Текст книги "Persona Non Grata"

Автор книги: Иван Максименко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 30 страниц)

24

– …Наш специальный гость сегодня – Петер Сантир, редактор газеты «Нюз Ляйнер», автор ряда громких статей о терроризме в Имагинере, – режиссер дал знак начать запись, и ведущий зачитал текст, мелькающий на мониторе сбоку от объектива камеры, снимающей общий план: – Петер, ваша последняя статья называется «Борьба или заигрывание с имагинерскими террористами?». Имея в виду данные, которыми вы располагаете, как бы вы сами ответили на этот вопрос? Мы, все-таки, ведем борьбу или заигрываем с терроризмом?

– Судя по тому, что мы видим, действия спецслужб и полиции нельзя назвать слишком эффективными. Из-за их непоследовательности и, в некоторых случаях, необъяснимой заторможенности создается впечатление, что с террористами действительно заигрывают, – дипломатично ускользнул от прямого ответа Сантир.

– Но если следовать простой логике, спецслужбам не может быть выгодно разрастание террористической угрозы. Ведь если, не дай Бог, произойдет теракт, отвечать придется именно им. Там ведь недавно и так прошла волна увольнений.

– Я не имел в виду, что у спецслужб есть какой-то коварный план, направленный против собственной страны. Я, скорее, придерживаюсь мнения, что в спецслужбах, в частности в ЦБТ, есть элементы, которые по каким-то лишь им известным причинам препятствуют полноценной борьбе с террористами.

– Кого имеете в виду под словом элементы? – ведущий оживился на слове «элементы» и даже прищурился, ожидая ответ гостя.

– Те, кто обеспечивал прикрытие подозреваемых террористов и представителей наркомафии. У нас нет ни единого документа, который объяснил бы зачем нужно было это делать. Мы видим, что террористы отмывают деньги, занимаются вербовкой, распространяют радикальные идеи, но по каким-то неясным причинам их оставляют на свободе. И это продолжалось несколько лет, с середины девяностых, и лишь после того, как эту тему подняли газеты, ЦБТ начали предпринимать какие-то действия.

– Можете назвать какие-то конкретные имена?

– Приказы исходили в основном из Первого отдела ЦБТ, так что его руководству стоило бы разъяснить свои мотивы. Некоторые другие подразделения ГРУ тоже вмешивались в работу правоохранительных органов и суда, оказывая косвенное содействие подозреваемым террористам.

– У Первого отдела уже есть новые начальник и заместитель начальника. Считаете ли, Петер, что их предшественники являются теми самыми вредными элементами, о которых вы сказали?

– Я не знаю, но мне бы было интересно услышать их точку зрения. Подозреваю, что недавние отставки носят скорее косметический характер и вряд ли кардинально изменят политику ЦБТ и ГРУ.

– Имагинерские спецслужбы ссылаются на подписанные с Вест Лендс и другими странами соглашения. Не это ли объясняет, почему террористов оставляли на свободе? Может они были нужны Вест Лендс для какой-то собственной операции?

– Это объясняет не все. Например, непонятно почему спецслужбы Вест Лендс не смогли остановить террористов, которые совершили теракты 11 сентября прошлого года. Ведь эти террористы до этого провели несколько месяцев в Европе, были замечены даже в Имагинере, разведслужбы нескольких стран одновременно вели за ними постоянное наблюдение, многократно предупреждали спецслужбы Вест Лендс о том, что эти люди замышляют теракт на их территории, – я, кстати, писал об этом статью, – но вестлендеры, при том, что личности большинства террористов им были хорошо знакомы намного раньше сентября 2001 года, почему-то закрыли на все глаза и не смогли предотвратить теракты. Я не понимаю логику действий Вест Лендс. Поэтому не могу согласиться с версией наших спецслужб. Я не хочу, чтобы из-за чьей-то халатности или злого умысла в Имагинере повторился сценарий 11 сентября, даже ради интересов какого-либо иностранного государства.

