Текст книги "Осколки души. Том 1 и 2 (СИ)"

Автор книги: Иван Шаман

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 31 страниц)

Глава 62

– Что мы должны сделать? – спросил я, когда на следующее утро Виолетта отвела меня к госпиталю триединой церкви. Внутри нашлась небольшая часовня, с очень выразительным крестом. Вот только распутного Иисуса на нем не нашлось, вместо этого над вершиной возвышались серп луны и звезда, по сторонам – символы стихий, а у подножия треугольник. Собрали все что могли.

– Ваша роль минимальна. Стойте у границы пентаграммы, и не мешайте, этого будет вполне достаточно. – ответила служительница в облегающей форме и капюшоне, закрывающем лицо. А вот вырез был почти до середины живота и грудь едва не вываливалась наружу. Хорошие в местной церкви монашки, одобряю.

– По правилам я могла привести близкого человека. – чуть порозовев сказала Виола. – И решила, что пусть это лучше будешь ты, чем дядя.

– Не отвлекайтесь, госпожа, время. – строго сказала служительница триединой церкви. Виолетта, заранее переодевшаяся в просторный белый балахон, развязала петельку на шее, и совершенно нагая ступила в круг. Сейчас на девушке не осталось даже заколок или сережек, только амулет с даром богов висел на длинной цепочке.

– Ложитесь в центр. Возьмите глаз бога в ладони и прижмите его к груди. – инструктировала монахиня. – Что бы не происходило не шевелитесь. В круге не должно быть ничего постороннего, только вы и ваш бог покровитель. Достаньте ваше оружие… я начинаю.

С этими словами монахиня поместила флакон с осколком стихии ветра в стальной разукрашенный золотым орнаментом ящик. Плотно закрыла крышку и повернула рукоять, приставленную сбоку. До меня донесся едва слышный хруст стекла, а затем стихийные линии изменились, и я увидел, как оживает пентаграмма.

Странно, мне ни разу не встречалось такое плетение в книгах, да и пентаграмма оказалась скорее запутанным рисунком, чем действенным механизмом. Больше того, через несколько секунд я понял, что все находящееся снаружи – лишь для отвода глаз. Об этом мне явно сказал вырвавшийся поток ветра, не совпадающий с вершиной звезды.

Настоящая пентаграмма находилась под полом. А значит все это лишь обманка. Вот только создатель не учел того, что кто-то сумеет разглядеть силовые линии конструкта через каменные блоки. Это было тяжело, но я запомнил рисунок активатора. А затем полностью сосредоточился на том, что происходило с Виолеттой.

Девушке было мягко скажем не хорошо. Ветер бился в стенки становящегося видимым золотистого купола, и терзал герцогиню оставляя мелкие порезы. Арфа фиолы тихо гудела струнами, а девушка дергалась от каждого нового удара, зажмурив глаза и не в силах прикрыть хотя бы лицо.

– Это нормально? – спросил я обеспокоенно. – Так и должно происходить?

– Да, все под контролем. – ответила служительница, но я почувствовал в ее словах фальшь. Ничего было не в порядке, и она понятия не имела, что происходит и почему. А потоки ветра все усиливались, мелкие порезы сменились длинными кровоточащими царапинами и Виолетта, не в силах сдержаться, начала стонать сквозь зубы.

Нет, так дело не пойдет! Если продолжить это истязание, девушка скорее всего лишится рассудка. Если не умрет от кровотечения.

Я попытался разобраться в движении ветра, создать в уме схему – но быстро выбросил это из головы. Под постоянно мерцающим золотистым куполом творился настоящий хаос. Ветер бился о стенки, рвал и пронзал, ища выход. Или вход? Он искал место приложения силы, да только у Виолетты в руках был не тот амулет!

