Текст книги "Застава"
Автор книги: Ирина Крупеникова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 41 страниц)
День шестнадцатый
Лис не ожидал, что приглашение на пикник прозвучало серьёзно, и растерялся, когда Тур сказал:
– Ты ещё не готов? Отчаливать пора.
В машине на заднем сиденье рядом с Мариной Николаевной он чувствовал себя неуютно. Женщина заметила его скованность, подбросила один вопрос, второй, втянула в общий непринуждённый разговор, и вскоре Лис думать забыл о своём поначалу некомфортном положении.
На светофоре, незадолго до выезда из города, Владимир Полозов, как положено, остановил автомобиль.
– Видали! Артист.
Реплика относилась к лихому мальчугану на велосипеде, который, подражая мотоциклистам, деловито затормозил возле тротуара.
– О, боже! – омертвевшим голосом выдавила Марина.
Близнецы как по команде развернулись к женщине, а Лис прилип к окну.
– Показалось, – пробормотала она, силясь сложить дрожащие губы в улыбку. – Влад, зелёный свет.
Ворон неохотно вернулся к управлению, а Тур продолжал тревожно разглядывать подругу. Лис в свою очередь уставился на лихого велосипедиста, странно посмотревшего на БВМ. Попутная автомашина встала в правый ряд, загородив мальчишку. Когда же обзор открылся вновь, пацана с велосипедом и след простыл.
– Показалось что, Марина? – осторожно уточнил Всеволод Полозов.
– Да так, пустяки, – в её ласковых глазах поднялась забытая грусть. – Мальчик на моего Ванюшу был похож. Он мне снился недавно. Хороший такой, будто живой. И всё мне: «мама, мама, я тебя не брошу, заботиться буду». Прям как взрослый.
– Значит, у него всё хорошо, – улыбнулся Владимир Полозов в зеркало.
– Ты веришь в загробную жизнь, Влад?
– Ничто не создаётся из ничего, – ответил он. – Ведь что мы все в конечном итоге?
– Структурно организованная живая материя, – изложила Марина.
– Нет. Мы – информация, организованная в живую материю.
Она засмеялась.
– А что на это скажет наш хирург?
Всеволод Полозов был застигнут врасплох.
– Ну, пожалуй, я бы согласился, – медленно проговорил он. – Если рассматривать человека в плоскости… души или энергетики, мы придём к необходимости признать существование единого информационного поля природы.
Лис вытянулся, осторожно изучил профиль старшего брата и рискнул вставить.
– И не только человека. У всего живого в той или иной степени есть связь с информационным полем. Без этого мир бы просто рухнул.
– А люди, значит, не ощущают это поле? – уточнила Марина с интересом.
– Некоторые ощущают, но обычно не могут объяснить свои ощущения, – быстро ответил Борис Полозов. – Так говорю, Влад?
– Угу. Только не заводись на тему шаманов, колдунов и полтергейстов. Не пугай Марину.
– О, вот уж полтергейстом меня не напугаешь. Не далее как вчера я участвовала в спиритическом сеансе.
Желаемый эффект был достигнут: по салону молча расползлось всеобщее удивление. Марина рассмеялась.
– Младшая дочка моей соседки увлеклась вызовом духов. Зашла к ним вечером, а девчата Пушкина вызывают с помощью блюдца.
– И как, вызвали? – с сомнением спросил Всеволод Полозов.
– Думаю, нет. С литературой у девочек неважно, мягко говоря, а уж с литературоведением и подавно. Спрашиваю их: вы хотя бы помните, когда Пушкин родился? Не помнят. Говорю: а завтра ему 205 лет исполняется. Глазёнками хлопают: правда, тётя Марина? Так мне обидно стало за Александра Сергеевича, что дома я всю поэму «Руслан и Людмила» перечитала. Зато ночью и русалки с лешими снились, и кот учёный на заборе вместо дуба, и Черномор заодно… Борис, а как ты думаешь, что такое сны?
Юноша деловито сдвинул брови.
