Текст книги "Застава"

Автор книги: Ирина Крупеникова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 41 страниц)

– Если бы вы посещали консультации, – продолжал доцент без тени эмоций, – вам бы не пришлось сегодня рано вставать. У вас «автомат».

Аудитория с завистью вздохнула.

Не веря своим ушам, Борис Полозов забрал сумку и вернулся к кафедре с зачёткой. В пустой строчке гордо прописалось «отлично», скреплённое размашистой подписью историка.

– Можете идти. Свет включите по дороге.

– Спасибо, – пробормотал ошеломлённый студент и засунул зачётку в карман.

Вернее – мимо кармана, о чём возвестил отчётливый шлепок и смех девчонок в первом ряду. Наклоняясь за зачёткой, Лис дополнительно выронил и сумку. Смешки зазвенели по всей аудитории, а сокурсник, сидевший ближе остальных к дверям, рассчитывая услужить экзаменатору, решительно направился к разломанному выключателю. Опершись о холодную батарею, он потянулся к кнопкам, и…

Лис отчётливо ощутил сладковатый запах смерти, знакомый ему с той майской ночи, когда Кикимора посодействовала драматическим событиям в медицинских комнатах Тура.

– Стой! – крикнул он так громко, что доцент и девушка, берущая билет, дёрнулись, как от толчка. – Не трогай рубильник!

Студент рефлекторно отпрянул. А Лис теперь не только чуял, но и видел бледный контур, уплывающий вглубь стены.

– Что случилось, Полозов? – грозно сдвинув очки, обернулся преподаватель.

– Юрий Иванович, выключатель не исправен. Коротит, – пробормотал Лис, следя за исчезающим призраком.

Доцент побледнел. Предыдущий опыт общения с Борисом Полозовым достаточно убедительно показал ему, что юноше нужно верить в любых случаях. Услужливый студент, заметив окаменевшее лицо преподавателя, уставился на выключатель со сломанной клавишей, перевёл взгляд на батарею, о которую только что опирался бедром, и, нерешительно усмехнувшись, попятился.

– Дойдите, сообщите на вахту, пусть электрика пришлют, – сохраняя видимое спокойствие, распорядился экзаменатор, обращаясь к испуганному добровольцу. – Спасибо, Борис. Вы свободны. А мы продолжим.

Аудитория притихла, ожидая какого-либо объяснения странной сцены. Однако преподаватель комментировать ситуацию не собирался, и огласил следующую в списке фамилию.

Борис Полозов выскочил в коридор и, не дослушав мнение сокурсника о своей выходке и поведении препода, ринулся туда, где проталкивался сквозь пространство несостоявшийся диверсант.

– Остановись! – сквозь зубы бормотал Лис. – Да замри же ты!

Призрак прибавил прыти. Преследователь пробежал вслед за ним до лестницы и ринулся вниз, перепрыгивая через две ступеньки. Как не хватало ему сейчас огненного взгляда брата! Но тратить драгоценные секунды на телефон он не мог.

– Стой ты, бедолага! Я же тебе помочь хочу!

Привидение просочилось сквозь двери и замерло в вестибюле, угодив в яркое пятно электрического света. Лис шумно вздохнул.

– Куда удираешь?

«Я замочу тебя, малёк!»

– Угомонись, – юноша доброжелательно улыбнулся. – Давай лучше обсудим наши позиции. Тебе дали задание меня убить?

Спокойный тон, без толики злобы и раздражения, склонил духа к продолжению общения.

«Нет! Я прикончу вас всех и уйду!»

– Подожди-ка, ты хочешь сказать, что просто собираешься отомстить мне и моим братьям? – нахмурился Лис.

«Да!»

Лампа под потолком мигнула, и призрак тотчас воспользовался лазейкой. Выскользнул из разорванного круга в тень и с удвоенной скоростью бросился прочь. Борис Полозов кинулся следом, промчался мимо сонной вахтёрши на проходной и выскочил на улицу. Информационная ипостась бандита удирала в направлении руин студенческой общаги, поставленной на капитальный ремонт лет двадцать назад. Лис оценил опасность. «Недострой» был прекрасным местом для организации несчастного случая. Однако юношу это не остановило.

– Эй, мститель, я всё-таки тебя не понял! – крикнул Лис в пустоту, когда оказался под сводами многоэтажной каменной коробки. – Я думал, ты Беру служишь.

