Текст книги "Темная душа (ЛП)"
Автор книги: Ив Ньютон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 17 страниц)
Кассиэль кивает.
– Я возьму дальний угол.
Си-Джей отходит к противоположной стене, его движения грациозны, несмотря на тесноту.
– Эти книги расставлены по степени опасности, а не по тематике, – замечает он, изучая систему стеллажей. – Те, что в красных переплётах, самые неустойчивые.
Я следую за его взглядом и вижу стеллаж с книгами в красных переплётах, спрятанный за чем-то, похожим на клетку из серебристой энергии.
– Откуда ты это знаешь?
Он одаривает меня своей бесящей ухмылкой.
– Так делает мой отец.
Я киваю, запоминая эту информацию.
Я перехожу к набору книг, которые выглядят так, будто не хотят меня съесть, и просматриваю названия. Ничто не бросается в глаза, ни в буквальном смысле, ни в плане информативности, поэтому я двигаюсь дальше.
Я смотрю, как Кассиэль поднимает руки, и его золотисто-чёрная сила, проявляющаяся в виде молнии, переливается на его ладонях. Он закрывает глаза и затем сосредотачивается на названии. Его глаза резко открываются, и он хватает её, сдёргивая с места.
– Я кое-что нашёл, – говорит Кассиэль неестественно напряжённым голосом.
Я подхожу к нему и смотрю, как он кладёт старинную книгу в кожаном переплёте на маленький столик для чтения. На обложке нет пометок, но сама кожа кажется какой-то неправильной.
– Что это? – спрашиваю я, борясь со странным нежеланием прикасаться к тому.
– Оно откликнулось на мою ангельскую энергию, – объясняет Кассиэль, и его крылья беспокойно шевелятся за спиной. – Как будто оно тянулось ко мне.
Си-Джей осторожно приближается, его ноздри раздуваются.
– От этой книги несёт кровью и магией.
Пальцы Кассиэля скользят по обложке.
– Она называется «Сборник для Коллекционеров».
– Коллекционеров, – бормочу я.
С видимой неохотой он открывает книгу. Страницы внутри тёмно-янтарного цвета, исписанные текстом, от которого у меня мурашки бегут по коже. Но от чего у меня перехватывает дыхание, так это от того, как сама книга реагирует на то, что её открывают. Это мягкий выдох, как будто сам переплёт дышит.
– Что за чертовщина? – бормочет Си-Джей.
Лицо Кассиэля побледнело.
– Коллекционеры – древнее академическое общество, изучающее сверхъестественные явления, – его пальцы водят по тексту, не прикасаясь к нему. – Но их методы неортодоксальны.
– Неортодоксальны, что это значит? – настаиваю я, борясь с желанием отойти подальше от тревожащей меня книги.
Глаза Кассиэля встречаются с моими, наполненные ужасным знанием.
– Они превращают редких сверхъестественных существ в хранилища знаний. Живые гримуары.
– Живые что?
Си-Джей наклоняется ближе, его лицо становится суровым.
– Гримуары. Магические книги. Но живые?
Кассиэль мрачно кивает.
– Согласно этому, некоторые существа обладают уникальной способностью. Их кровь и ткани могут впитывать и надолго сохранять магические знания, – он переворачивает страницу, и, клянусь, я слышу стон из самой книги. – Коллекционеры собирают их и превращают в разумные гримуары.
Меня поражает ужас происходящего.
– Они превращают существ в книги? Пока они ещё живы?
– В сознании, – уточняет Кассиэль, его голос дрожит от отвращения. – Нервная система сохраняется на протяжении всего процесса. Они остаются в сознании, но не могут двигаться или говорить, за исключением тех случаев, когда открывают книгу и читают.
У меня почти подкашиваются ноги. Си-Джей поддерживает меня под локоть, его прикосновение необычайно нежное.
– Так вот почему ты им нужна? – тихо спрашивает он.
– Там что-нибудь говорится о вампирах-близнецах? – спокойно спрашиваю я, хотя внутри у меня всё переворачивается.
Кассиэль просматривает текст, перелистывая страницу за страницей со сверхъестественной скоростью, как будто его глаза находят нужную нам информацию. Они всё ещё светятся серебром, что должно что-то означать.
