала, что иллюстрации – это нечто гораздо большее. В отличие от салонных рисунков эти работы требовали точного и аккуратного воспроизведения в мельчайших подробностях.

Перо запорхало по бумаге, Мэри увлеклась любимым делом, и линии ложились гладко и ровно.

Ангус как загипнотизированный наблюдал за ней, видя, как ее спокойный взгляд осматривает небольшую золотую вещицу, измеряет ее, придает форму и потом переносит все это на бумагу. Процесс настолько увлек Мэри, что она закусила нижнюю губу, и Ангус уже никуда не мог отвести взгляд.

У нее были самые великолепные губы, пухлые и чувственные, словно умолявшие, чтобы их попробовали на вкус. Ангус беспокойно заерзал на стуле и попытался сосредоточиться на чтении, но его взгляд снова и снова возвращался к Мэри. Слава Богу, она наконец отложила ручку в сторону.

– Ну вот. Только еще не высохло, поэтому осторожно, – передала она свой рисунок, и он мгновенно узнал ту самую изящную руку, которая иллюстрировала работы Майкла Херста. У него все содрогнулось внутри и замерло. Ангус прикрыл глаза.

– Эррол?

Он открыл глаза и увидел, что Мэри внимательно смотрит на него.

– С вами все в порядке?

– Все прекрасно, – коротко ответил он, аккуратно собирая бумаги, чтобы не испортить рисунок. – Спасибо вам за этот рисунок.

«Боже правый, что мне делать? Херст, я тебя подвел. Какой поворот. Какой некрасивый, ужасный поворот», – думал Ангус. Потом он вдруг понял, что Мэри что-то говорит ему.

– Если хотите, я могла бы еще что-нибудь нарисовать. Это все-таки веселее, чем все время сидеть в комнате и…

– Вы можете выходить из своей комнаты.

– В любое время? – заморгала ресницами Мэри, не веря собственным ушам.

– Конечно. – Ангус, быстро заперев стол, встал. Все его движения были отрывистыми. – Я уверен, что теперь закончу эту статью.

Мэри встала за ним следом, хотя и не знала, что ей думать. Только что она рисовала иллюстрацию, и потом вдруг Эррол посмотрел на нее как на незнакомку.

– Я… я не знаю, что сказать. Спасибо, что позволили мне выходить из комнаты. Вы… вы хотите, чтобы я вернулась? Я могла бы проиллюстрировать все, над чем вы сейчас работаете, и…

– Да. Завтра. Мы…

Ангус встретился с ней взглядом, и Мэри поразилась напряженности, царившей на его лице.

– Эррол, что…

– Завтра.

Он поклонился и, развернувшись на каблуках, вышел, оставив ее одну среди собственных сокровищ.

Глава 16

Письмо Майкла Ангусу Хею, графу Эрролу, из экипажа, ползущего по узким улицам Парижа:

«Я только что говорил с Элджином о коллекции скульптур из мрамора, которую он привез из Греции, и о важности такого сокровища. Он неустанно восхвалял наши попытки разобрать код иероглифов и говорил, будто вполне уверен в том, что Шампойон найдет этот код до конца года. Если бы так и было! Решение сложной головоломки приносит мне почти такое же удовольствие, как сама жизнь. Но ведь и ты точно такой, поэтому я зря трачу чернила, когда пишу об этом. Ты, не в пример многим другим, понимаешь волшебную силу открытия, не правда ли, мой друг?»

На следующее утро Нисон, войдя в комнату для завтрака, даже остановился от неожиданности.

– Ангус? Никогда не видел, чтобы ты поднимался в такую рань.

Ангус опустил «Морнинг пост» и мрачно посмотрел на кузена.

– Я не вставал, потому что не ложился.

Эта ночь прошла для него беспокойно, слишком много мыслей бушевало в голове. Тот факт, что по другую сторону двери находилась Мэри, тоже не способствовал сну.

– А, понятно, – всезнающим тоном заявил Нисон. – Ты опять думал о Кире. Эти мысли всегда не дают тебе спать.

– На самом деле в этот раз все не так.

– Что же не давало тебе спать в этот раз? – удивленно поинтересовался Нисон.