– Сон – это личная память, отражение действительности, в том числе и неосязаемой действительности, через подсознание человека или животного. Прочитанная книга предстаёт перед вами в сновидении, облачённая в ваши собственные образы. Например, кот, которого вы представили на заборе, а не на дубе. Ведь дуб с цепью реально никогда не видели. Это, конечно, поверхностное объяснение. А вот если смотреть глубже, получится, что сон, как экран телевизора, проецирует сигналы очень далёких уголков мозга. То, что находится вокруг вас, не всегда попадает в сознание, но сущность ваша воспринимает всё и частично транслирует рассудку через сновидения.
– Интересная теория, – проговорила Марина и, задумавшись, отвернулась к окну.
Лис вопросительно посмотрел на братьев, наблюдавших за пассажирами через длинное зеркало над лобовым стеклом. Близнецы в ответ дружно кивнули, мол, молодец, корректно решил щекотливый вопрос.
БМВ нёсся по узкой дороге, минуя деревеньки и посёлки, а за открытыми окнами тёк гостеприимный лес, зовущий в хвойную прохладу крошечными пешими тропинками и песчаными просёлками.
– Борис, – вдруг возобновила разговор Марина, – можно узнать твою версию о существовании призраков? – и, заметив, как насторожились старшие Полозовы, весело погрозила им пальцем. – А вас я уже слышала. Вы законченные реалисты.
Оба синхронно пригладили бороды и переглянулись. Лису предстояло отбиваться одному.
Это самый сложный экзамен, который мне приходилось сдавать! – мысль отчётливо прописалась в его рыжих растерянных глазах.
Осторожнее! – предупредил взгляд Тура.
– Ну… Призрак – это часть информационного поля, – заговорил юноша, тщательно подбирая слова. – По какой-то причине указанный кусок поля… – он покосился на Ворона, скривившегося от грубого обращения с терминами, – в общем, часть поля, сохранившая логическую упорядоченность и вместе с тем способность к восприятию реальной действительности. Таким образом, у информационной ипостаси умершего остаётся личность.
– И способность управлять своей информацией, – Владимир Полозов не удержался от подсказки.
– А также способность воздействовать на живой мир, – добавил Всеволод Полозов.
Марина удивлённо обернулась на близнецов.
– Когда это вы изменили своему коронному материализму?
– Вскоре после твоего совета прислушаться к высказываниям Бориса, – признался Владимир Полозов.
А Лис в свою очередь ошеломлённо уставился на библиотекаршу.
– Василиса Премудрая, – вырвалось у него.
В салоне машины грохнул хохот.
Владимир Полозов долго колесил по просёлкам, ежеминутно уверяя, что привезёт спутников на великолепное место, выбранное для воскресного пикника.
– А дорогу обратно мы найдём? – усомнилась Марина, потерявшая счёт поворотам и развилкам.
– Безусловно, – уверили её Полозовы: трое в один голос.
– Какая солидарность! – восхитилась подруга.
Место действительно оказалось превосходное. Чистый сосновый лес, благоухающий свежей травой влажный луг, плавно переходящий в речную низину, и синяя река с берегами, поросшими низкорослыми ивами, осокой и камышом.
– Тверца… – Марина сладостно вдохнула чистоту. – Она быстрая! Есть много трактовок её названия, но я склонна принять эту. Быстрая. Как наша жизнь.
– И такая же коварная, – пробормотал Борис, которому поручили развлекать женщину, пока старшие братья занимаются дровами для костра. – Вон там – омут. Видите, вода как будто кружится на месте. А вот там, должно быть, мелководье: рыбёшки косяком над песком ходят.
– Ну и зрение у тебя, Боря.
– Зрение не очень, зато слух хороший, – ответил Лис и, сообразив, что такие детали непосвящённым знать не желательно, неуклюже открыл новую тему. – Марина Николаевна, купаться будете?
– В омуте? – засмеялась женщина.
– Ну что вы, – он смутился. – Здесь слева заводь неплохая. Там вода теплее.
Она сомкнула руки на груди и неуютно поёжилась.
– Я не люблю купаться. Сколько лет прошло, а всё равно боюсь.
– Из-за сына? – осторожно спросил Борис Полозов.
– Моего Ванечку на дороге сбили. Катался, пострел, на велосипеде, меня не слушался, а отцовской руки не знал. Двенадцать лет ему было. Я как почуяла тогда, домой рано прибежала. А его нет и нет. Потом сообщили. Водителя, который его… не нашли, так всё и закончилось.
