Текст книги "Темная душа (ЛП)"

Автор книги: Ив Ньютон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 17 страниц)

– Я расцениваю это как да, – говорит она, и её прежний гнев сменяется чем-то более задумчивым. – У меня ещё не было времени прочитать твой дневник. Сегодняшний вечер был богат на события.

Это ещё мягко сказано. Всего за два дня я стал свидетелем того, как она стала центром большего количества драм, чем я видел за последние десятилетия. Вампир-собственник, падший ангел, угрозы в тумане. Моя маленькая белочка, безусловно, всколыхнула стоячие воды Серебряных Врат.

Я придвигаюсь к ней ближе, меня влечёт к ней непонятным для меня образом.

Протянув руку, я прикладываю ладонь к её щеке и изображаю, как обхватываю ладонями её лицо.

Этот жест заставляет меня страстно желать физического прикосновения, которого я не испытывал с тех пор, как очнулся мёртвым.

Она моргает, её дыхание с шумом вырывается в холодный воздух.

– Уильям, – бормочет она.

– Я здесь.

– Я чувствую тебя, – она поднимает руку, словно накрывая мою, если бы это было физически.

– Изольда.

– Уильям.

– Ты меня слышишь? – я как на иголках, жду её ответа.

– Да, – бормочет она. – Похоже на слабый шёпот. Должно быть, мой вампирский слух усиливает тебя.

– Или ты – моя судьба.

– Судьба, – говорит она, закрывая глаза с мягкой улыбкой. – Может быть.

Мы стоим так несколько мгновений, прежде чем она открывает глаза и ахает.

– Я вижу тебя.

Моя рука опускается.

– Ты можешь?

– Да, – выдыхает она, широко раскрыв голубые глаза. – Ты бледный, как акварельная картина, на которую попал дождь, но я тебя вижу.

Моя призрачная форма мерцает от удивления. Сто лет я пытался быть замеченным, и вдруг эта вампирша может видеть меня даже без заклинания.

– Это… – бормочу я, но замолкаю, потому что у меня нет слов.

– Может быть, из-за крови падшего ангела, – бормочет она, протягивая ко мне руку. Её пальцы проходят сквозь мою грудь, но я чувствую шёпот связи, как статическое электричество сквозь туман. – Я ранее испила его крови, когда собирала его кровь для заклинания, – она хмурится и отступает на шаг, прежде чем подойти к книге, лежащей открытой на её столе. Той, из которой она взяла заклинание.

– Кровь отрёкшегося, – размышляет она, – должно быть, главная часть заклинания. Остальное – просто буфер.

– Умная белочка, – бормочу я, зачарованно наблюдая за ней.

– Ты смотришь на меня так, словно у меня выросла вторая голова, – говорит она, вздёргивая подбородок с намёком на вызов. – Неужели так странно, что я, возможно, умная?

– Не странно, – отвечаю я, подходя ближе. – Это что-то новенькое. Большинство из тех, кто жил в этой комнате на протяжении десятилетий, едва ли заметили сквозняк, не говоря уже о том, чтобы сообразить, как меня увидеть.

Она заправляет прядь волос за ухо, изучая меня своими пронзительными голубыми глазами.

– Итак, мы общаемся. На самом деле общаемся.

– Похоже на то, – я не могу скрыть удивления в своём голосе. Столетие молчания было нарушено этим замечательным созданием, которое ворвалось в моё существование подобно комете. – Хотя я не знаю, как долго это продлится. Эффект от крови может сойти на нет.

Изольда задумчиво кивает.

– Кассиэль позволит мне снова испить из него. Ему понравилось, – она мягко улыбается, и в её глазах появляется отсутствующий взгляд.

– Так почему ты здесь, Изольда?

Вопрос, кажется, застаёт её врасплох, и выражение её лица становится непроницаемым.

– Не знаю. Мои родители неожиданно отправили меня сюда. Мой брат уже учится здесь.

– А ты не училась здесь, потому что? – что-то в этом не так.

– Мне… – она колеблется, теребя свой рукав. – Предоставили убежище. Держали в крепости. Никогда не выпускали на улицу.

– Двадцать лет, плюс-минус? – я подхожу ближе, заинтригованный этим открытием. – Это довольно-таки через чур опекающий стиль воспитания.