Ангус отлично понимал, что мешало ему спать в эту ночь: понимание того, что женщина, которая находилась у него в плену, оказалась именно той, за кого себя выдавала. И этого было достаточно, чтобы оставить без сна любого нормального человека.

Он-то думал, она лжет, вот только почему он был так уверен в этом? Неужели из-за письма Майкла, где тот просил проявить осторожность? Или из-за взволновавшей его схожести Мэри с Кирой, что показалось ему слишком подозрительным? Или здесь крылось что-то еще? «Неужели я не захотел поверить, потому что меня влекло к ней? Неужели я просто защищался?»

После долгой бессонной ночи Ангус знал ответ, и он ему нисколько не нравился. Он ошибся, ужасно ошибся. Теперь ему следовало найти способ сказать об этом Мэри.

Нисон наполнил тарелку с ломившихся от еды подносов, выстроившихся в ряд на буфете, и сел за стол.

– Твой шарф… – взглянул он на Ангуса и вздрогнул. – Прости. Просто это напоминает мне о Кире.

Ангус поправил шарф, ничуть не удивившись реакции кузена. При виде безобразных шрамов не многие чувствовали себя уютно, поэтому спокойнее было просто скрывать их от чужих глаз.

Ангус перевернул страницу газеты, хотя взгляд его был устремлен к портрету Киры над камином. С каждым днем эффект ее присутствия все больше незаметно ускользал, оставляя вместо себя лишь мимолетные воспоминания, лишенные цвета, запаха и звука.

Ангус изо всех сил старался вспомнить звук ее голоса, но бесполезно, ни единого звука, даже шепота не осталось в памяти. Он переместил взгляд вниз на каминную доску и понял, что кто-то поставил там несколько французских статуэток, которые Кира так высоко ценила. Кто, черт возьми, это сделал?

Ангус нахмурился. Прежде до него никогда не доходило, насколько замок Нью-Слэйнс превратился в памятник Кире. Ей бы это точно не понравилось. Он хорошо помнил, что Кира питала глубокую любовь к Нью-Слэйнс.

– Нисон, думаю, настало время убрать портреты Киры в семейную галерею. Этот портрет будет хорошо там смотреться: она заслуживает почетного места.

– Ангус! – с изумлением на лице воскликнул Нисон. – Как ты можешь такое предлагать!

– Легко, – нахмурился граф. – Прошло семь лет.

– Семь лет – это ничто.

Напряженный голос Нисона заставил Ангуса замолчать. Он посмотрел на кузена, младше его по возрасту, который с негодованием смотрел на него и начал с усилием резать ветчину на тарелке, как будто хотел убить ее.

– Нисон, Кира бы расстроилась, увидев, как Нью-Слэйнс превращается в памятник. Она так любила этот замок.

– Нет! – со стуком бросил в тарелку нож и вилку Нисон, отодвинул стул и встал. – Не говори мне, о чем думала Кира, а о чем – нет. Ты забываешь, что я узнал ее первым, намного раньше тебя.

Ангус прищурил глаза, свернул газету и положил ее на стол.

– Я знаю, ты обожал Киру, но она стала моей женой, и я знаю ее с той стороны, с какой ты не знаешь.

– По крайней мере я никогда не флиртовал с женщиной, которая похожа на нее как сестра! Эта женщина – лгунья, самозванка и…

– Довольно! – Слово эхом разнеслось по комнате, и от подобной мощи Нисон сделал шаг назад. – Будь поосторожнее, когда говоришь о мисс Херст, выбирай слова, – бросил хмурый взгляд в его сторону Ангус.

– Значит, мисс Херст, да? – сжал кулаки Нисон.

– Да.

Ангус смотрел на молодого человека, провоцируя его продолжать.

После секундного напряжения Нисон, ссутулившись, словно лишился сил, опустился на стул.

– Ты изменил свое решение. Ты ей поверил.

– Я видел ее подпись, оставленную на рисунке, который она сделала с артефакта. Она совпадает с подписью в бумагах Майкла Херста.

– Она могла подделать ее.