– Простите, – пролепетал потрясённый Лис.
– Ничего, – она тронула его плечо. – Зато твои братья мне жизнь спасли. Оба. Они не рассказывали?
– Нет.
– Меня подруга на Селигер пригласила. Они с мужем заядлые туристы. А я непутёвая такая оказалась. Пошла за водой, вся в себе – это вскоре после гибели Ванечки случилось – да так и ухнула головой вниз. Пикнуть не успела, видимо, ударилась обо что-то. А очнулась, до сих пор смешно вспоминать: смотрю – два лица. Одинаковые. Бороды мокрые. Волосы мокрые. Я минут пять всерьёз считала, что у меня в глазах двоится. Подруга после рассказала, как всё случилось. Их стоянка была недалеко от нашей. Увидали утопающую, один за мной нырнул, вытащил. А другой по всем правилам откачал. Так мы и познакомились.
– А я и не знал, что вы так долго вместе, – проникся Борис Полозов.
– Иногда вместе, – тихо поправила Марина. – Но братья у тебя хорошие. Тебе есть на кого равняться и с кого брать пример.
Костёр послушно разгорелся, и Владимир Полозов принялся нанизывать на шампуры мясо, приготовленное для шашлыков. Борис был призван в помощники, а Всеволод Полозов пошёл к машине, оставленной на лесной опушке. Марина видела, как он достал из багажника забытую сумку, повернул назад и на полпути остановился, внимательно разглядывая что-то в траве. Она несколько минут наблюдала за другом и, сдавшись под напором любопытства, направилась к нему. Заслышав шаги, он встрепенулся.
– Видела подобное когда-нибудь? – он показал рукой на пригретый солнцем валун, возле которого шуршало нечто тёмное.
– О, господи!
Женщина отшатнулась, прижав ладони к груди. Под камнем шевелился клубок чёрных змей.
– Не пугайся, они играют, – Всеволод Полозов присел на корточки и повёл над гадюками рукой. – Крайне редкое явление в начале июня. Обычно это происходит в десятых числах сентября.
– Володя, отойди, – прошептала Марина, отступая на несколько шагов.
– Змея не нападает на человека, если её не побеспокоить.
– По-моему, ты их беспокоишь. Всеволод!
Он постучал ногтями по валуну.
– Змеи глухи по природе, но они ощущают вибрацию.
– Всеволод! Кому нужно это мальчишество! Это же гадюки, они ядовиты!
Всеволод Полозов отрицательно качнул головой, не отрывая завороженного взгляда от чёрных шипящих тварей. Поднёс ладонь к самому клубку и улыбнулся, когда одна змея плавно обвила его кисть и потянулась вверх по обнажённой руке. У Марины перехватило дыхание.
– Удивительные древние создания, – он аккуратно погладил пальцем плоскую головку с немигающими холодными глазами. – Их пустынные сородичи используют энергию солнца и превращают её в энергию движения непосредственно. Другие «видят» жертву на огромном расстоянии даже сквозь вещественную преграду. Третьи обладают потрясающим терпением и ждут свою добычу в засаде месяцами.
– К вопросу о терпении, – сумела выговорить Марина. – Моё кончается. Убери змею.
– Слушаюсь и повинуюсь!
Всеволод Полозов повернулся к камню и опустил руку, на которой устроилась гадюка. Однако змея уходить не спешила. Тогда Тур, заняв позицию так, чтобы Марина не видела его лица, наклонился к существу.
Помнишь? Помнишь? Помнишь?
Камень и трава качнулись в глазах. Тур напрягся.
– Помню, – шевельнулись его губы.
Осилишь? Осилишь? Осилишь?
– Мы – твоя застава. Благослови нас, отец.
Змея зашипела и впилась в его кисть. Затем сорвалась в траву и скрылась под камнем.
– Всеволод! – возглас Марины прорвался сквозь невидимый заслон.
– Я её отпустил, – он обернулся как ни в чём не бывало.
– Что у тебя на руке? Она ужалила?
Всеволод Полозов спешно стёр две кровяные капельки.
– Грязь какая-то. Чувствуешь, шашлыками запахло.
Возле костра орудовал Лис. Ворон стоял рядом в полный рост, напряжённый, готовый в любую секунду броситься к брату.