Она горько усмехается.

– Мне ли не знать. До вчерашнего дня я никогда не общалась с живыми существами. Никогда не ходила в настоящую школу, у меня никогда не было друзей, кроме моего брата, никогда не была на свидании, никогда… – она замолкает, её щеки вспыхивают.

– Никогда ни с кем не целовалась?

Она краснеет ещё сильнее.

– Никогда ничего такого. А теперь я здесь, и все ведут себя как сумасшедшие. Это слишком.

– Серебряные Врата действительно производят такой эффект, – бормочу я. – Они – средоточие крайностей. Делают всё более напряжённым.

Изольда опускается на край кровати, внезапно выглядя измученной.

– Была красная луна. В ту ночь, когда меня отослали. Мой отец сказал: «Кровавая луна меняет всё. Теперь они могут найти тебя».

– Кровавая луна? Это необычно. У нас здесь такого не было.

– Нет, точно. Думаю, она была красной только в нашем замке. Она показывала тому, кто пришёл за мной, где я нахожусь.

– Почему именно за тобой?

– Почему за мной что?

– Почему за тобой охотятся?

Она поджимает губы и пристально смотрит на меня.

– Я не могу сказать.

– Кому я могу рассказать? – спрашиваю я с кривой улыбкой.

Она хихикает, но потом становится грустной.

– Мне жаль. Это не смешно, но ты прав. Ты идеальный хранитель секретов.

– Мне нравится думать, что у меня много талантов, – говорю я, медленно кружась, отчего моя призрачная фигура начинает мерцать. – Хранить секреты – наименее интересное занятие.

Изольда улыбается, и что-то во мне теплеет от этого вида. Прошли десятилетия с тех пор, как я в последний раз заставлял кого-то улыбаться.

– Просто… – она колеблется, поджимая колени к груди, и выглядит неожиданно уязвимой. – Я не знаю, почему я особенная. В том-то и дело. Меня запирали, говорили, что я не такая, как все, но не объясняли почему. Просто говорили, что мне нужна защита. Я… мой брат – мой близнец.

Я придвигаюсь ближе, когда до меня доходят её слова. Даже сто лет назад это имело значение.

– Ты чистокровная вампирша-близнец, – бормочу я.

Она кивает.

– Они чрезвычайно редки. Я читал о них во времена своего обучения здесь. В некоторых древних текстах они упоминались как «Сосуды силы», – она вскидывает голову.

– Сосуды силы? Что это значит?

– Я не совсем уверен. Тексты были разрозненными, местами намеренно скрытыми. Отредактированными, если можно так сказать.

– Какие тексты? – требовательно вопрошает она, вставая.

– Это было давно. Я не помню, – говорю я, внимательно наблюдая за выражением её лица. – Но они находятся в закрытой секции библиотеки, под надёжной защитой. Никто не мог легко получить к ней доступ.

– Кроме тебя, очевидно. Мне нужно их увидеть. Если там есть информация о том, кто я такая, почему меня прятали…

– Это не так просто, – перебиваю я. – Для посещения закрытой секции требуется специальное разрешение от самого Блэкриджа или… альтернативные способы проникновения.

– Альтернативные способы? – в её глазах вспыхивает интерес.

– Давай просто скажем, что у меня были свои привычки, когда я был материален, – я придвигаюсь к ней поближе. – У Серебряных Врат много секретов, Изольда. Тайные проходы, потайные комнаты. Основатели построили место не только для того, чтобы делиться знаниями, но и для того, чтобы скрывать их.

– Ты можешь мне показать? Сопроводить меня?

Я качаю головой.

– Я не могу покинуть эту комнату.

Она замирает.

– О, Уильям.

– Не надо «о, Уильям». Я не нуждаюсь в твоей жалости, – с горечью говорю я. – Всё так, как есть на самом деле.

– Это была не жалость. Я была…

– Не имеет значения. Ты не можешь добраться до текстов, – сказав это, я вжимаюсь спиной в стену, чтобы она меня больше не видела.

– Уильям, прости. Я не хотела тебя расстраивать.

Прежде чем я успеваю ответить, раздаётся громкий стук в дверь. Изольда раздражённо шипит, но подходит, чтобы открыть дверь.