– Вот. Близнецы-вампиры женского пола особенно ценны, – говорит он. – Симпатическая связь между близнецами усиливает свойства поглощения. Они могут хранить знания, которые разрушили бы обычные хранилища, такие как запрещённые заклинания, утраченные языки, даже воспоминания и переживания.
Моя душа стонет в ответ на это, представляя судьбу, которая хуже смерти. Заживо содранную кожу, переплетённую в книгу, вечно пребывающую в сознании, пока её читают и изучают эти академические монстры. У меня сводит живот.
– Книга, которую ты держишь в руках, – шепчу я. – Это…?
Кассиэль мрачно кивает.
– Путеводитель, созданный Коллекционерами, в переплёте из кожи одной из их жертв. Демонстрация их мастерства.
– Сколько? – спрашиваю я срывающимся голосом. – Скольких из нас они собрали?
Кассиэль переворачивает ещё несколько страниц, каждое движение вызывает едва заметную реакцию у самой книги.
– Согласно этому каталогу, на протяжении тысячелетий они создавали два живых гримуара их вампирш-близнецов. Каждый из них специализируется на разных магических знаниях.
– Они чертовски редкие особенные, – говорит Си-Джей.
Я свирепо смотрю на него за то, что он указывает на чертовски очевидное.
– И они всё ещё в сознании? Спустя столько времени? – спрашивает Си-Джей нехарактерно подавленным голосом.
– Вампиры так просто не умирают, – говорит Кассиэль. – Этим гримуарам сотни лет, но они всё ещё в сознании. Всё ещё страдают.
Я отступаю, моё сердце бешено колотится.
– Неудивительно, что мои родители держали меня взаперти. Они прятали меня от этого.
– Или… – Си-Джей останавливается и бросает на меня взгляд, который говорит о многом.
– Или что? – спрашивает Кассиэль, не воспринимая комнату так, как это обычно бывает у него, что так очаровывает.
– Или они знали и бросили меня на съедение волкам, – тихо говорю я.
– Но, если бы они пришли за тобой в ночь кровавой луны, они бы просто передали тебя, – говорит Си-Джей, пытаясь отвлечься от пережитого ужаса. – Зачем посылать тебя сюда?
– Это было не из соображений безопасности, – бормочу я. – Для чего же тогда?
– Обереги? Древняя магия? Мы? – уточняет он.
– Вы?
– Ну, может быть, в представлении твоих родителей это были не мы, а существа, которые могли бы защитить тебя.
– Я убил ради тебя, – напоминает мне Кассиэль.
– В чём значение кровавой луны? – спрашиваю я.
– Согласно книге, Луна действует как маяк, указывающий на местонахождение редких и ценных существ. Коллекционеры могут отследить её и привести непосредственно к тебе.
На меня накатывает холодный вопрос.
– Айзек. Коллекционеры тоже хотят его заполучить?
Кассиэль качает головой.
– В тексте особо упоминаются близнецы женского пола. Что-то в биологической структуре женщин-вампиров делает их идеальными сосудами для этого процесса.
– Значит, мой брат в безопасности, а мне суждено стать чьей-то библиотечной книгой? – мой голос срывается от истерики. – Это просто здорово.
– Нет, если мы их не остановим, – говорит Си-Джей, и в его голосе звучит решимость.
– Нам нужно выбираться отсюда, – внезапно говорю я, чувствуя, как стены сжимаются. – Если кто-нибудь застанет нас с этой книгой…
– Слишком поздно, мисс Морворен.
Мы втроём оборачиваемся и видим Блэкриджа, стоящего у входа в запретную секцию, его тёмные глаза непроницаемы.
– Профессор, – признаёт Кассиэль, незаметно перемещаясь, чтобы встать между Блэкриджем и мной.
– Вламываетесь в запретную секцию, – холодно замечает Блэкридж. – Получаете доступ к запрещённым текстам. Я ожидал такого поведения от мистера Аквилы, но вы двое – досадное дополнение к его неприятностям.
Си-Джей сияет, и я борюсь с желанием закатить глаза, глядя на него.
– Сэр, это не то, на что похоже.
Си-Джей бросает на меня взгляд, который кричит «ради всего святого».
– Ты хочешь знать, почему Коллекционеры охотятся за тобой? – говорит Блэкридж. – Да, я хорошо осведомлён о твоей ситуации, мисс Морворен. Осведомлён лучше, чем ты думаешь.
