Текст книги "Бессердечная фортуна (ЛП)"
Автор книги: К. А. Линд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 16 страниц)
И все же я двигалась за Пенном.
Я последовала за ним по коридору к двери. Он вставил карту ключ в слот, я стояла и ждала. На минуту понадеясь, что он ошибся дверью. Что у Льюиса никогда раньше не было этого номера. Но замок щелкнул, и Пенн толкнул дверь. Мое сердце упало еще ниже.
– Откуда ты знал, что это его номер?
– В старших классах мы часто проводили здесь вечеринки. Устраивая разгром, оставались здесь, а не дома у наших родителей. Раньше они держали этот номер наготове для нас.
– О, – прошептала я.
Пенн толкнул дверь, вошел внутрь и тихо присвистнул. Я последовала за ним, остановившись как вкопанная. Номер был украшен в романтическом стиле. Сотни незажженных свечей покрывали почти каждую поверхность. Бутылка дорогого шампанского охлаждалась в ведерке возле балкона, рядом с букетом красных роз. Дорожка из лепестков роз скрывалась из виду.
Я положила сумочку на стул, прежде чем последовать за лепестками за угол. Они приводили в спальню, украшая кровать королевского размера, покрытую темно-красными лепестками роз.
Он сказал, что это «перезагрузка»? Он решил, что романтическая ночь со мной, поднимет мне настроение после его умалчивания?
Я покачала головой, глядя на показное зрелище. Это могло бы быть романтично, но при другом сценарии, если бы он сделал это от чистого сердца, а не потому, что хотел загладить свою вину. Но я видела во всем этом только одно – он решил потратиться, чтобы каким-то образом загладить свою вину.
– Ну и ну, как романтично, – саркастически протянул Пенн.
Я оторвала взгляд от открывшегося передо мной зрелища. Мы оказались здесь не для того, чтобы осматривать этот номер. Мы оказались здесь, потому что я хотела узнать, как, черт возьми, моя рукопись оказалась в телефоне Пенна.
– Говори.
Пенн протянул мне телефон. Он был открыт на другой странице. Я не понимала, на что смотрю. Было похоже на папку с кучей документов. Я пролистывала страницы, увидев все три мои незаконченные книги.
– Мои книги! Какого хрена?
– Продолжай листать. Там будет еще хуже.
Я прищурилась и продолжила. И обнаружила кучу электронных писем, пресс-релиз, несколько деловых документов на недвижимость, несколько видео и фотографий. Очень много фотографий.
– О боже, это же мои фотографии в Чарльстоне, – прошептала я. – Когда мы с Эми были на пляже. Какого черта? – Я вскинула голову на Пенна с отчаяньем. – Откуда у тебя все это?
– Это досье Льюиса на тебя, – мои брови резко поднялись.
– Досье на меня? Что, черт возьми, это значит?
– Насколько я знаю Льюиса, он вел досье на свои «увлечения» – навязчивые хобби, особенно женского рода. Я видел их в прошлом. Список его... своего рода достижений.
– И на меня? – Я потрясенно покачала головой, поскольку была серьезно встревожена. Кое-что из этой информации было слишком личным, кое-что было жутким, а кое-что я даже не совсем понимала, как это можно было назвать. – Что, черт возьми, все это значит?
– Там есть романы, которые он выделил для издательства.
– Прошу прощения? – Прошипела я.
– Ага. Похоже, он взял их без твоего согласия. Кроме того, электронные письма Уоррену об увеличении денег, электронные письма, подталкивающие их привезти тебя сюда, и переписка с «Клубом 360» для твоего релиза.
Я прошипела сквозь зубы.
– Он не мог так поступить.
– Это еще не все. – Он выхватил свой телефон у меня из рук, прокрутил файл, который, должно быть, уже просматривал. – Это счет на дом, в котором ты живешь. Он купил все здание примерно в то время, когда ты решила переехать в Нью-Йорк.
Мои глаза расширились от шока. Я даже не знала, что сказать.
– Это видеозапись с камер наблюдения в твоем доме. О, и фотографии из Чарльстона, которые скорее всего для него собирал частный детектив. Среди прочих мелочей, вроде нескольких чеков из разных бутиков и... ах да, вот этот чек от «Гарри Уинстона» на полмиллиона долларов.