– Стойте на месте, иначе нарушите ритуал, и я ни за что не смогу ручаться! – окрикнула меня монахиня, когда я шагнул к девушке. Черт с ней, одну женщину, да еще смотрящую на меня лишь краем глаза я обмануть сумею. Две иллюзии легли одна за другой. Одна прикрыла меня зеркалом, а вторая шагнула назад, на предназначенное для зрителей место.

Я же подошел к щиту вплотную, но не смог его пересечь. Магия надежно держала меня подальше, к счастью, я не собирался идти у нее на поводу. Сосредоточившись, я нашел и раздвинул несколько силовых линий, высвобождая ровно столько места, чтобы поместить свой медальон в брешь.

В начале ничего не происходило, но затем один из потоков ветра ударил в поверхность амулета и впитался почти без остатка. Почти, но я почувствовал, как рассеянная энергия уходит куда-то во внутрь высеченной в камнях структуры. Кажется, эти лицемеры воруют стихийную силу у каждого кто проходит здесь ритуал! Ну уж нет, вся эта энергия только моя и Виолы!

Сосредоточившись, я отсек ненужный поток, обрубив собирающий символ и начал ловить мечущийся под куполом ветер воронкой силовой структуры, направляя его ровно в амулет. И с каждым потоком энергия медальона росла, передаваясь в оружие Виолетты. Девушка тяжело дышала, но теперь бушующий под щитом ураган больше не наносил ей вреда. Вместо этого он медленно утихал, а арфа в руках Виолетты разгоралась с каждой секундой.

– Что-то не так. – сказала монахиня, подавшись вперед. – Ритуал нарушен! Я должна немедленно его прекратить!

– Да ну? А когда ветер ее чуть не убил – все было в порядке? – едко спросил я, передав голос в иллюзию. А сам укрепляя те структуры, которые монахиня пыталась загасить. – В чем дело, и что вы пытаетесь сделать?

– Ее оружие слишком раскалилось! Так не должно быть! Это не то возвышение, которое она должна получить! – не слишком уверенно сказала монахиня, и я понял по ее голосу что являюсь лишним свидетелем. – Герцогиня своими действиями прогневала богов, а потому не сможет получить всю причитающуюся силу.

– А это не вам решать, а богам. – с усмешкой сказал я, выстраивая под куполом большую структуру из собственного ветра и воплощенных иллюзий.

Монахиня сделала что-то за своей спиной, активировала встроенный в пол механизм, и вместо одной оттягивающей силы дыры, открылось сразу несколько, но это было уже не важно – я закончил структуру, и теперь последние ветерки втягивались в мой амулет с помощью невидимого сачка. Не понимая почему ничего не вышло женщина дернулась вперед, наверное, хотела вытолкнуть Виолетту из круга или поднять на ноги, но споткнулась и рухнула на колени.

В этот момент арфа нестерпимо вспыхнула, и преобразилась. Ветер, гуляющий между струн, выдул задорную короткую мелодию, тянущуюся последней длинной нотой, и я захлопнул ловушку впитав в амулет все до последней капли. Виолетта, вся израненная лежала на каменном полу и улыбалась, глядя на свое новое божественное оружие.

– Подъем, красавица. – улыбнувшись сказал я, развеивая иллюзии и подбирая с пола платье. – Нельзя тебе в таком виде на занятиях появляться, пойдем подлечимся.

– Хорошо. – устало сказала Виола, прижимая к груди новенькую арфу.

– А с вас, за все произошедшее, спросят боги. – сказал я тихо, но достаточно отчетливо чтобы монахиня расслышала каждое слово.

Вместе с девушкой мы прошли в палату, откуда меня очень скоро выставили. Вот только доктор слишком долго осматривала герцогиню. Дважды вбегала монахиня, проводившая ритуал. Один раз даже что-то вроде консилиума собирали. Но когда я уже собирался пойти разбираться в чем дело, Виолетта полностью здоровая и безмерно счастливая вышла из палаты.

– Долго тебя лечили. Ты в порядке? – спросил я.

