Текст книги "Джастис (ЛП)"

Автор книги: К. С. Линн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 15 страниц)

– Не уверена, что это хорошая идея, – говорю неуверенно.

– Почему нет?

– Не хочу случайно столкнуться с родителями.

«И многими другими».

– Ты что, шутишь? Их там не будет. Никто из них не приходит, ну, кроме Гвен. Она в совете, поэтому помогает с организацией, но она никогда не походила на них. И ты это знаешь. Не будет даже старого доброго мэра и его заносчивой женушки. Это для всех нас, простых людей, которые недостаточно хороши, чтобы общаться с такими, как они.

Усмехаюсь над ее деревенским говором, когда она рисует точное описание того, какие они все претенциозные снобы. Она права, родители никогда бы туда не пошли.

– Слышала, Дерек и Лейси поженились, – говорю небрежно.

Она фыркает.

– Если так можно назвать.

Я вопросительно поднимаю брови.

– Подруга, они терпеть друг друга не могут. Она отправляется в путешествие при каждом удобном случае, а когда не в разъездах, изменяет ему направо и налево, как и он ей. Он просто более осторожен в этом вопросе.

Дерек всегда был подонком, а у Лейси всегда была репутация ветреной особы, особенно в старших классах. То, чем она гордилась и выставляла напоказ при любой возможности. Кажется, некоторые вещи никогда не меняются.

– Приходи на танцы, будет весело, – настаивает она, возвращая разговор к оставленной теме. – Ханна и Амелия могут узнать друг друга получше, пока мы с тобой будем отрываться на танцполе. Как в старые добрые времена. Что скажешь?

Я бросаю взгляд на девочек, наблюдая, как они веселятся вместе, но все еще сомневаюсь.

– Я подумаю, – отвечаю уклончиво.

– Хорошо. – Она притягивает меня к себе, и я отвечаю ей взаимностью, чувствуя, как сжимается горло.

– Спасибо за приглашение, – шепчу я.

– Я очень надеюсь, что ты придешь. Мне бы хотелось наверстать упущенное.

– Мне тоже.

Я серьезно. Было приятно с ней встретиться. Прошло очень много времени с тех пор, как у меня был хоть какой-то друг.

Потом мы обмениваемся телефонами, я хватаю Ханну и иду в аптеку за кое-какими вещами. Не зная, с кем могу столкнуться, так как аптека находилась прямо в центре Винчестера, я подумывала отправиться в соседний город, но потом решила этого не делать.

Встреча с Джессикой открыла что-то внутри меня, убрав часть страха, который я в себе держала. Может, Джастис прав, и пришло время встретиться лицом к лицу с этим городом и демонами, которые приходят вместе с ним. Смотреть всем в глаза, высоко держа голову, потому что если и есть в моей жизни что-то, чем я горжусь, так это моя дочь.

Несмотря на внутреннюю бодрость, я все еще чувствую себя комком нервов, когда вхожу в аптеку. К счастью, здесь в основном тихо, только несколько покупателей, которых я не узнаю, бродят по проходам. Однако, я встречаю мистера Диксона и радуюсь, что здешний аптекарь все еще он.

– Никак это малышка Райан Локвуд, – приветствует он меня, его улыбка такая же добрая, как я помню.

– Рада вас видеть, мистер Диксон.

– Я тоже, дорогая, а что это за красивая маленькая девочка с тобой? – спрашивает он, обращая свое внимание к Ханне.

Прежде чем я успеваю их представить, она делает шаг вперед и протягивает руку.

– Ханна Джей Крид. Приятно познакомиться, сэр.

Он смотрит на меня, пораженный.

– Красавица и хорошо воспитана, совсем как мама. – Он берет ее маленькую протянутую ладошку и пожимает. – Приятно познакомиться, Ханна Джей Крид. Как насчет леденца на палочке?

– Да, спасибо!

Он хватает стеклянную банку, позволяя ей выбрать понравившийся цвет, и даже тайком дает ей еще один, чтобы она съела после ужина. Тепло проникает в грудь, вспоминая времена, когда он делал то же самое для меня, хотя мать всегда была с ним груба.

К тому моменту, как мы выходим из аптеки, сердце наполняется светом и надеждой больше, чем когда я туда входила. К сожалению, мой вновь обретенный покой разрушается в считанные секунды.

– Ну-ну-ну, посмотрите-ка, кого к нам занесло.

