Текст книги "Бессердечная фортуна (ЛП)"
Автор книги: К. А. Линд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 16 страниц)
У мамы было множество постоянных клиентов, за счет них магазин и существовал. Но не только за счет них, еще за счет туристов, которые хотели, чтобы им предсказали судьбу по ладони – это была вторая часть клиентов, за счет которых ее магазин держался на плаву. Сейчас, к счастью, в магазине не было покупателей.
– Добро пожаловать в восхождение, – сказала мама, когда над нашими головами зазвенел дверной колокольчик.
– Привет, мам, – поздоровалась Мелани.
– О, мои дочери осчастливили меня своим присутствием. Какой же повод для этого?
Я обняла ее, затем отстранилась, чтобы полюбоваться ее прекрасной небесной блузкой.
– Мне она нравится. Где ты ее взяла?
– У тебя всегда имелся вкус, – сказала мама со смехом и указала на Мелани. – Ты совсем другое дело.
– Эй, это у меня вкус! – Заявила Мелани. – Это я изучаю моду.
– Семидесятые были гораздо привлекательнее, – заявила мама. Она подмигнула мне, когда Мелани фыркнула. – Ну, скажите мне, зачем вы пришли. Чувствую что-то важное. Я прочла это еще вчера вечером. И вы пришли сообщить мне об этом. Да?
– Я попала в список «Нью-Йорк Таймс».
– О, детка, – воскликнула мама, – поздравляю! Вчера вечером я раскладывала Таро, и вот. После этого ты начнешь свое новое путешествие.
Я рассмеялась. Бесполезно было додумывать предсказания матери. Она всегда все предсказывала по картам, но сбывалась только половина из ее предсказаний.
– Спасибо, мам. Я хотела сказать тебе.
– Ты уже сообщила отцу?
Я нахмурилась и отрицательно покачала головой. Отец не очень-то поддерживал мое решение стать писательницей. С тех пор как я получила диплом по английскому языку, он отстранился и держался в стороне.
– Нет, конечно, нет, – ответила она, с легкостью читая мои мысли.
Я пожала плечами.
– Сообщу ему за ужином.
– Он будет счастлив за тебя, думаю. – Мама взмахнула руками. – Садитесь. Вы обе. Я только что заварила чай. Мы сейчас его выпьем.
Мелани и я обменялись взглядами, которые говорили, что мы обе знали, что было бессмысленно отказываться. Поэтому мы молча сели и стали ждать, пока мама разливала чай.
– Почему ты не рада этому? – спросила мама, как только поставила перед нами чашки.
– Что? Я счастлива, – ответила я.
Она бросила на меня проницательный взгляд.
– Я заметила, что нет. Разве не так, Мелани?
– Верно, – согласилась Мелани.
– Вы что сговорились?
– Мама не ошибается, Нат. Ты вроде бы как в тумане.
– Ты же учишься в университете. Откуда тебе знать?
– Только подумай, что я учусь в университете, но все равно все замечаю.
Мама кивнула.
– У тебя есть все, что ты хотела, и нет радости. Потому, что у тебя не получается работать над своей новой книгой?
Я нахмурилась. Может мама правда обладала даром предвидения. Или... может ее гадание было правильным. Иногда я задумывалась над этим.
– Ну, я писала, когда была в Нью-Йорке, но вернулась домой, и все опять запуталось. Я не совсем понимаю, что делаю.
– А ты не подумала, что здесь, возможно, не твой дом? – спросила она.
Я рассмеялась.
– Как это? Конечно, здесь мой дом.
– Нет, – ответила Мелани. – Здесь мой дом. Ты выросла не здесь, и была счастливее, когда путешествовала.
– Ну, я больше не могу путешествовать, не так ли?
– Не можешь? – спросила мама. – И что тебя останавливает? Деньги? Теперь они у тебя есть. Ты могла бы жить там, где хочешь или путешествовать по миру.
– Одна? – Тихо спросила я.
Я не могла поверить, что моя мама и Мелани говорили то же самое, что Джейн и Льюис. Как будто Вселенная сговорилась и указывала мне путь, хотя я и боролась, не желая этого признавать.
– Не думаю, что ты будешь одна? – Спросила Мелани, подмигнув. – Я видела фотографию, которую тебе прислали.
– Да замолчи ты, – сказала я со смехом.