Он старался вложить в голос как можно больше добродушия, ибо заметил, что отрицательные эмоции только усиливают ярость – основу спектра эмоций погибшего.

«Вы меня убили! Из-за вас я облажался!» – донеслось сверху, и в Лиса полетел кирпич.

Юноша отпрыгнул под прикрытие арматуры.

– Слушай, ты сам пристрелил программёра Паши. Мой брат ничего бы сделать не смог, даже если бы ты остался жив. Парень умер ещё у тебя в машине. Так что извини: облажался ты сам, без посторонней помощи.

Густое невидимое пространство повисло перед Лисом между двух покосившихся балок.

«Я был лучшим!»

– Охотно верю. Бер тоже так считает?

«В гробу я видал твоего Бера! Я на него больше не работаю!»

– Почему?

«Он приказал вас не трогать».

– Очень мило с его стороны.

«Я был лучшим. Из-за вас я облажался. Я убью!»

– Кого, парень? – Лис пошёл прямо к невидимому мстителю. – Ты знаешь, кто мы?

«Рождённые смертью!»

– Верно. А теперь подумай-ка: разве можно убить тех, кто рождён на том свете?

Призрак опомнился, однако ловушка уже захлопнулась. Цель, удерживавшая заложного на земле, рассыпалась прахом. Лис удовлетворённо кивнул.

– Видишь, тебе нечего делать здесь. Иди туда, куда уходят все.

Пахнуло озоном. Лис не двинулся, хотя сердце громко ухнуло в груди. Появления призрачного начальства он никак не ожидал.

«Вернись!» – приказало что-то внутри камней.

«Да пошёл ты!» – отозвался призрак бандита.

«Вернись! Матушка-Пятница требует».

В ответ разразилась тирада с упоминанием всяческих матерей и нелицеприятных действий, на них направленных.

На голову Лиса посыпалась кирпичная пыль. Здравый смысл настоятельно советовал поскорее дать дёру, но юноша упрямо стоял на месте, надеясь подслушать как можно больше информации из невещественного источника.

«Ты поклялся служить!» – гремел озоновый дух под сводами бывшей общаги.

«Договаривались – три за троих! Я выполнил, а вы меня поимели!»

«Тебе отдадут твоих обидчиков. Когда время придёт».

«Дерьмом торгуешь! Передай своей матушке и её затраханному криворукому лоху…»

У Лиса завяли оба уха, пока призрак-киллер диктовал курьеру изощрённое послание. Под конец пространного монолога озоновый совершенно потерялся под натиском бестолковой ярости.

– Эй, крутой, – Лис рискнул подать голос. – Сворачивай-ка дискуссию и отправляйся в дорогу. Тебе пора.

Остатки эмоций призрака изменили адресацию и вылились на Лиса хаотичной горой бессвязных образов. После чего привидение гордо раздулось, заполнив собой капитально изуродованное здание, и лопнуло, рассеявшись на тысячи невесомых частей.

* * *

– По-моему, это и называется «кануть в небытие», – пояснил Лис братьям, завершив красочный рассказ.

Он сидел на диване в гостиной напротив близнецов, обращаясь то к одному, то к другому.

– Ну, что вам опять не понравилось? – воскликнул он, так и не дождавшись положительного отзыва. – Не мог же я бросить погоню и трезвонить вам на сотовые!

– Разумеется, нет, – откликнулся Тур.

– Молодец. Вёл себя в соответствии с обстоятельствами, – вздохнул Ворон. – Одно плохо: обстоятельства слишком путаные. И главное, что мне не нравится, это поведение Бера. С какой стати ему вздумалось оставить нас в покое? Неужели пронюхал, что мы под Беляка копаем?

– Похоже на то, – согласился Тур. – Он помогает кому-то перебить у Белякова клиентуру, а рассекречивание свалки – самая что ни на есть выгодная для него ситуация.

– Я вытащил из сети номера банковских счетов, – напомнил Ворон. – Он прекрасно понимает, что я способен двинуть и дальше.

– Это же криминал! – воскликнул Лис.

– Я ведь не говорю, что буду это делать, – посмотрел на него Ворон. – Я сказал «способен». Мне пока не понятно, на кого Бер работает. Специалист он классный. В его комп я пролезть не смог. Как и он в мой.

