Текст книги "Вопрос любви"

Автор книги: Изабел Уолф

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 20 страниц)

– Привет, – отозвался он. – Я только собирался позвонить, чтобы пожелать спокойной ночи Джессике. – Она снова всхлипнула. – Ты не простудилась?

– У-ху-ху…

– Магда? – Нет, это не простуда. – Что стряслось? – Она плакала. – Что произошло, Магда?

Послышалось сдавленное рыдание.

– О Бо-о-оже! – протянула она. – Это просто у-ху-ху-шасно.

– Что? – спросил Люк. – Что ужасно?

– Случилось нечто ушасное.

– С Джессикой?

– Нет, нет, нет, с Джессикой ничего.

Люк облегченно прижал руку к груди.

– Это просто ушасно. Стиф у-ху-ху…

– Что случилось?

– У-ху-ху-ху…

– Что с ним произошло?

– У-ху-ху. Я даше не могу скасать.

– Я прошу тебя, Магда, ответь мне!

– Стиф у-ху-ху…

Умер, подумала я с таким спокойствием, что даже сама себе поразилась. Она пытается сказать: «Стив умер», – но не может. Передо мной встали образы его распластанного тела. А может быть, его забодал до смерти Йоги. Я взяла себя в руки.

– Стив у-ху-ху-ху… он у-ху-ху…

– Умер? – прошептал Люк с выражением ужаса на лице. – Ты хочешь сказать, что Стив умер?

– Нет! Я хочу скасать, что Стиф у-у-ушел от меня-а-а!

Глава тринадцатая

– Худшего времени невозможно было и выбрать, – простонал Люк, час спустя вешая трубку. – Ну почему он сделал это именно сейчас?

Я прокрутила в уме весь разговор. Магда сказала, что пошла в «Харви Николс», чтобы подобрать себе что-нибудь к свадьбе его матери; пожаловалась, что потратила двести фунтов на платье. Она возвращалась в Чизвик на такси, когда ей позвонил Стив.

– Я начала рассказывать ему о новом платье, которое купила, – успевала выговорить она между всхлипываниями, – и о том, что с нетерпением шду снакомства с его семьей, и о том, какой – у-ху-ху – чудесный подарок я купила для его матери. А он все молчал, а потом скасал, что исвиняется, но не думает, что мне – у-ху-ху – вообще стоит ехать туда…

– Какой ужас! – с сочувствием произнес Люк. – Он то приглашает, то не приглашает. Почему?

– Он сказал – у-ху-ху, – что было бы нехорошо представлять меня его семь-у-ху-ху-е, когда сам он не считает, что из наших отношений что-то может получиться.

Бедная Магда, подумала я. А ведь ей казалось, что их отношения наладились.

– А как он все объяснил? – спросил Люк с таким напором, словно был ее разгневанным отцом. Я бы не удивилась, если бы он потянулся за хлыстом.

– Он сказал – у-ху-ху, – что мы совершенно несовместимы. Сказал, что – ух-ух-у – считает меня очень красивой и привлекательной…

– Но это так и есть, – с негодованием вставил Люк. – Это любой скажет.

– Спасибо. – Она шмыгнула носом. – Но он сказал – у-ху-ху, – что не думает, что я ему… подхошу. Но я подхошу! – завыла она. – А как же? Я ведь потратила целых восемьдесят фунтов на очень милый подарок для его матери, хотя она мне даше не нравится!

– Конечно, ты подходишь, – сердито сказал Люк. – Этот человек просто ненормальный! – Я не поняла, был ли его гнев вызван искренней супружеской преданностью или же тем, какое влияние потенциально это происшествие могло на него оказать.

– Он сказал – у-ху-ху, – что несколько недель подбирал слова.

– А это не из-за работы? – спросил Люк. – Не из-за того клиента, с которым у вас возникло маленькое разногласие?

Повисла пауза.

– Какого клиента?

– Того, которого ты назвала идиотом.

– А, нет, это никак не связано, – всхлипывала она. – Тот отвратительный коррротышка переметнулся к другой фирме, так что тут нет связи…

Люк закатил глаза…

– Может, Стив, бросив ее, просто отомстил ей? – предположила я, когда мы переваривали эту новость несколько мгновений спустя.