От высокомерного мужского голоса моя спина напрягается, а желудок сжимается. Обернувшись, я сталкиваюсь лицом к лицу с человеком, которого никогда больше не хотела бы видеть.

Дерек Ланкастер.

– Здравствуй, Райан, – приветствие звучит самодовольно, его похотливый взгляд скользит по моему телу с головы до ног.

Я остаюсь неподвижной, плененная страхом, вспоминая ту ночь, когда он пытался сорвать с меня одежду, а его руки касались меня там, где я не хотела, чтобы меня трогали.

Когда он не получает от меня ничего, кроме ошеломленного молчания, обращает свое внимание на Ханну, присаживаясь перед ней.

– Ну, разве не прелестная малышка? Как тебя зовут, милая?

Это выводит меня из парализованного состояния. Нагнувшись, я беру ее на руки и открываю дверцу грузовика.

– Залезай, детка. Пора уезжать, – дрожащими руками пристегиваю ее, все это время чувствуя на себе взгляд Дерека.

– Мамочка, с тобой все в порядке? – неуверенно и испуганно спрашивает она.

Закрыв глаза, собираю все свое самообладание и приклеиваю на лицо ободряющую улыбку.

– Все в порядке. Я на минутку, ладно?

Она кивает, и я, поцеловав ее в щеку, закрываю дверцу и поворачиваюсь к Дереку. На этот раз я не позволяю страху управлять мной и отталкиваю его от Ханны.

– Держись подальше от меня и моей дочери, сукин ты сын.

Предупреждение не останавливает его, леденящая душу ухмылка приподнимает уголки его губ.

– Все такая же дерзкая, как всегда.

Я скольжу к багажнику грузовика, плотно прижимаясь спиной к горячему металлу, в попытке убежать от него, но с каждым шагом он следует за мной.

– Должен признать, Райан, у тебя больше мужества, чем я думал, раз ты сюда вернулась.

– Я серьезно, Дерек. Держись от меня подальше!

– Или что? – спрашивает он. – Что ты мне сделаешь?

– Тебе нужно беспокоиться не обо мне, а о Джастисе.

– Да ну? – самодовольно спрашивает он.

Я вздергиваю подбородок.

– Да. Он не подумает дважды, прежде чем убить тебя, особенно если я расскажу ему, что ты сделал со мной той ночью. Интересно, что подумали бы жители Винчестера о том, что их мэр домогается женщин?

Угроза стирает веселье с его лица и сменяется яростью.

Паника проникает в грудь, когда он прижимает меня к грузовику.

– Неужели ты думаешь, что кто-нибудь поверит такой грязной шлюхе, как ты?

Я не отвожу от него глаз, отказываясь дрожать от страха.

– У них нет причин для этого.

– У них есть все причины, – он указывает на то место, где сидит Ханна. – Этот ребенок ничем не отличает тебя от других. Ты просто еще одна из их шлюх.

Я скриплю зубами, слезы наворачиваются на глаза.

– Ты ничего не знаешь ни обо мне, ни о моей семье.

– Я знаю больше, чем ты думаешь. Всегда знал.

Это заявление, вместе со знанием, отражающимся в его глазах, заставляет кровь похолодеть.

– У вас все в порядке?

Мой взгляд скользит мимо Дерека, обнаруживая Нокса, суровыми глазами оценивающего ситуацию, в которой я оказалась. Меня захлестывает облегчение, и я использую эту возможность, чтобы выбраться из угла, в который меня загнали.

– Нет. Совсем не в порядке, – говорю я ему, ненавидя себя за то, как дрожит голос, и встаю рядом с ним.

Он закрывает меня своим телом, и от этого барьера мне становится легче дышать.

– Пристаете к невинным женщинам, мэр?

– Мы просто разговаривали, вот и все, – лжет Дерек, поправляя пиджак, прежде чем полностью повернуться к Ноксу. – Очень жаль, что такое случилось с землей твоего отца. Надеюсь, ущерб не слишком серьезный.

Поза Нокса спокойна, но от него исходят тихие волны ярости. Ярость, которую может вызвать только глупый человек. Дерек никогда не отличался умом.

– Ничего такого, с чем бы мы не справились, – спокойно, слишком спокойно, отвечает он.

– Есть идеи, кто это сделал?

– Ага.

Дерек приподнимает бровь.

– Поделишься мыслями?