– Обменялись «любезностями» дистанционно? – уточнил Тур.

– Всю ночь гонялись друг за другом с переменным успехом. Я получил массу удовольствий, – хакер хохотнул. – Давненько мне не попадался достойный противник.

Его близнец неодобрительно покачал головой, но высказаться не успел. Перебил Лис:

– Ты передал Белякову новые данные?

– Нет ещё. И вообще собираюсь хорошо подумать, нужно ли это делать. Чёрт с ними пока. Малыш, лучше давай-ка повтори: что там было на тему рождённых смертью?

Больной вопрос резанул каждому по сердцу.

– Так сказал заложный. И это правда, – Лис тяжело вздохнул. – «Озоновый» говорил о Пятнице, как о верховной госпоже. Бера обозначили вторым номером в этой иерархии.

– Кто же этот Бер? – произнёс Тур, вставая.

– Скоро выясню. Меня другое сейчас интересует: что значит «рождённые смертью» и при чём тут матушка-Пятница? – врубил Ворон. – Лис, валяй свою версию. И не бойся, обещаем выслушать без комментариев. Верно, Тур?

Тот кивнул, и две пары карих глаз под чёрными дугами густых бровей обратились к младшему брату.

Лис испустил ещё один тяжкий вздох.

– Братцы, я не знаю.

– Ладно, колись. Сказано же: выслушаем любую фантастику, – Ворон откинулся на спинку стула и сцепил пальцы на затылке.

– Я правда не знаю. Пятница взяла вас во служение по воле Огненного Полоза. Она дала вам имена и использовала вашу сущность по своему уразумению. А меня не приняла вообще. Но кто она такая, я не имею ни малейшего понятия. Даже не могу представить её облик. Просто чёрная тень. Холодная, как зимний туман. Всегда в чёрном платке.

– Подожди, – вмешался Тур. – Она – мёртвая женщина. Так? Значит, когда-то она была живой. Где она жила? Как жила? Почему в её руках оказались бразды правления потусторонним миром?

– Не миром, а частью, которую она собрала сама, – поправил Лис. – Истинная Память – это наш отец, Огненный Полоз. Он хранит царство мёртвых. А Пятница построила своё собственное. На ненависти и ради ненависти.

– Ясно. Тупик. Но одно мы всё-таки извлекли из опыта, – заговорил Ворон. – Заложные блуждают по земле до тех пор, пока у них есть цель. Пример тому – Паша, которого ты, Лис, ловко обставил.

– Почему обставил? Когда я понял, что его мама пребывает в ином мире, я просто подвёл его к иному значению первенства. Это же не ложь!

– Ладно, ладно, молодец, – нетерпеливо перебил старший брат. – Цель киллера-недомерка ты тоже подрубил под корень. Следовательно, чтобы уничтожить Пятницу, нужно просто встретиться с ней с глазу на глаз и вынуть из этой информационной среды навязчивую идею. Какова цель Пятницы, Лис?

– Братцы, клянусь, не знаю! – воскликнул парень. – Я видел, как она вдыхала вашу ненависть, видел, как её руки выхватывали из Верхнего мира заблудившихся духов. И больше ничего.

– А что отец?

– По-моему, отец её жалел, – юноша низко опустил голову. – Жалеть и любить у русского народа в прежние времена означало одно и то же.

В стекло постучались первые крупные капли дождя. Фрамуга захлопнулась, повинуясь невидимой руке домашней хозяюшки. Заскрипела дверь в прихожей: Дед впустил нагулявшуюся Галку. Из кухни плавно выплыл поднос с кофейными приборами.

«Я стол накрою, ладненько?» – смутилась Кикимора, заметив, что с её появлением в гостиной прервался разговор.

– А ведь они не заложные, – Тур показал глазами на две синеватые тени, мелькающие в дверях кухни. – Они остались с нами по доброй воле… Кикимора, Болотник… Вам не кажется странным, что все понятия и персонажи, окружающие нас, имеют прообразы в русском фольклоре?

– Царство мёртвых, разделённое по национальному признаку, – усмехнулся Ворон. – Ловко.