– Вы считаете, что это выгодно Вест Лендс? Есть много конспиративных теорий, которые утверждают, что сами власти Вест Лендс стоят за терактами 11 сентября, – ведущий как будто пытался нащупать слабое место в доводах журналиста.

– Я не приверженец конспиративных теорий, но считаю, что близкому окружению Президента Стивена Вуда<sup>[12]12
  Стивен Вуд – нынешний Президент Вест Лендс, занявший этот пост в 2000 году


[Закрыть]</sup> подобная трагедия была в определенной степени выгодна. Ведь всего спустя два месяца после терактов, под предлогом ответного удара и борьбы с терроризмом, началась война в Афганистане, а сейчас даже говорится о возможном ударе по Ираку из-за подозрений, что Саддам Хуссейн может иметь связи с террористическими группировками. Расходы на оборону Вест Лендс подскочили до небес, в стране ведется повальная слежка, многим моим вестлендерским коллегам, которые подвергают сомнению официальную версию 11 сентября, мешают работать и даже угрожают. И все это делается под предлогом войны с терроризмом, который власти настойчиво игнорировали до сентября прошлого года.

– Вы пишете, также, и о встречах двух вестлендерских граждан, представителей неправительственных организаций, с подозреваемыми террористами? Можете подробнее рассказать об этом?

– В документах, которые мы получили, говорится как минимум о семи или восьми встречах, но нет никаких данных о том, каковы были их цели и мотивы, – пожал плечами Петер. – Я тоже хотел бы знать для, чего они встречались, но вряд ли Демарко и Брэдли, – вестлендерские граждане, о которых идет речь, – добровольно раскроют свои карты.

– Вы считаете, что эти встречи не были связаны с профессиональной деятельностью Демарко и Брэдли?

– Я могу лишь гадать, что там происходило, но мне трудно представить, что проблемы демократии можно обсуждать с радикальными исламистами. Вполне допускаю, что их действия были согласованы со спецслужбами Вест Лендс.

– То есть, вы полагаете, что эти встречи могли быть частью какой-то разведывательной операции?

– Вполне допускаю и это, – кивнул Петер.

– А как, думаете, скажется ваша статья на дальнейшей деятельности Брэдли и Демарко в Имагинере?

– Думаю, что правоохранительным органам стоит тщательнее проверить деятельность их фондов. Я отмечу одну очень подозрительную вещь: Брэдли раньше служил офицером в армии Вест Лендс, потом, в середине девяностых, уволился, уехал в Россию и организовал там благотворительный фонд, который был закрыт российскими властями в 1999 году, после того, как выяснилось, что он параллельно финансировал чеченских боевиков. Причем его начальный фонд составляли официальные гранты от правительства Саудовской Аравии и вестлендерского фонда «Международный Фонд Демократического Развития», который, со своей стороны, неоднократно получал финансовую помощь от правительства Вест Лендс. После этого он переехал в Имагинеру и открыл новый фонд, на этот раз не для благотворительности, а чтобы исследовать демократию. Здесь, как мы знаем из документов, он тоже успел наладить связи с исламистами, поэтому меня будет крайне трудно убедить в том, что Брэдли занимается именно тем, о чем он официально заявляет.

– То есть вы думаете, что он финансирует террористов? – брови ведущего слегка приподнялись.

– У меня пока недостаточно фактов, чтобы сказать да или нет, но я лично не верю, что Брэдли занимается в Имагинере научной работой, – Петер снова разочаровал ведущего, ускользнув от прямого ответа.

– Вы, также, пишете о связях террористов с имагинерской организованной преступностью. В чем именно состоятся эти связи?