– Мэри сделала эту подпись прямо передо мной, ни секунды не мешкая. Она – та, кем себя называет и…

– Ты не знаешь, Ангус…

– Я знаю достаточно, и это все, что я могу сказать по этому поводу.

– Ангус, – губы Нисона превратились в тонкую линию, – я хочу, чтобы ты прислушался к голосу разума. Существует только один способ убедиться, что она та, кем себя называет. Подождать, пока не приедет Янг, чтобы подтвердить ее рассказ.

Ангус подумал, что от нескольких дополнительных дней не будет никакого вреда. И возможно, это единственный способ задержать ее здесь.

– Отлично, – процедил он в ответ, – подождем Янга.

– Ладно. – Нисон откинулся на спинку стула и ослабил узел шейного платка. – Какой поворот.

– Вот именно. Теперь тебе известно, почему я не спал прошлой ночью. Я… – Ангус нахмурился, увидев, как что-то блеснуло на руке кузена. – У тебя новое кольцо?

Нисон опустил глаза вниз, туда, где на пальце мягко поблескивало золотое кольцо с сапфиром.

– Ты про это? – спросил он. – Так оно у меня уже давно. Я выиграл его в карты на постоялом дворе в деревне несколько месяцев назад.

– Должно быть, они стали обслуживать состоятельных клиентов, если теперь во время игры в карты делают такие ставки.

– Да, встречаются иногда. Кстати, сегодня утром прибыл новый ящик от лорда Макэндрюса, – добавил Нисон, назвав имя одного из их наиболее плодовитых исследователей.

– Последнее время он был очень занят.

– Он упомянул об этом в письме, которое пришло вместе с ящиком. Там собраны римские артефакты, среди них есть очень хорошо сохранившиеся экземпляры.

– Сколько там предметов?

– Шесть. – Нисон посолил яйцо. – Несколько интересных вещиц. Есть старинная масляная лампа, две довольно изящные вазы, небольшая мраморная статуэтка, большой горшок, декорированный в греко-римском стиле, и гравированная керамическая плитка. Именно она, как я подозреваю, очень тебе понравится.

– Судя по всему, груз очень интересный. Это все?

– Да, – после короткой паузы ответил кузен, накладывая себе ветчину в тарелку. – А что такое?

– Две недели назад Макэндрюс прислал записку, где писал, что в посылке вместе с другими предметами будет двенадцать старинных римских монет. Ты уверен, что их там нет?

– Я их не видел. – Нисон положил вилку в тарелку и нахмурился. – Может, они затерялись в упаковке?

– Возможно, – согласился Ангус, наблюдая за кузеном.

– Я прямо сейчас пойду, – Нисон встал, со скрежетом отодвинув стул, – и посмотрю…

– Чепуха. Зачем торопиться? Я уверен, что монеты найдутся. – Ангус тоже встал. – От тех, кто шлет нам свои артефакты, я просил присылать более подробное описание предметов, чтобы оценить их и отсортировать. Это поможет нам лучше вести учет.

– Несомненно, – согласился Нисон, отводя взгляд.

– А теперь, если позволишь, я пойду, пожалуй, в библиотеку, поработаю немного над своей статьей. Я. уже почти закончил ее.

– Может, помочь тебе с иллюстрациями?

– Нет, сегодня в этом нет необходимости. Ты лучше посмотри внимательно упаковку нового ящика и поищи монетки, ладно?

– Конечно-конечно, – резко закивал головой Нисон. – Я займусь этим сразу после завтрака.

Ангус кивнул и вышел. Направляясь к библиотеке, он бросил взгляд на лестницу. Проснулась ли Мэри? Может, ему следует передать ей приглашение зайти к нему в библиотеку? Нет необходимости рассказывать ей о том, что он понял свою ошибку. Скоро здесь будет Янг, и все встанет на свои места.

Ангус остановился перед дверью библиотеки. «А после этого она повезет артефакт брату, и я никогда ее больше не увижу».