– Нет, брат. Я не об этом. Информация Памяти отражается в земных реальных образах. Полагаю, у Огненного Полоза много ликов. Египтяне наверняка отождествили бы его с Анубисом, греки – с Аидом, христиане – с Сатаной или Богом в зависимости от его влияния на окружающую среду в каждый конкретный момент.

– Оставь в покое христианство! – вмешался Лис. – Наши языческие пращуры никогда не делили сущее на добро и зло и были абсолютно правы. У них даже не создались понятия, хоть как-то близкие к представлениям ада и рая, а душа – каждая душа – почиталась священной, ибо давала информацию для рождения новым душам. В том и состояла естественность язычества: природа, люди, прошлое, будущее и настоящее – всё едино. А христианство возвысило единоличного Бога, пристегнуло к нему антипода, а на трон посадило его величество Индивидуализм.

– Ты поаккуратнее с заявлениями, – заметил Ворон. – У тебя ещё куча сессий впереди. Когда защитишь «докторскую», тогда и размахивай своими идеями во всеуслышание. А пока слишком-то из рамок не вылезай.

Лис фыркнул и отвернулся.

– Я хочу сказать, – Тур продолжил свою мысль, – что в нашем случае мы имеем дело с устоявшимися образами, основанными на знаниях и представлениях субъекта, повлиявшего на нас информационно. Допустим, Пятницы. Логично предположить, что женщина, создавшая собственное царство мёртвых, прекрасно знала русский фольклор. То есть была при жизни либо историком, либо филологом. Возможно, имела научные работы.

Лис почувствовал, что близнецы смотрят на него.

– Вы мне предлагаете поискать её труды в библиотеках? – он возмущённо подскочил на диване. – Издеваетесь?

– Почему только тебе? – многозначительно заметил Ворон.

«Кх, – Кикимора осторожно тюкнула ложкой по чашке. – Кофе подан. А я удаляюсь».

– Спасибо, Ки.

– Эй, детка, не забудь маску на сервере запустить, – крикнул Ворон вдогонку привидению.

«Я тебе не ламер какой-нибудь!» – донеслось из серверной.

– Много ты ей позволяешь, – сказал Лис, направляясь к столу. – Смотри, грохнет систему.

– Локалка от Интернета отключена, а остальное не так страшно, – ответил программист. – К тому же, девчонка аккуратная. Пусть развлекается. Тур, каков план на завтра?

День двадцатый

Выездная лаборатория начала работу в деревне, где проживал недавний пациент доктора Полозова. Владимир Полозов, изображавший некое должностное лицо из областного центра, сухим формальным тоном изложил причины прибытия медицинской бригады, и удалился в «шестёрку», где за рулём ёрзал Лис.

Медиков встретили радушно, охотно приняли объяснение по поводу проводимой акции и выстроились в очередь возле машины с красным крестом. За два часа работы врач и юная медсестра выслушали массу жалоб, относящихся и не относящихся к предмету исследования.

– Всеволод Васильевич, – улучив момент, Оля придвинулась к хирургу, – у меня складывается впечатление, что у всех здесь ослаблен иммунитет. Честно скажите, мы ищем СПИД? Поэтому вы постоянно напоминаете мне проверять перчатки?

– Почему вы решили, что мы что-то ищем? – осторожно осведомился доктор Полозов.

– Потому что единичные случаи гепатита не требуют таких масштабных проверок, – девушка смело взглянула на врача. – Я сама в детстве переболела желтухой. Родители сдали анализы, квартиру обработали хлоркой, но соседей и ребят из нашего двора не проверяли. И даже в школе ничего похожего не проводилось.

– Молодец, – похвалил медсестру Всеволод Полозов. – Верно подмечено. Но СПИД тут не при чём.

– А что тогда? – большие серые глаза студентки озадаченно распахнулись. – Или мне нельзя это знать?

Всеволод Полозов был сражён наповал. Оля смотрела на него просто и открыто. На юных круглых щёчках играл румянец, густые чёрные ресницы невинно подрагивали, алый бантик приоткрытых губ расцвечивал лицо узором детской непосредственности, но взгляд оставался по-взрослому серьёзным.

– Можно, девочка, – тихо сказал доктор Полозов. – Но любое знание требует ответственности. Особенно в медицине.