– Послушай, несмотря на все ваши разногласия, ты – дочь своего отца. Ты не можешь слишком долго оставаться на одном месте. Тебе просто необходимы путешествия и приключения. Мы с Мелани – домоседки. Ее мир здесь. Как и мой. А твой – нет.
Я сделала большой глоток чая, слушая маму. Возможно, она была права. Может я просто ходила кругами вокруг своей проблемы. Я хотела бы переехать в Нью-Йорк. Я хотела бы жить такой жизнью. Но в то же время я не хотела быть частью Верхнего Ист-Сайда. Интересно, имеется ли способ жить в Нью-Йорке так, как я хочу, и не быть частью Верхнего Ист-Сайда?
– Ты читала на меня по Таро перед тем, как мы пришли, да? – Наконец, спросила я.
Мама с улыбкой отрицательно покачала головой.
– Все написано у тебя на лице.
Я протянула ей пустую чашку.
– И что ты видишь в ней?
Мама взяла чашку и уставилась на листья чая на дне, затем мягко улыбнулась.
– Птиц.
– Птиц? – Я взяла чашку и заглянула внутрь. И вот... птицы в полете. Даже я смогла их различить.
– Мне нужно тебе объяснять, что это значит? – спросила мама, приподняв бровь. – Лети, моя дорогая. Лети.
13. Натали
И я полетела.
Через две недели я находилась в своей квартире в Верхнем Вест-Сайде. Нью-Йорк мог разрушить мою жизнь. Но он также принес мне все, чего так желало мое сердце. Он был городом грез, и я намеревалась окунуться в него с головой.
Но город не помогал рассеять ноющий страх, говоривший, что все слишком хорошо, чтобы быть правдой. Или что переезд сюда может не помочь. А вдруг я тоже не смогу писать в Нью-Йорке.
Я выбросила эту мысль. Волноваться по этому поводу было бесполезно. Я переехала в Нью-Йорк, чтобы писать и буду писать.
Как только закончу распаковывать вещи. Это было потрясающе, количество вещей, которые я не накопила, живя на чемодане в течение полутора лет, а затем живя в гостевой спальне моей лучшей подруги в течение года. У меня действительно ничего не было, мне повезло, что я смогла все перевезти в свою маленькую квартирку.
Но, во второй половине дня, я решила, что достаточно уже все распаковала. Писать, скорее всего, придется завтра, так как я обещала Льюису отпраздновать с ним мой переезд, когда он вернется с работы. Он писал весь день мне эсэмэски, не могла отрицать, что у меня в животе порхали бабочки от предвкушения встречи.
Раздался звонок в дверь квартиры. Я взвизгнула от волнения и бросилась открывать.
Я нажала кнопку и сказала:
– Да?
– Натали, это Льюис. Открывай.
– Ура! Сейчас. – Я нажала на кнопку домофона и стала расхаживать перед дверью, пока не услышала стук.
Рывком распахнула дверь. В дверном проеме стоял Льюис Уоррен, чертовски сексуальный в белой рубашке на пуговицах, закатанной до локтей, с перекинутой через руку курткой и бутылкой шампанского в руке.
Его лицо расплылось в широкой улыбке.
– Привет, красавица.
– Привет, – выдохнула я.
Я была весь день взволнована и возбуждена перед этой встречей. Беспокоилась, что искра, промелькнувшая между нами, угасла. Вдруг он увидит во мне не то, что раньше. Или теперь, когда я жила здесь, у нас ничего не выйдет, потому что я не из Верхнего Ист-Сайда... или еще из-за чего-нибудь. Или у меня заговорит совесть насчет Пенна, что мы поступаем неправильно и не должны.
Но теперь, стоя перед ним, все мои сомнения исчезли.
Он сгреб меня в объятия.
– Я так рада, что ты решилась переехать. Последние три недели были настоящей пыткой.
– Я тоже рада, что переехала, – сказала я со смехом и отступила, жестом пригласив его войти. – Входи же. У меня маленькая квартирка, но я влюблена в нее.
Он вошел внутрь и поднял бутылку шампанского.
– Подарок на новоселье.
– О, ничего себе. Спасибо. – Я уставилась на желтую этикетку широко раскрытыми глазами, прежде чем положить ее в пустой холодильник. Это было модное, дорогое шампанское, а не дешевая дрянь, которой мы с Эми отпраздновали это событие. – Теперь я знаю, что у меня будет на ужин.
