Текст книги "Африка грёз и действительности (Том 2)"

Автор книги: Иржи Ганзелка

Соавторы: Мирослав Зикмунд
сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 30 страниц)

Оптовая торговля слонами и носорогами

– Последний выпуск «Момбаса таймс», «Момбаса таймс»!

На перекрестке, как стайка воробьев, слетелись к «татре» маленькие продавцы газет и суют нам в окна пачки листов, на которых еще не просохла типографская краска. Бросаем последний прощальный взгляд на Индийский океан, с которым, возможно, увидимся снова где-нибудь в Южно-Африканском Союзе. Мы возвращаемся в Найроби, чтобы оттуда направиться вглубь Африки, в Уганду и Конго.

– Американцы на Килиманджаро, собственная информация нашей газеты!.

– Ага, наконец-то! Есть там какие-нибудь подробности?

За несколько дней до нашего восхождения на Килиманджаро мы узнали о готовящейся грандиозной экспедиции американских кинопромышленников. Естественно, что нас очень заинтересовали подробности, опубликованные в печати как раз в день нашего отъезда из Момбасы. Газета поместила этот материал на передней полосе в броском оформлении. Мы тем более заинтересовались им, что на веревочных подошвах наших туфель еще оставалась лавовая пыль с вершины африканского великана, а в дорожном мешке лежала добыча – непроявленная пленка. У нас дух захватило, когда мы читали перечень снаряжения и оборудования этой «альпинистской» экспедиции. В ближайшие дни в Момбасу должна была прибыть колонна специальных автомобилей; огромные запасы цветной пленки и фотоматериалов; лаборатории для проявления пленки, которые будут доставлены караваномносильщиков в лагерь на высоте 4000 метров, откуда начнется подъем (причем проявить пленку можно будет в тот же день, а в случае неудачи в снимке или в оттенке, повторение съемки возможно на следующий день); эластичная мебель из пластмассы весом меньше килограмма; коротковолновый передатчик, который три раза в неделю будет связывать экспедицию с редакциями крупнейших американских газет и с радиостанциями. Сообщалось о целом штабе специалистов и вспомогательного персонала. Расходы по оснащению экспедиции составили около 100 тысяч долларов…

Мы вспомнили неделю нашего восхождения на Килиманджаро и спортивное воодушевление всей нашей группы. А тут сообщалось о массовом наступлении на Килиманджаро американских дельцов, подготовленном по правилам «настоящего бизнеса». В тот момент мы даже не подумали о том, что наш поход обошелся в тысячу раз дешевле американского.

Прошло несколько недель, пока мы узнали о результатах этой экспедиции, разрекламированной всей восточноафриканской печатью задолго до ее прибытия на место. Никому из состава экспедиции не удалось взойти на вершину Килиманджаро. О спортивной совести некоторых членов экспедиции, у которых не хватило сил для подъема, свидетельствует следующий характерный факт: бизнесмены послали на вершину черного проводника, за «Книгой победителей», чтобы они могли занести в нее свои имена, поскольку им самим до нее добраться не удалось…

Доллары должны были возместить то, чего им недоставало: гордость и спортивную честь.

Одна за другой дефилируют плантации сизаля вдоль дороги. Необозримые ряды высоких агав с мечевидными листьями разбегаются вдаль во всех направлениях; кое-где негры срезают нижние листья и складывают их в кучи. На шоссе – необычайное оживление. Нам встречаются десятки тракторов, дорожных экскаваторов и мощных бульдозеров, избытки военной техники, доставляемые пароходами из Малайи, Индонезии и Новой Гвинеи. Часть машин предназначается для строительства новых крупных авиационных баз на побережье Индийского океана, другая – для выкорчевывания первобытных лесов в тех местах, где англичане закладывали обширные плантации арахиса. Долголетние опыты по выращиванию тропических культур и борьба с заболеваниями растений предшествовали проводящейся теперь англичанами в большом масштабе кампании по организации стратегических баз снабжения в Восточной Африке. Частью этой кампании является гигантский проект получения пищевых масел из семян арахиса.[36]36
  Этот проект в последующие годы скандально провалился. – Прим. ред.