– Скоро сам все узнаешь, – угроза в голосе Нокса звенит в воздухе, громко и ясно.

Новое напряжение неумолимой правды разливается между ними.

В тяжелый момент раздается стук в окно, и Ханна взволнованно машет Ноксу. Я поднимаю палец, показывая еще одну минуту. Она кивает и поворачивается обратно.

– Она симпатичная, Крид, – замечает Дерек. – От кого из вас она? Или вы вообще не знаете?

Нокс бросается к нему, стискивая пальцами горло Дерека, и прижимает его к задней части грузовика.

– Вечно ты не знаешь, когда стоит заткнуть свой гребаный рот, Ланкастер. – Он наклоняется ближе, его голос опасно понижается. – Держись подальше от моей семьи, включая Райан, или я вырежу твое гребаное сердце и скормлю его тебе.

Не сомневаюсь, Нокс так и поступит.

Дерек, выпучив глаза, сражается за вдох, цепляясь за безжалостную руку, лишившую его воздуха. Начинаю думать, что живым он не выберется, но Нокс, наконец, толчком отпускает его.

Дерек отшатывается, хватая ртом воздух и растирая горло.

– Ты совершил большую ошибку, Крид, – хрипит он.

Нокса это нисколько не смущает.

– Проваливай, пока я не передумал и не прикончил тебя прямо сейчас.

Дерек, в итоге, включает мозги, и слушается.

Как только он исчезает из виду, я, наконец, могу выпустить воздух, который удерживала в легких, моя рука лежит на животе, меня тошнит. Взглянув на Нокса, вижу, что он наблюдает за мной. Миллион слов застревают у меня в горле, и все они ускользают от меня, когда наши взгляды встречаются.

Ханна снова стучит, и момент прерывается. Подойдя, я открываю дверцу с ее стороны.

– Привет, дядя Нокс! – приветствует она его, совершенно не обращая внимания на все, что только что произошло.

Он подходит ближе.

– Привет, малышка.

– Что ты здесь делаешь? – спрашивает она.

– Приехал кое за чем для стрельбы по мишеням.

В ее глазах пляшет возбуждение.

– Вы собираетесь стрелять?

– Таков план.

– Класс. Мы тоже сейчас возвращаемся домой.

Он переводит взгляд на меня.

– Я провожу вас до дома.

Я киваю, по-прежнему не имея возможности произнести ни слова.

– Увидимся там, малышка, – говорит он, прежде чем уйти и направиться к своему грузовику, припаркованному на другой стороне стоянки.

Закрыв за собой дверь Ханны, я, наконец, обретаю дар речи.

– Нокс! – окликаю я его.

Он оборачивается.

– Спасибо. – Мне так много хочется сказать, но в данный момент это все, на что я способна.

Он никак не признает моей благодарности, но я и не жду.

Он идет к своему грузовику, а я забираюсь в машину Джастиса. Всю дорогу домой у меня в голове крутятся события, произошедшие за последний час. От встречи с Джессикой, до придурка Дерека, но прежде всего то, как Нокс встал на мою защиту.

Неужели это просто благородный поступок? Или он не ненавидит меня так сильно, как я думала? Я бы солгала, если бы сказала, что не надеюсь на последнее.

Когда мы подъезжаем к дому, Джастис и Брэкстен стоят во дворе, Нокс паркуется рядом со мной. Это не ускользает от Джастиса, судя по тому, как его оценивающий взгляд осматривает нас обоих, когда мы выбираемся из машин.

Ужас скручивает желудок, когда я думаю о том, что он узнает о Дереке, но я понимаю, это неизбежно. Нокс обязательно ему расскажет. Он придет в ярость, особенно если учесть, что с самого начала не хотел отпускать нас одних.

Ханна бежит впереди нас, прямо в объятия Джастиса.

– Привет, детка. Хорошо провела время в парке? – спрашивает он.

– Лучше всех. У меня даже появилась новая подруга. Ее зовут Амелия.

– Мы столкнулись с Джессикой Клемсон, – вмешиваюсь я, чтобы объяснить. – Я и понятия не имела, что они с Крейгом женаты.

– Да, уже давно, – это все, что он говорит на эту тему, его понимающий взгляд перемещается с Нокса на меня. – Все в порядке?

– Ага, – быстро отвечаю я.

