Текст книги "Африка грёз и действительности (Том 2)"

Автор книги: Иржи Ганзелка

Соавторы: Мирослав Зикмунд
сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 30 страниц)

Глава XX
ОДИН ЧАС В ОБЩЕСТВЕ ИМПЕРАТОРА ХАЙЛЕ СЕЛАССИЕ

Если смотреть на столицу Эфиопии с высоты 3000 метров, с вершины горы Энтотто, поросшие лесом склоны которой возвышаются над городом, то покажется, что Аддис-Абеба куда-то скрылась, перенесена в другое место. В густой зелени деревьев можно различить лишь несколько скоплений больших зданий да одинокие башенки монастырей и церквей. Зеленью окружена вся долина до далеких озер на южной окраине города. Когда в 1883 году император Эфиопии Менелик II основал Аддис-Абебу, на всей Площади, занимаемой ныне городом, были вырублены деревья, использованные как строительный материал и топливо. Чтобы восстановить вырубленную растительность, Менелик распорядился высадить на территории города эвкалипты. До сих пор гигантские эвкалипты – это самая характерная особенность резиденции негуса.

«Скажите ему, что против него лично я ничего не имею»

В 10 часов мы на нашей «татре» въезжаем во двор резиденции негуса. Охрана у ворот берет на караул, уличный шум затихает за оградой, и нас окружает покой обширного сада. Широкие зеленые лужайки, масса цветов, высокие деревья и кустарники тянутся до каменных стен, окружающих дворец, и сливаются с сочной зеленью эвкалиптов.

Зелено-желто-красный флаг с гербом Эфиопии – львом на желтом поле – развевается над фасадом дворца. В сопровождении Ато Тафараворка, личного секретаря императора, мы поднимаемся по ступенькам лестницы.

Герб суверенного государства снова водворен на это здание, в котором несколько лет назад размещались итальянские генералы. В нашей памяти оживают воспоминания об октябрьских днях 1935 года, перед глазами встают огромные шапки газетных сообщений о вторжении итальянских армий в страну царя царей. Вспоминаются имена эфиопских военачальников, поспешно организовавших части негуса для ожесточенного сопротивления врагу: рас[4]4
  Рас – правитель провинции, военачальник.


[Закрыть] Деста, рас Касса, рас Сеюм и ряд других. Имена эти, в свое время завоевавшие популярность во всем мире, мы вспомнили еще несколько дней назад, когда осматривали поле битвы и разрушенные здания в окрестностях Макале в северной Эфиопии.

Развалины в окрестностях Макале, Адуи, Горрахея, горы Муса-Али, у Адиграта, Аксума и Дессие – вот все, что еще напоминает о жестоких боях, некогда приковывавших к себе внимание мировой общественности. Всеобщие симпатии были тогда на стороне народа Эфиопии, значительно более слабого, чем агрессор, но героически оборонявшего свою землю.

Развалины вокруг Макале до сих пор напоминают о ноябрьских днях 1935 года, когда эфиопские войска стали отходить вглубь страны, преднамеренно заманивая противника в горы. Здесь в горах впоследствии разыгрались тяжелые бои, в которых итальянцы не раз терпели поражение. Когда наступление на отряды патриотов, которые, защищая свое отечество, великолепно использовали знание местности, не дало желанных результатов, фашистское правительство Муссолини решилось применить против них иприт. Этим неслыханным варварством фашисты покончили с мифом о воинской «доблести» итальянской армии, но в то же время это означало конец сопротивления войск Эфиопии.

Начав с малоэффективного сбрасывания бочек с ипритом, итальянцы в дальнейшем начали разбрызгивать отравляющие вещества с самолетов на войска и мирное население Эфиопии. Остатки эфиопских воинских частей оказались не в состоянии продолжать сопротивление при таком бесчеловечном способе ведения войны. 20 марта итальянцы заняли Гондар, 15 апреля – Дессие и с двух сторон приблизились к Аддис-Абебе. Чтобы сохранить столицу от разрушения, Хайле Селассие решился покинуть страну и бороться за ее интересы с трибуны Лиги наций.