[Закрыть]

Животный мир Африки является предметом необычайно оживленной торговли. Речь идет не об отстреле зверей, на который требуется специальное разрешение властей. Количество выдаваемых разрешений на отстрел слонов, львов, носорогов или жираф настолько незначительно, что доход от охоты не имеет практического значения, хотя плата, взимаемая за разрешения, чрезвычайно высока. Кстати, надо отметить, что меры по охране зверей, предусматривающие жестокую кару за всякое нарушение, очень строго здесь соблюдаются. В настоящее время только им мы обязаны наличием в Африке – по крайней мере, на некоторых ее территориях – большого количества экзотических животных.

Огромный Северный заповедник между горой Кения и южным краем озера Рудольф трудно доступен, так как сюда не ведет железная дорога, а единственная караванная тропа кончается в Барсалои по середине территории заповедника. Второй, Южный заповедник тянется на сотни километров вдоль границ Танганьики параллельно железнодорожной линии, соединяющей Момбасу с глубинными районами материка, и доходит до самых пригородов Найроби. В окрестностях города появляются иногда группы львов и, бывает, забредут на окраину города. Нам приходилось беседовать в Найроби с владельцами автомобилей, которые предпочитали погрузить машину в железнодорожный вагон, чем ехать поздно вечером или ночью по шоссе из Момбасы в Найроби, так как боялись подвергнуться нападению носорогов.

– Это самый опасный зверь, – сказал один из наших знакомых. – Он без разбора нападает на каждый движущийся предмет. Даже грузовых автомобилей носорог не боится, а бывали случаи, что он нападал и на паровоз. Я ни за что не поехал бы ночью из Момбасы в Найроби! Предупреждаю вас, дорога очень извилиста, и вы не сумеете развернуться и удрать, если перед вами вдруг появится этакое чудовище…

При строительстве железной дороги Момбаса-Найроби было несколько десятков жертв среди негров-строителей, подвергавшихся среди бела дня нападению львов и других хищников, даже когда они работали не в одиночку, а группами.

Теперь звери очень редко появляются на шоссе днем. Опаснее всего бывают часы после захода солнца. После долгих размышлений мы все же решились ехать целый день, потому что нам нужно было затратить не менее 10–12 часов, чтобы преодолеть расстояние в 500 километров по скверной дороге.

Примерно в 4 часа дня мы очутились на территории Южного заповедника. Все наше внимание было сосредоточено на узкой полосе дороги перед нами и на ближайших окрестностях. Напряжение наше все возрастало. А что если в самом деле слон или носорог загородит нам дорогу? Уж не бегемот ли это там на повороте? Когда первые полчаса прошли спокойно, напряжение ослабело. На пути из Сомали, в Танганьике и Кении, нам попадалась масса всяких зверей: антилоп, газелей, павианов, зебр, кабанов, гну и жираф, даже группа львов. А теперь на всем протяжении пути через заповедник, да еще в самое «благоприятное» время, мы не только не наткнулись на какого-нибудь хищника, но даже не видели ни одной антилопы. Кончилось тем, что страх уступил место разочарованию. За все время дорогу перебежали несколько карликовых газелей дикдик да один шакал.

Когда позднее в Найроби мы делились впечатлениями с приятелями, нам сказали:

– Будьте довольны вам просто, повезло. Вряд ли бы вам больше понравилось, если бы носорог или буйвол перевернул «татру» вверх колесами.

На полпути между Момбасой и Найроби внимание привлекает большое объявление у дороги с надписью «Big Game Tours».[37]37
  «Экскурсии для осмотра крупных зверей» (англ.).


[Закрыть] Вскоре на краю буша показалась бензоколонка и открылась широкая площадка перед уютной гостиницей, скрытой среди зарослей Южного заповедника. Стены ее увешаны соблазнительными изображениями крупных зверей: экзотические фотографии львов, леопардов и носорогов, снятых с близкого расстояния, стада слонов на водопое, отдыхающие жирафы, рассвирепевший бегемот. А если вам этого мало, то к вашим услугам есть толстая книга с изображениями всяких знакомых и незнакомых зверей. Книгу эту, не дожидаясь нашей просьбы, официант положит перед вами на столик, сделанный из ноги слона.

Перелистываем книгу и читаем:

«25 июня 1947 года мистер Фрэнк Льюис с друзьями, все из Нью-Йорка: 14 бегемотов, 2 льва, 5 слонов, стада антилоп, газелей и пр. и пр. Видимость хорошая».