От его слов у меня кровь стынет в жилах.
– Вы знаете о Коллекционерах?
Тонкие губы Блэкриджа изгибаются в подобии улыбки, но, скорее всего, это не так. Конечно, он знает.
Комната, кажется, кружится вокруг меня, когда Си-Джей и Кассиэль, словно защищая, придвигаются ближе ко мне.
– Вы один из них? – шепчу я, моя защитная магия скручивается внутри меня, готовая нанести удар.
На лице Блэкриджа появляется что-то похожее на обиду.
– Конечно, нет. Коллекционеры – мерзость, они извращают знания и изучение магии, превращая их в нечто чудовищное, – он проходит дальше в комнату. – Коллекционеры приближаются, мисс Морворен. У нас есть, возможно, несколько дней, прежде чем они попытаются прорвать нашу оборону.
Моё сердце бешено колотится в груди.
– Что нам делать? Почему мои родители отправили меня сюда? Почему вы приняли меня в ученицы?
Взгляд Блэкриджа встречается с моим, глубокий и бездонный.
– Во-первых, ты вернёшь этот гримуар на полку. Он и без того достаточно настрадался, чтобы его расхаживали вокруг любопытные студенты.
Кассиэль осторожно кладёт книгу на место, бормоча извинения.
– И? – нажимаю я.
– Коллекционеры так просто не расстаются со своими призами, и ты, мисс Морворен, была бы жемчужиной их коллекции. То, на что ты наткнулась, – это всего лишь одна из тех вещей, которые они делают с редкими существами.
– А есть и другие? – спрашиваю я в крайнем ужасе.
– Тебе лучше не знать.
– Тогда ответьте на мой вопрос. Почему вы приняли меня сюда в качестве студентки?
– Ты редкое и ценное создание, мисс Морворен. Так получилось, что я сам их коллекционирую.
Глава 26. КАССИЭЛЬ
Мои крылья инстинктивно расправляются при словах Блэкриджа, раскрываясь на полную в ограниченном пространстве. Энергия, потрескивающая между моими перьями, реагирует на угрозу, золотисто-чёрная сила гудит прямо под поверхностью. Си-Джей рядом со мной принимает боевую стойку, его тело изогнуто в хищническом напряжении.
– Вы «коллекционируете» редких существ? – повторяет Изольда, её голос удивительно ровный, несмотря на страх, который я чувствую в ней.
Блэкридж поднимает бровь, глядя на наши оборонительные позы.
– Да. Вы все редкие и особенные существа, не так ли?
– Что это значит? – требую ответа я. – Вы выполняете грязную работу за Коллекционеров?
Блэкридж улыбается. Это не самая приятная улыбка. У меня от этого по коже пробегает холодок.
– Нет, как я уже сказал, они отвратительны.
– Ну и что? Вы притворяетесь убежищем, но вместо этого мы все маленькие куколки в вашем собственном особом кукольном домике? – выплёвывает Изольда.
– Больше похоже на это, – говорит Блэкридж. – Но с одним очень важным отличием.
– О, и в чём же оно заключается? – рычу я, прежде чем Си-Джей успевает ответить.
Блэкридж игнорирует меня и подходит к книжному шкафу, где, по словам Си-Джея, хранятся самые опасные книги. Я вижу, как они вздрагивают, когда он проходит мимо, и снова задаюсь вопросом, что он за существо и какой силой обладает.
– Тематические исследования. Мы исследуем, учимся, помогаем тем, кто понятия не имеет о своем истинном потенциале, помещая их в ситуации, выходящие за рамки их зоны комфорта.
– Вы нас проверяете?
– Иногда. Нам нужно посмотреть, на что вы способны, а на что нет.
– Как Бенц, – бормочу я. – Вы не позволили этой драке начаться из-за меня, или не только из-за меня, но и из-за Бенца. Вы хотели посмотреть, сработает ли его защита от смерти.
– И это сработало, – говорит он. – Представьте себе мой восторг.
– Это ненормально! – кричит Изольда. – Вы обращаетесь с нами как с собственностью.
– Нет, я обращаюсь с вами как со студентами. Мы все здесь для того, чтобы учиться, не так ли?