Он усмехнулся и бросил свою черную куртку на диван.
– Итак, вот она та самая твоя квартира.
– Ага, – сказала я, внезапно увидев какой она должна показаться ему крошечной. – Я знаю, что она небольшая, но...
– Эй. – Он поднял руку. – Ты не должна ее принижать ради меня. В конце концов, это я помог тебе ее найти. И это именно то, что ты хотела, верно?
Я молча кивнула. Потому что это была именно та квартира, которую я искала. И была поражена, когда Льюис случайно наткнулся на нее.
– Абсолютно. Я имею в виду, посмотри на эти стены из кирпича. – Я указала на стену гостиной. – И... и... я живу в ней одна. Никаких соседей по комнате или еще чего-нибудь.
– Довольно впечатляюще для твоей первой нью-йоркской квартиры. Думаю, что у большинства людей есть как минимум пять соседей по квартире. У меня их было четверо.
– Что? Не может быть! Ты же Уоррен.
– Как и мои родители и две младшие сестры.
Я усмехнулась.
– Я забыла про Шарлотту и Этту.
– Ты явно не жила с ними. Они неуправляемые хулиганки.
– И то что ты был старше, тебе было ненамного лучше, не так ли?
– О, хуже, гораздо хуже, – сказал он, подмигнув.
– Я даже не удивляюсь.
Я могла только догадываться, зная о прошлом Пенна. При этой мысли я слегка съежилась. Когда я забывала, что Пенн и Льюис были лучшими друзьями, мне было гораздо легче находиться в обществе Льюиса.
Я отвернулась от Льюиса, чтобы надеть куртку. Я не хотела портить наш вечер. Мы оба ждали его с нетерпением.
Я попыталась скрыть эмоции, когда снова повернулась к нему.
– Ну, что скажешь, если мы выберемся отсюда?
Льюис кивнул, не думала, что от него укрылось мое замешательство. Он снова натянул куртку, и мы спустились по лестнице на первый этаж. Я вздрогнула от ледяного холода. Гораздо холоднее, чем было утром в Чарльстоне. Я натянула перчатки, готовясь к прогулке.
Но Льюис указал на черный «Мерседес» перед моим домом.
– Мой водитель ждет.
– О, у тебя есть водитель.
Он кивнул, открывая заднюю дверь.
– Как ты думаешь, мы добрались до твоего отеля, когда ты приезжала в тот раз?
– Знаешь... я была так пьяна, мало, что помню.
– Я это очень хорошо помню.
Румянец окрасил щеки, когда я скользнула на заднее сиденье. В прошлый раз, когда мы сидели вдвоем на заднем сиденье этого «Мерседеса», я была по отношению к нему слишком настойчива. Сейчас было неловко, учитывая, что была трезвой.
И это напомнило мне о том, насколько разнятся наши миры. Конечно, у Льюиса был водитель. Он наслаждался обществом и стилем жизни с рождения, не имея ни единого морального возражения против своего воспитания. Мне необходимо было заставить замолчать голос в моей голове, который говорил, что это проблема. Он не был Пенном. Я и не хотела Пенна.
– Куда мы едем? – Спросила я Льюиса, как только он оказался внутри, и машина тронулась с места.
– Сюрприз. Думаю, тебе понравится.
– Я люблю сюрпризы, – призналась я.
– Хорошо. Я планирую делать для тебя много сюрпризов. – Он обратил все свое внимание на меня. – Расскажи мне о поездке сюда. Я до сих пор не могу поверить, что ты приехала на машине одна.
– О, вообще-то это было здорово. Я люблю колесить по дорогам. Как-то летом мы с Эми доехали за три недели до самого Лос-Анджелеса. Этот путь был ничто по сравнению с тем. Он вошел в одну из моих книг.
Он задумчиво сдвинул брови.
– Ты уже передала агенту и издательству ее?
Я отрицательно покачала головой.
– Нет, я писала ее до «Пари», пока до сих пор за нее не садилась.
– А сейчас ты занята новой книгой? Ты уже придумала название?
– Я склоняюсь к названию «Спорный вопрос». Потому что никто из героев книги на самом деле не знает правды и не знают всех сторон истории, кроме того, что произошло.