– Их связывают две вещи: деньги и наркотики. Исламисты очень тесно участвуют в контрабанде героина, так как он является одним из основных источников финансирования «джихада». Если посмотреть на карту Европы и Азии, то транзитный маршрут наркотиков проходит, преимущественно, через регионы, в которых ведутся боевые действия или очень высока террористическая активность. В Азии это Ближневосточный регион, в Европе – Балканы, а в Россию героин поступает через Северный Кавказ и Среднеазиатские республики. Попав в Имагинеру, наркотики переходят под контроль местной организованной преступности. Что касается денег, и мафия, и террористы используют схожие методы отмывания незаконной прибыли. В документах спецслужб, в частности, указано одно казино под названием «Вегас», расположенное в Керстаде. Примечательно, что через него деньги прокручивали одновременно и исламисты, и имагинерские группировки. В своих докладах спецслужбы предполагают, что через «Вегас» было отмыто больше всего грязных денег. Террористы активно прикрывались и благотворительным фондом JCFI, который тоже отмечен в официальных документах. Крупные суммы часто проходили и через него. И казино и фонд были закрыты в этом году, опять же, под давлением медийного интереса.

– За последние месяцы имагинерская полиция и спецслужбы провели не один десяток операций против террористов. Считаете ли, Петер, что террористическое подполье сможет восстановить свои силы после этого?

– Это зависит и от того, есть ли у террористов какие-то долгосрочные планы насчет Имагинеры. Думаю, что сейчас от них действительно исходит меньше угрозы, чем раньше, но спустя какое-то время они могут снова встать на ноги, так как всегда можно найти способ заработать деньги и набрать людей, готовых воевать под флагами даже самой бредовой идеологии.

– Имагинера не участвует в военных операциях, проводимых Вест Лендс, и мы никогда раньше не сталкивались с религиозными или этническими проблемами. Какой, по вашему мнению, интерес для террористов может представлять наша страна?

– Имагинера расположена на стыке Западной и Восточной Европы, поэтому для террористов она удобна с точки зрения логистики. Те, кто совершил теракты одиннадцатого сентября, тоже останавливались в нашей стране по пути к Вест Лендс. К тому же до недавних пор имагинерские власти относились довольно халатно к проблеме радикального исламизма, поэтому исламистам ничего не помешало создать свою сеть. Перестрелка в Визне показала, что они умеют и очень хорошо обращаться с оружием.

– Петер, многие, вероятно, задаются вопросом, как вам удается добывать такую сенсационную информацию. Не боитесь ли вы, что вас могут дискредитировать, подбросив сфальсифицированные данные? Можно ли полностью доверять вашим источникам?

– Подобная угроза в нашем деле существует всегда, но мы стараемся внимательно проверять всю информацию, которая попадает к нам. В адрес нашей газеты поступало множество устных обвинений, как со стороны властей, так и отдельных лиц, против нас даже заводили дела, но до сих пор никто не смог доказать в суде, что мы публикуем неверные данные.

– Стоит ли общественности ждать новых сенсаций от вас? Имеются ли другие горячие материалы, которые вы еще не опубликовали?

– Мы постоянно ищем новую информацию, так что у нас есть материалы и на будущее, – многозначительно ответил Петер.

– Какова, думаете, будет реакция спецслужб на вашу последнюю статью?

– Судя по тому, как они реагировали на наши предыдущие статьи, скорее всего, ответят молчанием или заявят, что назначат служебную проверку, рассчитывая на то, что со временем люди потеряют интерес к этой теме. Но это не решит проблему и точно не поспособствует борьбе с терроризмом. Попытки играть двойные игры с террористами показали, что это очень опасная затея, которая не может принести ничего хорошего. Властям и спецслужбам стоило бы в первую очередь заняться борьбой с нарушениями и коррупцией в собственной системе, так как это создает почву для развития не только криминала, но и самого терроризма, а это напрямую угрожает всему обществу. Я понимаю, что действия разведки и полиции не могут быть полностью открытыми, но и безнаказанность перед обществом тоже не выход, и мы видим, к чему это приводит. Нужны качественные изменения, а не только показательные отставки отдельных начальников…

Следующий день, рано утром

Посол Вест Лендс в Имагинере, Джонатан Лэнси, вошел в свой кабинет, сел за стол и, прокашлявшись, начал звонить кому-то по своему мобильному телефону.