А на следующий день две группы туристов – одна из Кейптауна, вторая из Парижа. И опять цифровые данные о слонах, гну, жирафах и буйволах, которых посетители, прибывшие из самой южной оконечности «Черного континента» и из славной столицы на Сене, увидели благодаря прекрасной постановке дела предприятием «Мекс-Инн» в Мтито-Андеи. Берешь в руки типографским способом отпечатанный прейскурант и читаешь:

«Утренние и вечерние обозрения: 1 лицо – 120 шиллингов, 2 лица – 130, 3 лица – 142,5, 4 лица – 150 шиллингов…»

Цены снижаются по мере увеличения числа посетителей; компании явно не выгодно устраивать представления на лоне природы для любопытствующих одиночек.

Переводим в уме цены длинного прейскуранта на нашу валюту: «Стоимость однодневного пребывания, то есть с утра и до вечера: за одно лицо – 1900 крон, за двоих – 2080, за троих – 2280 крон… Примечание: деньги возвращаются, если посетитель не увидит ни одного крупного зверя. Телеграфные заказы направляйте по адресу: Мекс, Мтито-Андеи».

Мы очень жалели, что из-за недостатка времени не могли подсчитать по книге всех посетителей и помножить на цены прейскуранта. Очень было бы интересно сравнить полученную сумму со скромной зарплатой трех или четырех негров, которые с утра до вечера бродят по округе и ставят владельца предприятия в известность о появившихся стадах бегемотов или о том, куда слоны отправились на водопой.

Изнеженные воины?

На территории Кении проживает около четырех миллионов негров и относительно небольшое количество европейцев и индийцев. На один квадратный километр приходится в среднем восемь человек населения.

Негритянское население, в большей части только теперь начинающее освобождаться от уз старых воинственных традиций, можно разделить на две большие группы [по языковому признаку. – Ред.]. Большая нилотская группа объединяет племена масаи, нанди и джалуо, в то время как самыми распространенными племенами второй группы – банту – являются кикуйю и камба.

Принадлежность населения к одной из двух этих групп можно определить с первого взгляда. Они не только географически разобщены, но каждая из них отличается своими чрезвычайно любопытными обычаями и особенностями – одеждой или отсутствием ее, украшениями, образом жизни. В целом можно сказать, что представители племен банту по своей природе мягче, боязливей. Это оседлые пастухи и земледельцы, очень неохотно меняющие местожительство. Они быстрей перенимают чужие обычаи. Представители нилотских племен, напротив, кочуют со своими стадами и не утратили своего воинственного нрава. Они отважны, неподатливы и упорно придерживаются своих древних обычаев. Поэтому они стойко сопротивляются всем попыткам колониальных властей перевести их на оседлое земледелие.

Самое интересное из восточноафриканских племен, наложившее свой отпечаток на всю огромную колонию, – это масаи. Они населяют обширные области вдоль границ Танганьики и, кроме того, рассеяны также по всей Северной Кении до границ Эфиопии. Некогда масаи владели всей Центральной Африкой и их территория далеко на западе граничила с землями, занятыми ватузами, другим воинственным племенем, проживающим в Конго.[38]38
  Северную часть Кении населяют племена галла, говорящие на языках кушитской группы. Масаев там нет и они никогда не владели всей Центральной Африкой. Но авторы правы, что территория их обитания до установления империалистического господства была значительно больше тех резерватов, в которые они сейчас загнаны; лучшие их земли отобраны колонизаторами. – Прим. ред.


[Закрыть] Масаи до наших дней сохранили свой воинственный характер. Они оказывают упорное сопротивление всем попыткам перевести их на оседлый образ жизни.

К подножию горы Нгонг, вершина которой вздымается на высоту 2000 метров, прижалось несколько соломенных хижин одноименной деревни. На еженедельный базар сюда регулярно сходятся негры из всей округи, чтобы продать или обменять свои изделия.

Мы доехали до этой деревни рано утром… На равнине, начинающейся у подножья горы, пасся скот. Два часа назад взошло солнце, и его горячие лучи уже успели нагреть воздух. Со всех сторон к небольшой эвкалиптовой роще караванами стекались негры.