– Мне нравится название. – Он придвинулся чуть ближе, наши плечи не соприкоснулись. Дрожь пробежала по моему телу. – Итак... когда же я смогу ее прочесть?
Я рассмеялась.
– Никогда!
– Натали! Ну, давай. Я твой самый большой поклонник.
– Так странно звучит, – сказала я ему, закрывая лицо. – Я даже не знаю, что это значит.
– Это значит, что ты блестящий писатель, и я хочу читать больше твоих книг. Дай мне ее прочесть. Прошу тебя, я просто умираю от желания прочесть «Спорный вопрос».
– Не получится. Никто не читает мои книги до выхода, кроме моего агента и редактора. Я никогда никому не позволяю их читать раньше времени. Думаю, у меня бы началась настоящая крапивница, если бы знала, что ты ее читаешь.
– Не может быть, неужели все так может быть плохо.
– Именно, клянусь. Эми как-то тайком прочитала одну главу, меня чуть не стошнило от этого.
Он рассмеялся и покачал головой.
– Думаю, это все у тебя в голове.
– Возможно, а что, если я не смогу ее дописать? А ты прочтешь половину и будешь думать, а я…
Он закатил глаза, глядя на меня.
– Натали, такое невозможно.
– О, вполне возможно. Но, надеюсь, не с этой книгой, так как я уже рассказала о ней своему агенту, она рассказала о ней Джиллиан, я переехала в Нью-Йорк, чтобы закончить и продать эту чертовую книгу.
– Все образуется, – заверил он меня. – Никто в Уоррене так сильно не хочет, чтобы твоя карьера продолжалась так же успешно, как я. Но я все же хочу предположить, что ты переехала сюда еще и по другой причине, не только связанной с твоей музой.
– А? – Прошептала я.
Напряжение потрескивало между нами.
Его рука скользнула по моим коленям, потянулась к моим пальцам, он переплел наши пальцы. Его большой палец нежно поглаживал мой, будто изучал мои ощущения. И пока мои мысли были полностью заняты ощущением от его поглаживающего пальца (длинные пальцы, широкая ладонь и удивительно мягкая), мои глаза были прикованы к его глазам.
– Я хотел бы предположить, что ты переехала сюда из-за меня. Что я помог тебе вернуться к писательству, пока ты была здесь. И теперь, когда ты живешь в моем городе, я смогу помочь тебе еще больше. – Он поднес наши сцепленные руки к губам и нежно поцеловал мою руку. – Тебя это устраивает?
Я кивнула, на мгновение потеряв дар речи. Льюис помог мне опять писать. Как и этот город. Пребывание в Нью-Йорке и рядом с ним казалось привилегией. Хотя я не была уверена, что переехала точно из-за него.
– Приехали, сэр, – сказал водитель с переднего сиденья.
Льюис подмигнул мне и помог выйти из машины. Я ахнула от открывшегося зрелища. Я слышала об этом, видела по телевизору и представляла себе всю свою жизнь, как это может выглядеть на самом деле. Но смотреть на освещенную рождественскую елку Рокфеллеровского центра было настолько заразительно, я даже не могла себе такого представить.
В прошлом году я уехала в начале ноября, еще до того, как поставили елку. Сейчас я была полностью очарована.
– О боже, – выдохнула я. – Она такая огромная!
Льюис рассмеялся и повел меня к ней.
– Вообще-то думаю, что в прошлом году она была больше.
Я закатила глаза, глядя на него.
– Держу пари, ты из тех, кто говорит это каждый год.
Его ухмылка говорила, что я была права.
– Возможно.
– Мы должны обязательно сфотографироваться, – настойчиво произнесла я.
– Думаю, да.
Мы потратили пару минут, пытаясь найти лучший ракурс и найти кого-нибудь, кто мог бы нас сфотографировать вместе. Затем я заставила Льюиса сделать несколько снимков для моей страницы Оливии Дэвис. Соблюдая анонимность и все такое. Затем я охала и ахала над огромным, величественным деревом еще какое-то время, прежде чем Льюис повел меня на каток.
На катке было не слишком людно, так как был вечер четверга, толпы еще не появились. Но вход был перегорожен веревкой, придется ждать минимум час. Я хотела покататься, но была не уверена, за хочу ли так долго стоять на холоде.