– Чего ты хочешь? – резко спрашивает она.

Затем она, задыхаясь, отступает назад, когда вампир, заявивший на неё свои права, обхватывает её рукой за шею и вталкивает обратно в комнату, пинком закрывая за собой дверь.

Глава 17. ИЗОЛЬДА

В тот момент, когда рука Си-Джея касается моей шеи, я должна быть в ужасе. Вместо этого меня охватывает предательский жар. Его глаза полны ярости, в них светится что-то помимо гнева, что-то первобытное и собственническое, от чего у меня слабеют колени и становится влажной киска.

Его ноздри раздуваются, когда он улавливает запах, и низкое рычание вырывается из его груди.

– Ты пила из него, – рычит он, заталкивая меня дальше в комнату. – Из падшего ангела.

Я прижимаюсь спиной к стене, и Си-Джей прижимается ко мне, его тело излучает странный жар, который проникает сквозь одежду. Его запах окутывает меня, и мой рот наполняется слюной.

– Ну и что с того? – бросаю я вызов, обретая дар речи, несмотря на охвативший меня страх. По какой-то причине я получаю от этого удовольствие. Я обнаружила, что получаю удовольствие от того, что заставляю его ревновать. Почему? Наверное, это самая глупая вещь, которую я когда-либо совершала. – Я тебе не принадлежу.

Его смех низкий, опасный.

– А разве нет? – его хватка на моём горле слегка ослабевает, не настолько, чтобы причинить мне боль, но достаточно, чтобы напомнить о его силе. – Скажи мне, почему, Изольда. Скажи мне, почему ты его укусила.

Невысказанное «а не меня» зависает в воздухе. Его большой палец обводит пульсирующую точку на моей шее – нежная ласка, противоречащая яростной собственнической хватке.

– Почему? – снова спрашивает он.

– Мне нужна была его кровь для заклинания – признаюсь я, не видя смысла лгать. – Кровь отрёкшихся. У него были условия.

Глаза Си-Джея темнеют ещё сильнее, он сжимает челюсти так сильно, что я слышу, как скрипят его зубы.

– Условия, – повторяет он, и это слово сочится ядом. – И ты согласилась на них.

Его собственническая ярость должна была бы заставить меня съёжиться, но это приводит к обратному эффекту. Какая-то безрассудная часть меня хочет подтолкнуть его ещё больше, чтобы посмотреть, насколько далеко может зайти его самоконтроль, прежде чем он окончательно потеряет над собой контроль.

– Это был всего лишь укус, – шепчу я. – Мне нужна была его кровь для заклинания обнаружения. Кто-то писал угрозы на моём окне.

Выражение его лица слегка меняется, под яростью мелькает беспокойство.

– Угрозы? Какого рода угрозы?

– «Умрёшь» – так было написано на запотевшем окне, – я опускаю ту часть, в которой рассказывается о том, что Уильям просто пытался общаться.

– И ты не подумала прийти ко мне? – его голос становится тише, более угрожающим. – Ты пошла к нему вместо этого?

– Я не ходила к нему, – протестую я. – Мы случайно встретились, и он сделал мне предложение, когда понял, что мне нужно.

– Как удобно, – рука Си-Джея скользит от моего горла к лицу, его большой палец грубо касается моей нижней губы. – И тебе понравилось, Иззи? Пить его кровь? Вонзать клыки ему в шею?

Его лицо теперь так близко, что я чувствую его дыхание на своих губах.

– Это было просто кормление, – бормочу я, хотя мы оба знаем, что это было нечто большее. – Он любопытное создание. Он хотел узнать, каково это, когда на тебе кормятся.

– Он хотел узнать, каково это – чувствовать, как твои клыки вонзаются в его плоть? – говорит он. – Я тоже хочу это знать, Изольда.

– Тогда попроси меня, – я практически задыхаюсь от выражения его глаз. Ярость сменилась страстным желанием. – Ты знаешь, что хочешь этого.

Я мягко улыбаюсь, когда возвращаю ему его слова.

Его глаза опасно сверкают.

– Я не прошу, – шепчет он, его губы касаются моих, когда он говорит. – Я беру.