Марина подозрительно осмотрела Всеволода Полозова и решительно подняла оставленную в траве сумку.
– Я змей уважаю, – пояснила она и переложила ношу из руки в руку. Казалось, сумка помогала ей удерживать спокойствие. – Но лучше, когда нас разделяет определённое расстояние…
Она двинулась вперёд, внимательно глядя себе под ноги.
Тур сделал шаг следом и вдруг запнулся. Звуки вновь скрылись за барьером, в ушах загудела кровь, и перед глазами стремительно пронеслись кадры памяти: пустой грузовик на лесной дороге, разговор с Вороном: «отходы хоронить помогают, представляешь?», чёрные угри на желтоватом лице тракториста в деревне, столбики анализов вчерашнего пациента.
– Хлоранке… Диоксины.
– Что? – Марина обернулась и побледнела, увидав застывший взгляд друга. – Влад! Влад, сюда!
Владимир Полозов ринулся к близнецу.
– Влад, его ужалили!
– Марина, что с тобой? – Всеволод Полозов изобразил изумление, чуть заметным движением плеча предупредил поспешные действия брата и спокойно показал женщине свои руки. – Успокойся. Меня никто не тронул.
– Он со змеёй играл, – всхлипнув от возбуждения, пожаловалась Марина Владимиру Полозову.
– Ну и что? – Ворон упёрся взглядом в её взмокшие глаза. – В начале лета змеи не ядовиты, это во-первых. А во-вторых, Всеволод часто работает со змеиным ядом. Неужели он допустит, чтобы его укусили!
– Будем считать, что выброс адреналина пойдёт мне на пользу, – слегка обиженная, женщина заторопилась к костру.
Ворон сдул со лба упавшую чёлку.
– Ты совсем офонарел? – грозно осведомился он, обращаясь к близнецу.
– Мы получили благословение отца… Ворон, я решил задачку: призрак рукотворный – это диоксины в отходах, которые завозит сюда Беляков. Диоксины подобны призракам: они невидимы, их трудно обнаружить, они внедряются в организм животных, накапливаются и остаются там на десятилетия. Вызывают поражение печени, нервной системы, ослабляют иммунитет и половые функции, и, что самое страшное, корёжат ДНК. Новорожденные-уроды, детский церебральный паралич, болезнь Дауна – это лишь начало перечня! При попадании большой дозы в организм человека проявляется болезнь, известная с середины двадцатого века как хлоранке. Наиболее очевидные симптомы: разрушение сально-фолликулярного аппарата кожи и гнойные угри на всём теле. Это описано в различной литературе, в том числе при исследовании экологической катастрофы в Уфе и Чапаевске на заводе гербицидов. Диоксины – ксенобиотики. Их в принципе не было в природе, пока человек не развил производство с применением полихлорфенолов – удобрения, антибактериальные препараты, целлюлозно-бумажная, лакокрасочная промышленность.
– Стоп. Ты хочешь сказать, что эту гадость везут к нам из Европы и просто сбрасывают в карьер?
– Да. И я думаю, что кроме узкого круга лиц об этом не знает никто. Иначе бы тут такое началось!
– Не понял, – Ворон оглянулся на Марину и Лиса, собиравших в траве рассыпанные кем-то из них фрукты, и продолжал: – На фига тратить столько денег на перевозку мусора в другую страну?
– Насколько я знаю, – Тур медленно двинулся к костру, увлекая за собой брата, – уничтожение диоксиносодержащих продуктов «по правилам» – весьма дорогостоящая процедура. Их требуется сжигать при температуре 1200 градусов в течение нескольких часов или, на худой конец, закрывать в герметичных бетонных саркофагах подобно радиоактивным отходам. А теперь представь, что в каком-то производстве вдруг обнаруживается фатальное нарушение технологии, повлёкшее превышение всех допустимых норм содержания диоксинов в продукции. Согласно экологическому законодательству, в Европе за подобные ошибочки можно сесть за решётку. Допустим, что ты руководитель фирмы. Что ты будешь делать, если у тебя рыло в пуху?
– Избавлюсь от продукции, конечно.
– Если ты начнёшь компанию по поиску подходящего способа захоронения брака в своей стране, что будет?