Я потеряла дар речи. Стоя, как истукан. Я даже не знала, с чего начать.
– Полмиллиона долларов, – выдохнула я. – Что за черт он купил за полмиллиона долларов?
Пенн перевела взгляд на меня. Гнев, обжигающий, горячий гнев сочился от его взгляда.
– Ты не догадываешься?
Моя рука потянулась ко рту.
– Нет, только не это.
– О, я его даже видел.
Я моргнула, потом снова моргнула. Я даже не знала, как переваривать всю эту информацию. Ложь. Предательство. Преследование. Он все продумал, чтобы мы были вместе. Он проделал такое, я никогда бы не смогла предположить, что Льюис на подобное способен.
Купить весь дом? Зачем?
Установить камеры, нанять частного детектива? Какого хрена на самом деле?
– Это... безумие, – выдохнула я. – Я имею в виду, я же попросила его открыто все рассказать, и он честно рассказал, что завысил цену, потому что хотел со мной встретиться.
– Конечно, – Пенн нахмурился. – Он сказал тебе маленькую толику правды, чтобы ты успокоилась и не начала выяснять о другом.
– Ты же сам мне сказал, – пробормотала я, и меня захлестнуло понимание. – Ты сказал, что такие вещи единожды не случаются. Ты оказался прав.
Его рука мягко опустилась на мою руку. Утешительно. Просто легкое прикосновение, чтобы сказать, что он здесь.
– На самом деле я надеялся, что ничего это не найду, чтобы избавить тебя от страданий.
– Как ты это нашел? – Спросила я.
– Ну, – сказал он, почесывая затылок, – я вроде как вломился в его квартиру.
– Что ты сделал? – Ахнула я, отпрянув на один шаг назад.
– Ладно, послушай, все не так плохо, как кажется. – Он поднял руки вверх, как будто боялся, что этим отпугнет меня. – Я заходил к нему после того, как ты пришла ко мне на неделе. Я думал, что это все чертова игра с его стороны, а потом он мне сказал, что на самом деле все серьезно. Показал мне это чертовое кольцо. Мне хотелось ему поверить, Нат. Но я... не мог. Слишком давно его знаю, мать твою.
– Ты считаешь, что вломиться в его квартиру было правильным шагом? – Истерически спросила я.
– Конечно, нет. Но я сказал себе, если он любит тебя по-настоящему и хочет поступить с тобой правильно... если ты не очередная его «навязчивая идея», у него не будет на тебя досье. Он просто будет относиться к тебе как к невероятной женщине, какой ты и являешься. Я сказал себе, что отправлюсь к нему домой и посмотрю, что у него есть, если ничего нет, то откланяюсь. Я бы, бл*дь, нашел работу где-нибудь в другом месте и оставил бы вас двоих в Верхнем Ист-Сайде, в конце концов.
При этих словах у меня замерло сердце.
– Уехал бы?
– Только чтобы ты была счастлива, – тихо ответил он. – Да. Я не мог бы выносить этого зрелища постоянно.
– Ага, и у этого ублюдка оказалось полное досье на тебя. Твои неоконченные романы, о котором ты мне недавно рассказывала. Фотографии, видеозаписи. Я успокоил свое дерьмо и скачал все, а потом понял, что должен сообщить об этом тебе.
– И ты решил мне об этом сообщить здесь? – Тихо спросила я. – На приеме? Ты не мог... позвонить мне?
– А ты бы со мной встретилась?
– Не знаю, Пенн!
– Льюис вел себя как сумасшедший. Он купил кольцо. Я не знал, когда он собирается сделать тебе предложение – сегодня вечером или в другой день, – сказал он, сокращая расстояние между нами. – Я, мать твою, не позволю тебе выйти за него замуж. Ни хрена. Зная, что он сделал. В какие игры он играет, чтобы тебя заполучить.
– Это всего лишь чертовая игра, – выплюнула я. – Еще одна чертовая игра.
Мой гнев вырвался наружу. Все, что я держала при себе, разом выплеснулось. Я толкнула его в грудь. Но он оставался на месте, выдерживая мою ярость, будто выдерживал бурю.
– Натали, – сказал он, протягивая руку, чтобы остановить меня.
Но я не могла сдержаться.
