Текст книги "Герцог и колдунья"

Автор книги: Иван Афанасьев

Соавторы: Сергей Жданов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 19 страниц)

Глава 20. Король-колдун

Сорокавосьмилетний король Сумур Первый словно помолодел лет на двадцать. И без того (когда болезнь оставляла его) он бросался в глаза своей статью, высоким ростом, гордо откинутой головой. Теперь и вовсе перед придворными блистал во всей красе настоящий властитель. Был он, правда, угрюм, но деятелен и вездесущ. Некоторые тайком шептались, будто бы короля одновременно видели люди в двух, а то и в трех местах. И почти повсюду его сопровождал гроссведун Тарган.

Молодой и почти никому не известный ранее человек возвысился столь стремительно, что пока еще никто не брался предсказать его будущее. Некоторые намекали что-то насчет "скорости падения", но лишь недомолвками и только среди близких. И никто не знал, как подступиться к новому фавориту.

А вот граф Косма, без которого в королевстве вот уже полтора десятка лет не решалось ни одно сколько-нибудь значимое дело, отступил на задний план. По привычке его еще пытались отыскать взглядом на королевских советах, но если он там и находился, то где-то далеко, и даже его мнение короля не интересовало. Указанная метаморфоза при дворе произошла столь быстро, что к ней еще не успели привыкнуть.

Король же всецело отдался делу переустройства армии. Если поначалу кое-кому казалось, что это всего лишь бзик властителя, вышедшего на короткое время из дремотного состояния, то уже через месяц они поняли, как ошибались. Помимо набора новобранцев и смены большинства обленившихся командиров, чуть ли не ежедневно проводились учения, в которых Его Величество принимал самое непосредственное участие. Присутствие короля заставляло вояк всех рангов и сословий выкладываться по полной программе. На неизбежные в таких условиях увечья никто не обращал внимания. Мало-помалу воинственный дух проникал во все слои общества.

Пасмурным вечером в первые дни зимы король возвратился с маневров, проводимых в столичном предместье. Как всегда, его сопровождал Тарган. Оба прошли во дворец мимо вытянувшихся по струнке гвардейцев.

Сумур пребывал в благодушном настроении: впервые итоги учения, в которых приняли участие два конных полка, порадовали его.

– Зайди ко мне, – приказал он гроссведуну, когда тот уже готов был свернуть в отведенные ему покои.

Вопреки ожиданиям, король повел молодого колдуна не в Зал совещаний, а в собственную опочивальню. Здесь Тарган оказался впервые. Первое, что поразило Таргана, еще до того, как он переступил порог, это охранное заклятие на дверях. Никогда он не видел ничего подобного. Магический орнамент охватывал не только дверь и десятиметровый участок стены, но и двух гвардейцев, истуканами застывших у входа. Кто мог сотворить это чудо? Таргану было известно, что Сумур Первый, как и большинство его предшественников, обладал умеренно выраженным магическим даром. Но чтобы составить столь изощренное заклятие? Нет, в это он поверить не мог. Не иначе, это тайное знание, получаемое очередным государем вместе с прочими атрибутами власти.

Король коротко взмахнул рукой, и заклятие мгновенно исчезло. Опешивший Тарган чуть не охнул. Если бы он имел понятие об электрическом токе, то сказал бы, что Сумур "выключил свет". Однако наука Согури, да и прочих государств Сегеды, пока освоила только статическое электричество.

А вот внутреннее убранство королевской опочивальни Таргана озадачило совсем по другой причине. По правде говоря, он сам не знал, что ожидал увидеть. Если продолжать сравнения, спальню Сумура можно было смело уподобить номеру в хорошей гостинице. Дорогой, но совершенно безликий номер, готовый принять каждого, кому под силу его оплатить. Ни малейшей детали, указывающей на привычки хозяина. С ходу, не задерживаясь, Сумур Первый откинулся на широкой застеленной кровати, недвусмысленно вытянув перед собой ноги, обутые в высокие кавалерийские сапоги со шпорами. Гроссведун проворно помог повелителю освободиться от обуви. Король самостоятельно сбросил портянки и пошевелил босыми пальцами. От ног Его Величества не пахло.