Пятого мая 1936 года по всей Италии звон колоколов возвестил о гибели независимой Эфиопии. Муссолини с балкона правительственного дворца под восторженные овации итальянских фашистов оповестил весь мир о конце кампании. После демонстрации корреспондент английской газеты «Дейли геральд», единственный присутствовавший при этом наглом выступлении иностранный корреспондент, подошел к Муссолини. Он собирался лететь в Палестину, чтобы получить интервью у Хайле Селассие, находившегося в Иерусалиме, и обратился к Муссолини с вопросом:

– Не хотите ли передать что-нибудь бывшему императору Эфиопии?

– Скажите ему, что против него лично я никогда ничего не имел, – цинично ответил Муссолини.

На вершине горы Энтотто, господствующей над Аддис-Абебой, находится христианский монастырь, в котором в мае 1941 года император провел несколько дней. Он хотел вернуться в освобожденную столицу точно в день пятой годовщины своего бегства в изгнание.

Прошли годы, и страна понемногу оправляется от ран, нанесенных ей сначала итальянской оккупацией, а затем и военными операциями в период второй мировой войны.

Царь царей и английский язык

Ровно в 10 часов 30 минут личный секретарь императора ввел нас в зал для аудиенций. Сквозь высокое окно с тяжелыми занавесями в помещение падал неяркий свет, придававший всему окружающему необычный, таинственный характер. Хайле Селассие сделал навстречу несколько шагов и приветствовал нас улыбкой. Нам показалось, что его лицо с бородкой нисколько не изменилось с той поры, когда портреты негуса заполняли первые полосы газет всего мира.

Мы слышали раньше, что император свободно говорит по-французски и по-английски, но что он почти никогда не пользуется этими языками, принимая журналистов. Поэтому нас нисколько не удивило, когда переводчик стал переводить на амхарский язык наше английское приветствие. Мы наблюдали за выражением лица Хайле Селассие и видели, что, уже слушая наши вопросы на английском языке, он в уме готовит на них ответы, не дожидаясь перевода. Амхарский язык был для него лишь частью придворного церемониала и дипломатическим средством. Это вовсе не означало незнания иностранных языков. Выразительную амхарскую речь императора Ато Тафараворк быстро переводил нам на английский.

Хайле Селассие, одетый в военную форму с несколькими рядами ленточек и воинских орденов на груди, разговорился с нами о проблемах своей страны.

– У нас до сих пор нет университета, – сказал он, – но я уже много лет занимаюсь этим вопросом. Университет должен стать последней ступенью лестницы, которую мы усердно строим после ликвидации оставленной фашистами разрухи. Прежде всего мы занялись организацией начального и среднего образования. До сих пор у нас еще не хватает молодежи, которая могла бы заполнить университетские аудитории.[5]5
  В 1950 году в Эфиопии был открыт первый университет. – Прим. ред.


[Закрыть]

– Ряд молодых людей мы отправили учиться за границу, – сказал он в ответ на вопрос о количестве молодежи, готовящейся за пределами страны к педагогической деятельности. – Мы направили значительное число людей в университеты Англии, Швейцарии, США, Франции, Канады и Египта, а также в американский университет в Бейруте. Мой собственный сын учится в Англии, – добавил он с улыбкой, в которой сквозила гордость отца, имеющего взрослого сына студента.

Затем Хайле Селассие рассказывал о годах, проведенных им в изгнании.

– Я часто сравнивал судьбу Чехословакии с судьбой своей страны, когда в 1938 году западные державы повернулись к вам спиной, как они это сделали в 1936 году по отношению к Эфиопии. Когда Лига наций отменила санкции против Италии, нам угрожала такая же опасность, какая нависла над вами во время мюнхенского диктата: фашизм и нацизм. Но в 1936 году мир еще не хотел замечать взаимосвязи между ними.

– Мы сейчас из Эритреи. Как вы смотрите на вопрос о бывших итальянских колониях, расположенных по соседству с вашей страной?

– Мы, естественно, очень внимательно следим за событиями в этой области, в частности за деятельностью особой комиссии Организации Объединенных Наций, которая сейчас находится в Асмаре. Мы высказали свое исторически обоснованное пожелание, чтобы нашей стране был предоставлен доступ к морю передачей нам порта Ассаб, не считая Южной Эритреи, которая всегда была составной частью Эфиопии. Наша заинтересованность в том, чтобы навсегда обезопасить наши границы от угрозы какого-либо повторного нападения, вполне естественна.