Люк покачал головой:

– Нет. Она ему нравилась – уж наверняка, а иначе с чего он так долго был с ней? – но, видимо, понял, что жить с ней – неоправданный риск. Такому человеку нужна воспитанная, солидарная с ним жена, а Магда слишком непредсказуема. И его поступок для меня очень плохая новость.

– Ты думаешь, она по-прежнему не будет против поездки Джессики?

Он измученно вздохнул:

– Нет. Она захочет, чтобы Джессика осталась дома, потому что Магда начнет себя жалеть.

– Бедная Джессика, – сказала я. В какой-то момент разговора мы слышали, как она успокаивала Магду: «Не плачь, мама. Я же с тобой. Пожалуйста, не плачь». У меня разрывалось сердце.

Я ждала известий о том, что в Венецию они не поедут. И даже надеялась, хоть мне и было стыдно, что, если Джессика не поедет, Люк возьмет меня с собой. Но дни шли, а он ничего не говорил. Магда звонила так же часто, только он больше не включал громкую связь, потому что считал, что это бесчестно по отношению к ней в ее-то состоянии.

– Значит, поездка состоится? – спросила я в среду, за два дня до отъезда. Мы смотрели викторину. Только что началась рекламная пауза.

– Да, – сказал он. – Состоится.

– И Магда не против, чтобы ты взял с собой Джессику? – Он кивнул. – А ты не думаешь, что она придумает что-нибудь в последнюю минуту?

– Нет… Не думаю. – Казалось, что он слегка возбужден. Наверное, в глубине души Люк по-прежнему опасался, что она выкинет-таки очередную штуку.

– Ну хорошо, она хотя бы не настолько эгоистичная, даже несмотря на свое несчастье. – Я вдруг почувствовала уважение к ней и сама себе поразилась.

– А у меня для тебя кое-что есть, – сказал Люк.

– Да? А что?

Он перекинул руку за спинку дивана и извлек оттуда пакет с надписью «Георгина фон Этцдорф». Внутри лежал шелковый халатик немыслимой красоты с бутонами красных тюльпанов.

– Спасибо. – Я чмокнула его в щеку. – Он очарователен.

– Это меньшее, что я могу. Я хотел купить его раньше, но был слишком занят.

– Он мне очень нравится. Буду его беречь. – Я взяла Люка под руку. – Так сколько дней тебя не будет?

– Четыре. К счастью, в пятницу нет занятий в школе – учителя на учебе, и у нас еще один свободный день, а вернемся мы в понедельник вечером.

– А когда свадьба?

– В субботу.

– А напомни, где ты будешь жить? – Он пристально посмотрел на меня. – Я просто хочу узнать, как туда звонить. Как этот отель называется? Я забыла.

– Ну… у меня будет с собой мобильный. Шоу начинается. – Мы повернулись к экрану.

– Где после падения Франции в 1940 году располагалась резиденция Французского государства?

– В Виши! – крикнул Люк.

Верно.

Больше мы с Люком так и не увиделись, потому что Джессика перед отъездом ночевала у него. Я позвонила ему, когда они в Хитроу ожидали посадки.

– Джессика довольна?

– Еще бы. Ты довольна, дорогая? – спросил он. – Джессика!

– Да, – услышала я ее ответ где-то в отдалении. – Я очень довольна! – Я была рада, что девочка не только отправилась в Венецию, но и получила отдых от трагедии своей матери.

– Когда вы будете на месте?

– Около двух, мы зарегистрируемся в отеле, а потом пойдем осматривать окрестности. – «Динь-динь». – Посадку объявили, я позвоню позже.

Мне не хватало Люка, но я была счастлива за него, воображая себе их двоих, плывущих по каналу в гондоле или в водном такси. Я представила себе лицо Джессики, когда она смотрит на каналы, церкви, палаццо, старинные полотна. Как слушает Люка, который рассказывает ей о Джорджоне, Тициане и Веронезе. Она была уже в том возрасте, когда могла оценить поездку по достоинству.