Нокс не делает ни малейшего движения, чтобы поддержать меня, и нас всех тяжелым покрывалом окутывает неловкое молчание, пока его не нарушает Ханна.

– Дядя Нокс говорит, что вы собираетесь стрелять. Можно мне пойти?

– Нет! – отвечаю прежде, чем успевает он.

От быстроты ответа на его лице появляется хмурое выражение.

– Почему нет?

– Она слишком мала.

– Вовсе нет, – вставляет Брэкстен.

– Да, – возражаю я. – Я серьезно. Я не хочу, чтобы моя пятилетняя дочь находилась рядом с оружием.

– Ну, мамочка. Пожалуйста, – умоляет Ханна.

– Да, мамочка, пожалуйста? – передразнивает Брэкстен, забирая ее из рук Джастиса.

Он держит ее перед собой, сжимая одной рукой ее пухлые щечки.

– Как ты можешь отказать такой мордашке?

Улыбка кривит мои губы.

– Хорошая попытка.

– Пусть хотя бы посмотрит, – говорит Джастис. – Я не допущу, чтобы с ней что-то случилось.

– Пожалуйста? – снова умоляет Ханна.

Под их напором я не могу сказать «нет».

– Хорошо, – уступаю я. – Но никакой стрельбы. Только посмотришь.

– Ура! – ликует Ханна.

Брэкстен сажает ее себе на плечи.

– Пойдем, кузнечик, начнем твое знакомство с миром «не связывайтесь с Кридами, иначе...».

Они уходят, и ее смех разносится в воздухе. Светлый момент быстро забывается, когда мы трое остаемся одни.

– Кто-нибудь расскажет мне, что случилось? – спрашивает Джастис, переходя сразу к делу.

– Ничего страшного, – начинаю я, но Нокс обрывает меня.

– Я застукал Ланкастера за тем, как он поливал ее дерьмом возле аптеки.

Разъяренные глаза Джастиса устремляются на меня.

– Что он сделал? – его мрачный голос заставляет пульс нервно подпрыгивать.

– Ничего такого, с чем бы я не справилась.

Нокс хмыкает, показывая, что я лгу.

Я бросаю на него прищуренный взгляд, он не понимает насколько усложняет ситуацию.

– Что он сделал, Райан? – вновь спрашивает Джастис, его тон становится еще жестче.

– Просто вел себя как придурок, все нормально! – рявкаю, я сыта по горло его отношением.

– Нет, не нормально! Вот почему я хотел поехать с вами.

– Слушай, ты же сам говорил, что мне нужно перестать прятаться. Именно это я и сделала. Появился Нокс, но если бы его не было, я бы справилась сама, как всегда. Так что, отвали!

Его челюсть тикает от раздражения, наши взгляды встречаются, обстановка накаляется, секунды идут.

– Ладно... пойду заканчивать сборы, – бормочет Нокс. – Встретимся на месте. – Он идет к гаражу, оставляя нас вдвоем в напряженном молчании.

Злые глаза Джастиса не отрываются от меня.

– Он прикасался к тебе?

От одного этого вопроса ярость и страх усиливаются, и мои плечи сникают.

– Нет, – шепчу, понимая, что это лишь половина правды, потому что много лет назад он прикасался ко мне так, как я не желала, чтобы ко мне прикасались снова.

– Расскажи, что случилось.

– Именно то, что я тебе сказала. Оскорбления и обвинения, – я тяжело сглатываю, глаза застилают слезы.

– Я с ним разберусь.

– В этом нет необходимости.

– Я же говорил, что позабочусь об этом!

– Ты не можешь сражаться вместо меня во всех моих битвах, Джастис.

– А ты смотри.

Его защита творит с моим многострадальным сердцем невообразимые вещи. У меня такого никогда не было. Никому и никогда я не была столь важна, чтобы за меня сражались, я всегда делала это сама. Всегда в одиночку.

– Пока все не поутихнет, никуда без меня не выезжай. Поняла? – его властный тон действует мне на нервы, но после произошедшего, я знаю, что он прав.

Я киваю в знак согласия.

Он наклоняется, его взгляд задерживается на мне до той самой секунды, пока наши губы не сливаются и не становятся единым целым. Обжигающее прикосновение, как всегда, с силой проникает в каждую рану, излечивая все обиды между нами.

Застонав, обвиваю руками его шею, сердце пытается вырваться из груди и слиться с его. Он крепко обнимает меня, поднимая над землей, и мы теряемся в мире, который можем создать только он и я.