– Садись, Тарган, – велел Сумур Первый, указав на тяжелый стул, – давай поговорим серьезно.

Свое смятение гроссведун спрятал за переноской и установкой стула. Смутиться было от чего: что значит серьезный разговор? Или до этого Его Величество изволил балагурить? Вот уж чего за ним не замечалось!

– Знаешь, Тарган, – продолжил король, – когда мне тебя подсунули… Нет, не надо возражать: именно так и было. Так вот, я готов был отправить тебя в вечную отставку в тот же день, когда подписал указ о твоем назначении. Но не сделал этого. Знаешь, по какой причине?

Тарган нашел в себе силы отрицательно помотать головой.

– Я тоже не знаю. Поэтому хочу спросить тебя: почему ты так поддерживаешь меня в вопросах укрепления армии? Даже более, чем маршал?

Взгляд Сумура был неподвижен и настолько тяжел, что молодой гроссведун почувствовал, что теряет контроль над собой. Вот-вот, и его мысли станут открытыми королю, и, хотя в них не было чего-либо крамольного, дрожь пробрала Таргана.

– Ваше Величество, – торопливо заговорил он, – Вы справедливо изволили заметить, что я твердо стою за укрепление королевской власти. Убеждение в необходимости этого созрело во мне задолго до нынешнего назначения.

– Говори короче. Как ты представляешь дальнейшее?

– Война, государь.

Тарган чувствовал, что король грубо вторгается в его сознание. Это было довольно странно. Его Величество, несомненно, обладал магическим даром, однако, по всем параметрам он не мог превосходить гроссведуна. Неужели власть дает такие преимущества?

– Ну, и с кем будем воевать? – тем временем спросил Сумур.

– Необходимо покончить с двоевластием в королевстве, – как можно более твердо ответил колдун. – Ваше Величество может казнить меня, но я скажу, что думаю. Идея Великого герцога давным-давно выполнила своё предназначение и полностью исчерпала себя. В наши дни он присвоил себе права государя, а не Первого Министра. С этим надо кончать. Сил у Вашего Величества для этого теперь достаточно.

Склонив голову набок, король слушал своего советника, при этом он неспешно расстегивал пуговицы походного мундира. Как завороженный, Тарган следил за пальцами короля. Но вот с пуговицами, наконец, было покончено.

– Итак, нападаем на герцога? – с ехидным весельем спросил Сумур.

– Да, Ваше Величество.

Гроссведун пытался, но всё никак не мог поймать за хвост нить разговора. От напряжения он взмок, хотя за миг до этого он ещё ёжился от пронизывающего зимнего ветра, от которого так и не успел как следует опомниться.

– Не темни, гроссведун. Что-то ваша братия задумала своё… – Тарган не испугался лишь оттого, что король был неожиданно миролюбиво настроен. – Хорошо, если наши планы совпадают. А если нет? Великий герцог не представлял и не представляет для меня никакой угрозы. Он – вассал, кто бы ни пытался доказать обратное. Другой дело – его главный колдун – Юрай, взявшийся ниоткуда… И кто-то еще, кто тайком мутит воду в королевстве. Можешь назвать мне последнего?

Взгляд короля походил на бросок дротика, и гроссведун невольно втянул голову в плечи. Он в самом деле не имел представления о том, на кого намекал король. Юрай – да. Вся Семерица была единодушна в том, что Сумуру суждено сразиться с Двойной Кошкой, под которой и подразумевался гроссведун Юрай. На это недвусмысленно намекали древние тексты, об этом прямо говорили волны колдовской силы, уловленные королевскими гроссведунами.

– Ваше Величество, – осмелился произнести он, – действительно, Юрай – опасный враг. Может быть, даже более опасный, нежели чем его повелитель. Но мне неизвестен никто другой, кто бы мог доставить неприятности Вашему Величеству.