Внезапно его губы накрывают мои с такой силой, что у меня перехватывает дыхание. Его поцелуй совсем не такой, как я себе представляла, а я представляла его бесчисленное количество раз. Он жестокий, собственнический, требовательный. Его язык вторгается в мой рот, завоёвывая территорию. Я должна оттолкнуть его, должна бороться с этим неприкрытым притязанием, но моё тело предает меня. Мои руки вцепляются в его рубашку, притягивая его ближе, а не отталкивая.

На вкус он как тьма и желание, как всё, чего я была лишена за всю свою уединённую жизнь. Его руки обхватывают меня за талию, прижимая к стене так, что наши тела идеально соприкасаются, его член прижимается ко мне так, что я всхлипываю ему в рот.

– Ты моя, Изольда, – рычит он мне в губы. – Скажи это.

– Нет, – выдыхаю я, выгибаясь навстречу ему всем телом.

Его смех мрачный, довольный.

– Твой рот говорит «нет», но твоё тело… – он обхватывает мою киску и грубо сжимает, заставляя меня застонать. – Твоё тело знает правду.

Я поворачиваю голову, прерывая поцелуй, тяжело дыша.

– Это ничего не значит.

– О, но это так, – его губы скользят вниз по моей шее, его клыки задевают точку, где бьётся мой пульс. – Я чувствую запах твоего желания, слышу, как колотится твоё сердце. Ты хочешь этого так же сильно, как и я.

– Хотеть – не то же самое, что принадлежать, – шепчу я, когда его руки проникают мне под рубашку, скользят по рёбрам и обхватывают грудь через лифчик.

– Это мы ещё посмотрим, – бормочет он, проводя большим пальцем по моему соску, отчего он мгновенно твердеет. – Я заставлю тебя признать это, Иззи. Я заставлю тебя умолять об этом.

Его уверенность приводит меня в бешенство, но в то же время от неё меня бросает в жар. Меня никогда так не трогали, никогда я не испытывала такой всепоглощающей потребности, которая угрожает подавить все рациональные мысли.

– Ты такая податливая, – шепчет он хриплым от желания голосом. – Ты идеально подходишь мне.

Его губы снова приникают к моим, на этот раз нежнее, но не менее властно. Я растворяюсь в нём, позволяя себе этот момент слабости, капитуляции. Его язык переплетается с моим, и я ощущаю его голод, его потребность. Это отражает мои чувства, усиливает их, пока у меня не начинает кружиться голова от желания.

Когда он отстраняется, его глаза становятся почти полностью чёрными, только вокруг зрачков видны едва заметные янтарные круги.

– Укуси меня, Изольда, – приказывает он, наклоняя голову, чтобы показать сильную шею. – Дай мне почувствовать, каково это, когда ты меня кусаешь.

Это предложение ошеломляет меня. Мои клыки автоматически опускаются при виде его обнажённого горла, мой голод растёт в соответствии с моим желанием.

Я никогда в жизни не была так возбуждена, что, по общему признанию, ни о чём не говорит, но, чёрт возьми. Я хочу наброситься на него. Я хочу терзать его, как дикий зверь. Я хочу быть с ним чудовищем и посмотреть, как далеко он мне позволит зайти, прежде чем остановит.

Я наклоняюсь вперёд, замирая на расстоянии вздоха от его кожи. Момент кажется монументальным, наполненным значением, выходящим за рамки физического акта. Это не просто кормление, это принятие чего-то более глубокого, чего-то связывающего.

Мои клыки вонзаются в его кожу, и мир наполняется ощущениями. Его кровь наполняет мой рот, густая и пьянящая, не имеющая ничего общего ни с раздатчиками, ни даже с небесной эссенцией Кассиэля. На вкус кровь Си-Джея – воплощение силы.

Тёмная, сложная, с оттенками чего-то древнего и дикого.

Он стонет, его тело сильнее прижимается к моему. Я обхватываю его ногами, и он поднимает меня выше. Его пальцы запутываются в моих волосах, прижимая меня к себе, пока я пью. Каждое движение моих губ вырывает из его горла новый звук, смесь удовольствия и капитуляции, от которой у меня кружится голова.

Он прижимает меня к стене и расстёгивает пуговицу на моих брюках. Я издаю тихий стон, когда его рука скользит внутрь и преодолевает барьер из моих трусиков.