Идеальном мире.

К тому времени, как он прерывает контакт и ставит меня на ноги, я задыхаюсь, хватая ртом воздух.

Он проводит большим пальцем по моей припухшей губе, в его глазах бушует восхитительный голод и что-то еще, чего я не могу определить, но от этого сердце танцует в груди.

Прежде чем успеваю об этом подумать, он одаривает меня дерзкой ухмылкой, от которой у меня внутри все переворачивается, и уходит, оставляя стоять одну, как влюбленную дурочку.

Этот мужчина раздражающе прекрасен.

Глава 23

Джастис

Амбар наполняют звуки музыки кантри, в то время как семьи Винчестера собираются скоротать вечерок за беседой и развлечениями. Обычно я бы скорее умер, чем стал участвовать в чем-то подобном, но Ханне хотелось вновь увидеть Амелию, а мне хотелось вытащить куда-нибудь Райан. Пусть люди привыкают видеть нас вместе.

Когда мы вошли, нельзя было не заметить шок на лицах некоторых, но они были достаточно умны, чтобы скрыть его и не только приветствовать возвращение Райан, но и Ханны. Хороший ход с их стороны.

Вскоре после нашего прибытия Джессика вытащила Райан на танцпол, и до настоящего момента они его не покидали. В конце концов, к ним присоединился отец, оставив нас с братьями за столом, за которым мы сейчас сидим. Он переходил от танца к танцу то к Ханне и Амелии, то кружил по танцполу Райан. Он казался полностью в своей стихии и таким счастливым, каким я давно его не видел.

– Все еще, мать твою, не могу поверить, что ты уговорил меня на это, – ворчит Нокс, не испытывая такого же энтузиазма, как остальные. Он ненавидит толпу.

Ни он, ни Брэкстен не горели желанием ехать, но мне удалось заманить их планом, – еще одна причина, по которой я решил посетить сегодняшнее мероприятие. Прекрасная возможность поговорить с Крейгом Клемсоном. Несмотря на то, что он работает на Тодера, парень он хороший, и мы трое всегда с ним ладили. Мне кажется, если и есть у кого шанс выудить хоть какую-то информацию об учиненном у отца погроме, то только у него.

Агент Джеймсон вчера позвонил отцу и расспросил обо всем. Сказал, что со своей стороны постарается раскопать все, что сможет найти, но призвал нас заняться тем же самым. Он нас заверил, что если мы достанем хоть какие-то доказательства, он ими займется.

– Все не так уж плохо, – говорит Брэкстен, расслабляясь в кресле. – Отсюда открывается прекрасный вид. Посмотри на всех этих горячих женщин, трясущих своими задницами, особенно его, – добавляет он, с дерзкой ухмылкой ударяя меня по плечу.

Бросаю на него свирепый взгляд, такой же я посылал всем другим ублюдкам, которых ловил на том, когда они пялились на мою женщину. Все дело в этом чертовом черном платье, которое на ней надето. То, как оно льнет к ее телу, дразняще выставляя на показ бедра. Это бы стало искушением для любого мужчины из плоти и крови.

В моей крови пылает потребность заявить права и обладать. Я хочу пометить ее, сделать своей навсегда и убедиться, что каждый ублюдок знает об этом. Мое кольцо на ее пальце укрепило бы это, как и мой ребенок в ее округлившемся животе. От этой мысли у меня моментально встает.

Она хочет этого так же сильно, как и я. Я знаю. Она просто упрямится, чтобы доказать свою точку зрения; напряженная ситуация с фермой тоже не помогает делу.

– Слушайте, мне нужно кое о чем поговорить с вами обоими, – говорю, но больше смотрю в глаза Ноксу, чем Брэкстену. – Мне нужно, чтобы вы больше старались в отношении Райан. Она считает, что вы ее ненавидите.

Нокс избегает моего взгляда, поднося к губам бокал.

– С чего бы ей так думать?

– Черт, он еще спрашивает, Мистер Суровость, – усмехается Брэкстен.

– Ты едва удостаиваешь ее взгляда, – говорю я ему.

Он пожимает плечами.

– Я отношусь так к большинству людей.

– Только не к ней, – говорю более твердым тоном. – Мне нужно, чтобы ты сделал это, Нокс. Чем спокойнее она себя чувствует, тем больше у меня шансов убедить ее остаться. Я хочу, чтобы мы все были вместе. Хочу, чтобы у нас все получилось.