Ну почему эта мысль вызвала у него такое ощущение, словно ему на плечи набросили ледяной мокрый плащ? Раздумья вели его в тупик. Кроме того, пройдет еще несколько часов, прежде чем Мэри встанет, поэтому у него есть время, чтобы решить, как к ней подступиться. Сердце требовало от Ангуса сказать ей правду, что он поверил ей, но разум шептал, что такое признание только рассердит ее. Но если он не сделает попытку изменить ход событий, по крайней мере им будет хорошо вместе в оставшееся короткое время…

Вздохнув, Ангус открыл дверь своей библиотеки.

Получасом раньше Мэри вошла в библиотеку и подготовила себе маленький столик рядом с огромным столом Ангуса. Она отыскала несколько листов свежего пергамента и аккуратно сложила их на столе. Здесь же она разместила в одну линию перьевые ручки и два угольных карандаша, поставила тяжелую серебряную чернильницу. К своему безмерному удовольствию, в нижнем ящике она обнаружила небольшую коробочку из слоновой кости, в которой лежали новые перья. Она добавила ее ко всему, что уже лежало на столе.

Когда Эррол вошел в библиотеку, она сидела за столом, аккуратно положив руки на колени, готовая приступить к выполнению рисунков.

Ангус с изумлением уставился на нее, и его мрачное лицо озарила сдержанная удивленная улыбка.

«Он рад видеть меня», – промелькнуло в голове у Мэри, и она, сама не зная почему, улыбнулась ему в ответ.

Когда Ангус приблизился к ней, она увидела, что, несмотря на приятную улыбку на лице, у него был усталый вид.

– Доброе утро, мисс Удача.

– Доброе утро, – встала ему навстречу Мэри.

Ангус посмотрел на стол и удивленно поднял брови:

– Похоже, вы готовы приступить к делу.

– Я рада, что у меня появилось занятие. Я не привыкла так долго бездельничать.

– Да, конечно. – Ангус окинул ее быстрым взглядом, и ей показалось, будто он собирался что-то сказать, но он уже смотрел на стол. – Вы всегда все выстраиваете в линию, как будто играете в игрушечных солдатиков?

– Процесс рисования требует аккуратности. Это препятствует появлению чернильных пятен. Они обычно случаются из-за неаккуратности и слишком большого количества чернил на пере.

– О, я вижу, что это намного труднее, чем я себе представлял.

– Сейчас я просто обмакиваю и стряхиваю.

– Что, простите? Обмакиваете и стряхиваете?

Мэри обмакнула перо в чернила, постучала по краю чернильницы, с пера упала капля чернил, и она продемонстрировала ему ручку.

– Видите, ничего не капает. Этих чернил достаточно, чтобы провести одну-две линии, но зато клякс не будет.

– Я даже не представлял себе, что для того чтобы выполнить простой рисунок чернилами, требуется такая техника.

Он, что… насмехается?

– Требуется, если хотите получить качественные результаты.

– А вы чувствуете гордость за свою работу, – задумчиво посмотрел на нее Ангус.

– Да, чувствую, когда рисую то, что мне интересно. Рисунки цветов и тому подобного были не столь удачны. – Мэри наморщила нос. – Моя гувернантка говорила, что у меня единственная способность – рисовать здания. Альбом за альбомом я заполняла набросками домов в радиусе десяти миль от Уитберна. Мой брат всегда дразнил меня этими рисунками, но именно они навели Майкла на мысль попросить меня проиллюстрировать его работу.

– Я бы хотел когда-нибудь сам посмотреть эти рисунки.

Мэри удивленно посмотрела на Ангуса, и мечтательное выражение с его лица сразу улетучилось.

– Поскольку вам не терпится скорее что-нибудь сделать, – бодрым голосом сказал он, – у меня есть один предмет, который вы можете нарисовать.

Он развернулся и пошел к своему столу.

Мэри с неуверенным видом последовала за ним. Куда-то пропала его шумная, резкая манера говорить, вместо нее звучал спокойный, почти мягкий голос. Как будто грустит о чем-то. Но это, конечно, не так. О чем ему грустить?

И, словно отвечая на вопрос, взгляд Мэри устремился к огромному портрету, который господствовал на одной из стен библиотеки. О да. Хотя… Сколько следует тосковать по любимой? Есть какой-то предел?