«Я послал самолет за вашими специалистами»

На миг разговор перешел на другую тему.

– Мы никогда не сможем достаточно отблагодарить Чехословакию за материальную и моральную помощь, оказанную нам во время нападения агрессора.

Мы обратили внимание на то, что Хайле Селассие в разговоре никогда не произносил слова Италия или итальянцы. Может быть, он сознательно пренебрегает этими наименованиями, с которыми ему так часто приходилось сталкиваться. Несмотря на то, что негус читает по-итальянски и понимает этот язык, он никогда его не употребляет. У него нет других слов для обозначения режима, изгнавшего его из родной страны и натворившего столько бед, как «агрессор», «фашизм», «неприятель». Под влиянием крайнего национализма он не делает различий между итальянцами и осуждает их всех без исключения.

– Вероятно, тот факт, что Чехословакия была одной из немногих стран, поставлявших Эфиопии оружие для войны против фашистов, значительно ухудшил ваше положение после оккупации вашей родины нацистами. Вам мстили за симпатию, которую до последней минуты проявлял к нам ваш народ.

Потом мы на какое-то время поменялись ролями: император задал вопрос нам. Он спросил, не знаем ли мы, когда должны прибыть в Аддис-Абебу представители чехословацкой промышленности. Мы знали, что речь идет о делегации, находившейся в тот момент в Египте и в течение длительного времени готовившейся к поездке в Эфиопию.

– Мы чрезвычайно заинтересованы в том, чтобы в самое ближайшее время были заключены конкретные договоры и начались поставки из вашей страны. Очень неудачно, что дело затягивается из-за эпидемии холеры в Египте. Поэтому я послал специальный самолет в Каир, чтобы ускорить начало переговоров с вашими специалистами…

Мы были тем более поражены вниманием, которое император проявил к Чехословакии и к ее промышленности, что знали, сколько различных иностранных интересов скрещивалось в Эфиопии и сколько иностранных «советников» действовало на ведущих и самых ответственных участках государственного управления.

Англичане держат в Эфиопии многочисленное военное представительство – Британскую военную миссию в составе нескольких сот офицеров, «сотрудничающих» в обучении эфиопской армии. Англичане принимают также активное участие в организации системы образования и в финансовых делах страны. Американцы руководят радиостанциями, всей гражданской авиацией, здравоохранением, Эфиопским национальным банком, проникая также в ведомство народного образования. Железные дороги Эфиопии находятся в руках французов. Ряд преподавателей в школах – французы. Шведы организуют военно-воздушный флот, руководят крупнейшей в Аддис-Абебе больницей, участвуют в управлении рудниками и электростанциями, проникли в руководство школами и полицией.

Самой современной больницей – «Деджач Балча» – руководят русские. Все оборудование больницы было доставлено из Москвы, и свыше 20 советских врачей вместе с многочисленным персоналом с воодушевлением принялись за самоотверженный и в условиях Эфиопии подлинно новаторский труд.

Директор и все преподаватели самой большой средней школы в Эфиопии – Таффари Маконнен – канадцы. В самое последнее время в Эфиопию была приглашена группа профессоров и преподавателей из Индии. Мы здесь встречались с норвежцами, голландцами, итальянцами. Последние, хотя их здесь очень не любят, все еще часто остаются на ответственных постах просто потому, что для них не нашлось замены.

Лев-Завоеватель из колена Иудова

Мы заинтересовались, почему в Эфиопии не введено всеобщее обязательное обучение. Кого бы мы ни спрашивали и где бы ни заходил разговор о народном образовании, всюду мы слышали одно объяснение: в Эфиопии не хватает школьных помещений и квалифицированных педагогов, а главное, средств для решения этого наболевшего вопроса.

Весь государственный бюджет страны составляет едва сотую долю чехословацкого бюджета, хотя десять таких республик, как Чехословакия, поместились бы на территории Эфиопии. Это означает, что на единицу территории здесь приходится в тысячу раз меньше общественных средств, чем расходуется государством в Чехословакии. Если бы даже все средства государственного бюджета расходовались только на народное образование, то и тогда эти расходы составили бы не более одной сотой средств, затрачиваемых на эту цель в Чехословакии. При этом в Чехословакии в каждой деревне есть школа, а в Эфиопии вы все наличные школы можете по пальцам перечесть; поэтому там ощущается несравненно большая потребность в школьных зданиях и в оборудовании.