Он кивает, но больше ничего не говорит. Я знаю, ему тяжело, и не только из-за перемены в наших отношениях, чего мы еще не обсуждали, но и из-за его проблем с женщинами. Он не доверяет ни одной.

– Я тоже приложу больше усилий, – вмешивается Брэкстен. – Начну ее целовать, чтобы она чувствовала себя более желанной.

Я пихаю его в плечо, заставляя ублюдка смеяться.

Разговор заканчивается, когда к нашему столику подходит Крейг.

– Вы только посмотрите, кто здесь, – рявкает он с ухмылкой. – Печально известные братья Крид присоединились к семьям Винчестера на ежегодные танцы. Как изменились времена, – его тон полон веселья, он садится за стол, чокаясь бутылкой с каждым из нас в знак приветствия.

– Ну, теперь Джастис – семьянин, – насмехается Брэкстен. – Значит, он, как и все вы, жалкие ублюдки.

Крейг хмыкает, но добродушно.

– Кстати, поздравляю, – говорит он, салютуя пивом в мою сторону. – Джессика наслаждалась вчерашней встречей с Райан. Кажется, наши дочери тоже.

– Именно это я и слышал.

– Как долго вы пробудете в городе?

– Зависит от того, кого из них ты спросишь, – говорит Брэкстен, прежде чем я успеваю ответить, и зарабатывает себе еще один свирепый взгляд.

– Она ведь не очень-то горит желанием вернуться, правда? – усмехается Крейг.

Я пожимаю плечами.

– Не очень, но, надеюсь, мне удастся ее переубедить. В любом случае, я не уеду, пока не узнаю, что отец в безопасности.

Бутылка застывает у его рта, в глазах мелькает сожаление.

– Я слышал о земле Тэтчера. Мне жаль. Такого не должно было случиться.

– Ты прав. Этого не должно было случиться, и мы позаботимся о том, чтобы этого больше никогда не повторилось.

Легкий настрой испаряется. Он точно знает, к чему все идет.

– Что ты можешь рассказать нам об этом, Крейг?

– Ничего, приятель.

– Ты должен что-то знать.

Он отрицательно качает головой.

– Тодер нас ни во что не посвящал. Он закрыл дело и дал понять, что мы двигаемся дальше.

Услышав это, я не удивлен, но эта информация все еще заставляет мою кровь кипеть.

– Он продажный ублюдок, вы же знаете. Его трудно достать.

– Может быть, но нам по силам, – говорю я.

Наступает тишина, открывая невысказанную правду.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Мы знаем кое-кого, – говорит Нокс. – Того, кто может уничтожить их всех, если мы получим необходимые доказательства.

В его взгляде мелькает сомнение, но нельзя отрицать и надежду. Он хочет их уничтожить так же, как и мы.

– Мы пытаемся сделать это по закону, Крейг, но для этого нам нужна твоя помощь, – настаиваю я. – Мы знаем, чьих рук это дело, и знаем, что он, как всегда, их прикрывает. Все, что нам нужно, – это одна улика, все, что угодно, чтобы их прихлопнуть и чтобы заполучить ее, нам нужна твоя помощь.

Его взгляд перемещается по помещению, быстро сканируя окружение, затем он наклоняется вперед и упирается руками в стол.

– Слушайте. Это немного, но Ходжес сказал, что в ночь пожара Тодер пришел, воняя, как чертова бензоколонка, – говорит он, имея в виду другого помощника шерифа, с которым работает. – Его смена давно закончилась, но он вернулся в участок, сказав, что что-то забыл. Вскоре после его приезда поступил звонок.

Этот сукин сын был там, он приложил руку к поджогу. Эта информация подпитывает бурлящую во мне ярость.

– В течение последних нескольких лет я пытался нарыть что-нибудь на всех них, включая Тодера, – продолжает он, застав меня врасплох. – Меня, как и всех остальных, тошнит от власти, которую они имеют над этим проклятым городом. Однако до сих пор каждая зацепка приводила меня в тупик. Не сомневаюсь, они хранят свои секреты в укромном месте, но я еще его не обнаружил, а ведь я даже обыскал дом этого ублюдка.

В его голосе слышится разочарование, то же самое, что чувствую сейчас я.