– Вылечили почти сразу, но потом попросили показать мое новое оружие. – беззаботно сказала герцогиня. – Боги были щедры ко мне, я и не представляла, что получу возвышение с первого же раза!

– Твоя арфа изменилась, это сложно не заметить. Или ты не только про форму? – спросил я, и кивнув девушка легонько ударила по струнам. Поднялся нешуточный ветер, на мгновение стало темно от сгустившегося тумана, но затем все рассеялось. – Потрясающе! Ты получила новую магическую силу?

– Да! И кажется даже не одну! Давай скорее проверим! – сказала воодушевленная Виолетта.

– Давай, но в начале – переоденься в что-то более подходящее для тренировки.

Глава 63

– Нет, вы не будете здесь проверять возвышение. – сказал настойчиво Эрдман, когда мы наконец добрались до полигона. И сделал он это как раз вовремя, увидев, что Виолетта достала обновленную арфу. – Вы хоть понимаете, что именно произошло?

– Совершенный ритуал прошел ровно, как и должен был? – вопросительно посмотрела на него Виола.

– Нет, он прошел «лучше» чем должен был. – с какой-то мрачной яростью проговорил барон. – Впервые, на моей памяти, такое происходит. Ты получила дар от бога, что само по себе редкость, но теперь бог еще и щедро ответил на твои мольбы. Это не повод для паники, но повод для вопросов, а их нашему герцогству сейчас стоило бы избегать.

– Хотите сказать, что правящие элиты России и Германии могут счесть это знаком богов о благосклонности к Пруссии? – уточнил я. – Так разве это плохо? Пусть народ узнает, что в семье герцога родилась настоящая жемчужина, гений среди одаренных. Обласканная богами.

– О, народ и так знает. Ты в курсе, что во всех тавернах Кенингсштадта люди собираются по вечерам, но не только чтобы покутить и предаться обжорству, а еще и для того, чтобы послушать песни, которые им приносит ветер. – Эрдман строго посмотрел на Виолу. – И поет он о свободе, которая им не сниться. О свободе от всего!

– Я всего пару раз пела. – пискнула Виолетта, явно понимая, о чем речь.

– Так. И что конкретно не так, ну поет она, хорошо, между прочим, поет, мне нравится. Ну так и что? Я слышал, что одаренных ветра мало, но это не повод для беспокойства. – сказал я, пытаясь уловить недосказанность в словах барона. – Она уже доказала, что умеет пользоваться своей силой, так почему это проблема?

– Как много одаренных ветра в правительстве ты знаешь? Даже не во главе государства, а просто в парламенте или палате общин? Ни одного! Даже реформаторы среди правителей – чаще всего стихии воды, как ты. Достаточно надежные, чтобы доверится, достаточно гибкие, чтобы лавировать между опасностями политических интриг. – ответил Эрдман, внимательно глядя на нас с Виолой. – Ветер, это почти приговор. С ветром никто не будет иметь дел. Потому что он непредсказуем, опасен и почти не контролируем.

– Это именно то, чего я всегда желала! – сжав кулачки сказала Виолетта.

– Ты просто не понимаешь, о чем именно говоришь. – возразил барон. – Хорошо рассуждать о свободе, когда под тобой кресло богатенького ребенка, не отвечающего за свои слова или дела. Мысли о свободе – непростительная роскошь для того, кто займет трон королевства. Да даже герцогства! И сейчас все соседи очень напряглись.

– В чем печаль? Отдайте трон регенту, а как Виолетта найдет свою истинную любовь и вторую половинку – мужу. Или вообще не отдавайте, пусть правит регент с советом. – сказал я, увидев, как напрягся барон на слове «любовь». Явно ему наши отношения как кость в горле, и выплюнуть не может, и все глубже в мясо заходит.