Она ждала. Тур видел, что даже отказ в информации будет встречен с пониманием, однако отказать не мог. Слишком мало было на этом свете людей, которым братья Полозовы рисковали доверять, а интуиция, вопреки рассудку, выдвинула Олю на первое место в коротком списке.

– Хлоранке.

Девушка недоумённо заморгала, несколько раз беззвучно повторила незнакомое слово и сникла.

– «Акне» вроде бы «угорь» по-латыни, – неуверенно произнесла она. – «Хлорные угри»? Я никогда не слышала про эту болезнь.

– Девяносто процентов дипломированных врачей про неё не слышали, – успокоил студентку доктор Полозов. – А название вы расшифровали абсолютно верно.

– Можно? – в машину заглянул запоздавший мужичок.

– Проходите, пожалуйста, – Оля деловито достала стерильный пакет и обернулась к пациенту.

Всеволод Полозов внимательно следил за выражением её лица. Ничто не выдало смятения, охватившего юную медсестру: ни глаза, ни мимика, ни движения тонких проворных рук. Тракторист, на щеках и шее которого обильно рассыпались чёрные угри, сел на предложенное место и закатал рукав.

Пока доктор Полозов беседовал с немногочисленными жителями деревни, норовившими немедленно узнать всё о своем здоровье, и раздавал рекомендации, сводившиеся большей частью к рецептам фитотерапии, Владимир Полозов в качестве разминки прошёлся по улице. И чем внимательнее он разглядывал сельские строения, тем тяжелее становилось на сердце. Заборы, дома, а иной раз даже сараи блестели свеженькой разноцветной краской. Заглянув за штакетник крайней избы с яркими наличниками и таким же вызывающе пёстрым крыльцом, он заметил в огороде три печально знакомые бочки, приспособленные под резервуары для полива грядок.

Попытавшись завязать разговор с хозяйкой на тему её образцового домишки, «должностное лицо» получило бесцеремонный отпор.

– Как могём, так и благоустраиваемся, – проворчала пожилая толстая бабёха. – От вас, властей, дождёшься! Поселковый магазин и тот закрыли. Наши мужики вон сами привозят, чо надо, и продают.

Владимир Полозов оставил на месте свои очки и вернулся к «шестёрке».

– Лис, как я выгляжу? – вполголоса спросил он, расслабив узел галстука.

Борис Полозов, скучавший в роли шофёра, поднял глаза.

– Как представитель областного аппарата, – усмехнулся он, уловив, откуда надуло несвойственный старшему брату вопрос. – Сидел бы ты в машине. А то спутаешь Туру все карты.

– Встречают, как говорится, по одёжке. А одеты мы сегодня по-разному, – нравоучительно сказал Ворон, но предложение Лиса принял: устроился на пассажирском сиденье. – На кого ты там любуешься? – осведомился он, заметив, что юноша опять уставился в окно.

– А? – Лис вздрогнул. – Ни на кого.

Ворон быстро перехватил его взгляд. Оля закрывала дверцу медицинской машины.

В следующей деревне забор анализов прошёл не столь гладко, как предполагалось. Версия с гепатитом в этом населённом пункте не проходила, поэтому Владимир Полозов выдал вторую заготовку о якобы полученных «сверху» указаниях провести плановые профилактические исследования. Моложавая дачница устроила скандал, наотрез отказавшись сдавать кровь «неизвестно зачем». Однако именно её чадо среднего школьного возраста вызвало у доктора Полозова вполне обоснованное беспокойство. Под воздействием холодящего взгляда «должностного лица» дачница сдалась, а Тур с помощью Оли убедил её показать ребёнка участковому врачу без промедления. Оля при этом проявила поразительные способности ладить с детьми и по завершении конфликта шёпотом сообщила доктору Полозову.

– Всеволод Васильевич, мальчик мне рассказал про какую-то свалку. Это как-то связано с тем, чем мы занимаемся?

– Увы, да, – на сей раз он не стал вдаваться в подробности.

В село, стоявшее по плану братьев Полозовых третьим пунктом, решили не заезжать. «Круговая оборона» под напором горластой горожанки и поддержавших её деревенских соседок довела Ворона до жестокой головной боли. К тому же солнце давно перевалило за полдень, и самое время было подумать о забытом обеденном перерыве. Обе машины – белая «шестёрка» и медицинский «рафик» – свернули с грунтовки на просёлок и заехали в лес.