– Как же так? Как он мог так поступить со мной? Как он мог столько врать? Просто врать мне в лицо, мать твою. Я не понимаю. – Мой голос сорвался. – Я просила сказать правду. Неужели сказать правду так чертовски тяжело?
– Нет, – ответил Пенн.
– Не смей, бл*дь, говорить со мной об этом, – заорала я на него. – Ты тоже врал. Ты утаил самую важную часть. Ты тоже виноват.
– Я утаил. Извини. Я признал свою ошибку. Но я, черт возьми, не преследовал тебя, Натали. Я не планировал заранее, что мы будем вместе. Мы просто были вместе и все. Выплескивай свой гнев на Льюиса, но не на меня.
– Прекрасно. Я не буду злиться на тебя, только на него. Кажется, это справедливо, – саркастически заметила я. Я снова оттолкнула его, оставаясь глуха к его доводам. Мой мир снова перевернулся с ног на голову. В последнее время я вела себя с Льюисом очень осторожно, только что сказала Эми, что у нас все будет хорошо. Мне нужно было время, чтобы все обдумать. А теперь это?
Как мне вообще удалось в такое вляпаться?
Это было не идиотское пари, из-за которого меня уволили. Это был мой парень, который на самом деле преследовал меня с самого начала. Он не просто все подстроил, чтобы мы встретились, а действовал за моей спиной, чтобы мы обязательно пересеклись. Фотографировал и снимал видео без моего ведома.
Но этого оказалось мало... все три мои книги, которые я передала издательству Уоррен, тоже были у него. Он заранее знал, как я отношусь к тому, чтобы читать мои незаконченные романы. Он знал. Я повторяла ему это снова и снова. Это было единственное, на чем я стояла непоколебимо. Значит, он действовал за моей спиной, выкрав мои книги.
– Я уже год терплю твое раздражение. Да, что там год, черт побери, семь лет, Натали. Но я сделал все это для тебя. Я не хотел, чтобы ты узнала об этом через много лет, бл*дь, выйдя за него замуж, ясно?
Я била его в грудь, выплескивая все свое разочарование и горе.
– Как он мог так поступить со мной?
– Натали, прекрати. Просто хватит.
Когда стало ясно, что я не собиралась прекращать, Пенн схватил меня за запястья. Я боролась с ним, и он поднял мои руки над головой, прижимая меня к стене своим телом.
– Дыши, – сказал он успокаивающе. – Просто дыши, Натали.
Я сделала глубокий вдох и медленно выдохнула. Мне не хватало воздуха, а я даже этого не почувствовала. Меня охватила паника. Все тело трясло. Осознание того, что я снова попала в ту же ловушку, только хуже, разбивало что-то жизненно важное внутри меня. Я не знала за что уцепиться, где найти опору, чтобы вытащить себя обратно.
– Он читал мои рукописи, – прошептала я, и моя нижняя губа задрожала. Я прикусила ее зубами, довольно сильно, чтобы удержаться здесь и сейчас. Мои голубые глаза были ясными, когда я посмотрела в лицо Пенна. – Он, бл*дь, читал мои романы.
– Я знаю, – в его голосе прозвучала боль. – Мне очень жаль. Жаль, что я не смог уберечь тебя от этого.
Хотя Пенн пытался. Он говорил мне. Адди рассказывала мне. Но я их не слушала. Я была так чертовски глупа. А теперь, с чем я осталась?
Я покачала головой и вдруг почувствовала, что мы стоим у стены. Бедра Пенн прижимались к моим. Его руки удерживали мои запястья над головой. Его губы были всего в нескольких дюймах от моих.
До этого момента я не чувствовала его сексуальность. Сейчас единственное, что я могла видеть – его губы, чувствовать его член и хотеть его.
Я рванулась вперед сквозь его хватку и прижалась губами к его губам.
Он резко отстранился.
– Натали, прекрати. Я не собираюсь целоваться, потому что ты разозлилась на него.
– Хорошо, – произнесла я и попыталась снова его поцеловать.
– Я серьезно.
– Я хотела это сделать с тех пор, как увидела тебя, – сказала я ему. – Теперь нет причин тебе отказывать.
Он на мгновение замер, пораженный моими словами, внимательно рассматривая мое выражение лица.