Тарган замолчал.

– Ладно, иди, – после долгой паузы произнес король. – Да, кстати, граф Косма мне больше не нужен.

Взгляд его, вскользь брошенный на уже готового покинуть королевские покои колдуна, был столь выразительным и однозначным, что Тарган поежился. Всё равно как прочитал указ о предании казни.

Вместо того чтобы проследовать в отведенные ему комнаты, колдун поспешно покинул дворец. Гвардейцам-охранникам он просто "отвел глаза", воспользовавшись банальным приемом, которым владел много лет. Можно было связаться с Шедуаном и непосредственно, но король сегодня слишком поразил его, чтобы рисковать. Главного королевского гроссведуна он застал в его резиденции, в трех минутах ходьбы от королевского дворца. А вскоре Семерица в полном составе собралась в Магическом Кубе.

В который раз Тарган видел своих товарищей по самому тайному из всех тайных сообществ, когда-либо образованных на землях Сегеды, и опять не мог отделаться от ощущения, что перед ним манекены. Нет, он знал всех, так сказать, в жизни, но теперь они непонятным образом трансформировались в бездушные, но наделенные речью создания, невольно напоминающие черную нежить. Неужели и он сам таков?

Из сообщения Таргана определенно явствовало, что король обрек их сообщника графа Косму на смерть. "Не нужен", "неугоден", "неприемлем", "нетерпим" – и все прочие – синонимы в устах короля. Но Семерица обещала графу защиту…

Привычка гросседунов беседовать, а то и спорить молча, давно уже озадачивала Таргана, несмотря на все его умения. Колдуны словно собирали замысловатую мозаику, а когда он пытался вставить в нее и свой кусочек, нередко его просто выталкивали – без раздражения, но и без жалости. А ведь формально он был одним из равных, и это неприятно задевало самолюбие. Однажды он не утерпел и упрекнул Шедуана за то, что наставник не только не обучил его этому приему, но даже не намекнул о такой возможности коллективного мышления. Королевский гроссведун только мягко усмехнулся в ответ.

– Потерпи, Тарган. Семерица в нынешнем составе притиралась друг к другу не один год.

Всё это было логично и понятно, только вот самолюбие нисколько не успокаивало. Тарган ощущал себя членом Семерицы второго сорта, допущенным из милости, а не по праву. И вот этим своим урезанным правом он намеревался воспользоваться, чтобы спасти Косму. Холодной частью своего ума он понимал, что граф, единственный из смертных, посвященный в тайну Семерицы, полностью выполнил свою задачу и теперь не нужен ни королю, ни гроссведунам, хранящим Мир. Начальник тайной канцелярии исправно поставлял Семерице всю информацию о положении в Госке, но теперь в этом нет необходимости. Война начнется не сегодня-завтра. Будь жители Согури склонны к черному юмору, следовало бы произнести что-то типа "покойник слишком много знал". Недаром кое-кто из гроссведунов облегченно вздохнул, когда Тарган сообщил им о решении короля в отношении Космы.

И всё же Тарган решил во что бы то ни стало отстоять право графа на жизнь. Тем временем без его участия складывалась мозаика мнений, но на этот раз складывалась как-то неуверенно, с задержками и недомолвками. Не умея прочесть целостной картины, он, тем не менее, чувствовал ее незавершенность и дисгармоничность. Молодой гроссведун так был занят наблюдением за мыслительной деятельностью соратников, что чуть не пропустил обращенный к нему вопрос Шедуана.

– А сам ты что, Тарган, об этом думаешь?

Гроссведун привстал.

– Я уверен, что граф Косма нам еще не раз пригодится. Если Двойная Кошка сойдутся в смертельной битве с Двойной Крысой, конец ждет обоих. Говоря иначе, мы потеряем короля. Но королевство должно жить! Потребуется человек, способный управлять, а, главное, знающий, чем он управляет и на кого можно ему опереться. Я уверен, что лучше других с этой задачей справится граф. Я сказал.

