Текст книги "Княжество (СИ)"

Автор книги: Каин Градов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 16 страниц)

– Доброе утро, – произнес я.

Глава Совета обернулся, и я не без злорадства отметил, что брови его чуть взлетели вверх. Впрочем, только на долю секунды. Мастер-советник быстро сумел вернуть себе благожелательный вид:

– Доброе утро, Николай Арсентьевич, – с показным радушием произнес он. – А вы… что здесь делаете?

Я позволил себе спокойную усмешку.

– Да так, мимо проезжал. Вот и решил заглянуть. А вы?

Он замер на секунду, а потом изобразил улыбку. Слишком ровную, чтобы быть искренней.

– Я?.. – Осипов слегка замялся, но тут же нашёлся. – Прибыл по делам Совета.

Я кивнул, делая вид, что верю.

– Зачастили вы к нам, мастер-регент, – продолжил Осипов, но я услышал за показно-шутливым тоном хорошо скрываемое раздражение

Я удивленно нахмурился:

– Думал, долг князя посещать заседания, разве нет?

– Я не про заседания. Помнится, вы заглядывали в гости к Альбине Васильевне, разве нет?

В голосе Осипова послышалась странная нота, которую я не смог распознать. Я хотел было ответить ему, но в холл начали прибывать другие члены Совета. За нашими спинами одна за другой заходили важные фигуры. Купцы в тяжёлых кафтанах с золотыми застёжками, мастеровики с загрубевшими руками и недовольными лицами, да и аристократы – в бархатных камзолах и с перстнями, отливающими цветами вечерней зари.

Я посмотрел на Осипова и тихо уточнил:

– Позвольте полюбопытствовать, мастер Осипов, зачем тогда прибыли остальные?

На секунду Осипов растерялся, видимо мой вопрос застал его врасплох. Но надо отдать должное мастеру-советнику: он снова быстро обрел уверенность.

– Мы… запланировали небольшое предварительное заседание. Ничего серьёзного. Не хотели отвлекать вас от важных дел.

Я чуть прищурился.

– Ну раз уж всё равно заехал… Вы не против, если я останусь на это ваше предварительное заседание?

– Как скажете, мастер-регент, – слишком быстро согласился Осипов, и по тому, как он тут же отвернулся, было ясно: мой внезапный визит немного спутал ему карты. – Прошу в зал совета.

На миг в глазах Осипова мелькнула досада, но он тут же надел на лицо прежнюю вежливую маску.

Сквозь высокие окна пробивались полосы света, разрезая пол на тёмные и светлые квадраты.

Он направился к залу. Я последовал за ним.

Зал Совета встретил нас тишиной. Солнечные лучи падали сквозь высокие окна, ярко освещая кресла с резными спинками.

Все уже сидели за столом. Но едва я вошел в помещение, все встали и склонили головы, приветствуя князя.

– Прошу, садитесь, – произнес я и прошел к своему креслу. Положил руки на подлокотники и постарался не выдать, что сердце у меня колотится куда сильнее, чем следовало бы. Казалось, что воздух в зале стал плотнее.

Купцы сидели плотной группой, переговаривались тихо, но с таким жаром, что даже их животы вздрагивали в такт словам. Мастеровые напротив, угрюмо оглядывали зал, словно боялись лишнего движения. Аристократы держались особняком, будто вся эта суета была им в тягость.

Осипов занял своё место и произнёс громко, с деланным торжеством:

– Мастера разных сословий, я собрал вас здесь для того, чтобы обсудить проекты промышленников перед предстоящим голосованием.

– А как же ведомства? – уточнил Климов.

– Все ведомства ознакомились с проектами промышленников и нашли их удовлетворительными, – довольно ответил Осипов. – Нарушений нет.

Я откинулся в кресле и ровно спросил:

– Все ведомства? И всё это… так быстро?

Осипов торопливо кивнул:

– Ради пользы княжества, мастер-регент.