– Чёрт, – шипит он, скользя пальцами по моему клитору. – Я знал, что так и будет.

Я должна остановиться. Я знаю, что должна. Но его кровь вызывает привыкание, она течёт по моим венам, как жидкий огонь. Я дрожу, когда он доводит меня до оргазма быстрее, чем кто-либо из нас ожидал. Мой клитор пульсирует под его пальцами, кровь бежит по моему телу, когда я пью, глубже, быстрее.

Я не могу остановиться. Я не хочу останавливаться. Я вцепляюсь в него когтями, практически ползу вверх по его телу, чтобы крепче схватить его. Он тяжело дышит, когда мы отступаем назад, мои клыки всё ещё впиваются в его кожу.

– Иззи, – рычит он. – Чёрт.

Он просовывает палец внутрь меня и замирает, прежде чем вытащить его и сделать глубокий вдох.

– Прекрати.

Я не обращаю на него никакого внимания. Я продолжаю пить.

– Изольда, если ты не остановишься, я не смогу предотвратить неизбежное, и я сомневаюсь, что ты хочешь лишиться девственности без надлежащей подготовки.

Эти слова пробиваются сквозь туман моей жажды крови. Я отрываю рот от его шеи, мои клыки втягиваются, когда я смотрю на него широко раскрытыми глазами, его кровь всё ещё на моих губах.

На лице Си-Джея отражается буря эмоций. Желание, голод и что-то похожее на благоговение. Он проводит большим пальцем по моей нижней губе, собирая свою кровь, прежде чем поднести её ко рту. Этот жест настолько интимный, что заставляет меня вздрогнуть.

Его глаза изучают мои, тёмные и серьёзные.

– Я не стану отнимать это у тебя, прижимая к стене в безумии кормления, Изольда.

Я дрожу, всё ещё обнимая его, его рука всё ещё интимно прижата ко мне. Колотые раны на его шее уже зажили, но следы моего кормления оставляют пятна на воротничке его некогда белоснежной рубашки.

– Почему нет? – я бросаю вызов, мой голос звучит хрипло. – Разве не так поступают монстры? Чем занимаешься ты? Бери, что хочешь?

Его губы изгибаются в опасной улыбке.

– О, я согласен, Иззи – он прижимается своим лбом к моему. – Но, когда я это сделаю, это будет обдуманно. Просчитано. Я хочу, чтобы ты дрожала, умоляла, точно зная, что отдаёшь мне.

Стук моего сердца отдаётся в ушах, когда до меня доходят его слова.

– Ты так уверен, что я буду умолять, – шепчу я, не в силах сдержать дрожь в голосе.

– Да, – он осторожно опускает меня на пол, его руки задерживаются на моей талии, словно он не хочет прерывать контакт.

Я отступаю на шаг, мне нужна дистанция, чтобы прочистить мозги. Его кровь бурлит у меня в жилах, напоминая о том, что только что произошло между нами.

– Это не значит, что я твоя – говорю я.

Си– Джей наблюдает за этим жестом, прикрыв глаза. Он протягивает руку и хватает меня за запястье. Он подносит его ко рту, не отрывая от меня взгляда, в то время как его клыки вонзаются прямо в мою плоть.

Я задыхаюсь от шока из-за этого смелого поступка.

Острая, эротическая боль пронзает мою руку, когда клыки Си-Джея глубоко вонзаются в моё запястье. Моя кровь течёт ему в рот, и я, как загипнотизированная, наблюдаю, как двигается его горло с каждым глотком. Это первый раз, когда меня кто-то укусил, и каждая частичка меня рада, что это Си-Джей.

– Что ты делаешь? – шепчу я, не отстраняясь, несмотря на голос в моей голове, кричащий, что я должна это сделать.

Он улыбается, касаясь моей кожи, и обнажает клыки, прежде чем убрать их с моего запястья, заставляя меня зашипеть от боли.

– Скажи мне ещё раз, что ты не моя.

– Не твоя, – я прижимаю запястье к груди, когда он отпускает меня, но теперь я уже не так уверена. Я дала ему карт-бланш на моё тело, на то, чтобы прикасаться ко мне, питаться от меня, забрать мою душу и наполнить её его собственной. Я даже не уверена в таком варианте, что я не его.