Природные богатства Эфиопии огромны, но при существующем в стране феодальном строе здесь нет самых необходимых условий для использования этих богатств в интересах широчайших слоев населения.

Вот какими экономическими причинами объясняется отсутствие в Эфиопии до настоящего времени всеобщего обязательного обучения. В других странах к таким же точно причинам добавляется еще одна – сопротивление беднейших слоев населения, то есть именно тех, кому больше, чем другим, недостает образования. Этой части населения необходимо все, даже детские руки, чтобы заработать на хлеб для поддержания жизни, и учиться им просто некогда.

В этом отношении нас в Эфиопии ожидал самый непредвиденный сюрприз. Здесь у широчайших слоев народа проявляется стихийное стремление к образованию. Две средние и несколько начальных школ, имеющиеся в Аддис-Абебе, еще до начала учебного года были буквально завалены заявлениями о приеме. И горожане и сельские жители настойчиво просили об устройстве в школы своих детей. В конечном итоге вопрос о зачислении детей в школы разрешался в зависимости от общественного положения родителей, от их богатства, влияния и связей. Лишь ничтожная часть детей из беднейших слоев населения попала в школы.

Так в Эфиопии создалось парадоксальное положение, совершенно невозможное ни в одной передовой стране, но являющееся здесь лишь логическим следствием отсталого феодального строя: начальное образование не является обязательным, а составляет привилегию детей из самых богатых и самых влиятельных семей.

Доказательством того, насколько сильна тяга к учебе у детей, которые получили право посещать школу, но при этом терпят материальную нужду, может служить случай в школе Таффари Маконнен. О нем нам рассказал учитель канадец, когда мы посетили эту школу:

– Как-то я возвращался в автомобиле в Аддис-Абебу. При въезде в город отказал мотор. Я попросил ребят, которым посчастливилось стать школьниками, помочь мне докатить машину до ближайшей ремонтной станции. Когда я им потом предложил в награду несколько монет, все отказались от денег и попросили меня подарить им тетради, чтобы можно было выполнять домашние задания…

Европейцы, живущие в Эфиопии уже много лет, рассказывали нам о других случаях, которые не считаются здесь редким явлением: дети бедных родителей готовят уроки под уличными фонарями, потому что дома нет денег не только на электрическое освещение, но даже на керосин для лампы.

Как раз в дни нашего пребывания в Аддис-Абебе в официальном вестнике был опубликован закон о немедленном введении нового налога на землю. Все поступления от этого налога предназначались исключительно на покрытие расходов по народному образованию. Нас особенно поразили вводные статьи этого нового закона № 93 от 1947 года:

«Уведомление о введении налога для нужд просвещения. Лев-Завоеватель из колена Иудова, Хайле Селассие I, божией милостью император Эфиопии:

Поскольку Нашим горячим желанием является предоставление Нашему народу возможности получить образование и обеспечить ему все более высокое развитие и поскольку Мы понимаем, что всеобщее образование – благодеяние для всего народа, Мы убеждены в необходимости изыскать средства к достижению этой цели. А потому Мы, в соответствии со статьей 34 конституции, утверждаем постановление Нашего сената и палаты представителей и в согласии с ними издаем закон о налоге для нужд просвещения».

В законе перечисляются отдельные ставки налога в зависимости от качества участков и плодородия почвы. Проведение закона в жизнь возлагалось на «министра пера», то есть на министра просвещения.

Нет сомнения в том, что этот закон позволит многим детям осуществить свою мечту об учебе. Но чьи это будут дети и кто заплатит за их обучение?

В школы опять придут дети из привилегированных и зажиточных семей. А налог на землю в первую очередь ляжет на плечи самых бедных слоев сельского населения, которые иногда за целый год не увидят у себя в руках и одного эфиопского доллара. Между тем для богатых владельцев латифундий этот налог не имеет никакого значения, а представители высших общественных кругов Эфиопии, торговцы и государственные чиновники высоких рангов не заплатят ни цента с большей части своих крупных доходов…

72 школьные футбольные команды

«Его Императорское Величество говорит…»

Эти слова личного секретаря императора еще звучали у нас в ушах, когда мы в тот же день входили во двор современной школы в Аддис-Абебе, чтобы получить представление о здешних методах обучения.