– Разумеется, – согласился я. – Только как-то все очень уж быстро. Для достаточно серьезного проекта. Может, стоит устроить прокурорскую проверку? Чтобы убедиться в законности решений. Уж очень быстро ведомства приняли решение.

В зале пронеслось лёгкое шевеление. Купцы переглянулись, мастеровики тихо закивали, аристократы нахмурились.

Осипов улыбнулся, но улыбка была холодной.

– Вы в своем праве, ваше сиятельство. Но обжаловать результаты вы можете и позже.

– Справедливо, – согласился я и осмотрел собравшихся за столом. Лица представителей от купцов и мастеровых были холодными и сосредоточенными. – Ну, раз уж все собрались, то давайте проголосуем сегодня? Чтобы не отвлекать мастеров-советников от важных дел?

– Хорошо, – согласился Осипов. – Но перед этим, я хотел бы задать вам один вопрос. Вы начали восстановление порта, не так ли?

Он склонил голову и взглянул на меня, ожидая ответа. Я же только усмехнулся про себя, отметив, как быстро в Северске расползаются слухи.

– Пока не начал, – ответил я. – Только составил смету и хотел объявить конкурс, чтобы выбрать подрядчика.

Осипов недовольно поморщился:

– Такие важные вопросы для княжества стоит решать на совете, мастер-регент, – сквозь зубы произнес он и поджал узкие бескровные губы.

Я кивнул:

– Как раз если уж вы устроили предварительное заседание, давайте и обсудим проект по восстановлению порта.

– В казне сейчас нет денег на такие масштабные проекты, – с холодной ухмылкой начал было Осипов, но я его перебил:

– Часть денег на начальные стадии дали меценаты, так что для казны это не будет ущербом. К тому же восстановление даст много рабочих мест. Да и работающий порт тоже. А заодно водный путь упростит логистику.

В зале послышались одобрительные голоса. Воздержались от комментариев только аристократы, которые по-прежнему с надменным видом сидели в креслах. Вероятно, аристократии Северска было не интересно восстановление порта.

– А дальше? – живо уточнил Осипов. – После того как деньги от меценатов кончатся?

Он испытующе посмотрел на меня, но я спокойно выдержал его взгляд:

– Дальше будет видно, мастер Осипов, – ответил я. – Проект рассчитан на пару лет.

Осипов не смог скрыть довольной улыбки. Видимо, регент княжества был ему как кость в горле. И он очень надеялся, что после испытательного срока меня снимут с должности, поставив на пост кого-нибудь более сговорчивого.

– За это время я решу вопрос с финансированием, – довольно закончил я. – А теперь давайте проголосуем. Не будем задерживать мастеров.

Глава 4
Голосование

Я откинулся на спинку кресла, позволяя себе минуту спокойствия, которая, судя по лицам собравшихся, выдалась только у меня. В комнате повисло напряжение.

Скользнул взглядом по лицам: кто-то собрался принимать решение, кто-то делал вид, что пришёл сюда случайно. Мимо проходил, вот и заглянул.

Не спеша, я достал из внутреннего кармана пиджака свою записную книжку. Она была пока еще не потрепанная, но уже с замятым корешком. Вслед за ней вынул ручку, щёлкнул кнопкой. В наступившей тишине щелчок прозвучал почти выстрелом.

Я перевернул пару страниц. Бумага шелестела, как старая хроника, и в этой тишине её шорох звучал особенно громко. Наконец, открыл чистую страницу и со скрипом, нарочито аккуратно, в верхней строке вывел: «Заседание первое».

Прочёл вслух себе под нос. Затем, удовлетворённо кивнул, отложил ручку в сторону и посмотрел на Осипова, ожидая, с какого места, собственно, начнётся сегодняшний спектакль.

Петр Ильич откашлялся. Неторопливо, будто предварительно репетировал речь в коридоре перед зеркалом. Встал, оглядел собравшихся. Сделал это чуть свысока, как важный человек, у которого за спиной не просто кресло, а целая система связей и папок с компроматом.