– Ты думаешь стоит? Очередь довольно длинная, – сказала я ему.
Он озорно усмехнулся, словно в рукаве у него был туз. Я последовала за ним мимо огромной очереди ко входу.
– Ах, мистер Уоррен. Приятно видеть вас сегодня вечером, – поприветствовал нас мужчина. – Я приготовил все, что вы просили, вон там.
Я моргнула, потом снова моргнула. Я знала, что он запросто мог воспользоваться своим именем, дернув за ниточки. Знала, что он был Уорреном. Но, черт возьми... я не привыкла к этому. Деньги открывали двери. Деньги также закрыли их перед моим носом. И хотя я была поражена этим жестом, часть меня хотела, чтобы мы встали в очередь.
Я проигнорировала раздраженные взгляды людей, которым нужно было прождать еще целый час, и последовала за Льюисом. Мы надели коньки, явно не те, что были на всех остальных, и заковыляли на каток.
– Откуда у тебя эти коньки? – Спросила я. – И как ты узнал мой размер?
Он ступил на лед и протянул мне руку.
– Догадался.
– Угу. Конечно. – Я выгнула бровь, глядя на него.
– Ты действительно хочешь узнать?
Я уставилась на него, ожидая ответа.
– В прошлом году ты надевала туфли Кэтрин. Я знаю ее размер. Сделал вывод.
Кэтрин. От ее имени у меня кровь застыла в жилах. О ней я совершенно не хотела не думать, не видеть.
– Ну же, Нат, – сказал он мягко, будто понял мою реакцию на ее имя.
Я взяла его за руку, потому что иначе тут же свалилась бы. Я была ужасной фигуристкой, если можно так назвать, хотя это слово ко мне совсем не подходило. И Льюис быстро это понял. Он усмехнулся, накручивая круги вокруг меня.
– Я предпочитаю бассейн, – пробормотала я, медленно передвигаясь с ним.
– Учитывая, что ты плавала в университете, я так и подумал.
– Там все по-настоящему, – пробормотала я. – Вода должна быть мокрой, а не твердой, как лед.
Он усмехнулся и взял меня за руки, чтобы помочь проехаться по катку.
Мы сделали пару кругов, пока я перестала бояться, что упаду в любую секунду. Льюис явно был опытным фигуристом. В половине случаев он откатывался назад и держал меня за руки, чтобы я более устойчиво держалась на коньках. Это было смешно и восхитительно с другой стороны, потому что ноги были деревянными и слушались с трудом.
– У тебя намного лучше получается, – говорил он.
Я только посмеивалась над ним.
– Конечно.
Он притянул меня ближе и покатил нас к краю катка, подальше от большинства людей. Удивительно, как он умудрялся передвигаться задом наперед, когда я едва могла двигаться только вперед.
– Где ты научился так кататься?
– Мы с семьей все время ходили в Центральный парк, – сказал он. Затем улыбнулся, как будто вспомнил что-то особенное. – Когда Шарлотте было лет шесть, она ходила на уроки фигурного катания. Она так часто переходила от одного учителя к другому, что я подумал, что было бы полезно посещать занятия вместе с ней, чтобы поддерживать ее мотивацию. Мне было шестнадцать-семнадцать, я считался лучшим в ее классе по фигурному катанию.
– О боже, какая прелесть, – сказала я, прикрыв рот рукой, представив его на занятиях по фигурному катанию для начинающих.
– Да. Сестры до сих пор дразнят меня по этому поводу.
Я ничего не могла с собой поделать, начала хихикать. Было невозможно не засмеяться. В данный момент Льюис был именно тем Льюисом, который заставлял меня забывать обо всем.
– Мне нравится видеть у тебя эту улыбку, – сказал он, заправляя выбившуюся прядь волос мне за ухо.
У меня затрепетало внизу живота. Теплота залила сердце, сердцебиение участилось. Его рука скользнула под мою куртку, касаясь обнаженной кожи. Дрожь пробежала по спине, я подняла голову, посмотреть на него. Он двигал меня вперед, прижимая к своей груди, я оказалась так близко, что почувствовала его теплое дыхание на своей щеке.
Повинуясь рефлексу, я обняла его за шею. Наши глаза встретились, спрашивая и предоставляя разрешение. Этот момент разжигал нас, несмотря на холод вокруг.