– Господин Оневольт, доброе утро, простите, что беспокою вас так рано.

– Доброе утро, господин Лэнси, я вас слушаю, – любезно ответил имагинерский Премьер, сидя на заднем кресле в своем служебном автомобиле, мчавшемся в сторону парламента, и перелистывая разные бумаги. Его не смущало, что посол набрал его личный номер. Не многие – даже среди министров – могли позволить себе позвонить Оневольту на личный номер в произвольно выбранное время. Лэнси, однако, имел такую привилегию.

– Вчера в одной из газет вышла статья, в которой, наряду с подозреваемыми террористами, фигурировали имена двух наших граждан – Джеральда Брэдли и Луиса Демарко. Я хотел бы узнать у вас, если вы в курсе, конечно, будут ли имагинерские службы предпринимать какие-либо действия против наших граждан? Я надеюсь, что наше посольство будет своевременно проинформировано, если возникнут какие-либо вопросы к ним.

– У меня пока нет информации на этот счет, но я сделаю дополнительную проверку, чтобы прояснить ситуацию, – Оневольт отвечал по-английски, так как посол знал имагинерский язык весьма плохо.

– Да, спасибо вам, господин Оневольт, я уверен, что здесь не возникнет никаких неурядиц. Если появятся какие-то непредвиденные обстоятельства, можете звонить мне в любое время. Я буду вам очень признателен.

– Да, конечно, я вам позвоню, если будет необходимость…

Закончив разговор, Премьер отложил бумаги в сторону и, не медля, занялся выполнением просьбы посла – он сначала позвонил министру МВД, от которого узнал, что двух вестлендеров пока не собираются трогать, потом связался и с начальником ЦБТ, который заверил, что его ведомство на данный момент тоже не проявляет к ним интерес. Оневольт так же выяснил, что днем ранее Генеральная прокуратура запрашивала у обоих ведомств всю имевшуюся у них информацию о Брэдли и Демарко. Вслед за этим Премьер не поленился набрать номер и Бертвольта, от которого узнал, что двух граждан Вест Лендс могут пригласить на разговор в Генеральную прокуратуру на следующий день. Об этом, без промедления, узнал и Лэнси.

Впрочем, Брэдли и Демарко сами не сидели, сложа руки и, узнав, что вся пресса только и трубит об исламистах и их встречах с ними, в тот же день заперлись в офисах своих фондов, арендующих помещения в одном и том же здании в центральном районе Калиопы, и начали спешно перебирать архивы, охапками вырывая из папок разные бумаги и запихивая их в шредеры, видимо из боязни, что до них могут добраться имагинерские спецслужбы и узнать много лишнего.

Двое вестлендеров, однако, уничтожили не все документы, сохранив некоторую часть своих секретов. Эти самые секреты затем были упакованы в картонные коробки, закинуты в микроавтобус Демарко и отвезены в самое безопасное место, которое можно было найти в городе – в посольство Вест Лендс.

Демарко, конечно же, заранее предупредил посла Лэнси (примечательно, что Брэдли и Демарко никогда не пользовались служебными номерами посольства, а улаживали все вопросы, связываясь с Лэнси лично), что к нему везут очень важное «имущество». Его Превосходительство, как и можно было ожидать, моментально согласился его принять, указав сотрудникам посольства найти свободный кабинет и оставить там коробки на хранение.

«Нюз Ляйнер», впрочем, своими громкими заголовками привлекали интерес не только прессы и общественности, но и главных героев большинства их разоблачений – спецслужб.