Тем вечером мы поговорили с Люком совсем немного – они отправились на Мурано, чтобы посмотреть, как выдувают стекло, и он перезвонил мне в обед на следующий день. После этого они собирались на свадьбу, поэтому я не стала звонить ему. Но к восьми вечера я подумала, что было бы неплохо поговорить с ним, однако его телефон был отключен, и, чтобы развлечься, я включила телевизор. Там только что начался фильм о Дарданелльской операции, приуроченный, как я прочитала в газете, к девяностолетней годовщине. В фильме была сцена в госпитале, и вдруг я увидела там Тару Маклауд. Она играла главную женскую роль – медсестру, которая влюбляется в раненого офицера, но он женат и у него есть ребенок, поэтому они не могут быть вместе. Ситуация, обратная той, что произошла в реальной жизни. Когда пошли завершающие титры, я подумала, не видел ли этот фильм и Том и что он при этом чувствовал.

Было уже десять часов вечера. Люк так и не позвонил, и я начала волноваться. Набрала его номер. Он наверняка еще не спит.

«Это Люк Норт. Извините, сейчас я не мшу говорить, но вы можете оставить сообщение…» Я ненавижу автоответчики, поэтому не стала оставлять сообщение.

Я плохо спала и рано проснулась. Бросила взгляд на часы – десять минут восьмого, значит, там десять минут девятого. Через десять минут я снова ему позвонила, но он так и не отвечал. Я пожалела, что не взяла номер его телефона в отеле, чтобы можно было застать его прежде, чем они с Джесс уйдут на целый день. Как же он называется? Отель… «Даниели». Вот. Я нашла номер по справочнику. Послышалось три долгих гудка.

– Pronto[60]60
  Алло (ит.).


[Закрыть]…

Отодвигая шторы, я попросила соединить меня с Люком Нортом. Нет, я не знаю, в каком номере он остановился. Мистер Люк Норт из Лондона.

– Лука Норт. Секунду, – сказал регистратор. – Синьор и синьора Норт. – «Синьорина Норт», – мысленно поправила его я. – Un attimo, per favore[61]61
  Одну минуту, пожалуйста (ит.).


[Закрыть].

Сигнал на телефонной линии изменился, когда меня переключили на номер Люка. Один гудок. Два. Три. Его нет. Пять… Они с Джессикой, наверное, отправились завтракать. А может быть, он был в душе и не слышал. Или, может, они уже ушли. Я представила, как они пересекают площадь Сан-Марко, а вездесущие голуби разбегаются во все стороны. И вдруг трубку сняли.

– Алло? – произнес сонный, но знакомый голос.

Я почувствовала, как к груди внезапно прилила кровь, а ноги подогнулись, словно у оглушенного животного.

– Алло? – повторил женский голос, и я как стояла, так и села на кровать. Синьора!

– Магда? – срывающимся голосом произнесла я.

Ответа не последовало, но в трубке послышался такой шум, будто ее передавали из одних рук в другие.

– Алло? – взволнованно пролепетала Джессика.

– Джессика, это Лора.

– Привет, – сказала она.

– Джессика…

– Папы здесь нет, – сообщила она. – Он кушает завтрак.

– Это была твоя мама? – слабым голосом спросила я.

– Да, – ответила она. – То есть нет. Ты хочешь поговорить с папой? Он скоро придет.

– Да нет, – пробормотала я. – Не хочу. Пока, Джессика.

Я услышала вздох облегчения.

– Пока.

Я положила трубку и уставилась в стенку.

Вот почему он не хотел давать мне номер телефона в отеле. Вот почему у него почти все время был отключен мобильный – чтобы я ненароком не услышала голоса Магды. Вот почему он не включал громкую связь дома последние несколько дней – чтобы она случайно не проболталась насчет поездки. Вот почему он был так уверен, что она не будет ставить палки в колеса, – потому что знал, что она едет с ними. И вот почему он подарил мне этот халатик, с горечью поняла я. Потому что собирался меня предать. В который раз.

Я просидела так довольно долго, отходя от шока. А потом подумала – это может показаться странным, но если учитывать обстоятельства… – а кто же остался с козами?..

Затрезвонил мой телефон, как я и предполагала.