Он оставляет меня в покое и оглядывает комнату, задерживая взгляд на определённых местах, словно что-то ощущая.

– Итак, что показало тебе твоё заклинание обнаружения? Что за угрозы были написаны на твоём окне?

Резкая смена темы разговора выводит меня из равновесия. Это талант, которому он где-то научился.

– Призрака. Его зовут Уильям. Он умер здесь сто лет назад, сброшенный с Колокольни.

Брови Си-Джея слегка приподнимаются.

– И ты доверяешь этому призраку?

– Больше, чем тебе, – парирую я, хотя мы оба знаем, что это ложь.

Он ухмыляется, подходит к зеркалу в полный рост и смотрится в него. Он слегка поворачивает его, прежде чем поправить причёску и манжеты. Он, безусловно, самое сексуальное создание на свете, и я принадлежу ему. Я принадлежу ему вся. Я просто пока не уверена, что хочу, чтобы он знал об этом.

– Этот призрак сейчас здесь? – спрашивает он с лукавой улыбкой, ловя мой взгляд в зеркале.

Я качаю головой, но знаю, что Уильям всё ещё витает где-то за стенами. Я чувствую его. Холодный и настороженный. Я чувствую укол беспокойства при мысли о том, что он может стать свидетелем того, что только что произошло между мной и Си-Джеем.

– Хм, – бормочет Си-Джей, отворачиваясь от зеркала и поворачиваясь ко мне лицом. – И что ещё тебе рассказал этот Уильям?

Я колеблюсь, не зная, как много можно рассказать. Дневник, спрятанный в моей сумке, кажется мне тяжким грузом, секретом, которым я не готова поделиться.

– Не так уж и много. Он был нашим студентом. Он живёт в этой комнате уже сто лет.

– И кто-то убил его?

– По-видимому.

– У нас тут маленькая интригующая тайна. Чего он хочет?

– Он хочет знать, кто его убил.

– Сто лет назад?

Я киваю.

– И он ожидает, что ты поможешь ему с этим?

– У него больше никого нет.

– Он знает, что ты принадлежишь мне?

– Я не принадлежу тебе, – автоматически произношу я, но на этот раз даже мне не хватает уверенности, которую я слышу.

– Часть меня жалеет, что я недавно не лишил тебя девственности. Тогда у него не возникло бы ложных представлений о том, что ты моя.

– Не думаю, что Уильям заинтересован во мне в этом смысле, – бормочу я, хотя после слов Си-Джея холод в комнате усилился.

Си-Джей смеётся низким понимающим смехом.

– Люди-призраки – всё ещё люди, Изольда. Мёртвые или нет, они хотят того, чего не могут получить.

Я чувствую, как по мне пробегает внезапный холодок, и Си-Джей прищуривается, отслеживая это движение. Его чувства острее, чем я думала.

– Интересно, – бормочет он. – Я не очень нравлюсь твоему другу-призраку.

– Можно ли его за это винить? – бросаю я вызов, скрещивая руки на груди. – Ты врываешься сюда, распускаешь руки, а потом качаешь права, как будто я предмет мебели.

Си-Джей приближается ко мне с той плавной, хищной грацией, от которой у меня перехватывает дыхание.

– Ты так об этом думаешь? – его голос понижается до опасного шёпота. – Как будто собака метит территорию?

– Разве не так? – не сдаюсь я, несмотря на желание отступить.

Он останавливается в нескольких дюймах от меня, достаточно близко, чтобы я могла почувствовать исходящий от него жар.

– Дело не в территории, Иззи. Дело в неизбежности.

– В нас нет ничего неизбежного, – протестую я, но моему голосу не хватает убеждённости.

– Нет? – его пальцы легко, как пёрышко, обводят линию моего подбородка. – Тогда почему твоё тело реагирует на моё так, словно создано для меня? Почему твоя кровь поёт в моих венах так, словно ей там самое место? Откуда я знаю, что мой член идеально войдёт в тебя? Почему мне кажется, что кормление от тебя – то, чего мне не хватало всю мою жизнь, и я даже не подозревал об этом?

– Не надо, – шепчу я, качая головой.

– Почему?

– У меня сложная жизнь.

– Как и у меня.

Я усмехаюсь.