– Я бы сказал, все улики, собранные у вашего отца, уже уничтожены.

Мы так и думали, но это не значит, что я сдамся. Каждый, кто приложил к этому руку, заплатит.

– Парни, я помогу вам, чем смогу, вы же знаете, но добыть конкретные доказательства будет непросто.

– Им же лучше надеяться, что мы их добудем, ради их же блага, – говорит Нокс. – В противном случае мы прибегнем к нашему методу правосудия.

– Не говори мне подобного дерьма, – подчеркивает Крейг. – Я серьезно; вы, засранцы, держите это дерьмо при себе. Я из тех, кто строго следует правилам, я дал клятву, не заставляйте меня ее нарушать.

– Успокойся, Золушка, – говорит Брэкстен. – Если мы позаботимся об этом, ты даже не найдешь их тел.

– Господи Иисусе.

Мы втроем усмехаемся, а он залпом выпивает пиво.

Разговор прекращается, когда к нам возвращаются остальные. Отец ведет Ханну и Амелию к другому концу стола, пока они осторожно несут свои пластиковые стаканчики, красный сок выплескивается им на руки.

– Привет, папочка, – громко приветствует меня Ханна, чтобы я ее услышал сквозь музыку, а Амелия, проходя мимо Крейга, целует его в щеку.

– Привет, детка. Хорошо проводишь время? – спрашиваю я.

– Лучше всех! Ты видел, как я танцевала с папой Тэтчером?

Я киваю.

– Ты прирожденная танцовщица.

– Это потому, что у нее лучший учитель, – хвастается отец с гордой улыбкой.

– Мамочка сказала, что потом покажет мне, как надо танцевать.

– Да, покажет. – Мое внимание переключается на Райан, они с Джессикой спотыкаются и смеются. Наши взгляды встречаются, она одаривает меня ласковой улыбкой. Которая сбила бы меня с ног, если бы я не сидел.

Джессика шепчет ей что-то на ухо, и она краснеет. Я точно знаю, как далеко распространяется ее румянец, пальцы зудят, чтобы открыть всю ее кремовую кожу.

Когда они подходят к столу, Джессика опускается на колени Крейга, обвивает руками его шею и крепко целует в губы.

– Привет, красавчик.

– И тебе привет.

– Держишься подальше от неприятностей?

– Пытаюсь, – бессвязно бормочет он.

Райан направляется к концу стола, где сидит Ханна, но я хватаю ее за запястье и сажаю к себе на колени. Она легко охает, чувствуя, какой я твердый.

Она сдвигается, ерзая задницей на моем изнемогающем члене. Опускаю руки на ее обнаженные бедра в знак предупреждения, пальцы скользят под подол платья, пока я пытаюсь сдержаться.

Взгляд Нокса падает на мои руки, его челюсть и тело напрягаются, и он отводит взгляд. Терзающее меня чувство вины глубоко ранит.

– Ты должен потанцевать с нами, папочка, – говорит Ханна, вырывая меня из бури эмоций. – Это так весело.

– Я не из тех, кто танцует, – с сожалением отвечаю я, не желая ее огорчать.

– Почему? Папа Тэтчер танцует.

– Потому что романтическое обаяние папы Тэтчера не передалось его сыновьям, – говорит Райан, искоса поглядывая на меня.

– Не нужно никакое обаяние, когда выглядишь как мы, – бросает Брэкстен с дерзкой ухмылкой.

Она качает головой, но не может скрыть улыбки.

Замечаю, что отец отвлекся на что-то в другом конце комнаты. Бросив взгляд в том же направлении, вижу за буфетным столом Гвен Гамильтон. Она встречается глазами с отцом, прежде чем быстро их отвести.

Я хмурюсь, гадая, что же я упускаю.

– Папа, все в порядке?

– А? О да, конечно, – быстро говорит он, затем встает и берет Ханну на руки. – Как насчет перекусить? Я умираю с голоду.

– Здесь есть мороженое? – спрашивает она.

Он усмехается.

– Уверен, оно будет на десерт, но давай сначала поужинаем, хорошо?

Райан встает рядом с ними и поворачивается ко мне.

– Ты что-нибудь хочешь?

Я скольжу глазами по ее телу, давая понять, чего именно хочу.

– Я поем позже.

Ее щеки заливает румянец, на губах появляется слабый намек на улыбку.

– Как хочешь. – Она уходит, покачивая бедрами, дразня мой едва сдерживаемый контроль.