– Пока на троне законный правитель, в этом нет нужды. Если ваш батюшка погибнет или умрет от старости, да продлятся дни моего брата, тогда будет видно. – мрачно проговорил Эрдман. – Пока же, мы ищем достойный выход из сложившейся ситуации. Но вы оба должны знать, после поражения в дуэли, рыцарь Конрад решил учится здесь. И уже нашел наставника.

– Кто бы сомневался. – фыркнул я. – Ничего, не проблема. Если вызовет на дуэль меня еще раз, снова уложу его на лопатки.

– ОН – никого на дуэль не вызывал. Это сделала герцогиня Саксонская, и то, что после дуэли от нее ушел рыцарь-защитник, не просто признак слабости, это оскорбление. И ей лично, и всему ее дому и даже стране. Орден, в котором он состоял уже прислал ноту протеста академии. – морщась словно от зубной боли выплюнул слова барон. – Но все это не так важно, как реакция батюшки Марии Второй. Он разрешил разместить у себя на территории государства третий императорский экспедиционный корпус российского небесного флота.

– Ого, что-то они рано. – удивленно присвистнул я. – На какой-то срок, или с конкретной целью? Не могли же они просто чужие войска принять, навсегда.

– Сроком на пять лет, или пока не разрешится Прусский кризис. – ответил Эрдман, и я снова тихонько присвистнул.

Подобная формулировка хороша только в одном случае – если они собираются воевать. При этом не когда-нибудь, а во вполне конкретные сроки, не более пяти лет на всю компанию. Я много раз видел карту Пруссии, и о возможностях российского флота немного читал, так что сомневаюсь, что конфликт можно затянуть надолго.

Год? Даже не смешно. Пара месяцев максимум. Но тогда зачем такая длительность? Разве что поляки надеются на то, что на территории Пруссии лбами столкнуться Российская империя и Священная Римская Империя. И тогда они выиграют и за счет поставки продовольствия, и за счет оплаты за стоянки и гарнизоны. Вот только войска один раз, вошедшие в страну могут ее уже не покинуть добровольно.

– Кажется я понимаю в чем дело, но все еще не могу сообразить почему Виолетта не может прилюдно показывать свои способности. – спросил я у барона. – Она еще не замужем, да даже до окончания академии у нее пять лет.

– Это совершенно не важно. Она владетельная аристократка, наследница престола, с силами дарованными напрямую богом, получившая возвышение баронета. Если она захочет – может хоть завтра вернуться во дворец, сдав все экзамены или не сдавая ни одного. По собственному усмотрению. – ответил Эрдман.

– Отсутствует сдерживающий фактор. – помрачнел я, понимая ситуацию до конца. – Ей больше нет нужды торчать в этих стенах, и сейчас нахождение в академии только ее выбор. А выйдя, она сразу станет угрозой и конкуренткой для соседей. Но все же баронет – не барон. И уж тем более не герцог. Боятся ее рано.

– Это если она не взойдет на трон. – едко усмехнулся старый служака. – А если девочка ветер решит подвинуть папочку, который очень давно хотел уже передать бразды правления младшему сыну, никто не знает, что будет дальше. Она совершеннолетняя, с силой, избранница бога – это практически приговор.

– И что теперь? Хотите скрывать ее силы? Сколько лет? – в лоб спросил я у барона. – В церкви все равно знают правду, Слухи просочатся, информация разойдется.

– Пока не разошлась, и я буду надеяться так будет и впредь. Нам нужно два годя, чтобы привести хоть какие-то дела в порядок. Виолетта, девочка моя. – Эрдман снова поморщился. – Я знаю тебе неприятно это слышать, но теперь, с твоей новой силой, тебе придется выбрать супруга своего титула. Лучше – не наследного принца одной из империй, чтобы отбить второй охоту.

– Нет! Мое тело и моя душа, только мое дело! Поэтому ветер мне ответил! Поэтому с каждым днем дает все больше сил! – убежденно сказала Виолетта.