– Сомневаюсь в этом. Посмотри на себя. У тебя чудесная жизнь. У тебя есть всё, что ты захочешь.

– Не всё, – рычит он.

Между нами нарастает напряжение, и на мгновение мне хочется забыть обо всем и поцеловать его снова. Но я не могу.

– У меня занятия.

– Как и у меня.

– Это не первый твой день.

Он заглядывает мне в глаза.

– Ладно. Иди на урок. Мы продолжим это позже, – его пальцы ещё раз касаются моей щеки, прежде чем он отступает, создавая между нами пространство, которое кажется одновременно необходимым и болезненным.

Я медленно выдыхаю.

– Позже, – соглашаюсь я, хотя и не уверена, с чем соглашаюсь. Обещание повисло в воздухе, волнующее и неизбежное.

Си-Джей направляется к двери, его движения неторопливы и уверенны, как будто у него в запасе всё время мира. На пороге он останавливается и оглядывается через плечо.

– И ещё кое-что, Изольда, – его глаза темнеют. – Не позволяй призраку видеть тебя обнажённой. Некоторые вещи должны быть только для моих глаз.

Дверь за ним закрывается с тихим щелчком, и я падаю на кровать, мои ноги, наконец, подкашиваются. Моя рука дрожит, когда я касаюсь своих губ, всё ещё припухших от его поцелуя.

– Ты здесь? – немедленно спрашиваю я, но ответа нет.

Вздохнув, я собираю свои вещи и направляюсь на занятия, надеясь, что всё пройдёт без происшествий, но в данный момент сомневаюсь в этом.

Глава 18. КАССИЭЛЬ

Я прислоняюсь к стене перед классом, где будет проходить занятие Изольды по Магии крови, наблюдая, как входят другие ученики. Коридор заполнен магическими знаками, некоторые из них яркие, как солнечные вспышки, другие тёмные и приглашённые, как тени в полночь. Каждое существо обладает особой энергетикой, но ни одно из них не пленяет мои падшие чувства так, как она.

Ощущение её прикосновения к моей шее всё ещё ощущается, как отголосок удовольствия, который заставляет меня реагировать таким образом, что продолжает очаровывать меня. Уроки небес так и не подготовили меня к такой интенсивности физических ощущений. То, как её клыки прокусывали мою кожу, тяга, с которой она пила, жар, разливавшийся по моему телу… Это ощущения, которые невозможно передать никакими небесными наблюдениями.

Я выпрямляюсь, когда она заворачивает за угол, её лицо раскраснелось, волосы слегка растрепались. Что-то изменилось. Её энергия изменилась, стала более сложной, переплелась с энергией другого человека. Си-Джея. Осознание этого вызывает всплеск академического интереса к этому новому событию.

Я отступаю за угол, чтобы она меня не увидела. Меня больше интересует наблюдение, а не общение. Скоро у меня будет свой урок, но мне нужно было её увидеть. Я сгораю от нетерпения увидеть её. Это что-то новое и заставляет задуматься.

Когда входят последние ученики, я ускользаю в свой класс, размышляя над этими новыми наблюдениями. Взаимоотношения между сверхъестественными существами гораздо сложнее, чем те клинические оценки, которые мы сделали сверху.

По иронии судьбы, меня ждёт урок по Теории Небес профессора Лахлана. Я нахожу забавным, что от меня ожидают изучения того, кем я когда-то был. Профессор, худощавое существо с глазами, которые явно видели за пределы этого мира, замолкает на полуслове, когда я вхожу.

– Мистер Кассиэль, – произносит он нараспев, и его голос звучит так, словно камни скрежещут друг о друга. – Как удачно, что наш падший экземпляр появляется как раз в тот момент, когда мы обсуждаем иерархию небесного воинства.

Студенты оборачиваются и пристально смотрят на меня, выражение их лиц варьируется от восхищения до настороженности. Я сажусь сзади, слегка кивая профессору.

– Прошу прощения за опоздание. Я все ещё не могу привыкнуть к этой академической обстановке.

Он любезно кивает в ответ на мои извинения.

– Возможно, ты хотел бы исправить моё понимание организации серафимов? – он бросает вызов, и в его древних глазах вспыхивает огонёк.