«Здравствуйте, это Лора. Простите, меня нет дома…»

Снова зазвонил. Дальше выводить трели принялся мобильный, но я игнорировала и его, тогда в который раз затрезвонил городской. Загорелся красный огонек. Он оставлял сообщение.

– Лора, – услышала я. – Возьми трубку, прошу тебя. Пожалуйста, Лора. Прости меня. Я просто не мог тебе ничего рассказать, потому что знал, что ты ужасно разозлишься, и я понимаю, что это выглядит ужасно, но Магда просто с ума сходила из-за Стива – ей было очень плохо, поэтому она запретила мне брать с собой Джессику, мы ужасно повздорили, и я сказал, что жестоко наказывать Джессику за ее собственные неудачи. Тогда она сказала, что я могу ее взять с собой при одном условии – если она тоже поедет. Я, конечно, не хотел, чтобы она ехала, но она принялась давить на Джессику, и я оказался в таком положении, что не мог сказать «нет». Я не хотел, чтобы Джессика упустила этот шанс – она ждала так долго. Но мне было очень больно, что пришлось так поступить с тобой. Я взял номер люкс, и Магда, конечно, живет не со мной, а в соседней комнате с Джессикой, и я запретил ей брать трубку. – Послышался недовольный стон. – Я запретил ей брать трубку, – печально повторил он. – Послушай, мы с тобой проведем отличный уик-энд где-нибудь, только мы с тобой, может быть, в Праге или Будапеште, нет, не в Будапеште, я хотел сказать – в Бухаресте или в Барселоне. Я столько лет не был в Барселоне, и хотелось бы…

Я нажала кнопку «Стоп». Затем приняла душ и оделась. Сегодня Первое мая. Очаровательный день. А вот я чувствую себя разочарованной, подумала я. А потом надела туфли на плоской подошве и вышла на улицу.

Я пошла по Портобелло, где несколько торговцев уже готовились к открытию своих палаток, затем прогулялась по Кенсингтон-парк-роуд, прошла мимо «Е&О», испытав болезненные ощущения при вспоминании о том, как Люк сражался с Магдой по телефону в наше первое свидание; затем прошла Лэдброук-сквер и пошла вдоль Холланд-парк-авеню, мимо станции метро, и теперь уже была на Кларендон-роуд. Я остановилась на углу. Отсюда мне был виден дом Хоуп и что шторы на окнах были задернуты. Я позвонила в дверь. Ответа не было.

– Привет, Лора, – сказала она мне по мобильному несколько мгновений спустя.

– Ты там? – спросила я.

– Нет, – отозвалась она, хихикая. – Мы тут.

– Где – «тут»?

– В «Бабингтон-хаус». Сегодня у Майка день рождения.

– И правда. Извини – я совсем забыла.

– Не беспокойся. Я решила вытащить его на выходные. Это просто рай – мы только что искупались. А ты как?

– Да я… в порядке. – Мне не хотелось портить ее чудесное настроение. – Позвони, когда вы вернетесь.

Я позвонила Флисс.

– Алло? – хрипло проговорила она. Она казалась уставшей. Должно быть, ребенок утомил ее за ночь.

– Флисс, можно я зайду к тебе? Я тут пережила такой шок, что…

– Ты пережила шок? – перебила она. – Ты не единственная! Я пережила кошмар – у нас с Хью произошла ужасная сцена.

– Почему?

– Потому что вчера вечером сломался мой компьютер, я залезла в его ноутбук – я знаю пароль – и нашла письма. От нее!

– От кого?

– От Шанталь! Ты была права, Лора. Я тебе не верила, дура, я считала, что это всего лишь бизнес, но ты оказалась абсолютно права. Он писал, что ждет не дождется их встречи, что ему хочется увезти ее куда-нибудь на уик-энд, а… – Она всхлипнула. – А она в своем письме пишет, что хочет увидеться… Как он мог? Как мог Хью так поступить? Какой же он ублюдок! А ведь у нас семимесячный ребенок – о-о, прости, не могу говорить: Неплачьдеточкамамочкаужеидет…

Она бросила трубку. Я почувствовала облегчение – ничего не могла с собой поделать, – что не у меня одной проблемы. Я перешла дорогу и отправилась в Холланд-парк, поднялась по холму в прохладу рощи, где пестрели на солнце прошлогодние высохшие листья на дороге, уплотненные ногами.