Ворон остановился, а Лис у костра навострил уши. Марина напряжения не заметила.
– Теперь всё ясно, – пробормотал Ворон. – Будет большой шум и большое пятно на репутации. Или даже небо в клеточку.
– Вот именно. Им выгоднее заплатить новорусским дельцам огромные деньги и умыть руки. Благо заразится не их родная земля.
– А нашим сволочам, значит, выгодно, получить деньги и на всё остальное наплевать?
– Получается так, – Тур сдвинул брови. – Не хочется в это верить, но…
– Я из Беляка душу вытрясу!
– Не пори горячку. Кроме Беляка здесь полно и более крутых «авторитетов». И есть ещё Бер с его заложными. И вообще, нам необходимо прежде всего доказать существование диоксинов на свалке.
– А мужик у тебя в больнице? Это не доказательство?
– Увы, нет. Диоксины на то и призраки, что их следов просто так не обнаружить. Мужику поставят «цирроз печени», немного удивятся анализам и свалят всё на самогон. Может быть, обругают в прессе районных руководителей за нарушение санитарных норм при организации свалки, и всё.
– Влад, Всеволод, – окликнула Марина. – Готовы ли вы к приёму пищи? Что-то у вас слишком озадаченный вид.
– Я имел неосторожность вспомнить о работе, – развёл руками Всеволод Полозов. – Обещаю, больше не повторится.
Близнецам удалось согнать с лиц озабоченность. Лис вертелся, как юла, пытаясь взглядом, жестами и мимикой вытянуть из братьев хотя бы часть сухого остатка их разговора.
– Дома, – еле слышно ответил ему Тур.
Владимир Полозов поднял тост:
– За прекрасную даму!
После обеда на лоне природы, сопровождаемого хорошим красным вином, Марина вспомнила про бадминтонные ракетки. Игра продолжалась до тех пор, пока воланчик не улетел в воду. Воспользовавшись случаем, старшие Полозовы с удовольствием искупались, отметив изумительную чистоту воды, а их подруга невзначай обронила:
– А известно ли вам, что в бассейне Тверцы расположены водозаборные станции?
– Где именно? – Ворон оторопел.
– Под Медным где-то. Оттуда в город поступает питьевая вода. Влад, что с тобой? У тебя такое лицо, будто сейчас грянет мировая катастрофа!
На въезде в город Борис Полозов прозрачно намекнул, что без проблем отгонит БМВ домой, а утром заедет за братьями, однако близнецы сделали вид, что намёка не поняли, к тихому разочарованию Марины. Машина остановилась прямо перед подъездом большого пятиэтажного дома. Бабки на лавочке прервали разговор и устремили подозрительно-любопытные взгляды на двух одинаковых мужчин и одну женщину, прощавшихся возле иномарки.
– Буду ждать продолжения сказки, – шепнула Марина своим кавалерам, наклонившимся к её румяному лицу. – Пока!
Она скрылась в подъезде, и глазастые соседки возобновили прерванную беседу.
Тур вздохнул и сел за руль. Ворон помедлил, внимательно оглядел открытые окна и балконы, подмял губой ус и открыл пассажирскую дверцу салона.
– Я за мамой присмотрю, – отчётливо раздалось рядом.
Возле разбитого поребрика тротуара стоял мальчик с велосипедом. Лицо его мерцало в тени раскачивающейся липы.
Пока Тур и Ворон оторопело взирали на юную информационную ипостась, Лис пулей выскочил из машины.
– Ваня!
Мальчуган приосанился.
– Я сам смогу защитить маму. Я уже взрослый.
– Защитить от кого? – Лис присел перед призраком-ребёнком на корточки.
– От того, кто следил за тобой в библиотеке, пока ты с мамой говорил. Они теперь встают за спинами людей, у которых нет позади своего. Поэтому ты не заметил, – не обращая внимания на остолбеневшего собеседника, мальчик поправил ногой педаль и сел в седло. – Я буду стоять у мамы за спиной и буду её беречь.
Ветер откинул ветви липы, и лицо призрачного защитника проявилось из тени. Серьёзные детские глаза – точная копия зелёных очей Марины – деловито сверкнули. Велосипед мгновенно переместился на другой конец двора и скрылся за углом.