Нет, шептало ее сердце. Если бы она любила кого– то, такого как граф, а потом потеряла его…

«Перестань думать о таких глупостях! Ты скоро покинешь этот замок, и это хорошо». Мэри посмотрела на мрачное лицо Эррола, заметив, как прядь черных волос упала на брови, скрывая его зеленые глаза.

Он красивый. Просто…

– Я думаю, вам это понравится, – посмотрел на нее Ангус, открывая ящик стола.

– Что это? – заставила себя улыбнуться Мэри.

Ангус достал из ящика длинный предмет в черном бархате, осторожно положил на стол и с почтительным вниманием развернул.

– Вы… – У Мэри застучало сердце. – У вас есть скипетр-секхем, символ могущества?

– Я подумал, вам будет приятно, – улыбнулся Ангус, и взгляд его сразу смягчился.

– Это… – Мэри покачала головой. – Я не могу поверить своим глазам. Майкл будет мне завидовать.

– Надеюсь, – с самодовольным видом согласился Ангус.

Мэри посмотрела на резьбу на золотой рукоятке.

– Пять иероглифов на тыльной стороне и фигурка быка. Да-а, нарисовать это будет трудно, тут присутствуют такие утонченные детали, но… Я нарисую это, – тряхнула головой Мэри.

– Хорошо. Я написал об этом скипетре статью, чтобы представить в Королевское общество. Нисон собирался попытаться изобразить это, но потом передумал, сказав, что такая работа за гранью его возможностей.

– Где, скажите на милость, вы отыскали этот скипетр?

– Майкл Херст – не единственный путешественник здесь.

– Не говорите ему этого, – раздраженно сказала Мэри.

– Я запомню ваш совет, – ухмыльнулся Ангус, и Мэри оттаяла.

– Да уж, пожалуйста. – Она указала нй скипетр. – Можно мне его потрогать?

– Можете делать с ним все, что хотите, только не уроните.

Мэри осторожно подняла скипетр, удерживая его двумя руками.

– О Господи, какой он тяжелый!

– Золото обычно тяжелое, – сухо заметил Ангус.

– Я почти вижу…

– Ангус! – В комнату быстрым шагом вошел Нисон с небольшим пакетом в руках. – Я нашел десять монет в упаковке, как мы и ожидали. А еще две, должно быть, выпали, когда… – Он замер и уставился на Мэри.– Мисс Херст!

– Мистер Хей, рада вас видеть.

Мэри осторожно положила скипетр на место.

– Простите, я не ожидал увидеть вас здесь, – сказал Нисон, с изумленным видом глядя то на Эррола, то опять на Мэри.

– Я попросил мисс Удачу сделать рисунок скипетра, который, ты решил, тебе будет трудно нарисовать, – пожал плечами Ангус.

После этих слов Нисон напрягся, и Мэри подумала, что Ангус мог быть более дипломатичным.

– Просто у меня сейчас намного больше свободного времени, чем у вас, – добавила Мэри. – Я уверена, что вы бы и сами сделали это, если бы не были так заняты.

Молодой человек кивнул, хотя по его виду можно было понять, что слова Мэри его не убедили. Он положил на стол маленький пакетик и с вызывающими нотками в голосе сказал:

– Каждую монетку я завернул отдельно, чтобы они не поцарапались.

– Спасибо, Нисон. – Эррол убрал пакет в ящик своего стола. – Я рассмотрю их внимательно сегодня вечером. Да, и поищи две другие монетки.

– Но я…

Граф поднял брови.

– Да, конечно, – покраснев, кивнул Нисон. – Я еще раз внимательно просмотрю всю упаковку.

– Спасибо.

– Мисс Херст, если вам что-нибудь понадобится, дайте мне знать, – раскланялся Нисон и с недовольным видом удалился.

– Я знаю, что вы уже на другом столе приготовили все для работы, – Ангус придвинул стул к краю своего стола, – но было бы удобнее, если бы вы рисовали вот здесь. И потом если у вас возникнут какие-то вопросы, я не смогу подойти туда, чтобы ответить.

– Да-да, конечно, я сейчас все принесу.

Через несколько мгновений она уже сидела с одной стороны его широкого стола, на расстоянии вытянутой руки от графа, который что-то писал.