Только опытный наблюдатель, к тому же знающий Шедуана не один год, мог заметить, как губы королевского гроссведуна шевельнулись в довольной полуулыбке, впрочем, тотчас погасшей.

– Что ж, Тарган, – вслух произнес он, – в твоих словах несомненная правда. Я тоже так думаю. Осталось решить, как спасти графа от немилости короля, не подставив прежде всего тебя. Ваш разговор с Сумуром состоялся…

– … не более двух смен королевских опочивальников назад.

– Маловероятно, что король поспешил привести свое намерение в исполнение. Если, конечно, не подозревает тебя в сговоре с опальным графом. Кстати, Тарган, что ты, по некоторому размышлению, скажешь о нынешней сути Его Величества?

Гроссведун не сразу нашелся, что ответить. До своего внезапного назначения на должность армейского колдуна он видел короля считанные разы, да и то издали, из толпы. Да и потом, до магической акции, проведенной в отношении Сумура Семерицей и графом Космой, сущность повелителя оставалась для Таргана непонятной. Скорее, он доверял не своим ощущениям, а мнению своих товарищей, определявших Сумура как ведуна средней руки. Но сегодняшний визит в опочивальню Его Величества сильно поколебал представления гроссведуна. Стараясь не пропустить ни одной детали, он поведал соратникам о никогда ранее не виданном охранном заклятии, охранявшем покой государя.

На лицах шестерых колдунов отразилось откровенное недоверие.

– Этого не может быть в принципе! – заявил один из них. – Живой человек не может быть сочетаем с неживым предметом!

– Это недоступно никому… кроме Двойной Кошки, – тихо сказал Шедуан. – Братья! Сумур стал смертельно опасен для любого из нас. Даже все вместе мы не сможем противостоять ему. Так что, Тарган, военный поход нельзя откладывать. Убеди короля, что всё готово.

– В этом нет необходимости. Его Величество, кажется, всё уже решил. Войско может выступить уже утром. Но мне кажется, – упрямо вернулся он к личности графа Космы, – мы теряем время, когда нашему союзнику грозит нешуточная опасность.

– Не беспокойся, – возразил Шедуан, – я уже отдал распоряжения.

– Как? Ты же сам говорил, учитель, что стены Магического Куба не пропускают ни мыслей, ни заклятий, – удивился Тарган.

– Я сделал это раньше. Если хочешь, можешь считать меня циником, но граф нужен нам не только и не столько из соображений чести. Мы знаем, что в схватке Двойной Кошки и Двойной Крысы выживших не бывает. Так что следует подумать о новой династии и ее основателе. Косма – идеальная фигура. А о том, чтобы он забыл о нашем существовании, мы позаботимся позже.

Несмотря на поздний час, начальник тайной канцелярии спешил во дворец. Донесение, только что полученное им из Госки, было такого рода, что откладывать его до утра было никак нельзя. Мастер Коробка сообщал, что пропала племянница Великого герцога, и ее исчезновение связывают с именем гроссведуна Юрая, пробивающего себе дорогу к безраздельной власти. В приписке к донесению Коробка известил, что обстановка в герцогстве может измениться в любой момент, поэтому ему на время придется скрыться.

Граф нетерпеливо ерзал на черном кожаном сиденье своей кареты, не представляя, что сейчас сам напоминает муху, летящую в расставленную пауком сеть. Стража, прекрасно осведомленная о похолодевшем отношении повелителя к начальнику тайной канцелярии, расступилась без прежнего почтения, но никаких вопросов дежурный офицер графу не задал. Никто ведь не отменял его право входить к королю в любое время суток. Придерживая взметнувшиеся полы плаща, граф взбежал по девяти ступеням лестницы.