– Возьми Олю на себя минут на десять, – сказал Ворон Лису, отлепив затылок от валика заднего сиденья автомобиля. – Оклемаюсь, потом обед устроим.

Борис Полозов с готовностью кивнул и выскочил из машины.

– Видал, как припустил! – хитро прищурился Ворон, когда близнец подсел к нему, снимая перчатки.

– В его возрасте мы бы тоже за ней припустили, – улыбнулся Тур и опустил ладонь на лоб брата. – Расслабься пока. Массовый гипноз без личных последствий тебе не удаётся.

Без белого халата, в джинсах и лёгкой кофточке Оля казалась на фоне огромных медноствольных сосен робкой дюймовочкой. Она с наслаждением вдыхала прохладный лесной дух, с затаённым восторгом рассматривала едва-едва побелевшие лепестки зацветшей земляники на солнечном пригорке, с любопытством искала глазами трудолюбивого дятла в хвойном поднебесье. Борис Полозов наблюдал за девушкой издали. По негласному соглашению они отправились на эту короткую прогулку вдвоём, но он не смел вмешаться в ностальгическое уединение Оли ни словом, ни движением. Даже старался ступать так, чтобы не хрустнул ни один сучок. А она впитывала лес всем существом. И чем дольше Лис любовался девушкой, тем глубже убеждался, что Оля здесь не случайная гостья, а вернувшийся к истокам путник своей судьбы.

«Косу бы ей, – подумал Лис. – Хороша бы была коса».

Оля обернулась. Он поспешно спрятал взгляд в траве.

– Мы не очень далеко забрели? – спросила девушка, приближаясь к своему сопровождающему.

– Нет-нет, какие проблемы, – пробормотал Борис Полозов.

– Я почти два года не была в лесу, – продолжала она. – А раньше с папой часто ходила и за грибами, и за ягодами… Слышите, кукушка! Раз… два… три…

– Не считайте! – воскликнул Лис. – Она на мёртвом дереве сидит, дурное наговаривает. У вас долгая и счастливая жизнь впереди.

– Вы умеете гадать? – удивилась Оля.

– Нет, – юноша покраснел, но продолжение требовалось незамедлительно, и он вздохнул. – Просто я знаю.

Молчание затянулось, и Лис рискнул посмотреть на спутницу. Оказалось, Оля терпеливо ждала, когда он справится со своим смятением.

– Тогда я с удовольствием буду просто верить в ваше пророчество, – улыбнулась она. – Но счастье человек делает себе сам. Так мой папа говорил. И я в этом уверена.

– Да, вы правы, – невнятно ответил Борис Полозов.

– Что-то случилось? – насторожилась Оля.

Он вздрогнул. Она не могла слышать разговора старших Полозовых, а те как раз беспокойно обсуждали, следует ли аукать «отсутствующую молодёжь».

– Пора к машинам возвращаться, – произнёс Лис. – Нас, того гляди, искать пойдут.

– Ой, – Оля взглянула на наручные часики, – нам же анализы в клинику отвозить. Это я загулялась, извините.

– Ну что вы! – искренне не согласился Борис Полозов. – Всё успеем. Вам ведь тоже отдохнуть нужно, – он опять потупился. – Вам сегодня такая работка досталась!

Юная медсестра поправила волосы, слипшиеся от долгого пребывания под белой шапочкой.

– Мне очень повезло сегодня, Борис, – сказала она серьёзно. – Всеволод Васильевич предоставил мне такую великолепную практику, какая ни одной второкурснице не снилась! Я теперь в любую вену с закрытыми глазами попаду. Он меня научил… Вы тоже будущий медик?

– Нет, – Лиса передёрнуло. – Я на истфаке в университете.

– Изучаете анналы истории?

До Бориса Полозова, наконец, дошло, что его всячески стараются «разговорить». Неожиданно он почувствовал себя рядом с Олей так же, как с Мариной Николаевной. Представив, как его нелюдимость выглядела в глазах девушки-сверстницы, он решил реабилитироваться любой ценой и принялся расписывать особенности современной исторической науки. Оля слушала внимательно, однако Лис скоро заметил, что подробности ей непонятны, а потому не интересны.

«Кто из меня никогда не получится, – тоскливо подумал юноша, – так это донжуан, причём даже в самом упрощённом варианте».