– Вот об этом я и говорил. – покачал головой барон. – Ты не принадлежишь себе, никогда не принадлежала. Ты – часть герцогства, гарантия его безопасности. Равный брак – единственное что спасет королевство. Не важно с кем ты спишь сейчас. Боги… даже не важно с кем ты будешь спать после свадьбы! Главное – от кого будет твой первенец. Остальные дети могут быть хоть от этого наглого лоботряса!

– Что? Нет! Я не хочу! – уже не сдерживаясь выкрикнула Виолетта, и вокруг нее быстро начал подниматься настоящий ураган. Вот только направила она свою ярость не на подготовившегося к этому барона. – А ты что стоишь? Почему ты не возражаешь?

– Потому что ты – свободная птица, и даже если я прикажу тебе, выполнишь только то, чего сама желаешь. – пожал я плечами. – Так толку рвать тут глотку отстаивая твою позицию если ты можешь сказать за себя сама?

– Я… я думала ты согласен с дядей, поэтому молчишь. – не сразу найдя слова ответила растерявшаяся Виолетта. Ветер, вызванный ее гневом, начал стихать.

– Так я и согласен, вот только не во всем. – произнес я, но прежде, чем она начала возмущаться – продолжил: – Да и с вашими старыми и мудрыми традициями верить всякой брехне о легко меняемых ветром решениях, и вообще нестабильности этой стихии, тоже не верю. Вернее, знаю, что это глупость. Есть ветра, которые дуют всегда в одном направлении. Есть ураганы, которые бушуют в одних и тех же землях. Да что там, есть бриз, меняющий свое направление дважды в сутки, но делающий это на протяжении эпох, пока моря меняли очертания континентов. Ветер может быть куда надежнее гор.

– Спасибо. – удивленная такими словами сказала Виолетта, не сразу поняв хвалят ее или ругают. Но предпочитающая думать, что хвалят.

– Оставайтесь в академии. Еще по крайней мере два года. Пока династический брак не установится или наш барон не станет чем то большим. – сказал хмуро глядя на меня Эрдман. – Это все чего я от тебя прошу, племянница. А как ваш преподаватель, я запрещаю вам тренироваться на открытом месте. Идемте. Морозов поможет нам найти помещение.

Глава 64

На удивление Морозов и в самом деле помог нам найти помещение. Вернее сказать – нам пришлось вернуться в наш бывший класс, который лишившись парт, стал похож на большую камеру, которой и являлся до переустройства. Но меня все полностью устраивало, тем более что после того, как в зал принесли манекены я наконец смог попробовать свои новые силы. А они у меня появились!

Нет, к сожалению, никакого Дара бога, которым сейчас хвасталась Виолетта, зато слабый ветерок в моем амулете вырос почти в два раза. В два! А это значило очень многое. Толщину плетений я все так же мог сводить вплоть до волоса, а вот их продолжительность теперь достигала трех метров, и наоборот, если брать силой – то я вполне достигал прошлого уровня Виолетты, а вот девушка стала настоящим монстром.

Раньше я удивлялся силе ее волшебных стрел, пронзающих воздухом деревянные манекены. Теперь она их буквально разрывала на части, заставляя волокна разойтись в стороны. И ведь эта магия совершенно не требовала от нее усилий! Больше того, она даже не выбирала как ее использовать. Вот уж в самом деле Дар – когда ты не можешь контролировать, что получится.

Как и предсказывал Эрдман, дополнительные способности у нее тоже появились, целых два. Стена воздуха, сметающая вражеские стрелы, но вряд ли она сумеет остановить тяжелую пулю или арбалетный болт. Волна, больше напоминающая косу. Для этого Виолетте всего лишь нужно было взять вместо последней струны две, зажав еще и предпоследнюю. И тогда вместо стрелы снарядом становилась внешняя часть лука.