«Я запретил Магде брать трубку. Я сказал ей…»

Значит, если бы Магда послушалась его, я бы так и осталась в неведении. Но разве дело только в этом? Еще хуже, что он втягивал в свой обман Джессику – а как же иначе, потому что знал, что она может случайно мне проговориться или показать фотографии Магды на отдыхе. Я припомнила, когда он при мне просил ее молчать.

«Будет лучше, если мы ничего не скажем маме о том, что ты сегодня виделась с Лорой».

Я помню, как она обмякла.

Я так разозлилась, что едва понимала, куда несут меня ноги; механическими движениями я пересекла парк, почти не замечая сочных красок колокольчиков, раскинувшихся ковром, цветущих вишен в японском саду, глициний, струящихся по стенам, бельведера, утопающего в сирени, кричащих павлинов на лужайке. Потом обогнула поле для крикета и вышла из парка. Я шла вверх по Кенсингтон-хай-стрит, где некоторые магазины уже открылись для воскресной торговли, а затем – вдоль Кенсингтон-гор мимо Кенсингтонского дворца, пришла к мемориалу принца Альберта, со сверкавшим на ярком солнце Альбертом под готическим навесом, и свернула. Я шла по Гайд-парку, лавируя между зачехленными мотоциклистами и рассеянными роллерами, отцами, толкающими детские коляски, бегающими и играющими собаками и, что хуже всего, счастливыми парами, гуляющими рука об руку под дубами и платанами или просто сидящими на сочной траве.

«Магда?» Фонтанируя яростью, я шла по восточной части парка и вдруг поняла, что очутилась в «уголке ораторов»[62]62
  Место в Гайд-парке, где любой желающий может произносить речи во всеуслышание.


[Закрыть], где какие-то сумасшедшие выкрикивали столь же сумасбродные суждения:

– ВНЕЗЕМНОЕ ВТОРЖЕНИЕ НЕИЗБЕЖНО…

– ОНИ ОТРАВЛЯЮТ ВОДОПРОВОД…

– ВЕРНЕМ ЖЕ ВЕЛИКОЙ БРИТАНИИ ЕЕ ВЕЛИКОЕ ПРОШЛОЕ…

– ПРИНЦЕССА ДИАНА ЖИВА!..

Я протолкнулась сквозь толпу зевак, наблюдавших за выступлениями с интересом, скукой, озадаченностью или изумлением. Мне самой хотелось пробраться к импровизированной трибуне и изрыгнуть безумный поток мыслей, которые терзали меня вот уже полтора часа.

Теперь я срезала дорогу и обогнула озеро Серпентайн, где утки и куропатки подпрыгивали на илистой воде, а потом прошла мимо «Лидо» и кафе, где люди сидели на улице и пили кофе, подставляя свои лица солнцу. Я пошла быстрее, и мое левое бедро заныло от того, что я слишком утомилась.

– Лора! – донеслось до меня. Я остановилась – и внутренне застонала. Только этого мне не хватало. – Если хочешь мое мнение, тебе надо отдохнуть.

– Нэрис.

– Как приятно видеть тебя! – Она улыбалась мне с неподдельной радостью. Я почувствовала угрызения совести из-за того, что не слишком любезно вела себя с ней на работе.

– Что ты здесь делаешь? – поинтересовалась я. – Извини, я хотела сказать, что удивилась, увидев тебя.

– Я живу недалеко – в Паддингтоне.

– Ах да. Я и забыла. – Сегодня ее волосы были цвета тикового дерева.

– Я прихожу сюда каждое воскресенье – в любую погоду. Наблюдаю, как вертится мир. – Она жестом указала на другую сторону озера: – Смотрю, как люди плавают на лодках. Другого такого места не найти, – с восторгом заключила она.

– Здесь красиво, – сказала я. Ее лицо расплылось из-за того, что в моих глазах показались слезы.

Она призывно похлопала по скамье:

– На твоем месте я бы обязательно передохнула.

– Да, наверное, не повредит.