В некоторых кабинетах ЦБТ давно шли разговоры о том, нельзя ли придумать какой-нибудь тихий способ заткнуть рты слишком осмелевшим журналистам или, если не заткнуть, то хотя бы приглушить их критику. Дело было в том, что «Нюз Ляйнер» было трудно что-либо предъявить: у газеты не имелось серьезных финансовых обязательств, биографии ее сотрудников были чисты, заказные статьи они не писали и не участвовали в политических торгах, поэтому их было очень сложно обвинить в обслуживании чьих-либо закулисных интересов. Единственное, за что в итоге смогли зацепиться спецслужбы, была интимная жизнь владельца газеты, Алекса Кофмана.

Дело было в том, что Кофман, будучи давно женатым, с некоторых пор обзавелся любовницей. Сотрудники ЦБТ знали об этом еще практически с первой встречи двух любовников, так как за владельцем газеты на протяжении более двух месяцев непрерывно велась слежка (при чем приказ следить за ним был устный и не был нигде задокументирован).

Конечно же, силовикам было глубоко наплевать, хранит ли Кофман верность своей жене или нет, потому что для них было важным лишь найти хоть какой-то компромат на его газету и, раздув скандал, тем самым на какое-то время отвести общественное внимание от промахов спецслужб.

Хозяин «Нюз Ляйнер» вряд ли допускал мысль, что всего через несколько дней на первых страницах желтой прессы появятся десятки фотографий, на которых он будет изображен крупным планом (и во всех ракурсах) в компании любовницы. Но еще более удивительным для него, наверное, стало бы известие, что его снимали не какие-нибудь случайные фотографы, обычно гоняющиеся за звездами шоу-бизнеса, а агенты контрразведки.

25

Спустя четыре дня после выхода в свет последнего номера «Нюз Ляйнер» и визита Брэдли и Демарко в Генеральную прокуратуру, поводом для которого стала статья именно из этого номера, в Имагинере, в рамках всего нескольких часов, случились два события, которые вызвали настоящий переполох и отодвинули все остальные темы на задний план.

Первое событие было связано с бывшим начальником ЦБТ, Владимиром Швальком. В этот день он практически не покидал свой загородный дом, за исключением утреннего похода в местные магазин и аптеку, в которой он купил успокоительные таблетки, прописанные врачом. Скандальная отставка, обрушившаяся на него критика и, не на последнем месте, возраст серьезно пошатнули самочувствие Швалька, что и потребовало поход к кардиологу.

Часам к восьми вечера, к дому Швалька, на входной двери которого висела табличка с выгравированной на ней цифрой пятнадцать, (в тот момент его жены, занимающей пост главного бухгалтера в одной крупной столичной строительной компании, не было дома), как потом рассказывали соседи, подъехал темно-синий седан марки БМВ и из него вышли двое крепко сложенных мужчин среднего возраста, в черных очках, бейсболках, натянутых почти на самые брови, и кожаных куртках.

Бывшего начальника ЦБТ не только не смутила подозрительная внешность двух визитеров, но и, судя по поведению собеседников, с одним из них он встречался не в первый раз. Хозяин дома обменялся парой коротких фраз с двумя гостями и, не выражая никакой обеспокоенности, впустил их за порог.

Неизвестные снова показались на пороге минут через сорок, подозрительно поглядывая на соседские окна, быстро запрыгнули в автомобиль и так же быстро уехали.

Еще минут через тридцать с работы возвратилась госпожа Швальк, не предполагая о том, что у ее мужа были посетители. Она, как обычно, открыла гаражные ворота, припарковалась рядом с машиной мужа, заперла за собой гараж и со спокойным видом вошла в переднюю. Через две минуты из глубины жилища вырвался ужасающий женский крик, отчетливо слышный даже на улице.

После страшного крика не прошло и восьми минут, как у двери с табличкой «пятнадцать» образовалось настоящее столпотворение: примчалась скорая помощь в сопровождении трех полицейских машин, которые сразу перегородили улицу, не позволяя посторонним приближаться слишком близко.