– Я…
– Пенн, – сказала я с огнем в глазах и сердце, – заткнись и поцелуй меня.
И он поцеловал.
36. Натали
Страсть. Вот на что были похожи его губы.
Блаженство. Вот на что были похожи его руки.
Благоговение. Вот что пело мое тело.
Наши губы прижались друг к другу, соперничая за власть. Мы требовали друг от друга все большего и большего. Хотелось полностью отдаться этому чувству. К осознанию того, что мы оба этого хотим и ничто не стоит у нас на пути.
Мои пальцы возились с пуговицами. И каждая пуговица заставляла меня проклинать его чертовый костюм. Я хотела насытиться его кожей. Я хотела почувствовать тепло его тела. Я сбросила с плеч его пиджак, уронив его на пол, забыв обо всем. Он снял галстук, а затем сдернул с себя рубашку, не обращая внимания на летящие вещи, кучкой, собирающиеся у наших ног. Он потянулся к пряжке брюк от костюма, и уже расстегивал молнию на моем платье. Платье за тысячу долларов, сброшенное на пол гостиничного номера.
– Черт, – выдохнул он, увидев меня в одних кружевных стрингах и туфлях на высоких каблуках.
– Да, пожалуйста, – ответила я.
Его хватка на моих стрингах усилилась, и внезапно я услышала звук рвущейся ткани. Я ахнула, оказалось стринги разлетелись на две половинки.
– О боже мой!
– Думаю, они тебе больше не нужны. – Он тихо рассмеялся в ответ на мое восклицание и снова завладел моими губами.
Мне удалось расстегнуть пряжку его ремня, но он оттолкнул мои руки в сторону и снова поднял их у меня над головой.
– Не двигай ими, – приказал он.
Тело гудело от желания, потому что я могла только смотреть, не дотрагиваясь. Он расстегнул брюки и молнию. Его брюки упали к лодыжкам, открывая член. У меня потекли слюнки, и я чуть не опустила руки, чтобы погладить его. Но его пристальный взгляд удерживал меня на месте.
Он подхватил меня за бедра и поднял в воздух. Я опустила руки ему на плечи, он прижал меня спиной к стене.
И у нас не было ни секунды на раздумья, он вошел, заполняя на всю длину. Я застонала, подавшись вперед, снова его целуя.
– Боже, да, – бессвязно пробормотала я.
Это было не обычное, сладкое обольщение. Пенн брал то, что принадлежало ему. То, что всегда принадлежало ему. С той самой первой ночи в Париже. Вплоть до той секунды, когда он все разрушил. И даже тогда я хотела его.
Хотя пыталась это отрицать. Говорила себе, что не должна хотеть мужчину, которому не доверяю. Что я не сдам свои позиции. Но теперь, когда все барьеры рухнули, поняла, что врала себе.
Пенн Кенсингтон знал меня настолько хорошо. Он проник в мои мысли и в мое сердце. Он пытался все исправить. И он, черт возьми, раскаивался в этом, что совершил. Я затаила обиду, но в этот момент (именно в тот самый момент, когда мы соединились), я поняла, что он натворил, удерживая нас на расстоянии все это время.
Забуду ли я когда-нибудь ту боль, которую он мне причинил? Нет. Но сейчас это не имело значения. Я могла простить ему его глупость тогда здесь и сейчас. Я могла перестать злиться на него и негодовать по поводу того, что он использовал меня. Манипулировал мной. Сейчас было очевидно, настолько очевидно, что все между нами было по-настоящему.
Настолько реально. Более реальным, чем все остальное.
И несмотря на то, что я кипела от злости, но не на него. Не на него, он пытался меня предупредить, теперь же казалось хотел снова собрать меня воедино.
Моя голова ударилась о стену, как только он снова вошел. Наши тела соприкасались. Груди вздымались. Мои груди подпрыгивали в такт его движениям.
Секс был не нежным, не уговаривающим. Он не поклонялся моему телу, потому что изучил уже давно каждый чертовый дюйм.
Секс с его стороны был захватом, владением, утверждением на меня прав в самом первоначальном смысле.
Это был чистейший гедонизм.
Потакание своим желаниям.
Диким желаниям.
Мы вели себя дико и необузданно. Между нами теперь уже ничего не стояло. Не было секретов. Игр.