Затем он наклонился, и наши губы соединились в обжигающем поцелуе, показывая, как сильно он скучал по мне эти две недели. Боже милостивый, этот мужчина умел целоваться. Губы у него были пухлые, мягкие и теплые. Его язык обещал настоящее приключение. Его пальцы впивались мне в кожу.
С моих губ сорвался стон, он улыбнулся мне в губы. Улыбка, сообщающая, что он точно знает, что и как делает.
– Мне нравится этот звук, – прошептал он мне в губы.
– Ммм, – только и смогла произнести я.
В нашу сторону донесся свист, мы рассмеялись, люди вокруг стали свистеть по поводу нашего поцелуя.
– Немного увлеклась, – сказала я.
Затем он наклонился и снова завладел моими губами.
– Не могу насытиться тобой.
Я покраснела от его слов и опустила голову.
Но Льюис снова приподнял меня за подбородок, встретившись со мной своими шоколадными глазами.
– Я знаю, что ты недавно приехала, Нат, но я хочу встречаться с тобой чаще. Хочу большего. Я хочу тебя.
У меня перехватило дыхание. Я хотела бы больше видеть Льюиса. Мне нравилось находиться в его компании. Боже, мне нравились разговоры, которые мы вели последние пару недель и это... свидание, боже, и поцелуй. Но что-то удерживало меня от слов, язык не хотел отвечать, словно арахисовое масло прилипло к небу.
Его глаза метались по моему лицу, выискивая ответ.
– Ты тоже ведь этого хочешь, – настаивая, произнес он.
– Да, – наконец нерешительно выдавила я.
– Но что?
Я покачала головой и отвела взгляд, не хотелось говорить. Причина, которая меня раньше останавливала, а вернее Пенн, была в прошлом. Почему я сама себя мучаю, все время возвращаясь к нему?
– Я не знаю... сложно все.
Его большой палец погладил меня по подбородку и приподняв мою голову, чтобы я снова посмотрела ему в глаза.
– Ничего не должно быть сложным. Поговори со мной.
– Из-за Пенна, – прошептала я.
Льюис вздохнул.
– Ах. Оказывается, я соревнуюсь с Пенном Кенсингтоном. Ну это для меня не ново? Что еще?
– Нет, – тут же ответила я. – Я не это имела в виду. Совсем ни это. Между мной и Пенном больше ничего нет. Но он твой лучший друг.
– Так и есть. Но он решил жить дальше. Почему бы нет? После того как он обошелся с тобой, ты должна встретить мужчину, который будет обращаться с тобой как с богиней. И я намерен быть именно этим мужчиной, Натали, если ты, конечно, мне позволишь.
– Я понимаю, но дело не только в тебе. Не знаю, готова ли я делать вид, что принадлежу Верхнему Ист-Сайду. Я вернулась ведь в Чарльстон, чтобы как раз избавиться от этого.
– Не все в Верхнем Ист-Сайде – гала-концерты и открытия клубов. Мы могли бы начать с малого и более легкого. Не стоит нам делать ничего, что бы давило на тебя. Тебе было весело со мной и Джейн в «Опрокинутом бокале», да?
Я молча кивнула.
– Да, было.
– Мне все равно, чем мы будем заниматься вместе. Я хочу всего лишь встречаться с тобой чаще и, конечно, чтобы ты была счастлива. Все остальное для меня вторично.
Что-то в его словах задело меня за живое. Мне было очень хорошо с ним и Джейн. Оказывается, с ним мне совсем не нужно было вдруг заниматься благотворительностью или становиться светской львицей, или потворствовать разным идиотам. Я могла бы с ним просто быть собой. Ходить на свидания с парнем, утверждающим, что хочет поклоняться МНЕ, тусоваться с моей подругой, предпочитающей «Грязный мартини», и при этом полностью оставаться самой собой. И одновременно посещать вечеринки в Верхнем Ист-Сайдом. Я могла бы стоять одной ногой в каждом из миров.
– Хорошо. Давай не будем торопить события социальной жизни. Мне бы хотелось чаще видеться с тобой. – Я уставилась на него, переполненная эмоциями. – Я хочу этого.
Он лучезарно улыбнулся, будто выиграл главный приз, затем притянул меня к себе и снова страстно поцеловал.