День семнадцатый
Травяные заросли вдоль прокатанной колеи радовали глаз ярко-зелёными тонами, на полянках пестрели цветы, трудились пчёлы, исследуя нежные лепестки, томно раскачивались сосны, вздыхали тёмные ели, беззаботно журчал в овраге тоненький ручеёк.
– А правильно ли мы идём? – спросил Ворон.
Машину братья предусмотрительно загнали в заросли недалеко от перекрёстка просёлочных дорог.
Тур сверился с картой и утвердительно кивнул.
Лис принюхался к ветру.
– Я чую какой-то запах. Тур, чем пахнут диоксины?
– Диоксины, малыш, сами по себе не пахнут, – мрачно отозвался тот. – Более того, даже смертельная доза их настолько мала, что до девяностых годов прошлого века лишь несколько лабораторий во всём мире в принципе могли определить их наличие в продуктах и организмах.
– Ты же сказал, что возьмёшь пробы? – удивился Лис.
– Возьму, – Тур поправил за плечами рюкзак. – Но не смогу провести анализы самостоятельно. Поэтому я и звонил сегодня Киселёву. Он пообещал помочь.
Лис не стал уточнять, кто такой Киселёв. У старших братьев было столько знакомых, что юноша давно потерял счёт именам, фамилиям, кликухам и прозвищам, фигурирующим в разговорах. Первое время он расспрашивал о каждом новом персонаже, дабы выстроить для себя картину жизни Тура и Ворона на этом свете. Но братья обычно были скупы на подробности, и Лис в конце концов окончательно запутался в хронологии событий.
Ветер сменил направление. Сосны над головой недовольно заскрипели, а из ветвей кустарника, обрамлявшего лесной овраг, вырвалась оголтелая стайка пташек.
– Фу-у! – Лис зажал рукой нос. – Вот это уже вонь.
– Спрячь моську в воротник, – посоветовал Ворон и ускорил шаг.
Через пять минут быстрой ходьбы впереди показался просвет. Колея распласталась, превратившись в исковерканную колёсами площадку, с которой открывался вид на злополучный карьер. Экскаваторы выгрызли кусок холма, и теперь заброшенные песчаные разработки напоминали корявый полумесяц, плавно уходящий в низину. Справа виднелся старый, изрядно заросший пологий съезд, служивший когда-то трактом для грузовых машин. Вновь накатанная дорога обрывалась на самом высоком «берегу» котлована. И чем ближе подступали исследователи к оборванному краю, тем мрачнее становились их лица.
– Вандалы! – потрясённый, Лис высунул нос из-под ворота рубахи.
Груз сваливали прямо с обрыва, не заботясь ни о целостности тары, ни о дальнейшей судьбе содержимого. Огромная лужа маслянистой жидкости разливалась на дне. В ней увязли несколько бочек без каких-либо маркеров. Там же валялись тюки с материалом, похожим на паклю, и размякшие коробки, из которых высыпался яркий густой порошок. Большая груда бочек высилась левее, непосредственно под обрывом, а дальше виднелись растрёпанные пакеты и мешки, содержимое которых разлетелось и расплылось по грязному водоёму, оставшемуся после весеннего паводка.
– Сталкер. Зона, – изрёк Ворон и снял с плеч рюкзак. – Раньше начнём – раньше закончим. Тур, внизу налюбуешься на пейзажи, одевайся.
Близнецы достали высокие резиновые сапоги и плотные плащи с капюшонами, приобретённые по пути в магазине «всё для рыбалки». Лис отошёл – таково было решение братьев: спускаться должны двое. Третий страхует наверху.
– Вы поаккуратнее, ладно? – нерешительно напомнил он. – Чёрт знает эти диоксины. Вдруг и вас проймёт.
– Если искупаемся, точно проймёт, – хмуро усмехнулся Тур. – Этот яд не вырабатывает ни одно живое существо. И ему нет противоядия.
Старшие Полозовы прошли вдоль обрыва влево, подыскивая подходящее место для спуска. Лис наблюдал за ними, пока оба не скрылись в молодом ельнике, отвоевавшем у светолюбивых сосен затенённую мокрую низину. Через несколько минут две одинаковые фигуры, издали похожие на призраков средневековых еретиков, показались возле водоёма на дне котлована. Трижды щёлкнул затвор фотоаппарата.