Страсть нарастала, поглощая нас целиком. Мое тело содрогнулось от волн удовольствия, когда он в очередной раз вошел.
– О, черт. О, Пенн, – закричала я в гостиничном номере.
И кончила, освобождаясь от боли и обиды. Я желала полностью насладиться этим моментом.
А потом распалась на части.
На миллион маленьких кусочков.
– Черт! – тысячу раз прокричала я в тишину комнаты, когда он замедлил свой темп, давая мне насладиться оргазмом.
Я все еще видела звезды, когда он освободился от брюк, пронес меня через комнату и осторожно положил на кровать. Волосы рассыпались по кровати, путаясь в лепестках роз. Он смотрел на меня так, словно я была самой красивой вещью, которую он когда-либо видел в своей жизни. Этот взгляд в его глазах…Я уже видела его раньше. С чувством, которое в этот момент я не могла правильно охарактеризовать, но всем своим существом знала, что он хотел мне сказать своими по-детски голубыми глазами.
А затем опять легко скользнул в меня. Я резко вдохнула, все еще чувствуя отголоски оргазма. Он усмехнулся в ответ. Дерзкой улыбкой, которая говорила, что он знает, как он влияет на меня. И, черт возьми, он правда знал, как со мной стоит управляться.
– Я так давно этого хотел, – сказал он, снова входя в ритм.
– Целый год, – пробормотала я.
– Каждый день в течение года. – Он вошел в меня сильнее. – Вот так.
Я не отрицала. Я думала о нем, переживала. И хотела. Всего его.
И когда мы были вместе, как сейчас, все остальное исчезало. Я знала, что проблемы нахлынут позже, но я не хотела, чтобы что-то стояло между нами в данный момент. Не хотела.
– Еще, – взмолилась я.
Он приподнял колено, глубоко войдя.
– Видишь? Ты на самом деле меня умоляешь, – сказал он с улыбкой.
– Я буду умолять тебя о чем угодно, если ты трахнешь меня прямо сейчас.
Он наклонился так, что наши губы почти соприкоснулись.
– Попроси меня еще раз, любимая.
Мое тело пульсировало, пока он двигался медленным и ровным темпом. Я хотела большего. Мне нужна была сила, которой он управлялся со мной у стены.
– Трахни меня, Пенн. Боже, просто трахни меня.
Его улыбка стала шире, он жестко поцеловал меня, уже не сдерживаясь. И стал врезаться до боли, отчего я испытывала только больше удовольствия. Еще, еще, еще. Я не хотела, чтобы он останавливался, когда он трахал меня так, пока я снова не кончу.
Затем мы вместе достигли кульминации. Он не мог больше сдерживаться, когда я стала сжимать киску вокруг его члена от силы моего собственного оргазма.
Я каталась на волне удовольствия, мне даже показалось, что сейчас потеряю сознание. Затем я, наконец, успокоилась, дыхание стало не таким прерывистым. Голос охрип от криков и стонов. Блестящий пот покрывал наши обнаженные тела. Я погладила его по волосам и нежно поцеловала в плечо.
– Черт, я скучал по тебе, – пробормотал он мне в грудь, медленно приподнимаясь на локте. – Ничто не способно сравниться с тобой, Нат.
Мои пальцы пробежались по его подбородку. Я все еще находилась в эйфории от секса.
– Ты – лучшее, что у меня когда-либо было.
Он молча кивнул.
– Навсегда.
Он попытался отодвинуться, но я остановила его.
– Давай пока не будем возвращаться к реальности.
Его губы снова завладели моими.
– Никакой реальности, пока ты не будешь готова. Сейчас здесь только мы. Больше никого не существует.
Я прикусила губу и согласилась. Он соскользнул с меня и отправился в ванную. Я растянулась на кровати, как кошка, и зевнула. Чувствуя себя так, словно только что пробежала марафон. Мне показалось, что я могла бы проспать целую неделю.
Пенн вернулся, мы поменялись местами, я отправилась в ванную, потом вошла голая в спальню. Он натянул боксеры и брюки, хотя они так и остались расстегнутыми.
– Что ты делаешь? – Спросила я.
Пробка шампанского выстрелила, он рассмеялся.
– Для тебя?