– Итак, уважаемые мастера, – начал он, поставленным голосом, с лёгкой усталой интонацией, будто всё это он уже говорил тысячу раз. – Вы наверняка уже ознакомились с предложением группы промышленников «Бастион».

Я заметил, как несколько купцов обменялись многобещающими взглядами.

– Напомню, – продолжил Осипов, – что «Бастион» обещал обустроить сеть лесодобывающих и перерабатывающих мануфактур.

Он произнёс это с таким выражением, как будто речь шла не о вырубке лесов, а о строительстве храма знаний. Ну или культуры.

– А значит, – продолжил он, делая паузу, – обеспечить в княжестве сотни рабочих мест, обустроить инфраструктуру в труднодоступных уездах.

Ещё одна пауза. Почти торжественная. А затем, Осипов наставительно поднял к потолку указательный палец и продолжил:

– И это только первый этап, мастера. Имейте в виду.

Кто-то из купцов кашлянул в кулак, но это был не тот кашель, что от простуды, а который сопровождает сдерживаемое «ну-ну». Двое из аристократов едва заметно нахмурились, будто в воздухе почувствовали не лесозаготовку, а аромат подвоха.

Осипов, отметил реакцию, попытался изобразить благодушную улыбку. Но та вышла холодной, натянутой, как будто ему в этот момент в обувь попала вода. Глаза же при этом остались холодно льдистыми.

Он свысока осмотрел собравшихся за столом.

– По старому закону, – начал Осипов, старательно выговаривая слова. – Совет должен проголосовать и определить, получит ли компания право работать в княжестве.

Он выдержал паузу, окинул всех изучающим взглядом, как будто пытался определить, кто в этом зале против прогресса и хочет остаться без благоустроенных мануфактур.

– Так давайте уже разрешим эту формальность, – продолжил он с нарастающим нажимом. – И позволим Северску развиваться.

В голосе зазвучал пафос, смахивающий на лозунг с митинга:

– Доколе мы будем выживать? Пора уже начинать жить.

Я поднял глаза от своего блокнота и с самым невозмутимым видом произнёс:

– Помедленнее. Я записываю.

Осипов чуть дёрнул щекой, но промолчал.

Зал Совета будто на миг затаил дыхание. Кто-то приглушённо чихнул. Даже пыль в лучах утреннего солнца, казалось, остановилась в воздухе, решив, что сейчас произойдёт что-то либо важное, либо весьма неловкое.

Я, не глядя ни на кого, аккуратно вывел на строчке слово и прочел его:

– Доколе…

И, подчёркнуто медленно, перешёл к следующей строке.

– Кто «за»? – прозвучало из уст Осипова, и его голос, хоть и был ровным, всё же дрогнул на последнем слоге, словно у актёра, который слишком рано понял, что аплодисментов может не быть.

В тот же миг по залу прокатилось шуршание – то ли от движения шелков и камзолов, то ли от внезапной нервозности в уважаемых умах. Аристократы, как по сигналу, начали поднимать ладони. Медленно с чувством собственного достоинства, как будто голосовали не за мануфактуры, а благословляли подданных. Пальцы у некоторых были украшены перстнями, и утренние лучи, пробившиеся через витражные окна, превратили их жест в кратковременный хоровод блеска и статуса.

Их поддержали два деревенских старосты. Те не блистали ни шелком, ни камнями, но руки подняли уверенно, будто решили: если уж начали, надо доводить до конца.

– Хочу отметить, кто был «за», – пробормотал я, не поднимая головы, и быстро сделал в блокноте пометки. Чернила немного растеклись на «А», и от этого слово «за» стало выглядеть подозрительно расплывчато.

Каждый из тех, кто только что уверенно голосовал, вдруг чуть заметно дрогнул. Кто-то поправил манжету, кто-то пригладил уже приглаженные волосы. Старосты переглянулись между собой, словно пытаясь убедиться, что всё сделали правильно, и никто один не остался на тонком льду.