Лис обхватил ствол кривой сосны, корни которой частично висели над карьером, и, насколько позволяла страховка, заглянул вниз, где орудовали новоявленные сталкеры.
– Поживее вы там, – пробормотал он. – Ну, взяли образцы, и хватит!
Его, разумеется, не слышали. Парень нервно встряхнулся, тонкий длинный нос мелко задрожал, втягивая воздух крошечными порциями. Незнакомые отвратительные запахи раздразнили слизистую оболочку, и последовала закономерная серия отчаянных чихов. Отфыркиваясь, Лис подумал, что с удовольствием нанюхался бы сейчас даже сигаретного дыма.
– Куда вас несёт! – простонал он, заметив, что братья направились к бочкам и тюкам, сваленным под обрывом.
Один из близнецов поднял голову в капюшоне, и махнул наблюдателю рукой. Это, вероятно, означало: не волнуйся, у нас порядок.
– Ну да, конечно, – проворчал Лис.
Он сделал два бесцельных круга по площадке, отмахиваясь от назойливых мух и слепней, когда понял вдруг, что жужжание в ушах порождено отнюдь не крылышками наглых кровососов. Застыв на месте, он прислушался. Кровь отступила от гладких щёк, покрытых юношеским белым пушком.
– Тур! Ворон! Машины! – заорал он прежде, чем сообразил, что его голос разлетится по всему лесу.
Рычание моторов мерно приближалось.
– Братцы! – процедил Лис сквозь сжатое горло.
Один из них отошёл из-под откоса, чтобы разглядеть оставленного «на стрёме».
Лис подпрыгнул от возбуждения, взмахнул руками, как бы обрисовывая опасность, и ещё раз крикнул:
– Машины!
Брат показал в сторону леса, это означало – исчезни немедленно.
Механический гул неумолимо надвигался. Лис поискал глазами укрытие. До ельника было метров сто, однако близость зловонного водоёма создавала опасность шумных извержений воздуха из лёгких. Юноша глянул на сосну. Высокая, сучковатая, она одиноко скособочилась над обрывом. Решение созрело в следующий миг. Лис подхватил полупустые рюкзаки, закинул их подальше от дороги – авось не заметят, а сам быстро проследил взглядом предстоящий путь наверх. Человеческие мускулы надсадно заныли под командованием нечеловеческих рефлексов. Стартовый бросок был истинно звериным, а взлёт – подобен стреле. Оказавшись на одном из самых высоких, но крепких суков, Лис весело подумал: лисицы ни разу не забирались так далеко от земли. Дольше веселиться ему не пришлось: на поляну выехали крытый брезентом грузовик и защитно-зелёный «газик».
Пока грузовик разворачивался, а двое из «газика» осматривали карьер, Лис отчаянно искал глазами Тура и Ворона. Со своего наблюдательного пункта он мог рассмотреть почти весь котлован, в том числе и ту часть, которая скрывалась под откосом. Тем не менее, братьев он не увидел. Испуг проступил на лбу холодными каплями пота. Добежать до ельника близнецы не успели, в этом Лис был уверен, поскольку чувство расстояния и скорости его не подводило никогда. Мелькнула мысль – спрятались между бочек. Он решил принять пока это хлипкое объяснение, поскольку иного в запасе не оказалось.
Тем временем небритый молодой парень откинул борт грузовика, обнажив штабель безымянных бочек. А два других из «газика» запрыгнули в кузов.
– Прям так кидаем? – уточнил кто-то из них.
Первая бочка с грохотом скатилась вниз и полетела под откос. Лис тревожно проследил за её полетом и так же беспокойно проводил вторую и третью. Четвёртой почему-то не хватило инерции для классического падения, и она, шмякнувшись о край обрыва, рухнула в котлован вместе с пластом грунта.
Юноша вздрогнул, поймав в себе чужое движение, и покосился на отдалённую груду измятой и изъеденной ржавчиной тары, где, по его мнению, скрывались старшие братья.
Следующая пара бочек покатилась по площадке и неуклюже сорвалась вслед за предшественницами. Раздался отчётливый плеск – какая-то из двух угодила в масляную лужу.