Когда Косма оказался в коридоре, ведущем непосредственно в королевские покои, его на краткий миг кольнуло ощущение опасности, но оно было столь кратковременно, а цель позднего визита настолько значима, что он прогнал от себя все мысли. Доложить, выполнить свой долг – а там и трава не расти. Граф был и оставался великим интриганом, но, может быть, скорее по причине занимаемой должности, а не исходя из внутренних побуждений. А еще Великие Белые не даровали ему магических способностей, дающих возможность почувствовать беду на расстоянии.

Возможно, это сыграло положительную роль. Доклад королю прозвучал по-военному четко и кратко. В прежние месяцы, вероятно, граф предпочел бы иной стиль, но сейчас предпочитал не высовываться.

Когда Сумур выслушал его сообщение, королевские уста тронула едва заметная улыбка.

– Спасибо, граф, Вы свободны, – как бы про себя промолвил повелитель Согури, отворачиваясь.

Спешное донесение, доставленное начальником тайной канцелярии, воистину, было и важным, и долгожданным. Враг вступил в самый апогей противостояния, может быть, не зная того. Тем лучше. А Косма… граф больше не нужен, более того, он просто мешает, как достаточно независимое лицо. К тому же – король этого не забыл – вполне вероятный союзник Юрая, пусть и в предполагаемых обстоятельствах и на короткое время. Не важно. Сумур, обогащенный знаниями Его, безусловно, Им не стал. Проекция ни при каких условиях не может достичь уровня оригинала. В мире, где он неожиданно стал, может быть, самым великим из магов, жили десятки и сотни других, пусть не таких сильных, зато способных потягаться с ним опытом и изобретательностью. И среди них, прежде всего, представлял угрозу Юрай.

Несмотря на приступы злобы, Сумур сохранял здравое понимание расстановки сил. Он способен лично контролировать многое, но не всё. А ведь маленькая, неприметная песчинка способна в мгновение ока погубить самый сложный механизм. Значит, против врага надо выставить свои песчинки, целые барханы песка. Чем, собственно, он и занимался последние месяцы, по сути, заново создав армию и укрепив ее магическую составляющую. И ни на миг он не забывал о недопущении даже малейшей прорехи в своем ближайшем окружении. А таковой прорехой был, по его мнению, граф Косма. Неважно, осознанно ли пошел тот на поводу у Юрая (Он по-прежнему не допускал мысли, что сотворить с ним подобное мог не только Предначертанный Враг), либо же был использован втёмную. Участь начальника тайной канцелярии окончательно и бесповоротно решена.

Король открыл заслонку слуховой трубы, он ввел ее в обиход совсем недавно, приблизил губы к отверстию, так что взъерошились усы и борода, и негромко произнес:

– Начальник стражи! Сейчас из дворца будет выходить граф Косма. Арестовать его так, чтобы никто этого не мог увидеть, и поместить в один из застенков правого крыла.

– Слушаюсь, Ваше Величество, – тотчас отозвался офицер, словно арестовывать высших сановников государства было для него самым привычным делом.

В это время приговоренный достаточно бодро шагал по гулкому в такой час, длинному коридору, мимо горящих факелов, укрепленных в специальные держатели через каждые восемь шагов, мимо невозмутимых стражей, охранявших покой государя. Граф был в одном камзоле, ибо теплый плащ он оставил в поджидавшей его карете, и его немного познабливало от сквозняков, гуляющих по дворцу. Внезапно ярчайшая вспышка пронзила его череп от уха до уха, пол, стены и потолок поменялись местами, сплелись в невообразимый жгут, и Косма потерял сознание. Удивительно, но никто не заметил, как живой человек, из плоти и крови, самым загадочным образом исчез, не оставив после себя даже запаха.

Через четверть часа в дверь королевской опочивальни деликатно постучали. Услышав повелительное разрешение, офицер охраны виновато предстал перед Сумуром.

– Ваше Величество, прошу покарать меня, если что не так, но граф Косма до сих пор не покинул дворца.

– Тем лучше, – раздраженно ответил король. – Значит, он в своем кабинете. Там его и арестуйте.