Я понимаю его образ мыслей. В этом есть смысл. Обучение – бесконечная константа. Как мы можем что-то узнать, если мы не учимся, не изучаем, не исследуем?
– Я понимаю, – говорю я, заставляя Изольду зашипеть на меня. Си-Джей, с другой стороны, похоже, тоже это понимает. – Это взаимовыгодные отношения. Вы даёте нам опыт, который нам нужен в реальном мире, чтобы расширить наши границы.
– Чтобы позволить нам делать то, что мы должны, чтобы выжить, – добавляет Си-Джей, кивая почти одобрительно. – Чего я не понимаю, так это почему вы приняли Изольду сюда, зная, что она является мишенью? Вы собираетесь защищать её или бросить на съедение волкам, когда они неизбежно окружат вас?
– Мисс Морворен придётся защищаться. Вот почему она здесь, мистер Аквила. Чтобы учиться, приспосабливаться, наращивать свою силу. Я полагаю, она уже проявляет признаки взросления.
Мы с Си-Джеем уставились на неё.
Она краснеет – очень очаровательная черта, которая появляется у неё, когда она оказывается в центре внимания.
– Инцидент в столовой, – говорит она.
– Какой инцидент? – спрашиваю я.
– Мои способности проявились так, как не проявлялись раньше. Это было почти как телекинез, а не просто защитная магия.
– Ах, да, – в голосе Блэкриджа слышится нотка удовлетворения. – Твои защитные способности развиваются. Именно так, как я и предполагал.
Я изучаю лицо Изольды, наблюдая за игрой эмоций: страх, замешательство, гнев – все они борются за господство. Её сила растёт, меняется. Это захватывающее зрелище, несмотря на то что я беспокоюсь о её безопасности.
– И что теперь? – спрашивает Си-Джей, его терпение явно на исходе. – Коллекционеры придут за ней, и ваш грандиозный план – позволить ей самой во всём разобраться?
Тёмные глаза Блэкриджа сужаются.
– Вполне, мистер Аквила. Защитные сооружения Серебряных Врат внушительны, но не безошибочны. Коллекционеры используют могущественную магию и древние ритуалы, чтобы заполучить свои призы.
– Вы выбрали занятия, которые расширят кругозор Изольды, – говорю я, задумчиво кивая. – Теория тайн, Продвинутая магия крови, Защитные заклинания, История сверхъестественных войн, Теория измерений, Подготовка к оборонительным боям.
– Вот именно. Ты, мисс Морворен, должна сами решить свою судьбу.
С этими словами он щёлкает пальцами, и мы снова оказываемся в библиотеке перед книжным шкафом, где отсутствует книга с рычагом.
– Что ж, отлично, – огрызается Изольда. – Я ожидала, что всё пройдёт совсем не так.
– А как, по-твоему, всё должно было пройти? – спрашиваю я.
Она обнажает свои клыки, и мой член твердеет. Я тянусь к ней, не задумываясь, притягиваемый к ней. Она великолепна в гневе, её глаза сверкают, клыки сверкают. Это первобытный призыв, которому я едва могу сопротивляться.
Си-Джей перехватывает мою руку прежде, чем я успеваю дотронуться до неё, его хватка крепка, но не причиняет боли.
– Успокойся, ангелок, – бормочет он, и в его голосе слышится скорее понимание, чем враждебность. – Сейчас не время.
Он, конечно, прав. Изольда дрожит от ярости и страха, обхватив себя руками, пытаясь собраться с мыслями.
– Мне нужен план, – наконец говорит она, и её голос звучит твёрже, чем я ожидал. – Если эти Коллекционеры придут за мной, я должна быть готова.
– Мы поможем тебе, – немедленно говорю я, расправляя крылья за спиной. – Чего бы это ни стоило.
Си-Джей кивает, отпуская моё запястье.
– В кои-то веки я согласен с пернатым. Ты не будешь одна в этой борьбе.
Изольда переводит взгляд с одного на другого, и на её лице появляется подозрение.
– Почему? Зачем кому-то из вас рисковать собой ради меня?
– Ты знаешь почему, – тихо говорит Си-Джей.
Я чувствую странный отклик в его словах. Притяжение, которое я испытываю к Изольде, – это не просто физическое влечение или академическое любопытство. Оно глубже, первобытнее, почти как космический императив.