А потом все взгляды, как по команде, скользнули к Осипову. Тот сидел с выражением лица, будто вместо масла подложили в кашу вазелин. И вот он жуёт, а проглотить не может.

– Если кому-то интересно моё скромное мнение… – начал я, откинувшись на спинку кресла и криво усмехнувшись, так, будто вот-вот собирался рассказать анекдот, но знал, что никому не будет смешно. – Я не верю, что предложение «Бастиона» подходит нашему княжеству.

Пауза повисла в воздухе, будто сама задумалась над моими словами.

– Обещанные рабочие места, это, по сути, должности обслуги, – продолжил я. – Времянка с зарплатой. Никакого развития в крае не будет. Они желают сделать из Северска сырьевой придаток столицы. Вывезут лес, оставят пни и счета.

Осипов процедил, словно через зубы, тщательно отмеряя раздражение:

– Вы ознакомились с их проектом?

Я не стал отвечать сразу. Сделал паузу, чтобы донести до зала, что я тут не в игрушки играю.

– Да, – ответил я спокойно, глядя прямо на него. – Мне было предложено поддержать проект.

Некоторые за столом замерли, словно не ожидали, что разговор пойдёт в эту сторону. Осипов, на долю секунды, будто утратил опору под ногами, но быстро взял себя в руки. А я продолжил смотреть на него ровно, с тем интересом, с каким смотрят на карту, на которой маркером кто-то пытается нарисовать границы чужого государства прямо поверх твоего сада.

– Много предложили? – негромко поинтересовался кто-то из мастеровых. Без претензии, скорее из простого, человеческого любопытства: мол, сколько нынче платят за совесть?

– Много, – ответил я, не отводя взгляда и чуть приподняв подбородок. – Вот только я не продаюсь. И прошу у Совета поддержки в моём решении – не отдавать край пришлым.

В зале шевельнулись, заволновались.

– Пришлым? – с иронией уточнил один из дворян. Он лениво поправил перстень на пальце и со скептической улыбкой продолжил: – А разве вы сами, Николай Арсентьевич, не приехали недавно из столицы?

Некоторые в зале усмехнулись. Но незлобно, скорее с интересом. Мол, а что скажет наш столичный князь на такой выпад?

Я выдержал паузу, позволив вопросу повиснуть в воздухе, как горячий пар над котлом. И глядя прямо в глаза задавшему вопрос, едва заметно усмехнулся. Ответ напрашивался сам собой. И уж точно был не из числа стандартных.

– Фамилия, имя и отчество? – спросил я с обманчивой мягкостью и не менее обманчивой улыбкой, медленно раскрывая блокнот и поднося ручку к чистой строке.

– Что?.. – растерянно переспросил мужчина, будто я потребовал у него декламировать стих на латыни. Он даже оглянулся по сторонам, как гимназист, у которого вдруг спросили домашнее задание, а в тетради только одни каракули и кляксы.

– Вы задали мне вопрос, – пояснил я с той самой учтивостью, за которой всегда скрывается маленький воспитанный капкан. – Я хочу точно знать, кому даю ответ.

– Это интересует всех, – попытался ввернуть Осипов, бросив взгляд на смущенного аристократа.

– Обращение было ко мне, – перебил я, уже без попытки звучать вежливо. – И я желаю ответить. Но сначала хочу знать имя того, кому этот ответ предназначен.

Наступила неловкая тишина. Только не для меня. Я с улыбкой ждал продолжения беседы.

Где-то за окном каркнула ворона. Громко, нагло, как будто тоже хотела что-то добавить под протокол. Мне невольно вспомнилась та птица, что билась в окно у Альбины Васильевны. Возможно, она снова на посту. Смотрит, слушает… и, судя по интонации, тоже не в восторге от утреннего заседания.

– Антон Дмитриевич Перов, – ответил мужчина и приосанился, будто не просто назвал имя, а предъявил титул и родословную до девятого колена.