На рынок сошлись как представители обитающего поблизости племени кикуйю, так и масаи. Кикуйю – черные, медлительные, простодушные крестьяне – принесли на продажу кукурузу, зерно, бобы, картофель, овощи, муку, бананы, сплетенные из соломы корзинки – обычные товары негритянского рынка. Многие женщины кикуйю уже привыкают к европейской одежде. Правда, в простеньких платьицах из набивной ткани они выглядят несколько странно. Только старые морщинистые бабки остались верны своим древним обычаям и довольствуются грязной тряпкой, обернутой вокруг бедер. Они возятся с младенцами, пока их дочери заняты торговлей.

Гораздо интереснее выглядели группы масаев, до сих пор ведущих кочевой образ жизни и гордящихся своими воинственными традициями. И мужчины и женщины пришли на базар почти голыми. Они резко отличаются от кикуйю. Цветом кожи они напоминают арабов. Острые черты их выразительных лиц резко контрастируют с плоскими лицами негров кикуйю. Мужчины носят накинутое через плечо легкое покрывало, привязанное шнурком; оно свободно падает на грудь и спину. Никакой другой одежды на них нет, и ничто не скрывает их прекрасно сложенных атлетических тел. Волосы они заплетают в десятки мелких косичек и окрашивают их смесью жира и красной глины. Несколько косичек связано шнурками или ленточками над высоким лбом, а остальные плотно приклеены к черепу. Женщины масаи, напротив, бреют головы наголо и часто даже выщипывают волосы, так что их головы уже издалека блестят на ярком солнце.

Украшения из бус на шее и на руках, а часто и тяжелые бронзовые кольца в ушах придают воинам масаям при их стройных тонких фигурах с длинными руками и ногами удивительно женственный, изнеженный вид.

Однако острые, как бритва, мачеты и копья, с которыми масаи никогда не разлучаются, идут ли они на рынок или беседуют с приятелями перед своей хижиной, быстро выводят вас из заблуждения.

Женщины масаи буквально увешаны тяжелыми украшениями. На шее надеты пестрые проволочные диски, украшенные бусами и майоликой. Девочкам уже в детстве прокалывают в нескольких местах мочки ушей и в дырочки вдевают деревянные палочки все увеличивающихся размеров. В итоге мочки так растягиваются, что болтаются, как длинные мясистые тряпки, до самых плеч. Мы видели женщин, у которых в данный момент не было никаких украшений в ушах; они связывали узлом изуродованные мочки и прикрепляли их к более твердой верхней части уха. На такой шнурочек из собственного мяса женщины надевают свои тяжелые украшения: огромные железные кольца, проволочные спирали, железные цепочки и различные металлические бляхи.

Такие же фантастические, неправдоподобные украшения надевают на руки и на ноги. У женщин масаи руки и ноги так обмотаны спиралями железной, медной и латунной проволоки, что свободными остаются только локти и колени. Эти тяжелые, массивные панцыри надевают девочкам в самом раннем возрасте, и они остаются на теле навсегда. И огромные диски, надетые на шею и закрывающие грудь до половины, тоже не снимаются до конца жизни, потому что снять их нельзя. Часто можно увидеть женщину, у которой в руку выше локтя врезались два широких браслета, а между ними, как отек, вылезает изуродованная мышца. Не говоря уже о том, что эта постоянная тяжесть на теле причиняет боль и ограничивает свободу движений, она раздражает кожу и часто приводит к воспалениям. К тому же части тела, скрытые под украшениями, нельзя вымыть, на них скапливается грязь, от которой исходит отвратительный запах, чувствующийся даже на расстоянии. Подобно насильственной деформации черепа, практикуемой у некоторых африканских племен, вращиванию в губы деревянных тарелочек, спиливанию зубов, эти обычаи племени масаи относятся к самым худшим способам преднамеренного уродования тела. Однако по глазам женщин видно, что они гордятся своими украшениями.

Находясь среди своих соплеменников или среди других негров, женщины масаи не носят никакой одежды, кроме коротенькой юбочки вокруг бедер. Но, увидя чужестранца, особенно с фотоаппаратом в руках, они сейчас же набрасывают на себя легкое покрывало, хотя бы через одно плечо.