Я устроилась рядом с Нэрис, вдруг обрадовавшись ее компании. Перед нами у кромки воды пререкались из-за хлебных крошек лысухи. Я попыталась припомнить собирательное существительное для их обозначения. Как же там? У меня их столько скопилось в памяти, но сейчас все будто вылетело из головы. Это точно не «стая», «выводок» или «косяк»… «Группа» – точно, разве нет? «Группа» лысух?

– У тебя все в порядке, Лора? – спросила Нэрис; хоть она и смотрела искоса, но каким-то пронизывающим взглядом.

Я сглотнула.

– Да, спасибо, Нэрис. Все в норме.

– Ты уверена? – вежливо спросила она. И тут меня прорвало. Только теперь я наконец-то разрыдалась…

– Я была так шокирована, – выла я.

Нэрис покачала головой.

– Весь день коту под хвост – Боже мой, Боже мой! – причитала она. Для такого нарцисса, как она, Нэрис была сегодня особенно сочувственным слушателем. – Значит, трубку взяла его бывшая. Не огорчайся, Лора. – Она подала мне салфетку. – Но он не должен был делать этого – ему в самом деле нельзя было так поступать.

– Мне и в голову не приходило, что он мог.

– Но судя по тому, что ты рассказала, он проводит с ней довольно много времени.

– Да, – сиплым голосом подтвердила я. Я приложила салфетку к глазам. – Потому что хочет быть рядом со своим ребенком. Ему приходится платить такую цену.

– Нет, Лора, – покачала она головой. – Это тебе приходится платить такую цену. – Я не ответила. – Дети или не дети, – поспешно добавила она, – он не имел права ехать куда-то со своей бывшей, если у него есть ты. Так не делается, правильно? Он должен был отложить поездку, если хочешь знать мое мнение.

Я улыбнулась. Впервые за все время нашего знакомства меня действительно интересовало ее мнение.

– Он не хотел огорчать свою дочку. – Я оглядела озеро. Солнце блестело на водной глади.

«Джессика – все для меня. Мне ее не хватает».

«Иногда я просто сижу на ее кровати и плачу».

«Она тяжело переживает наш разрыв».

«…просто смотрю, как она спит…»

«Ты соединяешься с ними через сердце, вот здесь».

– Он души в ней не чает, – продолжала я. – Его любовь к ней перекрывает все остальное, поэтому мне приходится довольствоваться вторым местом. Меня это… пугало, Нэрис. Мы были вместе три месяца, но я проводила с ним только воскресенья. Такое ощущение, что я до сих пор жду, когда же наши отношения наконец начнутся.

На той стороне озера подросток пытался заставить плыть свою гребную лодку, но весла его не слушались.

– Почему ты миришься с этим, Лора? – спросила Нэрис.

Хоуп тоже спрашивала меня об этом, и тогда я ответила, что это вопрос любви. Но теперь я не думала, что это правильный ответ.

– Потому что… – У меня сжалось горло. – Понимаешь… за последние три года… – Лицо Нэрис снова расплылось из-за слез. Я посмотрела на колено и с интересом стала наблюдать, как огромная слеза шлепается на мою ладонь. – Я утратила уверенность в себе. Я забыла, как это – быть с кем-то. Как это – иметь отношения. Я так давно не была на свидании. Ведь с момента нашей с Ником встречи прошло десять лет.

– Ну-ну, Лора. – Я почувствовала легкое сочувственное похлопывание по руке.

– Я приняла решение двигаться дальше, но была напугана… А потом, ни с того ни с сего, возник Люк со своим предложением, и я согласилась. Я пыталась поймать момент.

– Нет, – сказала Нэрис. – Ты пыталась не поймать момент. – Я пристально посмотрела на нее. – Ты пыталась воскресить вчерашний день.

Я стала смотреть на озеро, и ее слова беспокоили мой ум. «Ты пыталась воскресить вчерашний день…» Как же точно сказано! Я вознамерилась двигаться вперед, а сама только попятилась назад.

– Можно я дам тебе совет? – спросила Нэрис.

– Да, – ответила я. Впервые я хотела ее совета.