Тяжёлый жестяной грохот прекратился. Лис навострил уши. Не без труда переведя подслушанный разговор на русский язык с русского непечатного, он узнал, что «с играми покончено» и «пора работать по уму». После этого грузчики и шофёр чинно перекурили, а затем взялись прилаживать к кузову дощатые мостки для разгрузки «по уму».
Чужое напряжение в теле росло с каждой минутой. Лис на всякий случай покрепче вцепился в сук, на котором лежал, ибо не мог понять, какие именно мышцы посылают в мозг болезненные импульсы.
Бочки продолжили свой последний путь. Теперь каждая, скатываясь с деревянных настилов, описывала одну и ту же дугу и громко приземлялась на «тела» своих сопартийцев. Когда до конца разгрузки оставался всего один ряд – это Лис хорошо видел сквозь крону сосны – в технологии случился сбой. Масляный след растёкся по поляне, и ядовитые отходы отправились в карьер отдельно от тары.
У Лиса заныли оба плеча, а секунду спустя – спина.
Грузчики лениво слезли с машины, в вольных выражениях обсудили головотяпство изготовителей бочек и опять закурили.
Боль в теле достигла звукового предела. Лис сжал зубы и, морщась, выдохнул тихую шипящую ноту. Стало чуть легче. Он осторожно изменил позу, но это не решило проблему. Тут только он догадался, что проблема изначально принадлежала не ему лично.
– Тур, Ворон! – прошептал он. – Где вы?..
Ворон ухватился за плечо брата.
– Да, дурацкая была идея, – пробормотал он, вжимаясь в песчаный откос грудью и бёдрами.
– Держись, – шикнул Тур и немного подтянулся вверх.
Корень, торчащий из песка, подозрительно захрустел.
Первая бочка пролетела в метре от притаившихся исследователей и грохнулась на дно котлована. Рассыпчатый грунт потёк из-под ног.
– Чёрт! – Ворон почувствовал, как опускается вместе с песком.
Тур извернулся и ухватил близнеца за плащ.
Второй и третий «снаряд» Ворон проводил взглядом, находясь практически в подвешенном состоянии. Четвёртая бочка ахнула за спиной так близко, что он вскрикнул. Воздушная волна толкнула в сторону, нога в неуклюжем резиновом сапоге соскользнула, и инерция повлекла тело вниз.
– Держись за меня! – шепотом крикнул Тур.
Его единственным якорем сейчас был сосновый корень.
Ворону ничего не оставалось, как схватиться за плащ брата. Влажная резиновая перчатка и такой же фактуры ткань плаща невзлюбили друг друга сразу.
– У меня проблемы, – выговорил Ворон, борясь с земным притяжением.
С обрыва сорвалась очередная жестяная махина, просвистела перед людьми и плюхнулась в лужу, подняв фонтан ядовитых брызг. Тур успел отвернуться. Ворону облило спину.
– Два, как один, – произнёс Тур.
Близнец понял его мысль.
Наверху очень вовремя образовалась пауза. Стараясь порождать минимум звуков, Ворон кое-как подтянулся, цепляясь за плечо и полу плаща брата, и, оказавшись рядом с ним, крепко обхватил его торс одной рукой. При этом ему удалось найти маломальскую опору для левой ноги. Тур в свою очередь обнял Ворона за талию и максимально вдавился в песок всем корпусом. В отличие от близнеца, его позиция оказалась немного устойчивее, поскольку стоял он спиной к откосу и держался за естественную скобу, образованную сосновым корнем.
Движения, чувства, нервы, дыхание, сердцебиение медленно синхронизировались. Два тела действовали будто одно: единый баланс, единое чувство опоры, общее распределение веса и одна на двоих боль взбунтовавшихся мускулов.
Наверху вновь загромыхало. Падение каждого «снаряда» сопровождалось теперь взлётом маслянистых брызг. Ворон исхитрился поправить свой капюшон. Спина взвыла от натуги, удерживая спасительный тандем.
Лопнувшая бочка ринулась вниз, орошая откос зловонными кляксами. Тур не понял, что заставило его за секунду до этого спрятать лицо под капюшоном брата, но действие стало своевременным. Обоих окатило с ног до головы, и тягучие струйки потекли по прорезиненным плащам.