«Его Императорское Величество говорит, что университет будет последней ступенькой к достижению высшего культурного уровня народа…»

Когда наша «татра» въехала во двор школы Таффари Маконнен, нам показалось, что мы попали на стадион. По обе стороны двора тянутся одна за другой десятки спортивных площадок. Ребята, игравшие в футбол, на минуту остановились, оглянулись на машину и сейчас же снова побежали за мячом.

В школьном зале нас приветствовал директор – канадец, молодой, энергичный, увлеченный вверенным ему делом. Он подтвердил нам, что школа была построена на личные средства императора, после того как деньги, выделенные на строительство из государственного бюджета, разошлись еще раньше, чем был вырыт котлован под фундамент.

Свыше 900 школьников обучаются здесь под руководством 47 преподавателей, больше половины которых канадцы. Шесть лет дети учатся в начальной школе. В 1945 году была основана неполная средняя школа, которая должна стать первой ступенью полной средней школы.

«Молись, будь честен, трудись!» – такое изречение, написанное крупными буквами на английском языке, поразило нас при входе в пятый класс.

Мы вошли в класс во время урока арифметики. Нас встретил канадец-учитель и дал нам несколько кратких разъяснений. На первой ступени обучение производится только на амхарском языке. Со второго года дети начинают изучать английский язык. В пятом классе вводится обучение французскому языку, но не на базе родного языка, а на базе английского. Надо сказать, что успеваемость в школе вполне удовлетворительна. Кроме изучения английского языка как самостоятельного предмета, по-английски ведется также преподавание математики, истории и географии.

Войдя в класс, мы увидели, что почти у всех мальчиков под партой лежал мяч или сафтбольная[6]6
  Сафтбол – американская игра в мяч, известная также под названием «китнбол», или «плейграундбол».


[Закрыть] бита. Учитель предвосхитил наш вопрос.

– Через 10 секунд после звонка вы никого не найдете в классе. Ребята используют каждую перемену, чтобы побегать с мячом по площадке. Все они унаследовали от своих предков любовь к оружию и традиционную воинственность. Вот бы вам посмотреть на них! У нас здесь 15 баскетбольных команд, 15 волейбольных и 72 футбольные.

Из слов учителя мы поняли, что школа находится под полным влиянием американских и канадских методов обучения. Несмотря на очень напряженные занятия, содержание преподавания остается весьма поверхностным и сводится к спорту и к тому, что у нас носило название «практического образования»: иностранные языки, арифметика, немножко географии и истории, а в последнем классе средней школы – основы технических знаний, получаемые в школьных мастерских.

Преподавание ведется, конечно, по новейшим методам.

Разумно используется боевое настроение детей и их любовь к соревнованию. Результаты всегда бывают поразительными. В одном из классов мы обратили внимание на висевший около кафедры большой чертеж, изображавший беговую дорожку. На четырех замкнутых полосах овальной формы, окрашенных в разные цвета, были нанесены деления с обозначением от единицы до ста и на различных расстояниях воткнуты цветные флажки с английскими надписями: «львы», «тигры», «кролики», «слоны».

Учитель объяснил нам, что это означает.

Класс разделен на четыре группы, представляющие нечто вроде спортивных команд. Ребята выбирают четырех капитанов, которые потом комплектуют свои команды и составляют группы, соревнующиеся в учебе. От количества очков, набранных в этом соревновании, зависит передвижение флажков на беговой дорожке. В виде призов команды «львов», «тигров», «кроликов» и «слонов» получают линейки, цветные карандаши, пластилин, пеналы. Соперничество между отдельными группами заходит так далеко, что ребята сами проверяют друг у друга домашние задания и только в редких спорных случаях обращаются к помощи учителя. Каждая ошибка в тетради одного члена команды засчитывается как штрафное очко для всей команды и снижает скорость передвижения ее флажка.

Нам продемонстрировали образец соревнования, и мы не переставали удивляться азарту, с которым мальчики боролись за передовое место для флажка своей команды. У нас было такое впечатление, будто ребята совершенно забыли о нашем присутствии, когда они все вышли из-за парт вместе со своими капитанами и выстроились команда против команды. Соревнование состояло в том, кто скорей решит в уме арифметические примеры. Мы едва успевали следить за вопросами, которые быстро, один за другим, задавал учитель.