– Мне всегда казалось, что… – Она замялась. – Я работаю с вами обоими уже больше десяти лет… и каждый раз, как вижу вас вместе, я думаю, как хорошо вы ладите и как было бы правильно, что ли, если бы вы были вместе… Нет? – Я покачала головой. – А он о тебе высокого мнения, Лора. Без тебя он как без рук – он так часто говорит.

Я снова посмотрела на нее:

– Правда?

– Да. А еще он говорит, какая ты замечательная – и какая умная.

– Я не умная, – с горечью возразила я. – Я тупица.

– Он говорит, что ты очень красивая.

– Нет. Я «jolie laide» с безобразными волосами и сорок первым размером ноги.

– Но он считает, что ты никогда не воспринимала его иначе как на босса, – продолжала она, не обращая на меня внимания.

– Честно говоря… кажется, нет.

– А почему нет, Лора? Ведь он же тебе нравится.

– Да. Конечно, нравится. Том замечательный.

– Тогда в чем проблема?

– Ну… Он же встречается с кем-то, не говоря уже обо всем остальном.

– Это ничего не значит, – авторитетно заявила Нэрис, небрежно махая рукой. – Признавайся, Лора, в чем дело?

Я не хотела говорить Нэрис настоящую причину и тем самым развенчать ее уважение к Тому. В то время она еще не работала с ним. С моей стороны это было бы предательством по отношению к нему и несправедливостью по отношению к ней – она так его боготворила.

– Это потому, что он твой босс? – не унималась она.

– Да, – сказала я. – Именно поэтому. Это… трудно.

– Ну, не знаю. – Она пожала плечами. – Люди постоянно встречаются с коллегами. – Я подумала о Хоуп – она работала в «Кляйнворт Перелла» и на корпоративном тренинге встретила Майка. – В общем, не упусти этот шанс, Лора. Я свой упустила, – добавила она, – двадцать пять лет назад. Не проходит ни дня, чтобы я не пожалела об этом.

– В самом доле?

– Я знала когда-то хорошего паренька – Патрика, – мы встречались года два, когда нам было по двадцать с чем-то, и даже обручились. А потом мне задурил голову другой – Алан, и я порвала с Патом. Пат целых три года ждал меня, а потом, когда я поняла свою ошибку, было поздно – он женился. У него трое детей, и он до сих пор, наверное, счастлив в браке, а я… – Ее голос оборвался. – Я всегда жалела, что не вышла за Патрика, когда у меня был шанс, потому что по разным причинам другого мне больше не подвернулось. – Она сложила руки на своем золотом медальоне. Как грустно – она до сих пор хранит его фото, подумала я. Постоянное напоминание о том, что могло бы быть. Нэрис заметила, что я смотрю на медальон. – Вот… – нежно сказала она. – Я тебе покажу.

– Не надо, Нэрис, – сказала я. – Правда. Это очень личное.

– Ничего, – ответила она. – Я не против, чтобы ты взглянула.

Она вскрыла его темно-красным ногтем.

Две крошечные птичьи головки, одна желтая, другая зеленая, уставились на меня.

– Вот Твити, – сказала она, указывая на левую половинку медальона, – а это Пай. Им уже восемь лет. Очаровательная компания, правда? Они насвистывают свои песенки от всего сердца, мои крохотульки. – Неожиданно зазвонил ее мобильный. – Привет, Том. Что? Боже! – Она качала головой и причитала. – Боже! – повторяла она. – Бедный Дилан. Вот говорила я ему, чтобы был осторожнее со своим мотоциклом, а? Говорила: «Будь осторожнее со своим мотоциклом, Дилан». Свалился с мотоцикла, – беззвучно двигая губами, сообщила она мне. – Сломал запястье. Понятно, Том… Значит, тебе нужна помощь… Конечно… нет, там точно работы больше чем на одного… Знаешь, а я как раз случайно встретила Лору. Сидим у Серпентайна… Да. Отлично. Очень хорошо… И день такой хороший. Нет… говорит, согласна. Приедет через двадцать минут… Она будет очень рада помочь. – Нэрис захлопнула мобильный.

– Грм… Я не возражаю, Нэрис, но почему ты сперва все-таки не спросила меня?

– Чтоб не тратить время впустую, – ответила она.