14. Пенн
Я прошел через охрану мэрии и двинулся по коридорам как гроза. Мне потребовалось почти час, чтобы прорваться сквозь поток машин из Колумбийского университета через центр города, прежде чем попасть в дом матери. И в течение часа я медленно закипал, рассматривая со всех сторон фотографию, которая появилась в этом чертовом «Крю».
К счастью, матери не было дома. Встреча с ней, даже в ее собственных владениях, была бы катастрофой для нас обоих. Когда у меня все кипело внутри, лучше было держаться от меня подальше, пока я не спущу пар. А моя мать и так была как бензин для меня, не говоря уже о моем теперешнем состоянии.
– Мистер Кенсингтон, – прощебетала женщина, узнав меня. – Ларк сейчас ни одна. Я сообщу ей, что вы пришли.
– Я сам ей сообщу.
И уверенно прошагал мимо ее стола прямиком в кабинет Ларк. Я сразу узнал находившегося там человека. Томас Причард. Отлично, когда мне хочется врезать кому-нибудь в морду, только его еще не хватало. А кому мне действительно хотелось хорошенько врезать, так это моему лучшему другу – Льюису.
– Какого хрена здесь происходит? – Потребовал я ответа с порога.
Томас уперся обеими руками в стол Ларк, нависнув над ней так, будто собирался задушить ее своим телом, чем он и занимался все время. Услышав меня, он резко развернулся.
– О, смотрите-ка, Кенсингтон спешит на помощь.
– Томас, прекрати, – сказала Ларк слабым голосом, который я ненавидел слышать от нее. Она была самой сильной из всех нас, за исключением тех случаев, когда дело касалось этого мудака.
– Мы просто мило болтали, – заявил Томас. – Нечего тут строить из себя крутого.
– Думаю, будет лучше, если ты оставишь Ларк в покое, – сказала я тихо и угрожающе. – Ты может и думаешь, что тебе все сойдет с рук, но в этом ты ошибаешься.
Томас рассмеялся и подмигнул Ларк.
– Подумай, что я сказал. Все получится.
– Да, конечно, – рассеянно ответила она. – Тебе лучше уйти.
– Увидимся, детка.
Мне потребовалась вся моя сила воли, чтобы не испортить его физиономию прямо в кабинете помощника мэра. Ухмылка, которую он бросил в мою сторону, выходя из кабинета Ларк, не помогла утихомирить мой гнев. Я захлопнул за ним дверь кабинета.
– Какого черта, Ларк? Почему ты с ним вообще общаешься? Вы расстались несколько недель назад!
– Я знаю. Знаю. – Она откинулась на спинку стула и закрыла глаза руками. Ее темно-рыжие волосы рассыпались веером вокруг лица, отчего она сразу как-то уменьшилась в размерах, хотя и так была изящной. – Он просто... знаешь что? Я даже не хочу говорить о нем. – Она откинула волосы назад и встретилась со мной твердым взглядом своих зеленых глаз. – Итак... ты видел фотографию?
– Конечно, я видел эту чертову фотографию.
Вся гребаная команда в «Крю» видела ее. Льюис и Натали вместе перед елкой центра Рокфеллера. Он обнимал ее одной рукой, она прижалась к нему с широкой искренней улыбкой.
– Почему ты не послала ее мне?
– Я бы с удовольствием испортила тебе неделю. Кроме того, ты был в автономном режиме и практически недоступен. Ты был в отъезде. А я почти не бываю дома. Наконец-то ты добился того, чего всегда хотел – отделился от Верхнего Ист-Сайда. Ты уверен, что хотел бы об этом узнать?
– Насчет нее... да.
Ларк вздохнула. Она, казалось, побаивалась быть самым уравновешенным и приземленным членом нашей команды. Единственная, у кого была работа ее мечты – проведение политической кампании.
– Ну, Натали переехала в Нью-Йорк на этой неделе и живет в Верхнем Весте.
Она переехала в город. Натали, которая сказала мне, что не хочет находиться здесь рядом со мной. Которая сбежала в Чарльстон, как только появилась возможность. В этом не было смысла.
– Они... вместе? – Я сжал руки в кулаки, ожидая удара.
– Пенн... прошел год.
– Я знаю, что это был чертовый год! – Я покачал головой и прошелся по небольшому кабинету. – Но она сказала, что не хочет жить моей жизнью. Может она передумала. Или может она встречается с Льюисом в отместку из-за этого проклятого пари.