Я неспешно записал его имя в блокнот. Аккуратно, но с нажимом. Как будто от этой записи зависела судьба династии. Затем, не торопясь, постучал ручкой по краю страницы – тук-тук, как лёгкое напоминание, что каждое слово сейчас идёт в учёт.

Повернулся к Перову, встретился с ним взглядом и усмехнулся – чуть-чуть, без злобы, но вполне понятно.

– Моя кровь призвала меня в эти места, – произнес я спокойно. – Я приехал в Северск. Сам. Потому что так решил.

Перов чуть качнулся, будто не ожидал ответа с таким привкусом корней.

– И здесь я не для красоты, – добавил я, – а для дела. И сейчас мы решаем одно из этих самых дел.

Слова повисли в зале, как комья тумана: плотные, ощутимые. Наступившая в зале тишина, казалось, была абсолютной. Никто не шевелился, даже Осипов, кажется, задержал дыхание. Где-то вдали скрипнула мебель. Или, может, это у кого-то в душе зашевелилась совесть.

Перов молчал, но в его взгляде мелькнула тень сомнения. И, возможно, на этот раз он впервые увидел во мне не просто молодого князя с записной книжкой, а кого-то, кто действительно собирается что-то оставить после себя.

– Я понятно выразился? – спокойно, но внятно произнёс я, слегка склонив голову, словно давая шанс переспросить, пока не поздно. – У кого-то ещё есть ко мне вопросы? Быть может, вы желаете что-то обсудить со мной? Что-то узнать? Развеять сомнения или глупые слухи? Я, как известно, всегда открыт для диалога.

Пауза. Приятная, насыщенная ожиданием и лёгким треском нервов.

– Кстати, – добавил я, словно между прочим, – я намерен открыть приёмные дни в Управе.

Половина зала вздрогнула, как от сквозняка.

– И если кто-то из вас пожелает – приму его без очереди, – продолжил я и сделал красноречивый жест в сторону блокнота.

– Запишу в книжечку… – уточнил я, и в этот момент почти все присутствующие бросили на блокнот взгляд, в котором смешались интерес, тревога и лёгкая суеверная неприязнь. Смотрели как на змею в витрине: вроде не шевелится, но лучше бы накрыть чем-нибудь тяжёлым.

– Я приму. Каждого. И каждому уделю время и внимание.

Осипов побледнел. Совсем чуть-чуть, но заметно. Щека дёрнулась, пальцы сжались в замке перед ним на столе. Очевидно, такого поворота Петр Ильич не ожидал. Наверное, думал, что я буду отмалчиваться или, в лучшем случае, вести себя прилично.

Я махнул ему рукой с той самой лёгкой снисходительностью, которую он так любил использовать сам.

– Продолжайте, Пётр Ильич. Я закончил.

Осипов медленно выдохнул, будто собирался нырять с моста в ледяную воду.

– Кто «против» предложения «Бастиона»? – произнёс он чуть тише, чем раньше. И как-то без прежней бодрости.

В этот раз проголосовали купцы и мастеровые. Я тоже поднял руку, поддерживая их.

Осипов сжал губы и уже собрался что-то сказать, но не успел.

– Равное число голосов, – произнёс я спокойно. – Решение будет приостановлено. Пока мы не получим заключения всех ведомств и не убедимся, что проект не вредит княжеству.

Аристократы посмотрели на меня с явной досадой. И я заметил, как некоторые скривились, словно им подали к обеду постный суп вместо фазана. Старосты испуганно косились на меня, явно не зная, чем им грозит голосование.

Осипов же посмотрел на меня с плохо скрываемой неприязнью. Вежливой улыбки на его лице больше не было. И я понял, что время холодной войны осталось в прошлом. Отныне у меня начнется открытое противостояние с лояльной Осипову частью Совета.

– Как прикажете, мастер-регент, – сказал он холодно.