В общем и целом, при таком наборе вполне можно было сражаться даже с крупным отрядом противника – главное постоянно менять положение, отпрыгивая с помощью вихря, и прикрываться защитным плетением. Увидев, на что Виолетта оказалась способна, Эрдман не на шутку озадачился, но все равно не смог скрыть радости.

Я же старательно делал вид что тут совершенно не при чем. И только когда барон ушел вместе с инквизитором обсуждать какие-то планы, прикрылся иллюзией и на полную катушку оттянулся в использовании новых сил. Отрубить голову манекену не вышло, как и пробить его ветровым копьем насквозь. Но вместо одной раны за счет скорости я мог нанести полтора десятка, и это уже стало существенным подспорьем.

Вечером совершенно обессиленная Виолетта снова осталась у меня, но крепко уснула, мне же пришлось окружить себя зеркалами и начать действовать. Если Эрдман прав, и войска принца уже на границе, сомневаюсь, что Пруссия продержится долго. Конечно, будет и этап переговоров, и торг, и даже уступки с обеих сторон. Особенно учитывая, что Рим тоже хочет получить кусок герцогства. Но вряд ли это продлится больше трех лет.

В начале я отправился в храм возвышения, где проводились ритуалы. Исследовав механизм впитывания энергии, нашел емкости, куда должны поступать отфильтрованные части стихийных осколков, и слегка изменив рисунок перенаправил маршрут в другую сторону, за территорию храма, ближе к стенам замка.

Здесь я создал собственные резервуары и спрятал емкости для хранения эссенции. Теперь, пока не обнаружится пропажа, я смогу забирать «лишние» стихийные осколки, а монахини будут полностью уверены в том, что механизм работает точно так же, как и раньше. Даже если я не могу применить их для повышения сил – учитывая стоимость, можно будет неплохо навариться.

Я уже давно вычленил самых перспективных из неодаренных, и на протяжении трех дней присматривался к ним во время перерывов, выбирая забитых и молчаливых. Таких, кто мог бы стать послушными болванчиками в руках умелого манипулятора. Создавая плотную воздушную структуру, гасящую звук, я бесшумно вскрывал двери и оставлял сообщение прямо в руках спящих студенток.

Пришлось потратить почти всю ночь, чтобы не напороться на проснувшихся девушек, но с задачей я справился и под утро вернулся досыпать. Правда именно выспаться мне так и не удалось, но в этот раз я не стал объяснять Виолетте несвоевременность ее порыва. Вместо этого использовал секс как еще одну стадию тренировок – на выносливость. Так что к завтраку я уже пришел в норму. А потом начал замечать, как изменилось поведение учащихся.

Было бы наивно полагать, что причиной стала моя ночная прогулка. Все же я выбрал только самых-самых. Не считая Брианны письма получили еще семь девушек. Чтобы с Виолеттой получилось девять, а со мной и марионеткой – одиннадцать. Как раз малый круг для пентаграммы в тайной комнате замка. И прислушавшись я понял, что прав.

– Что происходит? – спросил я у Пожарской, которая тоже заинтересованно оглядывалась по сторонам. – Кто-то умер?

– Я узнаю. – сорвался с места Николас, и через пять минут вернулся очень озадаченный. – Говорят принц отослал нескольких офицеров домой, оставив только личную охрану. Дети правящих семей Польши и Италии уехали почти полным составом. Но старшие в семьях – остались. Еще и нескольких преподавателей недосчитались.

– Рановато они. – нахмурился я, понимая, что планы скорее всего придется перекраивать. – Хотя, пока Фавон и его свита здесь, да и дети Бурбонов и Капетингов вроде никуда не собираются. Пока можем не волноваться. Есть шанс что это просто разборки в Польше, после ввода туда русских войск.

– Я должна связаться с приемными родителями. – нахмурившись сказала Екатерина. – Да и вам стоит. Если будут новости расскажу.

Одноклассники покивали, думая каждый о своем. И только нам с Виолеттой и Нинель о таких мелочах волноваться не следовало. Кенингсштадт – столица Прусского герцогства. Девушкам бежать просто некуда, если война начнется. Как и мне.