– О боже, Пенн, ты не должен его открывать, – тихо произнесла я.
– Не хотелось, чтобы оно пропало. – С усмешкой ответил Пенн.
Он налил нам по бокалу и передал один мне.
– Не могу поверить, что ты только что это сделал. Мы теперь не сможем оставить эту комнату такой, какой она была.
– Кого это волнует? – спросил он, снова притягивая меня обнаженную к себе. – Мне все равно, если кто-то узнает, чем мы занимались здесь сегодня.
Я вздохнула и сделала глоток шампанского. Чувствуя себя потрясающе уравновешенной, учитывая истерику, в которой билась всего полчаса назад.
– Наверное, мне лучше спуститься вниз. Мне нужно кое о чем поговорить. И это будет не очень приятный разговор.
– Эй. – Он приподнял мой подбородок, чтобы взглянуть в глаза. – Что случилось с тем, что здесь нет никого, кроме нас?
Я допила шампанское.
– Я не смогу всю эту ситуацию проигнорировать. Лучше сорвать пластырь с гноящейся раны.
Я поняла, что Пенн хочет что-то сказать, видно у него были вопросы по поводу нас. Но сейчас у меня не было для него нужных ответов.
То, чем мы здесь занимались, было... замечательно. За гранью замечательного. Это было совершенно. Хотя кругом было все очень запутанно и сложно. Мне нужно было привести все в порядок, прежде чем я смогу даже задуматься о нас. Лучше было оставить нас в этом номере отеля, где мы оба испытали настоящее блаженство, чем принимать решения под влиянием секса.
Я прижалась еще одним поцелуем к его губам, а затем направилась за своим платьем. Он вернулся к бутылке шампанского и поднял ее, чтобы налить нам еще по бокалу. По тому, как он наклонил плечи, я поняла, что он ожидал от меня ответов. Но он не стал давить. Не стал после шока, который я испытала несколько минут назад.
– Ты не мог бы застегнуть мне платье? – Спросила я, поворачиваясь к нему спиной.
Его палец коснулся нижней части молнии, когда я услышала щелчок замка.
Я в замешательстве подняла глаза на дверь. А потом испытала ужас.
В комнату вошел Льюис Уоррен.
37. Пенн
– Черт, – выдохнула Натали передо мной.
Я проследил за ее взглядом и увидел Льюиса в дверях номера.
Он замер, с приоткрытой дверью, внимательно всматриваясь в сцену перед ним. Потревоженные лепестки роз. Я, застегивающий молнию на платье Натали. И то, что я был без рубашки, а ширинка все еще была расстегнута. Открытая бутылка шампанского. Номер, который он снял для романтического вечера, в который мы вломились и использовали по своему усмотрению.
Он стиснул зубы. Его руки сжались в кулаки. Глаза готовы были убить.
– Что за мать твою? – Спросил Льюис.
Он переводил взгляд между нами, ожидая, что один из нас объяснит, даст по крайней мере рациональное объяснение тому, что он увидел, но у меня точно не было объяснений.
Я спокойно надевал рубашку, потом накинул пиджак и повернулся к нему.
– Именно так все и выглядит.
– Пенн, – прошипела Натали.
Льюис бросил на нас еще один взгляд, мы стояли – я чуть впереди Натали. Потом его взгляд переместился на разорванные стринги Натали, валяющиеся на полу. И тут он потерял все свое спокойствие, которое было ему так присуще, взорвавшись. Его спокойствие разлетелось вдребезги, сменив без эмоциональное выражение лица. Маска соскользнула. Полностью. И появился Льюис во всей своей настоящей сущности.
Он пересек комнату тремя быстрыми шагами. Затем замахнулся. Я предвидел его удар, но Льюис нанес мне второй удар в живот. Я захрипел, согнулся, у меня перехватило дыхание.
Услышав крик Натали где-то вдалеке. Но в данную минуту был только я и Льюис.
Мой кулак врезался ему в физиономию. Боль обожгла костяшки пальцев, его голова дернулась в сторону. Адреналин толкал вперед, я не обращал внимание на боль в костяшках.
Он снова ударил меня (на этот раз по ребрам), я задохнулся от боли. Но мне было наплевать. Бросился вперед на него, сбил с ног, уложив на пол. Усевшись на него сверху, еще раз ударил кулаком по лицу.