Между деревьев показалась просёлочная дорога и автомашины, стоящие на обочине. На полянке чуть в стороне Ворон накрывал «стол»: расставлял одноразовую посуду на большой скатерти, расстеленной прямо в траве. Прогулка на двоих заканчивалась, и Борис Полозов тяжело вздохнул.

И тут из кустарника потянуло до боли знакомым запашком.

– Лисица, – пробормотал Лис. Лицо его мигом просветлело, и он обернулся к притаившемуся зверьку. – Мы, оказывается, забрели на её территорию.

– Где? Где? – зашептала Оля.

– За можжевельником, видите?

Оля не видела, как, впрочем, и Борис Полозов.

– Мы её спугнули? – еле слышно продолжала девушка.

– Нет пока. Она наблюдает. Где-то недалеко её дом и лисята. Она вышла на охоту, чтобы добыть им еду.

– Как вы ласково о ней говорите!

– Конечно, – обмолвился Лис, а сам осторожно пошевелил ноздрями. – Не пойму, где же самец? Неужели она одна?.. Мне всегда было больно смотреть, когда они оставались одиночками. Всегда хотелось помочь.

Увлёкшись своим сокровенным, он уже не замечал восхищённых серых глаз, взиравших на него с ожиданием и изумлением.

– Мне кажется, вы можете её позвать, – прошептала Оля.

– Могу, – обронил юноша.

– А она не обидится, если поймёт, что я просто хочу на неё посмотреть?

Лис встрепенулся.

– Я никогда не видела лисиц близко, – серые глаза блестели мольбой. – Борис, может быть, она подойдёт?

– Я попрошу её, – ответил юноша, бесшумно отступил в сторону лисицы и присел на корточки.

Взлай получился с первой же попытки.

Лисица ответила тройным тявканьем и закончила коротким нетерпеливым воем.

Лис позвал настойчивее. Непривычный звук саднил человеческое горло, однако «акцент» пушистую собеседницу не смутил. Она отозвалась снова, и из можжевельника показалась остренькая пегая мордочка с широкими раскосыми глазками и проворным чёрным носом. Огромные уши, как локаторы, повернулись к людям.

Лис выдал отрывистую призывную трель.

Взлай в ответ прозвучал как согласие. Лисица выбралась из кустов и потрусила к человеку. Лис не шелохнулся, предоставив ей возможность тщательно обнюхать себя.

– Она хвостом виляет! – вырвалось у Оли.

– Это от страха. Она чуть-чуть боится, – приглушённо ответил Борис Полозов. – Видите, хвост повис, значит, её уже ничто в нас не пугает.

И он протянул лисице руки.

Та приблизилась ещё на несколько шагов, окончательно успокоилась и позволила поднять себя над землёй.

– Ну вот, познакомьтесь, – Лис расплылся в победной улыбке. Голос его скрежетал в иссушенном горле, и потому показался Оле чем-то средним между человеческим и лисьим.

– Я думала, лисы рыжие, – проговорила девушка, заворожённо приближаясь к юноше, на руках которого доверчиво притих дикий зверёк.

– Не обязательно. Бывают серые или пегие, как она, – Лис ласково погладил кумушку. Лисица зажмурилась. – Ей три года. У неё уже второй выводок: пять лисят.

– А где её… супруг?

Борис Полозов дёрнул носом.

– Есть партнёр. Напрасно я волновался. Даже если и не отец лисят, то хороший отчим. В лисьих семьях так принято: негоже мать одну оставлять. А ей главное, чтобы лисята росли сытыми и здоровыми, поэтому она принимает того самца, который способен прокормить семью.

– Вы про них всё знаете. Поразительно!

– Я их люблю, – произнёс юноша. – Оля, хотите её погладить? Она разрешает.

– Правда? – девушка бережно провела пальцами по спине лисицы. – Какая мягкая шерсть!

– К зиме будет в два раза гуще, – Лис устроил рыжую сестрёнку поудобнее. – Давайте предложим ей пообедать с нами? – вспомнил он. – Тур утром курицу жарил…

– Кто? – удивилась Оля.

Лиса обдало холодным потом. Ничего более нелепого с ним ещё не приключалось. Брякнуть он мог что угодно и где угодно, но никогда тайное имя брата не срывалось с языка всуе.