Ларк спокойно посмотрела на меня. Вот почему я пришел именно к ней. Несмотря на мой гнев, она всегда могла меня успокоить своей логикой, у нее хорошо получалось управляться со мной.
– А Натали может так поступить?
– Откуда мне знать? – рявкнул я. – Я все испортил, и она уехала. Прошел уже целый год. Все возможно.
– Пенн?
Я вздохнул и опустился в кресло перед ее столом.
– Она сильно обиделась на меня, но встречаться с Льюисом... звучит как чисто Уорреновский ход.
– Согласна, – вставила Ларк. – Может, тебе стоит выяснить, что происходит на самом деле?
– Я не собираюсь его спрашивать, он только этого и ждет. Ты же знаешь, что он ухлестывает за Натали только для того, чтобы меня разозлить.
Ларк выгнула бровь.
– Я не говорила, что ты должен поговорить с Льюисом.
– Я даже не знаю, с чего начать, чтобы Натали обратила на меня внимание и согласилась со мной поговорить.
– Ты только что ворвался в мой офис и чуть не избил моего бывшего парня. Где твой огонь для тебя самого? – резко произнесла она, встала и швырнула мне в лицо ручку. Я увернулся, но совсем чуть-чуть. – Она хочет, чтобы ты сражался за нее, идиот.
Я невольно усмехнулся.
– Я уже пробовал. Все пошло не совсем так, как планировал, а?
– Уф-ф-ф, ты пытался, да. Единственный раз за всю свою жизнь тебе пришлось попытаться. Думаю, с этим покончено. Ты уже год, как влюблен в эту девушку, несмотря на то, что она не хочет иметь с тобой ничего общего. Ты знаешь, что не манипулировал ею, и твои чувства к ней настоящие. Вот что важно. Теперь, когда она здесь, ты ничего не собираешься предпринять?
Слова Ларк задели меня за живое. Я вспомнил, прилив адреналина, когда узнал, что она в городе, и поспешил к ней в «Стрэнд». Я думал, что поступаю правильно, оставаясь в стороне. Но мне необходимо было ее увидеть. Оказывается, сейчас я не мог уже оставаться в стороне. Просто стоять и смотреть, как она будет с кем-то другим. Не говоря уже о Льюисе.
– Как мне с ней встретиться?
– Вот теперь мы поговорим. – Ларк провела по экрану своего телефона пальцем и протянула его мне. – Полагаю, ты получил такое приглашение.
Я взглянул на ее телефон и увидел приглашение на вечеринку Гармони Каннингем. У нас с Гармони была долгая, разнообразная история, которая в основном закончилась для нее большим разочарованием. Я заинтересовался ею только один раз, и то только потому, что Кэтрин сходила от этого с ума. И Гармони была именно тем человеком, которого я старался избегать в данный момент.
– Да. Но я туда не пойду. Поговорим о другом.
– Ну, я на девяносто девять процентов уверена, что Льюис пойдет.
– Отлично. Он может трахнуть Гармони.
– Думаю, он пойдет с Натали, болван.
Я сморщил нос.
– Неа. Это не ее сцена.
Ларк пожала плечами.
– Похоже, что сейчас стала ее сценой. Она тусуется с Джейн, они подруги.
Вот этого я совсем не мог понять, как случилось, что Натали с Джейн вдруг стали подругами. Натали, желающая быть как можно дальше от Верхнего Ист-Сайда, теперь... решила войти в мое общество по собственной воле?
Был только один способ узнать ответы на мои вопросы. Есть только один способ остановить Льюиса с его планом мести. Мне необходимо было пойти на эту чертовую вечеринку. Я должен был бороться за Натали.
– Ну, – сказал я, еще раз просматривая приглашение, – похоже, мне придется появиться там.
– Вот это говорит мой мальчик. Ты снова в игре.
– И ты пойдешь со мной на эту чертовую вечеринку.
– О да, хотя нет, завтра вечером я занята.
– Нет, не занята. Ты хандришь так же, как и я, с тех пор как рассталась с Томасом. И ты не обязана работать по двенадцать часов в сутки, сейчас не идет подготовка к очередной компании. Даже моя мать согласилась бы с тем, что у тебя должно быть свое собственное время по вечерам, Ларк.