Несколько минут они сидели молча, потом Мэри начала рисовать, останавливаясь, только чтобы с почтительным восхищением посмотреть на скипетр. «Каково это – быть королевой? Я бы носила только голубой шелк, следила бы, чтобы летом для меня всегда было мороженое, а холодной зимой – горячий чай и пирожное. Наверное, было бы весело распоряжаться людьми… в особенности одним человеком».

Мэри бросила на графа взгляд из-под ресниц. Он что-то писал твердой рукой ровным и решительным почерком, хмурил брови, дорабатывая формулировки конкретного параграфа.

В одном Нисон был совершенно прав. Ангус всегда упорно старался все сделать на совесть. Мэри видела это, читая его подробные исследования и понимая, как далеко он зашел, чтобы защитить артефакт ее брата. Это свидетельствовало о настоящей преданности, и граф Эррол проявлял эту преданность в масштабах, значительно превосходивших те, что от него ожидались.

Вот почему он по-прежнему печалится о жене. Эта мысль ранила Мэри как стекло. В какое-то безумное мгновение она даже позавидовала погибшей графине Эррол. И это просто глупо, потому что у нее была вполне хорошая, хотя и небогатая событиями жизнь. Проблема состояла лишь в том, что Мэри только теперь осознала, как быстро она проходит мимо нее.

Мэри снова бросила взгляд на графа, заметив, как красивы его пальцы, которыми он в глубокой задумчивости стучал по подбородку.

«А что бы он сделал, если бы я наклонилась и поцеловала его?» Она, конечно, не стала бы этого делать, но… «Он даст мне отпор? Или прижмет к себе, как делал это раньше?»

Эта мысль заставила Мэри вздрогнуть. Хорошо бы набраться смелости и узнать. Мистер Янг теперь может приехать в любой день, даже в любой час. Ее время рискованных приключений скоро закончится, пребывание в замке подойдет к концу, а артефакт будет доставлен в руки Уильяма в Уитби. И она вернется домой в Уитберн, подальше от стремительного, покрытого шрамами графа.

У нее образовался комок в горле, и Мэри поняла, что пристально смотрит на твердую мужественную линию его губ. «И что потом? Смогу ли я просто вернуться к прежней жизни в доме священника, после того как была здесь с ним?»

Ангус вдруг поднял голову и встретился с ней взглядом.

– Я… – вспыхнула Мэри, – я просто собиралась спросить вас, э-э… – Она посмотрела на скипетр. – Высота! Вы измеряли высоту скипетра? Если у меня будут размеры, я смогу…

Мэри замолчала, не отрывая глаз от скипетра. Ей не хотелось заканчивать свою жизнь так, как эти артефакты, которыми она восхищалась.

– На самом деле, – повернулась она к Ангусу, – это совсем не то, о чем я думала.

Все это время Ангус пытался сосредоточиться на своей работе, но, написав несколько предложений, снова подумал о Мэри, которая сидела в нескольких футах от него, и легкий запах лаванды щекотал ему нос. Это настолько сбивало его с толку, что он дважды написал одно предложение.

Ангус поднял глаза, только чтобы украдкой взглянуть на нее и сразу же вернуться к работе. Вместо этого он увидел, что ее карие глаза не отрываясь смотрят на него, горя желанием. Его тело мгновенно отреагировало.

– Но если вы думали не о скипетре, тогда о чем?

– О вас.

– И что же вы думали обо мне?

Мэри, закусив пухлую нижнюю губу ровными белыми зубами, смотрела на него из-под ресниц.

Ангус никогда не видел более чувственного взгляда, и его тело охватил жар, как только он представил, что целует эти пухлые губы и…

«Стоп! Это сведет тебя с ума и напугает ее». Чтобы не потерять самообладания, Ангус заставил себя опустить взгляд на скипетр и сделал глубокий спокойный вздох.

– Честно говоря, – хрипло сказала Мэри, – я думала о том, как вы поступите, если я вас поцелую.

Ангус даже не успел оценить воздействие этих слов, ибо когда он поднял голову, концы шарфа соскользнули вниз, и он понял, что шарф размотался и все его шрамы оказались на виду.