– Да это я так, – выговорил он и опустил глаза.

Спрятав взгляд от собеседницы, он невольно обратился к другой – молчаливой и чуткой. И опешил. Лисица смеялась. Подёргивались чёрные жёсткие усы, частый тихий свист вырывался из подвижного тонкого носа, а в рыжих с хитринкой глазах играли задорные солнечные блики.

 
Братским единством застава крепка,
За стенами – будь спокоен.
Но мудрое слово идёт сквозь века:
Один в поле не воин.
 

– Борис?

– А?.. Извините, задумался.

Оля тронула его руку, на которой устроилась лисица.

– Борис, мне думается, что у вас, у Всеволода Васильевича и у Владимира Васильевича за плечами стоит могучая добрая сила. Поэтому люди и даже звери доверяются вам. Это чудесно! Но, к сожалению, так редко встречается в нашем окаменевшем мире.

Лисица получила угощение, благодарно покружилась возле людей и исчезла в лесу.

– Лисят побежала кормить, – улыбнулся Владимир Полозов.

– Борис, вернись к делам земным, – окликнул младшего брата Всеволод Полозов.

– А?

Две пары ласковых карих глаз наблюдали за ним с противоположного конца «стола». Сообразив, что от него требуется, Лис оглянулся на девушку и поспешно предложил:

– Оля, вам колу или квас? Есть кофе из термоса, горячий.

* * *

Доктор Полозов и его помощница, забрав штативы с пробирками, отправились в лабораторию, а Ворон и Лис остались дожидаться в машине за воротами областной больницы.

– Ну что, свела рыжая кумушка? – вдруг спросил Ворон.

Юноша вздрогнул.

– А ты… – начал он и осёкся.

Брат был абсолютно прав. Не появись лисица на поляне, прогулка завершилась бы ничем.

– Дерзай, – усмехнулся Владимир Полозов. – У девушки глубокая душа. Мы с Туром не будем возражать, даже если ты пригласишь её в гости.

– Как? – глаза у Лиса вылезли на лоб. – К нам в дом?

– Почему бы нет?

Буря чувств расписала лицо юноши алыми разводами.

– Спасибо, – пробормотал он. Подумал и рискнул спросить. – Ворон, а о чём обычно надо говорить в таких случаях?

Старший брат рассмеялся.

– Чудо ты рыжее! Будь самим собой, и всё.

Лис мысленно пережевал следующий вопрос, приготовился к его озвучению и…

– А вот мы и Марина, – опередил брат, – совсем другое дело. Она знает Всеволода и Владимира, но не Тура и Ворона. Это ты заруби на носу раз и навсегда.

Глухой голос и притушенный взгляд в зеркале над лобовым стеклом заставили Лиса поёжиться.

– Не понимаешь, почему я столь категоричен? – Ворон обернулся.

– Ты что, мои мысли читаешь? – опешил юноша.

– Все твои мысли у тебя на физиономии. Я тебе уже не однажды говорил. Лисом семь лет бегал, а хитрости так и не выучился. Впрочем, ладно. Не о том речь. Надеюсь, ты всё уяснил.

– Нет, не уяснил, – Лис решительно выпрямился. – Нас трое или опять «два плюс один»? Как я могу быть «самим собой», если вы не снимаете свои маски!

– А разве я что-то сказал о наших «масках» применительно к Оле? – прищурился Ворон.

Лис невольно распластался по спинке сиденья. Язык силился сгенерировать ответную реплику, но остроумием он никогда не блистал, а всё остальное могло быть расценено как грубость. Поэтому Лис нашёл в себе силы промолчать.

Владимир Полозов повернул ключ зажигания. Мотор «шестёрки» заурчал. Лис запоздало заметил приближавшихся к машине медиков и выскочил навстречу.

Доктор Полозов ненавязчиво предоставил младшему брату право открыть перед девушкой дверцу салона, а сам уселся на пассажирское место рядом с близнецом.

– Всеволод Васильевич, – Оля продолжила прерванный разговор, – мне всё-таки неудобно. Мне на другой конец города, я бы сама добралась.

– Не может быть и речи! – вступился Владимир Полозов.

«Шестёрка» вырулила на шоссе.

– Я в посёлке комнату снимаю, – добавила Оля, извиняющимся тоном.