Как только мы сегодня останемся с ней наедине, я напомню ей, что происходит, когда искушаешь зверя.

Глава 24

Райан

– Меня будоражит то, как твой мужчина трахает тебя глазами на виду у всех, – шепчет мне Джессика, обмахивая раскрасневшееся лицо, когда мы стоим у буфета, подавая тарелки девочкам.

Мне не нужно оглядываться, чтобы знать, что Джастис наблюдает за мной, я кожей чувствую его обжигающий взгляд. Он делал так весь вечер, заставляя меня краснеть также, как и Джессику.

– Я тоже пару раз видела, как твой муж тебя разглядывал, особенно на танцполе, – перевожу я разговор с себя на нее.

– Видела, да? Даже после всех этих лет мужик все такой же ненасытный.

От ее ответа мы обе хохочем.

– Я очень рада, что ты пришла, – мягко говорит она, и ее добрая улыбка согревает сердце.

– Я тоже.

Мы прекрасно провели с ней время. Давненько я так не веселилась. Собираясь сюда, я очень нервничала, но вечер прошел лучше, чем я ожидала.

Люди вели себя дружелюбно, приветствуя мое возвращение, и все же нельзя было отрицать вопроса в их взглядах. Полагаю, это неизбежно, учитывая обстоятельства.

Мне кажется, приезд сюда всем пошел на пользу. Амелия и Ханна были неразлучны, и я не думаю, что когда-либо видела Тэтчера таким счастливым. Он был душой вечеринки и моим партнером по танцам, когда мне это было нужно, потому что, боже упаси, чтобы у его сына затесалась романтическая жилка.

Тэтчер так же талантлив в танцах, как и в игре на губной гармошке.

Однако, в его радости я заметила и кое-что еще – как он, время от времени, отвлекался на Гвен Гамильтон. Я поймала его за тем, что он смотрел на нее так, как никогда не смотрел ни на кого другого. В какой-то момент это было настолько очевидно, что я даже окликнула его и спросила, хорошо ли он ее знает. Он отшутился от вопроса и списал все на то, что всего лишь заметил красивую женщину.

Я поняла, что он лжет.

Не сомневаюсь, у Тэтчера есть свои секреты, о которых никто из нас не знает, и я начинаю подозревать, что некоторые из этих секретов имеют некое отношение к Гвен. Мои подозрения только усиливаются, когда мы подходим к концу стола, где Гвен раскладывает запеканку с брокколи.

Ей трудно смотреть ему в глаза, приветствуя его, она нервно улыбается.

– Привет, Тэтчер.

– Гвен, – он кивает. – Выглядишь прекрасно, как и всегда.

– О, спасибо. – Она поправляет прическу, выглядя более чем немного взволнованной, прежде чем ее взгляд скользит к Ханне. – Кто эта милая маленькая девочка с тобой?

– Моя внучка, Ханна Джей. – Он представляет ее с такой гордостью, что у меня сжимается сердце. – Разве она не прекрасна?

– Очень, – соглашается она. – Привет, Ханна Джей, приятно познакомиться, я Гвен.

– Я тоже рада с вами познакомиться, мисс Гвен.

Затем Гвен обращает свое внимание на меня, одаривая такой же доброй улыбкой, что и Ханну.

– Райан, сколько лет, сколько зим.

– Да. Рада снова вас видеть.

В детстве она всегда хорошо ко мне относилась, особенно, когда мне приходилось бывать у нее дома на званом ужине, который они с Форрестом устраивали для семей-основателей. Думаю, ей было жаль меня. Она знает, какие мерзкие люди мои родители, особенно мать.

– Соболезную по поводу Форреста, – говорю я, хотя это только половина правды.

Я сожалею о ее потере, но Форрест Гамильтон был таким же злым, как и все остальные.

Как такая милая девушка, как Гвен, оказалась с ним, – выше моего понимания.

– Спасибо. – Она бросает взгляд на Тэтчера, боль глубоко запечатлелась на ее лице вместе с чем-то еще, чем-то большим.

Здесь определенно что-то есть, и мое любопытное «я» умирает от желания узнать, что именно. Судя по взгляду, который бросает на меня Джессика, ей тоже интересно.

– Что же, полагаю, нам пора возвращаться к ужину, – говорит Тэтчер, прерывая неловкое молчание. – Приятного вечера.