– Я и сам до конца этого не понимаю, – признаюсь я, – но я не уйду от тебя.
Она с трудом сглатывает, её глаза блестят от непролитых слёз.
– Я не знаю, могу ли я кому-нибудь доверять. Мои родители держали меня взаперти двадцать один год, не объясняя почему. Блэкридж использует меня в качестве своего рода сверхъестественного научного эксперимента. Насколько я знаю, вы двое можете быть переодетыми Коллекционерами.
– Вот это уже просто оскорбление, – растягивает слова Си-Джей, но под его бравадой чувствуется обида.
Я подхожу к ней поближе, стараясь не давить на неё.
– Изольда, я упал с небес. Это не метафора. Я физически провалился сквозь измерения, сквозь реальности и приземлился здесь. Ты действительно думаешь, что это было совпадением?
Она поднимает на меня взгляд, её голубые глаза изучают мои.
– О чём ты говоришь?
– Я говорю, что, по-моему, мне было предначертано найти тебя. Чтобы защитить.
– Очень поэтично, ангелок, – говорит Си-Джей, но в его тоне нет обычной язвительности.
– Но что ей сейчас нужно, так это практическая помощь. Обучение. Защита.
– Мне нужно и то, и другое, – тихо говорит Изольда. – И ещё мне нужно поговорить с Айзеком. Он должен знать, что происходит.
Я киваю, расправляя крылья за спиной.
– Я помогу тебе тренироваться. Моя небесная энергия может пригодиться против этих Коллекционеров.
– Как и мой… специальный набор навыков, – Си-Джей улыбается, это холодно и порочно.
– Что именно? – спрашиваю я, приподняв бровь.
– Чтобы я знал, а ты выяснил, – говорит он тем раздражающим тоном, который выводит меня из себя больше, чем следовало бы.
Изольда качает головой.
– Мне нужно поговорить с Айзеком. Я поговорю с вами, двумя идиотами, позже.
– Идиотами? – спрашиваю я оскорблённо, но она исчезает со скоростью вампира. Я поворачиваюсь к Си-Джею. – Она считает нас идиотами?
– Ну, может быть, тебя, – говорит он, нахмурившись.
Мои глаза закатываются в естественной реакции на это приводящее в бешенство существо. То, что я не собираюсь его убивать, само по себе будет проверкой. Возможно, Блэкридж знает и наблюдает за нами. Выжидая.
Глава 27. ИЗОЛЬДА
Я нахожу Айзека на тренировочной арене, он колотит тренировочный манекен с такой силой, что при каждом ударе набивка разлетается по швам. Его движения плавные, смертоносные, это танец насилия, который красноречиво говорит об его эмоциональном состоянии. Его атакующая магия горит в его кулаках, и не в первый раз я жалею, что у меня её нет. Она намного больше. Но, возможно, с помощью Си-Джея и Кассиэля я смогу однажды выбить дерьмо из тренировочного манекена. Или выбью дурь из сумасшедшего Коллекционера, если он попытается меня тронуть.
Чёрт, ни за что на свете.
Пусть сначала проткнут меня колом.
– Ты что-то скрывал от меня, – говорю я, медленно приближаясь.
Он оборачивается, на мгновение его глаза становятся дикими, прежде чем он узнаёт меня.
– Иззи. Что ты здесь делаешь?
– Я знаю, почему они заперли меня. Они знали, что этот день настанет.
Выражение лица моего брата меняется, усталость сменяется настороженностью.
– Какой день?
– День, когда за мной придут Коллекционеры.
– Коллекционеры? – осторожно спрашивает он. – Что это, чёрт возьми, такое?
Я вкратце рассказываю ему о том, что мы выяснили, и на его лице появляется отвращение.
– Нет, – заявляет он. – Ни за что на свете я не позволю, чтобы это случилось с тобой.
– Мы тоже, – говорит Си-Джей, появляясь позади меня вместе с Кассиэлем. Я знала, что они там. Я чувствовала их. Даже чувствовала их запах. Мои чувства обострились. Я не уверена, что причина в том, что это часть моего «взросления», или потому, что я отчаянно не хочу, чтобы из меня сделали книгу, или, что ещё хуже, что я лучше осознавала своё окружение.