Я довольно улыбнулся и хлопнул ладонью по столу:

– Ну, раз на повестке дня нет других вопросов – тогда заседание окончено. Все свободны. И Петр Ильич, – я повернулся к главе Совета, – не стоит забывать приглашать меня на заседания. В следующий раз я могу подумать, что вы намерено исключаете меня из принятия важных решений для края.

– Мы собирались просто посовещаться… – промямлил мужчина, отчаянно бледнея.

– Это Совет, а не ваша гостиная. И все, что здесь обсуждается, касается края. Следовательно, напрямую касается меня. Если в следующий раз вы не уведомите меня надлежащим образом, я буду вынужден подать официальную жалобу на работу Совета и правомерность ваших действий. Я понятно пояснил?

Осипов кивнул и опустил голову.

Я встал из-за стола и неспешно направился к выходу, чувствуя спиной холодный, полный ненависти взгляд Осипова.

* * *

Я вышел из здания Совета, спустился по каменным ступеням, чувствуя, как порывы прохладного ветра обдувают лицо. И только на нижней ступени я заметил, что площадь была пуста. Казалось, город замер выжидая. Что ж, сегодня мне удалось выиграть время. Но выигрыш этот был похож на глоток воздуха перед бурей.

Морозов ждал меня в авто. И едва я сел на пассажирское сиденье, он повернулся ко мне и уточнил:

– Ну? Как прошло заседание, мастер-князь?

– Мнения по поводу промышленников разделились, – ответил я и откинулся на спинку сиденья. – Аристократы и старосты поддержали проект.

– А купцы и мастеровые? – уточнил воевода.

– Эти выступили против, – произнес я. – Так что мне удалось заморозить предложение промышленников.

– Хорошо же, – подытожил воевода и завел двигатель.

Я вздохнул:

– Это временное решение. Судя по недовольным лицам аристократии и Осипова, промышленники собираются вложить в этот проект очень большие деньги. И просто так не отстанут. У них, например, есть возможность подать жалобу на решение, потому что голоса разделились поровну…

– Не понимаю, зачем им Северск? – покачал головой воевода. – Как будто на княжестве свет клином сошелся.

Я кивнул, глядя в окно. За стеклом тянулись дома. И произнес:

– Земля здесь богатая. Леса густые, реки. Вот и прутся желающие присвоить добро.

– Так-то здесь и нечисть есть, – заметил воевода. – Которая просто так эти земли не отдаст.

Я промолчал. И в салоне на время повисла тишина.

– Куда едем, Николай Арсентьевич? – уточнил воевода. – Домой?

Я открыл было рот, что неплохо было бы заехать в управу, но в этот момент в кармане зазвонил телефон. Я вынул аппарат. Нахмурился, тяжело вздохнул. На экране высвечивался номер приказчика промышленников:

– Домой пока рано, – пробормотал я и принял вызов:

– У аппарата.

– Доброе утро, Николай Арсентьевич, – послышался в динамике голос приказчика. – Мне доложили, что вы отклонили наш проект.

Он замолчал, ожидая моей реакции. Надеялся, что я начну оправдываться. Но вместо этого я поинтересовался:

– Кто вам доложил?

Как мне показалось, этот безобидный вопрос на несколько мгновений поставил собеседника в тупик. Но приказчик быстро сориентировался:

– Один добрый человек, который переживает за будущее вашего княжества, – уклончиво ответил он. – Тот, кому небезразлична судьба Северска. Жаль, что мы с вами не смогли найти общего языка.

В последней фразе прозвучало слишком много показного сожаления. Но я снова не стал реагировать на эту попытку манипуляции.

– Хотя может быть у нас есть шанс договориться? – уточнил промышленник. – Просто я прибыл в вашу ды…

Он с трудом удержался, чтобы не сказать «дыру», но вовремя замолк и быстро поправился:

– В ваш город, чтобы решить этот вопрос на дружеской ноте.