– 8 помножить на 6, половину произведения минус 7 помножить на 4, прибавить 12, разделить на 8, прибавить 6, разделить на 4, частное возвести в квадрат.

Слова учителя, подчеркиваемые энергичными движениями правой руки, катятся, как лавина. Команды возбуждены до предела. У всех напряженное выражение лица; с учителя не спускают глаз; кулаки сжаты; полная сосредоточенность во взгляде; руки вытянуты вперед воинственным движением, как у фехтовальщиков, отбивающих удары падающих на них английских слов; стоят на кончиках пальцев.

Прозвучало последнее слово учителя, и через полсекунды капитан «слонов» выкрикнул:

– 16!

Еще через какую-то долю секунды капитан «львов»:

– 16!

Короткая передышка, и вот уже «львы» и «слоны» напряженно следят за новой лавиной арифметических загадок, стремясь быстрым ответом завоевать лишнее очко для своей команды. Мы не успевали следить за стремительным развитием этого драматического эпизода и не знали, что делать: то ли принять участие в соревновании с «львами» и «слонами» вне конкурса, то ли наблюдать за напряженным выражением их лиц и гадать о том, что творится в душе этих детей, которым посчастливилось попасть в школу.

Удивительная сила воли эфиопских детей и их жадное стремление к знаниям чрезвычайно ярко проявились и в другом классе, где мы присутствовали на уроке математики. Учитель продолжал, как обычно, вызывать учеников. Один из ребят решал у доски пример на смешанные дроби. Мы наблюдали за поведением остальных детей. На передней парте кудрявый паренек решал свою задачу, не обращая внимания ни на нас, ни на товарища у доски. Заостренной палочкой он сосредоточенно выводил цифры на целлофановой дощечке – «сберегателе бумаги», – а полученные результаты переписывал в тетрадь. Это он заранее готовил в школе домашнее задание, чтобы осталось больше досуга для спортплощадки…

Наверное, для этих девятилетних эфиопских школьников известное американское изречение звучало примерно так: «время вовсе не деньги, а лишние минуты с мячом».

Солнце садилось за вершину Энтотто и золотило высокие стволы эвкалиптов в саду школы Таффари Маконнен. Под ветвями деревьев паслись овцы и коровы. В нескольких метрах от них у проволочной ограды сада возился клубок смуглых мальчишек. Только что прозвенел звонок, извещавший об окончании занятий, но никому из ребят не хотелось еще возвращаться домой…

В женской школе Итеге Менен мы застали в классе девочек лет 13 за уроком географии и французского языка. Мы очутились перед настоящим калейдоскопом различных типов и разнообразнейшей одежды. Модные платья из набивной ткани, а рядом поношенный старый военный китель цвета хаки, белая в цветочках юбочка и национальная накидка из белого полотна, стянутая узлом на левой стороне груди у самой шеи. Многие девочки были босиком, другие в легких туфельках, и у всех без исключения типичные для эфиопок высокие прически.

Девочки отвечали на вопросы учительницы тихо и стыдливо, как будто стеснялись, но очень точно.

Этих же самых девочек мы увидели полчаса спустя на школьной спортплощадке во время урока физкультуры. Они играли в баскетбол. Играли не в спортивных костюмах, а в том же платье, в каком только что сидели за партами. Мы были поражены быстрым темпом и боевым стилем игры. Куда девались стыдливые девочки, смущавшиеся на уроке географии! Они играли смело, нападали быстро, но при этом соблюдали правила игры. Учительница бегала вместе с ними, и пот струился у нее со лба.

Подсознательно мы сравнивали с этим картины, которые мы наблюдали в странах ислама, в Марокко, Ливии, Египте, Судане, где девушек, за редким исключением, вообще не принимают в школы.

В Эфиопии сказалось долголетнее влияние христианства, корни которого там весьма глубоки. Христианство способствовало тому, что Эфиопия по эмансипации женщин намного опередила другие страны Африки, опутанные цепями корана. Конечно, это только половинчатый шаг, сам по себе далеко не достаточный для окончательного разрешения вопроса о полном равноправии женщин в Эфиопии.