«Видимо что-то серьезное», – бросил фразу кто-то из стоявших в толпе, скопившейся возле дома Швалька, видя, что врачи скорой помощи уже длительное время не выходят из дома. Дело заключалось в том, что медикам было некуда спешить – Швальку уже было невозможно помочь.

Крик, донесшийся из дома номер пятнадцать, принадлежал госпоже Швальк. От того, что она увидела в туалете, зайдя туда, у нее чуть не остановилось сердце – на веревке, привязанной к водопроводной трубе, опоясывающей стену за унитазом, свисало безжизненное тело ее мужа. Швальк находился в очень странной позе, почти сидя на полу, покосившись набок, так как труба находилась всего в полутора метрах от пола.

Хотя повеситься можно даже таким необычным способом, несколько деталей подсказывали, что это, скорее всего, умышленное убийство, а не самоубийство. Во-первых, кто были двое мужчин, посетивших Швалька? Ведь он прибывал в полном здравии, когда они пришли к нему, а через сорок минут после их ухода он был уже мертв. Кроме того, спустя сутки, останки БМВ, на котором приехали неизвестные, было найдено в лесу, вблизи столицы. Его пригнали на пустырь в глубине леса и подожгли, пытаясь уничтожить следы. Выяснилось и что машина зарегистрирована на подставное лицо, а номера фальшивые.

Во-вторых, на кистях рук Швалька были заметны ссадины и ушибы, которые, по заключениям экспертов, появились в результате борьбы и погибший не мог нанести подобные травмы сам себе.

В-третьих, след на шее погибшего не совпадал с профилем затянутой на ней петли и, как выяснилось, не она причинила удушение, а (как было отмечено в протоколе вскрытия) посторонний предмет, похожий на кабель или проволоку.

В-четвертых, ничего в поведении Швалька, по всеобщим утверждениям его жены, соседей и знакомых, не говорило о том, что он задумывал суицид. В последнее время он действительно испытывал стресс из-за событий, связанных с его работой, но никто не замечал у него даже малейшего намека на желание свести счеты с жизнью.

Еще более озадачивающей была записка, которую полицейские нашли на столике в гостиной. На листе бумаги было отпечатано (текст был сначала набран на компьютере, а потом распечатан на принтере), а не написано от руки, короткое послание:

«Я не могу больше терпеть вину, которую на меня незаслуженно навешивают, прошу моих близких людей простить меня. Прощайте. Владимир Швальк»

Эта предсмертная записка сразу вызвала подозрения у оперативников отсутствием даты, подписи или какой-либо другой детали, которая бы указывала на то, что ее оставил именно Швальк. Ее с такой же вероятностью могли подбросить те двое загадочных посетителей, которые последними видели бывшего начальника ЦБТ живым. Личности и местонахождение двух неизвестных сейчас больше всего интересовали полицейских, так как они были единственными, кто знал, что действительно приключилось с Швальком.

Второе событие, вызвавшее не меньшее потрясение, чем первое, случилось несколькими часами позже, около пяти утра следующего дня, километрах в двенадцати от Калиопы. По пустому шоссе, освещаемому лишь тусклым сиянием рассвета, едва начавшего свое восхождение над горизонтом, двигался автомобиль, за рулем которого сидел Янис Клох – недавно отстраненный начальник Первого отдела ЦБТ. Клох отъезжал все дальше от столицы, направляясь куда-то по своим делам.

В какой-то момент в зеркале заднего вида он заметил, что из-за поворота выскочили два ярких огонька и начали плавно его догонять. Приближающийся автомобиль серебристого цвета сначала не произвел на него особого впечатления, так как в этом не было ничего необычного, но после того, как тот подсел к нему на хвост, не пытаясь его обогнать, Клох почувствовал неладное.