На рынке масаи в течение всего дня сторонились земледельцев кикуйю, которых они считают низшей, порабощенной кастой. С людьми племени кикуйю нам было гораздо легче договориться о киносъемках и фотографировании. Они оставались равнодушными и не мешали нам снимать. Между тем смасаи, особенно с женщинами, нам пришлось повозиться часа два, прежде чем мы сделали несколько фотографий. Пока аппараты оставались в футлярах, женщины вели себя спокойно, но при этом бдительно следили за нами и молниеносно исчезали или прятали лицо при первом же появлении объектива. Их не удавалось соблазнить даже монетами. В конце концов нам пришлось прибегнуть к единственно верному средству, которое мы испытали на стеснительных мусульманах в Северной Африке. Как только нам удалось показать одному из масаи отражение его соседа в искателе аппарата, он немедленно утратил всю свою неприступность и уже не выпускал из рук наш «флексарет».[39]39
  «Флексарет» – марка фотоаппарата чехословацкого производства.


[Закрыть] Он наглядеться не мог на картинки, меняющиеся у него перед глазами. Через минуту все собрались вокруг любопытного воина. Они и не заметили, как над их головами тихонько зажужжала кинокамера, которую они раньше и близко к себе не подпускали. Наконец, когда мы уже засняли все нужные нам детали причесок и украшений масаев, а также их сосредоточенные лица, мы поменялись с ними ролями. Пока они смотрели в глазок камеры, мы снимали на пленку фотоаппарата один кадр за другим. Обе стороны остались довольны.

Британская колониальная «демократия»

Вторую по величине группу населения Британской Восточной Африки составляют индийцы. По оценке их численность в Кении, Уганде, Танганьике и на Занзибаре достигает примерно 150 тысяч, причем половина их проживает в Кении.

Еще в прошлом столетии переселенцы из-под Гималаев покидали родину и массами устремлялись в Восточную Африку; в большинстве они ни у кого не спрашивали разрешениями не ждали виз на въезд. Индийцы наводнили рынок дешевой рабочей силой там, где негров нельзя было использовать из-за низкого уровня образования и где европейцам, по мнению господ колонизаторов, нельзя было работать, чтобы не уронить свой престиж. Индийцы – это ремесленники, мелкие торговцы, низшие служащие. Они захватили почти всю торговлю мелкими потребительскими товарами в предместьях Найроби и в других больших городах. Их лавочки можно увидеть в самых захолустных негритянских поселениях.

Индийцы очень успешно конкурируют с европейскими служащими, торговцами и мелкими предпринимателями. Они необычайно воздержаны, и их расходы значительно ниже, чем у европейцев. Они способны удовлетвориться несколькими горстями риса, чтобы скопить побольше капитала и вложить его в торговое или другое предприятие. Так же нетребовательны и негры, но они в массе своей не настолько развиты, чтобы заменить европейцев. Между тем из индийцев выходят способные чиновники, механики и коммерсанты. Коммерческий талант индийцев, носящий ярко выраженный восточный характер, уверенно приводит их к овладению внутренним рынком. Черный рынок находится целиком в руках индийцев, поэтому руководство внутренней экономической политикой колонии часто ускользает из рук официальных властей. Абсолютная солидарность индийцев и благоприятные условия для быстрого обогащения, создавшиеся в результате второй мировой войны, настолько укрепили их некогда довольно слабые позиции, что индийское влияние на внутреннюю жизнь колонии значительно усилилось. Можно смело утверждать, что индийцы составляют в Восточной Африке государство в государстве.[40]40
  Тем не менее индийское население в английских колониях Восточной Африки живет в условиях национальной дискриминации: политические права индийцев ограничены по сравнению с правами европейцев; им запрещено покупать землю в горных районах Кении, предназначаемых для поселения английских колонистов, и т. д. – Прим. ред.


[Закрыть]

Еще одну не негритянскую группу населения Восточной Африки образуют арабы, которые, однако, играют более или менее значительную роль лишь на острове Занзибар. Они часто смешиваются с негритянским населением.

Самую малочисленную, но самую сильную в экономическом и политическом отношении часть населения Восточной Африки составляют европейцы. В Британской Восточной Африке больше, чем в любой другой из африканских колоний, бросается в глаза резкое несоответствие между численностью европейцев и их влиянием. На всей территории колонии площадью 1758 тысяч квадратных километров – в семь с лишним раз больше площади островной Англии – в настоящее время проживает 13,5 миллиона человек. До второй мировой войны здесь постоянно проживало около 30 тысяч европейцев, что составляет едва одну четверть процента всего населения.[41]41
  По переписи 1948 года, население Британской Восточной Африки – 15,8 миллиона человек; европейцев здесь насчитывается 53 тысячи. – Прим. ред.