– И я не отказываюсь от мира, – ответил я. – Просто ваша группа компаний не единственная, кто хочет работать в княжестве. И я пока выбираю, кто может предложить наиболее… интересные условия. Как вы понимаете, мне тоже небезразлична судьба княжества. И я очень хочу, чтобы оно получило как можно лучшие условия.

– Поверьте, наши условия будут самыми лучшими, – торопливо заверил меня приказчик. – Рабочие места, работные дома, дороги. Я слышал, что вы хотите восстановить порт. Очень хорошая идея. Если вы нуждаетесь в спонсорах – мы можем даже стать меценатами этого мероприятия. Сколько денег вам нужно по смете? Все это без требований возврата. Порт пригодится нашей группе компаний.

– Я уже нашел меценатов, – перебил я промышленника. – Мне просто нужно ознакомиться с остальными предложениями.

В динамике послышался тяжелый вздох:

– Хорошо, Николай Арсентьевич, – ответил промышленник после недолгой паузы. – Буду ждать вашего решения.

– Ожидайте, – произнес я и завершил вызов. Убрал аппарат в карман.

– Промышленники? – не поворачиваясь ко мне уточнил воевода, и я кивнул, глядя в окно. Город постепенно оживал. Торговцы уже открывали лавки, но при всём этом в воздухе витало что-то тревожное:

– Осипов, похоже, доложил, как прошел совет, – пробормотал я. – И приказчики начали искать другие способы, чтобы продавить решение.

– Вот же упрямые, – вздохнул Морозов. – Даже отказ на них не повлиял.

Воевода повернулся ко мне и уточнил:

– А зачем вы сказали, что приостановили рассмотрение, пока не ознакомитесь с остальными проектами?

– Потому что после такого ответа, в Северск могут отправить проверки из столицы, – глядя в окно, хмуро ответил я. – Нас этим не напугать. А если проверки ничего не найдут, начнутся другие способы взаимодействия.

Воевода покачал головой. Произнес:

– Так куда едем, князь? Домой?

Я покачал головой:

– В управу.

Морозов кивнул, не задавая лишних вопросов, и повернул руль. Машина мягко выехала на главную улицу, ведущую к зданию управы.

* * *

Авто остановилось у входа в Управу. Морозов заглушил двигатель, повернулся ко мне и уточнил:

– Вы надолго, мастер-князь?

Я пожал плечами:

– Хочу доделать один проект. А затем попытаться попасть на прием в экологическое ведомство.

Я задумался от пришедшей в голову идеи и добавил:

– А еще нам нужно найти здание для нового министерства по контролю нечисти.

– Это несложно, – ответил Морозов. – Пустующих зданий в Северске полно.

– Значит, нужно выбрать подходящее, оформить заявку аренды, и подумать, как провести новое ведомство по бумагам, – заключил я и повернулся к Морозову. – В управе же есть список зданий, из которых можно выбирать?

– Где-то был, – ответил воевода, но мне показалось, что его голос прозвучал очень неуверенно.

– Значит, поищу, – заключил я. Открыл дверь, вышел из авто. Поднялся по ступеням крыльца, вошел в помещение. Кивнул в знак приветствия вскочившему охраннику, прошел по лестнице и вошел в кабинет. Сейчас я хотел один проект, связанный с портом. Благо, что возможностей старый князь мне оставил достаточно.

Я сел в кресло, вынул из стола листы бумаги. Вынул из подставки ручку. Вздохнул, вынул из кармана телефон и некоторое время смотрел на экран. А затем набрал нужный номер. Трубку взяли почти сразу:

– Слушаю, Николай Арсентьевич? – послышался из динамика голос Веры.

– Не могли бы вы записать меня на прием в экологическое ведомство? – уточнил я.

– Хорошо. – ответила секретарь. – На какое время?

– Скажем, через пару часов.

– Будет сделано, мастер князь, – послышалось в динамике, и Вера завершила вызов. Я же положил телефон на стол, откинулся на спинку кресла и посмотрел в окно, где серое утро постепенно уступало место дневному свету. Впереди был долгий день. И я уже знал: простым он не будет.