Машина преследователей, в которой, как успел разглядеть Янис, кроме водителя находился еще один пассажир, вдруг резко ускорилась и поравнявшись с бывшим начальником Первого отдела, передним бампером вклинилась в его левый борт. Клох инстинктивно повернул руль влево, пытаясь сохранить управление, но его продолжали сталкивать на обочину. Видя, что дорога впереди уходит дугой влево, и он не сможет вписаться в поворот, Янис вдавил в пол педаль тормоза. Колеса засвистели противно, оставляя за собой жирные черные метки на асфальте, и автомобиль начал нехотя замедлять ход.

Тормозного пути, однако, не хватило, и машина Клоха вылетела на обочину, правым боком угодив в арык и, дважды перевернувшись, с грохотом приземлилась на крышу. Серебристый автомобиль остановился рядом с местом аварии и из него выскочил пассажир, сидевший справа от водителя. Он сразу побежал к потерявшему сознание, но живому Клоху, перескакивая через мелкие кусты и ложбины, неся в правой руке канистру с бензином. Подбежав к разбитой машине, он проверил, в каком состоянии находится водитель, уткнувшийся окровавленным лицом в крышу, но удерживаемый на месте пристегнутым ремнем безопасности, и начал обливать ее горючим.

Языки пламени разрослись очень быстро, жадно пожирая беспомощного Клоха, продолжавшего в неестественной позе свисать на ремне. Неизвестный же кинулся обратно к своему напарнику, не оборачиваясь и не проверяя, не пытается ли его жертва вырваться из огненного плена и, пулей влетев в салон серебристой машины, уехал прочь.

Пожарные и скорая помощь, примчавшиеся на место аварии довольно быстро, не имели никакой возможности спасти жизнь бывшего начальника Первого отдела. Как и в случае с Швальком, выяснять подробности предстояло криминалистам.

Между тем, от журналистов долго скрывать весть о гибели двух сотрудников спецслужб не получилось, точнее, ее не удалось скрыть даже на полдня. О двойной трагедии сообщили уже в утренних выпусках новостей, а к обеду о ней были готовы подробные видеоматериалы.

Разумеется, политическое руководство Имагинеры не могло остаться в стороне от происходящего, в особенности Президент Одест, у которого и без того имелось много нареканий в адрес ЦБТ. Узнав о том, что случилось с Швальком и Клохом, он тут же обзвонил всех начальников силовых ведомств, начиная с МВД и заканчивая разведкой, потребовав от них напрячь все имеющиеся силы и разыскать виноватых по горячим следам, так как он сам изначально не верил, что эти два события могут быть случайными происшествиями.

Вслед за этим, на десять часов утра следующего дня Президентом было назначено внеплановое закрытое заседание, на которое был вызваны Вице-Президент, Премьер, Министр обороны, начальники внутренней и внешней военной разведки, Председатель Парламентского комитета по безопасности, Директор ГРУ и Министры МВД и МИД. Его центральной темой, естественно, стала внезапная гибель Швалька и Клоха.

– Нимиц, есть ли какое-то продвижение по делу Швалька? – Президент, сидевший за круглым столом в кабинете, в котором традиционно проводились заседания Совета безопасности, повернулся лицом к Министру Внутренних Дел.

– Мы пытаемся установить личности двух человек, встретившихся с Швальком в его доме, непосредственно перед его смертью. Этим утром были обнаружены останки автомобиля, на котором они к нему приехали. В данный момент выясняем, кто владелец машины.

– Остент, какие у вас результаты?

– Мы тоже параллельно пытаемся выяснить личности этих двух людей, а также, причины аварии с участием Яниса Клоха. Мы проверяем все контакты Швалька и Клоха, их круги общения и вероятные мотивы.

– Им кто-то угрожал в последнее время? Вам что-либо об этом известно? – спросил Президент.

– Таких данных не имеем, проверяется вся их корреспонденция и телефонные переговоры, но там нет ничего подозрительного. Их близким тоже ничего не известно по этому вопросу, – ответил директор ГРУ.