Айзек прищуривается, переводя взгляд с Си-Джея на Кассиэля с нескрываемым подозрением.
– Что значит «мы»? С каких это пор вы двое работаете вместе?
– С тех пор, как твоя сестра стала мишенью для учёных-магов-психопатов, которые хотят превратить её в живую книгу, – сухо отвечает Си-Джей.
– Это не шутка, – огрызаюсь я, моё терпение на исходе. – Айзек, мне нужно знать, говорили ли когда-нибудь мама с папой об этом. Хоть что-нибудь.
Айзек с озабоченным видом проводит рукой по волосам.
– Песня…
– Что за песня? – я бросаюсь на него как безумная, бросаюсь вперёд и крепко сжимаю его руку. – Что за песня?
Лицо Айзека слегка бледнеет.
– Разве ты не помнишь? Когда мы были детьми, папа пел этот жуткий старый детский стишок?
– Я не помню, – говорю я, качая головой. – Какой стишок?
Айзек закрывает глаза, вспоминая мелодию. Когда он снова заговаривает, его голос становится певучим, от чего у меня по спине пробегают мурашки:
– Испачканные чернилами пальцы ищут редкую, ни с чем не сравнимую кровь близнецов.
Когда в небе повиснет кровавая луна, взгляни в серебряный зеркальный глаз.
Искомое знание становится цепью, но общее знание избавит от боли.
Учёный боится того, что могут узнать близнецы, когда начнут проявляться объединённые силы.
Если учёные придут со связующей нитью, мысленно перелистайте их страницы.
Ибо то, что они ищут, они не могут забрать, И, если вы будете мысленно общаться, ваша связь не разорвётся.
Воцаряется абсолютная тишина. Я чувствую себя физически больной. Песня звучит смутно знакомо, но, когда я закрываю глаза, я понимаю, что мне её никогда не пели. Раньше я слышала, как она доносится из комнаты Айзека в ночном воздухе, леденящая и пугающая. Я никогда по-настоящему не знала слов, только мелодию, и иногда по ночам она пугала меня до полусмерти.
– Он пел её тебе, когда ты был маленьким? – спрашивает Кассиэль с ужасом в голосе.
Айзек мрачно кивает, когда я открываю глаза. Он смотрит на меня с нарастающим ужасом.
– Они готовили меня. Предупреждая об опасности, но не объясняя её напрямую.
– Это полный капец, – бормочет Си-Джей, но выражение его лица задумчивое. – Но эффективный. Даже не понимая контекста, ты бы помнил предупреждение.
Я обхватываю себя руками, пытаясь унять дрожь.
– И теперь мы знаем, почему меня прятали. Почему они так боялись, что кто-нибудь меня обнаружит.
– В песне упоминаются учёные, – замечает Кассиэль. – Академическая составляющая коллекционеров соответствует этому описанию.
– Нам нужно найти Маму и Папу, – говорю я, мой голос твёрже, чем я себя чувствую. – Они знали, что это произойдёт. Вопрос в том, зачем они послали меня сюда? Ради безопасности или для принесения в жертву?
Айзек мрачно смотрит на меня. Он подумал о том же самом.
Си-Джей подходит ближе, не касаясь меня, но достаточно близко, чтобы я могла почувствовать его тепло.
– Серебряные Врата защищены. Здесь ты в большей безопасности, чем где-либо ещё.
– На данный момент, – уточняет Кассиэль, его крылья беспокойно шевелятся. – Но у Коллекционеров есть способы преодолеть даже эту защиту.
– Нам нужна информация. Нам нужно точно понять, с чем мы имеем дело, – говорю я. – Мы не можем бороться с тем, чего не понимаем.
– Тебе следует пойти к Блэкриджу, – говорит Айзек.
Я отрицательно качаю головой.
– Он не поможет. Мы уже говорили с ним. Я сама по себе.
– Что? – выплёвывает Айзек.
– Всё в порядке, это обычное дело….
– Это Серебряные Врата, – заявляет Кассиэль.
– Чёрт возьми, – говорит Айзек.
– Мы справимся, – впервые в жизни искренне говорит Си-Джей. – Мы не допустим, чтобы с твоей сестрой что-нибудь случилось.
– Но тебе нужно держаться от этого подальше, – твёрдо говорю я.
– Что? Нет, Иззи, твоя битва – моя битва.