Но и этот королевский приказ не был исполнен. Графа не нашли нигде. Тайные ходы, которыми некогда изобиловал дворец, давным-давно были замурованы. Оставалось предположить, что начальнику тайной канцелярии был известен какой-то сохранившийся.

Плохо, конечно, но маховик запущен, и ничем его уже не остановить.

Удалив от себя перепуганную стражу, король уединился в опочивальне, приказав ни в коем случае не тревожить его. В широкую чашу для послеобеденного омовения рук он налил почти до краев воды из большого тяжелого кувшина. Лезвием отточенного ножа провел по мясистому основанию у большого пальца левой ладони. Капли крови одна за другой упали в воду, образуя мутные водовороты. Не обращая внимания на ранку, Сумур низко склонился над чашей, стараясь разглядеть в ней что-то или кого-то. Внешность Великого герцога король представлял только по описаниям, тем не менее, не усомнился, что это он, когда из замутненной кровью воды стало всплывать человеческое лицо в обрамлении белокурых, слегка вьющихся волос и такой же бороды. Выждав еще мгновение, король с силой вонзил в изображение тот самый нож, которым нанес себе порез. Вода брызнула во все стороны.

– Ну, вот и всё, – холодным шепотом произнёс Сумур, отряхивая брызги с рукава. Какие бы чародеи не охраняли жизнь Великого герцога, против этого, неизвестного на Согури заклятия они были бессильны.

А в это время за непроницаемыми стенами Магического Куба вновь собрались члены Семерицы, на этот раз в отсутствие самого младшего своего товарища – Таргана. Оставалось всего несколько часов до рассвета, но не похоже было, чтобы кого-то из гроссведунов клонило в сон.

Шедуан обвел привычно рассевшихся перед ним колдунов долгим бесстрастным взглядом. На этот раз молчание затянулось и не превратилось в мозаику мыслей. Кое-кто даже невольно поежился. Паузу прервал длиннобородый Вентир, едва ли не самый старый из присутствовавших, хотя и не занимавших сколько-нибудь значимых постов в королевстве:

– Есть ли у него шансы, Шедуан?

Голос Вентира был шепеляв и невнятен, однако, вопрос прозвучал ясно. Королевский гроссведун ответил твердо, не колеблясь:

– К сожалению, нет. Наши предположения подтвердились: Сумур, действительно, превратился в Двойную Кошку. Причем, самую сильную из всех, о которых сохранилась память. Их поединок с Двойной Крысой выльется в величайшую катастрофу из всех, пережитых человечеством. Вряд ли выживут простые солдаты обоза, а не то, что люди из ближайшего окружения короля. Так что Таргану мы помочь не в силах, разве что немедленно отстраним его от участия в войне. Но тогда под вопросом сам поход за пределы Согури. Иначе говоря, тогда неминуема гибель королевства.

Слова Шедуана падали полновесными гирями, усиливая груз вины всех присутствующих гроссведунов. Они не ведали таких слов как "жертвенный агнец", но, тем не менее, ощущали свою неизбывную вину перед младшим товарищем, хотя сами определили его участь задолго до этого. Чувства некоторых из них выгорели годы назад, другие еще были способны не только на расчет, но и на человеческое сострадание. Немалую роль в этом сыграл сам Тарган, отстаивая право и обязанность Семерицы на соблюдение чести в отношении графа Космы. Вот почему старый Вентир никак не мог умолкнуть.

– Понимает ли наш юный собрат, на что идет? – спросил он, еще больше комкая слова. Вопрос был риторическим, хоть и неизбежным – как самооправдание.

– Не сомневаюсь, – сухо отвечал Шедуан. – Потому он и был выбран. Он – не только гроссведун, но и военный, привычный к смертельной опасности. Возможно, он предполагает какие-то способы спастись, но мы понимаем, что таковое невозможно. Тарган обречен погибнуть вместе с королем и большей частью подданных герцога. Если поход состоится, – прибавил он. – Так что, братья, самая пора выбрать кандидата на его место в Семерице. Ваши предложения, конечно, вместе с обоснованием?