– Остент, в последнее время с ЦБТ связаны одни только скандалы. Недавно у них, непонятно как, сгорели важные документы, сейчас это дело со Швальком и Клохом. Я боюсь подумать, что может случиться дальше, – твердо сказал Одест, не отводя взгляда от директора ГРУ. – Это бьет не только по вашему ведомству, но и по всему правительству. Мы не можем позволить, чтобы ситуация вышла из-под контроля. Посмотрите, что пишут в прессе.

– В данный момент проводится внутриведомственная проверка деятельности ЦБТ, – стараясь сохранять полное спокойствие, ответил Остент. – Мы не допустим осложнения ситуации. Виновные лица понесут соответствующие наказания.

– Скоро начнется предвыборная гонка. Будет очень неприятно, если промахи ЦБТ станут фактором в предвыборной борьбе, – Одест снова стрельнул в директора ГРУ испытательным взглядом.

– Мы внимательно проверяем всех сотрудников Центра и их действия, чтобы не допустить новых ошибок и нарушений. Готовятся и новые кадровые перестановки…

– Некоторые журналисты твердят, что к смерти Швалька и Клоха причастны террористы. Что известно на этот счет? Остент, Нимиц?

– Подобная версия ничем не подтверждается, господин Одест, – ответил Остент.

– У нас тоже нет подтверждений этому, – покачал головой Нимиц.

– Я думаю, что следовало бы сделать официальное опровержение насчет причастности террористов и прекратить спекуляции, чтобы они не использовали это для своей пропаганды, – к разговору подключился Премьер Оневольт.

– По-моему, пока не выяснена истинная картина произошедшего, нам лучше придерживаться версии несчастного случая и не комментировать предположения об умышленном убийстве, – предложил Президент, не встретив возражений. – Что касается ЦБТ, к проверке их деятельности уместно было бы подключить и парламент, чтобы повысить объективность результатов проверки. Исходя из этого, я взял решение поручить Парламентскому комитету по безопасности провести расследование в отношении ЦБТ. Распоряжение я подпишу позже. И вот еще… где сейчас бывший заместитель Клоха? Его бы надо поставить под охрану, чтобы и с ним, не дай Бог, чего-нибудь не приключилось.

– Мы об этом уже позаботились. К нему приставлена круглосуточная охрана, – ответил Остент.

Встреча продлилась еще около часа. Участники успели обсудить и настроения общественности, вероятное развитие ситуации, то, как события в Имагинере будут восприняты за рубежом, меры, которыми можно было бы повысить общественное доверие к правоохранительным органам, и многое другое. После окончания дискуссии за столом в кабинете остались только Президент Одест в компании Премьера Оневольта, которые, усевшись друг напротив друга, начали что-то тихо обсуждать. Нечто, что не должно было дойти до посторонних ушей.

Конец июня 2002 года

– Одест, здравствуй, – Министр обороны, неся в левой руке кожаный портфель, зашел в кабинет Президента.

– Здравствуй, Генрих, давай присядем и поговорим, – Одест вышел из-за своего рабочего стола и жестом пригласил министра в угол кабинета, где вокруг небольшого столика крестом стояли четыре плюшевых кресла.

– Как считаешь, все пройдет гладко?

– Да, я уже говорил с Вальмером (председателем Парламентского комитета по безопасности), так что от Комитета нам не стоит ждать неприятных сюрпризов. Там все сделают без лишнего шума. – Одест взял из рук министра Месчека папку, которую тот достал из портфеля, и вынул из нее две отдельных охапки листов, каждая из которых была сшита металлической скобкой.

– Бумага, которую ты сейчас держишь, предназначена для Комитета, – Месчек указал взглядом на документ, находившийся в руках Президента, – а вторая – лично для тебя. Я там пометку сделал. Потом прочитай и скажи, что думаешь.