– Нет, это моя битва. Ты в ней не участвуешь. Если они придут за мной, если они схватят меня, я должна быть уверена, что ты останешься в живых, чтобы меня помнили.
– Изольда, не говори так.
– Я не хочу, но мне нужно, чтобы ты пообещал мне, что не будешь вмешиваться. Я справлюсь.
– Ты пробыла в реальном мире недостаточно долго, чтобы с чем-то справиться, – говорит он.
Его слова ранят, но они правдивы. Я не могу этого отрицать.
– Ещё одна причина, почему я должна сделать это сама.
– Каким бы я был братом, каким бы я был близнецом, если бы позволил тебе разобраться с этим самой?
– Который любит свою сестру и сделает так, как я прошу.
Айзек смотрит на меня с недоверием и разочарованием.
– Это эмоциональный шантаж, Изольда.
– Это правда, – возражаю я, и мой голос смягчается, несмотря на всю мою решимость. – Если эти Коллекционеры заберут меня, кто-то должен помнить, кем я была.
– И ты думаешь, я могу просто стоять в стороне и ничего не предпринимать?
Си-Джей откашливается.
– Каким бы трогательным ни был этот момент, нам нужен план.
– Си-Джей прав, – говорит Кассиэль. – Время – не наш союзник.
Айзек сжимает челюсти, но неохотно кивает.
– Ты не можешь просить меня об этом.
– Могу и прошу. У нас есть время. Блэкридж сказал, что защита великолепна. Помоги мне в обучении или что-то в этом роде, но, когда дело дойдёт до этого, тебя нигде не будет видно. Обещай мне.
– Я не могу.
– Обещай мне, – настаиваю я. – Или мы перестанем быть близнецами.
– Иззи, – шипит он.
Я поднимаю подбородок ещё выше.
– Прекрасно, – заявляет он. – Будь по-твоему.
Он пристально смотрит на Си-Джея, и между ними что-то происходит. Это невысказанное сообщение, в которое я не посвящена, и, вероятно, оно о тайной помощи Айзека.
Отлично. Как бы там ни было. До тех пор, пока он будет держаться подальше от этой битвы, когда она начнётся, он может делать всё, что захочет.
Я киваю и, развернувшись на каблуках, выхожу с тренировочной площадки и направляюсь обратно в свою спальню, чтобы поговорить с Уильямом и попытаться уладить все его сомнения по поводу нашего недавнего поцелуя.
Глава 28. УИЛЬЯМ
Я кружу по комнате, моё тело трепещет от бурных эмоций, которые я не могу полностью контролировать. Ярость, ревность, желание и что-то более глубокое, чему я не решаюсь дать название. Воспоминание о нашем поцелуе горит на моих губах, как огонь. На краткий, немыслимый миг я почувствовал её тепло рядом с собой. Или мне показалось? Я даже не могу сказать наверняка. Это потрясло меня, причинило боль, и когда я подумал, что она солгала об этом, это затронуло что-то глубоко внутри меня, чего я не чувствовал с тех пор, как был жив.
Свою магию.
Она неотъемлемая часть меня, она делала меня особенным, привлекла внимание Серебряных Врат. Я был единственным Сангвинархом, которого они когда-либо видели, о котором слышали. Серебряные Врата охотились за мной в детстве, умоляя стать частью их организации. Даже самые старые профессора читали о таких существах, как я, только в древних, полуразрушенных текстах.
Кровь была для меня всем. Не в грубом, хищном смысле как для вампиров, которые употребляют её просто для пропитания. Они пьют кровь; я приобщился к ней. Там, где они видели еду, я видел бесконечные возможности, вселенную тайн и силы в каждой алой капле.
Вампиры никогда не понимали этого до конца. Они смотрели на меня голодными глазами, пока я работал, превращая кровь в формы магии, которые они не могли постичь. Как я мог объяснить тот прекрасный момент, когда кровь открывает тебе свои воспоминания? Когда она добровольно отдаёт историю существа, в котором когда-то текла? Не магия крови. Которая слишком распространена. Любой третьесортный супер может использовать её в заклинаниях. Но для меня кровь была не просто ингредиентом или источником энергии. Это был симбиотический партнёр, живая сущность, которая преобразилась во мне, став чем-то восхитительно новым и могущественным.