[Закрыть] И эта горстка европейцев полностью господствует над всей экономической и политической жизнью колонии. Особенно резкое несоответствие наблюдалось в Танганьике, где до войны проживало всего около восьми тысяч европейцев, а ведь площадь этой мандатной территории составляет почти миллион квадратных километров.

Британские власти очень охотно рассуждают о свободе и демократии в Восточной Африке. Но эти понятия существуют только для тонкой прослойки господствующего европейского населения. Английские власти распространяют пропагандистские брошюры с изготовленными в фотостудиях снимками негров-хирургов в марлевых масках, прикрывающих нос и рот, негров – сотрудников газет, чернокожих рабочих за станками-автоматами современных типов. Но как на практике выглядит «защита» интересов негритянского населения?

Государственную власть в Кении олицетворяет губернатор колонии, представитель английского короля, которому придан так называемый Исполнительный совет (Executive Council). Кенийский «парламент», так называемый Законодательный совет (Legislative Council), состоит всего из 40 членов, из которых 23 назначаются губернатором, а 17 «избираются». В числе 40 членов законодательного собрания только один негр, представляющий интересы четырех миллионов негритянского населения. Он никем не избран, а назначен губернатором и, естественно, представляет собой марионетку в его руках. Кроме этого единственного негритянского представителя, губернатор назначает также одного белого на должность чиновника по «охране» прав негров. Весь парламент в целом – это театр марионеток, поскольку любое предложение, внесенное «избранными» депутатами, может быть провалено голосами назначенных членов, всегда защищающих официальную точку зрения британских властей.

Так обстоит дело в Кении. Еще более смешно звучит понятие «демократия» в двух других странах – Танганьике и Уганде, – где «законодательные» органы состоят исключительно из назначенных представителей. О выборности здесь и говорить не приходится.

Любопытства ради присмотримся к «выборам» в Кении. Политических партий здесь нет. В «парламенте» европейцы представлены 11 «депутатами», индийцы – пятью и арабы – одним. Избираются отдельные лица, а не представители политических партий. Соответственно проводится и «предвыборная кампания». Никто не произносит речей о мировых проблемах, о защите интересов рабочего класса или буржуазии, о прогрессе или реакции, о разрешении классовых проблем, о расовой дискриминации или о повышении жизненного уровня населения. Ничего подобного не происходит. Единственная английская газета, издающаяся в Найроби, «Ист Африкен стандард», рассчитана на все говорящее по-английски население, и прежде всего на европейцев. Естественно, она не может стать трибуной одного кандидата или одной группы.

Кандидаты здесь используют другое средство для привлечения избирателей – радио. Отдельным кандидатам перед выборами разрешается в течение нескольких минут представиться общественности по радио.

– Граждане, – взывает в микрофон один из претендентов на депутатское кресло к своим невидимым сторонникам, – изберите меня! Я обещаю вам, что в течение года построю в Найроби автоматическую телефонную станцию!..

– Обеспечьте дорогим своим детям благополучие и счастливое будущее, отдайте мне свои голоса, – обращается другой кандидат, стремясь воздействовать на родительские чувства избирателей. – Посылая детей в частные школы, вы расходуете уйму денег, за которые вы могли бы приобрести холодильник для своей фермы или купить радиоприемник. Отдайте мне свои голоса, и я ручаюсь, что буду стараться, чтобы ваши дети могли учиться в государственной школе!..

– Думали ли вы когда-нибудь о том, в каком безнадежном состоянии находятся наши кенийские дороги? – исповедует еще один адепт своих избирателей-автомобилистов. – Яма на яме. В дороге вы боитесь перемолвиться словом с женой, чтобы не откусить себе язык. Я уже 25 лет живу в Кении и знаю, чего вам недостает. Без порядочной сети шоссейных дорог у вас никогда не будет тесного общения с соседями, вы никогда во-время не доставите жену в родильный дом, вы разобьете свои машины. Я как раз тот, кто вам необходим для осуществления ваших желаний. Подарите меня своим доверием!.. Отдайте мне завтра свои голоса. Я не обману ваших ожиданий. Не забудьте, как меня зовут, запишите у себя в календаре или на стенке: Джон Уорвик, Джон Уорвик, Джон Уорвик… Дабл ю—эй—ар—дабл ю—ай—си—кей…[42]42
  Английское название букв алфавита, составляющих фамилию Уорвик.


[Закрыть]