Он развернулся всем телом, по инерции, стукнув меня локтем в лицо, заставив скатиться на пол. У меня треснула губа, кровь запачкала подбородок.
И вдруг Натали оказалась между нами, крича на нас. И тут ее голос прорвался между гулом в моих ушах.
– Стойте! Что, черт возьми, с вами двумя не так? Мы не будем так выяснять отношения. Прекратите! Прекратите! – кричала она.
Она стояла между нами, широко раскинув руки. Ее голубые глаза смотрели убийственно и в них читался страх. Я перевел взгляд на Льюиса, который, судя по его стойке, снова собирался наброситься на меня. Но он не хотел, чтобы Натали в этот момент оказалась между нами.
Я медленно поднялся на ноги. Грудь тяжело вздымалась, вытер разбитую губу тыльной стороной ладони, стирая кровь.
– Мы можем вести себя цивилизованно, а не как гребаные животные? – крикнула она нам обоим.
Лично я понятия не имел, почему она не двинула Льюису. Она довольно быстро перешла от своих истерических криков, к шумному и громкому дыханию, пытаясь побольше глотнуть воздуха. Я понял, что с ней тоже не все в порядке. Слишком многое произошло за считанные минуты, и последствия этой ситуации обрушатся на нее, как товарный поезд, как только она останется одна, но, черт возьми.
– Конечно, – сплюнул я.
Льюис поднял руку.
– Ты хочешь цивилизованности, трахаясь с ним у меня за спиной?
– Не смей так с ней разговаривать, – прорычал я. Может, Натали и сохраняла видимое спокойствие, я же – нет.
Она, прищурившись, взглянула на Льюиса, услышав его саркастический тон.
– Ты понятия не имеешь то, о чем говоришь.
Льюис снова посмотрел на меня.
– Это низко даже для тебя.
Я шагнул вперед, оказавшись в личном пространстве Натали, мне хотелось отодвинуть ее подальше от него. Его гнев был направлен на меня, но он мог измениться за долю секунды. Льюис мог раскалиться добела еще до того, как у нее появится шанс узнать от него всю правду.
– Да, что ты? – Со смехом спросил я и обнял Натали, отодвигая ее от нас, прижимая к себе. – Я же сказал, что готов сделать для нее лучшее, что в моих силах. Ты тогда не понял, что у нас разные взгляды на это.
– Пенн, прекрати, – прорычала Натали, стряхивая мою руку. – Это моя битва.
Я не слушал ее, потому что моя битва с Льюисом была давней. Чертовски долгой. Настолько долгой, чем она могла себе даже представить.
Моя дружба с Льюисом всегда была хрупкой. Была основана на секретах и конкуренции. Верность, порожденная тем фактом, что мы оба знали достаточно друг о друге, чтобы похоронить друг друга заживо, и наша битва будет смертельной, если кто-то из нас когда-либо попытается ее начать, это мы тоже знали очень хорошо. Нас связывала не настоящая дружба. И я понял это в ту минуту, как только он завел с Натали отношения.
– Льюис знает, что я во всем виноват, – сказал я.
Льюис посмотрел ей в глаза. Я видел в них отчаяние. Хотя он еще не знал, что ей известно.
– Он снова использовал тебя, Натали. Манипулируя, чтобы ты поверила ему.
Натали фыркнула, я прервал ее.
– Тебе слишком трудно признать, что она хочет меня, а не тебя? Ты не видел этого с самого начала?
Голос Льюиса понизился, полный яда. Он ткнул в меня пальцем.
– Я уничтожу тебя бл*дь за это.
– Мы оба знаем, что у тебя не получится. У меня тоже достаточно есть на тебя.
– Может, вы оба заткнетесь? – Наконец воскликнула Натали. – Вопрос не в вашей маленькой дружеской вражде. Вопрос из-за того дерьма, ты солгал мне, – обвинила она Льюиса.
– Натали, я тебе никогда не лгал, – заявил Льюис самым неприятным тоном.
Я фыркнул.
– Черта с два.
– Заткни свой гребаный рот, Кенсингтон, пока я не вышвырнул тебя из этого номера.
Натали проигнорировала нас обоих.