Война, всегда возможности для одной из сторон. Для умелых офицеров и героев, для торговцев и генералов. А еще война – это смерть для простых солдат и гражданских лиц. И у меня не было никаких сомнений в том, что во время грядущей маленькой победоносной войны кто-то сможет озолотиться, но для меня, пока что, это только шанс скорее откинуться. Значит нужно полностью сосредоточится на отступлении и выборе нового плацдарма.

Кенинградская академия – уникальное место, аналогов которому не существовало в Европе. Только здесь учились дети знатных семей со всего запада, от цесаревичей России, до принцессы Священной Римской Империи. Найти столь же удачное место для обучения у меня вряд ли выйдет. Но большая проблема состоит в том, что в высший свет меня, в текущем моем состоянии, просто не примут.

Мое баронство давно под вопросом, состояние не на столько существенно, а единственный транспорт находится за территорией академии и вряд ли окажется доступен в случае начала войны. Значит у меня есть максимум год, чтобы сколотить настоящее состояние, обзавестись связями, а главное – вернуть себе осколок души, засевший в казначее. Что я могу сделать прямо сейчас, кроме учебы и подтягивания боевых навыков? Орден!

Я обратил внимание, что выбранные мной студентки то и дело поворачивали головы, будто искали взглядом того, кто прислал им сообщение. Может рассчитывали, что к ним подойдут посреди белого дня и все подтвердят или наоборот, одноклассницы рассмеются и расскажут, что произошедшее – глупая девичья шутка.

Единственная кто не дергался на своем месте, а внимательно слушал сидящего рядом – Брианна, сегодня завтракавшая не с нами, а со своей сестрой. Девушки тихо обсуждали полученное письмо. И это совершенно естественно, ведь его содержание сильно отличалось от остальных. Ведь и немецкая принцесса за знания заплатила не просто деньгами, а титулом и элексирами, которые мне сейчас были жизненно необходимы.

Конечно, встречаться с девушками сейчас я не собирался. Даже если бы захотел – уже не смогу. Надпись на бумаге была создана с помощью магии, а структура должна меняться каждую ночь, создавая новый текст. Честно сказать, вчера мне это показалось правильным и остроумным, вместо того чтобы разносить новые записки каждую ночь – оставить письмо, которое будет меняться, пока не приведет к нужным мыслям.

Вот только сейчас я уже мыслил по-другому. Возможно нескольких дней на раскачку у меня нет. Возможно, придется действовать быстро, а я даже не знаю где мои прежние записки и не могу уничтожить их удаленно. Это косяки, которые придется исправлять в следующих версиях. А так – односторонние сообщения.

Несколько дней, пока будущие члены тайного ордена мариновались я потратил на подготовку себя, помещения и марионетки. Наконец выспался, оставив охоту за орденом Затмения на инквизитора и Эрдмана. А ровно через три дня, в апрельскую пятницу тринадцатое, несколько девушек столкнулось в темном холле, держа в руках одну и ту же записку.

«Ты избранная. Никому не говори, я свяжусь с тобой».

«Никто не узнает, но ты будешь знать больше, чем все остальные. Я слежу за каждым».

«Силы богов спят в тебе, стены старого замка помнят их эхо. Ты избрана чтобы стать одаренной. Завтра наступит ночь пробуждения».

«Встань и иди. Основатели академии ждут тебя. Магистр ждет. Большой холл. В полночь. Встреть других избранных. Вместе вы соберете карту».

Последнее было самым сложным, ведь я понятия не имел, сколько из девушек решатся прийти. Сколько вообще не сожжет свою записку, а будет ждать пока она изменится. Да и вообще, сколько из них сумеет сдержать все в тайне. Эти дня я внимательно следил за всеми. И каково же было мое удивление, когда в холле собрались все девять.