– С удовольствием, – отвечаю я, усаживаясь на своё место. – Хотя я должен предупредить вас, что я никогда не был посвящён в высшие эшелоны власти. Моё падение не было полностью случайным.

Это вызывает ропот в классе. Брови профессора приподнимаются с неподдельным интересом.

– Пожалуйста, поподробнее, мистер Кассиэль.

– Вопросы не поощрялись, – объясняю я, чувствуя на себе взгляды всех присутствующих. – Любопытство считалось опасно близким к сомнению. Я просто задавал слишком много вопросов о том, почему мы наблюдали, но никогда не вмешивались. Почему знание без применения считалось превосходным.

Профессор Лахлан задумчиво поглаживает подбородок.

– Значит, небесная бюрократия ценит порядок выше прогресса?

– Они превыше всего ценят соответствие, – поправляю я. – Серафимы организованы не силой, а следованием божественной воле. Чем ближе ты к цели, тем выше поднимаешься.

– И вам не удалось соответствовать ситуации, – заключает он.

– Полностью, – подтверждаю я с лёгкой улыбкой.

Класс нервно смеётся, и я испытываю странное удовлетворение по этому поводу, каким бы незначительным оно ни было. Профессор возвращается к своей лекции, время от времени поглядывая в мою сторону, когда обсуждает особенно спорные моменты небесной доктрины.

По ходу урока мои мысли возвращаются к Изольде. Почему она здесь новенькая, если её брат учится здесь уже несколько лет? Почему сейчас? Что случилось? Кто она? Все эти вопросы вертятся у меня в голове, но у меня нет на них ответов. Ответы на эти вопросы можно получить, только поговорив с источником. Но для этого мне придётся подождать, пока она останется одна. Си-Джею не понравится, что я вторгаюсь на его территорию, как он считает.

Когда лекция заканчивается, я выхожу из аудитории, чувствуя на себе пристальные взгляды одноклассников, словно булавочные уколы на коже. Их любопытство – бледная имитация моего собственного. Мне нужно нечто большее, чем теории небес; мне нужны эмпирические данные. Изольда Морворен быстро становится самой важной переменной в этом хаотическом уравнении.

Её аромат – маяк, к которому меня тянет.

Пробираясь по коридорам, я позволяю своим обостренным чувствам направлять меня. Воздух всё ещё гудит от остаточной энергии бесчисленных сверхъестественных существ – какофония по сравнению с безмятежными, упорядоченными вибрациями небес. Здесь каждое взаимодействие, каждая эмоция усилены и ничем не сдерживаются.

Она была на уроке Магии крови, прижимая к груди учебник, когда я увидел её снова. Она выглядела озабоченной, на её лбу залегли морщинки.

Она поднимает голову, когда чувствует на себе мой взгляд, и неуверенно улыбается.

– Привет.

Это простое слово оказывает на моё тело такое воздействие, какого я никогда раньше не испытывал. Я изучаю её глаза, прежде чем мой взгляд опускается ниже, вбирая в себя каждый дюйм её тела, в то время как мой член становится твёрже.

– Что? – спрашивает она смущённо.

– Ничего, просто наблюдаю.

Изольда наклоняет голову, в уголках её рта играет лёгкая улыбка.

– За чем именно наблюдаешь? – в её голосе слышится намек на вызов, едва уловимый вызов, который меня интригует.

– За тобой, – просто отвечаю я. – То, как изменилась твоя энергетика с тех пор, как мы разговаривали в последний раз. Теперь она переплетается с энергией другого человека, – я подхожу ближе, притягиваемый к ней, как магнитом. – Полагаю, Си-Джея?

Румянец заливает её щеки, и она на мгновение отводит взгляд, прежде чем снова встретиться со мной взглядом.

– Не твоё дело.

– Возможно, и нет, – соглашаюсь я, – но то, как проявляются сверхъестественные связи, их сила не похожа ни на что, что я видел сверху. Ты – загадка, и я всё сильнее ощущаю необходимость разгадать тебя.

У неё перехватывает дыхание, и какое-то мгновение мы просто смотрим друг на друга, воздух между нами наполнен чем-то невысказанным. Её аромат, воспоминание о её клыках в моей плоти, жар, который разливается внутри меня, – всё это так ново, так чувственно.

– Мне нужно идти на урок, – резко говорит она, разрушая чары.