– Ты солгал мне. Ты не только увеличил сумму контракта и организовал мой приезд в Нью-Йорк. Ты следил за мной, собирая на меня чертовое досье, Льюис!
Льюис замер. Его глаза расширились от шока.
– Как ты…?
– Даже нет смысла это отрицать.
Шах и мат.
38. Натали
– Натали, я... я даже не понимаю, от кого ты это услышала.
– Услышала? – Прорычала я. – О нет, я не услышала, Льюис, а увидела. Я видела все это дерьмо. Ты купил здание, где я снимаю квартиру. И фотографировал меня. Ты шпионил за мной. – Я уставилась на него со всей своей сдерживаемой яростью. – И ты… читал мои незаконченные книги. Я же сказала тебе, что никогда и никому не разрешаю читать свои незаконченные рукописи, ты делал это украдкой за моей спиной.
– Этому досье есть вполне разумное объяснение, – спокойно произнес Льюис.
Он шагнул вперед, будто хотел дотянуться до меня, но я отстранилась, став ближе к Пенну, чтобы он меня не касался. Достаточно далеко, стоя от него, как бы подчеркивая линию, которую ему не следовало переступать.
При этих словах его глаза сузились.
– Я бы тебе все объяснил, если бы ты спросила. Если бы просто пришла ко мне. Но нет же, ты побежала к нему.
– Я ни к кому не побежала. Мне выложили факты, – выплюнула я. – И я сумела все понять сама, что ты опять мне лгал. Что ты мне мог объяснить, мне кажется, ничего.
Я все еще не могла поверить, как все изменил этот день. Увидев досье на себя, меня оно просто подкосило, словно забрав последний наивный кусочек моей души, раздавив его тяжестью Верхнего Ист-Сайда. Потому что не было ничего, до чего члены этого общества не могли бы опуститься. Не было ничего, чего бы они не сделали, чтобы заполучить желаемое. Они лгали, обманывали, воровали ради того, чтобы присвоить то, что хотели себе.
И его досье на меня было настоящим ударом, который развалил меня на части.
Я еще до конца не пришла в себя, осколки моей души валялись здесь же на полу. Но я все не могла молча наблюдать, как эти двое мужчин дрались из-за меня. Я не позволю им избивать друг друга, чтобы получить шанс и пролить кровь врага, некогда бывшем другом. Когда лжец еще не сознался в своих промахах. Когда он еще не знал, что именно меня подтолкнуло прямиком в объятия Пенна.
Хотя скорее всего мне не стоило этого делать, но я не жалела об этом. Я не могла об этом сожалеть.
– Я не могу поверить, что ты только что изменила мне, и у тебя хватает наглости называть меня лжецом, – сказал Льюис. Он казался мне еще выше по росту от своего возмущения.
– Ты лжец, – выплюнул Пенн.
– Не надо, – предупредила я Пенна.
– Натали, – произнес Льюис, качая головой, – я люблю тебя. Я люблю тебя. Я просто... даже не могу поверить, что ты могла так со мной поступить. После всего, что я для тебя сделал. Я сделал все для твоего же блага.
– Ты все время это говоришь, но не думаю, что твои действия означают благо для меня, – сказала я.
Его глаза сузились. Неужели он думал, что услышав его признание в любви, я вся съежусь, дав задний ход, буду вымаливать у него прощение? Если честно, мне не нужно было его прощение за мою измену с Пенном.
– И я тебе не изменяла, – заявила я ему, глядя прямо в глаза. – Мы закончили наши отношения в ту же минуту, как только я узнала об этом чертовом файле на себя.
Льюис покачал головой, такой высокий и могущественный.
– Это ужасно.
– Ты даже не желаешь говорить об этом, не так ли? Ты не можешь мне дать разумное объяснение, потому что нечего объяснять. Ты можешь винить меня за то, что случилось сейчас с Пенном, но по крайней мере я признаю это. Мы были вместе, потому что я не смогу быть с человеком, который делает подобные вещи, то есть с тобой.
– Я именно тот человек, который был рядом с тобой и помогал все это время. Я сделал все, что мог, чтобы ты была счастлива.
Я чуть не рассмеялась от его заявления, хотя оно прозвучало жалко. Но я видела, как его гнев разгорается снова, и меньше всего мне хотелось, чтобы вспыхнула еще одна драка.