Интересно, будет ли когда-нибудь ещё один такой, как я. Во всех своих исследованиях я находил только слухи о других Сангвинархах на протяжении всей истории – возможно, о тех, кто рождался раз в несколько столетий, которых часто принимали за вампиров или кровавых колдунов, прежде чем их истинная природа становилась очевидной.
Если бы только я мог снова почувствовать эту связь, протянуть руку и прикоснуться к живой сущности, текущей по её венам. Даже будучи призраком, я чувствую эхо, взывающее к природе, которую я считал мёртвой. Её кровь особенная, возможно, даже более уникальная, чем моя.
Вид её с вампиром и падшим ангелом пробуждает во мне что-то первобытное. Они могут прикасаться к ней, пробовать её на вкус, чувствовать её тепло. Я могу только наблюдать, как бессильный зритель наблюдает за её существованием. И всё же этот поцелуй… эта невозможная связь…
Дверь открывается, и входит Изольда, её лицо скрывает глубокий страх, который я вижу в её глазах. Она закрывает дверь и прислоняется к ней, медленно выдыхая.
– Уильям, – тихо зовет она. – Нам нужно поговорить.
– Я здесь.
Она выпрямляется и изучает меня, её голубые глаза изучают мою полупрозрачную фигуру, парящую у окна.
– Ты почувствовал это?
– Да, – хрипло говорю я. – Это невозможно. Призраки не могут физически взаимодействовать с живыми.
– И всё же, – говорит она, подходит и протягивает руку ко мне. Её рука, как и ожидалось, проходит по моей груди, но там, где мы соприкасаемся, возникает ощущение, похожее на статическое электричество. – Между нами что-то происходит.
– Это была случайность, – говорю я, пытаясь отмахнуться от этого, чтобы сокрушительное разочарование не продолжало мучить меня. – Ничего больше.
– Я несогласна.
– Ты в своём праве.
Она закатывает глаза, эти красивые-прехорошенькие глазки, которые так на меня действуют.
– Что случилось в запретной секцией? – спрашиваю я, меняя тему, прежде чем она сможет продолжить мучить меня своими расспросами.
Она вздыхает, опускаясь на край кровати.
– Мы узнали, почему я сидела взаперти всю свою жизнь.
– И? – настаиваю я, подплывая ближе.
– Когда-нибудь слышал о Коллекционерах?
От этого названия по моему призрачному телу пробегает рябь, заставляя меня на мгновение вздрогнуть.
– Да. До меня доходили слухи. Даже в моё время о них говорили вполголоса.
– Что ты о них знаешь?
– Коллекционеры – академическое общество, которое изучает сверхъестественные явления крайне неэтичными способами.
– Они превращают редких существ в живые гримуары, – категорично заявляет она. – И, по-видимому, вампирши-близнецы – жемчужины их коллекции.
Я подхожу ближе, меня охватывает ужас.
– Так вот зачем ты им нужна? Чтобы превратить тебя в гримуар?
– Согласно книге, которую мы нашли, да. Они уже дважды проделывали это с женщинами-близнецами, такими как я. Жертвы остаются в сознании, их постоянно читают и изучают, – её голос слегка срывается. – Ты можешь представить себе худшую участь?
– Нет, – признаюсь я, с внезапной благодарностью вспоминая свою смерть. То падение с Колокольни, когда я приземлился на зачарованный смертельный шпиль, кажется довольно приятным по сравнению с этим. По крайней мере, у моих страданий был конечный пункт, без каламбура. – Это всё объясняет. Твою изоляцию, свободу твоего брата посещать Серебряные Врата, в то время как ты скрывалась.
– Блэкридж знает, – продолжает она, потирая виски. – Он, по сути, признал, что Серебряные Врата тоже коллекционирует редких существ, просто не таким гротескным способом. Он использует нас в качестве примеров для изучения.
Для меня это не новая информация.
– Хм, вполне. Блэкридж всегда был оппортунистом. Даже в моё время он коллекционировал уникальных существ под видом образования.
– Чёрт возьми. Почему все вы, мужчины, кажется, думаете, что это нормально?
– Потому что мы все учимся, Изольда, просто по-разному…
– Не надо, – перебивает она меня, поднимая руку. – Ты говоришь как Блэкридж.
